Сам поймешь, когда надо будет остановиться. Я буду тебя ждать. И захвати паспорт. Только не думай, что едешь на прогулку.
– Где моя девушка?
– Твоя подруга из полиции?
– Нет. Моя девушка.
– Она утверждает то же самое. Но я ей не верю.
– Слушай, за мной стоит большая сила. Не вздумай причинить ей вред. Иначе сделка не состоится.
– Слышу, слышу, – насмешливо ответил он.
Бурн уже решил не подпускать к Джилл парней Параса. Он лично допросил ее и выяснил, что они с американцем были любовниками, их связь началась еще в Америке. Она сказала, что знала о его причастности к каким-то преступным делам и подала ему идею приехать в Манчестер. Через нее он узнал о войне банд и решил извлечь выгоду из ситуации. Она не собиралась связываться с его делами, просто хотела быть рядом со своим любовником. Он находил в ее истории кое-какие изъяны, но в основном склонен был поверить. Однако интуиция ему подсказывала, что до выяснения истинных намерений Маршалла девушку выпускать не следует. Ну а если сделка не состоится, то пусть ею занимается Парас.
– Предупреждаю, к окружной подъедешь ровно в полдевятого, не раньше.
Через двадцать минут Маршалл вышел из отеля и поехал по указанному маршруту. За ним, соблюдая дистанцию, следовал зеленый «воксхолл». На шоссе Маршалл держал постоянную скорость – семьдесят миль в час. Свернув к аэропорту, он, согласно указаниям, проехал дальше и вскоре увидел черное такси. Какое-то время он следовал за ним по проселочной дороге вокруг аэропорта. Наконец они свернули и проехали в неохраняемые ворота в южной части аэропорта, где стояли частные и чартерные самолеты. Администрация экономила средства, и, несмотря на постоянные предупреждения о том, что аэропорт может подвергнуться нападению террористов, эти ворота уже в течение нескольких лет оставались без присмотра.
Такси остановилось недалеко от большого черного ангара напротив зданий, где размещались чартерные компании и летные школы. На стоянке были рассеяны несколько автомобилей. Такси подъехало к двум из них, припаркованным в темноте у здания с надписью: «Северная административная служба путешествий».
Маршалл остановился рядом с черным такси и вышел, из-за машин показался Бурн. Двое его спутников, оба белые, остались ждать в тени.
– У тебя с собой паспорт, приятель? – спросил Бурн.
– Что вы сделали с Джилл?
– Она в безопасности.
– Что значит в безопасности?
– Пока ты будешь себя хорошо вести, ей ничего не грозит.
Маршалл понимал, что настаивать бесполезно.
– Куда мы едем?
– На встречу с теми, кто принимает решения. Надеюсь, у тебя нет оружия, а?
– Есть.
– Оставь его здесь. Не думаю, что таможне оно понравится.
Маршалл положил свой «глок» в ящик для перчаток и запер машину. Ладно, пусть без пистолета, но не придет же им в голову обыскивать его ботинки, где спрятан «НК-94». Черное такси уехало, и Маршалл последовал за Бурном и его телохранителями в ангар, мимо небольших реактивных и винтовых самолетов и дальше на предангарную бетонированную площадку, где их ожидал маленький двухмоторный самолет «Сессна Голден Игл» с включенными двигателями. Вращающиеся трехлопастные винты гнали тугую струю воздуха.
Вслед за Бурном Маршалл вошел в шестиместный салон, охранник втащил внутрь трап. Самолет сразу же начал руление и направился к взлетной полосе 24.
– А как же таможня? – прокричал Маршалл сквозь рев мотора. Все равно что говорить, лишь бы заглушить беспокойство о Джилл. Наверняка Бурн знает, где она находится, однако Маршаллу не стоит демонстрировать излишнее волнение.
– Все уже оформлено, – ответил Бурн. – Единственное, кого волнуют уезжающие в Ирландию или прибывающие оттуда, – это спецслужба. Наш пилот заранее подготовил для них все документы. А вот в Харборе будет уже не так просто.
– Где это?
– Аэропорт Харбор. Белфаст.
Самолет вырулил на взлетную полосу 24, взревели включенные на полную мощность двигатели, «сессна» взяла разгон и через 2000 футов поднялась в воздух.
Через пятнадцать минут, пока самолет, преодолев высоту 16 000 футов, поднимался до 24 000 футов, Маршалл, при своей простуде, стал испытывать настоящие мучения. Хотя «сессна» была герметизирована, на максимальной высоте давление в кабине поднялось до 8000. Маршалл почувствовал, как оплывает лицо. Легкая боль сменилась жестокими страданиями. Попытки высморкаться в носовой платок не приносили облегчения. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Даже в лучшие времена Маршалл не переносил тесного замкнутого пространства и никогда не получал удовольствия от путешествий в игрушечных самолетиках вроде этого. Громкий шум изводил его, и усилием воли он старался уменьшить свои страдания. Кто бы мог подумать! Направляясь в волчье логово, он был озабочен только своей простудой.
Человек, прибывший в зеленом «воксхолле», видел, как самолет поднялся в воздух. Проводив его взглядом, он прошел в зал аэропорта, позвонил в справочную и сказал, что ожидает частный рейс под таким-то номером. Ему сообщили, что самолет прибыл и улетел снова, сейчас он держит курс на Белфаст.
Человек нажал на рычаг и набрал международный номер. Соединившись со своим шефом, он подробно доложил о происшедшем.
* * *
Пустырь Линдоу
Вилмслоу
Чешир
Не успел Манчестер Блю войти, как зазвонил телефон.
– Я возьму! – крикнул он, поднимая трубку в коридоре.
– Нам нужно встретиться. – Он узнал голос, хотя не ожидал, что этот человек может позвонить.
– Сейчас не совсем удобно.
– Через пятнадцать минут на пустыре Линдоу, напротив Боддингтон-Армз в Вилмслоу. – Послышались гудки отбоя.
Манчестер Блю понял, что звонили из автомобиля. Открыв дверь, он выглянул на улицу. За углом мелькнули сигнальные огни машины. Видимо, за ним следили, поэтому телефон зазвонил, как только он вошел.
– Ужин почти готов! – крикнула она из кухни.
– Я кое-что забыл, – сказал он. – Вернусь через полчаса.
Прежде чем она успела о чем-то спросить, он, закрыв дверь, быстро прошел к машине и отъехал. Пустырь находился всего в пяти милях от дома, поэтому он не спешил. Причин для волнения не было, однако внезапные вызовы, подобные этому, заставляли нервничать.
На маленькой стоянке машин не было, Увидев на фоне черного неба силуэт мужчины в кепке, он вышел из машины и направился к нему.
– Вас невозможно застать, – произнес знакомый голос.
– Сейчас очень трудное время. Я не могу рисковать.
– Это наше решение, а не ваше, – сказал Генри Лип.
– Не следует торопиться.
– Скажите это тем, кто пытается нас взорвать.
– Это был политический акт.
– По нашим сведениям, нет. Нет никаких террористических групп ИРА. Это связано с войной между торговцами наркотиками.
– Вам известно больше, чем мне. – Манчестер Блю чувствовал, что его проверяют. Что им нужно, черт возьми? Вдруг он понял, что его жизнь в опасности, от его поведения в настоящий момент зависело, уйдет ли он живым из этого пустынного места. – Что вы знаете?
– Мои источники...
– Какие источники?
– Я слышал, к делу причастен какой-то американец. Крупный поставщик.
– Для меня это новость. – Значит, им известно о Джимми. Но почему он их волнует?
– Он поставляет дешевые наркотики. Всем, кто пожелает.
– Я бы знал об этом.
– Может, вы и знаете.
– Да что вы! Мы уже так давно вместе.
– Надеюсь, это что-нибудь да значит. Мне бы очень не хотелось думать, что вам больше нельзя доверять.
– Разве я уже не доказал свою лояльность? – возмутился Манчестер Блю. – Кто предотвратил полицейский рейд против вас после Мосс-Сайда? А ведь кое-кто собирался устроить облаву на опиумные притоны и известных торговцев героином. Я их остановил.
– Если вы узнаете что-нибудь об американце, свяжитесь с нами. Как обычно.
– Это все?
– Да. Надеюсь, вам еще можно доверять. – В этих словах таилась скрытая угроза, они не потерпят от него лжи. – Благодаря, нам вы уже много лет неплохо существуете.
– То же можно сказать и о вас. Я не хочу рисковать. Слишком много поставлено на карту.
– Сейчас отправляйтесь домой. А как только появятся новости, свяжитесь со мной. Остальное предоставьте нам.
Генри Лип растворился в темноте, а сбитый с толку Манчестер Блю пошел к машине. Где же Джимми, черт возьми? Он звонил ему перед тем, как покинуть кабинет, но в номере американца никто не отвечал. Дело выходило из-под контроля, и Манчестер Блю почувствовал, что почва под ногами начинает колебаться.
* * *
В воздухе над Белфастом
Северная Ирландия
Тревога за судьбу Джилл не давала ему покоя, он уже приноровился было к полету, как вдруг голова взорвалась болью. Самолет начал снижение, и давление в кабине резко изменилось. Маршаллу хотелось кричать во весь голос, чтобы хоть как-то облегчить страдания, но ирландец не должен видеть его мук. Он закрыл глаза, изо всей силы стиснул зубы и продолжал так сидеть до тех пор, пока самолет не снизился и давление не пришло в норму. Наконец «сессна» мягко коснулась земли, однако боль не проходила, казалось, сотни иголок вонзились в глаза и лицо. Некоторое облегчение наступило после того, как пилот отключил двигатели и шум прекратился. Вскоре самолет остановился у небольшого терминала, однако боль в голове продолжала пульсировать.
Через аэропорт Харбор в Белфаст прибывает лишь незначительная часть пассажиров. Главный аэропорт расположен в десяти милях к западу – в Алдергрове. Харбор находится совсем недалеко от центра города, им владеет самолетостроительная корпорация «Шортс». Здесь обслуживаются самолеты корпорации, частные и изредка регулярные рейсы. В аэропорту есть таможня и полиция. Коллега Бурна оказался известным ирландским жокеем, и Маршаллу было велено выдавать себя за менеджера одной из американских компаний, заинтересованной в рекламе этого жокея в Америке.
Таможню и паспортный контроль миновали без проблем. Маршалл обратил внимание на то, что полицейские носят пистолеты и защитные жилеты. Это уже не та Британия, которую он когда-то знал. У выхода из аэровокзала их ждал «форд-гранада». Шофер с шарфом вокруг шеи и в бейсбольной кепке с надписью «Нью-Йорк Янкиз» оставался в машине, Бурн сел вперед, остальные сзади. Дорога в город шла по Королевскому мосту через реку Лерган.
– Обрати внимание на краны. – Бурн показал в сторону дока. – Эти два – одни из самых больших в мире. Это верфь «Харленд-Вулф», здесь был построен «Титаник».
Маршалл кивнул. Сидящие рядом с ним жокей и третий спутник говорили о скачках и не обращали на него внимания. Ему не хотелось разговаривать, мучительная боль только начала ослабевать.
Было десять часов вечера, но жизнь на улицах не прекращалась. Пытаясь контролировать боль, он заодно посматривал в окно. Ничего подобного прежде ему видеть не доводилось, город напоминал оккупированную территорию. По улице медленно двигались бронетранспортеры, а люди как ни в чем не бывало гуляли, шли по своим обычным делам. Вот полицейский участок: похожее на крепость здание с высокими стенами, обнесенными колючей проволокой, пулеметными башнями и бронированными воротами. Совсем не то место, куда хочется обратиться за помощью, если вы заблудились. Патрульные полицейские в бронежилетах с автоматами все время настороже.
– Скоро мы вернемся за грузом, – расслышал он слова Бурна, вполголоса сказанные водителю.
«БРИТАНСКИЕ ДРОЧИЛЫ, ХОТИТЕ МИРА – ГОТОВЬТЕСЬ К ВОЙНЕ» – гласила белая надпись на стене дома при въезде в центр города. В Белфасте нормальная жизнь и насилие каким-то образом уживались бок о бок, не мешая друг другу.
Пабы на Виктория-стрит были полны народу, миновали отель «Европа», в котором взрывы устраивались чаще, чем в любом другом здании города, по Донегал-стрит выехали на Протестант-Крамлин-роуд. За больницей «Матер Инфирморум» машина свернула направо к Гирдвуд-парку, небольшому району, застроенному в основном домами с террасами. Наконец остановились у дома на углу. Бурн, а за ним все остальные вышли из машины. Водитель направился к дому, что-то в нем показалось Маршаллу знакомым.
– Отведи машину, – сказал Бурн жокею. – И спасибо за самолет.
Маршалл последовал за Бурном. Укрепленную дверь открыли двое мужчин с автоматическими винтовками, и он вошел в эту Белфастскую крепость.
Внутри он увидел поднимающегося по лестнице шофера, тот обернулся, снял шарф и кепку. Прежде чем он заговорил, Маршалл узнал его жестокую усмешку.
– Какого черта ты тут делаешь, Маршалл? – спросил Техасец.
– А ты уж, конечно, везде поспеваешь, – проворчал Маршалл. В горле запершило, и он закашлял.
– Ты его знаешь? – удивился Бурн.
– Да. Он из УБН.
– Ах ты дерьмо, сука! – закричал Бурн и тыльной стороной ладони ударил Маршалла по лицу. Прежде чем тот успел отреагировать, двое охранников приставили автоматы к его груди.
– Отставить. – Техасец приблизился. – Я хочу знать, что ему здесь надо. – Он направился в гостиную. – Приведите его.
Под дулами автоматов Маршалл последовал за Техасцем. Бурн вошел за ними. Комната тянулась во всю длину террасы и через дверь соединялась со следующим домом. Маршалл предположил, что все дома квартала, словно лабиринт, сообщались друг с другом, и в случае появления сил безопасности обитателям не составляло труда скрыться. В гостиной со скучающим видом сидели две женщины и лохматый молодой человек. Техасец жестом велел им выйти, и они безропотно подчинились. Маршалл определил, что они латиноамериканцы, возможно, колумбийцы.
– Я велел вам не показываться, – сказал Техасец молодому человеку по-испански.
Тот пожал плечами и легонько подтолкнул женщин к выходу из комнаты.
– Нам следует поторопиться, – произнес он, тоже по-испански. – Иначе дома у нас могут быть неприятности. Нам совсем ни к чему, чтобы об этом пронюхало УБН.
Молодой человек вышел.
– Он чист? – спросил Техасец.
– Да, – ответил Бурн.
– Ты его обыскивал?
– Нет.
– Так обыщи. Ничего не принимай на веру.
Бурн ощупал Маршалла, затем, дав волю гневу, ударил его в пах с такой силой, что тот упал на пол.
– Я сказал, отставить! – крикнул Техасец. – Вставай, Маршалл. – Тот с трудом поднялся на ноги. Он толкнул Маршалла в кресло. – Лучше скажи, что ты тут делаешь?
– У меня дела с ними, а не с тобой.
– Ошибаешься. Это моя игра.
– Ты ведь из Кали, верно?
– Все-то ты знаешь. А кто же теперь ты? Все еще УБН? Занялся частным промыслом? Или уже связался с Медельином?
– Я сам по себе.
– Хорош пиздеть. А то я тебя не знаю.
– Пошел ты на...
– А ты меня не посылай. Ты, между прочим, на волосок от смерти.
– Ничего подобного.
– Почему же?
– Потому что если ты ошибешься и рынок окажется наводнен нашими поставками, то все ваши вложения накрылись. И твои колумбийские друзья этого не одобрят.
Техасец не придал значения его словам, но догадался, что Маршалл понимает по-испански.
– С чего ты вдруг решил действовать сам по себе?
– Потому что погиб мой партнер, а никто и пальцем не пошевелил, чтобы расследовать это дело.
– Тот самый Ронейн из Мехико?
– Да, Ронейн, – сдавленным голосом произнес Маршалл. – И его семья. Они очень много для меня значили. Не знаю, кто их убил, но за мной следили агенты УБН. Спрашивается, какого черта они наблюдали за мной в то самое время, когда убрали Ронейна? И знаешь, что они сделали потом? Убрали и тех агентов.
– Бред какой-то. – Техасец взглянул на Бурна. Тот пожал плечами.
– Бред или нет, но именно так и произошло. Наверное, они решили, что мы с Ронейном брали взятки.
– А ты брал?
– Еще чего! А тем более Ронейн. Но почему за нами следили? Они что, хотели засечь наши контакты с поставщиками наркотиков? Черт, не могу найти объяснения. Но все именно так и было.
Техасец медленно выпустил струю воздуха через плотно сжатые губы.
– Может быть, за ним охотился кто-то из поставщиков.
– Тогда почему следили за мной? Почему меня тоже не схватили?
– Это уже твоя проблема. Но новая поставка будет моей. Говорят, у тебя тысяча килограммов.
– Точно. – Маршалл закашлял. Может, Техасец действительно поверил.
– Кто тебя снабжает? – вступил Бурн.
– Отошедшие от дел агенты УБН. Из сэкономленных материалов. Этот товар припрятывался годами.
– Об этом уже давно ходят слухи, – добавил Техасец, подтверждая правдоподобие истории Маршалла.
– Это не слухи.
– У вас нет распределительной сети.
– У китайцев есть.
– Значит, это был ты, – догадался Бурн.
– Кто же еще?
– Забавно, мистер Маршалл, – сказал Техасец. – А не продадите ли вы все сразу нам?
– Если цена будет подходящей.
– Это спасет твою жизнь. И жизнь той девушки. – Техасец отвернулся. Он не мог простить Маршаллу убийства жены, но сделка была слишком серьезна, сейчас не время показывать эмоции. Интуитивно он ему не верил, однако разделаться с ним сейчас было бы слишком рискованно для его собственных планов. Пока он будет заниматься срочными делами, Маршалла надо спрятать куда-нибудь подальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Где моя девушка?
– Твоя подруга из полиции?
– Нет. Моя девушка.
– Она утверждает то же самое. Но я ей не верю.
– Слушай, за мной стоит большая сила. Не вздумай причинить ей вред. Иначе сделка не состоится.
– Слышу, слышу, – насмешливо ответил он.
Бурн уже решил не подпускать к Джилл парней Параса. Он лично допросил ее и выяснил, что они с американцем были любовниками, их связь началась еще в Америке. Она сказала, что знала о его причастности к каким-то преступным делам и подала ему идею приехать в Манчестер. Через нее он узнал о войне банд и решил извлечь выгоду из ситуации. Она не собиралась связываться с его делами, просто хотела быть рядом со своим любовником. Он находил в ее истории кое-какие изъяны, но в основном склонен был поверить. Однако интуиция ему подсказывала, что до выяснения истинных намерений Маршалла девушку выпускать не следует. Ну а если сделка не состоится, то пусть ею занимается Парас.
– Предупреждаю, к окружной подъедешь ровно в полдевятого, не раньше.
Через двадцать минут Маршалл вышел из отеля и поехал по указанному маршруту. За ним, соблюдая дистанцию, следовал зеленый «воксхолл». На шоссе Маршалл держал постоянную скорость – семьдесят миль в час. Свернув к аэропорту, он, согласно указаниям, проехал дальше и вскоре увидел черное такси. Какое-то время он следовал за ним по проселочной дороге вокруг аэропорта. Наконец они свернули и проехали в неохраняемые ворота в южной части аэропорта, где стояли частные и чартерные самолеты. Администрация экономила средства, и, несмотря на постоянные предупреждения о том, что аэропорт может подвергнуться нападению террористов, эти ворота уже в течение нескольких лет оставались без присмотра.
Такси остановилось недалеко от большого черного ангара напротив зданий, где размещались чартерные компании и летные школы. На стоянке были рассеяны несколько автомобилей. Такси подъехало к двум из них, припаркованным в темноте у здания с надписью: «Северная административная служба путешествий».
Маршалл остановился рядом с черным такси и вышел, из-за машин показался Бурн. Двое его спутников, оба белые, остались ждать в тени.
– У тебя с собой паспорт, приятель? – спросил Бурн.
– Что вы сделали с Джилл?
– Она в безопасности.
– Что значит в безопасности?
– Пока ты будешь себя хорошо вести, ей ничего не грозит.
Маршалл понимал, что настаивать бесполезно.
– Куда мы едем?
– На встречу с теми, кто принимает решения. Надеюсь, у тебя нет оружия, а?
– Есть.
– Оставь его здесь. Не думаю, что таможне оно понравится.
Маршалл положил свой «глок» в ящик для перчаток и запер машину. Ладно, пусть без пистолета, но не придет же им в голову обыскивать его ботинки, где спрятан «НК-94». Черное такси уехало, и Маршалл последовал за Бурном и его телохранителями в ангар, мимо небольших реактивных и винтовых самолетов и дальше на предангарную бетонированную площадку, где их ожидал маленький двухмоторный самолет «Сессна Голден Игл» с включенными двигателями. Вращающиеся трехлопастные винты гнали тугую струю воздуха.
Вслед за Бурном Маршалл вошел в шестиместный салон, охранник втащил внутрь трап. Самолет сразу же начал руление и направился к взлетной полосе 24.
– А как же таможня? – прокричал Маршалл сквозь рев мотора. Все равно что говорить, лишь бы заглушить беспокойство о Джилл. Наверняка Бурн знает, где она находится, однако Маршаллу не стоит демонстрировать излишнее волнение.
– Все уже оформлено, – ответил Бурн. – Единственное, кого волнуют уезжающие в Ирландию или прибывающие оттуда, – это спецслужба. Наш пилот заранее подготовил для них все документы. А вот в Харборе будет уже не так просто.
– Где это?
– Аэропорт Харбор. Белфаст.
Самолет вырулил на взлетную полосу 24, взревели включенные на полную мощность двигатели, «сессна» взяла разгон и через 2000 футов поднялась в воздух.
Через пятнадцать минут, пока самолет, преодолев высоту 16 000 футов, поднимался до 24 000 футов, Маршалл, при своей простуде, стал испытывать настоящие мучения. Хотя «сессна» была герметизирована, на максимальной высоте давление в кабине поднялось до 8000. Маршалл почувствовал, как оплывает лицо. Легкая боль сменилась жестокими страданиями. Попытки высморкаться в носовой платок не приносили облегчения. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Даже в лучшие времена Маршалл не переносил тесного замкнутого пространства и никогда не получал удовольствия от путешествий в игрушечных самолетиках вроде этого. Громкий шум изводил его, и усилием воли он старался уменьшить свои страдания. Кто бы мог подумать! Направляясь в волчье логово, он был озабочен только своей простудой.
Человек, прибывший в зеленом «воксхолле», видел, как самолет поднялся в воздух. Проводив его взглядом, он прошел в зал аэропорта, позвонил в справочную и сказал, что ожидает частный рейс под таким-то номером. Ему сообщили, что самолет прибыл и улетел снова, сейчас он держит курс на Белфаст.
Человек нажал на рычаг и набрал международный номер. Соединившись со своим шефом, он подробно доложил о происшедшем.
* * *
Пустырь Линдоу
Вилмслоу
Чешир
Не успел Манчестер Блю войти, как зазвонил телефон.
– Я возьму! – крикнул он, поднимая трубку в коридоре.
– Нам нужно встретиться. – Он узнал голос, хотя не ожидал, что этот человек может позвонить.
– Сейчас не совсем удобно.
– Через пятнадцать минут на пустыре Линдоу, напротив Боддингтон-Армз в Вилмслоу. – Послышались гудки отбоя.
Манчестер Блю понял, что звонили из автомобиля. Открыв дверь, он выглянул на улицу. За углом мелькнули сигнальные огни машины. Видимо, за ним следили, поэтому телефон зазвонил, как только он вошел.
– Ужин почти готов! – крикнула она из кухни.
– Я кое-что забыл, – сказал он. – Вернусь через полчаса.
Прежде чем она успела о чем-то спросить, он, закрыв дверь, быстро прошел к машине и отъехал. Пустырь находился всего в пяти милях от дома, поэтому он не спешил. Причин для волнения не было, однако внезапные вызовы, подобные этому, заставляли нервничать.
На маленькой стоянке машин не было, Увидев на фоне черного неба силуэт мужчины в кепке, он вышел из машины и направился к нему.
– Вас невозможно застать, – произнес знакомый голос.
– Сейчас очень трудное время. Я не могу рисковать.
– Это наше решение, а не ваше, – сказал Генри Лип.
– Не следует торопиться.
– Скажите это тем, кто пытается нас взорвать.
– Это был политический акт.
– По нашим сведениям, нет. Нет никаких террористических групп ИРА. Это связано с войной между торговцами наркотиками.
– Вам известно больше, чем мне. – Манчестер Блю чувствовал, что его проверяют. Что им нужно, черт возьми? Вдруг он понял, что его жизнь в опасности, от его поведения в настоящий момент зависело, уйдет ли он живым из этого пустынного места. – Что вы знаете?
– Мои источники...
– Какие источники?
– Я слышал, к делу причастен какой-то американец. Крупный поставщик.
– Для меня это новость. – Значит, им известно о Джимми. Но почему он их волнует?
– Он поставляет дешевые наркотики. Всем, кто пожелает.
– Я бы знал об этом.
– Может, вы и знаете.
– Да что вы! Мы уже так давно вместе.
– Надеюсь, это что-нибудь да значит. Мне бы очень не хотелось думать, что вам больше нельзя доверять.
– Разве я уже не доказал свою лояльность? – возмутился Манчестер Блю. – Кто предотвратил полицейский рейд против вас после Мосс-Сайда? А ведь кое-кто собирался устроить облаву на опиумные притоны и известных торговцев героином. Я их остановил.
– Если вы узнаете что-нибудь об американце, свяжитесь с нами. Как обычно.
– Это все?
– Да. Надеюсь, вам еще можно доверять. – В этих словах таилась скрытая угроза, они не потерпят от него лжи. – Благодаря, нам вы уже много лет неплохо существуете.
– То же можно сказать и о вас. Я не хочу рисковать. Слишком много поставлено на карту.
– Сейчас отправляйтесь домой. А как только появятся новости, свяжитесь со мной. Остальное предоставьте нам.
Генри Лип растворился в темноте, а сбитый с толку Манчестер Блю пошел к машине. Где же Джимми, черт возьми? Он звонил ему перед тем, как покинуть кабинет, но в номере американца никто не отвечал. Дело выходило из-под контроля, и Манчестер Блю почувствовал, что почва под ногами начинает колебаться.
* * *
В воздухе над Белфастом
Северная Ирландия
Тревога за судьбу Джилл не давала ему покоя, он уже приноровился было к полету, как вдруг голова взорвалась болью. Самолет начал снижение, и давление в кабине резко изменилось. Маршаллу хотелось кричать во весь голос, чтобы хоть как-то облегчить страдания, но ирландец не должен видеть его мук. Он закрыл глаза, изо всей силы стиснул зубы и продолжал так сидеть до тех пор, пока самолет не снизился и давление не пришло в норму. Наконец «сессна» мягко коснулась земли, однако боль не проходила, казалось, сотни иголок вонзились в глаза и лицо. Некоторое облегчение наступило после того, как пилот отключил двигатели и шум прекратился. Вскоре самолет остановился у небольшого терминала, однако боль в голове продолжала пульсировать.
Через аэропорт Харбор в Белфаст прибывает лишь незначительная часть пассажиров. Главный аэропорт расположен в десяти милях к западу – в Алдергрове. Харбор находится совсем недалеко от центра города, им владеет самолетостроительная корпорация «Шортс». Здесь обслуживаются самолеты корпорации, частные и изредка регулярные рейсы. В аэропорту есть таможня и полиция. Коллега Бурна оказался известным ирландским жокеем, и Маршаллу было велено выдавать себя за менеджера одной из американских компаний, заинтересованной в рекламе этого жокея в Америке.
Таможню и паспортный контроль миновали без проблем. Маршалл обратил внимание на то, что полицейские носят пистолеты и защитные жилеты. Это уже не та Британия, которую он когда-то знал. У выхода из аэровокзала их ждал «форд-гранада». Шофер с шарфом вокруг шеи и в бейсбольной кепке с надписью «Нью-Йорк Янкиз» оставался в машине, Бурн сел вперед, остальные сзади. Дорога в город шла по Королевскому мосту через реку Лерган.
– Обрати внимание на краны. – Бурн показал в сторону дока. – Эти два – одни из самых больших в мире. Это верфь «Харленд-Вулф», здесь был построен «Титаник».
Маршалл кивнул. Сидящие рядом с ним жокей и третий спутник говорили о скачках и не обращали на него внимания. Ему не хотелось разговаривать, мучительная боль только начала ослабевать.
Было десять часов вечера, но жизнь на улицах не прекращалась. Пытаясь контролировать боль, он заодно посматривал в окно. Ничего подобного прежде ему видеть не доводилось, город напоминал оккупированную территорию. По улице медленно двигались бронетранспортеры, а люди как ни в чем не бывало гуляли, шли по своим обычным делам. Вот полицейский участок: похожее на крепость здание с высокими стенами, обнесенными колючей проволокой, пулеметными башнями и бронированными воротами. Совсем не то место, куда хочется обратиться за помощью, если вы заблудились. Патрульные полицейские в бронежилетах с автоматами все время настороже.
– Скоро мы вернемся за грузом, – расслышал он слова Бурна, вполголоса сказанные водителю.
«БРИТАНСКИЕ ДРОЧИЛЫ, ХОТИТЕ МИРА – ГОТОВЬТЕСЬ К ВОЙНЕ» – гласила белая надпись на стене дома при въезде в центр города. В Белфасте нормальная жизнь и насилие каким-то образом уживались бок о бок, не мешая друг другу.
Пабы на Виктория-стрит были полны народу, миновали отель «Европа», в котором взрывы устраивались чаще, чем в любом другом здании города, по Донегал-стрит выехали на Протестант-Крамлин-роуд. За больницей «Матер Инфирморум» машина свернула направо к Гирдвуд-парку, небольшому району, застроенному в основном домами с террасами. Наконец остановились у дома на углу. Бурн, а за ним все остальные вышли из машины. Водитель направился к дому, что-то в нем показалось Маршаллу знакомым.
– Отведи машину, – сказал Бурн жокею. – И спасибо за самолет.
Маршалл последовал за Бурном. Укрепленную дверь открыли двое мужчин с автоматическими винтовками, и он вошел в эту Белфастскую крепость.
Внутри он увидел поднимающегося по лестнице шофера, тот обернулся, снял шарф и кепку. Прежде чем он заговорил, Маршалл узнал его жестокую усмешку.
– Какого черта ты тут делаешь, Маршалл? – спросил Техасец.
– А ты уж, конечно, везде поспеваешь, – проворчал Маршалл. В горле запершило, и он закашлял.
– Ты его знаешь? – удивился Бурн.
– Да. Он из УБН.
– Ах ты дерьмо, сука! – закричал Бурн и тыльной стороной ладони ударил Маршалла по лицу. Прежде чем тот успел отреагировать, двое охранников приставили автоматы к его груди.
– Отставить. – Техасец приблизился. – Я хочу знать, что ему здесь надо. – Он направился в гостиную. – Приведите его.
Под дулами автоматов Маршалл последовал за Техасцем. Бурн вошел за ними. Комната тянулась во всю длину террасы и через дверь соединялась со следующим домом. Маршалл предположил, что все дома квартала, словно лабиринт, сообщались друг с другом, и в случае появления сил безопасности обитателям не составляло труда скрыться. В гостиной со скучающим видом сидели две женщины и лохматый молодой человек. Техасец жестом велел им выйти, и они безропотно подчинились. Маршалл определил, что они латиноамериканцы, возможно, колумбийцы.
– Я велел вам не показываться, – сказал Техасец молодому человеку по-испански.
Тот пожал плечами и легонько подтолкнул женщин к выходу из комнаты.
– Нам следует поторопиться, – произнес он, тоже по-испански. – Иначе дома у нас могут быть неприятности. Нам совсем ни к чему, чтобы об этом пронюхало УБН.
Молодой человек вышел.
– Он чист? – спросил Техасец.
– Да, – ответил Бурн.
– Ты его обыскивал?
– Нет.
– Так обыщи. Ничего не принимай на веру.
Бурн ощупал Маршалла, затем, дав волю гневу, ударил его в пах с такой силой, что тот упал на пол.
– Я сказал, отставить! – крикнул Техасец. – Вставай, Маршалл. – Тот с трудом поднялся на ноги. Он толкнул Маршалла в кресло. – Лучше скажи, что ты тут делаешь?
– У меня дела с ними, а не с тобой.
– Ошибаешься. Это моя игра.
– Ты ведь из Кали, верно?
– Все-то ты знаешь. А кто же теперь ты? Все еще УБН? Занялся частным промыслом? Или уже связался с Медельином?
– Я сам по себе.
– Хорош пиздеть. А то я тебя не знаю.
– Пошел ты на...
– А ты меня не посылай. Ты, между прочим, на волосок от смерти.
– Ничего подобного.
– Почему же?
– Потому что если ты ошибешься и рынок окажется наводнен нашими поставками, то все ваши вложения накрылись. И твои колумбийские друзья этого не одобрят.
Техасец не придал значения его словам, но догадался, что Маршалл понимает по-испански.
– С чего ты вдруг решил действовать сам по себе?
– Потому что погиб мой партнер, а никто и пальцем не пошевелил, чтобы расследовать это дело.
– Тот самый Ронейн из Мехико?
– Да, Ронейн, – сдавленным голосом произнес Маршалл. – И его семья. Они очень много для меня значили. Не знаю, кто их убил, но за мной следили агенты УБН. Спрашивается, какого черта они наблюдали за мной в то самое время, когда убрали Ронейна? И знаешь, что они сделали потом? Убрали и тех агентов.
– Бред какой-то. – Техасец взглянул на Бурна. Тот пожал плечами.
– Бред или нет, но именно так и произошло. Наверное, они решили, что мы с Ронейном брали взятки.
– А ты брал?
– Еще чего! А тем более Ронейн. Но почему за нами следили? Они что, хотели засечь наши контакты с поставщиками наркотиков? Черт, не могу найти объяснения. Но все именно так и было.
Техасец медленно выпустил струю воздуха через плотно сжатые губы.
– Может быть, за ним охотился кто-то из поставщиков.
– Тогда почему следили за мной? Почему меня тоже не схватили?
– Это уже твоя проблема. Но новая поставка будет моей. Говорят, у тебя тысяча килограммов.
– Точно. – Маршалл закашлял. Может, Техасец действительно поверил.
– Кто тебя снабжает? – вступил Бурн.
– Отошедшие от дел агенты УБН. Из сэкономленных материалов. Этот товар припрятывался годами.
– Об этом уже давно ходят слухи, – добавил Техасец, подтверждая правдоподобие истории Маршалла.
– Это не слухи.
– У вас нет распределительной сети.
– У китайцев есть.
– Значит, это был ты, – догадался Бурн.
– Кто же еще?
– Забавно, мистер Маршалл, – сказал Техасец. – А не продадите ли вы все сразу нам?
– Если цена будет подходящей.
– Это спасет твою жизнь. И жизнь той девушки. – Техасец отвернулся. Он не мог простить Маршаллу убийства жены, но сделка была слишком серьезна, сейчас не время показывать эмоции. Интуитивно он ему не верил, однако разделаться с ним сейчас было бы слишком рискованно для его собственных планов. Пока он будет заниматься срочными делами, Маршалла надо спрятать куда-нибудь подальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49