Стандартная процедура.
Достижение Максимума Энтропии. Дело в том, мой мальчик, что ты -
единственный способ для меня изучить обстановку. Ничего не зная, я могу
наделать много глупостей. Может, даже провалить свою миссию...
- Но вы так много знаете о самом космосе...
- О, да, да, - нетерпеливо оборвал его Джерин. - Я изучал небесную
механику Системы Анубелис. Я немного знаю об аборигенах Иштара, об их
уникальной биологической ситуации. - Он перевел дыхание. - Планет, на
которых люди могут ходить в трусах, очень мало. Их можно пересчитать по
пальцам. И они рассеяны по космосу. В основном мы заняты планетами,
которые расположены поблизости от Земли. И не забывай, что любая планета -
это огромный и сложный мир, который трудно понять и изучить до конца. Вот
я землянин, но ничего не знаю о литториальной экологии, о династической
истории Китая, о том, что происходит сейчас в Кении!
Он бросил сигару в пепельницу, выплеснул туда же содержимое своего
стакана и взял со стола книгу об Иштаре.
- Сейчас я изучал это, - слова его прозвучали горько. - Последняя
публикация десятилетней давности. Тщательно собранная информация. - Он
открыл ее на первой попавшейся странице и сунул под нос Конвею.
Анубелис Б(Бел).
Тип - G2.
Масса - 0,95 СОЛНЕЧНОЙ.
Средний диаметр - 1606 СОЛНЕЧНОГО.
Средний период вращения - 0,91 СОЛНЕЧНОГО.
Яркость - 0,93 СОЛНЕЧНОЙ.
Эффективная температура - 5800 К.
Планеты Радиус Диаметр Масса Сила
(Земля = 1) орбиты экватора тяжести
Кабу 0,629 0,163 0,06 0,36
Адед 0,54 0,402 0,78 0,74
Иштар 1,03 1,075 1,53 1,13
Шамаш 2,67 2,735 0,83 0,93
Мардук 4,40 9,560 5,10 1,93
ПРИМЕЧАНИЕ: Астероиды расположены полубеспорядочно.
Полные данные по орбитам см. приложение Д.
Полное описание планет см. главу ХI.
Анубелис Б III (Бел III).
Основные параметры: (Земля = 1)
Масса - 1,533.
Средний диаметр экватора - 1,143.
Средняя плотность - 1,033.
Сила тяжести - 1,183.
Длительность года - 1,0723: 392 земных дня равны 510 иштарианских
дня.
Период обращения - 0,755.
Наклонение оси - 1,143.
Освещенность - 0,89 Сол/Зем.
Давление на уровне моря - 1,123.
Состав атмосферы аналогичен составу земной.
Спутники: Целестия. Урания. Обе луны Иштара имеют неправильную форму.
Подробные сведения о них см. гл III.
- Вот все, что я смог выкопать из библии навигаторов, - сказал
Джерин. - О, йес, си, уи, да, а еще тексты, иллюстрации, анекдоты.
Неплохие материалы для туристов, Если бы существовала индустрия туризма,
организация экскурсий в такую даль. Кроме того, я провел много часов перед
видеоэкраном, изучая все, что есть по Иштару. Теперь я хоть знаю, как
выглядят иштарианцы. - Он говорил и листал страницы, пока не остановился
на одной иллюстрации. Здесь были показаны особи мужского и женского пола,
а рядом для сравнения - человек. Самец имел размеры небольшой лошади.
Кентавр - вот, пожалуй, самое точное слово для описания иштарианцев.
Могучий торс с двумя руками и четырьмя ногами. Голова сидела на почти
вертикальной шее. В иштарианцах было больше от льва, чем от лошади:
длинный хвост, лапы с когтями на четырех пальцах. Могучие, как у
штангиста, руки. На каждой руке по четыре пальца, тоже оканчивающиеся
когтями. Голова - большая и круглая, заостренные уши могут двигаться в
небольших пределах. На нижней челюсти виден небольшой подбородок. Зубы
белые и маленькие, за исключение двух клыков, выступающих изо рта. Вместо
носа - короткий хоботок, на конце которого видна одна широкая ноздря.
Кошачьи усы оттеняют верхнюю губу. Глаза такие же как у кошек, без белков.
У самцов голубые, у самок золотистые.
Лицо и руки у изображенных иштарианцев, жителей Веронена,
светлокоричневые. Большая часть тела покрыта темно-зеленой, похожей на мох
шерстью. Роскошная грива, покрывающая горло, голову, шею, делала их еще
более похожими на львов.
Половые различие тоже были довольно существенными. Самки были на
пятнадцать сантиметров короче. Хвост их был едва намечен, зад более
широкий и округлый, грудь широкая, живот плоский. Внешние половые органы
были ярко-красного цвета. Из сопроводительного текста можно было узнать,
что самки имеют сладкий запах, а самцы - остро-кислый. Кроме того, самки
пользуются более широким диапазоном частот в своей речи.
Иштарианцы не использовали никакой одежды, кроме украшений и пояса с
ножнами для ножа и кинжала. Самец имел при себе копье и какой-то струнный
инструмент. Самка - длинный лук и что-то вроде деревянной флейты.
- ...я знаю, что биохимия их подобна нашей. Мы можем есть одну и ту
же пищу. Но, конечно, есть исключения. Иштарианцы, например, могут пить
метанол. - Джерин с шумом захлопнул книгу. - Ты понял? Люди провели сотню
лет на Иштаре, пытаясь понять его, и ты мне можешь подтвердить, что они
также далеки от этой цели, как и в начале. - Он отшвырнул книгу на
кровать.
- Эта работа ничего не стоит.
- А эти люди? Да, я знаю, что больше половины персонала там
временные: исследователи, прибывшие, чтобы провести специальные
исследования, техники, работающие по контракту, археологи, которые сами
определяют себе фронт и окончание работ... И ядро составляют резиденты,
которые живут на Иштаре сравнительно долго. И уже появилось второе и даже
третье поколение людей-иштарианцев, но они составляют ничтожно малый
процент от всего людского населения планеты.
Джерин развел руками.
- Ты видишь, как мне нужна беседа с тобой. Разумеется, мне нужно
гораздо больше информации, но я вряд ли смогу получить ее от кого-либо
еще. Так что... дружище, допивай свой стакан и наливай себе еще. Тебе
нужно развязать язык. Свободное общение. Расскажи мне о своей жизни,
семье, товарищах. Я отвезу им от тебя привет, подарки, которые ты захочешь
послать им. Но помоги мне! - Джерин одним глотком опустошил свой стакан. -
Дай мне идею. Что мне сказать им, как завоевать их доверие, заставить их
сотрудничать. Ведь я для них - представитель политики, которая хочет
уничтожить их самые сокровенные мечты и желания.
Конвей сидел молча. Взгляд его блуждал по лунному ландшафту. Наконец
он осторожно заговорил:
- Я думаю, что вам следует показать документы Оляйи, которые наделали
столь много шума в прошлом месяце.
- О причинах войны? - Джерин был очень удивлен. - Но ведь эти
документы раскритиковали.
- Он очень старался быть объективным. Каждый знает, что Оляйя не
сторонник войны. Он слишком аристократичен по своему темпераменту. Однако
он прекрасный журналист и проделал огромную работу, изучив самые
разнообразные аспекты проблемы.
Джерин нахмурился.
- Он сказал, что основная причина - элеутерианцы.
- Честно говоря, я, и не один я, не согласны с тем, что они основная
причина. Я восхищаюсь ими и симпатизирую им, но я считаю, что мы,
гуманоиды, если хотим выжить, как вид, то должны остаться во главе
событий. Ведь я видел, какой хаос поднялся на Иштаре... многие, как и моя
сестра Джиль - которые провели на Иштаре всю свою жизнь - стали рассуждать
так, что видят только то, что ужасы Ану придут и на их планету. Если они
смогут понять, какие жертвы могут быть принесены во имя общего блага...
Они умны, обладают здравым научным скептицизмом, они провели свою жизнь,
изучая разнообразные науки и конфликты. Дешевой пропагандой их не
завоевать...
Оляйя честно показывал реальность. Я чувствую это. Думаю, что и люди
на Иштаре чувствуют это же. Даже если ничего другого вы не достигнете, но
они поймут, что мы на Земле имеем право свободно выражать свои мысли, что
Земля не какой-то там уродливый монолитный монстр... Это должно помочь
вам.
Джерин сидел молча. Затем он вскочил.
- Ол'райт! - воскликнул он. - Я просил совета и, Дональд Дой - можно,
я буду так тебя называть - меня зовут Юрий. Теперь мы можем начинать
хорошее дело - серьезную выпивку.

3
Южанин Ларекка и его люди приблизились к Примавере в полдень, через
день после того, как он оставил свою жену в Якулен Ранч. Селение людей
находилось в трех днях пути вверх по реке от города Сехала. Город не
выставил на этой дороге никаких постов. Каждый житель Веронена, да и всего
Газеринга уже убедился, что земляне и их друзья - единственная надежда на
спасение их цивилизации. Но этим чужакам все требовалась земля для
выращивания их злаков и пастбища для скота. А те, кто изучал природу,
вроде Жиль Конвей, предпочитали работать не на возделанных землях, которые
теперь окружали Сехалу. Те, кто изучал народ, заявляли, что присутствие
людей и города нарушает природу эксперимента.
Ларекка размышлял над всем этим, двигаясь по шоссе, проложенному
параллельно течению реки Джейн. Прекрасное шоссе, мощеное плитами. Ларекка
ощущал жар, исходящий от плит, и их жесткость. Но плох был бы тот старый
воин, который показал бы, что путь ему труден. Однако трудное время только
еще наступало. Правда, юный Веронен не подвергся непосредственному
жестокому воздействию Ровера... Разве что косвенно, когда орды
изголодавшихся вторгались в благословенные земли, после чего надо было все
налаживать заново. Сейчас была только середина осени, после которой
наступит дождливая зима. Здесь, в Южном полушарии, не было дела до того,
что обрушит на планету безжалостный Ровер.
Его красный диск низко висел над северными хребтами. Солнце палило
высоко в небе. Двойные тени и смешанные цвета делали весь ландшафт
каким-то призрачным. Этот берег реки был отдан для возделывания людям.
Овес, кукуруза, другие злаки, фруктовые сады, странные четырехногие
рогатые животные, щипавшие траву возле заборов - все говорило о
благоденствии. Другая сторона реки была оставлена аборигенам. Она заросла
охристым мхом. Тут и там виднелись кустарники, семена которых
распространялись ветром. Во всем здесь была видна беззаботность природы.
Она щедро разбрасывала свои ресурсы.
В лицо дул приятный утренний ветерок. Ларекка с удовольствием ощущал,
как вьется по ветру его грива. Он жадно вдыхал сладкие ароматы растений,
которые росли на берегу землян. Однако это не заставило его забыть о
мрачности своей нынешней миссии. Воин не должен забывать свой долг, какие
бы соблазны не вставали у него на пути.
- Еще далеко, сэр? - спросил один из полудюжины самцов,
сопровождавших его. Такое сопровождение не было необходимым в
густонаселенных, богатых пищей местах. И все же лишние руки никогда не
помешают в охоте или в устройстве лагеря. "Бедные ублюдки, подумал
Ларекка, - за все время своей юности они так никогда и не познают радостей
жизни, радости быть молодым". Сам он родился на острове Фосс в море
Файери, и теперь его направили на Валлентайн, крепость Зера. Никогда до
этого он не бывал на своей родине.
- Примерно час, - сказал Ларекка. - Час составляет одну шестнадцатую
часть от одного восхода луны до другого.
- Хорошо. По крайней мере Скила скоро наверняка зайдет за горизонт.
- Что? Ах, да, - Ларекка слышал уже примерно шестнадцать разных имен
для светила, которое он называл Ровер.
Он стал называть его так с тех пор, как начал принадлежать к
Триадическому Культу. В своей юности в Хаэлене он называл его Аббада. И
ему говорили, что это преступный бог, который возвращается каждую тысячу
лет. Позже он стал скептиком и понял, что все языческие ритуалы проклятия
этого бога связаны с тем, что когда приходит это солнце, народ начинает
голодать, страдать от жары и жажды. Варвары Валленена так боялись его, что
никогда не давали ему имени, называя лишь эпитетами, причем не повторяли
их дважды, чтобы не обратить внимание бога на говорившего. Однако люди
называли красное солнце Ану и отрицали, что души умерших селятся на нем.
Второе солнце они называли Бел, а Пылающую звезду - Еа.
Их концепция не вызывала ни у кого сочувствия и поддержки. Сам
Ларекка, только собрав все свое мужество, познакомился с их учением. И все
же он не мог поверить, что в священной Триаде нет ничего, кроме Огня. Он
продолжал выполнять все ритуалы и требования своей религии. Для воина это
было особенно важно, так как это укрепляло мораль и дисциплину в легионе.
Со стороны Ларекка не выглядел тем, кто изучает философию. Он был
похож на воина-ветерана, слегка погрузневшего, но все еще достаточно
быстрого и ловкого. Все тело и лицо его были покрыты шрамами, а левое ухо
он потерял очень давно. После того, как он начал жить в южном Веронене,
кожа его потемнела, но глаза так и остались светло-голубыми. Вся его речь
носила следы грубого диалекта его родины, а его любимым оружием, так
сказать, фирменным знаком, был тяжелый короткий меч, любимое оружие в
южных полярных странах. Во время путешествия на нем был только пояс с
сумкой для разных мелочей. Кроме того, у него было копье. Но никаких
украшений. Единственной драгоценностью была золотая цепь на правой кисти.
Воины, которые следовали за ним, были разукрашены перьями, сверкали
эмблемами, но они почтительно относились к своему скромно одетому
предводителю.
Ларекка, сын Забата из клана Караци, был самым требовательным из всех
тридцати трех командиров легиона. Сейчас он достиг средних лет, отслужив
двести лет в Зере, и совсем недавно отпраздновал свой триста девятнадцатый
год рождения. Он мог надеяться еще на сотню лет жизни полноценного воина -
если, конечно, он не падет от копья варвара, или его не убьет смертоносное
излучение Ровера.
Ровер соскользнул за горизонт. Некоторое время его лучи еще освещали
облака на северной части неба, а затем истинное солнце осталось в
одиночестве.
- Ты думаешь, будет дождь, сэр? - спросил воин с острова Фосс. - Я бы
не возражал.
Хотя его остров лежал близ экватора, там все время дули освежающие
ветры. Здесь же воину было жарко и душно.
- Оставь свою жажду до Примаверы, - посоветовал Ларекка. - Там
хорошее пиво. Однако я не думаю, что сегодня будет дождь. Может быть,
завтра. Не думай об этом, сынок. Скоро ты будешь иметь вокруг себя столько
воды, что ты в ней сможешь даже утонуть. Может, тогда ты оценишь Валленен.
- Сомневаюсь, - сказал другой воин. - Валленен настолько пересох, что
его уже ничто не спасет.
Воина звали Салех. Он продолжал:
- Но я не понимаю этого. Конечно, Валленен длительное время подвержен
влиянию Злой Звезды, которая в Валленене выше на небе, чем в Веронене. Я
понимаю, почему так жарко. Но почему все так пересыхает? Ведь испаряющаяся
от жары вода тот час же проливается на землю. Разве не поэтому на
тропических островах такая влажность?
- Ты прав, - ответил Ларекка. - Именно поэтому в следующие пятьдесят
четыре года хлещут дожди и мы бродим, проваливаясь в грязь по самые
хвосты. Но Валленен окружен горами и до него не доходят дождевые облака. А
сейчас заткнись и иди молча.
Воины повиновались. И Ларекка вспомнил замечание Годдарда Ханшоу,
которое тот однажды сделал.
- Вы, иштарианцы, обладаете врожденным чувством дисциплины. Впрочем,
слово "дисциплина" здесь вряд ли подходит. Это скорее ощущение нюансов в
действиях группы и ощущение себя частичкой единого целого. Мы, люди,
быстрее вас схватываем основные научные идеи, но у вас более высокий
социальный интеллект. - Он ухмыльнулся. - Эта точка зрения весьма
непопулярна на Земле. Наши интеллектуалы не желают признать, что существо,
у которого в стране есть войны, табу и прочее, продвинулась по ступени
эволюции дальше, чем мы.
Ларекка вспомнил эти слова по-английски, так, как они были
произнесены. Люди очень привлекали его, и он изучил о них все, что только
мог. Язык не был проблемой для него, который проскакал пол-планеты и
которому постоянно приходилось общаться с местными жителями, чтобы
спросить дорогу, кров, пищу и пиво... Кроме того, люди использовали в
своей речи очень узкий диапазон частот и набор звуков. Они не могли
сравняться в этом даже с иштарианцами мужского пола.
Очень жаль, что они живут так недолго. Один шестидесятишестилетний
цикл, и им уже приходится пользоваться лекарствами, чтобы поддерживать
здоровье. А в конце второго цикла им уже ничто не может помочь... Ему
хотелось поскорее насладиться встречей с друзьями.
Кроме того, его торопила и срочность поручения. Он нес плохие вести.
Примавера состояла из жилых домов и других зданий, стоявших вдоль
асфальтированных дорог в тени деревьев, оставленных здесь еще со времен
застройки территории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19