В принципе, Витька не терял рассудка, воспринимал всё окружающее трезво и без каких-либо психических отклонений. Но период между танцами и тем, как и когда он оказался со своей танцоркой не на дискотеке, а в каком-то сарае - выпал из сознания.
Без всяких поцелуев и предисловий он схватился за подол короткой юбки Марины и рывком задрал его ей на пояс.
- Ну, Шланг, ты даешь! - ещё хохотала Марина.
Он опрокинул её на доски и девчонка завизжала.
- Да ты что, Шланг?! Я ж сюда просто так зашла! Ты что?!
Витька плохо что слышал. В его руках была Аян и более никто.
- Шланг! Я же несовершеннолетняя! Все знаю, я "динамо"! У меня не было парней!
Она принялась сопротивлятся и достаточно умело, но Витька умудрился зубами содрать с её груди тонкие тряпочки и тут же впился губами в розовый сосок. Марина пыталась кусаться, потом крикнула.
- Шланг, дурак! Мои братья тебя убьют! Ты в тюрягу сядешь!
- Да, да, Аян, пусть убьют. - бормотал он, срывая с худых, как у перемороженого цыпленка, бедер жалкие трусики.
- Отстань гад, вонючий! Помойка! Говно! - продолжала кричать девчонка, нанося удары ему в лицо локтями и коленями.
Строго говоря, изнасилование - хлопотливое занятие. И когда речь идет о молодой, здоровой девушке, то успеха насильники добиваются один раз на пять, если не на семь попыток. Тут тебе и её раздеть, и самому джинсы скинуть, да ещё приглядывать, чтоб дама не убежала и собственный орган сохранялся в нужном состоянии. Если партнерша того категорически не желает, то усилия, чтоб хоть несколько секунд для начала наслаждений удержать её в статичной позе - требуются невероятные: чуть промахнулся и мимо! Проще сказать: в одиночку здоровую, трезвую даму - не изнасиловать. Если не оглушить. Если не бить её на поражения до потери сознание. Но уж тогда дело вкуса - любите иметь дело с полутрупами, так будьте любезны.
Витька ударил девушку по голове с двух рук. Кулаками - слева и справа. От третьего, прямого удара в лицо она потеряла сознание и обмякла. В несколько секунд он управился с остатками её одежды на теле, задрал худые ноги себе на плечи, а на весь последующий, столь желанный процесс ушло секунд пять. Еще с полминуты он полежал на ней только для того, чтоб с пронзительной ясностью понять, что под ним далеко как ни Аян.
Он встал и принялся искать почти в кромешной темноте свои кроссовки. А когда нашел их и обулся, то услышал, как откуда-то из угла прошипели.
- Ну, Шланг, ты за это поплатишся.
Он всмотрелся, но ни Марины, ни Аян не увидел. Только мелькнул в проломе стены чей то силуэт - словно лягушка с белым брюшком нырнула в глубь пруда.
Кровь на своих бедрах и трусах он обнаружил, когда застегивал джинсы. И только в этот момент вспомнил не столько эту Марину, сколько двух её братцев-близнецов - Вову и Валю. И оба они были грозой своего квартала, оба уже отсидели на зоне. Оба были первыми заводилами почти всех драк на дискотеке и, что совсем нехорошо, в схватках не стеснялись пускать в ход кастеты, ножи и велосипедные цепи. Эти братишки непременно расчитаются за свою сестренку не столько даже из соображений мести за порушенную честь семьи, сколько просто пришибут мерзавца из животного удовольствия, благо есть приличный повод.
Витька вышел из сарая и по звукам недалекой музыки засек, что от дискотеки он удалился не более, чем на сто шагов. А следовало - на сто километров, как минимум. Он пришел в себя настолько, что быстро перекроил свой первоначальный план. Ждать утра теперь было опасно. Он глянул на часы и обнаружил, что всего лишь едва перевалило за полночь. Свою зеленую "ниву" он держал обычно на стоянке фирмы, но ключи зажигания не сдавал. Деньги и пистолет прятал от матери в маленьком гараже, который сам построил, когда увлекался мотоциклом и таковой у него был.
Проулками, через небольшой парк напролом, он добрался до своего двора и увидел, что, как не торопился - все одно опоздал. В свете фонаря, висевшего над грубо сколоченным столом на дереве, он разглядел компанию мужиков. По прохладной весенней погоде они ещё не играли ни в домино, ни в карты, а поросту выпивали, теша друг друга праздной беседой. Но среди этой компании торчали уже двое братцев: Вова и Валя. Приземистые, кряжистые, как грибы-боровички, ребята, очень похожие друг на друга, быть может, не столько внешностью, сколько бульдозерным напором в каждом движении и решительностью. Один из них спросил с вызовом.
- Ты, мужик, мне точно скажи - приходил Шланг домой или нет?!
Тот, кого спрашивали, был раза в три старше близненцов, но ответил с почтительной робостью.
- Видишь, окна у них темные? И машины его зеленой не видать. Выходит, ещё не вертался Витек до хаты.
Второй близнец уточнил.
- Так эта зеленая "нива" его? Он на ней и ездит?
- Служебная, надо понимать...
- Ладно, найдем гаденыша. Из под земли достанем! Ему здесь больше не жить.
С последним заявлением Витька и сам был согласен - сам здесь больше существовать не собирался. И не от страха перед возмездием, просто жизнь его уже планировалась у моря. Впрочем, он понимал, что при крайней надобности сегодняшнюю проблему можно было бы уладить - коль скоро братишки так открыто пришли сюда выяснять отношения, значит убивать святотатца не собирались. Конечно! Кто нынче будет убивать за порушенную девственность сестрички?! Другое дело, что любвеобильные братишки потребуют за честь сестренки серьезного отсупного. Может потребуют обжениться, но, скорее всего, - денег. Или - машину, благо они ею уже поинтересовались.
Эти сображения окончательно успокоили Витьку и он дождался, когда мстители ушли со двора, осторожно пробрался в свой гараж, нащел деньги, пистолет, там же в гараже вместо джинс надел старые мотоциклетные кожанные штаны. Потом запер гараж и отправился к своему автомобилю. Он редко держал его во дворе - предпочитал оставлять на автостоянке, где служил, так все-таки безопасней. Он не подумал, что эту его привычку близнецы могут вычислить. Или просто в поисках обидчика - заглянуть на автостоянку и наткнуться на зеленую "ниву".
Так оно и произошло. Близнецы ожесточенно побегали по городу, подскочили к автостоняке и даже розысыка не пришлось устравать, поскольку почти сразу увидели Витьку-Шланга, шагавшего к шеренги автомашин.
Нападать на него здесь и сразу было рискованно - Витька находился под охраной своих коллег, да и место было черезчур освещенное.
- Уедет, гад. - сказал Вова брату. - Смоется куда, ищи потом.
- Помотрим. - ответил Валя. - Куда он уедет? Найдем, свое получим.
Кстати, в своих предположениях Витька оказался прав - братья-мстители не собирались карать обидчика смертию. Они знали, что у Витьки водятся кое-какие деньжонки, можно было поначалу, конечно, почистить Шлангу зубы, вытребовать отступного, или автомобиль. А потом, как то по русскому обряду положено, выпить "мировую бутылку" и стать друзьями до гроба. Короче говоря, честь своей сестренки они ни во что не ставили и рассматривали её как ценность вполне материальную, (пригодную к оплате) а отнюдь не духовную. В начале преследования насильника, Валя правда заикнулся было, что следовало бы по такому случаю выдать уродинку-сестру замуж, но брат с таким неделовым подходом не согласился.
- Она ещё себе кучу дураков и так найдет. А нам машина нужна.
- Так ведь уедет, подонок... Упаримся потом искать.
Возле автостоянки братьям повезло. Хотя - как на это в дальнейшем посмотреть. Витька ещё не уселся в свой автомобиль, как маленький, ухоженый "запорожец" принялся выруливать на стоянку.
- Это ж Кишка едет! - крикнули в два голоса обрадованные братцы и кинулись к "запорожцу". Тот ещё не успел выкатиться в освещенное пространство площадки автостоянки, как братья кинулись едва ли не на капот.
Кишка - сердитый паренек лет двадцати спросил.
- Вы что, мужики, набухались до чертиков?
- Кишка, выручай! Башляем! Проследить надо одного фрайера. Он Маринку поимел.
Кишка оказался сообразительным, а точнее, не смотря на свую суровость он не набрался духу отказать братцам-близнецам. Опасно было им отказывать. Вова с Валей полезли в тесный салон машины и в последний момент Вова подхватил с земли метровый обрывок тонкого стального тросса, который попался под руку совершенно случайно.
- Это ещё зачем? - спросил Кишка.
- Да мы немножко его придушим, чтоб не гоношился. Ты не бойся.
- Я не боюсь, мужики, но это уж без меня.
На том и сговорились. Они терпеливо дождались, пока Витька тронулся с места, но покатился тот, к их удивлению, ни на трассу к Москве или в область, а в глубь города. Проехал квартал, вырулил в переулок и метров через двести остановился, выключив огни. Через несколько секунд вышел из машины и изчез в пардных дверях кирпичного дома.
Кишка такому обороту дел обрадовался и сказал решительно.
- Все, мужики. Ждите его сами! Мне домой пора.
Братья не стали спорить, оплатили израсходованный бензин, распрощались с водителем и неторопливо двинулись к "ниве". И чтоб не примелькаться в скудно освещенном дворе - без труда вскрыли дверцы машины, забрались на заднии сиденья, очень довольные местом своей засады. Рано или поздно Шланг сюда вернется.
А Витька-Шланг действовал по своему плану. В него, как известно, входил визит к Ярову с целью получения адреса Аян в Брянске. Витька помнил, по прежнему визиту, где расположена на третьем этаже квартира Ярова и был озабочен лишь тем, что время позднее, и надо как-то не насторожить человека перед серьезным и искренним разговором. Ни в коем случае он не собирался пугать кого-то пистолетом ТТ, который лежал у него в кармане.
Но мелкие, случайные и подлые препятствия, как известно, часто крушат великие планы в пыль. Перед дверьми Ярова сидела черная собачонка, которая при появленни Витьки встала на четыре лапы и раззявила пасть, явно собираясь залаять. Этот вероятный пустобрех показался Витьке излишним. Собачонка была сердитой и настроенна явно на строжевую службу у дверей. Витька попытался её погладить, но она тут же тявкнула - достаточно громко.
Витька развернулся и пошел по лестнице вниз. Он предполагал либо кинуть камешки в окно Ярова, как прежде, либо вызвать его светом фар. То что он движется навстречу своей смерти, ему и в голову не приходило.
Он добрался до своей машины, сел к рулю и потянул руку с ключом к зажиганию, когда на шею ему накинули тонкий стальной трос с очень острыми, режушими иглами растрепавшегося плетения. Они, эти иглы, сразу впились ему в кожу.
Вова затягивал трос, а Валя схватил Витьку за голову и повернул её лицом к себе.
- Ну, что, Витенька, поговорим?! А? Понравилась тебе наша сестренка?! Вкусненькая?! А платить-то надо! Женишся на ней, или как?!
Витька не мог ответить - он сопротивлялся. Выгибался всем телом, хватался руками за трос, а вошедший в азарт Вова стягивал петлю все силнее и острые концы растрепавшейся проволоки все глубже протыкали кожу и мышцы шеи.
Непредусмотренный финал разыгрался из-за неопытности душителя и его излишнего усердия. В какой-то момент он рванул правой рукой удавку и она резанула Витькину шею, разрывая сонную артерию. Кровь сильной струей плеснула на его плечо, грудь, бедра, а он дергался ещё сильней, чем только увеличивал рану. К несчастью, ни Вова, ни Валя не разглядели сразу, в чем дело, точнее сказать - не оценили положения достаточно быстро. Вова тёр тросом по шее обидчика, так что ещё бы через минуту вовсе отрезал голову. Но и этого не потребовалось. Витька вдруг поник, голова его свесилась, и прозвучал такой протяжный, тоскливый стон, что оба брата обмерли.
Вова сбросил через голову Витьки трос и позвал испуганно.
- Витька, Шланг, ты что? Эй! Не дури.
То что Витя Нефедов не дурил, до близнецов дошло через минуту. После чего обоих охватила неудержимая паника. Молча, мешая друг другу, они выломились из машины и кинулись бежать.
Только через два квартала Вова обнаружил, что все ещё держит в руках окровавленный тросс. Он швырнул его на землю и догнал брата.
Остановились они лишь возле полотна железной дороги.
- "Мокруха", Валя! "Мокруха" - это же срок беспредельный!
Брат лишь тяжело перевел дыхание.
- А может не найдут? - безнадежно спросил Вова.
- Найдут... Но попробовать припрятаться надо.
- Кишка выдаст...
- Не выдаст. Он трус. И нас никто не видел.
- Ладно, Вовка. Давай так. Тебя со мной не было. Я тут один за все отвечу. Не хрена на пару садиться.
- Нет. Если не выкрутимся - сядем вместе.
- Искалечу Маринку, суку поганую! Все из-за неё!
Вот так. Во всём виноваты бабы - в этом и есть великая мужская истина нашего национального свойства.
глава 3. Арест и гражданский долг.
Острейшая, непереносимая боль в животе сбросила Ярова с дивана, когда он ещё и не проснулся. Упал, скрючился и первая страшная мысль пробила мозг.
УЖЕ?! Уже начало конца?
Он с трудом разлепил глаза и увидел, что стекла окна едва залиты серой хмарью едва начинающегося рассвета. Он попытался встать на колени и его тут же вырвало - густой, вонючей слизью.
Кое-как он добрался до туалета и просидел на унитазе минут двацать его проносило со всех сторон и сверху, и снизу. Почти разом боль из острой перелилась в тупую, но отдалась в голове.
Нет, понял он, это ещё не финишная прямая. Это всего лишь отравление. Сьел что-то не то.
После глотка крепкого чая, в животе стало полегче, в голове тоже, но Яров почувствовал, что ему не хватает воздуха. Оделся и порадовался, что слабости - нет, появилось легкое чувство голода - слава те Господи, это ещё даже не первая весточка от Косой старухи с косой, это просто сигнал: ешь и пей с разбором.
Он спустился во двор и поначалу постоял на крыльце, вдохнув прохладный и слегка влажный воздух. Скорые теплые дни ощущались легким запахом прелой, но ещё не оттаявшей земли. Не было ещё шести часов, из всех звуков едва просыпающегося мира доносился только очень отдаленный и басовитый сигнал электрички.
Яров сделал несколько шагов вдоль дома и неожиданно увидел чуть в сторонке зеленую "ниву", очень знакомую, почти родную для него - по событиям последних дней. Издалека он не смог рассмотреть, есть ли кто в салоне, удивила только слегка приокрытая водительская дверца.
То что водитель сидит на месте, у руля - это Яров рассмотрел за пятнадцать шагов до автомобиля.
То что он спит - опредилилось за пять шагов.
Для того чтоб понять, что Дон Кихот не спит, а мертв - потребовалось открыть дверцу машины и позвать.
- Эй! Кого ждем, приятель? Не меня?
Дон Кихот уже никого не ждал. А на Том Свете его уже дождались. Он сидел, уперев подбородок в грудь, всю залитую уже застывшей, черно-красной кровью, будто панцирем. Следующее, что бросилось в глаза ошеломленному Ярову - газета "Брянская правда", лежавшая на правом кресле. Газета, следовало понимать, за вчерашнее число, купленная в Брянске. Неизвестно зачем, обьяснимо лишь большим перепугом, Яров сунулся головой в салон, дотянулся через колени мертвеца до газеты, взял её и отодвинулся от машины на несколько шагов, чтобы понять случившееся и принять решение - что самому - то теперь делать, собственно говоря?
Через минуту оказалось, что полная тишина окрест - сохраняется. И даже электрички не гудят.
Яров медленнно развернулся и тихонько тронулся домой, ещё не приняв никакого решения. На втором марше лестницы снова мучительная спазма скрутила кишки в животе и он едва добежал до туалета. С таким же напором из организма вышвырнуло очереную порцию отравы. Но через десяток минут стало совсем легко, тем более, что Яров принял решение: уж если не идти в милицию, то позвонить туда и сообщить о трупе на дворе - он просто обязан.
Он взялся за телефонную трубку, когда в дверях квартиры требовательно прозвучал звонок... Странное дело: кажется на кнопку электрического звонка как ни старайся, а невозможно нажать эдак по особенному, с эмоциями, ведь все равно лишь замыкаешь электрический контакт. И все же - эта механника выдает разом робость, требовательность, настойчивость, решительность и даже злобу с агрессией. Вы разом можете определить, что сигнал подает: соседка с целью попросить денег в долг, приятель (пришел с бутылкой), почтальон с телеграммой или - звонок всесокрушающий, яростный, после которого в дверь сапожищами вдарят - это родная милиция!
С этим безошибочным ощущением Яров распахнул дверь, чтоб тут же радостно поприветствовать визитеров.
- Здраствуйте, товарищ капитан. Здраствуйте, товарищ сержант. Если вы ко мне, то я - Яров Илья Иванович.
Капитан ничуть не удивился такой обходительности и внес первую поправку.
- Мы, гражданин Яров, ни к вам, а за вами, к сожалению. Документы захватите и накиньте куртку или плащ. Просто беседой на вашей территории нам явно не обойтись.
Сержант оказалася могучим, веселым парнем и, увидев улыбку на лице Ярова, проговорил тоже весело.
- Вы можете сохранят молчание, а можете и поорать, но тогда получите по морде!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46