Пахло вселенским заговором.
Кот мяукал и терся о мои ноги, а по спине бежали мурашки, и волосы на затылке вставали дыбом. "Мама, мама", - потерянно шептала я, - "а если этот хмырь решит прийти за своими ключами прямо сейчас? Что, если он все-таки решил меня убить? Может, просто взять эти ключи и вывесить на гвоздик перед дверью? Да, только если их сопрут, то мне придется несладко. С милицией, опять-таки, наладила теплые и доверительные отношения, идиотка".
Я опять уронила голову в ладони и немного освежила себя рыданиями, подвывая и всхлипывая. Кот наступил на пульт от музыкального центра, и сладкоголосое пение Андрея Губина полилось по комнате. В сочетании с моими завываниями звучало это убийственно.
Меня передернуло, я взяла пульт и переключила станцию на ночной джаз по "Маяку". Стало немного полегче. Вслушиваясь в нежные переливы гершвинских мелодий, я попыталась взять себя в руки и рассуждать более логично. Но, чем дольше я рассуждала более логично, тем навязчивей становилась мысль, что пора звонить бабуле. Отбросив все умные и такие правильные слова о том, что я уже давно не маленькая, а напротив, солидная замужняя женщина, взрослая и рассудительная, которой не резон чуть что, сразу бежать к бабуле, я уже была вполне готова поднять трубку и набрать номер, как бабуля не заставила себя ждать.
Трель телефонного звонка прорезала вязкую тишину моего страха. Я подпрыгнула почти до потолка, и рванула к телефону.
- Да!!! - завопила я в трубку.
- Здравствуй, детка, - бабулин голос был, как всегда, неподражаем.
- Бабуля… Ты? - протянула я.
- А кто же еще? Папа Римский? - пророкотала бабуля, - я звоню узнать, как ты там поживаешь без своего мужика.
- Да… По-разному, - я провела слабой рукой по лбу и закрыла глаза.
- Детка, - окликнула меня бабуля, - что-то мне твой голос не нравится. Ты уверена, что преимущественно хорошо?
- Нет, -выдохнула я, набрала побольше воздуха в легкие и понеслась, - я залила соседей, в редакции задали статью про настоящую любовь, а еще в парке какой-то урод выронил ключи, я подобрала, и меня кто-то видел, и прислал ко мне убийцу, но его спугнула соседка, а милиция говорит, что мне не следует подавать заявление, потому что это был наркоман, потому что я им про ключи не рассказала, и они решили, что на меня просто так напали, а мне страшно, я сижу одна тут, то лифт начинает бегать, как сумасшедший, то кот горшки цветочные роняет, а по телевизору поет группа "На-на"… - тут я не выдержала и снова горько зарыдала. Мне было так жалко себя, что просто сердце разрывалось.
- Эй, детка, - помолчав, усмехнулась бабуля, - ты уверена, что это все, что с тобой произошло?
- Да-а-а… - протянула я, всхлипывая.
- Ну так чего же ты ревешь так, словно у тебя в одночасье безвременно почили все друзья и близкие?
- Не зна-а-аю…
- Вытри сопли, детка, и расскажи мне все по порядку. Во-первых, что за ключи?
- Их в парке выронил какой-то мужик. Солидный, в костюме… Бежал, как идиот, упал, выронил ключи, а когда я попыталась их ему вернуть, он удрал…
- А кто на тебя напал? - поинтересовалась бабуля.
- Какой-то тип в черной вязаной маске с прорезями для глаз. Все спрашивал, где картон, встречалась ли я с Прохором, и где ключи. Я хотела отдать ключи ему, но этого гада спугнула соседка снизу.
- Та, которую ты залила? - захохотала бабуля.
- Она самая.
- Вот радости ей было, - продолжала веселиться бабуля. - Слушай, детка, а зачем этому нашему другу картон?
- Псих он, вот что, - категорически заявила я.
- Да, кстати, - спохватилась бабуля, - а с Прохором ты встречалась?
- Не знаю! - проорала я в трубку.
- Галочка, - примирительно пробасила бабуля, - полегче. Если ты не знаешь, встречалась ли ты с Прохором, значит, ты с ним не встречалась. Или не знала, что это Прохор - третьего не дано.
- Да уж, - горестно выдохнула я, - не дано.
- Ну, и что ты там делаешь? -спросила меня бабуля строго.
- Ничего, - растерянно ответила я.
- Небось, сидишь и с ума сходишь.
- Схожу, - покивала я, - бабуль, просто крыша от страха едет.
- А ты не сиди, - успокоила меня бабуля, - прими ванну и ложись спать. И никаких успокоительных, слышишь?
- Хорошо, - покорно покивала я.
- А завтра утречком, как проснешься, дуй ко мне вместе с ключами, поняла?
- Поняла, - прошептала я.
- Умница, - пропела бабуля, - и не бойся, никто тебя убивать ни сегодня, ни завтра не придет.
- Это почему? - оскорбленно спросила я.
- Потому, - отрезала бабуля, - потому. Все, детка, ложись. Хотя, - спохватилась она, - постой. Рассмотри подробней ключи и опиши их мне.
- Ну… - я вытащила связку из кармана, - тут семь ключей в связке. Один синий пластмассовый от домофона, другой - большой такой, как от гаражной двери, еще ключ то ли от машины, что ли от почтового ящика, несколько ключей от обыкновенных замков и небольшой ключик с желтенькой бирочкой.
- Какой бирочкой? - оживилась бабуля.
- Овальной пластмассовой бирочкой, на ней черными цифрами выведен номер - 674.
- Ага… - призадумалась бабуля, - небось из-за этого ключа весь сыр-бор и начался.
- Ты почему так решила? - поинтересовалась я, не особенно настраиваясь на вразумительный ответ, - логика моей бабули всегда с трудом поддавалась устным объяснениям.
- А потому что ежику понятно, что ключ этот от какой-то камеры хранения, - легко ответила бабуля.
- О… - с уважением протянула я, - и что это значит?
- Это значит, что в камере хранения что-то лежит, а ключ - это ключ. Им эта камера открывается. Не понятно?
- Понятно… Бабуль, ты - супер.
- Я знаю, - скромно ответила бабуля, - все, марш в ванну, а завтра ко мне, поняла?
- Поняла, - засмеялась я, - что на обед?
- Плюшки из Макдональдса, салаты из супермаркета, помидоры с рынка, и лягушки из болота, - заявила бабуля, которая отродясь не умела готовить и вечно питалась всякой дрянью, - все, спать. До завтра.
- До завтра, - попрощалась я.
- Детка, - проговорила на прощание бабуля.
- Да?
- Не дрожи. Спокойной ночи.
- Не буду. Спокойной ночи.
Мы распрощались с бабулей, я положила трубку и почувствовала, что все мои страхи куда-то исчезли. Я побродила по полутемным комнатам - не страшно! Тут и кота можно покормить, и сигаретку со вкусом покурить, и даже найти в серванте недоеденную плитку белого шоколада и смолотить ее в момент. Пританцовывая, я сделала радио погромче, и по квартире разлилось томное пение саксофона, смягченное контрабасом и мягкими барабанными щеточками. Проплясав до ванной, я отвернула кран, и клубы пара поползли по зеркалу, затуманивая мое отражение. Я отправилась на кухню заваривать себе цветочный чай.
Почему я раньше не позвонила бабуле? Этот вопрос я часто задаю себе в самых различных ситуациях. Ответ редко устраивает меня на все сто процентов - то ли беспокоить бабулю вечно не хочется, то ли кажется, что все проблемы, встающие передо мной, настолько глобальны, что их даже бабуля не разрешит. Еще пугает сам факт, что обратиться к бабуле - это значит погрузиться в проблему по самые уши. Бабуля, с ее авантюрным складом характера, никому спуску не даст, хоть кто встань на ее пути. На все предостережения моя бабуля обычно отвечает: "Но ведь страшно интересно!!!", словно это как рукой снимает всю опасность.
Ко всему прочему, к бабуле за помощью я стараюсь обращаться пореже еще и потому, что страшно неприятно колебать в себе сознание, что я очень самостоятельная особа, всего в жизни добившаяся сама, и вообще, на кривой козе ко мне не подъедешь. Бабуля же вечно величала меня деткой, гладила по голове и совала мне в сумку пирожок из Макдональдса, так что я казалась себе беспомощным младенцем, запеленутым по самое горло.
С чашкой чая в руках я вернулась в ванную, приглушила свет, скинула халат и залезла в горячую воду - только нос мой торчал, да рука с чашкой. Я блаженно зажмурилась, отхлебнула чаю и пошевелила пальцами под водой - красота… Бабуля вообще всегда на меня очень благотворно действует. Стоит ей сказать своим бесподобным басом пару слов утешения, пообещать накормить меня лягушками из болота, как мне сразу легчает, и жизнь снова кажется прекрасной и удивительной.
Бабуля всегда была корнем, питающим наш род, и когда она собирает за одним столом всех своих дочерей (а их у нее было ни много, ни мало - четверо) вместе с их часто меняющимися мужьями, всех своих внуков и правнуков, мы млеем и плавимся от близости нашего матриарха.
Моя мамуля в Москве появляется редко, все чаще звонит из своего Милана и присылает оттуда фантастические посылки, а мы с бабулей нежно дружим, часами сидим в различных Макдональдсах (бабуля отличается совершенно необъяснимой любовью к этим забегаловкам, ласково называя их "американские тошниловки") и производим непрерывный обмен жизненным опытом - то есть, я все больше этот жизненный опыт поглощаю, а бабуля генерирует.
Славится по всему нашему фамильному древу бабуля несколькими вещами: в первую очередь, это легендой, гласившей, что в далекой молодости она несколько лет совершенно одна жила в глухой сибирской тайге, вступая в только ей известные отношения с местными медведями, партизанами (черт его знает, откуда они взялись в глухой сибирской тайге), лосями, кедрами и прочими обитателями тех суровых мест. Далее, моя бабуля была известна далеко за пределами нашего семейного древа, как искусный врач-иглотерапевт. В свое время волшебные руки моей бабули излечивали таких людей, про которых, для обеспечения себе спокойного сна, лучше вообще не знать. Да и сейчас она творит чудеса, в три сеанса своими иголками снимая депрессии, неврозы, остеохондрозы, ангины, простатиты, ишемические болезни, старческие слабоумия и тому подобные недуги. Далее, в нашей семье поговаривают, что бабуля когда-то давно содержала подпольный бутик, продавая состоятельным клиенткам подлинные последние крики парижской моды - самые известные марки. Каким образом она это делала, и чем это закончилось - не берется угадать никто.
Совершенно необыкновенные отношения моей бабули с покойным дедушкой (третьим по счету бабулиным мужем) приводили в восторг всех, кто когда-либо имел счастье наблюдать семейную жизнь этой выдающейся пары. Вечером они ругались, произнося слово «развод», как «аллилуйя», доводя всех до белого каления, утром бабуля выезжала из спальни верхом на дедушке, днем он был поливаем горячим супом, а ближе к ночи они вдвоем отправлялись в роскошный ресторан, и просыпалась бабуля, накрытая новой песцовой шубой. Бабуля бывала, кажется, во всех странах, которые только приходят на ум, обладает совершенно фантастическим кругом знакомств, а о широте ее натуры можно слагать песни. Добавить ко всему можно также бабулину неувядающую красоту и молодость, и если 70 лет, они и в Африке 70 (не в фильме же мы "Смерть ей к лицу", в самом деле), то старушкой ее назвать нельзя ни при каких обстоятельствах.
К этому все давно привыкли, но к портрету моей бабули периодически добавлялись и впрямь феерические черты. Так, к примеру, доподлинно известно, что, закрутив роман с каким-то морским офицером, плавающим на подводной лодке, бабуля, не в силах выдержать разлуки с любимым, пробралась каким-то чудом на эту лодку и в течение месячного плавания жила инкогнито под откидной койкой этого офицера. Последствия этого случая также никому неизвестны. Подлинным является и рассказ про бабулю, повествующий, как на Дальнем Востоке, на русско-японской границе, она собственноручно набила морду американскому офицеру, который пытался отнять сигареты у маленького мальчика-торговца, японца, разумеется. Естественно, я отказываюсь верить в то, что будучи тяжела моей матушкой, на восьмом месяце беременности, бабуля спускалась в урановую шахту, но все факты против меня. На бедре у бабули до сих пор шрам от когтей разбушевавшегося тигра, из лап которого она вырвала своего любовника - дрессировщика в цирке. Я думаю, тот малый стократно отблагодарил небеса за то, что в голову ему пришла такая блестящая идея - пригласить бабулю на свое выступление. Не подвергается сомнениям история о том, как в шуточном заплыве бабуля победила чемпиона то ли по плаванию, то ли по водному поло, а о нежной дружбе моей бабули с товарищем Серовым мы вообще предпочитаем говорить шепотом. Также бабуля пела в церковном хоре на клиросе и серьезно подумывала, не стать ли ей христовой невестой, но, как эта история вяжется с тем, что бабуля танцевала в кордебалете, я просто не знаю. Тут-то и смолкают лиры, а говорят… Да что там, смолкают все.
Своим педагогическим новаторством бабуля долгое время вызывала множество нарицаний и пророчеств одинокой старости. Дело в том, что все четыре дочери бабули никогда не испытывали на себе ни одного запрета - им было позволено совершенно все - они могли не чистить зубы перед сном, на завтрак могли не есть овсяную кашу, гулять столько, сколько им захочется и до посинения смотреть телевизор. И вот удивление - ее дочери терпеть не могли этот самый телевизор, обожали овсянку, а по вечерам сидели дома и читали книжки, и хоть от них уж точно никто не требовал хороших оценок, были круглыми отличницами. Да, у моей бабули дочери были примерными девочками, казалось, все безумства в нашем семействе на себя приняла бабуля. Детей никто не заставлял убираться в своих комнатах, а они уже с утра сидели на идеально застеленных постелях и читали "Войну и мир". Причины этого феномена окружающие решительно не понимали, успокаивая себя тем, что уж внучки дадут всем прикурить, и в бабулиной роскошной гриве прибавится седых волос. Но - о, ужас - и внучки учились на круглые пятерки, вышивали крестиком, обожали готовить и были домашними, скромными девочками. Внуки не били стекол, а ходили в авиамодельный кружок и часами наблюдали за жуками в саду на бабулиной даче.
Бабуля же всегда была невозмутима. С умилением наблюдала она за своими потомками, и нежно нас всех любила. А мы, в свою очередь, платили ей тем же.
Кто ходит в гости по утрам
Проснулась я от жуткого холода, зубы мои стучали, а спину ломило от неудобной позы. Я открыла глаза и огляделась - так и есть! Пригревшись в теплой водичке, я сладко уснула прямо в ванне. Со стонами и проклятиями вылезла я из холодной воды, задернула занавеску и включила душ. Горячие струи били мне в спину, я отогрелась, выключила воду, замоталась в полотенце и протопала на кухню.
Над домами, видневшимися в широко распахнутом окне, брезжил рассвет. Я зевнула, достала из холодильника большое яблоко и смачно им захрустела. Непонятно было - стоило ли мне отправляться в постель досыпать, или следовало прямо сейчас одеться и отправиться к бабуле. Пока суд да дело, я пропутешествовала в спальню, посмотрев по дороге на компьютер и вложив в этот взгляд все презрение, на которое была способна.
В спальне было темно и сонно. Кот, свернувшись в калачик, сладко дрых на моей подушке. Услышав мои шаги, он томно потянулся, зевнул и распластался передо мной в ожидании, когда же я почешу ему пузо. Через минуту стало понятно, что этот рыжий гад решил, что я приставлена к нему в качестве бесплатного массажиста, обязанного обслуживать его персону, и в благородном возмущении я согнала его с кровати. Подумала некоторое время, затем нырнула под одеяло и благополучно погрузилась в сон.
Разбудил меня звонок в дверь. Я, сонно жмурясь, влезла в халат и пошла открывать. На пороге стояла представительная дама в шерстяной кофте, застегнутой на все пуговицы, с осиным гнездом на голове.
- Добрый день, - сказала она и радостно мне заулыбалась.
- Добрый день, - тупо поздоровалась я, лихорадочно соображая, который сейчас час. Лично у меня еще было утро.
- Я из соцобеспечения, - ласково начала дама.
- Очень приятно.
- Меня зовут Раиса Захаровна. По нашим документам вы должны были получать пенсию за потерю кормильца, но по ошибке одной из наших служащих, вы не были внесены в списки, и пенсию вам не выплачивают уже два года, -дама сочувственно помялась на пороге. - Я могу пройти?
- Конечно-конечно, - спохватилась я и пропустила Раису Захаровну в прихожую. Она разулась, промаршировала на кухню, уселась на табуретку и принялась раскладывать на столе кипу бумаг, при виде которой мне стало дурно.
- А что за кормилец? - осторожно поинтересовалась я.
- Ваша мать, - дама сделала трагическое лицо, - три года назад отбыла за границу. Э-э-э… Простите, - дама закопошилась в своих бумагах.
- В Милан, - кротко подсказала я.
- Да, - покивала Раиса Захаровна, - в Милан. Так вот, ваша мать являлась вашей кормилицей, а теперь вы лишились ее, и вам положена компенсация.
- Никогда не слышала о таком, - с сомнением протянула я. - К тому же у меня есть муж, да я и сама себя отлично кормлю.
- Дело в том, - умильно заулыбалась мне Раиса Захаровна, - что вы не числитесь формально на работе, а мать ваша отбыла, э-э-э… в Милан, еще до того, как вы вышли замуж, поэтому вы имеете право на получение пенсии хотя бы за истекший до замужества период.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Кот мяукал и терся о мои ноги, а по спине бежали мурашки, и волосы на затылке вставали дыбом. "Мама, мама", - потерянно шептала я, - "а если этот хмырь решит прийти за своими ключами прямо сейчас? Что, если он все-таки решил меня убить? Может, просто взять эти ключи и вывесить на гвоздик перед дверью? Да, только если их сопрут, то мне придется несладко. С милицией, опять-таки, наладила теплые и доверительные отношения, идиотка".
Я опять уронила голову в ладони и немного освежила себя рыданиями, подвывая и всхлипывая. Кот наступил на пульт от музыкального центра, и сладкоголосое пение Андрея Губина полилось по комнате. В сочетании с моими завываниями звучало это убийственно.
Меня передернуло, я взяла пульт и переключила станцию на ночной джаз по "Маяку". Стало немного полегче. Вслушиваясь в нежные переливы гершвинских мелодий, я попыталась взять себя в руки и рассуждать более логично. Но, чем дольше я рассуждала более логично, тем навязчивей становилась мысль, что пора звонить бабуле. Отбросив все умные и такие правильные слова о том, что я уже давно не маленькая, а напротив, солидная замужняя женщина, взрослая и рассудительная, которой не резон чуть что, сразу бежать к бабуле, я уже была вполне готова поднять трубку и набрать номер, как бабуля не заставила себя ждать.
Трель телефонного звонка прорезала вязкую тишину моего страха. Я подпрыгнула почти до потолка, и рванула к телефону.
- Да!!! - завопила я в трубку.
- Здравствуй, детка, - бабулин голос был, как всегда, неподражаем.
- Бабуля… Ты? - протянула я.
- А кто же еще? Папа Римский? - пророкотала бабуля, - я звоню узнать, как ты там поживаешь без своего мужика.
- Да… По-разному, - я провела слабой рукой по лбу и закрыла глаза.
- Детка, - окликнула меня бабуля, - что-то мне твой голос не нравится. Ты уверена, что преимущественно хорошо?
- Нет, -выдохнула я, набрала побольше воздуха в легкие и понеслась, - я залила соседей, в редакции задали статью про настоящую любовь, а еще в парке какой-то урод выронил ключи, я подобрала, и меня кто-то видел, и прислал ко мне убийцу, но его спугнула соседка, а милиция говорит, что мне не следует подавать заявление, потому что это был наркоман, потому что я им про ключи не рассказала, и они решили, что на меня просто так напали, а мне страшно, я сижу одна тут, то лифт начинает бегать, как сумасшедший, то кот горшки цветочные роняет, а по телевизору поет группа "На-на"… - тут я не выдержала и снова горько зарыдала. Мне было так жалко себя, что просто сердце разрывалось.
- Эй, детка, - помолчав, усмехнулась бабуля, - ты уверена, что это все, что с тобой произошло?
- Да-а-а… - протянула я, всхлипывая.
- Ну так чего же ты ревешь так, словно у тебя в одночасье безвременно почили все друзья и близкие?
- Не зна-а-аю…
- Вытри сопли, детка, и расскажи мне все по порядку. Во-первых, что за ключи?
- Их в парке выронил какой-то мужик. Солидный, в костюме… Бежал, как идиот, упал, выронил ключи, а когда я попыталась их ему вернуть, он удрал…
- А кто на тебя напал? - поинтересовалась бабуля.
- Какой-то тип в черной вязаной маске с прорезями для глаз. Все спрашивал, где картон, встречалась ли я с Прохором, и где ключи. Я хотела отдать ключи ему, но этого гада спугнула соседка снизу.
- Та, которую ты залила? - захохотала бабуля.
- Она самая.
- Вот радости ей было, - продолжала веселиться бабуля. - Слушай, детка, а зачем этому нашему другу картон?
- Псих он, вот что, - категорически заявила я.
- Да, кстати, - спохватилась бабуля, - а с Прохором ты встречалась?
- Не знаю! - проорала я в трубку.
- Галочка, - примирительно пробасила бабуля, - полегче. Если ты не знаешь, встречалась ли ты с Прохором, значит, ты с ним не встречалась. Или не знала, что это Прохор - третьего не дано.
- Да уж, - горестно выдохнула я, - не дано.
- Ну, и что ты там делаешь? -спросила меня бабуля строго.
- Ничего, - растерянно ответила я.
- Небось, сидишь и с ума сходишь.
- Схожу, - покивала я, - бабуль, просто крыша от страха едет.
- А ты не сиди, - успокоила меня бабуля, - прими ванну и ложись спать. И никаких успокоительных, слышишь?
- Хорошо, - покорно покивала я.
- А завтра утречком, как проснешься, дуй ко мне вместе с ключами, поняла?
- Поняла, - прошептала я.
- Умница, - пропела бабуля, - и не бойся, никто тебя убивать ни сегодня, ни завтра не придет.
- Это почему? - оскорбленно спросила я.
- Потому, - отрезала бабуля, - потому. Все, детка, ложись. Хотя, - спохватилась она, - постой. Рассмотри подробней ключи и опиши их мне.
- Ну… - я вытащила связку из кармана, - тут семь ключей в связке. Один синий пластмассовый от домофона, другой - большой такой, как от гаражной двери, еще ключ то ли от машины, что ли от почтового ящика, несколько ключей от обыкновенных замков и небольшой ключик с желтенькой бирочкой.
- Какой бирочкой? - оживилась бабуля.
- Овальной пластмассовой бирочкой, на ней черными цифрами выведен номер - 674.
- Ага… - призадумалась бабуля, - небось из-за этого ключа весь сыр-бор и начался.
- Ты почему так решила? - поинтересовалась я, не особенно настраиваясь на вразумительный ответ, - логика моей бабули всегда с трудом поддавалась устным объяснениям.
- А потому что ежику понятно, что ключ этот от какой-то камеры хранения, - легко ответила бабуля.
- О… - с уважением протянула я, - и что это значит?
- Это значит, что в камере хранения что-то лежит, а ключ - это ключ. Им эта камера открывается. Не понятно?
- Понятно… Бабуль, ты - супер.
- Я знаю, - скромно ответила бабуля, - все, марш в ванну, а завтра ко мне, поняла?
- Поняла, - засмеялась я, - что на обед?
- Плюшки из Макдональдса, салаты из супермаркета, помидоры с рынка, и лягушки из болота, - заявила бабуля, которая отродясь не умела готовить и вечно питалась всякой дрянью, - все, спать. До завтра.
- До завтра, - попрощалась я.
- Детка, - проговорила на прощание бабуля.
- Да?
- Не дрожи. Спокойной ночи.
- Не буду. Спокойной ночи.
Мы распрощались с бабулей, я положила трубку и почувствовала, что все мои страхи куда-то исчезли. Я побродила по полутемным комнатам - не страшно! Тут и кота можно покормить, и сигаретку со вкусом покурить, и даже найти в серванте недоеденную плитку белого шоколада и смолотить ее в момент. Пританцовывая, я сделала радио погромче, и по квартире разлилось томное пение саксофона, смягченное контрабасом и мягкими барабанными щеточками. Проплясав до ванной, я отвернула кран, и клубы пара поползли по зеркалу, затуманивая мое отражение. Я отправилась на кухню заваривать себе цветочный чай.
Почему я раньше не позвонила бабуле? Этот вопрос я часто задаю себе в самых различных ситуациях. Ответ редко устраивает меня на все сто процентов - то ли беспокоить бабулю вечно не хочется, то ли кажется, что все проблемы, встающие передо мной, настолько глобальны, что их даже бабуля не разрешит. Еще пугает сам факт, что обратиться к бабуле - это значит погрузиться в проблему по самые уши. Бабуля, с ее авантюрным складом характера, никому спуску не даст, хоть кто встань на ее пути. На все предостережения моя бабуля обычно отвечает: "Но ведь страшно интересно!!!", словно это как рукой снимает всю опасность.
Ко всему прочему, к бабуле за помощью я стараюсь обращаться пореже еще и потому, что страшно неприятно колебать в себе сознание, что я очень самостоятельная особа, всего в жизни добившаяся сама, и вообще, на кривой козе ко мне не подъедешь. Бабуля же вечно величала меня деткой, гладила по голове и совала мне в сумку пирожок из Макдональдса, так что я казалась себе беспомощным младенцем, запеленутым по самое горло.
С чашкой чая в руках я вернулась в ванную, приглушила свет, скинула халат и залезла в горячую воду - только нос мой торчал, да рука с чашкой. Я блаженно зажмурилась, отхлебнула чаю и пошевелила пальцами под водой - красота… Бабуля вообще всегда на меня очень благотворно действует. Стоит ей сказать своим бесподобным басом пару слов утешения, пообещать накормить меня лягушками из болота, как мне сразу легчает, и жизнь снова кажется прекрасной и удивительной.
Бабуля всегда была корнем, питающим наш род, и когда она собирает за одним столом всех своих дочерей (а их у нее было ни много, ни мало - четверо) вместе с их часто меняющимися мужьями, всех своих внуков и правнуков, мы млеем и плавимся от близости нашего матриарха.
Моя мамуля в Москве появляется редко, все чаще звонит из своего Милана и присылает оттуда фантастические посылки, а мы с бабулей нежно дружим, часами сидим в различных Макдональдсах (бабуля отличается совершенно необъяснимой любовью к этим забегаловкам, ласково называя их "американские тошниловки") и производим непрерывный обмен жизненным опытом - то есть, я все больше этот жизненный опыт поглощаю, а бабуля генерирует.
Славится по всему нашему фамильному древу бабуля несколькими вещами: в первую очередь, это легендой, гласившей, что в далекой молодости она несколько лет совершенно одна жила в глухой сибирской тайге, вступая в только ей известные отношения с местными медведями, партизанами (черт его знает, откуда они взялись в глухой сибирской тайге), лосями, кедрами и прочими обитателями тех суровых мест. Далее, моя бабуля была известна далеко за пределами нашего семейного древа, как искусный врач-иглотерапевт. В свое время волшебные руки моей бабули излечивали таких людей, про которых, для обеспечения себе спокойного сна, лучше вообще не знать. Да и сейчас она творит чудеса, в три сеанса своими иголками снимая депрессии, неврозы, остеохондрозы, ангины, простатиты, ишемические болезни, старческие слабоумия и тому подобные недуги. Далее, в нашей семье поговаривают, что бабуля когда-то давно содержала подпольный бутик, продавая состоятельным клиенткам подлинные последние крики парижской моды - самые известные марки. Каким образом она это делала, и чем это закончилось - не берется угадать никто.
Совершенно необыкновенные отношения моей бабули с покойным дедушкой (третьим по счету бабулиным мужем) приводили в восторг всех, кто когда-либо имел счастье наблюдать семейную жизнь этой выдающейся пары. Вечером они ругались, произнося слово «развод», как «аллилуйя», доводя всех до белого каления, утром бабуля выезжала из спальни верхом на дедушке, днем он был поливаем горячим супом, а ближе к ночи они вдвоем отправлялись в роскошный ресторан, и просыпалась бабуля, накрытая новой песцовой шубой. Бабуля бывала, кажется, во всех странах, которые только приходят на ум, обладает совершенно фантастическим кругом знакомств, а о широте ее натуры можно слагать песни. Добавить ко всему можно также бабулину неувядающую красоту и молодость, и если 70 лет, они и в Африке 70 (не в фильме же мы "Смерть ей к лицу", в самом деле), то старушкой ее назвать нельзя ни при каких обстоятельствах.
К этому все давно привыкли, но к портрету моей бабули периодически добавлялись и впрямь феерические черты. Так, к примеру, доподлинно известно, что, закрутив роман с каким-то морским офицером, плавающим на подводной лодке, бабуля, не в силах выдержать разлуки с любимым, пробралась каким-то чудом на эту лодку и в течение месячного плавания жила инкогнито под откидной койкой этого офицера. Последствия этого случая также никому неизвестны. Подлинным является и рассказ про бабулю, повествующий, как на Дальнем Востоке, на русско-японской границе, она собственноручно набила морду американскому офицеру, который пытался отнять сигареты у маленького мальчика-торговца, японца, разумеется. Естественно, я отказываюсь верить в то, что будучи тяжела моей матушкой, на восьмом месяце беременности, бабуля спускалась в урановую шахту, но все факты против меня. На бедре у бабули до сих пор шрам от когтей разбушевавшегося тигра, из лап которого она вырвала своего любовника - дрессировщика в цирке. Я думаю, тот малый стократно отблагодарил небеса за то, что в голову ему пришла такая блестящая идея - пригласить бабулю на свое выступление. Не подвергается сомнениям история о том, как в шуточном заплыве бабуля победила чемпиона то ли по плаванию, то ли по водному поло, а о нежной дружбе моей бабули с товарищем Серовым мы вообще предпочитаем говорить шепотом. Также бабуля пела в церковном хоре на клиросе и серьезно подумывала, не стать ли ей христовой невестой, но, как эта история вяжется с тем, что бабуля танцевала в кордебалете, я просто не знаю. Тут-то и смолкают лиры, а говорят… Да что там, смолкают все.
Своим педагогическим новаторством бабуля долгое время вызывала множество нарицаний и пророчеств одинокой старости. Дело в том, что все четыре дочери бабули никогда не испытывали на себе ни одного запрета - им было позволено совершенно все - они могли не чистить зубы перед сном, на завтрак могли не есть овсяную кашу, гулять столько, сколько им захочется и до посинения смотреть телевизор. И вот удивление - ее дочери терпеть не могли этот самый телевизор, обожали овсянку, а по вечерам сидели дома и читали книжки, и хоть от них уж точно никто не требовал хороших оценок, были круглыми отличницами. Да, у моей бабули дочери были примерными девочками, казалось, все безумства в нашем семействе на себя приняла бабуля. Детей никто не заставлял убираться в своих комнатах, а они уже с утра сидели на идеально застеленных постелях и читали "Войну и мир". Причины этого феномена окружающие решительно не понимали, успокаивая себя тем, что уж внучки дадут всем прикурить, и в бабулиной роскошной гриве прибавится седых волос. Но - о, ужас - и внучки учились на круглые пятерки, вышивали крестиком, обожали готовить и были домашними, скромными девочками. Внуки не били стекол, а ходили в авиамодельный кружок и часами наблюдали за жуками в саду на бабулиной даче.
Бабуля же всегда была невозмутима. С умилением наблюдала она за своими потомками, и нежно нас всех любила. А мы, в свою очередь, платили ей тем же.
Кто ходит в гости по утрам
Проснулась я от жуткого холода, зубы мои стучали, а спину ломило от неудобной позы. Я открыла глаза и огляделась - так и есть! Пригревшись в теплой водичке, я сладко уснула прямо в ванне. Со стонами и проклятиями вылезла я из холодной воды, задернула занавеску и включила душ. Горячие струи били мне в спину, я отогрелась, выключила воду, замоталась в полотенце и протопала на кухню.
Над домами, видневшимися в широко распахнутом окне, брезжил рассвет. Я зевнула, достала из холодильника большое яблоко и смачно им захрустела. Непонятно было - стоило ли мне отправляться в постель досыпать, или следовало прямо сейчас одеться и отправиться к бабуле. Пока суд да дело, я пропутешествовала в спальню, посмотрев по дороге на компьютер и вложив в этот взгляд все презрение, на которое была способна.
В спальне было темно и сонно. Кот, свернувшись в калачик, сладко дрых на моей подушке. Услышав мои шаги, он томно потянулся, зевнул и распластался передо мной в ожидании, когда же я почешу ему пузо. Через минуту стало понятно, что этот рыжий гад решил, что я приставлена к нему в качестве бесплатного массажиста, обязанного обслуживать его персону, и в благородном возмущении я согнала его с кровати. Подумала некоторое время, затем нырнула под одеяло и благополучно погрузилась в сон.
Разбудил меня звонок в дверь. Я, сонно жмурясь, влезла в халат и пошла открывать. На пороге стояла представительная дама в шерстяной кофте, застегнутой на все пуговицы, с осиным гнездом на голове.
- Добрый день, - сказала она и радостно мне заулыбалась.
- Добрый день, - тупо поздоровалась я, лихорадочно соображая, который сейчас час. Лично у меня еще было утро.
- Я из соцобеспечения, - ласково начала дама.
- Очень приятно.
- Меня зовут Раиса Захаровна. По нашим документам вы должны были получать пенсию за потерю кормильца, но по ошибке одной из наших служащих, вы не были внесены в списки, и пенсию вам не выплачивают уже два года, -дама сочувственно помялась на пороге. - Я могу пройти?
- Конечно-конечно, - спохватилась я и пропустила Раису Захаровну в прихожую. Она разулась, промаршировала на кухню, уселась на табуретку и принялась раскладывать на столе кипу бумаг, при виде которой мне стало дурно.
- А что за кормилец? - осторожно поинтересовалась я.
- Ваша мать, - дама сделала трагическое лицо, - три года назад отбыла за границу. Э-э-э… Простите, - дама закопошилась в своих бумагах.
- В Милан, - кротко подсказала я.
- Да, - покивала Раиса Захаровна, - в Милан. Так вот, ваша мать являлась вашей кормилицей, а теперь вы лишились ее, и вам положена компенсация.
- Никогда не слышала о таком, - с сомнением протянула я. - К тому же у меня есть муж, да я и сама себя отлично кормлю.
- Дело в том, - умильно заулыбалась мне Раиса Захаровна, - что вы не числитесь формально на работе, а мать ваша отбыла, э-э-э… в Милан, еще до того, как вы вышли замуж, поэтому вы имеете право на получение пенсии хотя бы за истекший до замужества период.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34