Не спуская с нее глаз, Тревис шел к ней. Ее гордость требовала не отводить от него взгляда, но ее чувства были так сильны, что ее сердце билось с безумной силой и она не хотела, чтобы кто-нибудь заметил ее беззащитность.
Что, если Тревис не рад ее видеть?
Брук не могла ни вздохнуть, ни пошевелиться. Она так тосковала по этому человеку, что этого нельзя было высказать никакими словами. Она находила в нем что-то особенное, какое-то совершенство, с самого начала, даже когда они ссорились.
Наконец Тревис оказался перед ней. Она задрожала от охватившего ее восторга. Она любила его. И теперь отчетливо видела по его глазам, что он тоже любит ее.
И все же сомнения не покидали ее. Что она будет делать, если это Тревис пытался убить ее?
Глава 19
Тревис шел к Брук, с трудом передвигая словно налитые свинцом ноги. Неужели его мозг сыграл с ним эту злую шутку?
Брук умерла. Все говорили ему, что ее больше нет, так как же она могла оказаться здесь?
Он был уверен, что, подойдя к ней, он поймет, что ее здесь никогда и не было. Но он все же не позволял этой мысли остановить его и упорно шел к ней через толпу. Он не видел ни своих теток, ни других родственников. Он видел только Брук.
Боже, она была вызывающе прекрасна в этом ярком красном платье. Если не обращать внимания на бледность ее лица, она выглядела здоровой и, уж конечно, не мертвой. Так, значит, она не умерла и была здесь живая и здоровая, так, где же находилась она все это время? И почему она заставила его пережить этот ад?
Когда Тревис подошел к ней, мысли метались и путались в его голове от множества возникавших вопросов, на которые не было ответов. Брук подняла глаза, их взгляды встретились, и он увидел в ее глазах любовь. Боже помоги ему, его сердце переполнило счастье. Вдруг все его вопросы утратили свое значение.
Тревис обнял свою жену и прижал к себе. Это было беспредельно восхитительное ощущение. Это было ни с чем не сравнимое чувство.
Брук жива!
Тревис продолжал уверять себя, что это не сон, она действительно жива, и он держит ее в своих объятиях. Он не знал, как это все произошло, и его это совсем не интересовало. Главное, она жива!
Когда гости снова начали перешептываться, или, может быть, Тревис вспомнил, что они находятся в бальном зале, к нему вернулся голос.
– Пойдем куда-нибудь, где мы будем одни и сможем поговорить, – шепнул он на ухо Брук.
Брук кивнула и попыталась сдержать слезы, готовые хлынуть из ее глаз. Да, Тревис обнял ее, но она ожидала большего. Поцелуя, простых слов. «Я скучал по тебе, любовь моя», – хотела бы она услышать, а еще лучше: «Я люблю тебя». Какие на самом деле чувства вызвало у него ее возращение?
Не выпуская из рук ее талию, Тревис обратился к гостям.
– Пожалуйста, продолжайте развлекаться и на минуту извините нас, – сказал он. Затем дал знак музыкантам, чтобы они начали играть. Когда снова зазвучала музыка, гости начали переговариваться.
Они не успели покинуть бальный зал, как кто-то взволнованно закричал:
– Брук, Брук!
Она обернулась и увидела бежавшую к ней Элизу. Девочка бросилась к Брук и крепко обняла ее.
– Я так рада, что вы живы. Добро пожаловать домой, – с широкой улыбкой сказала девочка.
– Я тоже рада видеть тебя, Элиза. Должна сказать, ты так похорошела! – Брук улыбнулась девочке, стараясь не показывать, как ей не терпится поговорить с Тревисом. – Мы еще успеем поболтать, я обещаю, – сказала она, – а сейчас я должна поговорить с моим мужем.
Элиза кивнула и отошла от них.
Наконец Брук и Тревис выбрались из переполненного зала. Они пошли, рука в руке, по ковру мраморного коридора в кабинет Тревиса. Он придержал дверь, пропуская ее вперед.
Дверь закрылась, и Брук повернулась к Тревису. В неловком молчании они стояли и смотрели друг на друга. Они оба не находили нужных слов. Может быть, он хотел, чтобы она не возвращалась?
Наконец Тревис нарушил молчание:
– Я… я думал, что ты умерла. – Голос у него дрогнул.
Брук видела трогательную нежность в его взгляде, и ей хотелось подойти к нему, броситься в его объятия и притвориться, что этих полутора месяцев просто не было.
Но что случилось с той рассудительной молодой женщиной, которой она была раньше? Той, которая пренебрегала осторожностью и умела находить выход из любой ситуации?
Теперь ей был нужен только Тревис.
Брук сдержала готовые пролиться слезы. Она не заплакала и ответила ему:
– Это чудо, что я осталась жива.
Тревис глубоко вздохнул и провел дрожащей рукой по волосам. Она видела, что он борется с собой.
– Я хочу обнять тебя, – с нежностью сказал он, и Брук почувствовала тот знакомый трепет, который мог вызывать только один Тревис. Но она еще почувствовала в нем нечто странное.
– Я так тосковал без тебя, и… – Он поднял руку. Она поняла, что он сопротивляется ей, потому что не доверяет. – И в то же время я вижу, что с тобой все в порядке, и удивляюсь, зачем ты заставила меня так страдать.
При этих небрежно брошенных словах что-то взорвалось в Брук. Тревис подумал, что она оставила его. Как он смел!
– Заставила тебя страдать? – переспросила Брук с нарастающим гневом. – Заставила тебя страдать? – повторила она, все еще не веря тому, что услышала. – Подожди минутку! Ты думаешь, я сделала это нарочно?
– Сначала я думал, что ты могла броситься в воду, но, как я вижу, этого не было. Что еще я мог подумать? – сказал он. Мышцы на его скулах напряглись. – Я только хочу узнать, как тебе удалось исчезнуть и зачем?
Единственным положительным моментом этого разговора было то, что Брук теперь знала, что не Тревис столкнул ее. Никто бы не совершил такую глупость. Однако его осуждающий взгляд, устремленный на нее, только еще больше разжигал ее гнев.
– Ты мог бы сказать: «Я беспокоился о тебе, дорогая», – приторно-сладким голосом сказала она и добавила: – а не говорить, что я заставила тебя страдать. – Брук повысила голос: – А как ты, черт побери, думаешь, что пережила я?
Тревис возмутился:
– А что я должен был думать? Ни слова от тебя, затем ты появляешься, разодетая как королева. – Он указал на нее. – Неужели надо напоминать, что накануне ночью, перед тем как ты покинула меня, ты призналась, что ты куртизанка? И как я мог знать, не вернулась ли ты к своей прежней профессии?
Кипя от гнева, Брук шагнула к нему и с силой ударила его по лицу. К сожалению, она не удовольствовалась этим и приготовилась ударить его еще раз. Однако на этот раз Тревис перехватил ее руку.
Он рывком привлек ее к себе, и она почувствовала силу каждого мускула его напрягшегося от ярости тела.
– На твоем месте я бы не делал этого, – предостерег он.
– Будь ты проклят, – прошипела Брук. – И подумать только… – Она так и не закончила фразы. Она почувствовала на своей щеке неровное дыхание Тревиса, прижимавшего ее к себе, но он не пытался поцеловать ее. Неожиданно он спросил ее каким-то странным голосом:
– Почему ты вернулась?
Она оттолкнула его. Ее единственным желанием было нанести ему такую же жестокую рану, какую он только что нанес ей, и она сказала первое, что пришло ей в голову:
– Ради «Старой рощи», конечно.
Что-то дрогнуло в Тревисе. Он чуть не задохнулся, поняв, что это правда. Еще вчера он был готов пожертвовать всем, чтобы вернуть ее, а теперь, казалось, делал все, чтобы прогнать. Что с ним происходит? Поступал ли он так сознательно?
Она так блистала своей красотой и была так своевольна, что только безумец захотел бы жить с ней. С первой же минуты, когда она вошла в его жизнь, он понял, что она стала источником его бед. Ей нужен был кто-то, равный ей. И он был этим «кем-то».
– И это единственная причина? – спросил он.
Тревис видел, как она борется со своими чувствами, и затем она дрожащим от волнения голосом сказала:
– Была еще одна причина.
Тревис шагнул к ней и тихо спросил:
– И что же это могло быть?
– Ты. Я вернулась ради тебя, – призналась она. Он протянул руки, и она упала в его объятия. Его губы с жадностью ласкали ее. Прошло слишком много времени с тех пор, как он обнимал ее. Он целовал ее, пока она не обессилела в его объятиях, и он понял, что она покоряется ему.
Что было в этой его единственной женщине? Она перевернула всю его жизнь и одним лишь взглядом пробудила в нем страсть. И что бы она ни сделала, он не мог расстаться с ней.
– Я тосковал по тебе, – с болью прошептал он. – Я и не подозревал, что можно так тосковать.
Сердце Брук переполняла радость от нежности, которую она слышала в его голосе. Может быть, она, наконец, обрела долгожданное счастье?
– Ты готов выслушать меня?
Тревис, отступив от нее, кивнул.
Брук не хотелось покидать его объятий, но это было необходимо, она не должна терять ясность мыслей, рассказывая ему о том, что произошло с ней.
– Давай сядем, и я все расскажу тебе. Начну с того, что меня столкнули за борт, – сказала она, пристально глядя ему в лицо. К великому облегчению, она увидела на нем искреннее удивление.
Тревис откинулся на спинку дивана.
– А ты упала не потому, что поскользнулась? – спросил он.
– Нет. Я только что поговорила с твоей матерью или можно сказать, поспорила с ней. Когда она отошла, я повернулась, чтобы собраться с мыслями, и вот тогда кто-то столкнул меня за борт.
– В это трудно поверить.
– Тревис, – резко сказала Брук, – ты думаешь, я это выдумала?
– Да нет, но моя мать сказала, что ты разговаривала с каким-то мужчиной. Кто это был? Может быть, это сделал он. Если так, он скоро будет покойником.
Брук глубоко вздохнула. Как низко могла пасть эта женщина?
– Если говорить прямо – твоя мать лгунья.
– Видимо, так, – согласился Тревис. – Но зачем ей так лгать?
– Затем, что она не хочет, чтобы я была ее невесткой.
– Так ты думаешь, что она столкнула тебя? Я знаю, что мать может быть неуживчивой, но…
– Я не имею представления, кто это мог быть, – сказала Брук, но не призналась, что одно время думала, что это был Тревис. – Я только знаю, что оказалась в воде.
– И?
– Мне удалось избавиться от платья, чтобы оно не увлекло меня на дно. Но когда я падала, должно быть, ударилась головой. И я помню только, что очнулась среди людей, которые жили на реке и которые вытащили меня из воды. Когда я пришла в себя, оказалось, что я потеряла память.
– Ты понимаешь, как неправдоподобно все это звучит? – спросил Тревис.
Брук оцепенела. Она старается говорить правду и рассказать ему все, а он сидит рядом и сомневается в ее правдивости.
– Уверяю тебя, это правда, – решительно закончила она.
Тревис встал.
– Мне надо выпить. Тебе налить?
– Наконец-то ты научился хорошим манерам, – насмешливо заметила она, имея в виду их первую встречу.
Его раздражало ее спокойствие. Брук понимала, что в то, что она рассказала, было трудно поверить, и она, вероятно, могла бы в доказательство показать шишку на голове. Но если они собирались сохранить какие-либо брачные отношения, он должен научиться доверять ей. Ему придется поверить ей на слово.
– Так расскажи мне, что ты делал? Радовался, что у тебя больше нет жены? – Получив в ответ лишь молчание, она встала и подошла к нему. – Когда я вошла в зал, я заметила, кого ты обнимал, – сказала она, слегка коснувшись его плеча. – Должна сказать, ты не терял времени даром.
Тревис поморщился. Он ничего не сказал в свое оправдание и только протянул ей стакан с виски, который она сразу же выпила. Алкоголь приятно согрел ее.
– Лучше, если бы ты пила медленно.
Брукс задумчивым видом улыбнулась:
– Да, но не тогда, когда нужен быстрый результат.
Тревис отхлебнул виски и тоже улыбнулся. Его жена ревновала его к Гесионе, очевидно, она по-настоящему любит его, но он решил продолжить испытание.
– Предполагалось, что ты умерла, моя дорогая, вот я и подумал, что могу танцевать с кем хочу.
Глаза Брук на мгновение широко раскрылись, затем она отступила и еще раз с силой ударила его по лицу. Большинству женщин это не сошло бы с рук, но Тревис намеренно раздражал ее.
– У тебя это входит в привычку, моя дорогая.
– Ты мог бы, и подождать, пока остынет мое тело, прежде чем искать мне замену!
Тревис притянул Брук к себе. Он впился взглядом в ее глаза, полные негодования. Они становились цвета чистого золота, когда она сердилась.
– Милая моя, твое тело никогда не остывало, и я рад, что ты ревнуешь меня. Разве это не значит, что ты меня любишь?
Она притронулась к его твердой мускулистой груди и обняла за шею. Он властно провел руками по ее спине и бедрам, еще ближе прижимая к себе. Но не поцеловал ее, выгнув бровь, он ждал ответа.
– Больше, чем ты можешь подумать, – прошептала Брук.
Это он и хотел услышать.
– Боже, пусть каждое твое слово будет правдой, – сказал он чуть хрипловатым голосом. И жадно прижался к ее губам.
Наконец, удовлетворенный, он на минуту отстранился от нее.
– Боже, как я тосковал без тебя, – прошептал он и снова коснулся ее губ.
Брук ответила поцелуем, и в нем вспыхнуло желание, и нежность, неведомая ему раньше, расцветала в его душе. Он целовал ее долго и страстно, наслаждаясь минутой, которой, как он думал, уже больше никогда не будет.
– Ты понимаешь, что ты делаешь со мной?
– Я… я думаю, немного представляю, – шептала Брук, чувствуя твердое доказательство его страсти, прижимавшееся к ее телу. – Ты нечестно играешь.
– Я говорил тебе это с самой первой нашей встречи.
Глава 20
На бал они уже не вернулись. Брук и Тревис вышли из кабинета. Он подхватил Брук на руки и взбежал вверх по лестнице. Они решили, что слишком долгое время провели в разлуке, и бал был последним местом, где бы они хотели находиться.
– Мы действительно, как нерадивые хозяева, не вернемся на бал, – сказала Брук, прижимаясь к широкой груди мужа.
– Я подумал, что, наверное, предпочтительнее в уединенном месте снять с тебя это милое платьице, а не в бальном зале, – сказал он, распахивая ногой дверь.
Брук смущенно хихикнула.
– Как давно это было, – тихо сказала она, когда он поставил ее на ноги. Она не сделала и двух шагов, как Тревис схватил и снова обнял ее.
– Да, моя дорогая, – вздохнул он с горящими желанием глазами. – С тобой так хорошо, – шептал он, отыскивая губами губы Брук. Его язык проник в ее рот, полностью овладевая им. Оторвавшись от ее губ, он посмотрел в золотистые глаза. – Я думал, что больше никогда не смогу снова обнять тебя.
– А я не была уверена, хотел ли ты моего возвращения, – сказала она, целуя его в подбородок.
– А ты не хотела? – Тревис сжал ее в объятиях так сильно, что она испугалась, что задохнется, но он отпустил ее. Потрясающее наслаждение чувствовать себя в объятиях сильных рук Тревиса согревало ее, как не мог бы согреть ни один огонь. – Этот прошлый месяц, когда я думал, что ты умерла, я провел словно в аду. Не могу сказать, сколько бутылок виски я проглотил.
– Мне так жаль, что ты волновался, но я не могла вернуться домой, пока не вспомнила, где мой дом, – сказала с нежной улыбкой Брук. – Я рада, что в мое отсутствие ты не заменил меня Гесионой. Тревис от души рассмеялся.
– Произошла странная вещь. – Он помолчал, задумавшись. – После тебя, меня не привлекает другая женщина… только ты.
– Я люблю тебя, – сказала Брук.
С тихим стоном Тревис наклонил голову, и его язык, лаская ее, разжигал в ней страсть. Дрожь пробежала по его телу. Желание овладеть ею сводило его с ума.
Он целовал ее шею. Он снова взял Брук на руки и отнес на постель, из которой он собирался не отпускать ее до следующего дня.
Погрузившись в волны страсти, отвечая на его полные нежности поцелуи, Брук знала, что обрела свой рай. Она не сдерживала желаний. Когда она подняла голову, покрывая поцелуями его грудь, то почувствовала, как он вздрогнул, он не ожидал, что она будет целовать все его тело.
В эту ночь она дала волю своей чувственности.
На следующее утро Брук открыла глаза и огляделась. Радость охватила ее, когда она убедилась, что прошлая ночь не была сном. Она по-прежнему была дома, в надежных объятиях Тревиса.
Однако в это утро Брук нездоровилось. В последнюю неделю она время от времени чувствовала себя неважно, но объясняла это беспокойством о своем будущем.
Она не спустилась к завтраку. Вместо этого они с Милли Энн переносили ее вещи в комнату Тревиса, их комнату.
Они почти закончили, когда появился Тревис. Остановившись в дверях, он сказал:
– Сегодня утром я собираюсь съездить на сахароварню. Как я вижу, ты нашла себе занятие.
– Да, – со счастливой улыбкой ответила Брук. – Твоя комната больше никогда не будет такой, как прежде.
– Это я вижу, – сухо заметил Тревис, отходя от двери.
Брук раздвинула шторы.
– Ты не возражаешь, если я сниму эти темные занавеси и повешу здесь что-нибудь посветлее?
– Любовь моя, – сказал Тревис, остановившись за ее спиной и обнимая ее. – Ты можешь делать все, что захочешь. – Он поцеловал ее с необыкновенной нежностью. Как всегда, Брук таяла в его объятиях.
Поразительно, как Тревис умел создать у нее прекрасное настроение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26