В конце концов, это вопрос времени.
И за оставшееся короткое время ей нужно выполнить обязательства перед Лигой, потому что если брат откажется от нее – а он так и сделает, благо получит к тому повод, – ей потребуется помощь Лиги.
Странно, что она вообще может рассуждать, когда ее преследует видение: Баннастер, сидящий в ванне. И она прикасается к его блестящей коже. Что она сможет сообщить Лиге, если ей не удастся превозмочь вожделение?
Застонав, она уронила голову на руки.
– Что с тобой? – зло спросила Сесили. – Ты получила все, что хотела. Ты украла у меня его внимание…
– Я не просила его. – Диана не подняла головы.
– Не думай, что я облегчу твою задачу. Я без труда очарую его. Вот увидишь!
– Не сомневаюсь, – буркнула Диана.
– Когда я окажусь с ним рядом, ты должна держаться на расстоянии.
Диана вздохнула.
– И надевай самые старые платья – или эти твои мужские штаны! Так будет лучше всего.
Диана подняла голову и вытаращила на сестру глаза.
– Ну, это уж слишком!
– Значит, ты признаешься, что хочешь заполучить его! – сделала вывод Сесили.
– Не хочу. И тебе не советую. Пойми, у него плохая репутация.
– Ушам своим не верю, ты уже отговариваешь меня! – потрясенно произнесла ее сестра.
Диана только вздохнула:
– Я хочу, чтобы ты подумала над этим. Не соглашайся выходить замуж за первого встречного.
– У него титул, богатство, он хорош собой и молод. Чего еще мне желать? И я достойна его! – горячо заявила Сесили, как если бы ждала, что Диана начнет возражать.
– Есть другие вещи, которые делают брак успешным. Твой муж должен заслуживать твое уважение, а я не уверена, что Баннастера можно уважать. Ты знаешь, что он пытался силой принудить женщину выйти за него замуж?
Сесили пожала плечами и усмехнулась.
– Глупая женщина. Ему не нужно будет принуждать меня.
Прежде чем Диана смогла ответить, ее сестра задохнулась и прошипела:
– Вот он. Уходи, Диана.
Диана не удержалась и посмотрела в сторону лестницы, по которой в зал спускался Баннастер. Одежду, в которой он был, она видела в его седельной сумке. За ночь слуги привели ее в порядок. В темно-красном камзоле, распахнутом, чтобы был виден синий дублет, надетый на белую рубаху, он выглядел как истинный лондонский аристократ. Костюм дополняли хорошо подобранные чулки, туфли из дорогой кожи и шляпа с пером, слегка наклоненным назад. Он побрился – должно быть, первый раз за неделю – и не только стал выглядеть моложе: обнаружилось, что у него красиво очерченный квадратный подбородок, подчеркивающий прекрасную форму чувственных губ.
«Чувственных? – ужаснулась своим мыслям Диана. – Дворцовый павлин, который явился произвести впечатление на простых жителей севера!»
Но ему это удалось, неохотно признала она. Диана видела, как сияют глаза ее сестры, какой благоговейный трепет она испытывает, как радуется. Диану мучила совесть, она почти жалела, что не может позволить Сесили получить то, чего та всегда хотела.
Но по множеству причин это не должен быть виконт Баннастер – не в последнюю очередь из-за того поцелуя прошлой ночью. Было ли его поведение частью наказания? Дрожь пробежала по ее телу.
– Доброе утро, милорд, – приветствовала его Сесили с детской восторженностью.
Она что, не понимает, что слишком явно выражает свои желания?
Баннастер ответствовал широкой улыбкой, продемонстрировав превосходные белые зубы; в его карих глазах плясало веселье. Диана чувствовала, что не должна позволить себе поддаться его обаянию.
Она заметила, что, подойдя к ним, он быстро оценил обстановку и принял во внимание, что Сесили сидела рядом с Дианой, которая примостилась на краю стола. Видимо, посчитав неудобным просить Сесили подвинуться, он без колебаний занял место рядом с ней. Диана с облегчением вздохнула. Она не могла допустить, чтобы сестра стала подозревать о существовании особых отношений между ней и Баннастером.
Диана прислушалась к словам Сесили, которая завладела вниманием виконта, задавая ему вопросы.
– Вы отважно отправились на север перед самым Рождеством, милорд, – сказала она. – Дороги, должно быть, были ужасны?
– Только в самом конце пути, мистрис Сесили, – ответил он, проглотив ложку густой горячей похлебки. – Но меня это не остановило, ведь я знал, что моего приезда ждут две очаровательные женщины.
Диана чуть не поперхнулась.
– Праздники всегда гораздо веселее, когда в доме гость, которого хочется хорошо принять и развлечь, – сказала Сесили. – Обещайте, что останетесь у нас на несколько недель.
Диана не удивилась, когда он горячо поблагодарил ее за такое предложение.
– У вас дома осталась семья? – поинтересовалась Сесили. – Им будет не хватать вас?
Его лицо потемнело.
– Нет, мистрис. Мои родители и брат умерли несколько лет тому назад. Это единственная причина, по которой я стал виконтом, а не священником.
Сесили удивилась:
– Так ваш брат был виконтом до вас? Он, наверное, умер совсем молодым.
Баннастер бросил на нее быстрый взгляд, и Диана отгадала его мысли – он предположил, что Сесили кое-что знает о его прошлом.
– Это не была естественная смерть, – ровным голосом сказал он. – Кто-то убил его, и преступник так и не был найден.
Он говорил это всем? Та далекая ночь стояла у нее перед глазами, ее беспомощность перед жестокостью и силой покойного виконта, ее отчаянные попытки вырваться, и в конце – его смерть. Она освободила женщин от страха перед ним, избавила Баннастера от предназначенной ему участи священника. Правда, в глазах людей он еще может оставаться виновным. Он, разумеется, сожалел о том, что помог несчастной, – и еще больше сожалел бы, если бы знал, что это была она.
– Какая ужасная трагедия! – Сесили взглянула на Диану, не зная, что сказать, выслушав печальный рассказ.
Диана внимательно наблюдала за Баннастером. Он не стал утверждать, что попал в подозреваемые. А если использовать это против него – чтобы убедить Сесили не выходить за него замуж? Можно попробовать.
Ну и ну, в кого она превращается?
– Я не хочу возвращать вас к печальным воспоминаниям, – заявила Сесили. – Почему бы вам не рассказать мне о вашем доме, чем он отличается от моего?
– Вы выросли здесь? – спросил Б. аннастер. Сесили покраснела.
– Нет. Но наш брат недавно женился, а вы знаете, как раздражает нас, женщин, когда приходится жить вместе с золовкой. Но сейчас это мой дом, пусть и маленький.
– Мой больше, это так, но здесь есть нечто притягательное. – Он взял ее руку и сжал.
Он не стал рассказывать о своем доме, и Диана вынуждена была признать, что он щадил их чувства. Не мог же Том знать, что Сесили жаждет услышать о великолепии его владений.
– Может быть, вы, леди, покажете мне Керкби-Кип? – обратился он к сестрам.
– Я с удовольствием, но вряд ли это интересно Диане. Диана подняла бровь и с интересом ждала, как Сесили объяснит свои слова.
– Она не так хорошо знает хозяйство, как я, потому что много времени проводит с мужчинами.
Эти слова можно было воспринять по-разному. Во взгляде, который Баннастер бросил на Диану, промелькнуло что-то похожее на озорство.
– Как я понял, вы – старшая сестра, леди Диана, вам надлежит вести хозяйство.
– О нет, – заторопилась Сесили, не давая Диане открыть рот. – У нее необычные привычки. Вместо того чтобы заниматься тем, чем полагается заниматься женщинам, она предпочитает упражняться в мужских искусствах.
Баннастер не выглядел шокированным – скорее заинтересованным, и Сесили поняла, что ее уловка не сработала. Но она хорошо знала сестру: та не откажется от борьбы.
– Леди Диана, вы в самом деле упражняетесь на арене для состязаний? – спросил он.
– Представьте себе.
– Разве вам необходимо научиться защищать себя? У вас есть брат, у которого, конечно же, больше возможностей для этого.
Он испытующе наблюдал за ней, будто хотел вызнать что-то. Том уже оценил ее таланты, когда напал на нее в подземелье.
– Разумеется, наш брат всегда поможет, – согласилась Сесили, – вот почему наша мама была очень недовольна ее… занятиями.
– Однако отец дал мне разрешение, – добавила Диана.
– Что привело брата в ярость, – напомнила Сесили. Диана внутренне поморщилась, Баннастер достаточно умен, чтобы сделать вывод о неприязненных отношениях между отцом и сыном, в результате чего ей и было позволено заниматься боевыми искусствами. Брат не слишком заботился о сестрах, и это обстоятельство Баннастер может использовать против нее.
– Так, может быть, начнем осматривать Керкби-Кип? – предложила Сесили, вставая.
Диана видела, что Баннастер еще не покончил с едой, но учтиво поднялся и последовал за ее сестрой. Воспользовавшись, тем, что Сесили отвернулась, он бросил на Диану оценивающий взгляд и медленно растянул губы в улыбке. Диана поняла, что он не даст ей сегодня спокойно поупражняться на арене для турниров.
Что ж, пусть приходит и смотрит, подумала она. Если, узнав о том, что у Сесили не слишком завидные родственники, он откажется от своих намерений жениться на ней, тем лучше.
Его реакция на необычные способности Дианы многое прояснит. Вдруг он решит, что она опасный противник? В конце концов, она упражнялась гораздо дольше, чем он. Ее люди признавали ее мастерство и смотрели на нее как на ровню. Некоторые рыцари, высоко оценивая ее искусство, даже протестовали против ее участия в соревнованиях.
Но Баннастер выглядел скорее заинтригованным. Она была… взбудоражена, встревожена, и ей очень хотелось увидеть, как он отнесется к ее воинской сноровке.
Глава 9
Том шел позади Сесили, показывающей ему замок, видел, что все тут приходило в упадок, и в нем росла неприязнь к лорду Уинслоу, который отправил сюда своих сестер вместо того, чтобы поселить их с собой в родовом поместье или в Лондоне. Он терпеть не мог людей, пренебрегающих своим долгом.
Но в каком бы состоянии ни находился замок, он не мог не видеть, что его обитатели и крестьяне из соседней деревни были по большей части жизнерадостны и прилежно исполняли свои обязанности. Была ли в том заслуга Дианы? Он готов был признать притягательность ее тела, но восхищаться ее бойцовскими достоинствами совсем не спешил, изведав их на себе. К тому же у него были свои планы. Однако становилось все очевиднее, что многие вокруг уважают ее.
Это было заметно даже по тому, как люди реагировали на одно упоминание ее имени. Нельзя было также не заметить, что Сесили передергивало при упоминании о сестре и что в глазах окружающих, когда они видели эту девушку, появлялась настороженность.
Том снова и снова размышлял над тем, какие отношения сложились у девушек, почему Диана так не хотела, чтобы он женился на ее сестре.
Осмотр дома, помимо всего прочего, давал большие возможности узнать, не появлялся ли кто-нибудь в Керкби-Кип в последнее время, кто мог бы являться членом Лиги. Когда Сесили повела его осматривать хозяйственные постройки, примыкающие к стене – конюшни, кузницу и даже маслобойню, – он будто невзначай стал спрашивать, как долго тот или другой работник живут здесь. Если Лига клинка сумела заслать сюда своего человека, то кто это был? Том никак не мог понять, замешана ли здесь Лига. Но как иначе Диана могла узнать об ошибках, совершенных им в замке Олдерли? Должен же существовать какой-то способ выяснить это.
Он проявил максимум терпения, когда Сесили захотела показать ему комнату, где женщины ткали и шили, но под конец спросил: «А где здесь арена для турниров?»
Похоже, она ждала этого вопроса, потому что наградила его милой улыбкой и повела за собой. Может быть, среди рыцарей и воинов притаился кто-то из Лиги и выжидает, не выдаст ли себя Том, не обнаружится ли, что он виноват в смерти брата. Хотя он ни в чем не был виноват, следовало оставаться настороже, чтобы не усилить подозрения.
В сравнении с предыдущими днями значительно потеплело, временами через рваные облака проглядывало солнце. С крыш сползал снег и шлепался вниз, растекаясь лужами.
Арена для состязаний в дальнем углу внутреннего двора тонула в грязи. Но это не смущало Тома, человека, который большую часть жизни был лишен того, что мужчины считают своим неотъемлемым правом: возможности защищать себя к своих родных, В детстве он прятался где-нибудь вблизи арены, страстно желая быть похожим на своего брата, которого в те далекие дни считал достойным восхищения.
Том с интересом наблюдал упражнения в боевых искусствах. Несколько десятков мужчин тренировались в разных его видах – от фехтования на шпагах до состязаний в меткости метания кинжалов. Всадники галопом направляли лошадей на столб со щитом на перекладине, который всадник должен был пронзить мечом.
Том легко отыскал глазами троих своих воинов, хотя те и были все в грязи. Они упражнялись в отражении ударов кинжалом, стараясь обезвредить противника и прижать его к земле.
Он не увидел Диану, пока Сесили не пришла к нему на помощь: «Моя сестра там, с вашими людьми, она считает, что кинжал подходит ей больше всего».
И лишь тогда Том узнал ее. Высокая для женщины, одного роста с некоторыми мужчинами, она выделялась стройностью. На ней были штаны и кожаный жилет воина длиной до середины бедер, сглаживающий изгибы ее тела. Ее светлые волосы были убраны под шлем.
Он задохнулся, осознав, что она двигалась по кругу напротив его капитана, Толбота, который был на голову выше и в два раза шире в плечах. Тому не следовало выдавать свое волнение, потому что Сесили, разговаривая с ним, пожирала его глазами.
– Не опасайтесь за мою сестру, – произнесла она с преувеличенным равнодушием. – Она с самого детства участвует в поединках с мужчинами. Ей это очень нравится. Почему она предпочитает поединки тонкому искусству вышивания, я никогда не смогу понять.
Голос Сесили, казалось, доносился издалека. Том задержал дыхание, с изумлением глядя, как Толбот выбросил вперед кинжал, а Диана легко увернулась, так что кинжал прошел ниже ее руки, которой она нанесла Толботу удар в челюсть. Тот не удержался, шагнул назад и добродушной ухмылкой ответил на радостные возгласы людей из Керкби.
Диана по крайней мере соревновалась с человеком, который уважал ее искусство. Том знал многих мужчин, которые почувствовали бы себя оскорбленными, если бы женщина взяла над ним верх. Продолжая наблюдать за тем, как она делала ложные выпады, уходила в сторону, наклонялась и наносила удары, Том все более возбуждался. Он напоминал себе, что не надо быть глупцом, что эта женщина засадила его в подземелье, что у нее есть секреты и она собирается использовать их против него.
Но эти соображения отступали перед желанием оказаться с ней в одной постели. И Том тут же решил – он обязательно добьется, чтобы Диана по собственному желанию отдалась ему. Он хотел, чтобы ее длинные сильные ноги обхватили его, хотел погрузиться в тепло ее тела.
– Лорд Баннастер?
Он вдруг снова услышал голос Сесили и понял, что она спокойно и внимательно наблюдает за ним. Он ослепил ее своей самой обворожительной улыбкой.
– Да, миледи.
– Вы где-то… витаете.
– Придя сюда, вспомнил, что, прошло немало времени с тех пор, как я упражнялся в боевых искусствах последний раз. Ваши люди отменно подготовлены, и я уверен, что во время моего пребывания здесь получу удовольствие, состязаясь с ними.
– Но… моя сестра, несомненно, раздражает вас. Я прошу извинения за это.
– Она ведет себя вполне естественно, – уклончиво ответил Том. – Все мы делаем то, что считаем должным. Все же… не могу понять, как вашей сестре разрешили упражняться на равных с воинами. Ваша матушка наверняка находила для нее много других занятий.
– Да, так и было, – согласилась Сесили.
Том видел – она осторожно подыскивает слова, и подумал, что, хотя Сесили и видит в сестре соперницу, она не хочет слишком очевидно показывать этого и предстать жестокосердной.
– Я признаю, – продолжила Сесили, – моя сестра делала все, что требовала от нее мама. – Она помолчала, как если бы внезапно обнаружила, что проговорилась. – Но Диана своенравная и упрямая. Ей было мало того, что положено женщине. Она все время хотела большего. Наш брат Арчи застал ее, когда она упражнялась в метании кинжала. Ей тогда было двенадцать лет. Арчи решил, что она издевается над ним. Ему такие штуки давались с трудом; он много тренировался, чтобы угодить отцу, который не часто бывал им доволен. Чтобы наказать Арчи за его плохое отношение к Диане, отец позволял ей заниматься с мальчиками после того, как она заканчивала делать то, что говорила ей мама. – Она остановилась и сделала глубокий вдох, как бы испытывая неловкость за все сказанное.
Том перевел взгляд на Диану. Теперь он лучше понимал взаимоотношения в семье, в которой брат отослал сестер в удаленный замок, вместо того чтобы позаботиться о них и найти им достойных мужей. Уинслоу по-прежнему испытывал к сестре детскую ревность, только она теперь проявлялась иначе, поскольку он приобрел власть над сестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
И за оставшееся короткое время ей нужно выполнить обязательства перед Лигой, потому что если брат откажется от нее – а он так и сделает, благо получит к тому повод, – ей потребуется помощь Лиги.
Странно, что она вообще может рассуждать, когда ее преследует видение: Баннастер, сидящий в ванне. И она прикасается к его блестящей коже. Что она сможет сообщить Лиге, если ей не удастся превозмочь вожделение?
Застонав, она уронила голову на руки.
– Что с тобой? – зло спросила Сесили. – Ты получила все, что хотела. Ты украла у меня его внимание…
– Я не просила его. – Диана не подняла головы.
– Не думай, что я облегчу твою задачу. Я без труда очарую его. Вот увидишь!
– Не сомневаюсь, – буркнула Диана.
– Когда я окажусь с ним рядом, ты должна держаться на расстоянии.
Диана вздохнула.
– И надевай самые старые платья – или эти твои мужские штаны! Так будет лучше всего.
Диана подняла голову и вытаращила на сестру глаза.
– Ну, это уж слишком!
– Значит, ты признаешься, что хочешь заполучить его! – сделала вывод Сесили.
– Не хочу. И тебе не советую. Пойми, у него плохая репутация.
– Ушам своим не верю, ты уже отговариваешь меня! – потрясенно произнесла ее сестра.
Диана только вздохнула:
– Я хочу, чтобы ты подумала над этим. Не соглашайся выходить замуж за первого встречного.
– У него титул, богатство, он хорош собой и молод. Чего еще мне желать? И я достойна его! – горячо заявила Сесили, как если бы ждала, что Диана начнет возражать.
– Есть другие вещи, которые делают брак успешным. Твой муж должен заслуживать твое уважение, а я не уверена, что Баннастера можно уважать. Ты знаешь, что он пытался силой принудить женщину выйти за него замуж?
Сесили пожала плечами и усмехнулась.
– Глупая женщина. Ему не нужно будет принуждать меня.
Прежде чем Диана смогла ответить, ее сестра задохнулась и прошипела:
– Вот он. Уходи, Диана.
Диана не удержалась и посмотрела в сторону лестницы, по которой в зал спускался Баннастер. Одежду, в которой он был, она видела в его седельной сумке. За ночь слуги привели ее в порядок. В темно-красном камзоле, распахнутом, чтобы был виден синий дублет, надетый на белую рубаху, он выглядел как истинный лондонский аристократ. Костюм дополняли хорошо подобранные чулки, туфли из дорогой кожи и шляпа с пером, слегка наклоненным назад. Он побрился – должно быть, первый раз за неделю – и не только стал выглядеть моложе: обнаружилось, что у него красиво очерченный квадратный подбородок, подчеркивающий прекрасную форму чувственных губ.
«Чувственных? – ужаснулась своим мыслям Диана. – Дворцовый павлин, который явился произвести впечатление на простых жителей севера!»
Но ему это удалось, неохотно признала она. Диана видела, как сияют глаза ее сестры, какой благоговейный трепет она испытывает, как радуется. Диану мучила совесть, она почти жалела, что не может позволить Сесили получить то, чего та всегда хотела.
Но по множеству причин это не должен быть виконт Баннастер – не в последнюю очередь из-за того поцелуя прошлой ночью. Было ли его поведение частью наказания? Дрожь пробежала по ее телу.
– Доброе утро, милорд, – приветствовала его Сесили с детской восторженностью.
Она что, не понимает, что слишком явно выражает свои желания?
Баннастер ответствовал широкой улыбкой, продемонстрировав превосходные белые зубы; в его карих глазах плясало веселье. Диана чувствовала, что не должна позволить себе поддаться его обаянию.
Она заметила, что, подойдя к ним, он быстро оценил обстановку и принял во внимание, что Сесили сидела рядом с Дианой, которая примостилась на краю стола. Видимо, посчитав неудобным просить Сесили подвинуться, он без колебаний занял место рядом с ней. Диана с облегчением вздохнула. Она не могла допустить, чтобы сестра стала подозревать о существовании особых отношений между ней и Баннастером.
Диана прислушалась к словам Сесили, которая завладела вниманием виконта, задавая ему вопросы.
– Вы отважно отправились на север перед самым Рождеством, милорд, – сказала она. – Дороги, должно быть, были ужасны?
– Только в самом конце пути, мистрис Сесили, – ответил он, проглотив ложку густой горячей похлебки. – Но меня это не остановило, ведь я знал, что моего приезда ждут две очаровательные женщины.
Диана чуть не поперхнулась.
– Праздники всегда гораздо веселее, когда в доме гость, которого хочется хорошо принять и развлечь, – сказала Сесили. – Обещайте, что останетесь у нас на несколько недель.
Диана не удивилась, когда он горячо поблагодарил ее за такое предложение.
– У вас дома осталась семья? – поинтересовалась Сесили. – Им будет не хватать вас?
Его лицо потемнело.
– Нет, мистрис. Мои родители и брат умерли несколько лет тому назад. Это единственная причина, по которой я стал виконтом, а не священником.
Сесили удивилась:
– Так ваш брат был виконтом до вас? Он, наверное, умер совсем молодым.
Баннастер бросил на нее быстрый взгляд, и Диана отгадала его мысли – он предположил, что Сесили кое-что знает о его прошлом.
– Это не была естественная смерть, – ровным голосом сказал он. – Кто-то убил его, и преступник так и не был найден.
Он говорил это всем? Та далекая ночь стояла у нее перед глазами, ее беспомощность перед жестокостью и силой покойного виконта, ее отчаянные попытки вырваться, и в конце – его смерть. Она освободила женщин от страха перед ним, избавила Баннастера от предназначенной ему участи священника. Правда, в глазах людей он еще может оставаться виновным. Он, разумеется, сожалел о том, что помог несчастной, – и еще больше сожалел бы, если бы знал, что это была она.
– Какая ужасная трагедия! – Сесили взглянула на Диану, не зная, что сказать, выслушав печальный рассказ.
Диана внимательно наблюдала за Баннастером. Он не стал утверждать, что попал в подозреваемые. А если использовать это против него – чтобы убедить Сесили не выходить за него замуж? Можно попробовать.
Ну и ну, в кого она превращается?
– Я не хочу возвращать вас к печальным воспоминаниям, – заявила Сесили. – Почему бы вам не рассказать мне о вашем доме, чем он отличается от моего?
– Вы выросли здесь? – спросил Б. аннастер. Сесили покраснела.
– Нет. Но наш брат недавно женился, а вы знаете, как раздражает нас, женщин, когда приходится жить вместе с золовкой. Но сейчас это мой дом, пусть и маленький.
– Мой больше, это так, но здесь есть нечто притягательное. – Он взял ее руку и сжал.
Он не стал рассказывать о своем доме, и Диана вынуждена была признать, что он щадил их чувства. Не мог же Том знать, что Сесили жаждет услышать о великолепии его владений.
– Может быть, вы, леди, покажете мне Керкби-Кип? – обратился он к сестрам.
– Я с удовольствием, но вряд ли это интересно Диане. Диана подняла бровь и с интересом ждала, как Сесили объяснит свои слова.
– Она не так хорошо знает хозяйство, как я, потому что много времени проводит с мужчинами.
Эти слова можно было воспринять по-разному. Во взгляде, который Баннастер бросил на Диану, промелькнуло что-то похожее на озорство.
– Как я понял, вы – старшая сестра, леди Диана, вам надлежит вести хозяйство.
– О нет, – заторопилась Сесили, не давая Диане открыть рот. – У нее необычные привычки. Вместо того чтобы заниматься тем, чем полагается заниматься женщинам, она предпочитает упражняться в мужских искусствах.
Баннастер не выглядел шокированным – скорее заинтересованным, и Сесили поняла, что ее уловка не сработала. Но она хорошо знала сестру: та не откажется от борьбы.
– Леди Диана, вы в самом деле упражняетесь на арене для состязаний? – спросил он.
– Представьте себе.
– Разве вам необходимо научиться защищать себя? У вас есть брат, у которого, конечно же, больше возможностей для этого.
Он испытующе наблюдал за ней, будто хотел вызнать что-то. Том уже оценил ее таланты, когда напал на нее в подземелье.
– Разумеется, наш брат всегда поможет, – согласилась Сесили, – вот почему наша мама была очень недовольна ее… занятиями.
– Однако отец дал мне разрешение, – добавила Диана.
– Что привело брата в ярость, – напомнила Сесили. Диана внутренне поморщилась, Баннастер достаточно умен, чтобы сделать вывод о неприязненных отношениях между отцом и сыном, в результате чего ей и было позволено заниматься боевыми искусствами. Брат не слишком заботился о сестрах, и это обстоятельство Баннастер может использовать против нее.
– Так, может быть, начнем осматривать Керкби-Кип? – предложила Сесили, вставая.
Диана видела, что Баннастер еще не покончил с едой, но учтиво поднялся и последовал за ее сестрой. Воспользовавшись, тем, что Сесили отвернулась, он бросил на Диану оценивающий взгляд и медленно растянул губы в улыбке. Диана поняла, что он не даст ей сегодня спокойно поупражняться на арене для турниров.
Что ж, пусть приходит и смотрит, подумала она. Если, узнав о том, что у Сесили не слишком завидные родственники, он откажется от своих намерений жениться на ней, тем лучше.
Его реакция на необычные способности Дианы многое прояснит. Вдруг он решит, что она опасный противник? В конце концов, она упражнялась гораздо дольше, чем он. Ее люди признавали ее мастерство и смотрели на нее как на ровню. Некоторые рыцари, высоко оценивая ее искусство, даже протестовали против ее участия в соревнованиях.
Но Баннастер выглядел скорее заинтригованным. Она была… взбудоражена, встревожена, и ей очень хотелось увидеть, как он отнесется к ее воинской сноровке.
Глава 9
Том шел позади Сесили, показывающей ему замок, видел, что все тут приходило в упадок, и в нем росла неприязнь к лорду Уинслоу, который отправил сюда своих сестер вместо того, чтобы поселить их с собой в родовом поместье или в Лондоне. Он терпеть не мог людей, пренебрегающих своим долгом.
Но в каком бы состоянии ни находился замок, он не мог не видеть, что его обитатели и крестьяне из соседней деревни были по большей части жизнерадостны и прилежно исполняли свои обязанности. Была ли в том заслуга Дианы? Он готов был признать притягательность ее тела, но восхищаться ее бойцовскими достоинствами совсем не спешил, изведав их на себе. К тому же у него были свои планы. Однако становилось все очевиднее, что многие вокруг уважают ее.
Это было заметно даже по тому, как люди реагировали на одно упоминание ее имени. Нельзя было также не заметить, что Сесили передергивало при упоминании о сестре и что в глазах окружающих, когда они видели эту девушку, появлялась настороженность.
Том снова и снова размышлял над тем, какие отношения сложились у девушек, почему Диана так не хотела, чтобы он женился на ее сестре.
Осмотр дома, помимо всего прочего, давал большие возможности узнать, не появлялся ли кто-нибудь в Керкби-Кип в последнее время, кто мог бы являться членом Лиги. Когда Сесили повела его осматривать хозяйственные постройки, примыкающие к стене – конюшни, кузницу и даже маслобойню, – он будто невзначай стал спрашивать, как долго тот или другой работник живут здесь. Если Лига клинка сумела заслать сюда своего человека, то кто это был? Том никак не мог понять, замешана ли здесь Лига. Но как иначе Диана могла узнать об ошибках, совершенных им в замке Олдерли? Должен же существовать какой-то способ выяснить это.
Он проявил максимум терпения, когда Сесили захотела показать ему комнату, где женщины ткали и шили, но под конец спросил: «А где здесь арена для турниров?»
Похоже, она ждала этого вопроса, потому что наградила его милой улыбкой и повела за собой. Может быть, среди рыцарей и воинов притаился кто-то из Лиги и выжидает, не выдаст ли себя Том, не обнаружится ли, что он виноват в смерти брата. Хотя он ни в чем не был виноват, следовало оставаться настороже, чтобы не усилить подозрения.
В сравнении с предыдущими днями значительно потеплело, временами через рваные облака проглядывало солнце. С крыш сползал снег и шлепался вниз, растекаясь лужами.
Арена для состязаний в дальнем углу внутреннего двора тонула в грязи. Но это не смущало Тома, человека, который большую часть жизни был лишен того, что мужчины считают своим неотъемлемым правом: возможности защищать себя к своих родных, В детстве он прятался где-нибудь вблизи арены, страстно желая быть похожим на своего брата, которого в те далекие дни считал достойным восхищения.
Том с интересом наблюдал упражнения в боевых искусствах. Несколько десятков мужчин тренировались в разных его видах – от фехтования на шпагах до состязаний в меткости метания кинжалов. Всадники галопом направляли лошадей на столб со щитом на перекладине, который всадник должен был пронзить мечом.
Том легко отыскал глазами троих своих воинов, хотя те и были все в грязи. Они упражнялись в отражении ударов кинжалом, стараясь обезвредить противника и прижать его к земле.
Он не увидел Диану, пока Сесили не пришла к нему на помощь: «Моя сестра там, с вашими людьми, она считает, что кинжал подходит ей больше всего».
И лишь тогда Том узнал ее. Высокая для женщины, одного роста с некоторыми мужчинами, она выделялась стройностью. На ней были штаны и кожаный жилет воина длиной до середины бедер, сглаживающий изгибы ее тела. Ее светлые волосы были убраны под шлем.
Он задохнулся, осознав, что она двигалась по кругу напротив его капитана, Толбота, который был на голову выше и в два раза шире в плечах. Тому не следовало выдавать свое волнение, потому что Сесили, разговаривая с ним, пожирала его глазами.
– Не опасайтесь за мою сестру, – произнесла она с преувеличенным равнодушием. – Она с самого детства участвует в поединках с мужчинами. Ей это очень нравится. Почему она предпочитает поединки тонкому искусству вышивания, я никогда не смогу понять.
Голос Сесили, казалось, доносился издалека. Том задержал дыхание, с изумлением глядя, как Толбот выбросил вперед кинжал, а Диана легко увернулась, так что кинжал прошел ниже ее руки, которой она нанесла Толботу удар в челюсть. Тот не удержался, шагнул назад и добродушной ухмылкой ответил на радостные возгласы людей из Керкби.
Диана по крайней мере соревновалась с человеком, который уважал ее искусство. Том знал многих мужчин, которые почувствовали бы себя оскорбленными, если бы женщина взяла над ним верх. Продолжая наблюдать за тем, как она делала ложные выпады, уходила в сторону, наклонялась и наносила удары, Том все более возбуждался. Он напоминал себе, что не надо быть глупцом, что эта женщина засадила его в подземелье, что у нее есть секреты и она собирается использовать их против него.
Но эти соображения отступали перед желанием оказаться с ней в одной постели. И Том тут же решил – он обязательно добьется, чтобы Диана по собственному желанию отдалась ему. Он хотел, чтобы ее длинные сильные ноги обхватили его, хотел погрузиться в тепло ее тела.
– Лорд Баннастер?
Он вдруг снова услышал голос Сесили и понял, что она спокойно и внимательно наблюдает за ним. Он ослепил ее своей самой обворожительной улыбкой.
– Да, миледи.
– Вы где-то… витаете.
– Придя сюда, вспомнил, что, прошло немало времени с тех пор, как я упражнялся в боевых искусствах последний раз. Ваши люди отменно подготовлены, и я уверен, что во время моего пребывания здесь получу удовольствие, состязаясь с ними.
– Но… моя сестра, несомненно, раздражает вас. Я прошу извинения за это.
– Она ведет себя вполне естественно, – уклончиво ответил Том. – Все мы делаем то, что считаем должным. Все же… не могу понять, как вашей сестре разрешили упражняться на равных с воинами. Ваша матушка наверняка находила для нее много других занятий.
– Да, так и было, – согласилась Сесили.
Том видел – она осторожно подыскивает слова, и подумал, что, хотя Сесили и видит в сестре соперницу, она не хочет слишком очевидно показывать этого и предстать жестокосердной.
– Я признаю, – продолжила Сесили, – моя сестра делала все, что требовала от нее мама. – Она помолчала, как если бы внезапно обнаружила, что проговорилась. – Но Диана своенравная и упрямая. Ей было мало того, что положено женщине. Она все время хотела большего. Наш брат Арчи застал ее, когда она упражнялась в метании кинжала. Ей тогда было двенадцать лет. Арчи решил, что она издевается над ним. Ему такие штуки давались с трудом; он много тренировался, чтобы угодить отцу, который не часто бывал им доволен. Чтобы наказать Арчи за его плохое отношение к Диане, отец позволял ей заниматься с мальчиками после того, как она заканчивала делать то, что говорила ей мама. – Она остановилась и сделала глубокий вдох, как бы испытывая неловкость за все сказанное.
Том перевел взгляд на Диану. Теперь он лучше понимал взаимоотношения в семье, в которой брат отослал сестер в удаленный замок, вместо того чтобы позаботиться о них и найти им достойных мужей. Уинслоу по-прежнему испытывал к сестре детскую ревность, только она теперь проявлялась иначе, поскольку он приобрел власть над сестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27