Ему сейчас не до этого. Отстань от него.И, развернувшись на каблуках, он вышел из комнаты.– На себя посмотри! – закричала Аманда. – Какое право ты имеешь читать мне лекции, как мне жить, когда сам крутишь роман с Тэш Френч? Ты самодовольный чертов лицемер! Ты…Но ее слова повисли в воздухе. Хуго, уходя, захлопнул за собой дверь. Глава тридцать первая Майкл смутно чувствовал лучи солнца на своем лице. Ему казалось, что он медленно плывет по спокойным морским волнам, под защитой сияющей белой полукруглой бухты.В следующий миг он услышал вопрос, заданный гнусавым голосом с оттенком удивления.– Эй, приятель, у тебя там все нормально? – над ним навис Тодд. – Решил вздремнуть?– Нет, черт возьми. Я не сплю. – Майкл слегка приоткрыл глаза и прищурился. – Эх!Он с трудом прислонился к стене амбара и увидел Рутера, который смотрел на него: язык высунут, косматый хвост мечется из стороны в сторону, карие глаза светятся радостью.– Уберите этого чертова зверя подальше от меня! – заорал Майкл.Тодд выпрямился и отозвал Рутера. Огромный пес бросился от Майкла к хозяину и втиснул свою морду между его рукой и бедром, громко сопя.Маркус и Уилтшер выбрали именно этот момент, чтобы прошествовать мимо с огромным, обклеенным наклейками громкоговорителем. За ними следовал Алги с адаптером и грязным свернутым ковром.– А вот и твой папанька, – кивнул Уилтшер в сторону Майкла.– Привет, отец, – поприветствовал его Маркус из-под бейсбольной кепки. – А мы было решили, что ты умер.Майкл сгреб свою трубку с гравия, выбил ее и со всем достоинством, на которое был способен, с трудом поднялся на ноги.– Все нормально, – пролаял он, вознамерившись вернуть себе авторитет. – Я всегда закрываю глаза, когда мне нужно серьезно подумать. Как раз сейчас придумал, как укрепить этот чертов балкон в глубине.Он похромал в амбар.– Ни фига себе, – произнес Алги, в удивлении качая головой. – Медитирующий предок. Просто отпад. – Все еще качая головой, он тоже зашел в амбар.Тодд и Маркус в шоке смотрели ему вслед. Это был первый раз, когда Алги заговорил.
Наконец Салли нашла Мэтти: он сидел в старом кабинете на подоконнике, подбородком уперся в колени и смотрел невидящим взором в окно.Салли стояла в полумраке, чувствуя себя лишней, и ждала, когда муж ее заметит. Нарушить тишину казалось сложнее, чем расколоть лед на катке. Вот и конец их браку: они больше не катаются по тонкому льду, теперь между ними встала стена.Салли пришла, чтобы извиниться, но сейчас в ее душе разгорался гнев. Иногда его жалость к себе так раздражала.Не глядя на нее, Мэтти поднял подбородок и уперся затылком в оконную раму.– Иди сюда, – тихо сказал он.Она подошла к окну и встала на расстоянии около метра от него. Муж протянул руку и ухватился за юбку ее старого джинсового сарафана, нежно притягивая ее ближе.– Салли, я…Он посмотрел в окно и сглотнул, как будто боль от того, что он собирался сказать, была невыносима. Внезапно он произнес:– Тебе незачем продолжать это делать.Салли напряглась.– Делать что, Мэтти?Он моргнул и продолжал упорно смотреть в окно.– Я ценю твою преданность больше всего на свете, ты должна это знать. – Он все еще держал ее юбку, его рука дрожала. – И я вижу, как тебе тяжело, как ты измучена. Я хочу сказать, что тебе стало бы намного легче, если бы ты разорвала… наши… отношения… – слово застряло у него в горле, и Мэтти умолк, прикусив губу, – до того, как ты узнала о ребенке. Но ты должна понять, что я никогда не хотел… и все еще не хочу… чтобы ты связывала себя только из-за условностей.Он снова замолчал, а Салли пыталась понять, что же муж говорит. Он иногда бывал так непоследователен и нелогичен в своих выводах, часами жаловался на совершенно обычные вещи.– Мэтти, мне жаль, но я не понимаю, о чем ты.– Салли, я отпускаю тебя. – Он отпустил ее юбку и закрыл рот рукой. – Теперь я вижу, каким эгоистичным я был в последнее время, привязал тебя к кухне тонущего корабля. Эта работа, этот дом в Ричмонде, мои идиотские проекты – одна неудача за другой – и все это время я рассчитывал, что твое красивое сочувствующее лицо и твое неиссякаемое терпение будут со мной. Я не видел, как терпение иссякало, пока не стало слишком поздно. И когда мы приехали сюда, меня внезапно поразила одна мысль. Я посмотрел на тебя и не увидел ничего, кроме разочарований, которые громоздились год за годом и теперь смотрят на меня, и затем…– Мэтти, я… – начала Салли, не веря своим ушам.– Подожди. Пожалуйста, дай мне закончить. – Дрожащей рукой Мэтти взял ее руку. – И затем я понял, что сам все испортил. Я пообещал тебе золотые горы и ничего не добился. Мне казалось, что, если мы протянем всего один год, потом еще полгода, а потом еще месяц или два, или три, я наконец-то добьюсь того, чем мог бы гордиться. Сделаю что-нибудь стоящее, что бы не являлось компромиссом с редакторами, но вместо этого скатился в финансовую пропасть.Мэтти встал и заходил по комнате, начав сбивчиво говорить.– Я думаю… мне кажется, что я настолько увлекся своими идеями, что не заметил нестабильности наших отношений. Я как-то считал, что ты будешь счастлива только от того, что тебе предоставили эту пустую могилу в виде дома, а в конце месяца у тебя получается наскрести немного денег, чтобы за него же расплатиться. – Он рассмеялся громким, горьким смехом самобичевания. – Я так чертовски много работал, что не оставил времени для себя, – продолжил он прежде, чем жена успела вставить хоть слово. – У меня даже хватило наглости злиться на тебя и детей, что вы отняли мою свободу. Какая ирония судьбы: я делал все это только ради того, чтобы сохранить наш брак. – Он горько рассмеялся. – И только когда я присмотрелся, я понял, что это ты загнана в угол и несчастна. Заперта в огромном, холодном доме, ожидаешь ребенка, которого ты не хочешь.– Мэтт, я хочу этого ребенка! – закричала Салли, не в состоянии больше молчать.– Только потому, что он уже внутри тебя! – закричал Мэтти в ответ. – Не хочешь же ты сказать, что намеренно захотела бы родить еще одного ребенка в нашем браке?Салли задумалась над сказанным. Теперь ребенок был так реален, что трудно было вернуться назад.– Нет, – все-таки ответила она. – Не захотела бы.Когда Салли узнала, что беременна, наверняка, она села среди беспорядка их кухни в Ричмонде и зарыдала. Не то чтобы она не хотела ребенка, она бы с радостью родила Мэтти целый детский сад. Салли просто знала, что ее беременность еще больше оттолкнет мужа от нее.– Ты могла бы получить свободу, и я тоже, – сказал Мэтти и снова сжал ее руку, упорно глядя в пол. – Я уже догадался, что со временем ты уйдешь. Я ненавидел этого ребенка всей душой, но какая-то часть меня мерзко и расчетливо радовалась, так как он гарантировал, что ты останешься со мной еще на какое-то время. Теперь я не могу и дальше позволять тебе так жертвовать собой.Сев обратно на подоконник, Мэтти отпустил ее руку и утер слезы, которые медленно капали из его глаз.– Тебе не за что чувствовать себя виноватой, Салли, боже! Со мной же невозможно жить.– О, Мэтти!Салли наклонилась вперед и обняла мужа, положив подбородок на его голову.Его волосы пахли дешевым яблочным шампунем, который она купила Мэтти перед отъездом из Англии. Запах напомнил ей, как она ходила по универсаму, погруженная в размышления, пока кто-то не указал ей, что Тор прячет крем для удаления кутикул под свой джемпер. Тогда она считала, что у Мэтти нервное истощение, что он на грани срыва, и надеялась, что отдых пойдет ему на пользу. Вместо этого отдых только усилил его чувство неуверенности.Салли положила руку на его трясущиеся плечи, но спина мужа напряглась, и он оттолкнул ее.– Мэтти, поверь мне, – уверенно сказала она, понимая, что он почти не слушает. – Я бы согласилась даже жить в палатке и питаться печеными бобами и хлебом всю свою оставшуюся жизнь, если это означает быть с тобой…– Мама! Папа! – В комнату вбежал Том. – Мне скучно, а Тор тошнит. Она съела трех червяков и крем для загара у Софии.– Дерьмо!Мэтти оттолкнул Салли и выбежал из комнаты. Том радостно устремился за ним.Застонав от отчаяния, Салли еще некоторое время постояла в темноте, она не могла думать ни о чем другом, только о том, что не рассказала Мэтти о своих чувствах, злясь на Тома, что он появился в самый неподходящий момент.– О чем я думаю? – У Салли от ужаса перехватило дыхание, и она пулей вылетела из комнаты искать Тор.
Тэш слушала, как Сноб ритмично жует свою солому. Пока она не могла вернуться в дом. В голове была путаница. Ей хотелось провести несколько часов наедине с собой, чтобы во всем разобраться и разложить все по полочкам, но она не знала, с чего начать.Все еще жуя, Сноб повернулся и вопросительно посмотрел на хозяйку. Ему не нравилось, когда во время еды за ним наблюдают, он ясно дал это понять, когда мордой вытолкал Тэш из стойла. Теперь он выглядел смирившимся, но вид у коня был мрачный.Тэш прочитала книги, которые ей дал Найл, от корки до корки и прилежно следовала советам. В одной из них говорилось, что нужно устанавливать отношения с лошадью как в седле, так и вне седла. «Обращайтесь с конем, как с лучшим другом, – было написано между больших глянцевых картинок, на которых дети расчищали трехфутовый забор верхом на пони с длинными ресницами, – разговаривайте с ним, никогда не давайте ему почувствовать себя покинутым и заброшенным».Поэтому Тэш каждые десять минут приходила посмотреть на Сноба, как незваный сосед, от которого обитатели дома безуспешно стараются укрыться за вешалкой для шляп. Но Сноб не мог спрятаться. Он просто печально вздыхал и игнорировал Тэш.В книге также говорилось, что нужно выводить коня на прогулку, как собаку, показать ему, что ты не боишься тех вещей, которые пугают его. «Быть для него матерью».Снобу надоела солома, и он повернулся к миске с водой и тяжело в нее выдохнул, от чего пузырьки громко расползлись от его носа, как у ребенка, дующего в соломинку. Скоро ему и это наскучило, и конь снизошел до того, чтобы подойти к хозяйке и положить голову ей на плечо со вздохом смирения.– Ах, Сноб, что же мне с собой делать? – Тэш почесала его морду и почувствовала тепло его дыхания на своей руке. – Я запуталась.Она погладила коня и тихонько начала рассказывать ему о своих проблемах. И при этом так увлеклась, что не заметила, как в помещение кто-то вошел и наблюдал за ней из-под прикрытия тени.Однако Сноб испуганно вскинул голову, сильно ударив ее по уху, и уставился на противоположный конец стойла.Тэш чуть не провалилась сквозь землю от испуга и смущения, когда увидела фигуру, стоящую за последней перегородкой. Без новых контактных линз она не могла понять, кто это был.– Эй… кто здесь? – ее голос от волнения снова стал очень высоким.– Привет.Фигура двинулась к ней сквозь полумрак. В электрическом свете волосы мужчины светились, как черный янтарь. На нее смотрели огромные шоколадно-коричневые глаза.– Я пришел, чтобы сказать тебе одну вещь. На самом деле даже две вещи.У Сноба хватило наглости ласково потереться о руку Найла.– Да? – Тэш постаралась придать своему голосу деловой тон.– Да. Что я сейчас и сделаю. – Он улыбнулся ей широкой спокойной улыбкой. – Во-первых, я считаю, что твой портрет Салли, Мэтти и детей абсолютно, просто потрясающе фантастический.Тэш почувствовала, что краснеет и отчаянно ищет, что бы ответить. Конечно, последнее, что пришло в голову, было простое спасибо.– Я так быстро его написала. Он еще не совсем закончен, – бормотала она, крутя свое кольцо.– Может, и так. И все же это лучшее, что мне доводилось видеть.Найл заметил одну из своих книг на перевернутом ведре и внезапно стал неуверенным и нервным, как виноватый любовник, уставившийся на букет цветов, которые он принес домой, в который уже раз возвращаясь поздно с работы.– А во-вторых, я хотел просто извиниться. Видишь ли, Тэш, это я попросил Хуго заняться с тобой тренировками. Я ведь хотел как лучше. Если бы знал, что он задумал, я бы никогда не попросил его.– Ты его попросил?Тэш сглотнула от ужаса и уставилась на Найла. Он кивнул.– Я почувствовал себя полным идиотом, когда все узнал. Но у меня не хватило смелости признаться тебе. Наверное, я дал тебе эти книги, чтобы успокоить совесть, но это мне не помогло.Найл не мог больше видеть выражение боли на ее лице. Тэш прикусила губы и отвела взгляд.– Послушай, мой ангел, – Найл двинулся к ней. – Прежде чем ты скажешь все, что думаешь обо мне… у тебя есть на это полное право… позволь мне все объяснить. Видишь ли…
Маркус нажал еще несколько кнопок и сдался. Он зажег сигарету и уныло посмотрел на Уилтшера.– Дружище, не работает. Типа, система не функционирует.– Ага.Тодд посмотрел на них сверху с сеновала, он измерял перила рулеткой.– Эй, ребята, что там у вас? – спросил он с зажатым в зубах карандашом.– Небольшие технические проблемы, дружище! – крикнул в ответ Маркус. – К пятнице все уладим.– Конечно, – рассмеялся Тодд. – Можете взять мой плеер, если ничего не получится. Будем слушать по очереди.Тут энергично вошел Майкл.– Ну что, не работает?– Полный отстой, дружище, не функционирует.– Не функционирует, – поправил Майкл и начал осматривать навороченное оборудование, задумчиво жуя кончик трубки. – А пробовали нажимать кнопку со значком «вкл»? – он потянулся и нажал кнопку.Неожиданно вся огромная куча громкоговорителей и лазерных экранов словно бы взорвалась. Появилась мощная, разрывающая барабанные перепонки обратная связь, от которой весь старый амбар содрогнулся до основания, затем добавилось громкое жужжание, похожее на армию саранчи, залетевшую в громкоговорители. За этим последовало нечто, напоминающее предсмертные крики животных, которых забивали дубинками в ритме барабанной дроби. Заработало!Маркус и Уилтшер радостно заулюлюкали и начали двигать бедрами, притопывать ногами и вскидывать руки. Майкл заткнул уши. Тодд вцепился в балкон, который от шума опасно закачался. Рутер завыл и, скуля, убежал прочь. Алги разрыдался.Без предупреждения и с оглушающим взрывом, от которого Майкл кинулся на пол с криком «Воздушная тревога!», музыка прекратилась, оставив после себя тишину, от которой звенело в ушах, и сильный запах горелой проводки.
– Папа! Мама! Телевизор сломался! – Том вихрем влетел из соседней комнаты.– О господи! – Салли в отчаянии закатила глаза.– Спасибо, Том. – Мэтти встал и направился к двери. Он повернулся к Салли. – Поговорим позже. Я знаю, тебе нужно многое мне сказать. Но я сейчас не готов это выслушать. Потом, хорошо?И он ушел.Том неуверенно посмотрел на Салли.– Мама, почему папа плакал?Она отвернулась, чтобы сын не увидел, что и она тоже плакала.– Я что-то сделал не так? – голос Тома задрожал, и он вцепился в ее юбку.Салли печально засмеялась.– Ты так похож на своего отца, так похож.Она посмотрела на сына и улыбнулась ему сквозь слезы. Том обхватил ноги матери, хотя ничего и не понял. У двери раздался звук каблучков Александры.– Старый рубильник отключился, – пояснила она. – Я как раз иду в подвал, чтобы включить его обратно. София в ярости. Она как раз отправляла факс принцессе Маргарет.
Найл уже собирался объяснить Тэш, что он очень ценит ее дружбу и откровенность, когда потух свет. Конюшня вмиг погрузилась в абсолютную темноту. Сноб яростно заржал и ударил копытами о дверь.– Тихо, тихо, – слабо прошептала Тэш. – Надеюсь, он не поранился. Ш-ш-ш, успокойся, дорогой, все хорошо…Ее голос изменился, теперь он звучал, как низкий нежный шепот, она пыталась успокоить испуганное животное.Найл прислушался. Она была такой нежной и чувствительной. Такой бескорыстной. Он чувствовал ее запах рядом с собой, легкий, успокаивающий смешанный аромат мыла, масла для загара и средства от насекомых. Ему хотелось свернуться в клубочек, подальше ото всех, и слушать этот утешающий голос, повторяющий, что все будет хорошо. Она была как тихая младшая сестренка, всегда готовая выслушать и понять.А тем временем Тэш потихоньку плакала. Хуго предложил ей свои уроки единственно в качестве одолжения приятелю, и даже тогда он использовал все ради собственной выгоды. Она наивно считала, что это своего рода поединок, а он, оказывается, всего лишь унижал ее за то, что терял с ней время.И Найл. Найл подружился с ней только из чувства вины. И то, что она поведала ему о своих проблемах, только усугубило ситуацию, как будто брошенная собака привязалась к доброму человеку, страдающему аллергией на мех и шерсть.Горячие слезы обжигали ее пыльные щеки. Теперь Тэш знала наверняка – то, чего она больше всего боялась, произошло. Медленно, почти не осознавая этого, она начала влюбляться в Найла.Ей хотелось, чтобы он ушел. Она болезненно ощущала его присутствие рядом. Когда ее переполненные слезами глаза снова начали различать предметы, она увидела, что Сноб вовсе не испуган. Конь вернулся к своей соломе. Она перестала его успокаивать и стояла в тишине, мечтая, чтобы Найл ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Наконец Салли нашла Мэтти: он сидел в старом кабинете на подоконнике, подбородком уперся в колени и смотрел невидящим взором в окно.Салли стояла в полумраке, чувствуя себя лишней, и ждала, когда муж ее заметит. Нарушить тишину казалось сложнее, чем расколоть лед на катке. Вот и конец их браку: они больше не катаются по тонкому льду, теперь между ними встала стена.Салли пришла, чтобы извиниться, но сейчас в ее душе разгорался гнев. Иногда его жалость к себе так раздражала.Не глядя на нее, Мэтти поднял подбородок и уперся затылком в оконную раму.– Иди сюда, – тихо сказал он.Она подошла к окну и встала на расстоянии около метра от него. Муж протянул руку и ухватился за юбку ее старого джинсового сарафана, нежно притягивая ее ближе.– Салли, я…Он посмотрел в окно и сглотнул, как будто боль от того, что он собирался сказать, была невыносима. Внезапно он произнес:– Тебе незачем продолжать это делать.Салли напряглась.– Делать что, Мэтти?Он моргнул и продолжал упорно смотреть в окно.– Я ценю твою преданность больше всего на свете, ты должна это знать. – Он все еще держал ее юбку, его рука дрожала. – И я вижу, как тебе тяжело, как ты измучена. Я хочу сказать, что тебе стало бы намного легче, если бы ты разорвала… наши… отношения… – слово застряло у него в горле, и Мэтти умолк, прикусив губу, – до того, как ты узнала о ребенке. Но ты должна понять, что я никогда не хотел… и все еще не хочу… чтобы ты связывала себя только из-за условностей.Он снова замолчал, а Салли пыталась понять, что же муж говорит. Он иногда бывал так непоследователен и нелогичен в своих выводах, часами жаловался на совершенно обычные вещи.– Мэтти, мне жаль, но я не понимаю, о чем ты.– Салли, я отпускаю тебя. – Он отпустил ее юбку и закрыл рот рукой. – Теперь я вижу, каким эгоистичным я был в последнее время, привязал тебя к кухне тонущего корабля. Эта работа, этот дом в Ричмонде, мои идиотские проекты – одна неудача за другой – и все это время я рассчитывал, что твое красивое сочувствующее лицо и твое неиссякаемое терпение будут со мной. Я не видел, как терпение иссякало, пока не стало слишком поздно. И когда мы приехали сюда, меня внезапно поразила одна мысль. Я посмотрел на тебя и не увидел ничего, кроме разочарований, которые громоздились год за годом и теперь смотрят на меня, и затем…– Мэтти, я… – начала Салли, не веря своим ушам.– Подожди. Пожалуйста, дай мне закончить. – Дрожащей рукой Мэтти взял ее руку. – И затем я понял, что сам все испортил. Я пообещал тебе золотые горы и ничего не добился. Мне казалось, что, если мы протянем всего один год, потом еще полгода, а потом еще месяц или два, или три, я наконец-то добьюсь того, чем мог бы гордиться. Сделаю что-нибудь стоящее, что бы не являлось компромиссом с редакторами, но вместо этого скатился в финансовую пропасть.Мэтти встал и заходил по комнате, начав сбивчиво говорить.– Я думаю… мне кажется, что я настолько увлекся своими идеями, что не заметил нестабильности наших отношений. Я как-то считал, что ты будешь счастлива только от того, что тебе предоставили эту пустую могилу в виде дома, а в конце месяца у тебя получается наскрести немного денег, чтобы за него же расплатиться. – Он рассмеялся громким, горьким смехом самобичевания. – Я так чертовски много работал, что не оставил времени для себя, – продолжил он прежде, чем жена успела вставить хоть слово. – У меня даже хватило наглости злиться на тебя и детей, что вы отняли мою свободу. Какая ирония судьбы: я делал все это только ради того, чтобы сохранить наш брак. – Он горько рассмеялся. – И только когда я присмотрелся, я понял, что это ты загнана в угол и несчастна. Заперта в огромном, холодном доме, ожидаешь ребенка, которого ты не хочешь.– Мэтт, я хочу этого ребенка! – закричала Салли, не в состоянии больше молчать.– Только потому, что он уже внутри тебя! – закричал Мэтти в ответ. – Не хочешь же ты сказать, что намеренно захотела бы родить еще одного ребенка в нашем браке?Салли задумалась над сказанным. Теперь ребенок был так реален, что трудно было вернуться назад.– Нет, – все-таки ответила она. – Не захотела бы.Когда Салли узнала, что беременна, наверняка, она села среди беспорядка их кухни в Ричмонде и зарыдала. Не то чтобы она не хотела ребенка, она бы с радостью родила Мэтти целый детский сад. Салли просто знала, что ее беременность еще больше оттолкнет мужа от нее.– Ты могла бы получить свободу, и я тоже, – сказал Мэтти и снова сжал ее руку, упорно глядя в пол. – Я уже догадался, что со временем ты уйдешь. Я ненавидел этого ребенка всей душой, но какая-то часть меня мерзко и расчетливо радовалась, так как он гарантировал, что ты останешься со мной еще на какое-то время. Теперь я не могу и дальше позволять тебе так жертвовать собой.Сев обратно на подоконник, Мэтти отпустил ее руку и утер слезы, которые медленно капали из его глаз.– Тебе не за что чувствовать себя виноватой, Салли, боже! Со мной же невозможно жить.– О, Мэтти!Салли наклонилась вперед и обняла мужа, положив подбородок на его голову.Его волосы пахли дешевым яблочным шампунем, который она купила Мэтти перед отъездом из Англии. Запах напомнил ей, как она ходила по универсаму, погруженная в размышления, пока кто-то не указал ей, что Тор прячет крем для удаления кутикул под свой джемпер. Тогда она считала, что у Мэтти нервное истощение, что он на грани срыва, и надеялась, что отдых пойдет ему на пользу. Вместо этого отдых только усилил его чувство неуверенности.Салли положила руку на его трясущиеся плечи, но спина мужа напряглась, и он оттолкнул ее.– Мэтти, поверь мне, – уверенно сказала она, понимая, что он почти не слушает. – Я бы согласилась даже жить в палатке и питаться печеными бобами и хлебом всю свою оставшуюся жизнь, если это означает быть с тобой…– Мама! Папа! – В комнату вбежал Том. – Мне скучно, а Тор тошнит. Она съела трех червяков и крем для загара у Софии.– Дерьмо!Мэтти оттолкнул Салли и выбежал из комнаты. Том радостно устремился за ним.Застонав от отчаяния, Салли еще некоторое время постояла в темноте, она не могла думать ни о чем другом, только о том, что не рассказала Мэтти о своих чувствах, злясь на Тома, что он появился в самый неподходящий момент.– О чем я думаю? – У Салли от ужаса перехватило дыхание, и она пулей вылетела из комнаты искать Тор.
Тэш слушала, как Сноб ритмично жует свою солому. Пока она не могла вернуться в дом. В голове была путаница. Ей хотелось провести несколько часов наедине с собой, чтобы во всем разобраться и разложить все по полочкам, но она не знала, с чего начать.Все еще жуя, Сноб повернулся и вопросительно посмотрел на хозяйку. Ему не нравилось, когда во время еды за ним наблюдают, он ясно дал это понять, когда мордой вытолкал Тэш из стойла. Теперь он выглядел смирившимся, но вид у коня был мрачный.Тэш прочитала книги, которые ей дал Найл, от корки до корки и прилежно следовала советам. В одной из них говорилось, что нужно устанавливать отношения с лошадью как в седле, так и вне седла. «Обращайтесь с конем, как с лучшим другом, – было написано между больших глянцевых картинок, на которых дети расчищали трехфутовый забор верхом на пони с длинными ресницами, – разговаривайте с ним, никогда не давайте ему почувствовать себя покинутым и заброшенным».Поэтому Тэш каждые десять минут приходила посмотреть на Сноба, как незваный сосед, от которого обитатели дома безуспешно стараются укрыться за вешалкой для шляп. Но Сноб не мог спрятаться. Он просто печально вздыхал и игнорировал Тэш.В книге также говорилось, что нужно выводить коня на прогулку, как собаку, показать ему, что ты не боишься тех вещей, которые пугают его. «Быть для него матерью».Снобу надоела солома, и он повернулся к миске с водой и тяжело в нее выдохнул, от чего пузырьки громко расползлись от его носа, как у ребенка, дующего в соломинку. Скоро ему и это наскучило, и конь снизошел до того, чтобы подойти к хозяйке и положить голову ей на плечо со вздохом смирения.– Ах, Сноб, что же мне с собой делать? – Тэш почесала его морду и почувствовала тепло его дыхания на своей руке. – Я запуталась.Она погладила коня и тихонько начала рассказывать ему о своих проблемах. И при этом так увлеклась, что не заметила, как в помещение кто-то вошел и наблюдал за ней из-под прикрытия тени.Однако Сноб испуганно вскинул голову, сильно ударив ее по уху, и уставился на противоположный конец стойла.Тэш чуть не провалилась сквозь землю от испуга и смущения, когда увидела фигуру, стоящую за последней перегородкой. Без новых контактных линз она не могла понять, кто это был.– Эй… кто здесь? – ее голос от волнения снова стал очень высоким.– Привет.Фигура двинулась к ней сквозь полумрак. В электрическом свете волосы мужчины светились, как черный янтарь. На нее смотрели огромные шоколадно-коричневые глаза.– Я пришел, чтобы сказать тебе одну вещь. На самом деле даже две вещи.У Сноба хватило наглости ласково потереться о руку Найла.– Да? – Тэш постаралась придать своему голосу деловой тон.– Да. Что я сейчас и сделаю. – Он улыбнулся ей широкой спокойной улыбкой. – Во-первых, я считаю, что твой портрет Салли, Мэтти и детей абсолютно, просто потрясающе фантастический.Тэш почувствовала, что краснеет и отчаянно ищет, что бы ответить. Конечно, последнее, что пришло в голову, было простое спасибо.– Я так быстро его написала. Он еще не совсем закончен, – бормотала она, крутя свое кольцо.– Может, и так. И все же это лучшее, что мне доводилось видеть.Найл заметил одну из своих книг на перевернутом ведре и внезапно стал неуверенным и нервным, как виноватый любовник, уставившийся на букет цветов, которые он принес домой, в который уже раз возвращаясь поздно с работы.– А во-вторых, я хотел просто извиниться. Видишь ли, Тэш, это я попросил Хуго заняться с тобой тренировками. Я ведь хотел как лучше. Если бы знал, что он задумал, я бы никогда не попросил его.– Ты его попросил?Тэш сглотнула от ужаса и уставилась на Найла. Он кивнул.– Я почувствовал себя полным идиотом, когда все узнал. Но у меня не хватило смелости признаться тебе. Наверное, я дал тебе эти книги, чтобы успокоить совесть, но это мне не помогло.Найл не мог больше видеть выражение боли на ее лице. Тэш прикусила губы и отвела взгляд.– Послушай, мой ангел, – Найл двинулся к ней. – Прежде чем ты скажешь все, что думаешь обо мне… у тебя есть на это полное право… позволь мне все объяснить. Видишь ли…
Маркус нажал еще несколько кнопок и сдался. Он зажег сигарету и уныло посмотрел на Уилтшера.– Дружище, не работает. Типа, система не функционирует.– Ага.Тодд посмотрел на них сверху с сеновала, он измерял перила рулеткой.– Эй, ребята, что там у вас? – спросил он с зажатым в зубах карандашом.– Небольшие технические проблемы, дружище! – крикнул в ответ Маркус. – К пятнице все уладим.– Конечно, – рассмеялся Тодд. – Можете взять мой плеер, если ничего не получится. Будем слушать по очереди.Тут энергично вошел Майкл.– Ну что, не работает?– Полный отстой, дружище, не функционирует.– Не функционирует, – поправил Майкл и начал осматривать навороченное оборудование, задумчиво жуя кончик трубки. – А пробовали нажимать кнопку со значком «вкл»? – он потянулся и нажал кнопку.Неожиданно вся огромная куча громкоговорителей и лазерных экранов словно бы взорвалась. Появилась мощная, разрывающая барабанные перепонки обратная связь, от которой весь старый амбар содрогнулся до основания, затем добавилось громкое жужжание, похожее на армию саранчи, залетевшую в громкоговорители. За этим последовало нечто, напоминающее предсмертные крики животных, которых забивали дубинками в ритме барабанной дроби. Заработало!Маркус и Уилтшер радостно заулюлюкали и начали двигать бедрами, притопывать ногами и вскидывать руки. Майкл заткнул уши. Тодд вцепился в балкон, который от шума опасно закачался. Рутер завыл и, скуля, убежал прочь. Алги разрыдался.Без предупреждения и с оглушающим взрывом, от которого Майкл кинулся на пол с криком «Воздушная тревога!», музыка прекратилась, оставив после себя тишину, от которой звенело в ушах, и сильный запах горелой проводки.
– Папа! Мама! Телевизор сломался! – Том вихрем влетел из соседней комнаты.– О господи! – Салли в отчаянии закатила глаза.– Спасибо, Том. – Мэтти встал и направился к двери. Он повернулся к Салли. – Поговорим позже. Я знаю, тебе нужно многое мне сказать. Но я сейчас не готов это выслушать. Потом, хорошо?И он ушел.Том неуверенно посмотрел на Салли.– Мама, почему папа плакал?Она отвернулась, чтобы сын не увидел, что и она тоже плакала.– Я что-то сделал не так? – голос Тома задрожал, и он вцепился в ее юбку.Салли печально засмеялась.– Ты так похож на своего отца, так похож.Она посмотрела на сына и улыбнулась ему сквозь слезы. Том обхватил ноги матери, хотя ничего и не понял. У двери раздался звук каблучков Александры.– Старый рубильник отключился, – пояснила она. – Я как раз иду в подвал, чтобы включить его обратно. София в ярости. Она как раз отправляла факс принцессе Маргарет.
Найл уже собирался объяснить Тэш, что он очень ценит ее дружбу и откровенность, когда потух свет. Конюшня вмиг погрузилась в абсолютную темноту. Сноб яростно заржал и ударил копытами о дверь.– Тихо, тихо, – слабо прошептала Тэш. – Надеюсь, он не поранился. Ш-ш-ш, успокойся, дорогой, все хорошо…Ее голос изменился, теперь он звучал, как низкий нежный шепот, она пыталась успокоить испуганное животное.Найл прислушался. Она была такой нежной и чувствительной. Такой бескорыстной. Он чувствовал ее запах рядом с собой, легкий, успокаивающий смешанный аромат мыла, масла для загара и средства от насекомых. Ему хотелось свернуться в клубочек, подальше ото всех, и слушать этот утешающий голос, повторяющий, что все будет хорошо. Она была как тихая младшая сестренка, всегда готовая выслушать и понять.А тем временем Тэш потихоньку плакала. Хуго предложил ей свои уроки единственно в качестве одолжения приятелю, и даже тогда он использовал все ради собственной выгоды. Она наивно считала, что это своего рода поединок, а он, оказывается, всего лишь унижал ее за то, что терял с ней время.И Найл. Найл подружился с ней только из чувства вины. И то, что она поведала ему о своих проблемах, только усугубило ситуацию, как будто брошенная собака привязалась к доброму человеку, страдающему аллергией на мех и шерсть.Горячие слезы обжигали ее пыльные щеки. Теперь Тэш знала наверняка – то, чего она больше всего боялась, произошло. Медленно, почти не осознавая этого, она начала влюбляться в Найла.Ей хотелось, чтобы он ушел. Она болезненно ощущала его присутствие рядом. Когда ее переполненные слезами глаза снова начали различать предметы, она увидела, что Сноб вовсе не испуган. Конь вернулся к своей соломе. Она перестала его успокаивать и стояла в тишине, мечтая, чтобы Найл ушел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57