Отец твоего ребенка – этот безродный выскочка Лаваль, за которого ты вышла замуж. Достаточно было одного раза взглянуть на девчонку, чтобы отбросить все сомнения. Дьявол! – воскликнул маркиз, яростно топая ногами. – Я едва сдержался, чтобы не задушить этого выродка. А может быть, я и сделал бы это, если бы мне не помешала твоя служанка. Эта дрянь так развопилась, что, наверное, перебудила весь дом. Но я еще поквитаюсь с ней за это.
– Так ты проник в мой дом! – Элиза почувствовала, как по ее спине заструился холодный пот. – Грязный подонок! Как ты посмел смотреть на мою дочь своим поганым взором?!
– Я не только смотрел на нее. Я брал ее на руки, тормошил и рассматривал со всех сторон, не в силах поверить, что ты так ловко провела меня. Я забрал ее с собой. Твоя дочь у меня, Элиза. И если ты не согласишься сейчас пойти со мной, ты ее больше никогда не увидишь.
Приглушенно вскрикнув, Элиза в ужасе схватилась руками за лицо. Де Грамон выжидающе смотрел на нее, не двигаясь с места. По его глазам было невозможно что-то прочесть. Он выглядел почти спокойным и очень уверенным. Боже, неужели он не блефовал?
– К..как выглядит детская комната в моем доме? – пробормотала Элиза, всматриваясь расширенными от ужаса глазами в его лицо. – Опиши ее, негодяй, чтобы я поверила тебе.
– Нежно-розовые обои с бежевыми цветочками, кремовые занавески на окнах и колыбельке, пышный персидский ковер, – не сводя с нее взгляда, перечислял де Грамон. – Что? Все еще недостаточно? Тебя убедит, если я скажу, что постелька твоей дочери была расшита розовой гладью? Или что на ней был чепчик с валансьенскими кружевами и голубое фланелевое платьице? Или мне рассказать тебе, как она вопила и выворачивалась из моих рук, когда я нес ее в карету? – прибавил он злобным шепотом.
Из горла Элизы вырвался сдавленный крик, перед глазами поплыли темные круги. Не помня себя, она бросилась к де Грамону и вцепилась ногтями ему в лицо. От неожиданной боли маркиз взвыл. Громко чертыхаясь, он с большим усилием оторвал от себя разъяренную женщину и резким движением отбросил ее назад. От сильного толчка Элиза не удержала равновесия и, зацепившись за кадку с пальмой, полетела на пол. Словно коршун, де Грамон проворно бросился к ней, быстро перевернул ее на спину и придавил к полу своим телом.
– Ах ты, упрямая сучка! – прорычал он, пытаясь поймать ее руки. – Вздумала шутить со мной, да? Ничего у тебя не выйдет. Я уже однажды доказал тебе, что способен взять то, что хочу. И сейчас ты получишь новое подтверждение этому. Я снова возьму тебя, как и в прошлый раз.
– Я не позволю тебе снова изнасиловать меня, мерзкая свинья! – крикнула Элиза, отчаянным усилием вырвав у него свои запястья. – Убирайся, подонок, или я убью тебя!
– А твоя обожаемая доченька? О ней ты забыла?
Приподнявшись, де Грамон окинул Элизу издевательским взглядом и злобно рассмеялся. Вскинув руки, она попыталась вцепиться ему в волосы, но он ловко уклонился и, размахнувшись, ударил ее по лицу. От сильного удара Элиза на какое-то время утратила способность сопротивляться. Воспользовавшись ее замешательством, де Грамон быстро захватил запястья Элизы и поднял руки над ее головой. Придерживая их одной рукой, другой он быстро задрал ее юбки и рванул тонкую ткань панталон. Его ладонь нетерпеливо скользнула по животу женщины и застыла между бедер. Слегка отстранившись, маркиз приподнялся на локте и торжествующим взглядом посмотрел в глаза Элизы. – Ну что, будешь и дальше сопротивляться или благоразумно смиришься с неизбежным? – язвительно поинтересовался он. – Не забывай, что у меня находится твоя дочь, и, если я по-настоящему разозлюсь на тебя, девчонке не поздоровится!
Упоминание о Жанетте произвело эффект, совершенно противоположный тому, что ожидал де Грамон. Гнев придал Элизе решимости. Собрав все силы, она резко рванула руки, разомкнув сжимавшие ее запястья пальцы маркиза. А затем обрушила на голову де Грамона такой сильный удар кулаком, что он оторопел от неожиданности. Не мешкая, Элиза столкнула с себя его грузное тело, вскочила на ноги и бросилась бежать.
– Проклятая дрянь! – заорал маркиз, тут же устремляясь за ней вдогонку. – Ну, погоди! Ты мне заплатишь за это!
Опередив его, Элиза в считанные секунды оказалась у выхода из оранжереи. Она с силой рванула на себя ручку, но дверь не поддалась. Внезапно Элизу бросило в холодный пот: она с ужасом поняла, что в панике побежала совсем не в ту сторону. Стеклянная дверь, забранная ажурной решеткой, вела не в парадные покои особняка, а в сад. И была прочно заделана на период зимних холодов.
Застонав от отчаяния, Элиза обернулась и затравленно взглянула на преследователя. Де Грамон стоял в нескольких метрах от нее, скрестив руки на груди, и открыто наслаждаясь ее замешательством.
– Не приближайся ко мне, мерзавец, – сдавленно прохрипела она. – Предупреждаю: я буду защищаться до последнего!
Маркиз цинично усмехнулся, покачав головой.
– Похвальное решение для добродетельной женщины, – с иронией протянул он. – Только что же будет с маленькой беззащитной Жанеттой, если я сейчас уйду? Ты можешь поднять на ноги всю парижскую полицию, но это не поможет тебе вернуть дочку.
– Будь ты проклят, подонок, – простонала Элиза, бессильно прислонившись к двери. – Чего ты хочешь от меня?
– Вот это уже другой разговор, – удовлетворенно произнес де Грамон. – Я говорил тебе это сразу и повторю еще: ты должна уехать со мной из Парижа, если хочешь быть вместе со своей дочерью. Но сначала я все же закончу прерванное дело. – В глазах маркиза появился похотливый блеск. – Как знать? Может, на этот раз моя попытка посеять свои всходы на твоем поле окажется более удачной!
Продолжая ухмыляться, он медленно двинулся в сторону Элизы. Ломая руки от безысходного отчаяния, она с болью и ненавистью следила за его движениями, разрываясь между желанием вцепиться ему в горло и страхом за жизнь Жанетты. И вдруг зловещую тишину зимнего сада прорезал звук выстрела, а вслед за тем лицо де Грамона превратилось в маску недоумения и смертельного испуга. Судорожно взмахнув руками, он начал медленно оседать на пол, отчаянно ловя ртом воздух и издавая страдальческие хриплые звуки, от которых Элизу бросало в дрожь.
– Ну, вот и все. Надеюсь, ты больше не будешь отравлять жизнь моей жене, и шпионить для врагов Франции.
Элиза вскинула голову, и с ее губ сорвался радостный возглас. В нескольких шагах от нее стоял Арман. В его правой руке еще дымился разряженный пистолет, золотистые волосы были взъерошены, широкая грудь часто вздымалась от волнения. Поймав взгляд жены, Лаваль отбросил оружие в сторону и порывисто шагнул навстречу Элизе.
– Любовь моя, – выдохнул он, протягивая к ней руки, – ради всего святого, скажи мне, что на этот раз я успел вовремя! Этот подонок не причинил тебе вреда? Я не прощу себе, если…
Его голос сорвался, и он замолчал, с отчаянной мольбой всматриваясь в лицо жены. Рассмеявшись от облегчения, Элиза бросилась в его объятия, и его руки так крепко сомкнулись на ее спине, что ей стало нечем дышать. Смеясь и плача в одно и то же время, она смотрела на мужа сияющими от счастья глазами, а он лихорадочно целовал ее виски, щеки, губы и шептал нежные слова, от которых у нее голова шла кругом. Но вдруг Элиза вспомнила о дочери и, прервав поток нежностей, с сильнейшей тревогой посмотрела на Армана.
– Де Грамон сказал, что Жанетта находится у него, – вымолвила она дрожащим от страха голосом. – Что нам делать, милый?
Глаза Лаваля на мгновение наполнились болью, но счастливая улыбка осталась на лице, и Элиза вдруг ощутила, как леденящий ужас отпускает ее сердце.
– Этот подонок солгал, любовь моя, – успокаивающе гладя ее щеку, сказал Арман. – Он действительно проник в наш дом и видел Жанетту, но выкрасть ее не успел – ему помешала Тереза. Мы поговорим обо всем позже, а сейчас я должен поскорее отправить тебя домой и дать объяснения полиции. Смотри, сюда уже идут!
Оранжерея стремительно заполнялась людьми, привлеченными звуком выстрела. Внезапно Элиза увидела рядом с собой Каролину. Поручив жену заботам подруги, Лаваль проводил женщин к выходу и вступил в разговор с оказавшимся тут представителем парижской полиции. Покидая место разыгравшейся трагедии, Элиза обернулась и в последний раз взглянула на лежащего де Грамона, которого осматривали несколько мужчин, пытаясь определить, насколько тяжело его ранение. В ее сердце невольно мелькнула жалость к этому человеку. Не оставалось сомнений, что, даже если он и поправится, конец его будет весьма плачевным. Но стоило ей вспомнить, как он угрожал расправиться с ее маленькой дочкой, как жалость мгновенно сменилась ненавистью и отвращением.
ГЛАВА 26
– Ну все, мадам, уходите! Иначе вы сейчас разбудите Жанетту, и мне придется снова целый час укладывать ее.
Потянув хозяйку за руку, Тереза заставила ее оторваться от колыбельки, где мирно посапывала девочка, и увела из комнаты.
– Расскажи мне, как это было, Тереза, – попросила Элиза, устало опускаясь на диван в гостиной.
Она никак не могла успокоиться; ей все еще не верилось, что с малышкой все в порядке, и она находится дома.
– Ох, мадам, лучше бы мне этого и не вспоминать! Ну, уж если вы настаиваете. Я, как обычно, уложила Жанетту спать, а сама пошла немного поболтать с Клариссой. И вдруг услышала, что наша малышка громко плачет. Вы не представляете, мадам, как я испугалась: в последнее время Жанетта всегда спала очень крепко и не просыпалась до самого утра! Я бегом бросилась в детскую. И что же я там увидела? Святая Мадонна! Мужчина, выглядевший, как настоящий дьявол, стоял рядом с колыбелькой и смотрел на нашу девочку. В первое мгновение я просто в ужас пришла. Но затем так разозлилась, что даже перестала бояться.
Глаза Терезы возмущенно засверкали при этом воспоминании, и она принялась ходить по комнате.
– Я схватила со стола подсвечник и хотела броситься на этого дьявола, но вдруг сообразила, что могу не справиться с ним. И тогда я распахнула дверь в коридор и принялась во все горло звать на помощь. Ваш муж сразу услышал мой крик, но еще раньше него в детской оказались сторож и дворецкий. Однако дьявол был проворен, и им не удалось его схватить. Потом уже выяснилось, что он проник в дом через окно в дальней комнате, той, которая еще стоит без мебели.
– Ты уверена, что он не причинил Жанетте никакого вреда? Этот человек способен на все, Тереза.
– Уверена, мадам. Он не успел ничего сделать. Иначе Жанетта не успокоилась бы так быстро, едва оказавшись на руках у папочки. Но полковник очень скоро отдал дочку мне и уехал из дома. Он сказал, что должен поскорее найти вас и привезти домой. Он так испугался за вас, мадам. Больше, чем за Жанетту!
– Ну уж нет, это тебе показалось, голубушка, – возразила Элиза, нервно рассмеявшись. – Граф испугался не за меня. Он испугался, что его дочь останется сиротой, потому что знал, что от Марселя де Грамона можно ожидать любой крайности. А о том, что этот «дьявол» – наш давний враг, Лаваль догадался по твоему описанию. И понял, что тот неспроста вырядился в маскарадный костюм, – де Грамон собирался отправиться на праздник в особняк барона де Конфлана, куда поехала и я. Удивляюсь только, как Арману удалось отыскать меня в этом огромном дворце. Но об этом я узнаю, когда он вернется домой. А сейчас пойду к себе, Тереза, я очень устала. Еще раз спасибо тебе, что не растерялась и вовремя позвала на помощь.
Поднявшись, Элиза обняла няню Жанетты и направилась в свою спальню. Служанка уже расстелила постель и хотела уложить госпожу спать, но Элиза остановила ее.
– Ступай к себе, Кларисса, твоя помощь мне сегодня больше не нужна, – сказала она. – Я не лягу в постель, пока не поговорю с графом.
– Тогда выпейте немного вина, мадам, и соберитесь с силами. Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, сейчас самое время откровенно поговорить с месье Арманом, – наставительно заметила горничная. – По-моему, во всем доме только он один еще не знает, что вы сходите по нему с ума, – прибавила Кларисса с лукавой усмешкой.
Криво усмехнувшись, Элиза отпустила горничную и принялась расхаживать по комнате.
Все ее мысли были не о дочери и не о пережитой опасности, а только о муже. Вспоминая, как пылко он обнимал ее в оранжерее и какие говорил слова, Элиза чувствовала такое нестерпимое желание остаться с ним вдвоем, что у нее начинал бешено стучать пульс. И с каждой минутой она все сильнее сознавала, что не может больше обходиться без его нежности.
Ну и что с того, что Арман не любит ее? Достаточно того, что он хочет ее как женщину. После того, что произошло между ними вчера в гостиной, в этом уже не оставалось сомнений. Главное, они будут каждый день заниматься любовью, и она сможет засыпать в его объятиях, чувствуя его тепло и нежность. Возможно, со временем Арман привыкнет к ней, и между ними установятся добрые дружественные отношения. А любовь… Ее заменит привязанность. В конце концов, много ли она встречала семейных пар, где супруги любят друг друга?
– Ты не спишь, дорогая?
Порывисто обернувшись, Элиза чуть не столкнулась с мужем. Она так увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как он вошел. Смущенно улыбнувшись, Элиза нерешительно потянулась к Арману, и он тут же заключил ее в объятия, целуя с такой безграничной нежностью, что у нее гулко забилось сердце. Всхлипнув от нахлынувших чувств, она обняла Армана за шею и прижалась лицом к его груди. Какое-то время они неподвижно стояли, не разжимая объятий, лишь чувствуя, как сильно стучат их сердца.
– Я не хотела ложиться, пока ты не вернешься, – проговорила Элиза, неохотно отпуская его. – Мы ведь собирались поговорить.
– Да. – Арман на мгновение замялся, глядя в сторону и прочищая горло. – Нам действительно нужно кое о чем поговорить. Ты хорошо сделала, что решила дождаться меня.
«Самое время, чтобы расставить все точки над «i», – подумала Элиза. Но вместо того чтобы сразу признаться Арману в своих чувствах, она с наигранным интересом спросила:
– Как там мерзавец де Грамон? Ты серьезно ранил его? Он жив?
– С этим негодяем все в порядке, – подхватил Арман, малодушно обрадовавшись отсрочке. – Доктор сказал, что он скоро поправится. Однако вряд ли ему придется долго радоваться жизни. Преступления де Грамона перед Францией так велики, что можно ожидать самого сурового приговора.
– Почему же тогда его отпустили в прошлый раз?
– Его не отпускали из тюрьмы Сен-Лазар. Он сбежал. – В глазах Армана вдруг отразилось сильное замешательство, и Элиза с удивлением заметила, что он начинает краснеть. – Любовь моя, ради всего святого, прости, что я не поверил тебе, когда ты рассказала мне о вашей встрече! – с мольбой проговорил он, целуя ее ладони. – Я поступил, как легкомысленный глупец. Мне нужно было немедленно рассказать обо всем полиции. Возможно, тогда де Грамона выследили бы еще в Эрфурте, и тебе не пришлось бы пережить сегодняшнего кошмара.
Глубоко вздохнув, Элиза ласково улыбнулась мужу и примирительно коснулась его щеки.
– Что теперь говорить об этом! Слава богу, все закончилось хорошо. Как ты отыскал меня в особняке де Конфлана?
– Я не сомневался, что мерзавец знает, что ты отправилась на маскарад, и станет искать тебя там. Должно быть, он следил за нашим домом и видел, как ты уезжала. Он ведь считал, что Жанетта – его дочь. – Голос Лаваля сорвался от волнения. – И наверняка собирался выкрасть малышку. Но когда он увидел ее, то был так ошеломлен, что растерялся. Это и спасло нас всех. Господи, да я бы разорвал его на части, если бы он хоть пальцем коснулся нашей дочери! Но в те минуты я больше испугался за тебя. Я чуть не сошел с ума, когда не нашел тебя в бальной зале! Но потом кто-то из твоих кавалеров сказал мне, что видел, как ты направилась в сторону зимнего сада.
Из горла Армана вырвался судорожный вздох, и его небесные глаза наполнились такой болью, что у Элизы сжалось сердце.
– Любовь моя, умоляю, скажи мне честно: де Грамон не успел причинить тебе вреда? Я до сих пор терзаюсь сомнениями, не напрасно ли оставил ему жизнь. Может, нужно было сразу прикончить мерзавца?
– Нет, нет, – поспешно проговорила Элиза, – не стоило брать греха на душу из-за этого жалкого подонка! Слава богу, он ведь так и не смог изнасиловать меня, хотя и пытался это сделать. Но самым ужасным было то, что он грозился отнять у меня Жанетту. Я не знала, что мне делать.
Содрогнувшись от ужасного воспоминания, Элиза закрыла лицо руками, и Арман снова крепко прижал ее к себе и успокаивающе погладил по спине.
– Прости меня за то, что я не смог уберечь тебя от этого, – прошептал он, зарывшись лицом в водопад ее распущенных волос. – И за многое другое. Я так отвратительно вел себя все это время. Все эти недели ты была несчастна по моей вине. Но, клянусь тебе, мой обожаемый ангел, я сумею залечить твои раны!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Так ты проник в мой дом! – Элиза почувствовала, как по ее спине заструился холодный пот. – Грязный подонок! Как ты посмел смотреть на мою дочь своим поганым взором?!
– Я не только смотрел на нее. Я брал ее на руки, тормошил и рассматривал со всех сторон, не в силах поверить, что ты так ловко провела меня. Я забрал ее с собой. Твоя дочь у меня, Элиза. И если ты не согласишься сейчас пойти со мной, ты ее больше никогда не увидишь.
Приглушенно вскрикнув, Элиза в ужасе схватилась руками за лицо. Де Грамон выжидающе смотрел на нее, не двигаясь с места. По его глазам было невозможно что-то прочесть. Он выглядел почти спокойным и очень уверенным. Боже, неужели он не блефовал?
– К..как выглядит детская комната в моем доме? – пробормотала Элиза, всматриваясь расширенными от ужаса глазами в его лицо. – Опиши ее, негодяй, чтобы я поверила тебе.
– Нежно-розовые обои с бежевыми цветочками, кремовые занавески на окнах и колыбельке, пышный персидский ковер, – не сводя с нее взгляда, перечислял де Грамон. – Что? Все еще недостаточно? Тебя убедит, если я скажу, что постелька твоей дочери была расшита розовой гладью? Или что на ней был чепчик с валансьенскими кружевами и голубое фланелевое платьице? Или мне рассказать тебе, как она вопила и выворачивалась из моих рук, когда я нес ее в карету? – прибавил он злобным шепотом.
Из горла Элизы вырвался сдавленный крик, перед глазами поплыли темные круги. Не помня себя, она бросилась к де Грамону и вцепилась ногтями ему в лицо. От неожиданной боли маркиз взвыл. Громко чертыхаясь, он с большим усилием оторвал от себя разъяренную женщину и резким движением отбросил ее назад. От сильного толчка Элиза не удержала равновесия и, зацепившись за кадку с пальмой, полетела на пол. Словно коршун, де Грамон проворно бросился к ней, быстро перевернул ее на спину и придавил к полу своим телом.
– Ах ты, упрямая сучка! – прорычал он, пытаясь поймать ее руки. – Вздумала шутить со мной, да? Ничего у тебя не выйдет. Я уже однажды доказал тебе, что способен взять то, что хочу. И сейчас ты получишь новое подтверждение этому. Я снова возьму тебя, как и в прошлый раз.
– Я не позволю тебе снова изнасиловать меня, мерзкая свинья! – крикнула Элиза, отчаянным усилием вырвав у него свои запястья. – Убирайся, подонок, или я убью тебя!
– А твоя обожаемая доченька? О ней ты забыла?
Приподнявшись, де Грамон окинул Элизу издевательским взглядом и злобно рассмеялся. Вскинув руки, она попыталась вцепиться ему в волосы, но он ловко уклонился и, размахнувшись, ударил ее по лицу. От сильного удара Элиза на какое-то время утратила способность сопротивляться. Воспользовавшись ее замешательством, де Грамон быстро захватил запястья Элизы и поднял руки над ее головой. Придерживая их одной рукой, другой он быстро задрал ее юбки и рванул тонкую ткань панталон. Его ладонь нетерпеливо скользнула по животу женщины и застыла между бедер. Слегка отстранившись, маркиз приподнялся на локте и торжествующим взглядом посмотрел в глаза Элизы. – Ну что, будешь и дальше сопротивляться или благоразумно смиришься с неизбежным? – язвительно поинтересовался он. – Не забывай, что у меня находится твоя дочь, и, если я по-настоящему разозлюсь на тебя, девчонке не поздоровится!
Упоминание о Жанетте произвело эффект, совершенно противоположный тому, что ожидал де Грамон. Гнев придал Элизе решимости. Собрав все силы, она резко рванула руки, разомкнув сжимавшие ее запястья пальцы маркиза. А затем обрушила на голову де Грамона такой сильный удар кулаком, что он оторопел от неожиданности. Не мешкая, Элиза столкнула с себя его грузное тело, вскочила на ноги и бросилась бежать.
– Проклятая дрянь! – заорал маркиз, тут же устремляясь за ней вдогонку. – Ну, погоди! Ты мне заплатишь за это!
Опередив его, Элиза в считанные секунды оказалась у выхода из оранжереи. Она с силой рванула на себя ручку, но дверь не поддалась. Внезапно Элизу бросило в холодный пот: она с ужасом поняла, что в панике побежала совсем не в ту сторону. Стеклянная дверь, забранная ажурной решеткой, вела не в парадные покои особняка, а в сад. И была прочно заделана на период зимних холодов.
Застонав от отчаяния, Элиза обернулась и затравленно взглянула на преследователя. Де Грамон стоял в нескольких метрах от нее, скрестив руки на груди, и открыто наслаждаясь ее замешательством.
– Не приближайся ко мне, мерзавец, – сдавленно прохрипела она. – Предупреждаю: я буду защищаться до последнего!
Маркиз цинично усмехнулся, покачав головой.
– Похвальное решение для добродетельной женщины, – с иронией протянул он. – Только что же будет с маленькой беззащитной Жанеттой, если я сейчас уйду? Ты можешь поднять на ноги всю парижскую полицию, но это не поможет тебе вернуть дочку.
– Будь ты проклят, подонок, – простонала Элиза, бессильно прислонившись к двери. – Чего ты хочешь от меня?
– Вот это уже другой разговор, – удовлетворенно произнес де Грамон. – Я говорил тебе это сразу и повторю еще: ты должна уехать со мной из Парижа, если хочешь быть вместе со своей дочерью. Но сначала я все же закончу прерванное дело. – В глазах маркиза появился похотливый блеск. – Как знать? Может, на этот раз моя попытка посеять свои всходы на твоем поле окажется более удачной!
Продолжая ухмыляться, он медленно двинулся в сторону Элизы. Ломая руки от безысходного отчаяния, она с болью и ненавистью следила за его движениями, разрываясь между желанием вцепиться ему в горло и страхом за жизнь Жанетты. И вдруг зловещую тишину зимнего сада прорезал звук выстрела, а вслед за тем лицо де Грамона превратилось в маску недоумения и смертельного испуга. Судорожно взмахнув руками, он начал медленно оседать на пол, отчаянно ловя ртом воздух и издавая страдальческие хриплые звуки, от которых Элизу бросало в дрожь.
– Ну, вот и все. Надеюсь, ты больше не будешь отравлять жизнь моей жене, и шпионить для врагов Франции.
Элиза вскинула голову, и с ее губ сорвался радостный возглас. В нескольких шагах от нее стоял Арман. В его правой руке еще дымился разряженный пистолет, золотистые волосы были взъерошены, широкая грудь часто вздымалась от волнения. Поймав взгляд жены, Лаваль отбросил оружие в сторону и порывисто шагнул навстречу Элизе.
– Любовь моя, – выдохнул он, протягивая к ней руки, – ради всего святого, скажи мне, что на этот раз я успел вовремя! Этот подонок не причинил тебе вреда? Я не прощу себе, если…
Его голос сорвался, и он замолчал, с отчаянной мольбой всматриваясь в лицо жены. Рассмеявшись от облегчения, Элиза бросилась в его объятия, и его руки так крепко сомкнулись на ее спине, что ей стало нечем дышать. Смеясь и плача в одно и то же время, она смотрела на мужа сияющими от счастья глазами, а он лихорадочно целовал ее виски, щеки, губы и шептал нежные слова, от которых у нее голова шла кругом. Но вдруг Элиза вспомнила о дочери и, прервав поток нежностей, с сильнейшей тревогой посмотрела на Армана.
– Де Грамон сказал, что Жанетта находится у него, – вымолвила она дрожащим от страха голосом. – Что нам делать, милый?
Глаза Лаваля на мгновение наполнились болью, но счастливая улыбка осталась на лице, и Элиза вдруг ощутила, как леденящий ужас отпускает ее сердце.
– Этот подонок солгал, любовь моя, – успокаивающе гладя ее щеку, сказал Арман. – Он действительно проник в наш дом и видел Жанетту, но выкрасть ее не успел – ему помешала Тереза. Мы поговорим обо всем позже, а сейчас я должен поскорее отправить тебя домой и дать объяснения полиции. Смотри, сюда уже идут!
Оранжерея стремительно заполнялась людьми, привлеченными звуком выстрела. Внезапно Элиза увидела рядом с собой Каролину. Поручив жену заботам подруги, Лаваль проводил женщин к выходу и вступил в разговор с оказавшимся тут представителем парижской полиции. Покидая место разыгравшейся трагедии, Элиза обернулась и в последний раз взглянула на лежащего де Грамона, которого осматривали несколько мужчин, пытаясь определить, насколько тяжело его ранение. В ее сердце невольно мелькнула жалость к этому человеку. Не оставалось сомнений, что, даже если он и поправится, конец его будет весьма плачевным. Но стоило ей вспомнить, как он угрожал расправиться с ее маленькой дочкой, как жалость мгновенно сменилась ненавистью и отвращением.
ГЛАВА 26
– Ну все, мадам, уходите! Иначе вы сейчас разбудите Жанетту, и мне придется снова целый час укладывать ее.
Потянув хозяйку за руку, Тереза заставила ее оторваться от колыбельки, где мирно посапывала девочка, и увела из комнаты.
– Расскажи мне, как это было, Тереза, – попросила Элиза, устало опускаясь на диван в гостиной.
Она никак не могла успокоиться; ей все еще не верилось, что с малышкой все в порядке, и она находится дома.
– Ох, мадам, лучше бы мне этого и не вспоминать! Ну, уж если вы настаиваете. Я, как обычно, уложила Жанетту спать, а сама пошла немного поболтать с Клариссой. И вдруг услышала, что наша малышка громко плачет. Вы не представляете, мадам, как я испугалась: в последнее время Жанетта всегда спала очень крепко и не просыпалась до самого утра! Я бегом бросилась в детскую. И что же я там увидела? Святая Мадонна! Мужчина, выглядевший, как настоящий дьявол, стоял рядом с колыбелькой и смотрел на нашу девочку. В первое мгновение я просто в ужас пришла. Но затем так разозлилась, что даже перестала бояться.
Глаза Терезы возмущенно засверкали при этом воспоминании, и она принялась ходить по комнате.
– Я схватила со стола подсвечник и хотела броситься на этого дьявола, но вдруг сообразила, что могу не справиться с ним. И тогда я распахнула дверь в коридор и принялась во все горло звать на помощь. Ваш муж сразу услышал мой крик, но еще раньше него в детской оказались сторож и дворецкий. Однако дьявол был проворен, и им не удалось его схватить. Потом уже выяснилось, что он проник в дом через окно в дальней комнате, той, которая еще стоит без мебели.
– Ты уверена, что он не причинил Жанетте никакого вреда? Этот человек способен на все, Тереза.
– Уверена, мадам. Он не успел ничего сделать. Иначе Жанетта не успокоилась бы так быстро, едва оказавшись на руках у папочки. Но полковник очень скоро отдал дочку мне и уехал из дома. Он сказал, что должен поскорее найти вас и привезти домой. Он так испугался за вас, мадам. Больше, чем за Жанетту!
– Ну уж нет, это тебе показалось, голубушка, – возразила Элиза, нервно рассмеявшись. – Граф испугался не за меня. Он испугался, что его дочь останется сиротой, потому что знал, что от Марселя де Грамона можно ожидать любой крайности. А о том, что этот «дьявол» – наш давний враг, Лаваль догадался по твоему описанию. И понял, что тот неспроста вырядился в маскарадный костюм, – де Грамон собирался отправиться на праздник в особняк барона де Конфлана, куда поехала и я. Удивляюсь только, как Арману удалось отыскать меня в этом огромном дворце. Но об этом я узнаю, когда он вернется домой. А сейчас пойду к себе, Тереза, я очень устала. Еще раз спасибо тебе, что не растерялась и вовремя позвала на помощь.
Поднявшись, Элиза обняла няню Жанетты и направилась в свою спальню. Служанка уже расстелила постель и хотела уложить госпожу спать, но Элиза остановила ее.
– Ступай к себе, Кларисса, твоя помощь мне сегодня больше не нужна, – сказала она. – Я не лягу в постель, пока не поговорю с графом.
– Тогда выпейте немного вина, мадам, и соберитесь с силами. Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, сейчас самое время откровенно поговорить с месье Арманом, – наставительно заметила горничная. – По-моему, во всем доме только он один еще не знает, что вы сходите по нему с ума, – прибавила Кларисса с лукавой усмешкой.
Криво усмехнувшись, Элиза отпустила горничную и принялась расхаживать по комнате.
Все ее мысли были не о дочери и не о пережитой опасности, а только о муже. Вспоминая, как пылко он обнимал ее в оранжерее и какие говорил слова, Элиза чувствовала такое нестерпимое желание остаться с ним вдвоем, что у нее начинал бешено стучать пульс. И с каждой минутой она все сильнее сознавала, что не может больше обходиться без его нежности.
Ну и что с того, что Арман не любит ее? Достаточно того, что он хочет ее как женщину. После того, что произошло между ними вчера в гостиной, в этом уже не оставалось сомнений. Главное, они будут каждый день заниматься любовью, и она сможет засыпать в его объятиях, чувствуя его тепло и нежность. Возможно, со временем Арман привыкнет к ней, и между ними установятся добрые дружественные отношения. А любовь… Ее заменит привязанность. В конце концов, много ли она встречала семейных пар, где супруги любят друг друга?
– Ты не спишь, дорогая?
Порывисто обернувшись, Элиза чуть не столкнулась с мужем. Она так увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как он вошел. Смущенно улыбнувшись, Элиза нерешительно потянулась к Арману, и он тут же заключил ее в объятия, целуя с такой безграничной нежностью, что у нее гулко забилось сердце. Всхлипнув от нахлынувших чувств, она обняла Армана за шею и прижалась лицом к его груди. Какое-то время они неподвижно стояли, не разжимая объятий, лишь чувствуя, как сильно стучат их сердца.
– Я не хотела ложиться, пока ты не вернешься, – проговорила Элиза, неохотно отпуская его. – Мы ведь собирались поговорить.
– Да. – Арман на мгновение замялся, глядя в сторону и прочищая горло. – Нам действительно нужно кое о чем поговорить. Ты хорошо сделала, что решила дождаться меня.
«Самое время, чтобы расставить все точки над «i», – подумала Элиза. Но вместо того чтобы сразу признаться Арману в своих чувствах, она с наигранным интересом спросила:
– Как там мерзавец де Грамон? Ты серьезно ранил его? Он жив?
– С этим негодяем все в порядке, – подхватил Арман, малодушно обрадовавшись отсрочке. – Доктор сказал, что он скоро поправится. Однако вряд ли ему придется долго радоваться жизни. Преступления де Грамона перед Францией так велики, что можно ожидать самого сурового приговора.
– Почему же тогда его отпустили в прошлый раз?
– Его не отпускали из тюрьмы Сен-Лазар. Он сбежал. – В глазах Армана вдруг отразилось сильное замешательство, и Элиза с удивлением заметила, что он начинает краснеть. – Любовь моя, ради всего святого, прости, что я не поверил тебе, когда ты рассказала мне о вашей встрече! – с мольбой проговорил он, целуя ее ладони. – Я поступил, как легкомысленный глупец. Мне нужно было немедленно рассказать обо всем полиции. Возможно, тогда де Грамона выследили бы еще в Эрфурте, и тебе не пришлось бы пережить сегодняшнего кошмара.
Глубоко вздохнув, Элиза ласково улыбнулась мужу и примирительно коснулась его щеки.
– Что теперь говорить об этом! Слава богу, все закончилось хорошо. Как ты отыскал меня в особняке де Конфлана?
– Я не сомневался, что мерзавец знает, что ты отправилась на маскарад, и станет искать тебя там. Должно быть, он следил за нашим домом и видел, как ты уезжала. Он ведь считал, что Жанетта – его дочь. – Голос Лаваля сорвался от волнения. – И наверняка собирался выкрасть малышку. Но когда он увидел ее, то был так ошеломлен, что растерялся. Это и спасло нас всех. Господи, да я бы разорвал его на части, если бы он хоть пальцем коснулся нашей дочери! Но в те минуты я больше испугался за тебя. Я чуть не сошел с ума, когда не нашел тебя в бальной зале! Но потом кто-то из твоих кавалеров сказал мне, что видел, как ты направилась в сторону зимнего сада.
Из горла Армана вырвался судорожный вздох, и его небесные глаза наполнились такой болью, что у Элизы сжалось сердце.
– Любовь моя, умоляю, скажи мне честно: де Грамон не успел причинить тебе вреда? Я до сих пор терзаюсь сомнениями, не напрасно ли оставил ему жизнь. Может, нужно было сразу прикончить мерзавца?
– Нет, нет, – поспешно проговорила Элиза, – не стоило брать греха на душу из-за этого жалкого подонка! Слава богу, он ведь так и не смог изнасиловать меня, хотя и пытался это сделать. Но самым ужасным было то, что он грозился отнять у меня Жанетту. Я не знала, что мне делать.
Содрогнувшись от ужасного воспоминания, Элиза закрыла лицо руками, и Арман снова крепко прижал ее к себе и успокаивающе погладил по спине.
– Прости меня за то, что я не смог уберечь тебя от этого, – прошептал он, зарывшись лицом в водопад ее распущенных волос. – И за многое другое. Я так отвратительно вел себя все это время. Все эти недели ты была несчастна по моей вине. Но, клянусь тебе, мой обожаемый ангел, я сумею залечить твои раны!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33