И чем он занят? А где Лисетг? В ресторане всем стало ясно, что у нее и отца Макса начался роман. Однако, возвращаясь обратно после звонка Монкрифам, Тэш видела Люсьена на кухне, он готовил горячий шоколад, причем только одну чашку.Она вспомнила, как Макс сказал, что Найл сам не свой из-за ревности. Поцелуй у бассейна наверняка был просто способом отомстить Лисетт.Она бесшумно стояла под дверью, но ничего не было слышно.Поняв, что, если ее кто-нибудь увидит в одной старой рубашке, с перепачканным косметикой полотенцем у двери Найла, она будет выглядеть довольно странно, Тэш продолжила свое бесшумное передвижение к ванной.
– Вот. – Люсьен ногой закрыл дверь и поднес чашку Лисетт. – Готово. Не могу поверить, что ты это пьешь, здесь же полно холестерина.– Спасибо. – Она многозначительно сняла пенку с поверхности и поставила напиток нетронутым на подоконник. – Какао поможет мне заснуть. У меня кончились таблетки.Лисетт подошла к Люсьену и легко провела рукой по седым волосам. Затем, потянувшись, она поцеловала его в губы.– Спокойной ночи.После того как он ушел, она зажгла сигарету и вылила какао в раковину. Она не знала, кто занимал маленькую комнату на чердаке до нее, но здесь воняло лосьоном после бритья. Кровать была не заправлена, и на ней лежала куча белья, которое нужно было постелить. Смахнув все на пол, Лисетт скинула туфли и села.Она пробралась ближе к зеркалу и восхитилась своим отражением. Затем закрыла глаза, легла и стала ждать стука в дверь.
Найл беспокойно спал один в своей постели. Ему снились кошмары: вот он появляется на свадьбе Тэш как раз в тот момент, когда священник спрашивает, есть ли кто-нибудь, кто знает причину, по которой этот брак не может быть заключен, но вдруг оказывается, что под фатой вместо Тэш стоит Лисетт и хитро улыбается.Он вылез из постели и налил себе стакан минеральной воды.Рядом в ванне кто-то принимая душ и фальшиво напевал.Шипучая вода была неприятно тепловатой. Подавив тошноту, Найл открыл окно и поглядел на ночное небо.Легкий ветерок шевелил его волосы. Найл оперся на подоконник и сел между цветочными горшками.Он зажег сигарету, затянулся и стал ждать падающую звезду – загадать, чтобы Тэш его полюбила.
От горячей воды в голове у Тэш прояснилось. Она шла обратно очень злая на Макса.Она даже остановилась перед зеркалом в коридоре, чтобы отрепетировать соответствующее выражение лица и придумать парочку очень умных замечаний.В пьяном энтузиазме девушка ввалилась в спальню и уже открыла рот, чтобы произнести первую свою заготовленную реплику.Макс спал: большой палец во рту, чистые волосы растрепаны, одна рука откинута в сторону, как бы приветствуя се. Рядом на подушке валялось письмо Тодда, на другой стороне которого ее подводкой для глаз он написал: Прости, что я такой обидчивый идиот. Я тебя люблю. Вместо того чтобы накручивать мне хвост, лучше свяжи мне свитер из конского волоса с пухом от всех объезженных тобой в Беркшире жеребят. Разбуди меня, когда вернешься. Тэш почувствовала, как ее злость начала испаряться.У нее не хватило смелости специально будить его, но Тэш специально забралась в постель с громким вздохом, так, на всякий случай. Макс не проснулся, и тогда она отодвинула его руку в сторону, так что та упала с порядочной высоты. Но он все равно спал.Тэш долго взбивала свою подушку, перетянула на себя все одеяло и завернулась в него, похлопала матрас и помахала ногами, чтобы найти самое удобное положение.Макс удовлетворенно вздохнул, заскрипел зубами, перевернулся, чтобы обнять ее теплой, тяжелой рукой, и начал еще радостнее храпеть; на его спящем лице была забавная усмешка. Глава шестьдесят первая – Уилтшер, вставай!– Еще пять минут, мам.– Я не мама, я Маркус. Сколько времени?– Э, подожди… ой, кажется, около десяти.– Черт! Мы, типа, проспали.Маркус выпрыгнул из постели и стал искать трусы. Он врезался в дверь шкафа и наступил на вылезающего из мешка Уилтшера.– Смотри, куда ступаешь, типа, – простонал тот.– Вставай, придурок! – потребовал Маркус, надевая задом наперед свои двухцветные мешковатые джинсы. – Нам, типа, нужно план придумать, дружище. Нам нужно воссоединить предков, потому что, если мы этого не сделаем, сам знаешь, что будет.Позднее этим же утром Хуго позвонил Гасу Монкрифу и теперь возвращался с очень широкой и довольной улыбкой. Он вплыл на балкон с видом на бассейн и оперся руками о каменные перила.Итак, Тэш согласна. Его дальний выстрел попал точно в цель.Хуго громко рассмеялся, откинул голову назад от счастья и победным жестом вскинул в воздух кулак, а затем повернулся проверить, не смотрит ли кто.Сегодня днем Тэш уезжает в Лондон. Хуго намеренно спланировал провести весь день вне усадьбы, рассматривая каких-то лошадей с Мари-Клер. Он знал, что ему придется тихо сидеть и ждать, когда она приедет в Беркшир. Из-за постоянного присутствия Макса он не мог за последние сутки перемолвиться с Тэш наедине и парой слов. Но Александра уверила его, что эта помолвка является ужасной ошибкой и что Тэш питает к Хуго гораздо более сильные чувства, чем он подозревает.«Дорогой, Тэш давно в тебя влюблена, – так она говорила. – Просто подожди, пока она толком разберется с Максом. Девочка не любит, когда на нее давят. Почему бы тебе не написать ей письмо или что-нибудь в этом роде? Пусть оно будет шутливым, но приправь его романтическими цитатами. Я тебе обещаю, что ей понравится».Но Хуго не был знатоком романтической поэзии, так что Александре пришлось ему помочь.Он посмотрел на часы и вздрогнул: пора двигаться на встречу с Мари-Клер.Он достал ручку из кармана своей темно-синей рубашки и прошел сквозь двойные двери в китайскую гостиную, где уселся за грязный письменный стол Александры. Хуго смахнул с него все записки в одну сторону и извлек чистый лист толстой, кремового цвета бумаги и начал писать.– У вас большой опыт работы с детьми?София оторвалась от своих записок и посмотрела на длинные красные ногти сидящей перед ней девушки.– Oui, madam Да, мадам (фр).
.– И вы умеете готовить, я надеюсь?София созерцала пышные блондинистые волосы девушки и ее бездонные голубые глаза, в своей бумажке она черкнула: «без лифчика».– Oui, madam.Девушка смотрела в окно в кабинете на Хуго, который сейчас забирался в «пежо», на нем были темные очки.– Опыт обращения с лошадьми?– Oui, madam.– Хорошо. – София обратила внимание на модные розовые замшевые туфли, которые выгодно подчеркивали тонкую загорелую лодыжку. – А как у вас с английским?– Oui, madam.– Нет, – вздохнула София. – Я хотела узнать, какой у вас уровень владения языком?– Oui, madam.София тяжело вздохнула и отправила претендентку восвояси.– А я думаю, что она вполне мила.Бен сильно покраснел. София стрельнула в мужа испепеляющим взглядом.– Бен, если ты собираешься думать, то пожалуйста, делай это молча.
– Bien sur Конечно (фр.).
, Лисетт должна остаться у нас. – Паскаль радостно улыбнулся Люсьену. – Я вчера сказал ей и Най-лу, что они могут оставаться у нас так долго, как им захочется.– А.Люсьен неловко сморщил свои серые глаза и взъерошил волосы, понимая, что разговор предстоит деликатный.Александра, которая искала свои туфли, чтобы пойти в деревню за хлебом, тяжело вздохнула. Чем больше гостей, тем больше расходов. Ей не нравилось, что ее семья так быстро разъезжается, а посторонние люди остаются на неопределенный срок.– Э… я думаю… возможно… могут возникнуть некоторые проблемы, Паскаль.Люсьен остановился, вытирая голову полотенцем.– Что такое?– Видишь ли, кажется, Лисетт не в восторге от пребывания Найла поблизости.Паскаль рассмеялся.– Oui, oui Да, да.
. Милые бранятся – только тешатся. Corprenez? Понимаешь? (фр.)
Люсьен слабо улыбнулся и продолжал.– Вчера вечером я говорил с Лисетт. Она не хочет и дальше проводить время под одной крышей с Найлом. Кажется, у них не получилось уладить разногласия.– Ох, бедный Найл! – Александра прекратила поиски туфлей и посмотрела на Люсьена. – Какой ужас.– Да уж, – Люсьен не выдержал ее взгляда и начал отчаянно вытирать полотенцем уши. – Но вы же понимаете всю сложность ситуации.– Bien sur, – печально кивнул Паскаль, полностью поглощенный приготовлением завтрака.– Но мы не можем просто выставить Найла, – прошипела Александра, повернувшись к мужу.– Ему сейчас очень тяжело, – объяснила она Люсьену и добавила: – Я обещала Мэтти, что присмотрю за Найлом.– Oui, cherie Да, дорогая (фр.).
. – Паскаль с извиняющимся видом посмотрел на Люсьена.– Но у Лисетт тоже кризис, – настаивал тот. – Вся ее собственность находится в Америке, в распоряжении некоего мошенника по имени Кольт Шапиро. – Он перекинул полотенце вокруг шеи. – Она приехала на вечеринку на самолете вместе с каким-то парнем, который быстро смылся и оставил ее здесь. У нее нет ни денег, ни одежды, ни документов, ни…– Она выбиралась из более тяжелых передряг, чем эта, – произнес мягкий голос.Все трое увидели Найла, который шел из прачечной по коридору, сжимая в руках два разных носка и очень мятую рубашку, которая отстиралась до поросячьего розового цвета. Лисетт все еще носила его халат, поэтому он надел линялую футболку и какие-то безвкусные шорты.– Не беспокойтесь. – Он улыбнулся доброй улыбкой, пытаясь сгладить неловкость ситуации. – Я до завтра уеду. Если я в скором времени не попаду в Лондон, то могу забыть о работе.Найл откинул с лица свои немытые волосы, и стали видны его красные глаза и темные круги под ними; а его щетина была гуще, чем кукурузное поле осенью.Паскаль кашлянул и усиленно занялся приготовлением завтрака. Александра, мучительно стараясь заполнить чем-нибудь паузу, спросила Найла, как ему спалось, и тут же пожалела об этом. Он выглядел так, как будто уже вечность не спал.Но Найл просто улыбнулся.– Отлично, спасибо. Вы были очень добры ко мне, Александра, Паскаль. – Он налил себе чашку кофе и медленно двинулся к двери. Но остановился рядом с Люсье-ном. – Знаешь, присмотри за Лисетт, если хочешь, бедняге в Штатах пришлось не легко. Хотя мне кажется, что она скоро обретет твердую почву под ногами.Он с загадочным видом посмотрел на Люсьена. Тот поборол в себе сильное желание извиниться. После всего того, что Лисетт рассказала ему прошлой ночью, он мог с легкостью обвести Найла вокруг пальца. Но Люсьен не мог не чувствовать в Найле глубокую печаль, которая не совсем вязалась с версией его жены.Он был сильно привязан к Лисетт, в ней была та уверенность, которую он ценил в амбициозных женщинах. Но он не совсем ей доверял, и уж конечно, не собирался предпринимать никаких решительных шагов, пока не убедится, что она не флиртует с ним из мести. Несмотря на ее явный интерес, он всего лишь поцеловал Лисетт вчера в щеку и пошел спать. Он слишком ценил свое одиночество в Нью-Йорке, чтобы сразу же энергично ответить на призыв малознакомой, хоть и весьма желанной женщины.– Я могу помочь Лисетт вернуться в Штаты, но сначала мне здесь нужно завершить одно дело, – сказал Люсьен Найлу, стараясь выглядеть незаинтересованным и практичным.Ему хотелось побыстрее переключиться на менее серьезную тему, и он продолжил:– К тому же я хочу поближе узнать будущих родственников моего сына. И коль скоро счастливая парочка уезжает в Англию, чтобы уладить кое-какие дела, кто-то должен остаться, чтобы рассказать Александре, какой счастливой Макс сделает ее дочь.И Люсьен улыбнулся Александре и Паскалю, желая снискать их расположение после того опасного промаха, который он допустил.Найл поморщился и кивнул. Он так побледнел, что почти слился со стеной.– Я уверен, Лисетт будет тебе благодарна. Спасибо.К счастью, в этот момент в маленьком коридоре, смеясь, появились Маркус и Уилтшер.– Вы рано встали, мальчики, – Александра приветствовала их с наигранным весельем. – Завтрак еще не готов.– А хлеб есть? – радостно спросил Уилтшер.– О боже, я совсем забыла!Александра села на стул, у нее совсем не было сил. Тэш, деньги, новая жена Эдди, с которой ни у кого не было времени нормально поговорить, няня Софии, свадьба, странный друг Мэтти, а теперь еще и Касс с Майклом. А ведь у нее был такой чудесный план семейного воссоединения!– Я схожу в деревню, – предложил Люсьен, которому не терпелось выбраться из этого сумасшедшего дома.– Это круто, что вы собрали всех, типа, здесь. – Маркус мило улыбнулся Александре и Паскалю. – Мы, типа, потрясно провели время, дружище. Да ведь, Уилтшер?– Что? – Уилтшер отвлекся от поедания джема. – А, да. Абсолютно потрясное.Александра просияла.– В самом деле?Оба мальчика согласно закивали, как пластиковые собачки на заднем стекле автомобиля.– Спасибо вам, мальчики, – сказала Александра, радостно улыбаясь.– Э… тетя Лек, дружище, – начал говорить Маркус с искренностью в голосе. – Я хотел сказать, типа, попросить тебя кое о чем.– Ага!Паскаль все это время прислушивался, и теперь на его лице заиграла понимающая улыбка.– Все, что попросишь, Маркус, – заявила Александра, надеясь, что он попросит что-нибудь не очень дорогостоящее.– Ну, типа, видишь ли, мои приятели, то есть парни из школы, им, типа, понравился рейв, то есть вечеринка, так сильно, что я, типа, подумал, не возражаете ли вы, дружище, тем более если, как говорит ма, вы богаты и, типа… э… в следующем году…Найл стоял в прихожей и прислушивался. Скорее всего, они вряд ли будут говорить о Тэш.Он вернулся в свою комнату. Из кучи грязной одежды размером с Гималаи он выловил старые черные джинсы. К пуговице на ширинке накрепко прицепилось за спутанные тесемочки облегающее черное платье Лисетт, в котором она была в пятницу вечером.«Как символично: она всегда ловила меня за ширинку», – подумал он с грустной улыбкой.Найл вздохнул и размотал узел, стараясь не порвать платье, которое одно, скорее всего, стоило больше, чем все содержимое его гардероба, с аксессуарами и плечиками впридачу.Он не мог выносить близости Лисетт, но некоторые ее вещи все еще влияли на него, возбуждая острое и болезненное желание. Стройное гладкое тело, тонкие, дрожащие запястья, очки в черепаховой оправе, блестящие чулки, алые губы. Мелочи, но именно эти мелочи и привели к его увлечению Амандой.И все же, несмотря на то что свое влечение к Лисетт он мог почти физически пощупать руками, как бракованный алмаз, Найл был не в состоянии понять природу своих чувств к Тэш.Он совершенно пал духом и начал скидывать вещи в две потрепанные сумки. Ему придется ехать обратно автостопом. Когда Лисетт ушла, она оставила ему кучу долгов. Это, кстати, была одна из причин, по которым он согласился сниматься в какой-то безвкусной тупой американской ерунде в Ниме вместо того, чтобы принять участие в стоящей экранизации Джорджа Элиота, предложенной ему Би-Би-Си. Американцы платили тройную цену и все ему прощали. Найл мог разрыдаться прямо на съемочной площадке, заявиться пьяным или уйти раньше без объяснения причины. По крайней мере, он так думал до увольнения. А теперь все его деньги были заморожены кредиторами в Англии. У него больше не было чеков путешественника, его пластиковая карта больше не действовата, он даже занял денег у Салли, чтобы купить книги Тэш.Найл посмотрел в зеркало. По крайней мере, теперь его никто не узнает. «О, Шогнесси, до чего же ты докатился!»О, никогда не отдавай всего!Запомни, легче птичьего пераСердца любимых, страсть для них игра.В игре такой беспомощно нелеп,Кто от любви своей и глух, и слеп.Поверь тому, кто ведает финал:Он все вложил в игру – и проиграл. Йетс У. Б. «Не отдавай любви всего себя». Пер. Г. Кружкова.
Перспектива оказаться в Лондоне никогда не казалась более мрачной. Найл просто не сможет жить в одном городе с Тэш. Пожалуй, лучше он поедет в Ирландию навестить мать. Глава шестьдесят вторая Касс не могла не заметить бумажку, торчащую из спортивной куртки Майкла. Было трудно ее не заметить. Он оставил свою куртку на спинке стула возле ее туалетного столика. И бумажка в конце концов сама выпала из внутреннего кармана куртки. Особенно после того как Касс ее прощупала. На самом деле записка выпала, когда она отчаянно трясла куртку. А заодно выпали и ключи Майкла, зажигалка, трубка с табаком и три мятные конфетки. Еще один подозрительный факт. Она не помнила, когда в последний раз у Майкла возникало желание освежить дыхание.Спешно засовывая все предметы на место, Касс замешкалась, когда дело дошло до записки.Из ванной доносились плеск воды и обрывки песни. Касс развернула записку, уверенная, что это окажется какая-нибудь невообразимо скучная заметка о рыбалке или что-нибудь вроде того.Но это было письмо. Касс замерла и потянулась за очками.От того, что она прочитала, бедная женщина в изумлении схватилась за грудь и прислонилась к туалетному столику, чтобы не упасть.Валери! Кому еще он мог писать любовные послания? Выходит, это правда. Когда весь ее мир рушился в пятницу вечером, он с головой ушел в безмерный бюст Валери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Вот. – Люсьен ногой закрыл дверь и поднес чашку Лисетт. – Готово. Не могу поверить, что ты это пьешь, здесь же полно холестерина.– Спасибо. – Она многозначительно сняла пенку с поверхности и поставила напиток нетронутым на подоконник. – Какао поможет мне заснуть. У меня кончились таблетки.Лисетт подошла к Люсьену и легко провела рукой по седым волосам. Затем, потянувшись, она поцеловала его в губы.– Спокойной ночи.После того как он ушел, она зажгла сигарету и вылила какао в раковину. Она не знала, кто занимал маленькую комнату на чердаке до нее, но здесь воняло лосьоном после бритья. Кровать была не заправлена, и на ней лежала куча белья, которое нужно было постелить. Смахнув все на пол, Лисетт скинула туфли и села.Она пробралась ближе к зеркалу и восхитилась своим отражением. Затем закрыла глаза, легла и стала ждать стука в дверь.
Найл беспокойно спал один в своей постели. Ему снились кошмары: вот он появляется на свадьбе Тэш как раз в тот момент, когда священник спрашивает, есть ли кто-нибудь, кто знает причину, по которой этот брак не может быть заключен, но вдруг оказывается, что под фатой вместо Тэш стоит Лисетт и хитро улыбается.Он вылез из постели и налил себе стакан минеральной воды.Рядом в ванне кто-то принимая душ и фальшиво напевал.Шипучая вода была неприятно тепловатой. Подавив тошноту, Найл открыл окно и поглядел на ночное небо.Легкий ветерок шевелил его волосы. Найл оперся на подоконник и сел между цветочными горшками.Он зажег сигарету, затянулся и стал ждать падающую звезду – загадать, чтобы Тэш его полюбила.
От горячей воды в голове у Тэш прояснилось. Она шла обратно очень злая на Макса.Она даже остановилась перед зеркалом в коридоре, чтобы отрепетировать соответствующее выражение лица и придумать парочку очень умных замечаний.В пьяном энтузиазме девушка ввалилась в спальню и уже открыла рот, чтобы произнести первую свою заготовленную реплику.Макс спал: большой палец во рту, чистые волосы растрепаны, одна рука откинута в сторону, как бы приветствуя се. Рядом на подушке валялось письмо Тодда, на другой стороне которого ее подводкой для глаз он написал: Прости, что я такой обидчивый идиот. Я тебя люблю. Вместо того чтобы накручивать мне хвост, лучше свяжи мне свитер из конского волоса с пухом от всех объезженных тобой в Беркшире жеребят. Разбуди меня, когда вернешься. Тэш почувствовала, как ее злость начала испаряться.У нее не хватило смелости специально будить его, но Тэш специально забралась в постель с громким вздохом, так, на всякий случай. Макс не проснулся, и тогда она отодвинула его руку в сторону, так что та упала с порядочной высоты. Но он все равно спал.Тэш долго взбивала свою подушку, перетянула на себя все одеяло и завернулась в него, похлопала матрас и помахала ногами, чтобы найти самое удобное положение.Макс удовлетворенно вздохнул, заскрипел зубами, перевернулся, чтобы обнять ее теплой, тяжелой рукой, и начал еще радостнее храпеть; на его спящем лице была забавная усмешка. Глава шестьдесят первая – Уилтшер, вставай!– Еще пять минут, мам.– Я не мама, я Маркус. Сколько времени?– Э, подожди… ой, кажется, около десяти.– Черт! Мы, типа, проспали.Маркус выпрыгнул из постели и стал искать трусы. Он врезался в дверь шкафа и наступил на вылезающего из мешка Уилтшера.– Смотри, куда ступаешь, типа, – простонал тот.– Вставай, придурок! – потребовал Маркус, надевая задом наперед свои двухцветные мешковатые джинсы. – Нам, типа, нужно план придумать, дружище. Нам нужно воссоединить предков, потому что, если мы этого не сделаем, сам знаешь, что будет.Позднее этим же утром Хуго позвонил Гасу Монкрифу и теперь возвращался с очень широкой и довольной улыбкой. Он вплыл на балкон с видом на бассейн и оперся руками о каменные перила.Итак, Тэш согласна. Его дальний выстрел попал точно в цель.Хуго громко рассмеялся, откинул голову назад от счастья и победным жестом вскинул в воздух кулак, а затем повернулся проверить, не смотрит ли кто.Сегодня днем Тэш уезжает в Лондон. Хуго намеренно спланировал провести весь день вне усадьбы, рассматривая каких-то лошадей с Мари-Клер. Он знал, что ему придется тихо сидеть и ждать, когда она приедет в Беркшир. Из-за постоянного присутствия Макса он не мог за последние сутки перемолвиться с Тэш наедине и парой слов. Но Александра уверила его, что эта помолвка является ужасной ошибкой и что Тэш питает к Хуго гораздо более сильные чувства, чем он подозревает.«Дорогой, Тэш давно в тебя влюблена, – так она говорила. – Просто подожди, пока она толком разберется с Максом. Девочка не любит, когда на нее давят. Почему бы тебе не написать ей письмо или что-нибудь в этом роде? Пусть оно будет шутливым, но приправь его романтическими цитатами. Я тебе обещаю, что ей понравится».Но Хуго не был знатоком романтической поэзии, так что Александре пришлось ему помочь.Он посмотрел на часы и вздрогнул: пора двигаться на встречу с Мари-Клер.Он достал ручку из кармана своей темно-синей рубашки и прошел сквозь двойные двери в китайскую гостиную, где уселся за грязный письменный стол Александры. Хуго смахнул с него все записки в одну сторону и извлек чистый лист толстой, кремового цвета бумаги и начал писать.– У вас большой опыт работы с детьми?София оторвалась от своих записок и посмотрела на длинные красные ногти сидящей перед ней девушки.– Oui, madam Да, мадам (фр).
.– И вы умеете готовить, я надеюсь?София созерцала пышные блондинистые волосы девушки и ее бездонные голубые глаза, в своей бумажке она черкнула: «без лифчика».– Oui, madam.Девушка смотрела в окно в кабинете на Хуго, который сейчас забирался в «пежо», на нем были темные очки.– Опыт обращения с лошадьми?– Oui, madam.– Хорошо. – София обратила внимание на модные розовые замшевые туфли, которые выгодно подчеркивали тонкую загорелую лодыжку. – А как у вас с английским?– Oui, madam.– Нет, – вздохнула София. – Я хотела узнать, какой у вас уровень владения языком?– Oui, madam.София тяжело вздохнула и отправила претендентку восвояси.– А я думаю, что она вполне мила.Бен сильно покраснел. София стрельнула в мужа испепеляющим взглядом.– Бен, если ты собираешься думать, то пожалуйста, делай это молча.
– Bien sur Конечно (фр.).
, Лисетт должна остаться у нас. – Паскаль радостно улыбнулся Люсьену. – Я вчера сказал ей и Най-лу, что они могут оставаться у нас так долго, как им захочется.– А.Люсьен неловко сморщил свои серые глаза и взъерошил волосы, понимая, что разговор предстоит деликатный.Александра, которая искала свои туфли, чтобы пойти в деревню за хлебом, тяжело вздохнула. Чем больше гостей, тем больше расходов. Ей не нравилось, что ее семья так быстро разъезжается, а посторонние люди остаются на неопределенный срок.– Э… я думаю… возможно… могут возникнуть некоторые проблемы, Паскаль.Люсьен остановился, вытирая голову полотенцем.– Что такое?– Видишь ли, кажется, Лисетт не в восторге от пребывания Найла поблизости.Паскаль рассмеялся.– Oui, oui Да, да.
. Милые бранятся – только тешатся. Corprenez? Понимаешь? (фр.)
Люсьен слабо улыбнулся и продолжал.– Вчера вечером я говорил с Лисетт. Она не хочет и дальше проводить время под одной крышей с Найлом. Кажется, у них не получилось уладить разногласия.– Ох, бедный Найл! – Александра прекратила поиски туфлей и посмотрела на Люсьена. – Какой ужас.– Да уж, – Люсьен не выдержал ее взгляда и начал отчаянно вытирать полотенцем уши. – Но вы же понимаете всю сложность ситуации.– Bien sur, – печально кивнул Паскаль, полностью поглощенный приготовлением завтрака.– Но мы не можем просто выставить Найла, – прошипела Александра, повернувшись к мужу.– Ему сейчас очень тяжело, – объяснила она Люсьену и добавила: – Я обещала Мэтти, что присмотрю за Найлом.– Oui, cherie Да, дорогая (фр.).
. – Паскаль с извиняющимся видом посмотрел на Люсьена.– Но у Лисетт тоже кризис, – настаивал тот. – Вся ее собственность находится в Америке, в распоряжении некоего мошенника по имени Кольт Шапиро. – Он перекинул полотенце вокруг шеи. – Она приехала на вечеринку на самолете вместе с каким-то парнем, который быстро смылся и оставил ее здесь. У нее нет ни денег, ни одежды, ни документов, ни…– Она выбиралась из более тяжелых передряг, чем эта, – произнес мягкий голос.Все трое увидели Найла, который шел из прачечной по коридору, сжимая в руках два разных носка и очень мятую рубашку, которая отстиралась до поросячьего розового цвета. Лисетт все еще носила его халат, поэтому он надел линялую футболку и какие-то безвкусные шорты.– Не беспокойтесь. – Он улыбнулся доброй улыбкой, пытаясь сгладить неловкость ситуации. – Я до завтра уеду. Если я в скором времени не попаду в Лондон, то могу забыть о работе.Найл откинул с лица свои немытые волосы, и стали видны его красные глаза и темные круги под ними; а его щетина была гуще, чем кукурузное поле осенью.Паскаль кашлянул и усиленно занялся приготовлением завтрака. Александра, мучительно стараясь заполнить чем-нибудь паузу, спросила Найла, как ему спалось, и тут же пожалела об этом. Он выглядел так, как будто уже вечность не спал.Но Найл просто улыбнулся.– Отлично, спасибо. Вы были очень добры ко мне, Александра, Паскаль. – Он налил себе чашку кофе и медленно двинулся к двери. Но остановился рядом с Люсье-ном. – Знаешь, присмотри за Лисетт, если хочешь, бедняге в Штатах пришлось не легко. Хотя мне кажется, что она скоро обретет твердую почву под ногами.Он с загадочным видом посмотрел на Люсьена. Тот поборол в себе сильное желание извиниться. После всего того, что Лисетт рассказала ему прошлой ночью, он мог с легкостью обвести Найла вокруг пальца. Но Люсьен не мог не чувствовать в Найле глубокую печаль, которая не совсем вязалась с версией его жены.Он был сильно привязан к Лисетт, в ней была та уверенность, которую он ценил в амбициозных женщинах. Но он не совсем ей доверял, и уж конечно, не собирался предпринимать никаких решительных шагов, пока не убедится, что она не флиртует с ним из мести. Несмотря на ее явный интерес, он всего лишь поцеловал Лисетт вчера в щеку и пошел спать. Он слишком ценил свое одиночество в Нью-Йорке, чтобы сразу же энергично ответить на призыв малознакомой, хоть и весьма желанной женщины.– Я могу помочь Лисетт вернуться в Штаты, но сначала мне здесь нужно завершить одно дело, – сказал Люсьен Найлу, стараясь выглядеть незаинтересованным и практичным.Ему хотелось побыстрее переключиться на менее серьезную тему, и он продолжил:– К тому же я хочу поближе узнать будущих родственников моего сына. И коль скоро счастливая парочка уезжает в Англию, чтобы уладить кое-какие дела, кто-то должен остаться, чтобы рассказать Александре, какой счастливой Макс сделает ее дочь.И Люсьен улыбнулся Александре и Паскалю, желая снискать их расположение после того опасного промаха, который он допустил.Найл поморщился и кивнул. Он так побледнел, что почти слился со стеной.– Я уверен, Лисетт будет тебе благодарна. Спасибо.К счастью, в этот момент в маленьком коридоре, смеясь, появились Маркус и Уилтшер.– Вы рано встали, мальчики, – Александра приветствовала их с наигранным весельем. – Завтрак еще не готов.– А хлеб есть? – радостно спросил Уилтшер.– О боже, я совсем забыла!Александра села на стул, у нее совсем не было сил. Тэш, деньги, новая жена Эдди, с которой ни у кого не было времени нормально поговорить, няня Софии, свадьба, странный друг Мэтти, а теперь еще и Касс с Майклом. А ведь у нее был такой чудесный план семейного воссоединения!– Я схожу в деревню, – предложил Люсьен, которому не терпелось выбраться из этого сумасшедшего дома.– Это круто, что вы собрали всех, типа, здесь. – Маркус мило улыбнулся Александре и Паскалю. – Мы, типа, потрясно провели время, дружище. Да ведь, Уилтшер?– Что? – Уилтшер отвлекся от поедания джема. – А, да. Абсолютно потрясное.Александра просияла.– В самом деле?Оба мальчика согласно закивали, как пластиковые собачки на заднем стекле автомобиля.– Спасибо вам, мальчики, – сказала Александра, радостно улыбаясь.– Э… тетя Лек, дружище, – начал говорить Маркус с искренностью в голосе. – Я хотел сказать, типа, попросить тебя кое о чем.– Ага!Паскаль все это время прислушивался, и теперь на его лице заиграла понимающая улыбка.– Все, что попросишь, Маркус, – заявила Александра, надеясь, что он попросит что-нибудь не очень дорогостоящее.– Ну, типа, видишь ли, мои приятели, то есть парни из школы, им, типа, понравился рейв, то есть вечеринка, так сильно, что я, типа, подумал, не возражаете ли вы, дружище, тем более если, как говорит ма, вы богаты и, типа… э… в следующем году…Найл стоял в прихожей и прислушивался. Скорее всего, они вряд ли будут говорить о Тэш.Он вернулся в свою комнату. Из кучи грязной одежды размером с Гималаи он выловил старые черные джинсы. К пуговице на ширинке накрепко прицепилось за спутанные тесемочки облегающее черное платье Лисетт, в котором она была в пятницу вечером.«Как символично: она всегда ловила меня за ширинку», – подумал он с грустной улыбкой.Найл вздохнул и размотал узел, стараясь не порвать платье, которое одно, скорее всего, стоило больше, чем все содержимое его гардероба, с аксессуарами и плечиками впридачу.Он не мог выносить близости Лисетт, но некоторые ее вещи все еще влияли на него, возбуждая острое и болезненное желание. Стройное гладкое тело, тонкие, дрожащие запястья, очки в черепаховой оправе, блестящие чулки, алые губы. Мелочи, но именно эти мелочи и привели к его увлечению Амандой.И все же, несмотря на то что свое влечение к Лисетт он мог почти физически пощупать руками, как бракованный алмаз, Найл был не в состоянии понять природу своих чувств к Тэш.Он совершенно пал духом и начал скидывать вещи в две потрепанные сумки. Ему придется ехать обратно автостопом. Когда Лисетт ушла, она оставила ему кучу долгов. Это, кстати, была одна из причин, по которым он согласился сниматься в какой-то безвкусной тупой американской ерунде в Ниме вместо того, чтобы принять участие в стоящей экранизации Джорджа Элиота, предложенной ему Би-Би-Си. Американцы платили тройную цену и все ему прощали. Найл мог разрыдаться прямо на съемочной площадке, заявиться пьяным или уйти раньше без объяснения причины. По крайней мере, он так думал до увольнения. А теперь все его деньги были заморожены кредиторами в Англии. У него больше не было чеков путешественника, его пластиковая карта больше не действовата, он даже занял денег у Салли, чтобы купить книги Тэш.Найл посмотрел в зеркало. По крайней мере, теперь его никто не узнает. «О, Шогнесси, до чего же ты докатился!»О, никогда не отдавай всего!Запомни, легче птичьего пераСердца любимых, страсть для них игра.В игре такой беспомощно нелеп,Кто от любви своей и глух, и слеп.Поверь тому, кто ведает финал:Он все вложил в игру – и проиграл. Йетс У. Б. «Не отдавай любви всего себя». Пер. Г. Кружкова.
Перспектива оказаться в Лондоне никогда не казалась более мрачной. Найл просто не сможет жить в одном городе с Тэш. Пожалуй, лучше он поедет в Ирландию навестить мать. Глава шестьдесят вторая Касс не могла не заметить бумажку, торчащую из спортивной куртки Майкла. Было трудно ее не заметить. Он оставил свою куртку на спинке стула возле ее туалетного столика. И бумажка в конце концов сама выпала из внутреннего кармана куртки. Особенно после того как Касс ее прощупала. На самом деле записка выпала, когда она отчаянно трясла куртку. А заодно выпали и ключи Майкла, зажигалка, трубка с табаком и три мятные конфетки. Еще один подозрительный факт. Она не помнила, когда в последний раз у Майкла возникало желание освежить дыхание.Спешно засовывая все предметы на место, Касс замешкалась, когда дело дошло до записки.Из ванной доносились плеск воды и обрывки песни. Касс развернула записку, уверенная, что это окажется какая-нибудь невообразимо скучная заметка о рыбалке или что-нибудь вроде того.Но это было письмо. Касс замерла и потянулась за очками.От того, что она прочитала, бедная женщина в изумлении схватилась за грудь и прислонилась к туалетному столику, чтобы не упасть.Валери! Кому еще он мог писать любовные послания? Выходит, это правда. Когда весь ее мир рушился в пятницу вечером, он с головой ушел в безмерный бюст Валери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57