Но не очень, – добавила она, взбивая подушки. – Он, кажется… – она замолчала, подыскивая подходящее слово, – вроде как бы пытается что-то доказать.
– Ладно, в следующий раз дай мне знать, когда увидишь его улыбающимся. Я бы сама с удовольствием посмотрела на него, – со смехом сказала Брук, смахивая пылинки с зеленой, покроя «принцесса», амазонки.
Милли Энн хихикнула:
– Вы просто смешите меня, мисс Брук. Уверена, его вы тоже заставите смеяться.
Брук удивленно изогнула бровь.
– Поверь мне, Милли Энн, до этого еще далеко. – Брук встряхнула платье, пытаясь разгладить морщинки, затем передала его горничной. – Думаю, сегодня я надену вот это.
Девушка помогла Брук надеть платье.
– Знаете, я работала на плантации, на тростнике. Это тяжелая работа. Работать в доме намного лучше. – Милли Энн стянула полы жакета. – Вот это сделано только для вас. Сидит, как вторая кожа.
– Я так и хотела. – Брук подтянула и расправила рукава, затем придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. – Не люблю носить что-то громоздкое, когда езжу верхом.
– Сядьте и позвольте мне причесать вас, – сказала Милли Энн, указывая на табурет перед туалетным столиком. – А я не хочу иметь дело с этими лошадьми. Они слишком велики для меня, – содрогнувшись, сказала она.
Брук наблюдала в зеркале, как девушка причесывает ее, поднимая тяжелые золотистые пряди на макушку и закрепляя локоны золотыми гребнями. Закончив прическу, Милли Энн спереди приколола булавкой темно-зеленую шляпку.
– Превосходно, – сказала Брук, и Милли Энн засияла от похвалы. – Судя по тому, как ты делаешь мне прическу, ты всегда была личной горничной у леди. – Она потрепала Милли Энн по руке, лежавшей на ее плече. – Я очень рада, что ты стала моей горничной.
– Спасибо, мэм.
Брук не могла не подумать, что, по крайней мере, одно доброе дело сделано в результате ее приезда в «Старую рощу» – девушка больше не работает на уборке тростника.
– Скажи мне вот что, – попросила Брук, вставая. – Ты собиралась стать горничной Гесионы?
Милли покачала головой.
– Нет, мэм, у нее есть собственная горничная, – ответила девушка, положив щетку и гребни на туалетный столик. – Кроме того, мамми не хотела этого.
– Почему?
– Ну… я… – Милли заколебалась.
– Я никому не скажу.
– Мамми не любит мисс Гесиону. И она бы как следует, высекла меня, если бы знала, что я говорила о ней. Но… – Милли Энн усмехнулась. – Мамми сказала, что Гесиона ленивая, избалованная и недостаточно хороша для мастера Тревиса.
Брук хотелось узнать побольше, но она не желала показывать, что Милли Энн сообщила ей ценные сведения. Она только сказала:
– По-моему, мамми хорошо разбирается в людях. Скажи, почему все называют ее мамми?
– Когда она была намного моложе, у нее был ребенок, но он умер от лихорадки, прожив только год. После этого у нее больше не было детей, так что она стала по-матерински заботиться обо всех, «мамкаться» с нами, и мы с тех пор называем ее мамми. Она понимает все, с какой бы бедой мы к ней ни обращались.
– Я еще мало знаю ее, но в ней есть что-то располагающее, – сказала Брук. – А как ее настоящее имя?
– Эстер, – ответила Милли Энн. – Вам еще что-нибудь нужно?
– Мистер Джеффрис в своей комнате?
– Да, мэм, он собирает вещи. Я могу проводить вас. Я как раз иду туда.
Брук вышла следом за горничной и направилась к комнате мистера Джеффриса. Брук увидела, что дверь в нее открыта, но все же постучала по косяку. Джеффрис стоял около кровати. Рядом дорожный сундук, а по всей кровати разбросана одежда. Милли Энн постучала погромче, и мистер Джеффрис повернулся в их сторону. Улыбаясь, он жестом пригласил их войти.
Брук вошла, остановившись у двери, поскольку было неприлично для леди находиться в комнате джентльмена. Он следил, как Улисс, его временный слуга, укладывал одежду в сундук.
– Я буду скучать по вас, – сказала ему Брук.
Джеффрис улыбнулся, еще один предмет его гардероба был уложен в сундук.
– Я закончу это за тебя, – сказала Милли Энн Улиссу, беря рубашку из его рук.
– Я приеду через несколько месяцев посмотреть, как вы живете, а затем я должен буду вернуться в Англию, – сказал мистер Джеффрис.
– Я вижу, вы оставляете меня наедине с врагом, – пожаловалась Брук, шутливо надув губы, она все еще не отходила от двери.
Он усмехнулся:
– Я не верю, что Джексон Монтгомери оставил бы вас в такой ситуации, если бы не считал, что вы способны справиться с ней сами.
Брук не знала, как ей к этому отнестись. Не дождавшись от нее ответа, Джеффрис удивленно посмотрел на нее:
– Вы не производите впечатления человека, который легко сдается. В конце концов, это всего лишь год, а потом вы оба можете пойти каждый своей дорогой, при условии, что он не женится сейчас на Гесионе.
– О, я ни от чего не откажусь, – заверила его Брук. – Только я не ожидала встретить этого… ужасного человека. – Она сделала выразительный жест.
– Он довольно необычный оппонент, – согласился Джеффрис. – Но теперь, когда он стал мужчиной, я во многом узнаю в нем его отца. Очень жаль, что Тревис не мог наследовать отцовский титул, хотя в этой стране титулы не много значат.
– Я могу признать, что он красивый мужчина, но его характер в высшей степени нуждается в исправлении.
– Возможно, у него никогда не возникало необходимости изменить свои манеры. Вы могли бы оказаться именно тем человеком, который способен добиться этого, – сказал Джеффрис, когда в сундук была уложена последняя вещь. Затем, отпустив Милли Энн, он опустил крышку сундука и запер его. – Пойдемте завтракать?
Спустившись вниз, они сразу прошли в столовую, где, к удивлению Брук, застали Тревиса. Обычно, когда она завтракала, Тревиса уже не было. Очевидно, он только что поел и, откинувшись на стуле, наслаждался последней чашкой кофе.
Когда они вошли в комнату, Тревис встал и поздоровался с ними небрежным, но вежливым кивком.
– Доброе утро, Джеффрис, миссис Хэммонд. Пожалуйста, садитесь. – Он выдвинул стул, и Брук села.
Он же вернулся на свое место.
– Надеюсь, вы голодны, – сказал он и позвонил в маленький медный колокольчик.
Мгновенно появилась одна из служанок со свежесваренным кофе и начала разливать его.
– Пожалуйста, обслужи наших гостей.
Брук свела брови, удивляясь, что послужило причиной такого хорошего настроения Тревиса. Он обращался с ней как с желанной гостьей. Она насторожилась, ибо не знала, как относиться к подобной перемене. Она не была гостьей, хотел он того или нет, но она оставалась его деловым партнером.
Думая об этом, Брук удивлялась. Она еще никогда не встречала мужчину, который не хотел бы ее. То есть до Тревиса Монтгомери. Хмм, должно быть, она плохо старалась. Конечно, отношение к ней Тревиса являлось еще одним препятствием, которое предстояло преодолеть.
– Я приказал приготовить карету для вашего отъезда, – сообщил Тревис и поставил чашку на стол. – Вас отвезут в любое место, которое вы укажете.
– Благодарю вас, сэр, – кивнув, ответил Джеффрис. – Я вернусь к концу ноября, если не раньше. В том случае, если вы выполните условия, поставленные вашим отцом, вы будете управлять имениями как здесь, так и в Англии. Кстати, вы собираетесь устраивать бал для представления миссис Хэммонд местному обществу?
Брови Тревиса угрожающе сдвинулись.
– У меня нет времени на развлечения, – резко заявил он. Но, вынужденный выполнять требования отца, едва сдерживая гнев, добавил: – Я поговорю с мамми и пошлю несколько приглашений.
– Хорошо. – Джеффрис кивнул. – Вероятно, мисс Брук сможет помочь вам сделать необходимые приготовления.
Брук положила вилку и посмотрела на Тревиса.
– Было бы любезно с вашей стороны познакомить меня с вашими планами. Я буду рада помочь вам.
– Не имею привычки обсуждать свои дела с вами или кем-то еще, миссис Хэммонд.
Брук услышала в его тоне снисходительные нотки, и ее желание швырнуть в него чем-нибудь было так сильно, что ей пришлось держать руки на коленях, чтобы не сделать этого.
– Это совершенно очевидно, – ответила она. – Однако, учитывая пожелания вашего отца, вам, возможно, следует начать вводить меня в общество. Я очень рассчитываю быть хозяйкой бала.
Тревис искоса посмотрел на нее, не веря своим ушам. Свирепое выражение его лица говорило о многом. Очевидно, она добилась своего.
Спустя минуту напряженного молчания заговорил Джеффрис.
– Я уверен, ваш отец хотел, чтобы вы оба были счастливы, – тактично заметил он.
– Я могу позаботиться о собственном счастье и без вмешательства моего покойного отца, – сухо заметил Тревис. – Я надеюсь, вы успеете вернуться в «Старую рощу» как раз к моей свадьбе с Гесионой. Это не идет вразрез с желаниями моего отца.
Джеффрис вытер губы льняной салфеткой и положил ее рядом с тарелкой.
– Я постараюсь, сэр.
Брук заметила, что Тревис не похож на влюбленного. Действительно, он был хмурым, что было для него обычным состоянием, и мускул дергался от гнева на его скуле, когда он продолжил:
– Моя договоренность с Гесионой обеспечит нам идеальный брак.
Он говорит так, подумала Брук, словно пытается убедить в этом самого себя, равно как и остальных, находившихся в комнате. Возможно, оставалась надежда, что планы Джексона Монтгомери еще осуществятся.
Тревис встал.
– Извините, миссис Хэммонд, Джеффрис, сегодня начинается уборка тростника.
– Тогда сейчас самое время показать мне нашу плантацию, – решительно заявила Брук. Она сложила руки на коленях и ждала, что ей ответит Тревис. Он застыл на месте, затем повернулся к ней. Он сохранял обманчиво спокойный вид, но его взгляд мог заставить ее испариться. И снова Брук поразила его необузданная красота. Каким бы суровым он ни был, что-то в нем привлекало ее. Вероятно, как мотылька влечет пламя! Она обречена. Брук не нравилось такое развитие событий.
– Я предполагал, или мне следует признаться, надеялся, что вы уедете вместе с мистером Джеффрисом, – сказал ей Тревис.
Брук улыбнулась. Неудивительно, что он был в таком добром расположении духа в это утро! Он ожидал, что она уедет.
– Не сомневаюсь, что надеялись, – спокойно сказала она. – Простите, что разочаровываю вас, но у меня дела здесь, а не в Сент-Луисе с мистером Джеффрисом. Кроме того, есть еще этот небольшой прием, который вы должны устроить. Ни за что на свете я бы не отказалась от него, поскольку бал устраивается для меня. – Не обращая внимания на уничтожающий взгляд Тревиса, Брук встала и, обойдя стол, подошла к мистеру Джеффрису. – В следующий раз, когда мы встретимся, я буду знать все, что необходимо для управления плантацией «Старая роща».
Мистер Джеффрис пытался скрыть улыбку, но Брук видела, как подрагивали уголки его рта.
– Я надеюсь, вы двое придумаете что-нибудь для вашего общего блага.
– Я бы испытывал удовлетворение, если бы вы забрали ее с собой, – сердито проворчал Тревис. – «Старая роща» не место для этой женщины. – Он повернулся и вышел из комнаты.
Брук обреченно смотрела на напряженную спину Тревиса и готовилась к предстоящему сражению. Посмотрим, чья воля сильнее.
Она повернулась к мистеру Джеффрису:
– Надеюсь, ваше путешествие будет благоприятным.
Джеффрис улыбнулся.
– Помните, моя дорогая, Монтгомери все еще привыкает к вашему присутствию здесь, – предупредил он. – Он упрям, как его отец, но он изменится.
– Чудеса случаются, полагаю, – с сарказмом сказала Брук. Но для этого чуда могло потребоваться вмешательство сил свыше. – А где здесь конюшни?
– По-моему, когда вы выйдете через парадную дверь, они будут справа, – ответил мистер Джеффрис. – Я соберу остальные вещи и уеду. Увидимся, когда я вернусь. И я искренне надеюсь, что ваши отношения с Тревисом к тому времени наладятся.
Брук так полюбила этого человека, что непроизвольно обняла его, мгновенно вогнав пухлого Джеффриса в краску. Он попрощался с ней и ушел.
Она вышла из столовой и направилась в холл, где увидела Тревиса, надевавшего темно-коричневый сюртук. Она поспешно прошла мимо. Брук ненавидела его за то, что он заставлял ее чувствовать себя дурой.
Еще более ей был ненавистен тот факт, что она зависела от него. Брук прекрасно понимала, что ненависть к нему не поможет ей достичь ее цели. Она должна заставить Тревиса так сильно желать ее, чтобы он разорвал помолвку с этой таинственной Гесионой. Брук спешила выйти из дома, решив, что найдет конюшни и без его помощи. Она услышала, как позади нее открылась и закрылась дверь, но не оглянулась, а пошла по подстриженной лужайке. Единственное, чего она не сделает, это не склонит голову перед Тревисом, как бы ей ни было необходимо обрести свой дом.
Глава 5
Тревис стоял на веранде, сжимая железные перила так, будто мог разломать их пополам. Ему нужно хотя бы ненадолго отвлечься от своих неприятностей. Если б он мог свернуть шею этой хорошенькой женщине!
Он почти не замечал ни свежести воздуха, ни прелести утра, наблюдая за игрой солнечных лучей на ее роскошных золотистых волосах, похожих на спелую пшеницу.
Тревис выругался, проклиная себя за слабость. Зачем он смотрит в ее сторону? У него невеста, а Брук угрожает его тщательно продуманным планам…
Он не спеша, спустился по лестнице. Будь он проклят, если побежит догонять ее. Что еще она задумала? Он надеялся, что, игнорируя миссис Хэммонд, он заставит ее уехать, но, очевидно, эта тактика не сработала. Она все еще находилась здесь, раздражая его, как заноза в боку.
Он признавал, что Брук Хэммонд отличалась от других женщин, которых он знал, и это беспокоило его. Тревис не мог ее разгадать, поэтому она все сильнее действовала ему на нервы. Казалось, она знала, как задеть его за живое. И ему наплевать, какой бы хорошенькой она ни была.
По крайней мере, в этом он старался убедить себя. Что его беспокоило, так это то, что проклятая леди не выходила у него из головы. Даже во сне он видел эти обольстительные, сияющие золотом глаза. А легкий аромат ее духов, казалось, наполнял весь дом. Странно! Тревис остановился и на минуту задумался, но так и не мог вспомнить запах духов Гесионы.
Получалось, что он не мог избавиться от Брук. Ею был пропитан сам воздух, которым он дышал. Обычно мысли о женщинах успешно изгонялись из его головы, а миссис Брук действовала на него необъяснимым образом.
Он поднял глаза и сразу же остановился. Тревис не заметил, как дошел до конюшни. Черт побери, ему надо взять себя в руки!
Ему оставалось только надеяться, что после того, как это исчадие ада, миссис Хэммонд, увидит, как трудно управлять плантацией, она подожмет хвост и сбежит обратно в Англию, к своим чаепитиям и всему, чем она занималась до приезда сюда. Женщинам не место на плантации. Особенно на его плантации.
Войдя в конюшню, он сразу же увидел Брук и понял, что короткая передышка закончилась. Возбужденно размахивая руками, она спорила с главным конюхом. Очевидно, Брук пыталась втолковать Старому Сэму, что ей нужна лошадь.
– Зачем вам понадобилась одна из лучших лошадей мистера Тревиса, мисси? Ничего не имею против вас, понимаете, но я не знаю, кто вы такая, – говорил Сэм.
– Почему же меня это не удивляет? – с сарказмом проворчала Брук. – Я – Брук Хэммонд, владелица половины «Старой рощи».
Старый Сэм усмехнулся:
– Да не смешите меня! Все знают, что владелец «Старой рощи» мистер Монтгомери. Да вот и он, спросите его сами.
Брук повернулась и, увидев Тревиса, разгневанно посмотрела на него. Он чуть не расхохотался при виде ярости, исказившей ее лицо. Но он только улыбнулся. К сожалению, его насмешливый взгляд еще больше разозлил ее.
– Есть проблема, Сэм? – спросил Тревис.
Сэм сдвинул шляпу на затылок.
– Ох, конечно, есть, – сказал он. – Эта молодая леди хочет поехать на одной из ваших лошадей.
Тревис, приподняв бровь, посмотрел на Брук.
– Вероятно, вам следовало сначала спросить меня.
– По-моему, я уже говорила вам, что собираюсь осмотреть плантацию.
Он спокойно улыбнулся, ничем не выдавая своего раздражения.
– Вы умеете ездить верхом, миссис Хэммонд?
– Конечно, умею! Неужели вы думаете, что я села бы на лошадь, не умея управлять ею?
От ее слов по спине Тревиса пробежал холодок. Тревис не сомневался, что она может управлять чем угодно. В ней было столько уверенности… решительности, каких он не видел в других женщинах. Это вызывало у него невольное восхищение.
– В таком случае, – сказал он, обращаясь к Старому Сэму, – оседлай для миссис Хэммонд серую.
– Я предпочитаю, чтобы вы называли меня мисс Брук или просто Брук, – сказала она.
– Пока вы находитесь здесь, миссис Хэммонд, вы можете пользоваться серой, – многозначительно сказал Тревис.
– Какой вы упрямый человек, – сказала Брук и сделала шаг к нему. – Не воображайте, что избавитесь от меня. Я здесь надолго и не собираюсь никуда уезжать.
Тревис подождал, пока Сэм отойдет в сторону, а затем спокойно ответил:
– Вы здесь чужая.
Вместо резкого ответа, которого он ожидал, Брук как-то странно посмотрела на него, и он мог поклясться, что в ее глазах блеснули слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26