Разве ты не понимаешь, Ян
Спарлинг? Моя цель в том, чтобы все Тассуи пережили тяжелые времена. И
чтобы это была не кучка изголодавшихся, а народ, полный сил.
Могущественная раса. Разве ты не понимаешь, что без вашей помощи, которую
я хочу выторговать у вас, это нам не удастся. И первое, что я хочу
получить - это знания, что гораздо ценнее для нас, чем целый флот,
нагруженный пищей и припасами. Поэтому не бойся за нее. Лучше подумай, как
снабдить ее всем необходимым для жизни среди нас.
Ян Спарлинг долго смотрел на него. Вокруг двигались воины, но все
звуки приходили к нему как бы издалека. Воздух под тентом палатки
раскалился и жег почти как уголь.
Ларекка нарушил молчание:
- Я знаю, что вождь Валленена так же хитер, как и силен. Но я пока не
вижу, что он мудр и умен. Плохо, что нам придется убить тебя, Арнанак.
Лучше бы тебе оставаться живым, и в наших легионах.
- Что ж, мне очень жаль, что вы не хотите принять мои условия. -
Правитель вежливо поклонился.
Ян шевельнулся.
- Хорошо. Я предвидел такой исход. Тогда проводи меня к ней.
- Что? - удивился Арнанак.
- Она совсем одна среди чужих. Может, к ней относятся и хорошо, но
ведь вы многое не знаете, так как впервые встречаете чужих. Вы по незнанию
можете причинить ей вред. Позволь мне поехать к ней. Ведь у тебя тогда
будет два человека.
Арнанак долго изучал лицо человека, которое для него было таким же
чужим, как и лицо Даури. Комендант был угрюм. Они оба, вероятно, долго
обсуждали этот вопрос.
И тут Арнанак решился. Что такое жизнь, как не постоянный риск?
- Я не могу ничего обещать, - предупредил он. - Предстоит трудное
путешествие. Сами знаете, какое сейчас время.
- Тем больше оснований мне ехать, - спокойно ответил Ян Спарлинг.
- Но я осмотрю все, что вы возьмете с собой: одежду, пищу, и все
остальное... И вы объясните мне назначение каждой вещи, чтобы я был
уверен, что вы не готовите заговор или предательство.
- Конечно...

18
Как только Джиль Конвей привезли в Улу, Арнанак получил донесение и
сразу же уехал.
- Они хотят вести со мной переговоры в Порт Руа, - сказал он Джиль. -
Не сомневаюсь, что о тебе. Но не слишком надейся. Дела обстоят так, что
тебе придется долго пробыть среди нас - может быть, до зимы.
Она подумала, что это был дружеский совет. И вообще этот огромный
чернокожий варвар не казался ей олицетворением зла. С точки зрения
валлененцев это был герой, и на самом деле он мог стать спасителем целого
народа.
Они много общались друг с другом еще на борту галеры и во время
путешествия вглубь страны. Отношения их стали почти дружескими. Он делал
все, чтобы облегчить ее путешествие. Нередко она ехала на нем или на одном
из его воинов, как она раньше ездила на Ларекке. И это несмотря на то, что
из-за нее убили его сына, причем домой не попадет ни одна его кость, чтобы
успокоить его душу и направить ее в царство грез.
Когда Арнанак уехал, Джиль поняла, что плен ее не очень тягостен, за
исключением сознания того, что она в плену. Ей была выделена отдельная
комната, куда никто не имел права войти в ее отсутствие. Она могла ходит,
где хотела. Однако бежать не было никакой возможности, и главным образом
потому, что ее запасы аминокислот и витаминов находились в запасниках у
варваров и выдавались строго отмеренными порциями.
- Старайся не уходить далеко, - предупредила ее Иннукрат, - а то ты
можешь заблудиться.
- Я хорошо ориентируюсь в лесах, - сказала Джиль. - И я не верю, что
звери Веронена могут представлять для меня опасность.
Иннукрат сказала:
- Во всяком случае сначала не ходи одна, пока не убедишься, что
сможешь находить дорогу правильно.
После нескольких путешествий в обществе варваров она уже не встречала
возражений, когда уходила одна.
Иннукрат была женой Арнанака и после его отъезда единственной, кто
знал язык Сехалы. До того, как началась война, она много путешествовала с
мужем и бывала даже в долине реки Эали. Вообще в иштарианском обществе
превалирует равенство полов, хотя примитивные условия жизни и диктуют
некоторую специализацию. Как правило, самцы занимаются торговлей, ездят за
границу в чужие страны. Самки же путешествуют только по своей стране.
Причем они не боятся нападений, так как существуют священные дороги, на
которых запрещено грабить.
Джиль спросила, нарушается ли когда-нибудь это правило?
- Я слышала о таких случаях, - ответила Иннукрат, - но крайне редко.
Нарушителей ждет суровое наказание. Их преследуют до тех пор, пока не
убьют.
Сначала Джиль даже забавлялась своим положением, но затем она
почувствовала вину: ведь она стала выигрышной картой в руках врага
Ларекки.
Дни, когда она оставалась одна, Джиль посвящала исследованию жизни
незнакомого народа. В основном селение северян напоминало ранчо южных
жителей, но с небольшими отличиями. Холл под навесом с одной стороны был
вымощен грубыми камнями, одноэтажный дом из неотесанных бревен, где были
комнаты для членов семьи и общие комнаты для приема пищи и для общения.
Кое-где на стенах встречались украшения, выполненные с большой
экспрессией. Остальная часть двора была занята хозяйственными постройками:
амбарами, мастерскими, жилищами слуг, помещениями для домашнего скота.
Здесь всегда бурлила жизнь: члены рода были заняты работой или же
предавались развлечениям. Все они относились к Джиль вполне
доброжелательно, но их разделял языковый барьер, и Джиль ничего не
оставалось делать, как только смотреть. Вскоре валлененцы привыкли к ней.
Улу был расположен на восточном склоне хребта "Стена Мира". Густой
лес защищал селение от губительного света солнц. Местами попадались
Т-растения, которые гораздо лучше переносили изменившиеся условия жизни.
Она много бродила по окрестностям и однажды тропа привела ее к хижине. Два
вооруженных охранника жестами приказали ей удалиться. Она спросила
Иннукрат - почему, и получила беспокойный ответ:
- Лучше поговори об этом с вождем, когда он вернется.
Джиль решила, что в хижине находится какая-то святыня. А в остальных
путешествиях ее никто не ограничивал. Она могла бродить сколько угодно,
пока голод или усталость не загоняли ее обратно. В десяти километрах к
юго-востоку лес кончался и она, стоя на горной вершине, видела перед собой
голые пространства пустыни, над которой колебался раскаленный воздух.
Джиль поняла, что нынешнее состояние местных иштарианцев хранит в
себе остатки феодализма, причем добровольного.
Правитель области принимал клятву верности от более мелких родов. Они
обязались по его приказу выполнять разные работы, а также участвовать в
войнах и набегах под его предводительством. А он обязался защищать их в
случае нападения.
Иннукрат рассказала, что среди молодых самцов существует дух
соперничества, часто приводящий к кровавым дракам, а зачастую - даже к
убийствам. И это не возбранялось, так как молодые воины изначально должны
были быть готовы к войне, к смерти.
"Да, - подумала, удивившись, Джиль, - Иштарианцы - не люди".
Вскоре ее стало угнетать одиночество. Она старалась брать уроки языка
у Иннукрат, хотя у старшей в роду было очень мало свободного времени: на
ее плечах лежало огромное количество самых разнообразных дел. Джиль было
предложила свою помощь, но вскоре поняла, что она мало что может. Все
орудия труда были слишком тяжелы и грубы для нее, а кроме того требовались
специфические навыки.
Поэтому она стала все больше и больше времени проводить вне дома,
исследуя незнакомую местность.
И вот произошла встреча.
Она возвращалась домой после заката обоих солнц. Тропические сумерки
длятся недолго. Однако луны давали достаточно света, чтобы различать
дорогу. Часть ее пути пролегала по местности, заросшей низкорослым
кустарником. Его плотно переплетенные между собой ветви создавали сильное
впечатление живой массы. Позади нее мрачно поблескивали утесы Стены Мира.
Звезд в небе было меньше, чем обычно. Урания и Целестия достигли
своего полнолуния и сияли красноватым светом. Их свет падал на лишайники и
создавал иллюзию, что воздух еще горячее, чем есть на самом деле. На Джиль
навалилась тишина.
Она остановилась, заметив впереди что-то движущееся. Сердце ее
застучало: напротив Джиль стояло какое-то существо.
Должно быть, оно пробиралось в кустах, когда Джиль застала его
врасплох.
- Нет... Не может быть!.. Это оптический обман... Я голодна...
устала... у меня кружится голова...
Существо молча стало удаляться от нее.
- Подожди! - спохватившись, крикнула Джиль, но оно уже исчезло в
кустах.
Через мгновение она в ужасе схватилась за кинжал, который дал ей
Арнанак.
"Но ведь убежало оно, а не я, - подумала она, - но все же мне лучше
уйти!"
Она шла все быстрее, а в памяти стояло незнакомое существо,
освещенное красным светом. Несомненно, Т-животное. Та жизнь, которая
существовала на Таммузе миллионы лет назад, и которая вновь возрождается
здесь, но следует по тому же курсу, что и здешняя Орто-жизнь, или земная.
У Т-животных было три пола. Они не обладали ни сложным симбиозом, не имели
ни молока, ни волос. Но это были геотермические существа, регулирующие,
подобно растениям, температуру своего тела изменением окраски. Это было
позвоночное животное, и у него вместо головы была пятая конечность, на
которой находился рот и сенсорные органы. Среди них были и двуногие...
Но все они были маленькие. А это существо можно было назвать гигантом
своего рода. Верхние лепестки конечности находились где-то на уровне ее
груди. На животе она видела три глаза... Ноги у него были длинные и
мощные. Это был скорее прыгун, чем бегун. И бескостные руки были довольно
хорошо развиты. Каждая из них заканчивалась пятью пальцами, расположенными
в виде звезды.
Руки?! Пальцы?
Да, если она не сошла с ума, она ясно видела поднятую правую руку с
растопыренными пальцами, как будто существо тоже чрезвычайно удивилось,
увидев ее. В левой руке существа было что-то вроде ножа.
Иллюзия? Нет, не может этого быть! Она ясно видела живое Т-животное,
неизвестное ранее. Возможно, оно эмигрировало с севера в связи с
изменением климатических условий. Только животное ли?
Впереди показалось освещенное окно. Она бросилась в холл и рассказала
Иннукрат о встрече.
- Ты встретила Даури, - с беспокойством сказала та.
- Кого?
- Я думаю, тебе лучше дождаться Арнанака.
- Но... - Она вспомнила, что читала книги о Валленене, написанные
учеными Газеринга. - Даур, Даури, да, я припоминаю. Что-то вроде эльфов,
мелких демонов. Значит, это они обладают магической силой и могуществом?
- Я же сказала - дождись Арнанака.
Он вернулся через несколько дней. Джиль не вела счет дням и не могла
знать, сколько он отсутствовал.
Когда он прибыл, она была дома. Чтобы не трепать обычную одежду, она
была закутана в грубую ткань, сплетенную из растительных волокон, и
подпоясана веревкой. Она не была иштарианкой, чья жизнь зависела от
солнечных лучей. Более того, она могла сжечь кожу под ними. Хотя к этому
моменту ее лицо, ноги и руки загорели уже достаточно, и теперь при
необходимости она могла не закрывать их от солнца. Но все же обуви у нее
не было, так ее туфли развалились.
Молодая самка дала ей свою обувь, сплетенную из ремешков. Может, она
пожалела девушку, а может, просто хотела посмеяться над ней.
Джиль стояла во дворе, держа в руке зонтик, который она сделала для
защиты от солнца. Послышались крики, топот ног, звон металла. Во двор
въехал Арнанак со своим отрядом. Джиль выронила зонтик. Минуту она стояла
неподвижно, не веря своим глазам. Затем крикнула: "Ян!", и бросилась к
нему в объятия. - Ян, дорогой!
И уже находясь в его объятиях, она приникла к нему, всем своим
существом, ощущая его мужскую силу, запах его пота и его тепло. Она
поцеловала его так, что зубы их столкнулись, а затем откинулась назад,
чтобы посмотреть в его усталое лицо. Глаза ее наполнились слезами, и она
поцеловала его еще раз, уже с дрожащей нежностью. Этот поцелуй встречи
перешел в поцелуй любовников.
Наконец они оторвались друг от друга.
Так они стояли, держась за руки и смотря друг на друга. Они не
замечали толпы иштарианцев, собравшихся вокруг.
- Ян, - снова прошептала она, - ты пришел! Ты пришел за мной!..
Радость будто смыла плоть с его лица и еще резче обозначила кости,
обтянутые загрубевшей кожей.
- Прости, дорогая, я здесь не затем, чтобы освободить тебя, - ответил
он глухим голосом.
Она была в замешательстве.
- Что? Тогда зачем?
- Не мог же я тебя оставить одну, - он взял себя в руки и заговорил:
- Не бойся, я здесь по взаимному согласию. Арнанак еще не готов
отпустить тебя. Они не сумели договориться с Лареккой, однако он хочет
наладить отношения с людьми. Он считает, и не без основания, что два
заложника лучше, чем один. Он надеется, что благодаря нам сможет
установить с людьми дипломатические отношения и поэтому обращение с нами
будет терпимым. Мы немало говорили об этом в дороге. Вообще-то он неплохой
парень, в своем роде. А пока я привез сюда пищу, одежду и все остальное,
что может тебе понадобится. Даже твои любимые книги.
Она смотрела в его глаза и думала:
"Он любит меня. Как же я могла в этом сомневаться!"
- Ты не должен был являться сюда! - воскликнула она.
- Черт побери! Я же объясняю тебе ситуацию. Мне ничего не оставалось
делать. Как ты тут?
- Ол'райт...
- Ты выглядишь неплохо. Похудела, но это тебе даже идет. А эти
выгоревшие волосы в сочетании с загорелым лицом... Теперь ты совсем
платиновая блондинка. - И торопливо:
- Дома все о'кей. Тебе шлют приветы и добрые пожелания. И все желают
твоего скорейшего возвращения.
- Ну, - вступил в разговор Арнанак. - Может, вы войдете в дом?
Проходите в свои комнаты, дорогие. Сейчас вам принесут ваши вещи, позже мы
отпразднуем это событие. А сейчас вам есть о чем поговорить между собой.
И они говорили о многом.
Спарлинг ее хорошо знал, потому и старался смягчить ситуацию.
- Реального компромисса не существует. Единственное, что возможно,
это мелкие частные соглашения, чтобы несколько уменьшить потери с обеих
сторон, но это не облегчит реального положения дел. Тассуи не остановятся,
пока все легионеры не покинут Валленен, или же не будут перебиты. Зера
будет решительно сопротивляться, насколько это возможно, в надежде на
подкрепление. Вряд ли можно осуждать варваров. Арнанак сказал, что Время
Огня убьет всех, если они останутся в своих домах. Мы, люди, должны были
подумать об этом и о том, как облегчить положение этой страны. Но этот тип
Джерин уже не позволит нам ничего предпринимать.
- Юрий вполне приличный человек, - возразила Джиль.
Услышав ее слова, Спарлинг поскучнел. Джиль ужасно захотелось обнять
его. Они сидели на топчане, служившим постелью Джиль. Спины их опирались
на бревна стены, ноги были вытянуты на глиняном полу. Через окно в комнату
пронимало мало света, так что в помещении царил полумрак... В комнате не
было двери, и только портьера из грубой ткани отделяла их от холла, где
слышались голоса.
- Арнанак тоже не негодяй, - сказал Спарлинг. - Они оба выполняют
свои миссии. Арнанак хочет, чтобы его народ жил на земле, которая мало
страдает от прихода солнца. Конечно, при этом ему нужно уничтожить
Газеринг. А после этого Веронен будет открыт для вторжения. Снова
цивилизация на Иштаре погибнет. Арнанак даже не стал умалчивать об этом.
- Он говорил об этом и мне, - заметила Джиль. - Правда, он считает,
что его наследники восстановят цивилизацию.
- Со временем. А сколько времени это займет, если вспомнить
продолжительность жизни иштарианцев, знает только бог. А пока на планете
будут убийства, насилие и вандализм.
- Я знаю, Ян.
- У нас мало времени, если мы хотим как-то помочь Ларекке. Арнанак
сказал, что он послал гонцов, чтобы собрать все свои силы. Думаю, что
через месяц Порт Руа будет отрезан штормами от Веронена и не сможет
получать подкрепление.
Джиль долго сидела молча. Спарлинг говорил совсем не так, как
человек, охваченный отчаянием. Наконец она спросила:
- Ты говоришь так, будто мы не совсем беспомощны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19