Как ни привязан был Фердинанд к матери, бриллианты были ему все же дороже ее безопасности; поэтому он быстро согласился на предложение подполковника. Договорились о следующем: подруга принца, через которую поддерживалась связь с императрицей, должна была в ближайшие дни снова отправиться во Франкфурт-на-Одере для обмена продуктов. При этом ей нужно было передать Гермине письмо от Фердинанда, в котором он предлагал матери из соображений безопасности переслать уже сейчас в Западный Берлин фамильные драгоценности. В конце концов ведь слишком опасно для почтенной дамы в такое неспокойное время путешествовать с кучей бриллиантов в сумке.
Однако, чтобы дело не выглядело так, будто у нее просто хотят выудить ценности, подполковник тут же разработал конкретный и вполне заслуживавший доверия план ее эвакуации. В соответствии с ним, Гермина в течение нескольких недель должна была прогуливаться в окрестностях Франкфурта и рассказывать об этом всем своим знакомым. В назначенный день ей нужно будет выйти на определенный заранее перекресток проселочных дорог, где ее заберет и доставит в Потсдам замаскированный автомобиль расположенной в русской зоне оккупации американской военной миссии. Из Потсдама вдовствующая императрица на поезде доберется до американского сектора Берлина.
Предусмотрительность американской военной администрации простиралась даже дальше. В это время принц еще снимал комнату во флигеле старого дома на Шлангенбадерштрассе. Этому крайне недостойному жилью подполковник предложил приличествующую происхождению принца замену. Он объявил Фердинанду, что военная администрация конфисковала для него виллу в Далеме на Мальвенштрассе, 1, куда он может сразу же переехать.
Однако принц был совсем не в восторге от этой неожиданной перспективы улучшения своего социального положения и скромно попросил о том, чтобы его и дальше оставили жить в комнатке во флигеле. Когда просьбы не помогли, он наконец признался, почему отдает предпочтение флигелю на заднем дворе: хозяйка квартиры была его любовницей, кстати говоря тайной, поскольку Фердинанд уже много лет был женат на артистке кабаре, певице, которая выступала под псевдонимом Розы Раух и исполняла шлягеры и шансоны. Чаще всего она пела песню Марлен Дитрих "Я с головы до ног настроена любить...". А так как она не только пела ее, но и действовала в соответствии с провозглашенным в ней девизом, Фердинанд расстался с ней и переселился к манекенщице по имени Вера Хербст. Она-то и выполняла как его доверенная челночные рейсы во Франкфурт-на-Одере.
Поскольку на вилле нельзя было поселиться с любовницей вместо супруги, Фердинанд предпочитал отказаться от всех удобств и почестей. Однако секретная служба Си-ай-ди не была прибежищем строгих пуритан. Въедет ли на виллу жена или любовница - полковнику было безразлично. Принцу пообещали, что на Веру Хербст будет выписан жилищным управлением ордер, и тем самым согласие Фердинанда переселиться было получено. Чего и добивались американцы.
Вера Хербст поехала во Франкфурт в канун Троицы 1947 года. Вдовствующая императрица Гермина жила в городском районе Паулиненхоф, где советская военная комендатура выделила ей небольшой домик. Хозяйство вела жившая с ней экономка. Хотя Гермине было всего шестьдесят лет, выглядела она старухой, которой далеко за семьдесят.
Вера Хербст явилась к ней в то время, когда экономка ушла за покупками. Счербинайн велел Вере передать письмо только в том случае, если мать принца Фердинанда будет одна.
Прочитав письмо, Гермина устало улыбнулась. Ей было приятно, что сын беспокоится о ней и что даже американцы проявляют заботу о ее благополучии, но план побега отклонила.
- Для таких приключений я уже слишком стара, детка. Кроме того, не испытываю здесь ни в чем недостатка, наверняка мне живется намного лучше, чем другим людям. У меня есть квартира, достаточно сытная еда и даже человек, который заботится обо мне.
- Фердинанд и мистер Счербинайн хотят, чтобы вы переехали в Западную Германию или, если пожелаете, в Швейцарию. Там вы могли бы в мире и покое встретить закат жизни, - уговаривала старую женщину Вера Хербст, ибо полагала, что Гермина вряд ли отдаст драгоценности, если ее не убедить в преимуществах переселения на Запад.
Но, очевидно, возраст, болезни и надвигающаяся смерть, которую она предчувствовала, сделали женщину невзыскательной и мудрой. Ей не хотелось и далее скитаться по свету. Поэтому она сказала:
- Передайте Фердинанду, что я от всего сердца благодарна ему за то, что он хочет для меня сделать, но предпочитаю остаться здесь, во Франкфурте.
Вера Хербст с трудом скрыла свое разочарование. Она соображала, как бы ей незаметно перевести разговор на главную тему, но так и не отваживалась прямо спросить о драгоценностях.
Неожиданно ей помогла сама Гермина.
- В своем письме, - сказала она, - Фердинанд пишет, чтобы я передала вам драгоценности. Он опасается, что русские могут конфисковать их как военные трофеи. Хотя я и не думаю, что они их у меня отберут - при желании это можно было бы уже сделать, - все же небезопасно хранить их здесь. У меня нет сейфа и достаточно надежных замков. В дом могут проникнуть воры. Кроме того, и здоровье может подвести. Весьма сомнительно, попадут ли тогда эти ценные вещи в нужные руки. Действительно, будет лучше, если вы возьмете их с собой.
У Веры Хербст вырвался вздох облегчения, но она сделала вид, что не понимает, о чем идет речь.
- Ваш сын лишь намекнул мне, что вы, возможно, что-то дадите для передачи ему. Если желаете, я, разумеется, выполню это поручение.
Казалось, у старой женщины упал камень с сердца.
- Это было бы очень мило с вашей стороны, я была бы вам благодарна от всего сердца, - несколько экзальтированно произнесла она. - Передайте Фердинанду, чтобы он попытался на первое время депонировать драгоценности у американцев, пока не нормализуется обстановка. К тому же, когда я умру, необходимо будет решить вопрос с наследством. Гогенцоллерны также имеют притязания на эти ценности. Это необходимо будет выяснить. Разумеется, если Фердинанду что-то нужно, он, конечно, может взять для себя.
И Гермина передала любовнице своего сына все драгоценности дома Гогенцоллернов. Не взяв никакой расписки, она вручила кольца, цепочки, диадемы, браслеты и броши - всего 95 ювелирных изделий, которые стоили тогда около 80 миллионов рейхсмарок. В простом рюкзаке, спрятанные под картошкой и пакетами с мукой, были привезены они из Франкфурта-на-Одере в Западный Берлин.
Вера Хербст прибыла в Берлин вечером во вторник после Троицы "картофельным экспрессом", как называли тогда в народе поезда дальнего следования. На их вилле ее ожидал, однако, не Фердинанд, а американский подполковник Счербинайн.
- Принц должен был уехать по делам в Мюнхен, это связано с продажей колье, - сообщил ей Счербинайн и сразу же осведомился о том, привезла ли она драгоценности.
Вера Хербст вытащила из рюкзака завернутые в газетную бумагу ценные вещи и разложила на кухонном столе. Подполковник рассматривал их с благоговейным почтением, упоенно перебирая и радуясь, словно был владельцем всех этих бриллиантов, изумрудов и рубинов.
- Не верится, что такое еще существует на свете, бормотал он мечтательно.
Когда женщина попыталась снова завернуть драгоценности в бумагу, Счербинайн схватил ее за руку:
- Оставьте, я заберу вещи с собой, пока принца нет на месте. В моем сейфе они сохранятся надежнее всего.
Необъяснимое чувство недоверия охватило Веру Хербст.
- Нет, пожалуйста, не надо. Я хотела бы передать их Фердинанду сама, сказала она и поспешно придвинула к себе сверкающие украшения.
Счербинайн посмотрел на нее с иронической улыбкой:
- Опасаетесь, что я могу их присвоить?
- Нет, нет, не в этом дело, но императрица поручила мне передать ценности ее сыну из рук в руки. Кроме того, принц должен еще подписать перечень, который она дала мне.
Последнее Вера Хербст специально выдумала для того, чтобы сразу дать понять подполковнику: ему нечего питать иллюзий.
Счербинайн вдруг заторопился.
- Ну ладно, мне и так уже давно пора идти. Когда Каролат снова будет здесь, я обговорю остальное с ним самим.
Этой же ночью Фердинанд вернулся из Мюнхена. Он продал колье одному американскому генералу за 1,2 миллиона марок. Сделка была совершена при посредничестве Рэя Карлуччи, который - в этом можно не сомневаться - тоже не остался в накладе, иначе он вряд ли предоставил бы Фердинанду для поездки спецмашину военно-воздушных сил США.
Вне себя от счастья, что он снова при деньгах, Фердинанд подарил своей подруге несколько толстых пачек банкнот по пятьдесят марок, остальную наличность упаковал в небольшой чемоданчик из свиной кожи. Потом Вера Хербст вручила ему драгоценности, привезенные из Франкфурта, приложив составленный ею вечером перечень, и попросила его сразу же проверить по списку, все ли здесь на месте.
- Это подождет до завтра, дорогая, а сейчас давай-ка выпьем лучше шампанского. "Поммери" - настоящее французское, мне удалось выторговать его у генерала сверх оговоренной суммы, - пригласил ее Фердинанд, приходя в прекрасное настроение, и беспечно сунул драгоценности вместе со списком в чемоданчик с пачками денег.
Не успели они выпить и половину бутылки, как в прихожей раздался звонок. На пороге с таинственными лицами стояли подполковник Счербинайн и Рэй Карлуччи. Они сообщили Фердинанду о том, что он немедленно должен покинуть виллу и переехать на другую квартиру. Русские, мол, узнали о поездке Веры Хербст и ее результатах, и ни в коем случае нельзя допустить огласки участия американцев в деле, поэтому необходимо, чтобы Фердинанд и Вера съехали с виллы и на ближайшее время исчезли из виду.
Пасынок кайзера пока еще не подозревал, что все это было лишь широко задуманным маневром, чтобы выудить у него бриллианты Гермины. Безропотно согласился он этой же ночью переселиться в мансарду дома на Баварской площади, которая до этого служила Си-ай-ди конспиративной квартирой. Оставаясь в наивном неведении, Фердинанд вручил набитый деньгами и бриллиантами чемоданчик Карлуччи, когда тот объяснил, что наиболее надежным местом для его хранения будет сейф секретной службы Си-ай-ди.
Фердинанд был настолько уверен в честности своих американских друзей, что даже поссорился с любовницей, когда она засомневалась в бескорыстии Счербинайна и Карлуччи.
Целую неделю просидел Фердинанд в убогой мансарде на Баварской площади, не отваживаясь выйти на улицу. Возможно, он так бы там и оставался еще неизвестно сколько, а его "закадычные друзья" тем временем исчезли бы вместе с чемоданчиком, если бы не вмешалась деятельная Вера Хербст и не принялась сама за поиски пропавших бриллиантов. Она стала подкарауливать Рэя Карлуччи перед виллой на Мальвенштрассе и однажды вечером поймала-таки его там. Не слишком распространяясь, она дала ему понять, что предаст огласке эту историю через немецкую прессу, если ее Фердинанд в течение двадцати четырех часов не получит обратно чемоданчик с бриллиантами и деньгами.
На следующее же утро в мансарде появился капрал в американской форме и сообщил, что у него задание доставить сюда чемоданчик. Не успел Фердинанд проверить содержимое, как капрал уже был за дверью.
Внешне чемоданчик выглядел нетронутым, однако его содержимое заметно убавилось: исчезли пачки денег на сумму свыше одного миллиона рейхсмарок, а из девяноста пяти привезенных из Франкфурта ювелирных изделий не хватало двадцати семи, причем наиболее ценных.
Фердинанд от нервного потрясения упал в обморок, а Вера Хербст вне себя от ярости отправилась в американскую военную полицию и сделала заявление против подполковника Счербинайна и шефа Си-ай-ди Карлуччи, обвинив их в присвоении чужого имущества.
Расследование дела было поручено следователю по имени Майк Штраух. Его поведение и внешность соответствовали поведению и внешности комиссара уголовной полиции из американских гангстерских фильмов - здоровый как бык, грубый, постоянно орущий и с неистощимым запасом крепких выражений.
Когда Вера Хербст стала рассказывать, по какому поводу она пришла, он расстегнул китель и засунул большие пальцы за подтяжки, выставляя напоказ рукоятки двух кольтов, которые торчали у него из обеих подмышек. Не успела женщина изложить свое дело, как Штраух снисходительно махнул рукой и сказал:
- О'кей, фройляйн, суть дела я знаю.
Затем он принялся раскачиваться в кресле и рассматривать привлекательную Веру Хербст с основательностью скототорговца, оценивающего стоимость туши.
Чтобы отвлечь его от этого занятия, Вера Хербст спросила:
- Вам уже что-нибудь известно об исчезнувших драгоценностях?
Этим она вызвала гнев Штрауха, который привык к тому, что немцы, приходившие к нему, молчали до тех пор, пока их не спрашивали.
Поэтому он неодобрительно уставился на Веру.
- Не так быстро, фройляйн, здесь спрашиваю я, а не вы, ясно?
Затем он поднялся, тяжело прошел к окну и посмотрел на улицу. Шел дождь, и ветер со стуком обрушивал капли на оконное стекло. Это, судя по всему, нравилось мистеру Штрауху. Он оперся ладонью на подоконник, неотрывно глядя на игру дождевых капель.
Вера принялась нетерпеливо ерзать на стуле. Штраух повернулся к ней.
- Устраивайтесь поудобнее, наш разговор займет довольно много времени.
Затем он вернулся к столу и снова с бесстыдной ухмылкой стал рассматривать свою посетительницу.
- Разве вы не хотите узнать, как все происходило? - опять попыталась Вера положить конец тягостному молчанию.
Прежде чем ответить, Штраух закурил сигарету.
- А зачем? Это меня вовсе не интересует. Вся эта история - дело немецкой стороны. Зачем вы вообще беспокоите меня по этому поводу? Вы занимаетесь грязными делишками, а я должен теперь с ними разбираться, да?
- Но послушайте, мы не занимались никакими делишками. Мистер Карлуччи забрал к себе драгоценности, чтобы они были в сохранности, а потом исчезли самые ценные вещи.
- Прекратите здесь высказывать грязные подозрения, - резко сказал Штраух и тут же заорал: - Я сказал, вы должны немедленно прекратить! Вы ведь немка и хотите выдвинуть подозрения против заслуженного американского офицера! Вы что, не в своем уме, а?
Штраух вскочил с места и быстро зашагал вокруг стула, на котором сидела Вера Хербст.
Совершенно подавленная, та тихо проговорила:
- Я не выдвигаю подозрений против мистера Карлуччи. Я хочу это подчеркнуть. Речь идет лишь о том, что драгоценности, которые мистер Карлуччи брал на хранение, вернее, наиболее ценные из них, исчезли.
- Не говорите так напыщенно, - фыркнул Штраух. Он схватился за спинку стула и так тряхнул ее, что Вера Хербст едва не упала с сиденья. Штраух стал орать на нее, обдавая сзади своим влажным смрадным дыханием.
- Вот что я вам скажу. Я-то уж знаю, куда подевались бриллианты и все остальное. Можете в этом не сомневаться. Но тогда вы будете сидеть не здесь, а за решеткой. Вы что думаете, я такой идиот и не вижу насквозь всю вашу аферу? Лучше скажите сразу, куда вы запрятали эти побрякушки, прежде чем я сам докопаюсь до этого, иначе вам уже ничего не поможет.
Вера Хербст испуганно обернулась. Лицо Штрауха оказалось совсем рядом с ее лицом; он уставился на Веру неподвижным взглядом и был похож сейчас на статую Будды. У нее уже не хватило духу что-либо возразить на его слова.
Штраух выпрямился и попросту начал вытаскивать из-под женщины стул, так что ей пришлось встать.
- Так, - сказал он, ухмыляясь, - ну, сегодня вы пока можете идти домой. Мне еще надо кое-что выяснить. А завтра приходите сюда со своим Фердинандом, тогда посмотрим, что делать дальше. Однако лучше всего - сами принесите завтра недостающие камушки. Это может спасти вас от тюрьмы. - Штраух засмеялся так раскатисто, словно отпустил удачную шутку.
Принцу Фердинанду Шенайх-Каролату и его подруге Вере Хербст не пришлось на следующий день проделывать дорогу к офису Майка Штрауха пешком или на трамвае. Утром их с постели подняли два молодцеватых автоматчика американской военной полиции и в закрытом "джипе" доставили к этому странному следователю. Когда машина направилась в Лихтерфельде и остановилась перед домом 11 на Потсдамской улице, принц стал удивленно тереть глаза. Он снова очутился там, куда его уже привозили после первого задержания на черном рынке, - в штаб-квартире Си-ай-ди. Да и Майк Штраух оказался его старым знакомым. Он был одним из тех, кто допрашивал его в тот раз, - подчиненным шефа Си-ай-ди Рэя Карлуччи.
Только теперь Фердинанд понял, какую хорошо срежиссированную игру с ним вели. Карлуччи передал расследование в отношении выдвинутых против него обвинений своему верному служаке Майку Штрауху и тем самым заранее сделал все для того, чтобы замять эту историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31