– пролепетала она.
– Хочу получить чашечку кофе – лучшего в городе, как я слышал. – Он уселся на табурет у стойки, рядом с Жюли.
Отчаянно стараясь взять себя в руки, Жюли обернулась к подругам. Их реакцию можно было предугадать: глаза Анны расширились от любопытства, глаза Дрю скептически сощурились. Трудно сказать, что хуже.
Эрик в футболке, шортах и кроссовках на вид ничем не отличался от любого местного парня. Но он немедленно овладел ситуацией, как подобает будущему королю. За руку поздоровался с Дрю, с которой был знаком. Затем представился Анне. Та поздравила его и дружески обняла.
– Вы не могли бы выбрать лучшую принцессу, – с жаром сказала Анна, наливая ему кофе.
Принцессу, ха-ха, подумала Жюли и поскорее допила кофе. Скоро к Анне хлынут постоянные посетители.
– Все это замечательно, но нам пора идти, – сказала она, многозначительно глядя на Эрика. Потом обратилась к Дрю и Анне:
– Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.
И потащила Эрика за дверь, но все-таки успела заметить озадаченные лица подруг.
– Где ты оставила машину? – спросил он, как только они оказались на улице.
– В замке.
Он вопросительно смотрел на нее.
– Я утром забыла ключи, – объяснила она.
– Видимо, очень разволновалась.
– Да нет. Я постоянно их забываю, – ответила она, пожав плечами. – Так что я пошла пешком, как обычно.
Он опустил глаза.
– Босиком?
– Ну да, – удивилась Жюли. – Здесь не так уж далеко. Почему нет?
Потому, что это никак не согласуется с его представлением о ней, думал Эрик, подгоняя машину, которую взял напрокат на время своего пребывания в Америке. Женщина, которая так четко спланировала королевский бал, постоянно забывает ключи? Женщина, которую он выбрал на роль будущей королевы отчасти из-за ее элегантности и утонченности, готова прошагать босиком две мили по проселочной дороге?
Его беспокоило не только это. В своих коротко обрезанных джинсах и белой майке, с веснушками на носу и небрежно заплетенной косой она казалась просто милой деревенской девчонкой. Так же запросто она болтала со своими подругами – близкими, насколько он мог судить. Не такую женщину он искал для себя. Его мать была такой вот простой девушкой из Андерс-Пойнта, по-домашнему обаятельной, глубоко любившей мужа и сыновей и… оставившей в их жизни после своего ухода бездонную, незаживающую пустоту.
Здесь, на улицах ее родного городка, Эрик снова ощутил знакомую боль от старой, не до конца закрывшейся раны. Когда его мать умерла, он был достаточно мал, чтобы страдать невыносимо, но уже твердо считал: принцу страдать нельзя. Не умея справиться со своей болью, он глубоко похоронил ее в себе. Вдобавок у него на глазах его отец переживал адские муки, потеряв любимую жену. Молча, в одиночестве король переносил безмерные страдания.
Он целиком отдался своим обязанностям, но уже не стал прежним человеком.
Эрик тоже изменился, но он твердо усвоил одно: любовь – слишком большой риск, ее власть слишком велика и непредсказуема. Стоит зазеваться, она тебя разжует и выплюнет.
Он стал избегать женщин, похожих на его мать, – женщин, которых можно полюбить.
Отдашь такой свое сердце, а она возьмет и исчезнет навсегда. А чувство долга, наоборот, делает тебя сильным. Брак по обязанности вполне предсказуем и безопасен.
Такой была задумана и фиктивная помолвка.
Но Эрик чувствовал себя не совсем в безопасности, потому что невеста была не очень предсказуема. Какая она вообще, настоящая Жюли Бриттон? Вчерашняя безмятежно-изысканная дама или сегодняшняя босая, растрепанная красавица?
Обратившись к прошлому, он начал опасаться, что второй вариант ближе к истине. Он вспомнил, какой она была на балу. Ее манеры были естественно непринужденными, в них не ощущалось выучки, как у большинства женщин высшего круга. Их красота – купленная за большие деньги – не идет ни в какое сравнение с ее ослепительной улыбкой, озарившей тусклую, затхлую толпу в бальном зале ярче всякой хрустальной люстры. Она затмила всех светских красавиц, с их шиком и блеском, потому что в ней сияло нечто истинное.
И к тому же весьма сексапильное. Он притормозил у обочины, где Жюли поджидала его, и вылез из машины. Открыв ей дверцу, Эрик смотрел, как она подбирает под себя длинные ноги, устраиваясь на низком сиденье двухместного автомобиля. Он старался держаться как ни в чем не бывало, загасив в себе располыхавшееся пламя желаний, не находящих выхода.
Все началось вчера на балу, во время того поцелуя. Эрик провел беспокойную ночь, что было для него совсем не характерно. Даже пятимильная пробежка на рассвете не принесла облегчения. Открытие, что Жюли исчезла из замка, нисколько не улучшило его расположения духа, так же как и встреча с нею здесь, в городе, где она так мило болтала со своими подружками.
– Ты что-то заторопилась уходить, – заметил Эрик, усаживаясь рядом с Жюли на водительское место.
– А разве вам не хотелось этого? – спросила она, многозначительно изогнув бровь. – Разве не поэтому вы за мной погнались?
Погнался за ней? Не мешало бы замкнуть этот нахальный ротик долгим-предолгим поцелуем. Эрик призвал на помощь последние остатки силы воли.
– Я вернулся в замок после утренней пробежки и был очень удивлен твоим отсутствием, – сказал он ровным голосом. На самом деле он почти ожидал, что она его бросит – ведь она так расстроилась из-за вчерашнего поцелуя.
– Вы же не собирались держать меня взаперти в башне, Ваше Высочество?
– Да нет. Можешь удрать от меня, когда пожелаешь, – ответил он сухо, тронув машину с места и отъезжая от обочины.
Жюли почудился в этих словах скрытый смысл. Может быть, он переживал поступок Роберты сильнее, чем она думала? Голос ее зазвучал мягче.
– Я удирать не собираюсь. Просто нужно было рассказать подругам о нашей… помолвке, пока они не прочитали обо всем в газетах.
– Я надеялся, что мы поговорим сегодня утром и уточним все детали, прежде чем выходить с рассказами на публику. Что ты сказала подружкам?
– То, что уже есть в газетах.
– По-моему, там витало слово «любовь».
Жюли равнодушно пожала плечами.
– Нужно придумать убедительное объяснение, а то объявление о помолвке вышло уж очень неожиданным. Так что мы придумаем для публики? Внезапно воспылали друг к другу безумной страстью?
– Говорят, такое бывает, – сказала Жюли, заставив себя беспечно пожать плечами.
– Верится с трудом, – скептично отозвался Эрик, в то же время с каким-то странным чувством вспоминая, что с ним самим чуть не случилось это. – Но если подобное объяснение убедит всех в истинности нашей помолвки, придется его принять.
Он говорил с такой отрешенностью, что Жюли невольно почувствовала себя задетой.
– Не так-то легко притворяться перед двумя своими лучшими подругами. Хотела бы я посмотреть, как справитесь с притворством вы, Ваше Высочество.
– Твое желание сейчас исполнится, – сказал он, проезжая в ворота замка. – Мой братец все еще дома.
Он остановил машину у входа на кухню, и Жюли с удивлением увидела, что больше машин там нет.
– Куда делся Гюстав и другие служащие? – спросила она. – Им положено быть тут до вечера.
– Перед утренней пробежкой я заплатил им премию, чтобы они убрались отсюда, – сказал он. Эрик не любил присутствия посторонних, а теперь у него появились дополнительные причины для этого. Ввиду предполагаемой помолвки он не хотел, чтобы под ногами болталась наемная прислуга, которая могла бы услышать лишнее. Он сказал Гюставу, что хочет побыть вдвоем с Жюли. Эта информация наверняка дойдет до его отца.
Жюли ждала, пока он откроет дверь, верно угадав ход его мысли.
– Значит, мы с вами будем одни в замке…
– Только когда я уеду, – послышался голос за дверью. – Так что удержитесь пока от нежностей, пожалейте мое бедное, разбитое сердце!
Войдя в кухню, Жюли просияла улыбкой.
– Уит! – воскликнула она.
Он сидел с чашкой кофе за большим деревянным столом, небритое лицо криво перерезала его патентованная, разящая наповал улыбка.
– Жюли! – Он встал и широко раскинул руки. Она подошла к нему и тут же оказалась в тесном, дружеском объятии.
– Как видно, ты уже слышал новость, – сказал Эрик.
– Я как раз поспел к твоему выступлению, старший брат, – ответил Уит, выпустив Жюли. – Но никак не могу поверить, что это правда.
– Почему? – поинтересовался Эрик, глядя на брата настороженно и в то же время с вызовом.
Уит ухмыльнулся:
– Да потому, что я первым обручился с нею.
Жюли рассмеялась с облегчением.
– Нам было по восемь лет, а помолвка продолжалась ровно полтора дня, – объяснила она Эрику. – После этого я узнала, что он уже просил Дрю выйти за него замуж.
– Да, но она мне отказала, – уточнил Уит.
– Вот и умница, – отрезала Жюли. В последний раз они виделись с Уитом еще до того, как он уехал в колледж, где его репутация сердцееда впервые привлекла внимание прессы.
Но и тот мальчик, которого она знала, был просто создан разбивать девичьи сердца. Повзрослев, он стал писаным красавцем: роскошные темные кудри до плеч, дразнящие голубые глаза и неукротимая улыбка. Уит ей всегда нравился, но не его она когда-то полюбила.
Уит повернулся к брату:
– Выбери ты кого другого, я бы заподозрил, что ты делаешь это ради папочки. Но раз это Жюли… Поздравляю! – Он крепко обнял Эрика. – Если эта женщина кого-то любит, значит, паршивцу здорово повезло! – Он подмигнул Жюли. – Давно уж пора бы тебе додуматься, Эрик, тем более что она всегда…
Друзья детства, решила Жюли, имеют неприятнейшее свойство слишком хорошо помнить ее прошлые ошибки. Жюли поспешила переменить тему.
– Тебе не интересно, как поживает Дрю? – спросила она Уита.
– Интересно, – рассеянно отозвался он. – Как она?
– А ты сам ее спроси, пока ты в городе, – предложила Жюли. – Она живет все там же, в конце улицы, в доме своей бабушки.
– Правда? – Он резко поднял голову. – Кажется, она собиралась продать этот дом и уехать с Мыса, когда умерла ее бабушка.
Жюли смотрела на него с любопытством.
– Ты знал, что у нее умерла бабушка? – Насколько ей было известно, Уит не появлялся в Андерс-Пойнте со времени прошлого бала, когда им обоим было по шестнадцать лет. Бабушка Дрю была еще жива; она тогда не пустила Дрю на бал.
В ответ он только повел плечом. Потом взял со стола пакетик и протянул Эрику.
– Только что принесли для тебя.
– А-а. Я не ждал его так скоро. – Эрик начал разворачивать обертку.
– Что это? – спросил Уит.
– Так, пустячок, который я просил нашего друга Лукаса прислать мне.
– Ты говоришь про принца Лукаса, с островов Созвездия? – спросила Жюли, заглядывая ему через плечо. – Который должен найти себе невесту, чтобы не лишиться короны?
– Да, вот бедняга, – сказал Уит и, спохватившись, добавил:
– Ох, прошу прощения. Я не хотел тебя обидеть, Жюли.
– А я и не обиделась, – спокойно ответила Жюли. В конце концов, какое ей до принцев дело?
– Лукас – наш хороший приятель, – объяснил Уит и спросил у брата:
– Это то, что я думаю?
– Да. – Эрик откинул крышку коробочки и заглянул внутрь.
– Что там? – спросила Жюли.
– Твое обручальное кольцо, – сказал ей Уит. – Острова Созвездия славятся своими ювелирами. Хотя, я уверен, Эрик рассчитывает вручить его тебе наедине и в более романтической обстановке.
– Естественно, – сказал Эрик, захлопывая коробочку. – Пойдем, Жюли.
– Он всегда так командует? – спросила она Уита. Обрученные вышли из комнаты, провожаемые его смехом.
У нижней ступеньки главной лестницы Эрик остановился.
– На, – он бросил ей обтянутую бархатом коробочку. – Надень-ка его.
Жюли не успела поймать коробочку, и та упала на пол. Наклоняясь, чтобы поднять ее, Жюли надеялась скрыть внезапное разочарование, которое наверняка отразилось у нее на лице. А ты чего ждала, деточка? – отчитывала она себя. Романтики? Радуйся, что это случилось наедине, а не при августейшем свидетеле, на кухне.
Когда она уже благополучно убрала коробочку в карман, их догнал Уит.
– Я забыл тебе сказать. Утром звонил папа, пока тебя не было.
Эрик застыл на середине лестницы.
– Правда? – спросил он небрежным тоном. – Что он сказал?
– Ты имеешь в виду – после того как разбранил меня?
– Я имею в виду – о моем объявлении.
– Ради твоего объявления я и приехал, – сказал Уит, нарочно держа Эрика в нетерпеливом ожидании. – До меня докатились слухи, и я решил все проверить сам.
Эрик явно рисковал утратить свое пресловутое терпение.
– Что сказал отец? – повторил он еще раз.
Уит усмехнулся.
– Ты же знаешь короля, Эрик. Он не очень-то разговорчив. Сказал, что на сердце у него полегчало, когда он узнал о твоей помолвке.
Эрик наконец перевел дух, потом глянул на Жюли. Она в ответ сверкнула улыбкой искренней радости. Значит, они одолели последнее серьезное препятствие. Теперь осталось только затаиться здесь, в замке, дожидаясь, пока король совсем поправится.
– Еще одно, Эрик, – крикнул снизу Уит.
– Да?
– Король сказал, что ждет не дождется, когда ты приедешь к нему с его будущей невесткой.
Глава 4
Жюли такого поворота событий не ожидала.
Но она знала, что они с Эриком просто обязаны вести себя так, чтобы их помолвка казалась настоящей.
Мили мелькали одна за другой, приближая их к Бостону и к королю Ивару. Эрик сидел по другую сторону королевского самолета и говорил о делах с Уитом, которому предстояло из Бостона отправиться на остров Андерс. Казалось, Эрик целиком и полностью погрузился в бумаги, пачка которых лежала между ним и братом. Жюли оставалось только сидеть и размышлять: в чем дело, почему все идет не так, как надо?
Их выступление на балу прошло неплохо.
Это было видно по аплодисментам и по реакции прессы. Никто из зрителей не заметил, насколько осторожным и неуверенным был поцелуй, столь огорчивший Жюли. Должно быть, со стороны поцелуй воспринимался лучше, чем непосредственными участниками.
Но дальше дело шло все хуже и хуже. С Дрю и Анной они держались очень неловко – она не могла подобрать другого слова. И с Уитом тоже. Если ничего не поправить, с королем будет просто полный провал.
Но почему? Расставшись вчера утром с Уитом, они целый день просидели вдвоем за закрытой дверью. Наверняка это выглядело так, будто они весь день провели в объятиях друг друга. Разумеется, Эрик сидел в своей комнате, она – у себя в башне. Но Уит этого не знал.
И все-таки сегодня утром, когда Эрик и Жюли заняли свои места в самолете, Уит как-то странно посмотрел на них. В чем же дело?
Не обращая на нее ни малейшего внимания, Эрик передал Уиту бумаги. Жюли невольно отметила, что ее жених выглядел бесподобно в очках, которые надевал для чтения.
– Вот информация о разногласиях по поводу международных рыболовных вод вокруг острова Андерс, – говорил он брату – Сейчас ситуация стабилизировалась, я не предвижу новых осложнений до осени. Что касается комитета по туризму, новая повестка дня…
Жюли заинтересовал их разговор. У короля Ивара была репутация справедливого и разумного правителя, и у Эрика, очевидно, тот же склад характера. Да и Уит такой же, несмотря на имидж вечного плейбоя. По данным социологических обследований, население острова Андерс имело высокий уровень жизни, высокий уровень грамотности и высокий уровень благосостояния. Эксперты приходили в недоумение, но Жюли ничуть не удивлялась.
Да, на острове существует монархия, но это конституционная монархия. Монархия здесь сохраняется, потому что подавляющее большинство населения этого хочет – потому что это вековая традиция, потому что это привлекает на остров туристов, потому что собственные богатства королевской семьи гарантируют, что налоги с трудовых заработков граждан не будут растрачены на прихоти царствующего семейства и потому что до сих пор Андерсы очень хорошо служили своему острову, и у себя дома, и за рубежом.
Насколько могла судить Жюли, такая система была уникальна. Несмотря на весь свой демократизм, она не могла не восхищаться семьей, которая проводила эту систему в жизнь. Они много трудятся и любят свою страну, которой служат. Не одна Жюли молилась о выздоровлении короля. Все население острова Андерс, затаив дыхание, ждало его возвращения на родину.
Она даже вздрогнула при мысли об огромной ответственности, которую взяла на себя, согласившись участвовать в замыслах Эрика.
У места посадки самолета ожидал лимузин, который должен был отвезти их в больницу.
На прощание Жюли крепко обняла Уита; его дружеское тепло было ей необходимо, чтобы собраться с силами перед встречей с королем.
Приятный контраст с отстраненностью старшего брата!
В лимузине Эрик все время разговаривал по телефону. Только когда они вышли из машины перед входом в больницу, у Жюли появилась возможность поделиться с ним своими опасениями.
– Эрик, нам нужно поговорить.
– Потом, – сказал он, глядя куда-то ей за спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Хочу получить чашечку кофе – лучшего в городе, как я слышал. – Он уселся на табурет у стойки, рядом с Жюли.
Отчаянно стараясь взять себя в руки, Жюли обернулась к подругам. Их реакцию можно было предугадать: глаза Анны расширились от любопытства, глаза Дрю скептически сощурились. Трудно сказать, что хуже.
Эрик в футболке, шортах и кроссовках на вид ничем не отличался от любого местного парня. Но он немедленно овладел ситуацией, как подобает будущему королю. За руку поздоровался с Дрю, с которой был знаком. Затем представился Анне. Та поздравила его и дружески обняла.
– Вы не могли бы выбрать лучшую принцессу, – с жаром сказала Анна, наливая ему кофе.
Принцессу, ха-ха, подумала Жюли и поскорее допила кофе. Скоро к Анне хлынут постоянные посетители.
– Все это замечательно, но нам пора идти, – сказала она, многозначительно глядя на Эрика. Потом обратилась к Дрю и Анне:
– Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.
И потащила Эрика за дверь, но все-таки успела заметить озадаченные лица подруг.
– Где ты оставила машину? – спросил он, как только они оказались на улице.
– В замке.
Он вопросительно смотрел на нее.
– Я утром забыла ключи, – объяснила она.
– Видимо, очень разволновалась.
– Да нет. Я постоянно их забываю, – ответила она, пожав плечами. – Так что я пошла пешком, как обычно.
Он опустил глаза.
– Босиком?
– Ну да, – удивилась Жюли. – Здесь не так уж далеко. Почему нет?
Потому, что это никак не согласуется с его представлением о ней, думал Эрик, подгоняя машину, которую взял напрокат на время своего пребывания в Америке. Женщина, которая так четко спланировала королевский бал, постоянно забывает ключи? Женщина, которую он выбрал на роль будущей королевы отчасти из-за ее элегантности и утонченности, готова прошагать босиком две мили по проселочной дороге?
Его беспокоило не только это. В своих коротко обрезанных джинсах и белой майке, с веснушками на носу и небрежно заплетенной косой она казалась просто милой деревенской девчонкой. Так же запросто она болтала со своими подругами – близкими, насколько он мог судить. Не такую женщину он искал для себя. Его мать была такой вот простой девушкой из Андерс-Пойнта, по-домашнему обаятельной, глубоко любившей мужа и сыновей и… оставившей в их жизни после своего ухода бездонную, незаживающую пустоту.
Здесь, на улицах ее родного городка, Эрик снова ощутил знакомую боль от старой, не до конца закрывшейся раны. Когда его мать умерла, он был достаточно мал, чтобы страдать невыносимо, но уже твердо считал: принцу страдать нельзя. Не умея справиться со своей болью, он глубоко похоронил ее в себе. Вдобавок у него на глазах его отец переживал адские муки, потеряв любимую жену. Молча, в одиночестве король переносил безмерные страдания.
Он целиком отдался своим обязанностям, но уже не стал прежним человеком.
Эрик тоже изменился, но он твердо усвоил одно: любовь – слишком большой риск, ее власть слишком велика и непредсказуема. Стоит зазеваться, она тебя разжует и выплюнет.
Он стал избегать женщин, похожих на его мать, – женщин, которых можно полюбить.
Отдашь такой свое сердце, а она возьмет и исчезнет навсегда. А чувство долга, наоборот, делает тебя сильным. Брак по обязанности вполне предсказуем и безопасен.
Такой была задумана и фиктивная помолвка.
Но Эрик чувствовал себя не совсем в безопасности, потому что невеста была не очень предсказуема. Какая она вообще, настоящая Жюли Бриттон? Вчерашняя безмятежно-изысканная дама или сегодняшняя босая, растрепанная красавица?
Обратившись к прошлому, он начал опасаться, что второй вариант ближе к истине. Он вспомнил, какой она была на балу. Ее манеры были естественно непринужденными, в них не ощущалось выучки, как у большинства женщин высшего круга. Их красота – купленная за большие деньги – не идет ни в какое сравнение с ее ослепительной улыбкой, озарившей тусклую, затхлую толпу в бальном зале ярче всякой хрустальной люстры. Она затмила всех светских красавиц, с их шиком и блеском, потому что в ней сияло нечто истинное.
И к тому же весьма сексапильное. Он притормозил у обочины, где Жюли поджидала его, и вылез из машины. Открыв ей дверцу, Эрик смотрел, как она подбирает под себя длинные ноги, устраиваясь на низком сиденье двухместного автомобиля. Он старался держаться как ни в чем не бывало, загасив в себе располыхавшееся пламя желаний, не находящих выхода.
Все началось вчера на балу, во время того поцелуя. Эрик провел беспокойную ночь, что было для него совсем не характерно. Даже пятимильная пробежка на рассвете не принесла облегчения. Открытие, что Жюли исчезла из замка, нисколько не улучшило его расположения духа, так же как и встреча с нею здесь, в городе, где она так мило болтала со своими подружками.
– Ты что-то заторопилась уходить, – заметил Эрик, усаживаясь рядом с Жюли на водительское место.
– А разве вам не хотелось этого? – спросила она, многозначительно изогнув бровь. – Разве не поэтому вы за мной погнались?
Погнался за ней? Не мешало бы замкнуть этот нахальный ротик долгим-предолгим поцелуем. Эрик призвал на помощь последние остатки силы воли.
– Я вернулся в замок после утренней пробежки и был очень удивлен твоим отсутствием, – сказал он ровным голосом. На самом деле он почти ожидал, что она его бросит – ведь она так расстроилась из-за вчерашнего поцелуя.
– Вы же не собирались держать меня взаперти в башне, Ваше Высочество?
– Да нет. Можешь удрать от меня, когда пожелаешь, – ответил он сухо, тронув машину с места и отъезжая от обочины.
Жюли почудился в этих словах скрытый смысл. Может быть, он переживал поступок Роберты сильнее, чем она думала? Голос ее зазвучал мягче.
– Я удирать не собираюсь. Просто нужно было рассказать подругам о нашей… помолвке, пока они не прочитали обо всем в газетах.
– Я надеялся, что мы поговорим сегодня утром и уточним все детали, прежде чем выходить с рассказами на публику. Что ты сказала подружкам?
– То, что уже есть в газетах.
– По-моему, там витало слово «любовь».
Жюли равнодушно пожала плечами.
– Нужно придумать убедительное объяснение, а то объявление о помолвке вышло уж очень неожиданным. Так что мы придумаем для публики? Внезапно воспылали друг к другу безумной страстью?
– Говорят, такое бывает, – сказала Жюли, заставив себя беспечно пожать плечами.
– Верится с трудом, – скептично отозвался Эрик, в то же время с каким-то странным чувством вспоминая, что с ним самим чуть не случилось это. – Но если подобное объяснение убедит всех в истинности нашей помолвки, придется его принять.
Он говорил с такой отрешенностью, что Жюли невольно почувствовала себя задетой.
– Не так-то легко притворяться перед двумя своими лучшими подругами. Хотела бы я посмотреть, как справитесь с притворством вы, Ваше Высочество.
– Твое желание сейчас исполнится, – сказал он, проезжая в ворота замка. – Мой братец все еще дома.
Он остановил машину у входа на кухню, и Жюли с удивлением увидела, что больше машин там нет.
– Куда делся Гюстав и другие служащие? – спросила она. – Им положено быть тут до вечера.
– Перед утренней пробежкой я заплатил им премию, чтобы они убрались отсюда, – сказал он. Эрик не любил присутствия посторонних, а теперь у него появились дополнительные причины для этого. Ввиду предполагаемой помолвки он не хотел, чтобы под ногами болталась наемная прислуга, которая могла бы услышать лишнее. Он сказал Гюставу, что хочет побыть вдвоем с Жюли. Эта информация наверняка дойдет до его отца.
Жюли ждала, пока он откроет дверь, верно угадав ход его мысли.
– Значит, мы с вами будем одни в замке…
– Только когда я уеду, – послышался голос за дверью. – Так что удержитесь пока от нежностей, пожалейте мое бедное, разбитое сердце!
Войдя в кухню, Жюли просияла улыбкой.
– Уит! – воскликнула она.
Он сидел с чашкой кофе за большим деревянным столом, небритое лицо криво перерезала его патентованная, разящая наповал улыбка.
– Жюли! – Он встал и широко раскинул руки. Она подошла к нему и тут же оказалась в тесном, дружеском объятии.
– Как видно, ты уже слышал новость, – сказал Эрик.
– Я как раз поспел к твоему выступлению, старший брат, – ответил Уит, выпустив Жюли. – Но никак не могу поверить, что это правда.
– Почему? – поинтересовался Эрик, глядя на брата настороженно и в то же время с вызовом.
Уит ухмыльнулся:
– Да потому, что я первым обручился с нею.
Жюли рассмеялась с облегчением.
– Нам было по восемь лет, а помолвка продолжалась ровно полтора дня, – объяснила она Эрику. – После этого я узнала, что он уже просил Дрю выйти за него замуж.
– Да, но она мне отказала, – уточнил Уит.
– Вот и умница, – отрезала Жюли. В последний раз они виделись с Уитом еще до того, как он уехал в колледж, где его репутация сердцееда впервые привлекла внимание прессы.
Но и тот мальчик, которого она знала, был просто создан разбивать девичьи сердца. Повзрослев, он стал писаным красавцем: роскошные темные кудри до плеч, дразнящие голубые глаза и неукротимая улыбка. Уит ей всегда нравился, но не его она когда-то полюбила.
Уит повернулся к брату:
– Выбери ты кого другого, я бы заподозрил, что ты делаешь это ради папочки. Но раз это Жюли… Поздравляю! – Он крепко обнял Эрика. – Если эта женщина кого-то любит, значит, паршивцу здорово повезло! – Он подмигнул Жюли. – Давно уж пора бы тебе додуматься, Эрик, тем более что она всегда…
Друзья детства, решила Жюли, имеют неприятнейшее свойство слишком хорошо помнить ее прошлые ошибки. Жюли поспешила переменить тему.
– Тебе не интересно, как поживает Дрю? – спросила она Уита.
– Интересно, – рассеянно отозвался он. – Как она?
– А ты сам ее спроси, пока ты в городе, – предложила Жюли. – Она живет все там же, в конце улицы, в доме своей бабушки.
– Правда? – Он резко поднял голову. – Кажется, она собиралась продать этот дом и уехать с Мыса, когда умерла ее бабушка.
Жюли смотрела на него с любопытством.
– Ты знал, что у нее умерла бабушка? – Насколько ей было известно, Уит не появлялся в Андерс-Пойнте со времени прошлого бала, когда им обоим было по шестнадцать лет. Бабушка Дрю была еще жива; она тогда не пустила Дрю на бал.
В ответ он только повел плечом. Потом взял со стола пакетик и протянул Эрику.
– Только что принесли для тебя.
– А-а. Я не ждал его так скоро. – Эрик начал разворачивать обертку.
– Что это? – спросил Уит.
– Так, пустячок, который я просил нашего друга Лукаса прислать мне.
– Ты говоришь про принца Лукаса, с островов Созвездия? – спросила Жюли, заглядывая ему через плечо. – Который должен найти себе невесту, чтобы не лишиться короны?
– Да, вот бедняга, – сказал Уит и, спохватившись, добавил:
– Ох, прошу прощения. Я не хотел тебя обидеть, Жюли.
– А я и не обиделась, – спокойно ответила Жюли. В конце концов, какое ей до принцев дело?
– Лукас – наш хороший приятель, – объяснил Уит и спросил у брата:
– Это то, что я думаю?
– Да. – Эрик откинул крышку коробочки и заглянул внутрь.
– Что там? – спросила Жюли.
– Твое обручальное кольцо, – сказал ей Уит. – Острова Созвездия славятся своими ювелирами. Хотя, я уверен, Эрик рассчитывает вручить его тебе наедине и в более романтической обстановке.
– Естественно, – сказал Эрик, захлопывая коробочку. – Пойдем, Жюли.
– Он всегда так командует? – спросила она Уита. Обрученные вышли из комнаты, провожаемые его смехом.
У нижней ступеньки главной лестницы Эрик остановился.
– На, – он бросил ей обтянутую бархатом коробочку. – Надень-ка его.
Жюли не успела поймать коробочку, и та упала на пол. Наклоняясь, чтобы поднять ее, Жюли надеялась скрыть внезапное разочарование, которое наверняка отразилось у нее на лице. А ты чего ждала, деточка? – отчитывала она себя. Романтики? Радуйся, что это случилось наедине, а не при августейшем свидетеле, на кухне.
Когда она уже благополучно убрала коробочку в карман, их догнал Уит.
– Я забыл тебе сказать. Утром звонил папа, пока тебя не было.
Эрик застыл на середине лестницы.
– Правда? – спросил он небрежным тоном. – Что он сказал?
– Ты имеешь в виду – после того как разбранил меня?
– Я имею в виду – о моем объявлении.
– Ради твоего объявления я и приехал, – сказал Уит, нарочно держа Эрика в нетерпеливом ожидании. – До меня докатились слухи, и я решил все проверить сам.
Эрик явно рисковал утратить свое пресловутое терпение.
– Что сказал отец? – повторил он еще раз.
Уит усмехнулся.
– Ты же знаешь короля, Эрик. Он не очень-то разговорчив. Сказал, что на сердце у него полегчало, когда он узнал о твоей помолвке.
Эрик наконец перевел дух, потом глянул на Жюли. Она в ответ сверкнула улыбкой искренней радости. Значит, они одолели последнее серьезное препятствие. Теперь осталось только затаиться здесь, в замке, дожидаясь, пока король совсем поправится.
– Еще одно, Эрик, – крикнул снизу Уит.
– Да?
– Король сказал, что ждет не дождется, когда ты приедешь к нему с его будущей невесткой.
Глава 4
Жюли такого поворота событий не ожидала.
Но она знала, что они с Эриком просто обязаны вести себя так, чтобы их помолвка казалась настоящей.
Мили мелькали одна за другой, приближая их к Бостону и к королю Ивару. Эрик сидел по другую сторону королевского самолета и говорил о делах с Уитом, которому предстояло из Бостона отправиться на остров Андерс. Казалось, Эрик целиком и полностью погрузился в бумаги, пачка которых лежала между ним и братом. Жюли оставалось только сидеть и размышлять: в чем дело, почему все идет не так, как надо?
Их выступление на балу прошло неплохо.
Это было видно по аплодисментам и по реакции прессы. Никто из зрителей не заметил, насколько осторожным и неуверенным был поцелуй, столь огорчивший Жюли. Должно быть, со стороны поцелуй воспринимался лучше, чем непосредственными участниками.
Но дальше дело шло все хуже и хуже. С Дрю и Анной они держались очень неловко – она не могла подобрать другого слова. И с Уитом тоже. Если ничего не поправить, с королем будет просто полный провал.
Но почему? Расставшись вчера утром с Уитом, они целый день просидели вдвоем за закрытой дверью. Наверняка это выглядело так, будто они весь день провели в объятиях друг друга. Разумеется, Эрик сидел в своей комнате, она – у себя в башне. Но Уит этого не знал.
И все-таки сегодня утром, когда Эрик и Жюли заняли свои места в самолете, Уит как-то странно посмотрел на них. В чем же дело?
Не обращая на нее ни малейшего внимания, Эрик передал Уиту бумаги. Жюли невольно отметила, что ее жених выглядел бесподобно в очках, которые надевал для чтения.
– Вот информация о разногласиях по поводу международных рыболовных вод вокруг острова Андерс, – говорил он брату – Сейчас ситуация стабилизировалась, я не предвижу новых осложнений до осени. Что касается комитета по туризму, новая повестка дня…
Жюли заинтересовал их разговор. У короля Ивара была репутация справедливого и разумного правителя, и у Эрика, очевидно, тот же склад характера. Да и Уит такой же, несмотря на имидж вечного плейбоя. По данным социологических обследований, население острова Андерс имело высокий уровень жизни, высокий уровень грамотности и высокий уровень благосостояния. Эксперты приходили в недоумение, но Жюли ничуть не удивлялась.
Да, на острове существует монархия, но это конституционная монархия. Монархия здесь сохраняется, потому что подавляющее большинство населения этого хочет – потому что это вековая традиция, потому что это привлекает на остров туристов, потому что собственные богатства королевской семьи гарантируют, что налоги с трудовых заработков граждан не будут растрачены на прихоти царствующего семейства и потому что до сих пор Андерсы очень хорошо служили своему острову, и у себя дома, и за рубежом.
Насколько могла судить Жюли, такая система была уникальна. Несмотря на весь свой демократизм, она не могла не восхищаться семьей, которая проводила эту систему в жизнь. Они много трудятся и любят свою страну, которой служат. Не одна Жюли молилась о выздоровлении короля. Все население острова Андерс, затаив дыхание, ждало его возвращения на родину.
Она даже вздрогнула при мысли об огромной ответственности, которую взяла на себя, согласившись участвовать в замыслах Эрика.
У места посадки самолета ожидал лимузин, который должен был отвезти их в больницу.
На прощание Жюли крепко обняла Уита; его дружеское тепло было ей необходимо, чтобы собраться с силами перед встречей с королем.
Приятный контраст с отстраненностью старшего брата!
В лимузине Эрик все время разговаривал по телефону. Только когда они вышли из машины перед входом в больницу, у Жюли появилась возможность поделиться с ним своими опасениями.
– Эрик, нам нужно поговорить.
– Потом, – сказал он, глядя куда-то ей за спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15