– Действительно тяжело, – посочувствовал Джозеф. – Бедняжка, на тебя столько всего навалилось… Давай я заберу детей на выходные. Обоих. Мне хочется взять и Робби. Он уже достаточно большой.
– Да, – согласилась Ева, опустив глаза на подол юбки, но увидела, что ее левая нога находится в каком-то сантиметре от ноги Джозефа. Сквозь тонкую ткань юбки проникало тепло его тела.
– С тобой все в порядке? – ласково спросил он.
Ева посмотрела ему прямо в лицо.
«О, Джозеф, как я смогу когда-нибудь быть в порядке, если ты женишься на ком-то другом?»
– Не плачь, – услышала она его голос. – Все хорошо.
«Нет, не хорошо. Совсем не хорошо».
Его рука потянулась к ней. Он наклонился и прижал ее к себе. Мгновение или больше Ева чувствовала тепло его руки. Потом она посмотрела на него, и в этот момент их губы соприкоснулись. Они стали целоваться. Как это было хорошо! Если она и могла о чем-то думать, то только о том, как замечательно ощущать во рту движение его языка. Ее рука гладила любимое смуглое лицо. Она положила ногу на его колено, чтобы плотнее к нему прижаться. Этот жест оказался ключиком, отомкнувшим физическую память, что сохранилась в теле после того, как она давным-давно ускользнула из разума. Наверное, такие же ощущения испытывает пианист, не помнящий нот до тех пор, пока кончики пальцев не коснутся клавиш.
Они двигались, следуя знакомым движениям танца, который исполняли в течение семи лет, пока были любовниками.
Ева не решилась открыть глаза, опасаясь, что магия момента исчезнет. Она целовала губы Джозефа, сохранившие аромат чая, пока он спускал с ее плеч бретельки топа, чтобы прикоснуться к обнаженной груди. Ее колено ощущало пульсацию его плоти, безошибочно свидетельствовавшую о возбуждении.
Джозеф мягко уложил Еву на диван, и его рука медленно и плавно двинулась по изгибам ее тела, в то время как их губы слились в поцелуе.
Крепко зажмурив глаза, Ева подчинилась его воле. Он стащил с нее юбку и нижнее белье, а его пальцы проникли внутрь ее тела.
У Евы кружилась голова, не хватало воздуха. Отчаянно хотелось застонать, прошептать что-нибудь ему на ухо, но она прикусила губу из страха, что малейший шум может пробудить их от волшебного сна.
Другой рукой Джозеф сжал ее грудь и приник к ней горячим, влажным ртом.
От нахлынувшей волны эмоций Ева едва сдерживалась, чтобы не закричать. Но она еще крепче зажмурила глаза и подавила крик. Ей была непереносима мысль, что все это может закончиться. Услышав его прерывистое дыхание, она вцепилась в бархатную обивку дивана. Поразительно, насколько знакомыми и в то же время новыми оказались ощущения.
Губы Джозефа ласкали обнаженную шею, а Ева, почувствовав, что его движения стали более напористыми, открыла глаза.
– Джо, – прошептала она, – тебе не кажется, что это не слишком хорошая идея?
– Нет. – Он прижался щекой к ее плечу.
Какое-то мгновение Ева ждала, что Джозеф скажет еще что-нибудь, но он просто лежал на ней, ожидая, когда кровь перестанет пульсировать в ушах. Потом нежно поцеловал ее в шею и сел.
Ева тоже поднялась, натянула юбку и вернула бретельки топа на место. Они смотрели друг на друга с виноватыми улыбками. Что тут можно сказать, кроме того, что они оба сошли с ума?
Когда Ева встала, то увидела на рукаве его синего джемпера свой светлый волос и протянула руку, чтобы его снять.
Знала ли она, что от этого движения у него перехватило дух от желания? Уже не в первый раз он задумывался над тем, чего она хочет от него, а он от нее. Господи!
– Лучше я пойду, – пробормотал Джозеф. – Захвачу Анну, и вперед.
– Хорошо.
Они посмотрели друг другу в глаза, но не нашли что сказать. Ева отвела взгляд и пошла к двери, он последовал за ней. Она вынула девочку из кровати и передала ему в руки.
– Привет, – сонно пробормотала Анна.
– Привет, дорогая. – Джозеф поцеловал дочь в щеку. – Я отнесу тебя в машину.
– Хорошо.
Ева поцеловала на прощание Анну, а Джозефу просто улыбнулась.
– Спокойной ночи. Будь осторожен за рулем.
Вернувшись в гостиную, Ева увидела вмятину на диванных подушках и две пустые чайные чашки на столике. Отрицать то, что произошло, не было смысла. Она дотрагивалась до Джозефа, целовала его, наслаждалась его прикосновениями и почти позволила ему заняться с ней сексом.
Ева была так возбуждена, что едва не заплакала. Хотелось выпить что-нибудь такого, что могло бы изгнать из комнаты одиночество.
Глава 21
Денни приехал в сумерках, около половины седьмого. Ева и Джен встречались вечером в городе, а он должен был посидеть с детьми.
– Привет, дорогой. – Она поцеловала сына в щеку, вдохнув легкий аромат лосьона после бритья и французских сигарет, то есть того дорогого образа жизни, которого Денни пытался придерживаться.
Робби, прыгавший от восторга, даже когда приходил электрик снимать показания счетчика, обхватил брата за колени и что-то лепетал, выражая свою любовь к нему.
Денни посмотрел на руку.
– Я не опоздал?
Ева тоже посмотрела на большие хромированные часы с множеством кнопочек – новые, какие-то особенные и очень дорогие. Ему, без сомнения, хотелось, чтобы мать их оценила.
– Прекрасные часы, – сказала она.
– Спасибо. – Он опустил руку с чувством собственного достоинства.
– Подарок Патриции?
– Да.
– О! У вас так хорошо идут дела?
– Да.
Ева подождала некоторое время, рассчитывая, что он скажет еще что-нибудь о своей подруге, но Денни не произнес больше ни слова. По всей видимости, вопрос был закрыт.
– Анна в гостиной заканчивает домашнюю работу, – сообщила Ева.
– Привет, Ден! – крикнула девочка.
– У Робби, как видишь, домашнего задания нет, и он горит желанием поиграть с тобой в поезд. В остальном все как обычно. Они уже ужинали, но им надо помыться и лечь спать не позднее восьми часов.
– Куда же вы собираетесь сегодня вечером? – По ее одежде – широкой цыганской юбке с множеством оборок и ковбойским сапожкам – догадаться было трудно.
Ева усмехнулась:
– У нас два занятия. Сначала уроки йоги с Питом, а потом идем учиться танцевать танго.
Денни засмеялся. Мама и ее лучшая подруга посещали все занятия для взрослых, будь то танцы или фитнес. Просто так, для развлечения, чтобы был повод хоть раз в неделю выйти из дома.
Некоторые увлечения сохранились надолго. Например, занятие керамикой – большинство кружек в кухне были сделаны ее руками много лет назад – и йога. Насколько Денни помнил, Ева всегда была любительницей йоги. Теперь его уже не удивлял вид матери в позе «плуг» в спальне или в каком-то странном положении на полу в гостиной перед телевизором.
Она терпеть не могла долгое время сидеть на стульях, и в конце концов всегда заканчивалось тем, что Ева ложилась на диван или усаживалась, скрестив ноги, на полу. У Денни было множество ее фотографий. Она всегда ходила с прямой спиной, гордо поднятой головой и свободно откинутыми назад плечами и без усилий вставала на ноги из любого положения.
Ева поднималась на эскалаторе к станции метро «Холборн». Она копалась в сумке в поисках билета, когда вдруг ее взгляд выхватил из толпы парочку, обнимающуюся по другую сторону турникета. Ее внимание привлекла знакомая прическа – длинный хвост блестящего каштанового шелка, волнующегося при каждом движении.
Ева вставила билет в турникет и прошла, не отводя взгляда от конского хвоста. Через несколько мгновений Патриция выйдет из метро.
Ева прибавила шаг и вскоре оказалась рядом с парой. В этот момент они перестали целоваться и сейчас смеялись, глядя друг другу в глаза. Она похлопала Патрицию по плечу, и идеальное фарфоровое личико с влажными от поцелуя губами повернулось к ней.
Ева видела, как расширились глаза девушки и сначала порозовело, а потом стало красным ее лицо. Наконец-то нашлось хоть что-то, что она делала не идеально – краснела.
– П-привет…
– Ты сама ему скажешь или хочешь, чтобы это сделала я? – спросила Ева, чувствуя, как ее лицо обожгло жаром.
– В чем дело?! – воскликнул мужчина.
Ева смерила его презрительным взглядом с ног до головы и за мелькнувшее мгновение отметила, что он гораздо старше Патриции, прекрасно одет и что, без всякого сомнения, это не Денни.
– Ничего, Питер, – ответила Патриция, запахивая жакет, словно пытаясь с его помощью защититься.
Не будь Ева в ярости, она бы, наверное, пожалела эту девочку, такую прелестную, такую стройную, похожую на драгоценную статуэтку, одетую в великолепную юбку, которую хочется иметь, хотя и знаешь, что она не выдержит и одного оборота стиральной машины.
– Ничего? – услышала Ева свой голос.
– Ева… простите меня… – пробормотала Патриция.
– Патриция! Пожалуйста, объясни… – начал мужчина.
Но Ева не дала ему закончить.
– Что ж, поговори с Денни. Это будет справедливо. – Потом, зажав под мышкой сумку, она повернулась и почти выбежала из метро.
Ева плелась по тротуару до самого спортивного зала, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Какой кошмар! Она до сих пор не могла понять, правильно ли сделала, что подошла к Патриции. С другой стороны, иначе ей пришлось бы самой обманывать Денни.
– Господи, что с тобой случилось? Ты ужасно выглядишь! – воскликнула Джен, когда они остановились перед дверью в зал для занятий йогой.
– Сейчас встретила девушку Денни. Она взасос целовалась с каким-то мужчиной.
Джен понадобилось несколько секунд, чтобы переварить услышанное.
– Нет!.. Она тебя видела?
– Конечно, она меня прекрасно видела! – взорвалась Ева. – Я подошла к ней и заявила, что ей лучше самой обо всем рассказать Денни. Или это сделаю я.
– Боже мой! Знаешь золотое правило? Никогда не вмешивайся в любовные дела детей.
Они сели на скамью, чтобы переобуться.
– Никто и не вмешивался. Просто мне хотелось, чтобы ей было известно, что я обо всем знаю. А чего ты от меня ожидала? Чтобы я неделями скрывала от сына, что его обманывают, если есть возможность все прояснить и покончить с ложью? Ненавижу секреты. Они заставляют меня нервничать. – Ева стояла и смотрела подруге в лицо, думая про себя, стоит ли признаваться еще и в том, что они с Джозефом обнимались на диване.
– Пошли, глупая. Время «потянуться… еще потянуться и расслабиться». – Джен очень ловко передразнила их учителя по йоге, потом встала и улыбнулась подруге.
После занятий йогой они отправились в зал, где, как обычно, разделились на пары и шепотом продолжали болтать между инструкциями преподавателя «прижимайте партнера… теснее прижимайте…», заставлявшими их прыскать от смеха.
– Решение твоей проблемы находится в ящике для носков, – глубокомысленно заявила Джен.
– Где?!
– Правду жизни можно найти в ящике для носков. Носки, оставшиеся без пары, – объяснила Джен, – обычно откладывают на время в сторону, а потом почти всегда пара обнаруживается. Можешь мне поверить! Рано или поздно каждому носку найдется пара.
– Нет. Мне не найдется, – угрюмо возразила Ева. – Я знаю точно, потому что, по сути, являюсь красно-бирюзовым полосатым носком, который никак не может соединиться с голубым гольфом.
– Кого это ты называешь голубым гольфом?
– А то не догадываешься…
– Почему бы тебе не подумать о Питере? – спросила Джен, когда они щека к щеке двигались скользящей походкой из одного угла зала в другой, как и остальные двадцать пять пар танцующих.
– Ни за что!
– Почему? Вы оба любители йоги, ему чуть больше тридцати лет, одинок, довольно интересен…
– Боже мой, Джен! Этот человек пропускает через нос соленую воду.
– Да ты что? – Теперь пришел черед Джен ужасаться.
– И еще он пьет только чай с эхинацеей, который всю ночь заваривает в медном чайнике, и всегда «очищается» перед завтраком. И ты говоришь, что я помешалась на оздоровительных процедурах!
– Хорошо, тогда он, конечно, не подходит. А этот хиппи, ветеринар?
– Два… три… четыре… наклон, сгибайте спину и прижимайтесь к партнеру! – сделал замечание преподаватель танцев.
– Нильс не хиппи, – прошептала Ева. – Он очень умный и честный. Хотя нет, иногда опробует на котах гомеопатию.
– Тем не менее он не мистер То Что Надо, ведь так? – спросила Джен из глубокого наклона.
– Нет. – Ева резким движением вернула подругу в нормальное положение. – Но он мистер Привлекательность…
– Тогда кого ты съела на этот раз?
– Я соблазнила Джозефа, – сказала Ева, прежде чем успела взвесить все «за» и «против» своего признания.
Джен так резко затормозила во время вращения, что чуть не сломала каблук.
– Нет!
– Ага… Сама не понимаю, как это произошло. Знак свыше? В общем, мы сделали вид, что ничего не случилось.
– Это знак того, что вам обоим пора проверить мозги, – вынесла вердикт Джен. – Господи, возьми себя в руки, он ведь практически женат… Я должна тебе помочь найти друга. И очень быстро. А как твой отец? – спросила она немного погодя, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– Ждем. Через две недели операция.
– Да? Мне очень жаль.
– Я знаю. – Она заметила укоризненный взгляд преподавателя. – Давай немного потанцуем, – сказала Ева и закружила Джен, которая всегда была за даму.
Последующие полчаса они старались сосредоточиться на уроке.
Когда Ева вернулась домой, Денни пил в кухне чай и курил сигарету, что вообще-то было против правил, даже если широко открыты окна.
Ей очень не нравилось, что сын курит, она считала это недостатком своего воспитания, но в этот вечер Ева не стала обрушиваться с упреками, а просто налила себе чаю и пригласила сына выйти в сад, потому что ей надо было полить цветы.
– Звонила Дженни, – сказал он. – Дед плохо себя чувствует… Ей звонил врач. Они хотят ускорить операцию.
– Господи! – запаниковала Ева.
– Дженни сказала, что поедет туда на выходные, и просит тебя тоже приехать.
– Она сообщила, что именно плохо?
– У него были небольшая одышка и сильное головокружение. Кажется, сосед позвонил доктору. Дженни очень расстроена.
– Она не просила меня позвонить?
– Нет, Дженни сама позвонит завтра утром, потому что сегодня собиралась пораньше лечь спать.
Ева наклонилась и стала медленно разматывать шланг.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
– Думаю, да. Надеюсь по крайней мере…
Денни молча открыл кран, потом, когда она закончила поливать, они сели на скамейку в конце сада и долго сидели в темноте.
– Как у тебя дела? – спросила Ева, взяв сына за руку. – Ты выглядишь усталым.
– Да так. – Денни запустил пальцы в темные волосы, а другой рукой полез за сигаретой. – Много приходится работать, – добавил он. – Но толку пока мало. Больших чеков не предвидится.
– Денни. – Ева старалась ободрить сына. – Ты фотограф, художник и не можешь рассчитывать на такие же деньги, как у финансового директора или… юриста компании. Но может быть, надо вкладывать больше души?
Денни выпустил изо рта клуб дыма.
– Лучше вообще продать душу за презренный металл.
– Нет, если ты мой сын, ты никогда этого не сделаешь, – улыбнулась ему Ева. – Лучше быть, чем иметь, запомни.
– Мудрые слова, но ими не заплатишь за отпуск с сёрфингом.
– Хочешь уехать?
– Ну да, я предложил сёрфинг, думая поехать в Корнуолл, а Патриция имела в виду Калифорнию. Небольшая разница, не так ли?
– Да уж. – Страшно нервничая, Ева никак не могла решить, рассказывать ли Денни о Патриции.
– Может, поэтому я и получил отставку, – добавил он.
Ева не смогла прочесть выражение его лица в темноте.
Выходит, Патриция не теряла времени даром.
– Сегодня вечером?
– Нет! Я весь вечер был здесь. На прошлой неделе. Ее очаровал босс.
– О! – Ева вдруг очень заинтересовалась цветами в большом вазоне рядом со скамейкой. «Что я за идиотка!» – Ты очень переживаешь? – спросила она.
– Как тебе сказать? Конечно, грустно немного, но это не конец света. – Он бросил сигарету, и она улетела в соседний сад.
– Денни!
– Прости, мама.
– С тобой действительно все в порядке?
– Все нормально, честно. – Он мрачно усмехнулся. – Не могу сказать, что это была настоящая любовь… Просто я спал с очень привлекательной девушкой. Вряд ли такие отношения для тебя новость.
– Кого ты имеешь в виду?
– Ветеринара. Ты ведь спишь с ветеринаром?
– Денни! Я все-таки твоя мать.
– Ты понимаешь, о чем я говорю.
– У меня с Нильсом было всего несколько встреч. Это совсем другое.
Ева встала и стала искать ведро для сбора улиток, чтобы избежать дальнейших расспросов, Денни смотрел на нее со скамейки, потом достал из кармана еще одну сигарету и закурил.
– Что ты делаешь? – спросил он, когда мать включила фонарик и полезла с ним в кустарник.
– Ищу ведро, куда я собираю улиток. За ними лучше всего охотиться ночью.
– А я думал, что садоводство – безобидное занятие.
– Что поделать, природа есть природа.
– Между прочим… – начал Денни, но она перебила его.
– Ты слишком много куришь, – заметила Ева, кидая в ведро очередную улитку.
– Знаю и собираюсь в скором времени бросить.
– Что, так просто?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28