— Они хотят все — лабораторные отчеты, улики, документы. Все, что у нас есть.
— Ты шутишь! — Доминик в ярости стукнул ладонью по стене, и звук шлепка эхом разнесся по пустому коридору. — Но мы же не собираемся им это все отдавать?
По выражению ее лица он понял ответ.
— Черт побери! А оспорить можно?
— В этом и заключается дело. Федеральная прокуратура хочет вести дело Купидона, но если не считать трупа Сибан, который был обнаружен на территории федералов, другие убийства не подпадают под их юрисдикцию. Это означает, что да, мы можем побороться. И уверяю тебя, что Флорс совсем не выглядел счастливым, когда я это ему сказала.
— Хорошо. Значит, если они легально не могут получить девять других убийств, почему мы должны им все передавать? Это ради расследования дела Сибан?
— И да и нет. Они хотят то, что у нас есть, чтобы заняться Бантлингом по делу об убийстве Сибан, но они также собираются обвинить его — не падай — в грабежах.
— Грабежах? Какого черта? Каких грабежах?
— Флорсу хочется славы и известности. Он хочет видеть свою фамилию в газетах. И он хочет Купидона. Поэтому, раз ему его не заполучить в делах об убийствах, он собирается тащить его в федеральный суд по обвинению в ограблении женщин — имеются в виду их одежда и сердца. Хотя я не уверена, в каком порядке это будет указываться в обвинительном заключении. Флорс намеревается растянуть дело в федеральном суде на несколько лет на основании Акта Хоббса, чтобы Тиглер выглядел шутом гороховым, а это не очень сложно сделать. После того как Тиглер проиграет перевыборы, а Флорса выберут федеральным судьей, он может прислать нам Бантлинга назад, чтобы мы закончили начатое.
— Акт Хоббса? Флорс в самом деле думает, что он в состоянии доказать, будто этот Акт можно применить в деле Купидона?
— Он определенно собирается попробовать.
— А какую роль в этом играет Гракер, толстый маленький кусок дерьма?
— Предполагаю, что он во всем поддерживает Флорса, Гракер сидел в сторонке и напевал: «Я могу провести расследование лучше вас». Но если смотреть в корень, то без Флорса он вообще никто.
— А Тиглер что делал?
— А ты как думаешь? После того как пригласил вампиров на кофе с пирожными, а также кружечку крови — ничего.
— Так, значит, мы отдадим им то, что они хотят?
— Не все. Копии документов, копии лабораторных отчетов. Я так напичкаю их бумагами, что вместо очков им понадобятся лупы. Я сказала Флорсу, чтобы готовился к борьбе, если думает, что я дам ему фактические улики. Именно тогда он решил отправиться домой.
Доминик улыбнулся и склонился поближе к Си-Джей.
— Ты мне нравишься. Ты не только симпатичная, но и очень жесткая.
Си-Джей почувствовала, как краснеет.
— Спасибо, я считаю это комплиментом.
— Так и есть.
Как раз в этот момент открылась дверь зала суда, и появился Мэнни. Доминик быстро взглянул на детектива, который выглядел несчастным. Си-Джей почувствовала, что ее сердце стало биться в обычном ритме.
— Где ты был, Медведь? Только не говори, что давал интервью седьмому каналу, — сказал Доминик.
— Ты шутишь? Хотя и седьмой, и детский с мультфильмами неплохие, на детском мне больше нравятся герои. А вы что здесь делаете? Скрываетесь?
По какой-то причине Си-Джей опять почувствовала, что краснеет от смущения. Доминик быстро ответил:
— Си-Джей рассказывала мне про визит федералов в прошлую среду. Похоже, Гракер нашел себе голубка — Тома де ла Флорса. Федеральная прокуратура хочет наложить лапу на Купидона. Они вручили Си-Джей ордер.
— И так день у меня был отвратный, а тут еще и это! Пошла их к черту. Прости за выражение, Си-Джей.
— Не нужно беспокоиться о девственных ушах Си-Джей. Она именно это и сказала и Флорсу, и его голубку. Будем надеяться, они отстанут.
— Что-то подсказывает мне: они этого не сделают, Дом. В особенности теперь.
— Почему? Что случилось?
— Они только что нашли последнее произведение искусства Купидона. Похоже на тело Морган Вебер. Его обнаружили примерно час назад. Труба зовет, друг мой.
— Где нашли труп? — спросил Доминик.
— В рыбацкой хижине в центре Эверглейдса. Туда отправился какой-то пьяный рыбак, чтобы выспаться и протрезветь, и обнаружил ее, свисающую с потолка. Мне сказали, что дело плохо. Сейчас туда направляются судебные медики. Ребята из Майами-Дейд и береговой охраны Флориды никого не пускают и охраняют место. Однако журналюги все равно пронюхали, и над головами уже висят вертолеты.
— Хорошо. Поехали, — сказал Доминик. — Проклятие. Он еще надеялся найти Морган Вебер живой, а теперь эта надежда похоронена навсегда.
— Позвольте мне отправиться с вами. Нужно взглянуть на место преступления, — заявила Си-Джей.
— Поехали. Я потом отвезу тебя назад или прикажу кому-нибудь из полицейских.
— Хорошо, — кивнула она.
— Эй, прокурорша, ты сегодня хорошо поработала в суде, — заметил Мэнни, когда все трое направлялись к двери с кодовым замком, которая вела в основной коридор и к лифтам.
— Спасибо, но мне кажется, звездой шоу был Доминик. Я ему даже не требовалась.
— Не нужно скромничать. Поверь, у тебя тоже есть поклонники.
— О чем ты говоришь? — спросила Си-Джей.
В это мгновение они как раз ступили в коридор. У лифтов и зала суда 4/8 собралось множество репортеров. Очевидно, они узнали новость о Морган Вебер. Когда открылась дверь с кодовым замком, толпа бросилась к Си-Джей, Доминику и Мэнни. Работали телекамеры. Репортеры почувствовали запах крови.
— Мистеру Психу ты, похоже, понравилась, — сказал Мэнни тихо, одновременно стараясь должным образом выглядеть перед телекамерами. — На протяжении всего слушания он не спускал с тебя глаз.
Глава 46
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как Си-Джей спала ночью восемь часов. Проведя ночь с пятницы на субботу на месте преступления в Эверглейдсе, где нашли останки Морган Вебер, она в сопровождении Доминика и Мэнни ранним субботним утром отправилась в бюро судебно-медицинской экспертизы, чтобы понаблюдать, как доктор Джо Нейлсон проводит вскрытие. Вторую половину дня Си-Джей провела у себя в кабинете, пытаясь определить, стоит рыбацкая хижина на земле федералов в Эверглейдсе или относится к округу Майами-Дейд. Убедившись, что все-таки к округу, Си-Джей провела субботний вечер на телефоне, слушая вопли придурка Флорса и его свиты из Управления юстиции. И только после того, как ее терпению пришел конец и она представила доказательство, что убийство совершено на территории округа, и пригрозила возбудить иск за нарушение границ и создание препятствий в отправлении правосудия, Флорс отозвал гончих из ФБР, обещая ей отомстить. Когда Си-Джей уходила, полицейские из спецподразделения прославляли ее имя. К вечеру воскресенья она была так измотана и эмоционально и физически, что, наконец рухнув в постель, даже не видела обычных кошмарных снов.
Морган Вебер. Девятнадцать лет. Блондинка. Энергичная. Красивая, Мертвая. Когда утром в понедельник Си-Джей направлялась в суд для предъявления официального обвинения Бантлингу в убийстве Анны Прадо, образ красивой модели из Кентукки не выходил у нее из головы. Увиденное в рыбацкой хижине повергло ее в шок. Морган Вебер свисала на леске с качающихся деревянных балок на потолке, ее красивое тело напоминало летучую мышь, руки и ноги широко разведены в стороны, как у акробата или «человека-змеи», шея отведена назад. Девушка умерла так давно, что тело превратилось в скелет, осталось всего несколько черных кусков плоти, свисающих с тонких костей. Ее удалось быстро опознать, поскольку под трупом нашли водительское удостоверение, заляпанное кровью. В дальнейшем идентификация подтвердилась по карточке стоматолога.
Они знали, что это Купидон. Судя по большому количеству пятен крови на полу под телом и заляпанному кровью месту преступления, Морган убили там, где и был обнаружен труп. Дикость и ужас убийства, обустройство удаленного от жилья места преступления соответствовали стилю Купидона. А точность, внимание к деталям, особое расположение жертвы могли доказать причастность Бантлинга и к этому убийству — поскольку Морган Вебер, висящая в темном сарае на невидимой леске, очень походила на летящую птицу. Похожая картина — чучела птиц в сарае за домом Бантлинга — была запечатлена на пленке техниками из бюро судебно-медицинской экспертизы.
Можно было спокойно ожидать обвинения в убийстве первой степени. Даже самые яростные противники смертной казни мало что смогут сказать в защиту Уильяма Руперта Бантлинга, когда ему придет время давать показания под присягой.
Держа в руках копию обвинительного заключения, Си-Джей вошла в заполненный зал суда, где собрались те, кто в понедельник утром пришел с ходатайствами, заключениями, а также вызванные на слушания. Там роились представители СМИ, которые затаив дыхание ждали официального предъявления объявления. Толпа тихо присвистнула в возбуждении, когда Си-Джей прошла к левому от прохода столу, где представители прокуратуры ждали рассмотрения проставленных в расписании дел, которые они ведут.
Обвиняемых уже доставили из тюрьмы, и краешком глаза Си-Джей видела ярко-красный комбинезон и светлые волосы на задней скамье, снова отдельно от других. По обеим сторонам Бантлинга находились конвоиры. Она избегала встречаться с ним взглядом и смотрела в бумаги.
Судья Леопольд Часкел Третий поднял глаза от расписания, составленного на утро понедельника, и заметил причину возбуждения в зале. Проигнорировав речь, которую в те минуты произносил адвокат, представлявший пойманного с наркотиками мужчину, судья обратился к Си-Джей:
— Доброе утро, мисс Таунсенд. Как я понимаю, вы у меня сегодня стоите в расписании?
— Да, ваша честь, — сказала Си-Джей, продвигаясь вперед, к возвышению для представителей обвинения.
— Похоже, что я и есть тот судья, которому повезло быть выбранным для председательствования на слушании дела по обвинению Уильяма Бантлинга, не так ли?
— Да, ваша честь, это дело — ваше.
— Хорошо. Адвокат обвиняемого присутствует в зале суда?
— Да, ваша честь, обвиняемого представляет Лурдес Рубио, он также находится в зале суда, — отозвалась Лурдес. Обращаясь к суду, она поднялась.
— Хорошо. Тогда давайте разберемся с этим делом. — Судья Часкел повернулся к адвокату защиты, который все еще пытался что-то говорить, и сказал суровым голосом: — Мистер Мадонна, я займусь вами и вашим подзащитным через несколько минут. Не нужно хандрить. Пожалуйста. Ведь сейчас только понедельник, а вы на этой неделе еще три раза стоите у меня в расписании. Хэнк, принесите мне дело Бантлинга.
Судья Леопольд Часкел был мечтой прокуратуры, воплотившейся в реальность для председательствования на судебном процессе. Он раньше был государственным обвинителем и ничем не напоминал трусливых судей, которых беспокоит защита. Он справедливо относился к обеим сторонам, выслушивал всех, но допускал лишь минимум стенаний и не позволял фокусов с эффектными трюками. После него дела очень редко возвращались на пересмотр.
— Так, начнем. Стороны, пожалуйста, представьтесь для протокола.
— Си-Джей Таунсенд, государственный обвинитель.
— Лурдес Рубио, адвокат защиты, — объявила Лурдес, подходя к возвышению, отведенному для защитников.
— Мы собрались здесь для рассмотрения дела по обвинению Уильяма Руперта Бантлинга. Сегодня двадцать первый день с даты его задержания. Обвинение, вы готовы сделать заявление?
— Да, ваша честь. Большое жюри приняло решение о предъявлении обвинения Уильяму Руперту Бантлингу в убийстве первой степени Анны Прадо. — Си-Джей протянула секретарю обвинительный акт.
— Очень хорошо, — сказал судья Часкел и взял документ из рук секретаря. — Мистер Бантлинг, вы обвиняетесь в убийстве первой степени. Как вы ответите на это обвинение?
— Не виновен, — объявила Лурдес. Бантлинг молчал, сидя на своем месте. — Мы отказываемся от права официального зачитывания обвинения, заявляем о невиновности и требуем суда присяжных.
— Представление собранных доказательств должно быть произведено не позднее чем через десять дней, госпожа государственный обвинитель.
— Нет, ваша честь, — послышался голос Рубио. — Я разговаривала со своим подзащитным, и он заявил, что не желает знакомиться с доказательствами. Просит только побыстрее назначить дату начала процесса.
Судья Часкел нахмурился.
— Мисс Рубио, это процесс по обвинению в убийстве первой степени, и на кон поставлено очень многое. Что вы имеете в виду, заявляя, что ваш подзащитный не желает знакомиться с собранными доказательствами?
— Именно это, ваша честь. Я объяснила ему, что у него есть право ознакомиться с собранными доказательствами, но он от него отказался.
Теперь судья Часкел перевел вопросительный взгляд с Лурдес на Бантлинга.
— Мистер Бантлинг, вам только что предъявили обвинение в убийстве первой степени. У вас есть право ознакомиться с доказательствами, которые собрала прокуратура, право поговорить со свидетелями, которых они намерены пригласить для дачи показаний. У вас есть такое право в штате Флорида, если вы решите им воспользоваться.
— Я понимаю, — кивнул Бантлинг, ни на мгновение не отводя взгляда от судьи.
— Если вы выбираете отказ от права ознакомления с собранными доказательствами, то вы не можете в дальнейшем, если вас признают виновным, обращаться с жалобами на непредоставление вам доказательств. Вы это понимаете? Вы, таким образом, отказывазтесь от права подать апелляцию.
— Я понимаю, ваша честь.
— И, учитывая это, вы все равно отказываетесь участвовать в ознакомлении с собранными доказательствами и беседе со свидетелями обвинения?
— Все правильно, ваша честь. Я разговаривал с представляющим меня адвокатом и знаю, что мне предлагается, и я не хочу заниматься изучением доказательств.
Судья покачал головой.
— Ну ладно. Тогда давайте установим дату начала процесса. Что у нас есть, Джанин?
Джанин, секретарь суда, подняла голову.
— Двенадцатое февраля две тысячи первого года. Дата подтверждения — среда, седьмое февраля.
Лурдес откашлялась.
— Ваша честь, мистер Бантлинг хочет, чтобы процесс прошел как можно быстрее. Можно ли назначить более раннюю дату?
— Бы понимаете, что это дело по обвинению в убийстве первой степени, мисс Рубио?
— Да, ваша честь. Но таково решение моего клиента.
Судья пораженно покачал головой.
— Хорошо. Мы готовы удовлетворить запрос. Джанин, назови другую дату, пораньше. В декабре, пожалуйста.
— Восемнадцатое декабря двухтысячного года. Дата подтверждения — тринадцатое декабря.
— Хорошо. Остановимся на декабре. Я надеюсь, что через два месяца вы не придете ко мне плакаться, мисс Рубио, и говорить, что не готовы. Именно ваша сторона хотела, чтобы процесс состоялся побыстрее.
— Нет. Не думаю, ваша честь.
— Отлично. Тогда встретимся в декабре. Пожалуйста, подавайте ходатайства в течение тридцати дней. И никаких неожиданностей. Я ненавижу неожиданности.
— Ваша честь, — встала Си-Джей, — у меня есть еще одно заявление для суда.
— Я подозревал, что оно у вас будет, мисс Таунсенд.
Она откашлялась и протянула секретарю лист бумаги.
— В соответствии с правилами ведения уголовных дел, установленными в штате Флорида, прокуратура подает письменное уведомление о своем намерении добиваться в этом случае смертного приговора. Смертного приговора Уильяму Руперту Бантлингу.
Глава 47
Его все достало. Его достало шоу, которое все они разыгрывали перед ним. Судья нарушает процедуру, прерывает жалкого губошлепа, чтобы самому произнести такую важную речь, чтобы телекамеры зафиксировались на его собственном лице. И снова тут эта сука, мисс Тощая Прокурорская Задница, вальсирует в зале суда в простом черном брючном костюме и очочках, делает большое объявление, словно все взгляды направлены на нее. Чушь. Они хотят видеть его; она — просто декорация. Украшение на торте. «О-о, у меня дух захватывает от вашего заявления, мисс Тощая Задница. Мне хотелось бы немного расширить вашу задницу. Просто дайте мне пять минут, и я сделаю ее такой, как надо», — мысленно говорил он ей. Как можно ждать справедливого суда с такой компашкой? С кем-то из них? Гримасничают перед камерами, стараясь привлечь к себе внимание, хотя своей известностью-то они обязаны ему. Их совершенно не волнует истина, черт их подери. Они даже не слушают, когда им выкрикивают ее в лицо.
Бантлинг откинулся на спинку скамьи и заскрипел зубами, наблюдая за шоу, за фарсом, который перед ним разыгрывался. Ему хотелось повернуть голову и улыбнуться своей самой лучшей улыбкой прямо в объективы проклятых камер. Может, разбить одну или парочку. Может, очаровать одну из этих симпатичных блондинок-журналисток, чтобы послала ему в тюрьму любовную записку или, еще лучше, пришла к нему взять интервью, которое будет транслироваться в прямом эфире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Ты шутишь! — Доминик в ярости стукнул ладонью по стене, и звук шлепка эхом разнесся по пустому коридору. — Но мы же не собираемся им это все отдавать?
По выражению ее лица он понял ответ.
— Черт побери! А оспорить можно?
— В этом и заключается дело. Федеральная прокуратура хочет вести дело Купидона, но если не считать трупа Сибан, который был обнаружен на территории федералов, другие убийства не подпадают под их юрисдикцию. Это означает, что да, мы можем побороться. И уверяю тебя, что Флорс совсем не выглядел счастливым, когда я это ему сказала.
— Хорошо. Значит, если они легально не могут получить девять других убийств, почему мы должны им все передавать? Это ради расследования дела Сибан?
— И да и нет. Они хотят то, что у нас есть, чтобы заняться Бантлингом по делу об убийстве Сибан, но они также собираются обвинить его — не падай — в грабежах.
— Грабежах? Какого черта? Каких грабежах?
— Флорсу хочется славы и известности. Он хочет видеть свою фамилию в газетах. И он хочет Купидона. Поэтому, раз ему его не заполучить в делах об убийствах, он собирается тащить его в федеральный суд по обвинению в ограблении женщин — имеются в виду их одежда и сердца. Хотя я не уверена, в каком порядке это будет указываться в обвинительном заключении. Флорс намеревается растянуть дело в федеральном суде на несколько лет на основании Акта Хоббса, чтобы Тиглер выглядел шутом гороховым, а это не очень сложно сделать. После того как Тиглер проиграет перевыборы, а Флорса выберут федеральным судьей, он может прислать нам Бантлинга назад, чтобы мы закончили начатое.
— Акт Хоббса? Флорс в самом деле думает, что он в состоянии доказать, будто этот Акт можно применить в деле Купидона?
— Он определенно собирается попробовать.
— А какую роль в этом играет Гракер, толстый маленький кусок дерьма?
— Предполагаю, что он во всем поддерживает Флорса, Гракер сидел в сторонке и напевал: «Я могу провести расследование лучше вас». Но если смотреть в корень, то без Флорса он вообще никто.
— А Тиглер что делал?
— А ты как думаешь? После того как пригласил вампиров на кофе с пирожными, а также кружечку крови — ничего.
— Так, значит, мы отдадим им то, что они хотят?
— Не все. Копии документов, копии лабораторных отчетов. Я так напичкаю их бумагами, что вместо очков им понадобятся лупы. Я сказала Флорсу, чтобы готовился к борьбе, если думает, что я дам ему фактические улики. Именно тогда он решил отправиться домой.
Доминик улыбнулся и склонился поближе к Си-Джей.
— Ты мне нравишься. Ты не только симпатичная, но и очень жесткая.
Си-Джей почувствовала, как краснеет.
— Спасибо, я считаю это комплиментом.
— Так и есть.
Как раз в этот момент открылась дверь зала суда, и появился Мэнни. Доминик быстро взглянул на детектива, который выглядел несчастным. Си-Джей почувствовала, что ее сердце стало биться в обычном ритме.
— Где ты был, Медведь? Только не говори, что давал интервью седьмому каналу, — сказал Доминик.
— Ты шутишь? Хотя и седьмой, и детский с мультфильмами неплохие, на детском мне больше нравятся герои. А вы что здесь делаете? Скрываетесь?
По какой-то причине Си-Джей опять почувствовала, что краснеет от смущения. Доминик быстро ответил:
— Си-Джей рассказывала мне про визит федералов в прошлую среду. Похоже, Гракер нашел себе голубка — Тома де ла Флорса. Федеральная прокуратура хочет наложить лапу на Купидона. Они вручили Си-Джей ордер.
— И так день у меня был отвратный, а тут еще и это! Пошла их к черту. Прости за выражение, Си-Джей.
— Не нужно беспокоиться о девственных ушах Си-Джей. Она именно это и сказала и Флорсу, и его голубку. Будем надеяться, они отстанут.
— Что-то подсказывает мне: они этого не сделают, Дом. В особенности теперь.
— Почему? Что случилось?
— Они только что нашли последнее произведение искусства Купидона. Похоже на тело Морган Вебер. Его обнаружили примерно час назад. Труба зовет, друг мой.
— Где нашли труп? — спросил Доминик.
— В рыбацкой хижине в центре Эверглейдса. Туда отправился какой-то пьяный рыбак, чтобы выспаться и протрезветь, и обнаружил ее, свисающую с потолка. Мне сказали, что дело плохо. Сейчас туда направляются судебные медики. Ребята из Майами-Дейд и береговой охраны Флориды никого не пускают и охраняют место. Однако журналюги все равно пронюхали, и над головами уже висят вертолеты.
— Хорошо. Поехали, — сказал Доминик. — Проклятие. Он еще надеялся найти Морган Вебер живой, а теперь эта надежда похоронена навсегда.
— Позвольте мне отправиться с вами. Нужно взглянуть на место преступления, — заявила Си-Джей.
— Поехали. Я потом отвезу тебя назад или прикажу кому-нибудь из полицейских.
— Хорошо, — кивнула она.
— Эй, прокурорша, ты сегодня хорошо поработала в суде, — заметил Мэнни, когда все трое направлялись к двери с кодовым замком, которая вела в основной коридор и к лифтам.
— Спасибо, но мне кажется, звездой шоу был Доминик. Я ему даже не требовалась.
— Не нужно скромничать. Поверь, у тебя тоже есть поклонники.
— О чем ты говоришь? — спросила Си-Джей.
В это мгновение они как раз ступили в коридор. У лифтов и зала суда 4/8 собралось множество репортеров. Очевидно, они узнали новость о Морган Вебер. Когда открылась дверь с кодовым замком, толпа бросилась к Си-Джей, Доминику и Мэнни. Работали телекамеры. Репортеры почувствовали запах крови.
— Мистеру Психу ты, похоже, понравилась, — сказал Мэнни тихо, одновременно стараясь должным образом выглядеть перед телекамерами. — На протяжении всего слушания он не спускал с тебя глаз.
Глава 46
Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как Си-Джей спала ночью восемь часов. Проведя ночь с пятницы на субботу на месте преступления в Эверглейдсе, где нашли останки Морган Вебер, она в сопровождении Доминика и Мэнни ранним субботним утром отправилась в бюро судебно-медицинской экспертизы, чтобы понаблюдать, как доктор Джо Нейлсон проводит вскрытие. Вторую половину дня Си-Джей провела у себя в кабинете, пытаясь определить, стоит рыбацкая хижина на земле федералов в Эверглейдсе или относится к округу Майами-Дейд. Убедившись, что все-таки к округу, Си-Джей провела субботний вечер на телефоне, слушая вопли придурка Флорса и его свиты из Управления юстиции. И только после того, как ее терпению пришел конец и она представила доказательство, что убийство совершено на территории округа, и пригрозила возбудить иск за нарушение границ и создание препятствий в отправлении правосудия, Флорс отозвал гончих из ФБР, обещая ей отомстить. Когда Си-Джей уходила, полицейские из спецподразделения прославляли ее имя. К вечеру воскресенья она была так измотана и эмоционально и физически, что, наконец рухнув в постель, даже не видела обычных кошмарных снов.
Морган Вебер. Девятнадцать лет. Блондинка. Энергичная. Красивая, Мертвая. Когда утром в понедельник Си-Джей направлялась в суд для предъявления официального обвинения Бантлингу в убийстве Анны Прадо, образ красивой модели из Кентукки не выходил у нее из головы. Увиденное в рыбацкой хижине повергло ее в шок. Морган Вебер свисала на леске с качающихся деревянных балок на потолке, ее красивое тело напоминало летучую мышь, руки и ноги широко разведены в стороны, как у акробата или «человека-змеи», шея отведена назад. Девушка умерла так давно, что тело превратилось в скелет, осталось всего несколько черных кусков плоти, свисающих с тонких костей. Ее удалось быстро опознать, поскольку под трупом нашли водительское удостоверение, заляпанное кровью. В дальнейшем идентификация подтвердилась по карточке стоматолога.
Они знали, что это Купидон. Судя по большому количеству пятен крови на полу под телом и заляпанному кровью месту преступления, Морган убили там, где и был обнаружен труп. Дикость и ужас убийства, обустройство удаленного от жилья места преступления соответствовали стилю Купидона. А точность, внимание к деталям, особое расположение жертвы могли доказать причастность Бантлинга и к этому убийству — поскольку Морган Вебер, висящая в темном сарае на невидимой леске, очень походила на летящую птицу. Похожая картина — чучела птиц в сарае за домом Бантлинга — была запечатлена на пленке техниками из бюро судебно-медицинской экспертизы.
Можно было спокойно ожидать обвинения в убийстве первой степени. Даже самые яростные противники смертной казни мало что смогут сказать в защиту Уильяма Руперта Бантлинга, когда ему придет время давать показания под присягой.
Держа в руках копию обвинительного заключения, Си-Джей вошла в заполненный зал суда, где собрались те, кто в понедельник утром пришел с ходатайствами, заключениями, а также вызванные на слушания. Там роились представители СМИ, которые затаив дыхание ждали официального предъявления объявления. Толпа тихо присвистнула в возбуждении, когда Си-Джей прошла к левому от прохода столу, где представители прокуратуры ждали рассмотрения проставленных в расписании дел, которые они ведут.
Обвиняемых уже доставили из тюрьмы, и краешком глаза Си-Джей видела ярко-красный комбинезон и светлые волосы на задней скамье, снова отдельно от других. По обеим сторонам Бантлинга находились конвоиры. Она избегала встречаться с ним взглядом и смотрела в бумаги.
Судья Леопольд Часкел Третий поднял глаза от расписания, составленного на утро понедельника, и заметил причину возбуждения в зале. Проигнорировав речь, которую в те минуты произносил адвокат, представлявший пойманного с наркотиками мужчину, судья обратился к Си-Джей:
— Доброе утро, мисс Таунсенд. Как я понимаю, вы у меня сегодня стоите в расписании?
— Да, ваша честь, — сказала Си-Джей, продвигаясь вперед, к возвышению для представителей обвинения.
— Похоже, что я и есть тот судья, которому повезло быть выбранным для председательствования на слушании дела по обвинению Уильяма Бантлинга, не так ли?
— Да, ваша честь, это дело — ваше.
— Хорошо. Адвокат обвиняемого присутствует в зале суда?
— Да, ваша честь, обвиняемого представляет Лурдес Рубио, он также находится в зале суда, — отозвалась Лурдес. Обращаясь к суду, она поднялась.
— Хорошо. Тогда давайте разберемся с этим делом. — Судья Часкел повернулся к адвокату защиты, который все еще пытался что-то говорить, и сказал суровым голосом: — Мистер Мадонна, я займусь вами и вашим подзащитным через несколько минут. Не нужно хандрить. Пожалуйста. Ведь сейчас только понедельник, а вы на этой неделе еще три раза стоите у меня в расписании. Хэнк, принесите мне дело Бантлинга.
Судья Леопольд Часкел был мечтой прокуратуры, воплотившейся в реальность для председательствования на судебном процессе. Он раньше был государственным обвинителем и ничем не напоминал трусливых судей, которых беспокоит защита. Он справедливо относился к обеим сторонам, выслушивал всех, но допускал лишь минимум стенаний и не позволял фокусов с эффектными трюками. После него дела очень редко возвращались на пересмотр.
— Так, начнем. Стороны, пожалуйста, представьтесь для протокола.
— Си-Джей Таунсенд, государственный обвинитель.
— Лурдес Рубио, адвокат защиты, — объявила Лурдес, подходя к возвышению, отведенному для защитников.
— Мы собрались здесь для рассмотрения дела по обвинению Уильяма Руперта Бантлинга. Сегодня двадцать первый день с даты его задержания. Обвинение, вы готовы сделать заявление?
— Да, ваша честь. Большое жюри приняло решение о предъявлении обвинения Уильяму Руперту Бантлингу в убийстве первой степени Анны Прадо. — Си-Джей протянула секретарю обвинительный акт.
— Очень хорошо, — сказал судья Часкел и взял документ из рук секретаря. — Мистер Бантлинг, вы обвиняетесь в убийстве первой степени. Как вы ответите на это обвинение?
— Не виновен, — объявила Лурдес. Бантлинг молчал, сидя на своем месте. — Мы отказываемся от права официального зачитывания обвинения, заявляем о невиновности и требуем суда присяжных.
— Представление собранных доказательств должно быть произведено не позднее чем через десять дней, госпожа государственный обвинитель.
— Нет, ваша честь, — послышался голос Рубио. — Я разговаривала со своим подзащитным, и он заявил, что не желает знакомиться с доказательствами. Просит только побыстрее назначить дату начала процесса.
Судья Часкел нахмурился.
— Мисс Рубио, это процесс по обвинению в убийстве первой степени, и на кон поставлено очень многое. Что вы имеете в виду, заявляя, что ваш подзащитный не желает знакомиться с собранными доказательствами?
— Именно это, ваша честь. Я объяснила ему, что у него есть право ознакомиться с собранными доказательствами, но он от него отказался.
Теперь судья Часкел перевел вопросительный взгляд с Лурдес на Бантлинга.
— Мистер Бантлинг, вам только что предъявили обвинение в убийстве первой степени. У вас есть право ознакомиться с доказательствами, которые собрала прокуратура, право поговорить со свидетелями, которых они намерены пригласить для дачи показаний. У вас есть такое право в штате Флорида, если вы решите им воспользоваться.
— Я понимаю, — кивнул Бантлинг, ни на мгновение не отводя взгляда от судьи.
— Если вы выбираете отказ от права ознакомления с собранными доказательствами, то вы не можете в дальнейшем, если вас признают виновным, обращаться с жалобами на непредоставление вам доказательств. Вы это понимаете? Вы, таким образом, отказывазтесь от права подать апелляцию.
— Я понимаю, ваша честь.
— И, учитывая это, вы все равно отказываетесь участвовать в ознакомлении с собранными доказательствами и беседе со свидетелями обвинения?
— Все правильно, ваша честь. Я разговаривал с представляющим меня адвокатом и знаю, что мне предлагается, и я не хочу заниматься изучением доказательств.
Судья покачал головой.
— Ну ладно. Тогда давайте установим дату начала процесса. Что у нас есть, Джанин?
Джанин, секретарь суда, подняла голову.
— Двенадцатое февраля две тысячи первого года. Дата подтверждения — среда, седьмое февраля.
Лурдес откашлялась.
— Ваша честь, мистер Бантлинг хочет, чтобы процесс прошел как можно быстрее. Можно ли назначить более раннюю дату?
— Бы понимаете, что это дело по обвинению в убийстве первой степени, мисс Рубио?
— Да, ваша честь. Но таково решение моего клиента.
Судья пораженно покачал головой.
— Хорошо. Мы готовы удовлетворить запрос. Джанин, назови другую дату, пораньше. В декабре, пожалуйста.
— Восемнадцатое декабря двухтысячного года. Дата подтверждения — тринадцатое декабря.
— Хорошо. Остановимся на декабре. Я надеюсь, что через два месяца вы не придете ко мне плакаться, мисс Рубио, и говорить, что не готовы. Именно ваша сторона хотела, чтобы процесс состоялся побыстрее.
— Нет. Не думаю, ваша честь.
— Отлично. Тогда встретимся в декабре. Пожалуйста, подавайте ходатайства в течение тридцати дней. И никаких неожиданностей. Я ненавижу неожиданности.
— Ваша честь, — встала Си-Джей, — у меня есть еще одно заявление для суда.
— Я подозревал, что оно у вас будет, мисс Таунсенд.
Она откашлялась и протянула секретарю лист бумаги.
— В соответствии с правилами ведения уголовных дел, установленными в штате Флорида, прокуратура подает письменное уведомление о своем намерении добиваться в этом случае смертного приговора. Смертного приговора Уильяму Руперту Бантлингу.
Глава 47
Его все достало. Его достало шоу, которое все они разыгрывали перед ним. Судья нарушает процедуру, прерывает жалкого губошлепа, чтобы самому произнести такую важную речь, чтобы телекамеры зафиксировались на его собственном лице. И снова тут эта сука, мисс Тощая Прокурорская Задница, вальсирует в зале суда в простом черном брючном костюме и очочках, делает большое объявление, словно все взгляды направлены на нее. Чушь. Они хотят видеть его; она — просто декорация. Украшение на торте. «О-о, у меня дух захватывает от вашего заявления, мисс Тощая Задница. Мне хотелось бы немного расширить вашу задницу. Просто дайте мне пять минут, и я сделаю ее такой, как надо», — мысленно говорил он ей. Как можно ждать справедливого суда с такой компашкой? С кем-то из них? Гримасничают перед камерами, стараясь привлечь к себе внимание, хотя своей известностью-то они обязаны ему. Их совершенно не волнует истина, черт их подери. Они даже не слушают, когда им выкрикивают ее в лицо.
Бантлинг откинулся на спинку скамьи и заскрипел зубами, наблюдая за шоу, за фарсом, который перед ним разыгрывался. Ему хотелось повернуть голову и улыбнуться своей самой лучшей улыбкой прямо в объективы проклятых камер. Может, разбить одну или парочку. Может, очаровать одну из этих симпатичных блондинок-журналисток, чтобы послала ему в тюрьму любовную записку или, еще лучше, пришла к нему взять интервью, которое будет транслироваться в прямом эфире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45