Яров был не глупей прочих, а потому тут же изобрел для себя формулировку: "если даже что-то и покупается, то не человеческая личность, а "Время" этой личности, всего лишь миг", что, впрочем, никакими деньгами и не измеришь.
За несколько минувших дней после побега из больницы, Яров укрепился в душевном равновесии. Не то чтоб достиг покоя, но тупо принял действительность таковой, как она сложилась, прикинул ряд неотложных дел, которые должен в его положении свершить порядочный человек, но спешки и эти дела дела не требовали. Ни давно полузабытой жене, ни сыну Игорю он не собирался сообщать трагической инфармации до самого последнего момента. Строго говоря, особо нежных отношений у него с Игорем не было, если не признать, что вовсе не было никаких отношений. На эту ситуацию у Ярова опять же имелось научное определение: "У хороших педагогов никогда не бывает хороших детей, это профессиональная деформация". Так что все в порядке.
Через пару дней домашнего отдыха, в итоге всех размышлений Яров вдруг ощутил ранее неведомое чувство душевной да и физической свободы. День, (пришлось на вторник) - оказался звонким, солнце добивало последний грязный снег в низинах, а динамичные планы Ярова требовали некоторых поспешных действий.
Из маленькой спаленки он прошел в чуть большую гостиную, которая несла функции и кабинета, а из дубового стола (пямять об учителе-отце) вытащил кожанную сумочку с долларами, которые отстоял в тяжелом бою с малолетними грабителями.
Яров сел в кресло и тщательно, словно проверял тетрадки школьников, посчитал свой капитал. Оказалось - без мистификаций, без обмана, пять пачечек, в которых одна к одной лежали зеленоватыt купюрки по сто долларей номинала. Банкноты были лишь слегка затрепаны, словно собранные алчным скопцом, долго лежали на хранении зашитыми в матрац. В общем-то, деньги как деньги и священного трепета Яров пред ними не испытывал. Но приходилось признать, что означенные бумажки даже в нищей стране дают кое-какие, весьма существенные возможности. Точнее так - с наличием их возвышаешся по социальной лестнице в разряд тех нескольких процентов населения Отечества, которые на фундаменте всеобщей нищеты и строят свое благоденствие. Давно известно - крупнейшие состояния сколачиваются не в богатых странах, а там где люди с голоду мрут. Голодных и обездоленных грабить легче.
Четыре пачки Яров вернул в сумочку и положил её в стол. Пятую - в карман пиджака и тут же почувствовал себя словно помолодевшим, словно его в рыцарское звание возвели, скажем - оказалось он граф фон Яр! Счастье для дураков.
Не теряя этого чувства силы и уверенности в себе, он взялся за телефон и набрал уже выученный на память номер, кинув взгляд на часы. Натикало час с четвертью пополудни.
- Слушаю вас. - прозвучал ровный, как показалось Ярову ожидающий женский голос. А у него что-то дрогнуло в груди и он разом словно налился жаром.
- Елена Викторовна, это Яров...
Она негромко засмеялась, ответила обрадованно.
- Я так и думала, Илья Иванович! И не называйте меня больше по имени-отчеству. Это в больнице было приятно, когда среди всех кто мне говорил "ты", вы один так отличались. Кстати, вы зря так сбежали, наш шеф в полной ярости.
По голосу Елены Ярову казалось, что он говорит с совершенно другим человеком, абсолютно ему незнакомым. Но тут же понял: так и должно быть там он видел медсестру на работе, а теперь она - другая. А потому в следующую секунду всё рухнет - планы, надежды, расчеты и никакие доллары не помогут.
Он заговорил осторожно.
- Лена, я думаю что наши планы, вернее то, что я вам предлагал, сходить в Музей, сьездить в Троицкую Лавру, чтоб поставить свечку за здоровье всех и вся... Ну, обо всем, чем мы договаривались... Это остается в силе?
- А вы передумали? - тут же спросила она.
- Что вы! Но понимате, одно дело когда я ТАМ, а другое....
- Для вас. - она чуть нажала на последнм слове. - - У меня нет никакой разницы.
"Сколько мне лет?! - панически затрясся Яров. - Пятнадцать? Двадцать пять? Или под шестьдесят, если сейчас у телефонной трубки дрожу, как юноша и потею будто в сауне?!
- Хорошо. - заторопился он. - Значит нам надо поговорить на общие, скажем, - глобальные темы. Как у вас сегодня со временем?
- В пять мне нужно заскочить в больницу... А потом....
Он припомнил, что она живет неподалеку и быстро перебил.
- Хорошо, встретимся в три часа на Измайловской площади. Там, насколько я помню, есть пара маленьких кафе, а потом решим течение вечера.
Кроме кафе на Измайловской площади было несколько пунктов размены валют, что было на данный момент более существенным.
- Я буду в три. - просто ответила Лена.
Яров положил трубку и, хотя времени у него было более чем достаточно, - заторопился. Момент, как он его понимал, был решающим. Они встретятся уже ни как "больной" и "сестра", а совершенно в ином качестве. И эти первые минуты встречи могут оказаться определяющими. Грубо говоря, нужно показать себя "во всей своей красе".
Касательно "красы" из четырех костюмов Ярова два были затрепаны до состояния рубища, парадный черный предназначался для официоза, а сравнительно приличный светлый ещё как-то не подходил сегодня по сезону.
Яров облачился в светлый - весна, в конце концов. Светлоголубой, при зеленоватой рубашке и синем галстуке.
Высокое зеркало на обратной стороне дверцы старого шкафа отразило немолодого, вполне приличного мужчину, с неторой потерянностью и наивной радостью в глазах. Раненое ухо Ярова поджило с поразительной быстротой пуля снайпера оторвала всего навсего лишь кончик мочки, сейчас даже покраснения не было заметно. Но все же из боязни инфекции, Яров аккуратненько подклеил ранку кусочком чистого пластыря.
Он уже накинул куртку, когда вдруг припомнил, что теперь в его скромной обители остается достаточно серьезный капитал, а потому следовало озаботится о его сохранении. Он вернулся в комнату и вытащил из сумочки четыре пачки по тысяче долларов - их следовало припрятать понадежней. Хотя бы из тех соображений, что в квартиру мог заскочить сын Игорь, который конечно же, родного отца (каков он ни на есть) грабить бы не стал, но ни к чему соблазнять парня двадцати семи лет видом безпризорной валюты.
Искать хитрых тайников Яров не стал - в прихожей сунул доллары в карман старого плаща, висевшего под прочими вещичками. Пятую пачку он взял с собой, положил в карман куртки. Эту валюту следовало обменять на родные рубли, поскольку денег у Ярова оставалось всего ничего. В банках он тоже не имел накоплений - не столько потому, что ничего не накопил: если б даже и были капиталы, к банкам у всех россиян давно пропало доверие и люди разумные перегоняли рубли в доллары, чтобы зашивать их в подушки.
...Когда он добрался до Измайловской площади, как раз небо расчистилось во всю ширь пронзительной синевой, а солнце сияло той прохладной ясностью, которая бывает только по ранней весне.
Добрый знак - решил Яров, неторопливо обходя площадь от угла к углу и присматриваясь чем тут всё обустроено. Ему требовалось выбрать кафе поприличней и найти валютный обменный пункт. Оказалось, что по разным сторонам площади уместилось два ресторанчика и три кафе. Ранее в этих помещениях располагались столовая, цветочный магазин и парикмахерская. Обменных пункта было два, курс доллара на сегодняшний день они однообразно выставляли на своих витринах. Разница в конкурентной борьбе была копеечной. Интересно было лишь то, что там где предлагали самый выгодный курс - стояли к окошко кассы всего два человека. У конкурента - по пять, шесть.
Никогда не менявший ни цента на копейку, ничего не смысливший в валютных операциях Яров подивился такому противоестественному положению, сам вычислитьь его не смог и, в конце концов, подошел к дверям того пункта, где мог получить побольше.
Он не успел дотянуться до дверей на крыльце обменного пункта, как от группы мужчин неподалеку отделился легкий, стройный парень, тронул Ярова за локоть и спросил вежливо, но открыто, не понижаю голоса.
- Сдаем баксы или покупаем, отец?
- Сдаем. - через пару секунд осмылил суть вопроса Яров.
- Много?
- Простите, молодой человек, но это уж мое дело.
В глазах парня мелькнула насмешка, но он был сообразительный и при всей своей молодсти явно опытен.
- Не обижайтесь. Вы не впервый ли раз работает с валютой?
- Допустим.
- Я куплю у вас по более высокому курсу. Если у вас крупная сумма.
- Что есть крупная сумма?
- Сегодня от пятисот.
Яров, регулярно читавший газеты и менее регулярно смотревший телевизор, был наслышан про такиж "жучков" возле обменных пунктов, которые взамен ваших кровных долларов "впаривают лохам куклы" из нарезаной газетной бумаги вместо денег. Но по бытовым разговорам знал, что случается это редко, "куклу" подсовывают профессиналы олухам, когда речь идет по настоящему о серьезных суммах.
- Пятьсот долларов у меня есть, молодой человек. - ответил Яров. - Но скажу вам честно и чтоб не обижались, я не то чтоб не хотел рискнуть, а просто не хочу участвовать в уличных операциях такого рода. Я законопослушный гражданин из трусливых. Надеюсь, вы меня поняли?
- Конечно! - весело ответил парнишка. - Это даже правильно, когда вы в первый раз! Пятьсот - это для крупынх финасовых операций пустяки. А вот от тысячи вы будете заметно выигрывать, если сработается со мной. Меня Алексеем зовут и я здесь, практически, каждый день.
- Я вас понял и спасибо. - Яров вновь качнулся к дверям обменного пункта.
- Подождите. - остановил его Алексей. - Не знаю, под руку ли вам скажу, но быть может это будет важно. При обмене пятисот долларов с вас здесь потребуют документ.
- Какой?
- Паспорт или ещё что.
- Так и что?
- Лишний раз "светится" своими данными в нашей стране не рекомендуется. Всё засадят в компьютер, в конечном счете окажетесь "под колпаком".
- А где без паспорта? - вырвалось у Ярова.
- Вон в том! - Алексей указал через плошадь. - До трехсот долларов без документов могут разменять и здесь.
Информация требовала размышлений. Но Яров понял, что размышлять под пристальным взглядом незнакомого молодого человека не стоило. Он кивнул, вошел в обменный пункт, убедился через витрину, что Алексей вновь отскочил к своей компании, встал третьим к окошечку в кассу, а уж потом прикинул проблемы ситуации.
Первое: паспорт так, паспорт, он как всегда при себе.
Втрое: "Светится" он не собирался - разменять пять тысяч долларов намеревался в пять приемов, с интервалом в месяц.
Третье: Курс доллара в Отечестве исполняет такую пляску святого Витта, что уследить за ним и держать под контролем не могут ни директора Центробанка, работающие при своих компьютерах, ни просто сумасшедшие, работающие на интуиции.
Четвертое: Чем бы там ни оправдываться, но доллары он получил несколько странным путем и скажем мягко: не из совсем чистых, законопослушных, легальных рук.
Отсюда разумный вывод: Береженого Бог бережет и лишний раз фиксировать свой паспорт в данной ситуации ни к чему. Менять пятьсот долларов разом - неразумно. Хватит трехсот. И не в этом пункте.
Последнее решение уже запоздало - пока Яров думал, очередь перед ним уже "обработала" юная красотка за окошко кассы, выдвинула ему через стенку коробку узкого ящика и над головой Ярова прозвучало через микрофон.
- Прошу следующий.
Стеснительный Яров не смог откочить от кассы. Он наклонися к решетке микрофона и сказал.
- У меня триста, девушка, а документ я не захватил...
Девица бросила быстрый взгляд за спину Ярова, убедилась, что более никого в помещении нет, потом взглянула ему в лицо и едва приметно кивнула.
Яров бросил три сотни в ящичек, дамочка сделала на стуле полоброта, прощелкала пальчиками по клавиатуре каких-то непонятных аппаратов, искоса дважды быстро взглянула в лицо Ярова, чуть замешкалась в подсчетах, а затем выдвинула ящик ему под руки. Там оказалась вместо трех долларовых бумажек целая куча радужных родных рубликов.
Слегка возбужденный, он покинул пункт и на улице оглянулся. Стоявший неподалеку Алексей сделал вопросительный жест рукой и головой, а Яров ответил успекаивающей отмашкой: "всё о кей!". Потом отвернулся и сразу почувстовал желание выпить, сиречь "отметить удачную финансовую сделку". Первую подобного рода в своей жизни. Подобающее учреждение, словно на заказ, оказалось рядом: над железными, глухими дверьми сияло зазывное обьявление: "Рюмочная". То, что надо, "дешево и сердито", как выражались школяры Ярова.
И, как всегда, оказались правы. Стойка с кассой, парень с биркой своих паспортных данных на груди, бутылки водки у него под рукой, набор закусок-бутербродов, высокие столы. И полная демократичность обстановки пара занюханных бомжей в зимних грязных шапках, хмурый мужчина в шляпе и компания, скорее всего студентов, из трех человек. Все за своими столами.
- Сто грамм и бутерброд с рыбой. - заказал Яров и уложился в червонец.
Принял пластиковый стаканчик разового пользования, смекнул что стакан, конечно-же, используют раз по сто - дай бог, чтоб мыли - и отошел к столу.
Да если и плохо моют стаканы, водка все дизенфицирует, успокоил себя Яров и принял "на грудь" (опять же выражение школяров) маленький глоточек. Он "не употреблял" (из той же серии) крепких напитков по многу и залпом.
Бутерброд оказался качественным - хороший хлеб, вкусное масло и свежая рыба.
Мужчина в шляпе пил из собственного стакана тонкого стекла и с яркой ресторанной маркировкой. Он осуждающе покосился на захохотавших студентов, скользнул по Ярову мутным взглядом и уткнулся в газету.
Студенты продолжали хохотать, а самый волосытый из них весело подхватил.
- Ну, моему дедульке это понравилось и он сделал второй заход! Опять нажрался этой "виагры" и решил, рискнуть на бабенку помоложе! Я так думаю, что просто проституточку поймал на вокзале! Утром является - сверкает, как медный таз! Я, говорит, в молодости, столько раз этих телок не покрывал, сколько сейчас с этой "виагрой"! Я ему кричу: "Дед, ты до того дотрахаешся, что подохнешь, или "виагры" обожрешся", а он опять в аптеку побежал!
Парням надо было немного для смеха - они уже изрядно выпили. Тот из них, что стоял спиной к Ярову спросил.
- Так это не рекламное вранье с "виагрой"? Действительно морковка стоит, как у жеребца?
- Да точно тебе говорю! Если бы дед врал, так с какой стати он у меня таком орлом теперь летает?!
- Не вранье, - кивнул третий. - Мой сосед в доме, тоже за шестьдесят лет, "виагру" опробовал. Сказал, что хоть и дорого, но дело того стоит. "Морковка" торчит на двенадцать часов.
Мужчина в шляпе глянул на студентов с презрительным скептецизмом во взгляде, допил водку, уложил стакан в кейс, туда же сунул газету и вышел, демонстративно посторонившись бомжей.
"Виагра" - подумал Яров. - По делу информация. Может и пригодится". Запомнить во всяком случае не помешает. Хотя скромный жизненный опыт Ярова в секусаальных забавах, давал все же основания полагать, что он сумеет обойтись и без искуственного возбуждения. В этом плане основным он считал не физическое буйство плоти, а напряжение Духа, духовная возбудимость была решающающей в работе того самого прибора, который студенты определили "морковкой".
Яров глянул на часы и допил свой стаканчик - до встречи оставалось шестнадцать минут. И полторы минуты пешего хода до места этой встречи.
Так же как и мужчина в шляпе он обошел подальше бомжей, но не из брезгливости к ним, а из опасенея нахваться блох.
Он обогнул площадь по краю, перешагнул через трамвайные пути и автоматически глянул на обменный пункт, где четверть часа назад разьогател. Рассеяно отметил, что компании многоопытного "валютчика" Алексея уже не было, как отсутствовал и он сам. У дверей пукта, заступив двумя колесами на тротутар, стояла серая "волга".
А теплело прямо на глазах и Яров расстегнул "молнию" на куртке, после чего приложил все силы, чтобы полностью влиться в этот радостный и солнечный мир. Как всегда по весне улица отличалась большим количеством детских колясок и беременных женщин. Тротуары подсохли. Это не означало, что завтра не повалил мокрый, мартовский снег.
"Но сегодня - твой день! - сказал себе Яров. - Ты богат, здоров, светел духом и трепетен." Никаких поправок к этому диагнозу он не делал.
И без них, через минуту, как от удара обухом по черепу - осел, огорчился, почувствовал себя жалким клоуном, у которого прямо на арене цирка незапланировано упали трусы, обнажая голый зад.
Елена переходила улицу и шла прямо на Ярова. Убила его не её открытая приветливая улыбка. Уничтожил его весь её вид блистающей молодости. В светлом коротком платье, обозначающим каждый шаг волнующей поступи, рослая, и гибкая, она словно летела над землей. И Яров вдруг представил рядом с ней себя... Даже в своем голубом костюме... Черт побери, да это же дряхлый дедушка провожает внучку на свидание с принцем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46