Это была их вторая встреча, и она удивилась, что он обратился именно к ней.
– Лейтенант Грэм, – улыбнулась она, – я могу вам чем-то помочь?
– Да, дорогая леди. Мы с женой оказались в затруднительном положении.
– О!
Почти не слушая, она исподтишка разглядывала долговязую фигуру офицера. Как многие американские солдаты, Эндрю Грэм содержал семью на скудное жалованье. Его униформа едва сохраняла пристойный вид. Очевидно, после повышения в звании он не стал богаче. Лидия немедленно решила, что на следующем дамском собрании нужно будет собрать средства ему на новый мундир. А заодно приодеть его жену и детей.
Пока она обдумывала, как бы это сделать, не задев его самолюбия, Эндрю Грэм ошарашил ее шокирующим заявлением.
– Два дня назад в город прибыли четырнадцать моряков с «Парящего сокола», – сказал он. – Британцы выпустили их из плавающей тюрьмы в Галифаксе ввиду их тяжелых ранений.
– И где они теперь? – спросила Лидия из вежливости.
– Здесь, со мной и моей семьей. Хотя нам немного тесновато. Их четырнадцать, моя жена, я и шестеро наших детей.
Его бедственное положение вмиг привлекло внимание Лидии.
– Хотите сказать, что здесь, под этой крышей, где мы собрались в гостиной, маются четырнадцать раненых, нуждающихся в медицинской помощи?
Лидия часто бывала в этом маленьком домике. Расположенный неподалеку от форта, он имел две спальни наверху и мансарду под крышей для детей. Дом Брюса по сравнению с ним казался дворцом! Напоминать ей о христианском долге не было нужды.
– Лейтенант, – улыбнулась Лидия, – думаю, вы хотите спросить меня, не могу ли я открыть свой дом для раненых и взять на себя заботу о них.
Лейтенант просиял:
– Не могли бы вы помочь, миссис Макгрегор?
– У меня много комнат, а вот мебели маловато.
– Несколько семей могут одолжить постели, и я знаю женщин, вызвавшихся ухаживать за ранеными, пока они не встанут на ноги, – сообщил он.
– Значит, решено.
Идея Лидии импонировала. Ей хотелось верить, что если что-то случится с Брюсом или ее братом, то и о них кто-нибудь позаботится.
– Я вам глубоко признателен. – Эндрю Грэм поклонился. – Идемте к моей жене Элис, она посвятит вас в подробности.
Он проводил Лидию в узкую столовую, еще более простую и аскетичного вида комнату, чем гостиная. Стол из струганых досок был задвинут в угол. У огня на тюфяках лежали шестеро мужчин. Две старшие дочери Грэмов разливали по деревянным мискам жидкую овсянку, зачерпывая ее из висевшего над углями чайника. Рядом миссис Грэм, высокая сухощавая женщина с добрым усталым лицом, кормила из ложечки молодого моряка.
Лидия торопливо подошла к ней:
– Позвольте помочь, миссис Грэм.
– Поддержите его голову, если можно, – попросила жена лейтенанта. – Бедняга слишком слаб. Вчера я вообще не смогла его покормить.
– Только скажите, что мне делать, – попросила Лидия, не уверенная, что готова к такому заданию. Четырнадцать! Если все они такие же беспомощные, как этот молодой моряк, то потребуется гораздо больше помощи, чем в состоянии оказать одна женщина.
После того как покормили шестерых раненых в комнате, Лидия последовала за миссис Грэм и ее дочерьми наверх. Раздавая кашу, она заметила, в каком удручающем состоянии находятся люди. От ран исходило зловоние, так же как от грязных, немытых тел и истлевшей одежды.
Возможно, дамы внизу видят свой долг в том, чтобы молиться, но Лидия сразу поняла, что эта практическая миссия подходит ей куда больше. У нее большой дом, она обладает хорошими организаторскими способностями, которые помогут ей ликвидировать царивший вокруг хаос.
Все проверив и осмотрев, Лидия через час спустилась вниз. Теперь она знала, что нужно делать.
– Миссис Грэм, не могли бы вы собрать одеяла, одежду и штук двадцать кроватей? Еще мне понадобится несколько больших тазов для стирки.
– Конечно. Мой муж уже обратился за помощью к соседям.
С усталым видом Элис Грэм потерла поясницу. Лидия придвинула хозяйке стул:
– Пожалуйста, присядьте. Вы в полном изнеможении.
– Благодарю. Признаться, я совершенно выбилась из сил.
Лидия взглянула на жену лейтенанта и подставила ей под ноги табурет.
– Миссис Грэм, вы, случайно, не ждете пополнения?
Женщина покраснела.
– Так я и думала, – произнесла Лидия.
Миссис Грэм трудилась, не разгибая спины, делясь скудным богатством своего дома, в то время как она, Лидия, ела шоколад и жалела себя!
Этому следовало положить конец.
– Миссис Грэм, я предлагаю сегодня же перевезти всех четырнадцать человек в мой дом, – сказала Лидия с улыбкой. – Только пришлите мне в помощники двух ваших старших детей недели на две.
Элис Грэм с удивлением посмотрела на нее:
– Не будут ли они вам обузой? У вас и без того хватает дел.
– Они помогут мне. Да, и вот еще что. Не могли бы мы через церковь подыскать незамужних молодых женщин, которые согласились бы пожить у меня и помочь?
– С ходу могу назвать трех дам, нет, четырех!
– Отлично! Пусть ваш муж направит их ко мне. Уверена, они будут рады внести вклад в дело победы.
– Как же мне отблагодарить вас?
– Поручите мужу найти добровольцев. Самая лучшая благодарность для меня – это помощь. Этих людей нужно вымыть и найти доктора, чтобы взялся лечить их раны. Я возьму каждого, кто готов работать, закатав рукава. – Заметив маленькую Бекки Грэм, худенькую рыжеволосую девочку лет десяти-одиннадцати, ловившую каждое ее слово, Лидия улыбнулась. – Да, дети могут носить дрова и выполнять мелкие поручения.
– У вас столько энергии! Вот поговорила с вами – как будто приняла тонизирующее средство! – Элис рассмеялась. – Вы получите максимальную помощь. Обещаю. И еще раз большое спасибо.
– Всегда рада помочь, миссис Грэм. И прошу вас, берегите себя. В вашем положении нельзя переутомляться.
Интересно, что сказала бы Элис, если бы узнала, что и Лидия ждет ребенка.
– Прежде всего, вы должны заботиться о муже и своей семье, миссис Грэм. Не вставайте. Меня не нужно провожать.
Элис Грэм была тронута до слез.
– Храни вас Бог, миссис Макгрегор!
– Спасибо, – поблагодарила Лидия и на мгновение застыла в дверях, ощутив, как шевельнулся во чреве ребенок.
«О, Брюс, возвращайся домой! – раздался в ее душе столь часто повторяемый крик сердца. – Нашему малышу нужны оба родителя».
Спускаясь с лестницы, Лидия молила Бога, чтобы Брюс прислал ей весточку. Но больше всего ей хотелось увидеть, как он входит в дом и раскрывает ей навстречу объятия. А пока Она будет трудиться не покладая рук. Так время пролетит незаметно.
Сколько же понадобится сил, чтобы раненые в ее доме ни в чем не нуждались!
«Я справлюсь», – думала Лидия, направляясь по снежной каше к своему экипажу.
– Миссис Макгрегор, не знаю, как это у вас получается! – воскликнула Сара Малленз, одна из шести молодых женщин, временно поселившихся в доме Лидии.
В начале марта Лидия взяла под свою опеку четырнадцать раненых, и теперь у нее было не менее двух десятков помощников. К концу марта большая часть раненых пошла на поправку.
За ними ухаживали молодые женщины, готовые прибежать по первому их зову, и мужчины не могли оставаться равнодушными. Завязалось даже несколько романов. В результате у Лидии было более чем достаточно энергичных волонтеров, чтобы поить рыбьим жиром и другими тонизирующими средствами пациентов.
Кроме того, добровольцы выполняли много другой работы, повышавшей моральный дух янки: взбивали подушки, читали любовную лирику, играли в шашки и писали письма для тех немногих раненых, чей дом находился за пределами Новой Англии.
Дамы Нью-Лондона стирали и гладили, пекли хлеб и пироги. Время от времени к ним наведывался тот или иной охотник и приносил оленину или дикую индейку. Казалось, столь широкая помощь общины должна была бы позволить Лидии всецело сосредоточиться на ее обязанностях, но этого не случилось. Слух о ее лазарете быстро распространился, и вскоре для каждого нового раненого находилась своя сиделка. Обычно приходили старые девы, желавшие подыскать себе мужчину. Вскоре дом Макгрегоров трещал по швам.
И не только дом, думала Лидия, второй раз распуская платья по талии, с тех пор как взялась ухаживать за ранеными. Нью-Лондон загудит от слухов, если станет известно о ее беременности. И она ничего не сможет с этим поделать!
Главное для нее сейчас – нагружать работой свой корпус волонтеров, чтобы, упаси Бог, не поддались аналогичному искушению, иначе конец ее репутации!
Второй раз за утро Лидия поднялась на крышу дома. Площадка с перильцами наверху была единственным местом, где она могла укрыться от шквала вопросов и сиделок, суетившихся вокруг влюбленных мужчин. С каждым днем становилось все труднее закрывать глаза на романы, которые завязывались у нее под носом. Выносить это порой было сложнее, чем вести борьбу с болезнями, болью и потерями.
Размышляя на эту и другие темы, Лидия поднесла к глазам подзорную трубу, чтобы посмотреть на британскую флотилию, притаившуюся в засаде в районе мыса. На горизонте маячили два фрегата, линейный корабль и четыре крейсера, не позволяя американским кораблям заходить в гавань.
Внезапно внимание Лидии привлек стук колес экипажа. Перегнувшись через перила, она подстроила подзорную трубу. К ее дому свернула старомодная черная карета Роберта Харриса, запряженная парой новеньких гнедых. По-видимому, Роберт Харрис привез свою жену, чтобы оставить на день поработать волонтером.
– Брюс передает привет! – крикнул Лидии Роберт Харрис, провожая жену по тающему снегу в дом.
Радость Лидии не знала границ.
Глава 16
– Вы получили от него весточку? – воскликнула Лидия.
Окончательно потеряв самообладание, она бросилась по лестнице вниз и с жаром обняла мистера Харриса.
От ее горячего поцелуя под настороженным и несколько испуганным взглядом его верной жены Роберт зарделся. Вне себя от радости, Лидия повернулась к миссис Харрис и наградила ее не менее пылким поцелуем.
– Как это замечательно! – Она возбужденно захлопала в ладоши. – Какие новости? Он здоров? Не стойте же здесь, мистер Харрис! Расскажите мне все подробно! – Она проводила супругов в гостиную. – Я так рада, что вы приехали!
– Спокойнее, детка, спокойнее! – Харрис рассмеялся, Смущенный ее чрезмерно радушным приемом. – Он в Уэстерли, и он…
– О, у меня в Уэстерли брат и невестка, – перебила его Лидия. – Я немедленно еду к нему.
– Вчера ночью они вошли в порт, чтобы пополнить запасы воды и провизии, – сказал Робби. Лидия была так счастлива, что ему не хотелось омрачать ее радость. – После обеда он отчалит с приливом.
Улыбка Лидии погасла.
– Сегодня… после обеда? – Она судорожно сглотнула, и глаза ее наполнились слезами. – Значит, я его не увижу?
– Ах, детка! – У старого шотландца затуманился взор, и он ласково потрепал ее по руке. – Знаю, как вы разочарованы. – Тут его лицо снова прояснилось. – Но мы с утра увидимся с ним. Могу передать от вас весточку.
От печали Лидии не осталось и следа.
– Мистер Харрис, я поеду с вами в Уэстерли.
– Проделать весь этот путь ради нескольких минут? – Харрис покачал головой. – На это уйдет все утро.
– Не пытайтесь меня отговаривать. – Лидия махнула Саре Малленз, которую заметила в коридоре. – Сара, принеси мне, пожалуйста, мою накидку.
– Дороги в это время года опасные, – предупредил Харрис.
– Пусть едет! – воскликнула миссис Харрис, глядя на мужа с укоризной.
Он всплеснул руками:
– Похоже, с вами двумя мне не справиться. – Он хмыкнул: – Ладно, миссис Макгрегор. Только не говорите мне, что я не предупреждал вас насчет дорог.
Лидия подпрыгнула от радости и одарила его вторым поцелуем. Потом накинула пелерину и завязала под подбородком ленты широкополой шляпы, украшенной перьями белой цапли.
– Миссис Харрис, не возьмете ли на себя заботу обо всем, пока меня не будет? – справилась Лидия.
Женщина просияла:
– С удовольствием. И кланяйтесь Брюсу от нас.
– Обязательно. Брюс должен знать, сколько людей и Нью-Лондоне его любят, – промолвила Лидия с загадочной улыбкой.
С этими словами она потащила Робби Харриса наружу и, прежде чем он успел помочь ей подняться в коляску, подтолкнула его к месту кучера.
– И не жалейте лошадей, – сказала она, садясь в карету.
– Тогда держите свою новую шляпку, миссис Макгрегор!
Лидия не преминула воспользоваться его советом. Они помчались по дороге, ставшей от снега и льда еще более коварной. Подъехав к переправе в конце Бэнк-стрит, Харрис заплатил за перевоз, и их переправили на другой берег Темзы.
Полчаса спустя старый шотландец так разогнался, что Лидия летала в карете из угла в угол. Сильнейшая болтанка вызвала у нее приступ непрекращающейся икоты, отвлекавшей ее внимание до самой Стонингтон-Виллидж.
Когда же они выехали на участок обледенелой дороги, Лидия простилась с пружинистым кожаным сиденьем и достоинством. В своем бесцеремонном приземлении на полу она увидела определенный смысл. При многочисленных поворотах на этой извилистой дороге ей не придется далеко падать. Сжав зубы, она устроилась между двух неподвижных сидений.
Участь пассажирки Робби Харриса оказалась не завиднее участи блохи на бешеной собаке. Лидия часто слышала, как Харрис рассказывал, почему перестал ходить в море. Нет таланта, пояснял он. Что ж, его способности править сухопутным транспортным средством также оставляли желать лучшего, думала Лидия.
Наконец он пересек старинный деревянный мост, ведущий в Уэстерли, и направился на юг по Уотч-Хилл-роуд. Колеса продолжали крутиться с умопомрачительной скоростью, но по крайней мере все четыре одновременно оставались на дороге. Знаменательное достижение, отметила про себя Лидия. Ее инстинкт самосохранения почти заглушил желание увидеться с Брюсом.
Наконец они остановились.
Рессоры коляски вибрировали, будто аплодировали их благополучному прибытию. Лидии понадобилось время, чтобы перевести дух. Она все еще приходила в себя, когда услышала зычный голос мужа, пророкотавший приветствие:
– Робби! Я знал, что ты приедешь, старина.
– Конечно, приятель. Дикие лошади сами принесли меня сюда, – радостно ответил Харрис.
Вот уж точно, дикие лошади, подумала Лидия, лежа на полу экипажа. Но не успела она привести себя в порядок, как дверь открылась.
– Лидия!
Брюс смотрел в недоумении на ворох вскинутых юбок. Ее широко расставленные руки и ноги упирались в подушки сидений. Один башмак она держала в ладони, второй – валялся на сиденье. Ее любимая шляпка с пером утратила свой стильный вид и съехала на один глаз.
Сдувая с лица перья, Лидия таращилась на шикарного мужчину, смотревшего на нее с лукавой улыбкой. Отшвырнув предложенную ей руку, она попыталась сама освободиться из спутанного узла тряпок, державших в плену ее хрупкую фигуру.
Раскорячившаяся, как индюшка на сковородке, жена в кружевных панталонах вызвала у Брюса хохот.
– Господи Боже мой… – начал он, но осекся.
Считая ее самым потешным и самым обворожительным существом на свете, он видел, что ей не до смеха в том затруднительном положении, в какое она попала.
Прислонив мускулистое плечо к открытой дверце, Брюс принял позу галантного кавалера.
– Миссис Макгрегор, полагаю? – И потер челюсть, раздумывая, что делать с ослепительной красавицей в карете.
Харрис, извиняясь, бросился вперед.
– Ах, детка! Прошу прощения! – не переставал он повторять.
Черпая силы в многолетней практике светского общения, Лидия постаралась справиться с охватившим ее гневом. Ее сине-фиалковые глаза метали в старого приятеля Брюса холодные молнии; собрав вокруг себя полы накидки, она встала и, споткнувшись, упала в теплые объятия Брюса.
Как только вокруг нее сомкнулись эти восхитительные сильные руки, Лидия закрыла глаза и на мгновение поддалась приливу всколыхнувшегося сладострастия. Но тут же прогнала желание, поскольку ни место, ни время не позволяли ему отдаться. Сдержанно чмокнув мужа в щеку, она с убийственней улыбкой обратилась к ежившемуся на холодном морском ветру Робби Харрису.
– Мистер Харрис, – произнесла она медоточиво, – не кажется ли вам, что после того, как вы благоразумно бросили море, человеку ваших лет стоило бы нанять себе возницу?
Робби покраснел.
– Возможно, вы правы, – согласился он, испытывая большее унижение, чем если бы она его отругала. – Но я доставил вас на место в целости и сохранности, не так ли?
– Но чуть живую, – промолвила Лидия и, взглянув на Брюса, увидела, как его плечи сотрясаются от беззвучного смеха.
Прижимаясь к мужу, она не чувствовала пронизывающего холода открытой гавани и не замечала, что происходит вокруг. Слыша биение его сердца, она впервые за многие месяцы осознала, что все в этом мире в порядке.
– О, Брюс, мне нужно столько всего тебе рассказать! – начала она задыхаясь.
Расплывшись в улыбке, Макгрегор похлопал Харриса по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Лейтенант Грэм, – улыбнулась она, – я могу вам чем-то помочь?
– Да, дорогая леди. Мы с женой оказались в затруднительном положении.
– О!
Почти не слушая, она исподтишка разглядывала долговязую фигуру офицера. Как многие американские солдаты, Эндрю Грэм содержал семью на скудное жалованье. Его униформа едва сохраняла пристойный вид. Очевидно, после повышения в звании он не стал богаче. Лидия немедленно решила, что на следующем дамском собрании нужно будет собрать средства ему на новый мундир. А заодно приодеть его жену и детей.
Пока она обдумывала, как бы это сделать, не задев его самолюбия, Эндрю Грэм ошарашил ее шокирующим заявлением.
– Два дня назад в город прибыли четырнадцать моряков с «Парящего сокола», – сказал он. – Британцы выпустили их из плавающей тюрьмы в Галифаксе ввиду их тяжелых ранений.
– И где они теперь? – спросила Лидия из вежливости.
– Здесь, со мной и моей семьей. Хотя нам немного тесновато. Их четырнадцать, моя жена, я и шестеро наших детей.
Его бедственное положение вмиг привлекло внимание Лидии.
– Хотите сказать, что здесь, под этой крышей, где мы собрались в гостиной, маются четырнадцать раненых, нуждающихся в медицинской помощи?
Лидия часто бывала в этом маленьком домике. Расположенный неподалеку от форта, он имел две спальни наверху и мансарду под крышей для детей. Дом Брюса по сравнению с ним казался дворцом! Напоминать ей о христианском долге не было нужды.
– Лейтенант, – улыбнулась Лидия, – думаю, вы хотите спросить меня, не могу ли я открыть свой дом для раненых и взять на себя заботу о них.
Лейтенант просиял:
– Не могли бы вы помочь, миссис Макгрегор?
– У меня много комнат, а вот мебели маловато.
– Несколько семей могут одолжить постели, и я знаю женщин, вызвавшихся ухаживать за ранеными, пока они не встанут на ноги, – сообщил он.
– Значит, решено.
Идея Лидии импонировала. Ей хотелось верить, что если что-то случится с Брюсом или ее братом, то и о них кто-нибудь позаботится.
– Я вам глубоко признателен. – Эндрю Грэм поклонился. – Идемте к моей жене Элис, она посвятит вас в подробности.
Он проводил Лидию в узкую столовую, еще более простую и аскетичного вида комнату, чем гостиная. Стол из струганых досок был задвинут в угол. У огня на тюфяках лежали шестеро мужчин. Две старшие дочери Грэмов разливали по деревянным мискам жидкую овсянку, зачерпывая ее из висевшего над углями чайника. Рядом миссис Грэм, высокая сухощавая женщина с добрым усталым лицом, кормила из ложечки молодого моряка.
Лидия торопливо подошла к ней:
– Позвольте помочь, миссис Грэм.
– Поддержите его голову, если можно, – попросила жена лейтенанта. – Бедняга слишком слаб. Вчера я вообще не смогла его покормить.
– Только скажите, что мне делать, – попросила Лидия, не уверенная, что готова к такому заданию. Четырнадцать! Если все они такие же беспомощные, как этот молодой моряк, то потребуется гораздо больше помощи, чем в состоянии оказать одна женщина.
После того как покормили шестерых раненых в комнате, Лидия последовала за миссис Грэм и ее дочерьми наверх. Раздавая кашу, она заметила, в каком удручающем состоянии находятся люди. От ран исходило зловоние, так же как от грязных, немытых тел и истлевшей одежды.
Возможно, дамы внизу видят свой долг в том, чтобы молиться, но Лидия сразу поняла, что эта практическая миссия подходит ей куда больше. У нее большой дом, она обладает хорошими организаторскими способностями, которые помогут ей ликвидировать царивший вокруг хаос.
Все проверив и осмотрев, Лидия через час спустилась вниз. Теперь она знала, что нужно делать.
– Миссис Грэм, не могли бы вы собрать одеяла, одежду и штук двадцать кроватей? Еще мне понадобится несколько больших тазов для стирки.
– Конечно. Мой муж уже обратился за помощью к соседям.
С усталым видом Элис Грэм потерла поясницу. Лидия придвинула хозяйке стул:
– Пожалуйста, присядьте. Вы в полном изнеможении.
– Благодарю. Признаться, я совершенно выбилась из сил.
Лидия взглянула на жену лейтенанта и подставила ей под ноги табурет.
– Миссис Грэм, вы, случайно, не ждете пополнения?
Женщина покраснела.
– Так я и думала, – произнесла Лидия.
Миссис Грэм трудилась, не разгибая спины, делясь скудным богатством своего дома, в то время как она, Лидия, ела шоколад и жалела себя!
Этому следовало положить конец.
– Миссис Грэм, я предлагаю сегодня же перевезти всех четырнадцать человек в мой дом, – сказала Лидия с улыбкой. – Только пришлите мне в помощники двух ваших старших детей недели на две.
Элис Грэм с удивлением посмотрела на нее:
– Не будут ли они вам обузой? У вас и без того хватает дел.
– Они помогут мне. Да, и вот еще что. Не могли бы мы через церковь подыскать незамужних молодых женщин, которые согласились бы пожить у меня и помочь?
– С ходу могу назвать трех дам, нет, четырех!
– Отлично! Пусть ваш муж направит их ко мне. Уверена, они будут рады внести вклад в дело победы.
– Как же мне отблагодарить вас?
– Поручите мужу найти добровольцев. Самая лучшая благодарность для меня – это помощь. Этих людей нужно вымыть и найти доктора, чтобы взялся лечить их раны. Я возьму каждого, кто готов работать, закатав рукава. – Заметив маленькую Бекки Грэм, худенькую рыжеволосую девочку лет десяти-одиннадцати, ловившую каждое ее слово, Лидия улыбнулась. – Да, дети могут носить дрова и выполнять мелкие поручения.
– У вас столько энергии! Вот поговорила с вами – как будто приняла тонизирующее средство! – Элис рассмеялась. – Вы получите максимальную помощь. Обещаю. И еще раз большое спасибо.
– Всегда рада помочь, миссис Грэм. И прошу вас, берегите себя. В вашем положении нельзя переутомляться.
Интересно, что сказала бы Элис, если бы узнала, что и Лидия ждет ребенка.
– Прежде всего, вы должны заботиться о муже и своей семье, миссис Грэм. Не вставайте. Меня не нужно провожать.
Элис Грэм была тронута до слез.
– Храни вас Бог, миссис Макгрегор!
– Спасибо, – поблагодарила Лидия и на мгновение застыла в дверях, ощутив, как шевельнулся во чреве ребенок.
«О, Брюс, возвращайся домой! – раздался в ее душе столь часто повторяемый крик сердца. – Нашему малышу нужны оба родителя».
Спускаясь с лестницы, Лидия молила Бога, чтобы Брюс прислал ей весточку. Но больше всего ей хотелось увидеть, как он входит в дом и раскрывает ей навстречу объятия. А пока Она будет трудиться не покладая рук. Так время пролетит незаметно.
Сколько же понадобится сил, чтобы раненые в ее доме ни в чем не нуждались!
«Я справлюсь», – думала Лидия, направляясь по снежной каше к своему экипажу.
– Миссис Макгрегор, не знаю, как это у вас получается! – воскликнула Сара Малленз, одна из шести молодых женщин, временно поселившихся в доме Лидии.
В начале марта Лидия взяла под свою опеку четырнадцать раненых, и теперь у нее было не менее двух десятков помощников. К концу марта большая часть раненых пошла на поправку.
За ними ухаживали молодые женщины, готовые прибежать по первому их зову, и мужчины не могли оставаться равнодушными. Завязалось даже несколько романов. В результате у Лидии было более чем достаточно энергичных волонтеров, чтобы поить рыбьим жиром и другими тонизирующими средствами пациентов.
Кроме того, добровольцы выполняли много другой работы, повышавшей моральный дух янки: взбивали подушки, читали любовную лирику, играли в шашки и писали письма для тех немногих раненых, чей дом находился за пределами Новой Англии.
Дамы Нью-Лондона стирали и гладили, пекли хлеб и пироги. Время от времени к ним наведывался тот или иной охотник и приносил оленину или дикую индейку. Казалось, столь широкая помощь общины должна была бы позволить Лидии всецело сосредоточиться на ее обязанностях, но этого не случилось. Слух о ее лазарете быстро распространился, и вскоре для каждого нового раненого находилась своя сиделка. Обычно приходили старые девы, желавшие подыскать себе мужчину. Вскоре дом Макгрегоров трещал по швам.
И не только дом, думала Лидия, второй раз распуская платья по талии, с тех пор как взялась ухаживать за ранеными. Нью-Лондон загудит от слухов, если станет известно о ее беременности. И она ничего не сможет с этим поделать!
Главное для нее сейчас – нагружать работой свой корпус волонтеров, чтобы, упаси Бог, не поддались аналогичному искушению, иначе конец ее репутации!
Второй раз за утро Лидия поднялась на крышу дома. Площадка с перильцами наверху была единственным местом, где она могла укрыться от шквала вопросов и сиделок, суетившихся вокруг влюбленных мужчин. С каждым днем становилось все труднее закрывать глаза на романы, которые завязывались у нее под носом. Выносить это порой было сложнее, чем вести борьбу с болезнями, болью и потерями.
Размышляя на эту и другие темы, Лидия поднесла к глазам подзорную трубу, чтобы посмотреть на британскую флотилию, притаившуюся в засаде в районе мыса. На горизонте маячили два фрегата, линейный корабль и четыре крейсера, не позволяя американским кораблям заходить в гавань.
Внезапно внимание Лидии привлек стук колес экипажа. Перегнувшись через перила, она подстроила подзорную трубу. К ее дому свернула старомодная черная карета Роберта Харриса, запряженная парой новеньких гнедых. По-видимому, Роберт Харрис привез свою жену, чтобы оставить на день поработать волонтером.
– Брюс передает привет! – крикнул Лидии Роберт Харрис, провожая жену по тающему снегу в дом.
Радость Лидии не знала границ.
Глава 16
– Вы получили от него весточку? – воскликнула Лидия.
Окончательно потеряв самообладание, она бросилась по лестнице вниз и с жаром обняла мистера Харриса.
От ее горячего поцелуя под настороженным и несколько испуганным взглядом его верной жены Роберт зарделся. Вне себя от радости, Лидия повернулась к миссис Харрис и наградила ее не менее пылким поцелуем.
– Как это замечательно! – Она возбужденно захлопала в ладоши. – Какие новости? Он здоров? Не стойте же здесь, мистер Харрис! Расскажите мне все подробно! – Она проводила супругов в гостиную. – Я так рада, что вы приехали!
– Спокойнее, детка, спокойнее! – Харрис рассмеялся, Смущенный ее чрезмерно радушным приемом. – Он в Уэстерли, и он…
– О, у меня в Уэстерли брат и невестка, – перебила его Лидия. – Я немедленно еду к нему.
– Вчера ночью они вошли в порт, чтобы пополнить запасы воды и провизии, – сказал Робби. Лидия была так счастлива, что ему не хотелось омрачать ее радость. – После обеда он отчалит с приливом.
Улыбка Лидии погасла.
– Сегодня… после обеда? – Она судорожно сглотнула, и глаза ее наполнились слезами. – Значит, я его не увижу?
– Ах, детка! – У старого шотландца затуманился взор, и он ласково потрепал ее по руке. – Знаю, как вы разочарованы. – Тут его лицо снова прояснилось. – Но мы с утра увидимся с ним. Могу передать от вас весточку.
От печали Лидии не осталось и следа.
– Мистер Харрис, я поеду с вами в Уэстерли.
– Проделать весь этот путь ради нескольких минут? – Харрис покачал головой. – На это уйдет все утро.
– Не пытайтесь меня отговаривать. – Лидия махнула Саре Малленз, которую заметила в коридоре. – Сара, принеси мне, пожалуйста, мою накидку.
– Дороги в это время года опасные, – предупредил Харрис.
– Пусть едет! – воскликнула миссис Харрис, глядя на мужа с укоризной.
Он всплеснул руками:
– Похоже, с вами двумя мне не справиться. – Он хмыкнул: – Ладно, миссис Макгрегор. Только не говорите мне, что я не предупреждал вас насчет дорог.
Лидия подпрыгнула от радости и одарила его вторым поцелуем. Потом накинула пелерину и завязала под подбородком ленты широкополой шляпы, украшенной перьями белой цапли.
– Миссис Харрис, не возьмете ли на себя заботу обо всем, пока меня не будет? – справилась Лидия.
Женщина просияла:
– С удовольствием. И кланяйтесь Брюсу от нас.
– Обязательно. Брюс должен знать, сколько людей и Нью-Лондоне его любят, – промолвила Лидия с загадочной улыбкой.
С этими словами она потащила Робби Харриса наружу и, прежде чем он успел помочь ей подняться в коляску, подтолкнула его к месту кучера.
– И не жалейте лошадей, – сказала она, садясь в карету.
– Тогда держите свою новую шляпку, миссис Макгрегор!
Лидия не преминула воспользоваться его советом. Они помчались по дороге, ставшей от снега и льда еще более коварной. Подъехав к переправе в конце Бэнк-стрит, Харрис заплатил за перевоз, и их переправили на другой берег Темзы.
Полчаса спустя старый шотландец так разогнался, что Лидия летала в карете из угла в угол. Сильнейшая болтанка вызвала у нее приступ непрекращающейся икоты, отвлекавшей ее внимание до самой Стонингтон-Виллидж.
Когда же они выехали на участок обледенелой дороги, Лидия простилась с пружинистым кожаным сиденьем и достоинством. В своем бесцеремонном приземлении на полу она увидела определенный смысл. При многочисленных поворотах на этой извилистой дороге ей не придется далеко падать. Сжав зубы, она устроилась между двух неподвижных сидений.
Участь пассажирки Робби Харриса оказалась не завиднее участи блохи на бешеной собаке. Лидия часто слышала, как Харрис рассказывал, почему перестал ходить в море. Нет таланта, пояснял он. Что ж, его способности править сухопутным транспортным средством также оставляли желать лучшего, думала Лидия.
Наконец он пересек старинный деревянный мост, ведущий в Уэстерли, и направился на юг по Уотч-Хилл-роуд. Колеса продолжали крутиться с умопомрачительной скоростью, но по крайней мере все четыре одновременно оставались на дороге. Знаменательное достижение, отметила про себя Лидия. Ее инстинкт самосохранения почти заглушил желание увидеться с Брюсом.
Наконец они остановились.
Рессоры коляски вибрировали, будто аплодировали их благополучному прибытию. Лидии понадобилось время, чтобы перевести дух. Она все еще приходила в себя, когда услышала зычный голос мужа, пророкотавший приветствие:
– Робби! Я знал, что ты приедешь, старина.
– Конечно, приятель. Дикие лошади сами принесли меня сюда, – радостно ответил Харрис.
Вот уж точно, дикие лошади, подумала Лидия, лежа на полу экипажа. Но не успела она привести себя в порядок, как дверь открылась.
– Лидия!
Брюс смотрел в недоумении на ворох вскинутых юбок. Ее широко расставленные руки и ноги упирались в подушки сидений. Один башмак она держала в ладони, второй – валялся на сиденье. Ее любимая шляпка с пером утратила свой стильный вид и съехала на один глаз.
Сдувая с лица перья, Лидия таращилась на шикарного мужчину, смотревшего на нее с лукавой улыбкой. Отшвырнув предложенную ей руку, она попыталась сама освободиться из спутанного узла тряпок, державших в плену ее хрупкую фигуру.
Раскорячившаяся, как индюшка на сковородке, жена в кружевных панталонах вызвала у Брюса хохот.
– Господи Боже мой… – начал он, но осекся.
Считая ее самым потешным и самым обворожительным существом на свете, он видел, что ей не до смеха в том затруднительном положении, в какое она попала.
Прислонив мускулистое плечо к открытой дверце, Брюс принял позу галантного кавалера.
– Миссис Макгрегор, полагаю? – И потер челюсть, раздумывая, что делать с ослепительной красавицей в карете.
Харрис, извиняясь, бросился вперед.
– Ах, детка! Прошу прощения! – не переставал он повторять.
Черпая силы в многолетней практике светского общения, Лидия постаралась справиться с охватившим ее гневом. Ее сине-фиалковые глаза метали в старого приятеля Брюса холодные молнии; собрав вокруг себя полы накидки, она встала и, споткнувшись, упала в теплые объятия Брюса.
Как только вокруг нее сомкнулись эти восхитительные сильные руки, Лидия закрыла глаза и на мгновение поддалась приливу всколыхнувшегося сладострастия. Но тут же прогнала желание, поскольку ни место, ни время не позволяли ему отдаться. Сдержанно чмокнув мужа в щеку, она с убийственней улыбкой обратилась к ежившемуся на холодном морском ветру Робби Харрису.
– Мистер Харрис, – произнесла она медоточиво, – не кажется ли вам, что после того, как вы благоразумно бросили море, человеку ваших лет стоило бы нанять себе возницу?
Робби покраснел.
– Возможно, вы правы, – согласился он, испытывая большее унижение, чем если бы она его отругала. – Но я доставил вас на место в целости и сохранности, не так ли?
– Но чуть живую, – промолвила Лидия и, взглянув на Брюса, увидела, как его плечи сотрясаются от беззвучного смеха.
Прижимаясь к мужу, она не чувствовала пронизывающего холода открытой гавани и не замечала, что происходит вокруг. Слыша биение его сердца, она впервые за многие месяцы осознала, что все в этом мире в порядке.
– О, Брюс, мне нужно столько всего тебе рассказать! – начала она задыхаясь.
Расплывшись в улыбке, Макгрегор похлопал Харриса по плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33