Вот и вернулся.
– Понятно.
Ольга Николаевна поднялась и направилась к шкафу.
– Павлу я доверяю, он обязательно придет, а я, с вашего позволения, домой поеду.
– Ольга Николаевна, – Виктор понял, что пришло время задать тот единственно правильный вопрос, который до сих пор никто не догадался задать. – Помните, в ночь убийства вы мне приносили чай?
Женщина рассеянно кивнула.
– А кто его готовил?
– Я. Почему вы спрашиваете, Виктор?
– А Антон? – Плеханов напрягся. – Он подходил к чайнику?
– Не помню. Может, и подходил, я не следила.
– А сам чай пил?
– Нет. Он налил чай и мне, и себе, но не пил. Это мне показалось немного странным, но человек ведь может передумать?
Виктор согласился.
– Да, конечно. А чайник и чашки? Вы их мыли?
– Да. А одну чашку даже разбила нечаянно.
– Понятно. Спасибо, Ольга Николаевна.
– А в чем дело?
– Ни в чем. Это я так, интересуюсь.
– Ну ладно, мне пора.
Женщина повесила медицинский халат в шкаф и попрощалась.
До начала дежурства оставалось около четверти часа, и до прихода Паши оставалось совсем немного времени. Виктор закрыл дверь ординаторской и отправился в палату Олега Павловича.
* * *
«Эмбрион», свернувшись калачиком, лежал на кровати. Виктор покашлял.
– Олег Павлович, это я. Можете больше не притворяться. Здесь никого нет.
Иванов с довольной улыбкой вытянулся на кровати.
– Рад, что заглянули. А то мне и поговорить не с кем.
– Я разговаривал с милиционером, который ведет ваше дело. Готовы результаты экспертизы.
– Мое дело? Наконец-то! Я ни до чего не дотрагивался. Они это поняли?
– Да. Мало того, они выяснили, что ни на орудии убийства, ни на вещах отпечатков вообще нет. Убийца деда Степана действовал в перчатках. При вас перчаток обнаружено не было, не было их и под окном, и в мусорном ведре. Вас считают невиновным.
Олег Павлович счастливо засмеялся.
– Наконец-то! Наконец-то закончилось мое пребывание в этом скорбном месте! – Он замер. – Постойте. Вы сказали, милиция считает меня невиновным. Но вы мне не верите?
Плеханов опустился на стул и внимательно посмотрел в глаза собеседника.
– Милиции, конечно, виднее. Я не знаю всех подробностей, но убийца вполне мог воспользоваться какой-нибудь тряпкой и стереть следы, или изначально мог держать орудие убийства через носовой платок. Но если у милиции нет сомнений в вашей невиновности.… В конце концов, я просто студент, подрабатывающий дежурством в психиатрической клинике.
– Можете верить мне, Виктор. Вы ведь занимались моим делом? Узнавали! Ездили в милицию!
– Мне пришлось часто посещать милицию, – не стал скрывать Виктор.
– Вас допрашивали?
– Да, – не стал скрывать Виктор. – Допрашивали. Равно как и всех, кто находился в отделении в момент убийства. Всех, кроме вас.
– Не понимаю. Вы говорите о Семенове? Я же сказал вам, что не виноват!
– Я верю-верю, – успокаивающе кивнул Плеханов. – Но вам все равно придется сходить в отделение, чтобы рассказать то, что вы рассказали мне: например, о том, как упал Семенов – гораздо раньше, чем в его палату пришел Савичев.
– Я расскажу. Но сначала поговорю с врачом. Может, он напишет мне справку о временном помешательстве. А лучше вообще без справки обойтись. Геннадий Андреевич с самого начала подозревал, что я притворяюсь. Я слышал, как он разговаривал с медсестрой.
Виктор поднялся.
– Собственно, это все, зачем я к вам приходил. Можете больше не притворяться.
– Подождите! – Иванов подскочил к Виктору и схватил его за рукав. – Чем я могу вас отблагодарить? Вы столько для меня сделали!
– Не беспокойтесь. – Плеханов неловко отстранился от «эмбриона». – Вы ничего мне не должны.
Олег Павлович покраснел и напористо, почти восторженно, заявил:
– Я не умею быть неблагодарным. Обещаю вам, Виктор, вы не останетесь в обиде! Некоторое время назад я занялся бизнесом и даже получил первую прибыль. Я что-нибудь придумаю. Обязательно. Пожалуйста, оставьте мне свой телефон! Я вас найду.
Виктор замотал головой.
– Не беспокойтесь, Олег Павлович! Моей заслуги в том, что вас признали невиновным, нет!
– Но вы знали о притворстве и не выдали меня! Мало того, вы, может, и сами подозревали меня в убийстве, но все равно не выдали! И относились как к человеку! А теперь вот сообщили радостную новость! Я обязательно отблагодарю вас, как полагается! Даже если вы не оставите свой телефон! Спасибо вам, Виктор!
– Не за что.
Плеханов покинул палату, где лежал человек, десять дней притворявшийся «эмбрионом». С ним теперь будут разбираться врачи и правоохранительные органы. Плеханов усмехнулся – фраза, которую выдал мозг, звучала так, будто Олег Павлович закоренелый преступник, причем сумасшедший. Но это больше не имело значения. С Ивановым все будет хорошо. А вот с человеком, который убил Семенова…
22 мая, вторник
Сразу после дежурства Виктор отправился домой позавтракать и переодеться. Сегодня у него было два важных дела: сначала заехать в пятьдесят третье отделение милиции, а потом в цирк. Он чувствовал необходимость поговорить с Варварой, пусть даже к убийству в клинике она имела лишь косвенное отношение. Он не знал, какие слова подберет и чего хочет добиться от цыганочки, однако был уверен в своем желании посмотреть ей в глаза и сказать, что знает, какая она на самом деле. Может быть, у девушки проснется совесть… нет, в это Плеханов не верил. У таких людей совесть не спала, она просто отсутствовала. Квартиру, конечно, Варя никому не отдаст. Да и отдавать теперь некому – у Семенова не было родственников, но Виктору было необходимо снова повидаться с молодой женщиной. Он и сам толком не знал зачем. Просто хотел что-нибудь сделать.
Разбив на сковородку два яйца, Плеханов включил местный канал и попал как раз к началу новостей. Ведущей была рыжеволосая миловидная девушка. Виктор счел бы ее привлекательной, если бы не ярко накрашенные губы и старательно подведенные глаза. Чересчур старательно.
– Каждый день у них новая девушка. Где они их только берут? – буркнул Виктор, усаживаясь в кресло.
Экранная красавица улыбалась с такой силой, что казалось еще чуть-чуть и у нее лопнет одна из лицевых мышц. Это также производило отталкивающее впечатление. Ведущим новостей улыбаться было вовсе необязательно, но у директора местного канала были свои порядки. Вот и кофточка юной ведущей совершенно не случайно обнажала верхнюю половину груди.
– Ночью на улице Должанской произошла страшная авария, – все так же усиленно улыбаясь, произнесла девушка с экрана телевизора. – Автомобиль «Лада» на бешеной скорости врезался в столб. Водитель и пассажир погибли на месте.
Картинка сменилась, и Виктор увидел ночную съемку. Камера дала общий план, на экране появилась искореженная «девятка» и упавший столб. Автомобиль восстановлению не подлежал, и Плеханов содрогнулся, представив, что стало с сидящими внутри.
Словно в ответ на мысли Виктора бесцеремонный оператор обошел «девятку» по кругу и взору телезрителей открылась страшная картина: невероятно измятый салон, битое стекло, искореженный капот, кровь и два тела: мужчины и молодого человека. Ночная съемка не дала возможности разглядеть цвета, но даже при скудном освещении было заметно, что паренек был блондином с очень светлой кожей. И на этой коже черными пятнами выделялась кровь. И он, и водитель не были пристегнуты и вывалились через лобовое стекло почти по пояс. Ноги паренька зажало креслом и искореженной дверцей.
– Приехавшие на место происшествия спасатели извлекли тела погибших, – читала девушка за кадром. – По предварительной версии авария произошла по вине водителя.
Картинка сменилась и теперь камера показывала, как спасатели разрезают автомобиль, чтобы достать погибших.
– Водитель, без сомнения, был пьян, – в кадре появилось полное лицо усатого милиционера, – сами чувствуете, какой здесь запах.
– Да, очень сильно пахнет алкоголем, – подтвердил невидимый оператор.
– И скорость была не меньше ста двадцати километров в час.
– Трагедия произошла около двух часов ночи, – продолжила ведущая, в то время как камера вновь и вновь показывала крупные планы искореженного автомобиля и упавшего столба. – Очевидцев случившегося не было. Установить личность погибших пока не удалось. Автомобиль имеет транзитные номера, – оператор, словно прислушиваясь к ведущей, показал треснутое заднее стекло и приклеенный к нему скотчем клочок бумаги с напечатанными цифрами. – Удостоверений личности или паспортов у водителя и пассажира при себе не было. Просим всех, кто знал погибших, звонить по номеру «02».
Картинка вновь сменилась, и Виктор остолбенел. На него мертвыми глазами смотрел Антон. А рядом с ним на соседних носилках лежал тот самый человек из Администрации, которого Плеханов сравнил с «Крысом» Кира Булычева. Лица были отмыты от крови, большая вмятина на голове водителя прикрыта чьим-то шарфом.
Виктор бросился к телефону и набрал номер Маши.
– Привет, ты новости смотрела? – скороговоркой проговорил он.
– Смотрю, – ответила девушка.
У Плеханова защипало глаза. Голос Маши показался ему пустым и безжизненным.
– С тобой все в порядке? – мягко спросил он. – Я сейчас к тебе приеду.
– Со мной все нормально, – все тем же безжизненным голосом произнесла девушка и вдруг всхлипнула. – Бедный Антон.
– Я сейчас приеду. Какой у тебя номер квартиры?
– Сто двадцать четыре.
– Жди меня через двадцать минут.
Виктор выключил телевизор, побежал к двери, вспомнил, что на плите у него жарится яичница, выключил и ее, и, наконец, выскочил за дверь.
* * *
К тому времени, как Виктор приехал к девушке, она почти полностью успокоилась, только тонкие пальцы слегка подрагивали, когда она закрывала дверь на замок. Плеханов и сам был в шоке от произошедшего. Одно дело – догадки, и совсем другое дело, когда видишь труп знакомого тебе человека по телевизору.
Виктор обнял Машу, и они долго сидели, прижавшись, друг к другу и молчали.
– Бедный Владимир Александрович, – еле слышно произнесла Маша. – Ему нужно как-то сказать об этом.
– Не волнуйся, – Плеханов погладил девушку по голове. – Юрский смотрит местные новости, ведь его сын сбежал из дома.
– Ты прав, нам не стоит ему звонить. Их, наверное, уже опознали.
Виктор поцеловал Машу в висок.
– Ты видела водителя?
Девушка кивнула.
– Все-таки это они его похитили.
– Ты поедешь со мной в милицию?
– Да. Нужно рассказать обо всем Евгению Николаевичу.
Виктор серьезно посмотрел на Машу.
– Не стоит жалеть Антона. Он был плохим человеком.
– Плохим?
– Я все объясню. В милиции.
* * *
Сомов встретил Виктора и Машу в коридоре. Было видно – старший лейтенант плохо провел ночь – под глазами залегали тени, взгляд бесцельно блуждал по полу. Милиционер потер глаза и зевнул.
– Проходите в кабинет.
Молодые люди воспользовались приглашением. Маша села на стул у стола Сомова, а Виктор привычно облокотился о стену рядом с окном.
– Я знал, что вы придете, – признался милиционер, устраиваясь на своем рабочем месте. – Пологаю, вы уже знаете о гибели Зиновьевой?
– Кого? – удивился Виктор.
– Зиновьевой Варвары, девушки, которая работала в цирке.
Виктор ошеломленно смотрел на Сомова и тот понял, что молодой человек не в курсе произошедшего.
– Ее убили?
– Нет. Несчастный случай. Шла мимо какого-то дома и на нее сверху упал кусок с крыши. Шифер или чем она там покрыта была, не знаю. В аварийном состоянии дом. Фложками не отгородили, ну, и… все.
Виктор помолчал. Утром он вспоминал девушку и хотел навестить ее. Не для приятного времяпрепровождения, а для серьезного разговора. И разговор получился бы очень неприятным. Но, видимо, судьба решила по-другому, решила правильно. Может, Варя, и не заслуживала смерти, но долгой и счастливой жизни с мужем в квартире Семенова она тоже не заслуживала.
– Так вот бывает, – Сомов снова зевнул. – Раз вы не по поводу Варвары…
– Я по поводу происшествия в «Кащенке».
– Нашли убийцу? – улыбнулся Сомов.
– Нашел. Это Антон, – уверенно ответил Плеханов.
– Антон? – Маша не могла поверить тому, что слышала. – Не может быть! Зачем ему убивать? Ты уверен?
– Уверен. Все очень логично получается. Я еще вчера догадался, но полностью картину увидел только утром, когда по телевизору показали автомобильную аварию. Антон погиб, а с ним погиб человек, который поджог «ЭльГреко» и дом на Касьянова, где раньше жил Макс.
Евгений Николаевич достал блокнот и приготовился делать пометки.
– Рассказывайте. Я записываю.
Плеханов кивнул и, торопясь, чтобы не потерять мысль, начал рассуждать вслух.
– Мы имеет труп, ненайденное орудие убийства и пять человек-пациентов, которые не могут покинуть отделение и теоретически не могут получить колюще-режущий предмет. Если исходить из того, что пациенты изначально вне подозрения, то у нас остаются заведующий, который приезжал ночью по известному нам делу, я, Антон и Ольга Николаевна. Посторонние не могли проникнуть в «Кащенку». Меня и Геннадия Андреевича мы будем считать невиновными. Остаются двое.
– Пока логично, – согласился Сомов, – но вы уж очень упростили ситуацию.
Виктор пожал плечами и продолжил:
– На минуту отвлечемся от подозреваемых и обратимся к убитому. Мы знаем о нем многое: Семенов работал в институте, а после смерти сына – в агентстве по продаже недвижимости «Эгна». Как нам сказал Никифоров, Павел Петрович был абсолютно здоров и попал в клинику по собственному желанию. Но почему? Неужели испугался Вари? – Виктор сглотнул, вспомнив, что темноволосая цыганочка уже мертва. – Нет! Он боялся за собственную жизнь – об этом говорил Геннадий Андреевич. Если рассуждать логически, Варвара, получив квартиру, вряд ли стала бы угрожать Семенову и дальше – она знала, что больше ничего не сможет забрать у него, так как забрала последнее. Тогда зачем Павел Петрович обратился к заведующему с просьбой спрятать его в «Кащенке»? Почему опасался за собственную жизнь?
Старший лейтенант не ответил, он ждал, пока Плеханов сам обо всем расскажет.
– Семенов в свое время обманул с квартирой «человека-счетчика», значит, вполне вероятно, он обманывал клиентов «Эгны» и раньше, причем наверняка не без согласия агентства. Я не знаю, что именно случилось между «Эгной» и Павлом Петровичем, но угрозу для Семенова я вижу только со стороны «Эгны». – Плеханов посмотрел на Евгения Николаевича и добавил. – Когда я закончу, вы со мной согласитесь.
– Продолжайте.
– Так вот. Обратимся к подозреваемым. Думаю, я неслучайно уснул в ночь убийства. Я не вспомнил сразу, но Ольга Николаевна приносила мне чай, после чего я задремал и проснулся уже от стука – эпилептик упал с кровати и бился головой об пол. Снотворное подсыпала не она, а Антон, и, скорее всего, насыпал не мне в чашку, а в чайник, чтобы медсестра, когда стала пить чай, тоже заснула.
– Но зачем Антону было убивать Семенова? Они ведь даже не были знакомы? – Удивилась Маша.
– Были. Но это просто совпадение. Покойный преподавал у Антона какой-то предмет и когда они встретились, Павел Петрович узнал эколога в лицо.
– Неужели Антон убил его только потому, что Семенов был строгим преподавателем?
– Павел Петрович действительно был строгим преподавателем и дважды заваливал Антона на экзаменах, но это к делу не относится. Мы отвлеклись от главного. – Виктор прислушался к шагам в коридоре, но человек прошел мимо. – Антон появился в клинике одиннадцатого мая, убийство произошло в ночь с тринадцатого на четырнадцатое. Думаете, совпадение? Люди из Администрации, которые привезли его в клинику – люди Выборнова, которому принадлежит черный BMW с номером А222АА. Так же товарищ Выборнов, как мы выяснили, имеет прямое отношение к фирме «Эгна», где работал Семенов. Не знаю, что сделал Павел Петрович, но Выборнову понадобилось от него избавиться. Скорее всего, это связано именно с квартирами стариков. Может, Семенов узнал лишнее, или оказался свидетелем, или подслушал приватный разговор.
– Значит, – перебил Плеханова Евгений Николаевич, – вы считаете, «Эгна» коким-то образом обманывала людей с жильем?
Виктор кивнул.
– Не просто обманывала. Дом на улице Касьянова подожгли не случайно. Проверьте, кто застройщик освободившегося участка. Уверен, «Эгна» приложила к этому руку. Не зря ведь поджигателем оказался тот самый «Крыс».
– Кто? – удивился Сомов.
Маша кратко объяснила, кого имел в виду Виктор, и Плеханов продолжил:
– «Эгне» нужно было убрать Семенова, и на сцене и появляется Антон. Выступления за экологию, несанкционированные митинги – все это очень удобно для того, чтобы отправить убийцу в клинику, где скрывается Семенов. Думаю, Антон давно на них работает. Его уже забирали люди из Администрации. Неизвестно, какую работу он для них делал. Не удивлюсь, если он окажется тем самым парнем, который в белом медицинском халате ходил по квартирам пенсионеров и поил их смертельной дозой снотворного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Понятно.
Ольга Николаевна поднялась и направилась к шкафу.
– Павлу я доверяю, он обязательно придет, а я, с вашего позволения, домой поеду.
– Ольга Николаевна, – Виктор понял, что пришло время задать тот единственно правильный вопрос, который до сих пор никто не догадался задать. – Помните, в ночь убийства вы мне приносили чай?
Женщина рассеянно кивнула.
– А кто его готовил?
– Я. Почему вы спрашиваете, Виктор?
– А Антон? – Плеханов напрягся. – Он подходил к чайнику?
– Не помню. Может, и подходил, я не следила.
– А сам чай пил?
– Нет. Он налил чай и мне, и себе, но не пил. Это мне показалось немного странным, но человек ведь может передумать?
Виктор согласился.
– Да, конечно. А чайник и чашки? Вы их мыли?
– Да. А одну чашку даже разбила нечаянно.
– Понятно. Спасибо, Ольга Николаевна.
– А в чем дело?
– Ни в чем. Это я так, интересуюсь.
– Ну ладно, мне пора.
Женщина повесила медицинский халат в шкаф и попрощалась.
До начала дежурства оставалось около четверти часа, и до прихода Паши оставалось совсем немного времени. Виктор закрыл дверь ординаторской и отправился в палату Олега Павловича.
* * *
«Эмбрион», свернувшись калачиком, лежал на кровати. Виктор покашлял.
– Олег Павлович, это я. Можете больше не притворяться. Здесь никого нет.
Иванов с довольной улыбкой вытянулся на кровати.
– Рад, что заглянули. А то мне и поговорить не с кем.
– Я разговаривал с милиционером, который ведет ваше дело. Готовы результаты экспертизы.
– Мое дело? Наконец-то! Я ни до чего не дотрагивался. Они это поняли?
– Да. Мало того, они выяснили, что ни на орудии убийства, ни на вещах отпечатков вообще нет. Убийца деда Степана действовал в перчатках. При вас перчаток обнаружено не было, не было их и под окном, и в мусорном ведре. Вас считают невиновным.
Олег Павлович счастливо засмеялся.
– Наконец-то! Наконец-то закончилось мое пребывание в этом скорбном месте! – Он замер. – Постойте. Вы сказали, милиция считает меня невиновным. Но вы мне не верите?
Плеханов опустился на стул и внимательно посмотрел в глаза собеседника.
– Милиции, конечно, виднее. Я не знаю всех подробностей, но убийца вполне мог воспользоваться какой-нибудь тряпкой и стереть следы, или изначально мог держать орудие убийства через носовой платок. Но если у милиции нет сомнений в вашей невиновности.… В конце концов, я просто студент, подрабатывающий дежурством в психиатрической клинике.
– Можете верить мне, Виктор. Вы ведь занимались моим делом? Узнавали! Ездили в милицию!
– Мне пришлось часто посещать милицию, – не стал скрывать Виктор.
– Вас допрашивали?
– Да, – не стал скрывать Виктор. – Допрашивали. Равно как и всех, кто находился в отделении в момент убийства. Всех, кроме вас.
– Не понимаю. Вы говорите о Семенове? Я же сказал вам, что не виноват!
– Я верю-верю, – успокаивающе кивнул Плеханов. – Но вам все равно придется сходить в отделение, чтобы рассказать то, что вы рассказали мне: например, о том, как упал Семенов – гораздо раньше, чем в его палату пришел Савичев.
– Я расскажу. Но сначала поговорю с врачом. Может, он напишет мне справку о временном помешательстве. А лучше вообще без справки обойтись. Геннадий Андреевич с самого начала подозревал, что я притворяюсь. Я слышал, как он разговаривал с медсестрой.
Виктор поднялся.
– Собственно, это все, зачем я к вам приходил. Можете больше не притворяться.
– Подождите! – Иванов подскочил к Виктору и схватил его за рукав. – Чем я могу вас отблагодарить? Вы столько для меня сделали!
– Не беспокойтесь. – Плеханов неловко отстранился от «эмбриона». – Вы ничего мне не должны.
Олег Павлович покраснел и напористо, почти восторженно, заявил:
– Я не умею быть неблагодарным. Обещаю вам, Виктор, вы не останетесь в обиде! Некоторое время назад я занялся бизнесом и даже получил первую прибыль. Я что-нибудь придумаю. Обязательно. Пожалуйста, оставьте мне свой телефон! Я вас найду.
Виктор замотал головой.
– Не беспокойтесь, Олег Павлович! Моей заслуги в том, что вас признали невиновным, нет!
– Но вы знали о притворстве и не выдали меня! Мало того, вы, может, и сами подозревали меня в убийстве, но все равно не выдали! И относились как к человеку! А теперь вот сообщили радостную новость! Я обязательно отблагодарю вас, как полагается! Даже если вы не оставите свой телефон! Спасибо вам, Виктор!
– Не за что.
Плеханов покинул палату, где лежал человек, десять дней притворявшийся «эмбрионом». С ним теперь будут разбираться врачи и правоохранительные органы. Плеханов усмехнулся – фраза, которую выдал мозг, звучала так, будто Олег Павлович закоренелый преступник, причем сумасшедший. Но это больше не имело значения. С Ивановым все будет хорошо. А вот с человеком, который убил Семенова…
22 мая, вторник
Сразу после дежурства Виктор отправился домой позавтракать и переодеться. Сегодня у него было два важных дела: сначала заехать в пятьдесят третье отделение милиции, а потом в цирк. Он чувствовал необходимость поговорить с Варварой, пусть даже к убийству в клинике она имела лишь косвенное отношение. Он не знал, какие слова подберет и чего хочет добиться от цыганочки, однако был уверен в своем желании посмотреть ей в глаза и сказать, что знает, какая она на самом деле. Может быть, у девушки проснется совесть… нет, в это Плеханов не верил. У таких людей совесть не спала, она просто отсутствовала. Квартиру, конечно, Варя никому не отдаст. Да и отдавать теперь некому – у Семенова не было родственников, но Виктору было необходимо снова повидаться с молодой женщиной. Он и сам толком не знал зачем. Просто хотел что-нибудь сделать.
Разбив на сковородку два яйца, Плеханов включил местный канал и попал как раз к началу новостей. Ведущей была рыжеволосая миловидная девушка. Виктор счел бы ее привлекательной, если бы не ярко накрашенные губы и старательно подведенные глаза. Чересчур старательно.
– Каждый день у них новая девушка. Где они их только берут? – буркнул Виктор, усаживаясь в кресло.
Экранная красавица улыбалась с такой силой, что казалось еще чуть-чуть и у нее лопнет одна из лицевых мышц. Это также производило отталкивающее впечатление. Ведущим новостей улыбаться было вовсе необязательно, но у директора местного канала были свои порядки. Вот и кофточка юной ведущей совершенно не случайно обнажала верхнюю половину груди.
– Ночью на улице Должанской произошла страшная авария, – все так же усиленно улыбаясь, произнесла девушка с экрана телевизора. – Автомобиль «Лада» на бешеной скорости врезался в столб. Водитель и пассажир погибли на месте.
Картинка сменилась, и Виктор увидел ночную съемку. Камера дала общий план, на экране появилась искореженная «девятка» и упавший столб. Автомобиль восстановлению не подлежал, и Плеханов содрогнулся, представив, что стало с сидящими внутри.
Словно в ответ на мысли Виктора бесцеремонный оператор обошел «девятку» по кругу и взору телезрителей открылась страшная картина: невероятно измятый салон, битое стекло, искореженный капот, кровь и два тела: мужчины и молодого человека. Ночная съемка не дала возможности разглядеть цвета, но даже при скудном освещении было заметно, что паренек был блондином с очень светлой кожей. И на этой коже черными пятнами выделялась кровь. И он, и водитель не были пристегнуты и вывалились через лобовое стекло почти по пояс. Ноги паренька зажало креслом и искореженной дверцей.
– Приехавшие на место происшествия спасатели извлекли тела погибших, – читала девушка за кадром. – По предварительной версии авария произошла по вине водителя.
Картинка сменилась и теперь камера показывала, как спасатели разрезают автомобиль, чтобы достать погибших.
– Водитель, без сомнения, был пьян, – в кадре появилось полное лицо усатого милиционера, – сами чувствуете, какой здесь запах.
– Да, очень сильно пахнет алкоголем, – подтвердил невидимый оператор.
– И скорость была не меньше ста двадцати километров в час.
– Трагедия произошла около двух часов ночи, – продолжила ведущая, в то время как камера вновь и вновь показывала крупные планы искореженного автомобиля и упавшего столба. – Очевидцев случившегося не было. Установить личность погибших пока не удалось. Автомобиль имеет транзитные номера, – оператор, словно прислушиваясь к ведущей, показал треснутое заднее стекло и приклеенный к нему скотчем клочок бумаги с напечатанными цифрами. – Удостоверений личности или паспортов у водителя и пассажира при себе не было. Просим всех, кто знал погибших, звонить по номеру «02».
Картинка вновь сменилась, и Виктор остолбенел. На него мертвыми глазами смотрел Антон. А рядом с ним на соседних носилках лежал тот самый человек из Администрации, которого Плеханов сравнил с «Крысом» Кира Булычева. Лица были отмыты от крови, большая вмятина на голове водителя прикрыта чьим-то шарфом.
Виктор бросился к телефону и набрал номер Маши.
– Привет, ты новости смотрела? – скороговоркой проговорил он.
– Смотрю, – ответила девушка.
У Плеханова защипало глаза. Голос Маши показался ему пустым и безжизненным.
– С тобой все в порядке? – мягко спросил он. – Я сейчас к тебе приеду.
– Со мной все нормально, – все тем же безжизненным голосом произнесла девушка и вдруг всхлипнула. – Бедный Антон.
– Я сейчас приеду. Какой у тебя номер квартиры?
– Сто двадцать четыре.
– Жди меня через двадцать минут.
Виктор выключил телевизор, побежал к двери, вспомнил, что на плите у него жарится яичница, выключил и ее, и, наконец, выскочил за дверь.
* * *
К тому времени, как Виктор приехал к девушке, она почти полностью успокоилась, только тонкие пальцы слегка подрагивали, когда она закрывала дверь на замок. Плеханов и сам был в шоке от произошедшего. Одно дело – догадки, и совсем другое дело, когда видишь труп знакомого тебе человека по телевизору.
Виктор обнял Машу, и они долго сидели, прижавшись, друг к другу и молчали.
– Бедный Владимир Александрович, – еле слышно произнесла Маша. – Ему нужно как-то сказать об этом.
– Не волнуйся, – Плеханов погладил девушку по голове. – Юрский смотрит местные новости, ведь его сын сбежал из дома.
– Ты прав, нам не стоит ему звонить. Их, наверное, уже опознали.
Виктор поцеловал Машу в висок.
– Ты видела водителя?
Девушка кивнула.
– Все-таки это они его похитили.
– Ты поедешь со мной в милицию?
– Да. Нужно рассказать обо всем Евгению Николаевичу.
Виктор серьезно посмотрел на Машу.
– Не стоит жалеть Антона. Он был плохим человеком.
– Плохим?
– Я все объясню. В милиции.
* * *
Сомов встретил Виктора и Машу в коридоре. Было видно – старший лейтенант плохо провел ночь – под глазами залегали тени, взгляд бесцельно блуждал по полу. Милиционер потер глаза и зевнул.
– Проходите в кабинет.
Молодые люди воспользовались приглашением. Маша села на стул у стола Сомова, а Виктор привычно облокотился о стену рядом с окном.
– Я знал, что вы придете, – признался милиционер, устраиваясь на своем рабочем месте. – Пологаю, вы уже знаете о гибели Зиновьевой?
– Кого? – удивился Виктор.
– Зиновьевой Варвары, девушки, которая работала в цирке.
Виктор ошеломленно смотрел на Сомова и тот понял, что молодой человек не в курсе произошедшего.
– Ее убили?
– Нет. Несчастный случай. Шла мимо какого-то дома и на нее сверху упал кусок с крыши. Шифер или чем она там покрыта была, не знаю. В аварийном состоянии дом. Фложками не отгородили, ну, и… все.
Виктор помолчал. Утром он вспоминал девушку и хотел навестить ее. Не для приятного времяпрепровождения, а для серьезного разговора. И разговор получился бы очень неприятным. Но, видимо, судьба решила по-другому, решила правильно. Может, Варя, и не заслуживала смерти, но долгой и счастливой жизни с мужем в квартире Семенова она тоже не заслуживала.
– Так вот бывает, – Сомов снова зевнул. – Раз вы не по поводу Варвары…
– Я по поводу происшествия в «Кащенке».
– Нашли убийцу? – улыбнулся Сомов.
– Нашел. Это Антон, – уверенно ответил Плеханов.
– Антон? – Маша не могла поверить тому, что слышала. – Не может быть! Зачем ему убивать? Ты уверен?
– Уверен. Все очень логично получается. Я еще вчера догадался, но полностью картину увидел только утром, когда по телевизору показали автомобильную аварию. Антон погиб, а с ним погиб человек, который поджог «ЭльГреко» и дом на Касьянова, где раньше жил Макс.
Евгений Николаевич достал блокнот и приготовился делать пометки.
– Рассказывайте. Я записываю.
Плеханов кивнул и, торопясь, чтобы не потерять мысль, начал рассуждать вслух.
– Мы имеет труп, ненайденное орудие убийства и пять человек-пациентов, которые не могут покинуть отделение и теоретически не могут получить колюще-режущий предмет. Если исходить из того, что пациенты изначально вне подозрения, то у нас остаются заведующий, который приезжал ночью по известному нам делу, я, Антон и Ольга Николаевна. Посторонние не могли проникнуть в «Кащенку». Меня и Геннадия Андреевича мы будем считать невиновными. Остаются двое.
– Пока логично, – согласился Сомов, – но вы уж очень упростили ситуацию.
Виктор пожал плечами и продолжил:
– На минуту отвлечемся от подозреваемых и обратимся к убитому. Мы знаем о нем многое: Семенов работал в институте, а после смерти сына – в агентстве по продаже недвижимости «Эгна». Как нам сказал Никифоров, Павел Петрович был абсолютно здоров и попал в клинику по собственному желанию. Но почему? Неужели испугался Вари? – Виктор сглотнул, вспомнив, что темноволосая цыганочка уже мертва. – Нет! Он боялся за собственную жизнь – об этом говорил Геннадий Андреевич. Если рассуждать логически, Варвара, получив квартиру, вряд ли стала бы угрожать Семенову и дальше – она знала, что больше ничего не сможет забрать у него, так как забрала последнее. Тогда зачем Павел Петрович обратился к заведующему с просьбой спрятать его в «Кащенке»? Почему опасался за собственную жизнь?
Старший лейтенант не ответил, он ждал, пока Плеханов сам обо всем расскажет.
– Семенов в свое время обманул с квартирой «человека-счетчика», значит, вполне вероятно, он обманывал клиентов «Эгны» и раньше, причем наверняка не без согласия агентства. Я не знаю, что именно случилось между «Эгной» и Павлом Петровичем, но угрозу для Семенова я вижу только со стороны «Эгны». – Плеханов посмотрел на Евгения Николаевича и добавил. – Когда я закончу, вы со мной согласитесь.
– Продолжайте.
– Так вот. Обратимся к подозреваемым. Думаю, я неслучайно уснул в ночь убийства. Я не вспомнил сразу, но Ольга Николаевна приносила мне чай, после чего я задремал и проснулся уже от стука – эпилептик упал с кровати и бился головой об пол. Снотворное подсыпала не она, а Антон, и, скорее всего, насыпал не мне в чашку, а в чайник, чтобы медсестра, когда стала пить чай, тоже заснула.
– Но зачем Антону было убивать Семенова? Они ведь даже не были знакомы? – Удивилась Маша.
– Были. Но это просто совпадение. Покойный преподавал у Антона какой-то предмет и когда они встретились, Павел Петрович узнал эколога в лицо.
– Неужели Антон убил его только потому, что Семенов был строгим преподавателем?
– Павел Петрович действительно был строгим преподавателем и дважды заваливал Антона на экзаменах, но это к делу не относится. Мы отвлеклись от главного. – Виктор прислушался к шагам в коридоре, но человек прошел мимо. – Антон появился в клинике одиннадцатого мая, убийство произошло в ночь с тринадцатого на четырнадцатое. Думаете, совпадение? Люди из Администрации, которые привезли его в клинику – люди Выборнова, которому принадлежит черный BMW с номером А222АА. Так же товарищ Выборнов, как мы выяснили, имеет прямое отношение к фирме «Эгна», где работал Семенов. Не знаю, что сделал Павел Петрович, но Выборнову понадобилось от него избавиться. Скорее всего, это связано именно с квартирами стариков. Может, Семенов узнал лишнее, или оказался свидетелем, или подслушал приватный разговор.
– Значит, – перебил Плеханова Евгений Николаевич, – вы считаете, «Эгна» коким-то образом обманывала людей с жильем?
Виктор кивнул.
– Не просто обманывала. Дом на улице Касьянова подожгли не случайно. Проверьте, кто застройщик освободившегося участка. Уверен, «Эгна» приложила к этому руку. Не зря ведь поджигателем оказался тот самый «Крыс».
– Кто? – удивился Сомов.
Маша кратко объяснила, кого имел в виду Виктор, и Плеханов продолжил:
– «Эгне» нужно было убрать Семенова, и на сцене и появляется Антон. Выступления за экологию, несанкционированные митинги – все это очень удобно для того, чтобы отправить убийцу в клинику, где скрывается Семенов. Думаю, Антон давно на них работает. Его уже забирали люди из Администрации. Неизвестно, какую работу он для них делал. Не удивлюсь, если он окажется тем самым парнем, который в белом медицинском халате ходил по квартирам пенсионеров и поил их смертельной дозой снотворного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33