– Сейчас нам подадут еду. Поверь мне, не всегда стоит смешивать приятное и не очень.
После ужина волшебник в сопровождении гостеприимных хозяев прогуливался по саду ювелира. Обговорив с супругами последние новости, Скорпо перешел к делу.
– Значит, ты хочешь оставить мне этого паренька? – нахмурился Ень-Иро.
– Мой друг, Локо нравится мне не больше, – сорвал с ветки аппетитно пахнущее яблоко гость. – Но, увы, мне он будет только мешать. Не след ему видеть то, чем я собираюсь заниматься с Инваром. Магии он не научится, а проблем будет создавать достаточно.
– Понимаю, – кивнул полуэльф, – а так как ты пообещал его матери позаботиться о мальчике, то решил подарить мне ученика? Полагаешь, искусству ювелира он сможет научиться?
– Искусству – вряд ли, ремеслу – наверняка.
– Хотелось бы все же талантливого человечка, – призадумался мастер.
– Ень-Иро, клянусь, что как только в следующий раз попаду на ярмарку в Гольлоре… – торжественно начал чародей, – я найду тебе что-нибудь подходящее.
– В Гольлоре? На ярмарке? – наивно посмотрел ювелир на волшебника.
– Дорогой, мне кажется, что наш гость просто шутит. – Женщина укоризненно взглянула на Скорпо.
– А, понял! – рассмеялся Ень-Иро. – Мэтр, вы, как всегда, полны остроумия! – Отсмеявшись, он продолжил: – Вот ежели этот… как его… Локо! Так вот, если этот Локо не справится, что мне прикажете с ним делать?
– А что хотите, – надкусил яблоко маг, – хотите – закоптите, хотите – зажарьте на вертеле. Желаете, перекиньте его другому… мастеру. На самый худой конец можно пристроить его в городскую стражу, там ума большого не надо, так что не пропадет. Но я уверен, что до этого не дойдет.
– Мне идея про жаркое очень понравилась, – взяла мужчин под руки Тизария. – Все нынче так дорого! Милый Каяс, вы не представляете, сколько с меня запросили на прошлой неделе за окорок. Разориться же можно!
– Да?! – непонимающе нахмурился ювелир. – И сколько?
Как ни напрягался Локо, прижимая ухо к толстому оконному стеклу, он так и не смог разобрать, о чем говорил и почему так заразительно смеялся Каяс с ублюдком-эльфом и его бабой. Единственное, что не подвергалось сомнению, это то, что речь шла о его судьбе.
«Неужели хочет оставить меня здесь? – не находил он себе места. – Я ему что, какой-то крестьянин, чтобы меня можно было отправить в подмастерья?! Нет, многоуважаемый маг , я не согласен!»
– Ну что ты весь исходился? – видя терзания брата, не выдержал Инвар. – Не хочешь здесь оставаться, так и скажи. Хотя знаешь, быть ювелиром не так уж и плохо: посмотри, какой он себе дом построил. А какая у него жена? Недаром люди говорят: «Где деньги, туда и женщины тянутся»! Глядишь, разбогатеешь, сможешь и себе такое позволить.
– И когда это будет? Лет через десять? Двадцать, тридцать? А что будет завтра? – сплюнул Локо на дорогой ковер. – Сидеть и корпеть над камнями, ожидая, когда с неба свалится богатство? Люди говорят!.. – вдруг осекся он. – Говорят, сказываешь?!! Ну-ну…
– Что ты задумал? – с нескрываемым страхом в голосе встал ученик мага со своего табурета. – Я же вижу, ты что-то задумал!
– Кто? Я? – отвернулся от окна Локо. – Ничего особенного. Просто… что мне мешает найти себе занятие по душе? Уилтаван большой, наверняка найдется что-то и для меня. В смысле то, чем мне будет нравиться заниматься!
– Локо, – подойдя к брату, Инвар взял его за руки, – ты именно это задумал? Только, пожалуйста, не лги мне.
– Успокойся, не собираюсь я никому глотки резать. Поживу пока здесь, а там видно будет, – улыбнулся парень.
«Врешь ты все. Неладное задумал, я знаю», – не поверил Инвар.
«Только дайте мне попасть за ворота, только дайте!» – криво улыбнулся старший сын Лысой Мийяры.
– Вручаю тебе этого отрока, дабы ты обучил его своему ремеслу! – торжественно произнес древнюю формулу Девин Каяс, передавая Локо ювелиру.
«Вручаю… Словно вещь какую!» – еле не выдал малый вслух.
– Принимаю и обещаю научить всему тому, что знаю и умею сам! – поклонился Ень-Иро.
– Мы уезжаем. Попрощайся, – повернулся колдун к Инвару.
– Ты это… береги себя… Хорошо? – еле сдерживая неожиданно нахлынувшие слезы, пробормотал ученик колдуна.
– Ты чего, Инвар? Нюни подбери! Будто на всю жизнь прощаешься! Свидимся еще! – обнял брата за плечи Локо. – Не будь бабой! Мы с тобой еще на этом свете пошумим! Если что, я тебя найду. Твой сказал, где, если понадобится, тебя можно будет найти. Так что давай, братишка! Не лей слез, выше голову!
Пока Инвар взбирался на лошадь, Каяс отвел Локо подальше в сторону. Ничего не говоря, он молча взял парня за подбородок и посмотрел ему в глаза.
Молодой человек почувствовал, как холодная скользкая змея, извиваясь и шипя, через горло проползла ему в голову и пристроилась где-то за лбом.
– Только попробуй… – просипел кто-то. Локо так и не понял, кто именно – не то змея, не то ненавистный колдун. – Я все скажу Ень-Иро…
Мотнув головой, Локо стряхнул с себя оцепенение, ища взглядом Скорпо. Волшебник прощался с ювелиром и его женой: прижимая руки к груди, что-то клятвенно обещал.
«Почудилось… наверное… – Вытер испарину парень, и тут же в голове злобно зашипело, предупреждающе ударяя в висок. – Значит, не показалось…» – обреченно побрел подмастерье в отведенную ему комнату.
Как Инвар и Каяс выезжали из усадьбы, он не видел. В это время он лежал на твердом топчане, уткнувшись лицом в вышитую мериденским узором подушку, и судорожно глотал слезы. Плакал он первый раз в жизни.
Поначалу, глядя на эту парочку, стражник было что-то заподозрил и даже хотел позвать на помощь капитана, но вдруг, неожиданно для самого себя подумав: «А оно мне все это надо?» – безразлично махнул рукой и не только не стал задерживать этих двоих, но и поспешил открыть перед ними Южные ворота, выпуская путников в ночь. Уже не спеша, задвинув на место тяжелый засов и для верности хлопнув по нему вдетой в железную перчатку рукой, служивый широко зевнул и заторопился в каменную сторожку, где его ждали полусонный капитан и полтора кувшина недопитого темного пива.
– Кто там был? – Зевнув, старший приоткрыл один глаз, устало наблюдая, как наполняется пенным напитком кружка, но подниматься с удобного лежака ради сиюминутной прихоти было просто лень.
– А… так… гномы какие-то… – Не дожидаясь, когда осядет пена, приложился к кружке стражник. – Ни схада не дали, жлобье мелкое.
– У этих воды в дождь не допросишься, – еще раз зевнул капитан, заворачиваясь в плащ поплотнее, – ты на пиво не налегай, еще разморит… – и, уже засыпая, пробормотал сквозь усы: – Ты их в «список вышедших» не вноси, без толку все это, а меня на Младшей Сестре разбудишь…
Солдат, с презрением глянув на старшего, отцепил от пояса мешающий меч и, усевшись поудобнее, наполнил очередную кружку.
«И куда Отродье понесло этих орков? – рассеянно смотрел он на свечу, чувствуя, как пивко потихоньку достает его. – Вот в Вильсхолле закон правильный – нелюдям даже носа показать нельзя. А у нас? Ходят-бродят гоблины толпами среди ночи, приличным людям спокойно посидеть не дают…»
Как того требовал обычай, ворота постоялого двора «Южный Тракт», что стоял на самом Перекрестке Семи Дорог, были открыты и днем и ночью. С красными от недосыпа глазами хозяин трактира, даже не разобрав, кто перед ним, впустил под крышу заведения «не то гномов, не то орков», невнятно буркнув о пустующих комнатах, что прямо около кухни, и завалился спать дальше. Не раз бывавший здесь Скорпо уверенно проследовал к указанной двери, лишь молча кивнув Инвару следовать за ним.
– Учитель, и зачем мы здесь? – Молодой человек с нескрываемой тоской оглядел скудное помещение. – Не лучше было бы остаться у вашего друга и спокойно переночевать у него? Тут даже нельзя как следует выспаться! – брезгливо указал он на деревянный топчан с пожелтевшими от времени простынями.
– А выспаться, мой дорогой, уже не получится. – Сбросив на стул плащ, Каяс с блаженством стягивал сапоги. – Скоро утро, и гостиница будет полна народа. Причем разного… – Чародей, смахнув с постели пыль, не раздеваясь, лег, пристроив длинный меч между собой и стеной так, чтобы в случае необходимости он без промедления мог оказаться в руке. – Так что лучше ложись-ка спать, дружок, после обеда у нас будет куча дел. – Набросив на себя одеяло, волшебник закрыл глаза.
– В этой дыре? – недоверчиво спросил мальчишка, с опаской присаживаясь на край кровати. – В нашей лесной хижине и то чище и спокойней.
– А перед сном мама давала тебе кружку горячего молока… – с иронией протянул из своего угла маг.
– У нас не было коровы… – с обидой буркнул Инвар.
– Все детство коту под хвост. – И, не дожидаясь, пока ученик сможет придумать что-нибудь достойное в ответ, отвернулся к стене.
Мальчик лишь показал широкой, перетянутой ремнями спине язык и накинул себе на голову одеяло.
Лежа, как мышка в норке, он вспомнил дом. Запах кухни и шелест леса за окном. Скрип половиц и тоскливое пение неуловимого сверчка. Вялый дурман проник под одеяло, нашептывая сон, смыкая глаза и изгоняя разум из этого мира…
Крючковатые, покрытые следами ожогов сильные пальцы рванули застежку Книги.
– Открывайся по-хорошему, – прохрипел он, повторяя попытку, но Книга не поддалась. – Открывайся, открывайся! – ломая ногти, царапал он застежку.
Где-то высоко прогремел гром. Появившиеся со стороны востока темные тучи укрыли Сестер и души идущих . Становилось все холоднее, и еще с утра шедший легкий снежок прямо на глазах начинал превращаться в буран. Повторным раскатом пронесся над землей гул грома. И вот только сейчас в возбужденном мозгу мелькнуло: «Гром? Зимой?!»
Вспыхнула молния, ярким светом озаряя тусклые звезды, выглянувшие из-за туч. И тут же немедля, словно ожидая этого сигнала, разрешения Небес, древний фолиант начал нагреваться.
Лишь почувствовав запах горелого мяса, он понял, что руки его горят. Он отбросил Книгу в сторону и воткнул дымящиеся конечности в снег, закричав от боли. Раздалось шипение остужаемой плоти, и вместе с ним в третий раз раздался гром, и молния, вспоров небесную мглу, ударила рядом.
С таким треском разламывается камень…
Он поднял голову и с благоговейным ужасом узрел, как размыкаются оковы, спеленавшие страницы заветной книги…
Встав на колени, он, как раб, на четвереньках пополз к своему господину…
Там, где был фолиант, вспыхнуло, взметнувшись в небо огненным лучом, ослепляя глаза.
– АРТАГА СКАНГАР ЛАС!!! – раздалось из света. – ТЫ МОГ БЫ И ПОТОРОПИТЬСЯ, ЖАКХЕ!
Протирая ослепшие глаза, он попытался рассмотреть говорившего, но сияние было слишком ярким.
– НЕ МОЛЧИ, ТАР-ГАТХЕ, – шелестел, приковывая к себе, голос, и вместе с тем, оглушая, прижимал к земле. – ТЫ ВЕДЬ ЧТО-ТО ХОТЕЛ, СМЕРД? ТАК ГОВОРИ, НЕ ТРАТЬ ВРЕМЕНИ ПОНАПРАСНУ!
– Я… я… – Он так и не смог подняться с колен.
– НЕ МЯМЛИ!!!
– Я хочу, чтобы… – набравшись храбрости, он начал говорить, но новый раскат грома приглушил его слова.
– ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ЖАЖДЕШЬ ЭТОГО? – в голосе духа Бунп Лоуусу была слышна насмешка, – ХОРОШО… ДА БУДЕТ ТАК!!!
Он почувствовал, как что-то утраченное и давно забытое вливается в его тело, наполняя его мощью. Слова, когда-то намертво засевшие в его памяти, наполняются смыслом. Он встал, расправив плечи, осознавая и чувствуя, как судорожно забилась под ногами силовая жила и что весь мир стоит перед ним на коленях.
– НЕ НАДОРВИСЬ, МИЛАЙ! – Он наконец рассмотрел духа.
Его черты постоянно менялись. То он был мерцающим разными оттенками шаром, то переливался из фигуры человека в неведомое животное, которое затем становилось правильным кубом или пирамидой, и так далее.
– НУ-КА, ПОПРОБУЙ ЧТО-НИБУДЬ! – пролаял огненный пес, возникший из засохшего дерева.
– Лаин ом, э за вида утоун … – нараспев принялся он читать заклинание левитации, чувствуя, как, задрожав, невидимые силы из земли вливаются в него, поднимают вверх…
– НАДО ЖЕ, СЛУЧИЛОСЬ! – расхохотался Бунп Лоуусу . – Ну, извини, если что не так! – чуть слышно добавил он и, не дожидаясь возможного вопроса, слившись в точку, растворился.
– Эй! А… – растерялся он, зависнув в воздухе. – А как же…
Тучи над головой моментально рассеялись, освобождая путь звездам. Снег хлопьями падал на землю, засыпая следы произошедшего.
Недоуменно пожав плечами, он двинулся по воздуху сквозь лес, не сходя с линии . Тысячи мыслей разом клубились в его голове. Все то, что он планировал, о чем мечтал последние десятилетия, было готово материализоваться, обрести реальность.
– Мне нужна армия, – вслух думал он, – несокрушимая, преданная армада, перед которой склонят головы боги.
Где-то вдалеке раздался знакомый смех. Он огляделся и открыл глаза…
Смех слышался из-за стены комнаты. Инвар откинул одеяло и сел, свесив ноги с койки.
Учитель куда-то ушел, и юноша был совершенно один. Немного поразмыслив, он решил выйти наружу.
Оперевшись о высокую для него кровать, он по-девичьи взвизгнул, бросив взгляд на отнятые ладони. Ему почудилось, что его красные, точно обваренные, руки еще дымились.
Поплевав на ладошки, он спрыгнул на пол и направился к выходу. Что-то необъяснимое не давало ему покоя. Но вот что?
Трактир, что называется, ходил ходуном. И это несмотря на то, что был только полдень!
Отыскав взглядом учителя, Инвар решил присоединиться к нему и, осторожно огибая сидящих за столами, направился к чародею. Тот о чем-то договаривался с неимоверно толстым, пестро одетым гномом.
Лавируя между покачивающимися людьми и гномами, юноша таки добрался до своего наставника и сел рядом. Тот, даже не удостоив взглядом пришедшего, выложил перед собеседником в ряд шесть золотых монет уилтаванской чеканки. Удовлетворенно кивнув, гном моментально сгреб их к себе за пазуху и, встав, приглашающе кивнул колдуну.
– Посиди пока здесь. Я вернусь быстро, – наконец обратил внимание на ученика Скорпо и отправился вслед за гномом в сторону двери.
Оставшись один, Инвар оглядел стол, за которым сидел. Пара больших глиняных кружек, остатки аппетитно пахнущей снеди. Мальчик ощутил, как настойчиво заявляет о себе голод.
«Если я съем немного, учитель ведь не будет сильно ругаться?» – решил про себя юноша и, отломав изрядный кусок вареной телятины, стал усердно запихивать его в рот.
Сочное мясо быстро разжевывалось молодыми острыми зубами. Потом наступил черед каравая хлеба и солидного куска мягкого склизкого сыра.
Насытившись, Инвар почувствовал жажду – сыр был изрядно пересолен. Обшарив взглядом стол, мальчик обнаружил потный кувшин и, даже не поинтересовавшись, что в нем, от души глотнул, наслаждаясь горьковатой прохладой.
«Пиво? – огорошенно осознал он. – Мама настрого запрещала!.. – испуганно вытерев губы, отставил он полупустой сосуд. – Хотя мама далеко… А какой от пива вред? Да никакого!»
Горький вкус напитка мальчишке понравился, и, не удержавшись от соблазна, он наполнил кружку, по-видимому, Каяса и приложился к ней, даже не дожидаясь, когда сойдет пена.
Утолив жажду, Инвар принялся рассматривать окружающих. Голова немного кружилась, предметы слегка теряли очертания, но это только придавало наблюдению некую пикантность.
Глядя, как у ближайшего человека раздваивается голова, как, впрочем, и все остальное, Инвар расхохотался излишне громко.
Промолчи он, и всего, что случилось потом, можно было бы избежать…
«Раздвоенный» раздраженно оглянулся на паренька раз, другой и, не выдержав, встал, направляясь к нему.
– Ты над кем ржешь, стервец?! – Возвысилась над Инваром огромная туша. Посмотрев на нее, ученик волшебника расхохотался еще громче – уж слишком нелепо выглядела малюсенькая голова над огромным, свисающим через ремень пузом.
Человек побагровел (отчего стал еще смешнее) и, ухватив одной рукой парня за шиворот, поднял его над скамьей, отводя другую лапищу для удара.
– Так, мож, скажешь, что во мне такого потешного?!! – проревел мужик, перекрывая гомон гуляющего трактира.
– Ты… Вы… ты… – захлебываясь, попробовал объяснить Инвар, тыча пальцем в чужой живот. – Дяденька!.. – наконец собрался он. – Ну и жирный же ты!
Не сдержавшись, мужик двинул кулаком насмешника в глаз. Инвар опрокинулся на спину, очутившись аж на другом столе.
Больно ударившись спиной о столешницу, юноша зашелся истерическим смехом. В ответ вконец озверевший мужик подскочил к нахалу и, стащив его на пол, с размаху поддел ногой под дых.
Инвар задохнулся, выплевывая наземь все, что он съел и выпил. Хмель моментально улетучился из головы. Он понял, что его просто убивают.
Окончательно озверевший пьяный мужчина избивал мальчишку, не жалея сил, молотил ручищами по всему, что не успел прикрыть ослабший Инвар.
Он бы и убил парня, если бы не оттащили его собутыльники.
Сквозь кровь, что наплыла с рассеченного лба на глаза, перед Инваром проплывали злые, неприветливые лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
После ужина волшебник в сопровождении гостеприимных хозяев прогуливался по саду ювелира. Обговорив с супругами последние новости, Скорпо перешел к делу.
– Значит, ты хочешь оставить мне этого паренька? – нахмурился Ень-Иро.
– Мой друг, Локо нравится мне не больше, – сорвал с ветки аппетитно пахнущее яблоко гость. – Но, увы, мне он будет только мешать. Не след ему видеть то, чем я собираюсь заниматься с Инваром. Магии он не научится, а проблем будет создавать достаточно.
– Понимаю, – кивнул полуэльф, – а так как ты пообещал его матери позаботиться о мальчике, то решил подарить мне ученика? Полагаешь, искусству ювелира он сможет научиться?
– Искусству – вряд ли, ремеслу – наверняка.
– Хотелось бы все же талантливого человечка, – призадумался мастер.
– Ень-Иро, клянусь, что как только в следующий раз попаду на ярмарку в Гольлоре… – торжественно начал чародей, – я найду тебе что-нибудь подходящее.
– В Гольлоре? На ярмарке? – наивно посмотрел ювелир на волшебника.
– Дорогой, мне кажется, что наш гость просто шутит. – Женщина укоризненно взглянула на Скорпо.
– А, понял! – рассмеялся Ень-Иро. – Мэтр, вы, как всегда, полны остроумия! – Отсмеявшись, он продолжил: – Вот ежели этот… как его… Локо! Так вот, если этот Локо не справится, что мне прикажете с ним делать?
– А что хотите, – надкусил яблоко маг, – хотите – закоптите, хотите – зажарьте на вертеле. Желаете, перекиньте его другому… мастеру. На самый худой конец можно пристроить его в городскую стражу, там ума большого не надо, так что не пропадет. Но я уверен, что до этого не дойдет.
– Мне идея про жаркое очень понравилась, – взяла мужчин под руки Тизария. – Все нынче так дорого! Милый Каяс, вы не представляете, сколько с меня запросили на прошлой неделе за окорок. Разориться же можно!
– Да?! – непонимающе нахмурился ювелир. – И сколько?
Как ни напрягался Локо, прижимая ухо к толстому оконному стеклу, он так и не смог разобрать, о чем говорил и почему так заразительно смеялся Каяс с ублюдком-эльфом и его бабой. Единственное, что не подвергалось сомнению, это то, что речь шла о его судьбе.
«Неужели хочет оставить меня здесь? – не находил он себе места. – Я ему что, какой-то крестьянин, чтобы меня можно было отправить в подмастерья?! Нет, многоуважаемый маг , я не согласен!»
– Ну что ты весь исходился? – видя терзания брата, не выдержал Инвар. – Не хочешь здесь оставаться, так и скажи. Хотя знаешь, быть ювелиром не так уж и плохо: посмотри, какой он себе дом построил. А какая у него жена? Недаром люди говорят: «Где деньги, туда и женщины тянутся»! Глядишь, разбогатеешь, сможешь и себе такое позволить.
– И когда это будет? Лет через десять? Двадцать, тридцать? А что будет завтра? – сплюнул Локо на дорогой ковер. – Сидеть и корпеть над камнями, ожидая, когда с неба свалится богатство? Люди говорят!.. – вдруг осекся он. – Говорят, сказываешь?!! Ну-ну…
– Что ты задумал? – с нескрываемым страхом в голосе встал ученик мага со своего табурета. – Я же вижу, ты что-то задумал!
– Кто? Я? – отвернулся от окна Локо. – Ничего особенного. Просто… что мне мешает найти себе занятие по душе? Уилтаван большой, наверняка найдется что-то и для меня. В смысле то, чем мне будет нравиться заниматься!
– Локо, – подойдя к брату, Инвар взял его за руки, – ты именно это задумал? Только, пожалуйста, не лги мне.
– Успокойся, не собираюсь я никому глотки резать. Поживу пока здесь, а там видно будет, – улыбнулся парень.
«Врешь ты все. Неладное задумал, я знаю», – не поверил Инвар.
«Только дайте мне попасть за ворота, только дайте!» – криво улыбнулся старший сын Лысой Мийяры.
– Вручаю тебе этого отрока, дабы ты обучил его своему ремеслу! – торжественно произнес древнюю формулу Девин Каяс, передавая Локо ювелиру.
«Вручаю… Словно вещь какую!» – еле не выдал малый вслух.
– Принимаю и обещаю научить всему тому, что знаю и умею сам! – поклонился Ень-Иро.
– Мы уезжаем. Попрощайся, – повернулся колдун к Инвару.
– Ты это… береги себя… Хорошо? – еле сдерживая неожиданно нахлынувшие слезы, пробормотал ученик колдуна.
– Ты чего, Инвар? Нюни подбери! Будто на всю жизнь прощаешься! Свидимся еще! – обнял брата за плечи Локо. – Не будь бабой! Мы с тобой еще на этом свете пошумим! Если что, я тебя найду. Твой сказал, где, если понадобится, тебя можно будет найти. Так что давай, братишка! Не лей слез, выше голову!
Пока Инвар взбирался на лошадь, Каяс отвел Локо подальше в сторону. Ничего не говоря, он молча взял парня за подбородок и посмотрел ему в глаза.
Молодой человек почувствовал, как холодная скользкая змея, извиваясь и шипя, через горло проползла ему в голову и пристроилась где-то за лбом.
– Только попробуй… – просипел кто-то. Локо так и не понял, кто именно – не то змея, не то ненавистный колдун. – Я все скажу Ень-Иро…
Мотнув головой, Локо стряхнул с себя оцепенение, ища взглядом Скорпо. Волшебник прощался с ювелиром и его женой: прижимая руки к груди, что-то клятвенно обещал.
«Почудилось… наверное… – Вытер испарину парень, и тут же в голове злобно зашипело, предупреждающе ударяя в висок. – Значит, не показалось…» – обреченно побрел подмастерье в отведенную ему комнату.
Как Инвар и Каяс выезжали из усадьбы, он не видел. В это время он лежал на твердом топчане, уткнувшись лицом в вышитую мериденским узором подушку, и судорожно глотал слезы. Плакал он первый раз в жизни.
Поначалу, глядя на эту парочку, стражник было что-то заподозрил и даже хотел позвать на помощь капитана, но вдруг, неожиданно для самого себя подумав: «А оно мне все это надо?» – безразлично махнул рукой и не только не стал задерживать этих двоих, но и поспешил открыть перед ними Южные ворота, выпуская путников в ночь. Уже не спеша, задвинув на место тяжелый засов и для верности хлопнув по нему вдетой в железную перчатку рукой, служивый широко зевнул и заторопился в каменную сторожку, где его ждали полусонный капитан и полтора кувшина недопитого темного пива.
– Кто там был? – Зевнув, старший приоткрыл один глаз, устало наблюдая, как наполняется пенным напитком кружка, но подниматься с удобного лежака ради сиюминутной прихоти было просто лень.
– А… так… гномы какие-то… – Не дожидаясь, когда осядет пена, приложился к кружке стражник. – Ни схада не дали, жлобье мелкое.
– У этих воды в дождь не допросишься, – еще раз зевнул капитан, заворачиваясь в плащ поплотнее, – ты на пиво не налегай, еще разморит… – и, уже засыпая, пробормотал сквозь усы: – Ты их в «список вышедших» не вноси, без толку все это, а меня на Младшей Сестре разбудишь…
Солдат, с презрением глянув на старшего, отцепил от пояса мешающий меч и, усевшись поудобнее, наполнил очередную кружку.
«И куда Отродье понесло этих орков? – рассеянно смотрел он на свечу, чувствуя, как пивко потихоньку достает его. – Вот в Вильсхолле закон правильный – нелюдям даже носа показать нельзя. А у нас? Ходят-бродят гоблины толпами среди ночи, приличным людям спокойно посидеть не дают…»
Как того требовал обычай, ворота постоялого двора «Южный Тракт», что стоял на самом Перекрестке Семи Дорог, были открыты и днем и ночью. С красными от недосыпа глазами хозяин трактира, даже не разобрав, кто перед ним, впустил под крышу заведения «не то гномов, не то орков», невнятно буркнув о пустующих комнатах, что прямо около кухни, и завалился спать дальше. Не раз бывавший здесь Скорпо уверенно проследовал к указанной двери, лишь молча кивнув Инвару следовать за ним.
– Учитель, и зачем мы здесь? – Молодой человек с нескрываемой тоской оглядел скудное помещение. – Не лучше было бы остаться у вашего друга и спокойно переночевать у него? Тут даже нельзя как следует выспаться! – брезгливо указал он на деревянный топчан с пожелтевшими от времени простынями.
– А выспаться, мой дорогой, уже не получится. – Сбросив на стул плащ, Каяс с блаженством стягивал сапоги. – Скоро утро, и гостиница будет полна народа. Причем разного… – Чародей, смахнув с постели пыль, не раздеваясь, лег, пристроив длинный меч между собой и стеной так, чтобы в случае необходимости он без промедления мог оказаться в руке. – Так что лучше ложись-ка спать, дружок, после обеда у нас будет куча дел. – Набросив на себя одеяло, волшебник закрыл глаза.
– В этой дыре? – недоверчиво спросил мальчишка, с опаской присаживаясь на край кровати. – В нашей лесной хижине и то чище и спокойней.
– А перед сном мама давала тебе кружку горячего молока… – с иронией протянул из своего угла маг.
– У нас не было коровы… – с обидой буркнул Инвар.
– Все детство коту под хвост. – И, не дожидаясь, пока ученик сможет придумать что-нибудь достойное в ответ, отвернулся к стене.
Мальчик лишь показал широкой, перетянутой ремнями спине язык и накинул себе на голову одеяло.
Лежа, как мышка в норке, он вспомнил дом. Запах кухни и шелест леса за окном. Скрип половиц и тоскливое пение неуловимого сверчка. Вялый дурман проник под одеяло, нашептывая сон, смыкая глаза и изгоняя разум из этого мира…
Крючковатые, покрытые следами ожогов сильные пальцы рванули застежку Книги.
– Открывайся по-хорошему, – прохрипел он, повторяя попытку, но Книга не поддалась. – Открывайся, открывайся! – ломая ногти, царапал он застежку.
Где-то высоко прогремел гром. Появившиеся со стороны востока темные тучи укрыли Сестер и души идущих . Становилось все холоднее, и еще с утра шедший легкий снежок прямо на глазах начинал превращаться в буран. Повторным раскатом пронесся над землей гул грома. И вот только сейчас в возбужденном мозгу мелькнуло: «Гром? Зимой?!»
Вспыхнула молния, ярким светом озаряя тусклые звезды, выглянувшие из-за туч. И тут же немедля, словно ожидая этого сигнала, разрешения Небес, древний фолиант начал нагреваться.
Лишь почувствовав запах горелого мяса, он понял, что руки его горят. Он отбросил Книгу в сторону и воткнул дымящиеся конечности в снег, закричав от боли. Раздалось шипение остужаемой плоти, и вместе с ним в третий раз раздался гром, и молния, вспоров небесную мглу, ударила рядом.
С таким треском разламывается камень…
Он поднял голову и с благоговейным ужасом узрел, как размыкаются оковы, спеленавшие страницы заветной книги…
Встав на колени, он, как раб, на четвереньках пополз к своему господину…
Там, где был фолиант, вспыхнуло, взметнувшись в небо огненным лучом, ослепляя глаза.
– АРТАГА СКАНГАР ЛАС!!! – раздалось из света. – ТЫ МОГ БЫ И ПОТОРОПИТЬСЯ, ЖАКХЕ!
Протирая ослепшие глаза, он попытался рассмотреть говорившего, но сияние было слишком ярким.
– НЕ МОЛЧИ, ТАР-ГАТХЕ, – шелестел, приковывая к себе, голос, и вместе с тем, оглушая, прижимал к земле. – ТЫ ВЕДЬ ЧТО-ТО ХОТЕЛ, СМЕРД? ТАК ГОВОРИ, НЕ ТРАТЬ ВРЕМЕНИ ПОНАПРАСНУ!
– Я… я… – Он так и не смог подняться с колен.
– НЕ МЯМЛИ!!!
– Я хочу, чтобы… – набравшись храбрости, он начал говорить, но новый раскат грома приглушил его слова.
– ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ЖАЖДЕШЬ ЭТОГО? – в голосе духа Бунп Лоуусу была слышна насмешка, – ХОРОШО… ДА БУДЕТ ТАК!!!
Он почувствовал, как что-то утраченное и давно забытое вливается в его тело, наполняя его мощью. Слова, когда-то намертво засевшие в его памяти, наполняются смыслом. Он встал, расправив плечи, осознавая и чувствуя, как судорожно забилась под ногами силовая жила и что весь мир стоит перед ним на коленях.
– НЕ НАДОРВИСЬ, МИЛАЙ! – Он наконец рассмотрел духа.
Его черты постоянно менялись. То он был мерцающим разными оттенками шаром, то переливался из фигуры человека в неведомое животное, которое затем становилось правильным кубом или пирамидой, и так далее.
– НУ-КА, ПОПРОБУЙ ЧТО-НИБУДЬ! – пролаял огненный пес, возникший из засохшего дерева.
– Лаин ом, э за вида утоун … – нараспев принялся он читать заклинание левитации, чувствуя, как, задрожав, невидимые силы из земли вливаются в него, поднимают вверх…
– НАДО ЖЕ, СЛУЧИЛОСЬ! – расхохотался Бунп Лоуусу . – Ну, извини, если что не так! – чуть слышно добавил он и, не дожидаясь возможного вопроса, слившись в точку, растворился.
– Эй! А… – растерялся он, зависнув в воздухе. – А как же…
Тучи над головой моментально рассеялись, освобождая путь звездам. Снег хлопьями падал на землю, засыпая следы произошедшего.
Недоуменно пожав плечами, он двинулся по воздуху сквозь лес, не сходя с линии . Тысячи мыслей разом клубились в его голове. Все то, что он планировал, о чем мечтал последние десятилетия, было готово материализоваться, обрести реальность.
– Мне нужна армия, – вслух думал он, – несокрушимая, преданная армада, перед которой склонят головы боги.
Где-то вдалеке раздался знакомый смех. Он огляделся и открыл глаза…
Смех слышался из-за стены комнаты. Инвар откинул одеяло и сел, свесив ноги с койки.
Учитель куда-то ушел, и юноша был совершенно один. Немного поразмыслив, он решил выйти наружу.
Оперевшись о высокую для него кровать, он по-девичьи взвизгнул, бросив взгляд на отнятые ладони. Ему почудилось, что его красные, точно обваренные, руки еще дымились.
Поплевав на ладошки, он спрыгнул на пол и направился к выходу. Что-то необъяснимое не давало ему покоя. Но вот что?
Трактир, что называется, ходил ходуном. И это несмотря на то, что был только полдень!
Отыскав взглядом учителя, Инвар решил присоединиться к нему и, осторожно огибая сидящих за столами, направился к чародею. Тот о чем-то договаривался с неимоверно толстым, пестро одетым гномом.
Лавируя между покачивающимися людьми и гномами, юноша таки добрался до своего наставника и сел рядом. Тот, даже не удостоив взглядом пришедшего, выложил перед собеседником в ряд шесть золотых монет уилтаванской чеканки. Удовлетворенно кивнув, гном моментально сгреб их к себе за пазуху и, встав, приглашающе кивнул колдуну.
– Посиди пока здесь. Я вернусь быстро, – наконец обратил внимание на ученика Скорпо и отправился вслед за гномом в сторону двери.
Оставшись один, Инвар оглядел стол, за которым сидел. Пара больших глиняных кружек, остатки аппетитно пахнущей снеди. Мальчик ощутил, как настойчиво заявляет о себе голод.
«Если я съем немного, учитель ведь не будет сильно ругаться?» – решил про себя юноша и, отломав изрядный кусок вареной телятины, стал усердно запихивать его в рот.
Сочное мясо быстро разжевывалось молодыми острыми зубами. Потом наступил черед каравая хлеба и солидного куска мягкого склизкого сыра.
Насытившись, Инвар почувствовал жажду – сыр был изрядно пересолен. Обшарив взглядом стол, мальчик обнаружил потный кувшин и, даже не поинтересовавшись, что в нем, от души глотнул, наслаждаясь горьковатой прохладой.
«Пиво? – огорошенно осознал он. – Мама настрого запрещала!.. – испуганно вытерев губы, отставил он полупустой сосуд. – Хотя мама далеко… А какой от пива вред? Да никакого!»
Горький вкус напитка мальчишке понравился, и, не удержавшись от соблазна, он наполнил кружку, по-видимому, Каяса и приложился к ней, даже не дожидаясь, когда сойдет пена.
Утолив жажду, Инвар принялся рассматривать окружающих. Голова немного кружилась, предметы слегка теряли очертания, но это только придавало наблюдению некую пикантность.
Глядя, как у ближайшего человека раздваивается голова, как, впрочем, и все остальное, Инвар расхохотался излишне громко.
Промолчи он, и всего, что случилось потом, можно было бы избежать…
«Раздвоенный» раздраженно оглянулся на паренька раз, другой и, не выдержав, встал, направляясь к нему.
– Ты над кем ржешь, стервец?! – Возвысилась над Инваром огромная туша. Посмотрев на нее, ученик волшебника расхохотался еще громче – уж слишком нелепо выглядела малюсенькая голова над огромным, свисающим через ремень пузом.
Человек побагровел (отчего стал еще смешнее) и, ухватив одной рукой парня за шиворот, поднял его над скамьей, отводя другую лапищу для удара.
– Так, мож, скажешь, что во мне такого потешного?!! – проревел мужик, перекрывая гомон гуляющего трактира.
– Ты… Вы… ты… – захлебываясь, попробовал объяснить Инвар, тыча пальцем в чужой живот. – Дяденька!.. – наконец собрался он. – Ну и жирный же ты!
Не сдержавшись, мужик двинул кулаком насмешника в глаз. Инвар опрокинулся на спину, очутившись аж на другом столе.
Больно ударившись спиной о столешницу, юноша зашелся истерическим смехом. В ответ вконец озверевший мужик подскочил к нахалу и, стащив его на пол, с размаху поддел ногой под дых.
Инвар задохнулся, выплевывая наземь все, что он съел и выпил. Хмель моментально улетучился из головы. Он понял, что его просто убивают.
Окончательно озверевший пьяный мужчина избивал мальчишку, не жалея сил, молотил ручищами по всему, что не успел прикрыть ослабший Инвар.
Он бы и убил парня, если бы не оттащили его собутыльники.
Сквозь кровь, что наплыла с рассеченного лба на глаза, перед Инваром проплывали злые, неприветливые лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34