Я оплачу расходы, не беспокойся. Мама хотела ехать с Фредом, но он сломал лодыжку. Она решила взять меня и утверждает, что круиз пойдет мне на пользу. И… я так давно с ней не виделась. Я хотела отдать Майлса Мие, но в ее квартире не разрешено держать собак… и она тоже собиралась уехать с отцом в Италию… так что… Глава 25 Я смотрел на эту штуку, стоящую возле кровати, как наличного врага. Это был он, дорожный чемодан.– Я бы взяла тебя, если б было можно…Мне надоело, что Джейн постоянно извиняется. У нее не было никакого права уезжать без меня, однако она все равно это делала. Так какой смысл рассыпаться в извинениях?Подумав немножко, я решил дать хозяйке знать, как отношусь к ее отъезду.Джейн ходила по квартире и нюхала воздух.– Что это за запах?Я сжался в комочек, но все равно гордился своим поступком. Мне-то было отлично известно, чем пахнет.Стоило Джейн приблизиться, принюхиваясь, я тотчас спрыгнул на пол и забился под кровать.– Майлс! – взвизгнула она. – Как ты мог! Ты написал в мой чемодан!
Она опять избегала его взгляда. Словно боялась, что он схватит ее в охапку и больше не отпустит. Или что она схватит его сама.– Меня ждет такси. Еще раз спасибо, что согласился взять Майлса без предварительной договоренности.– Без проблем. Ты же знаешь, как я люблю нашего песика.– Прошу прощения? Нашего?– Я оговорился… такая… оговорка по Фрейду.Боб выдавил смешок, хотя это явно далось ему нелегко. Джейн коротко улыбнулась. Ее улыбка тоже выглядела насквозь фальшивой.Даже зарывшись мордой в подушки, я не мог избавиться от этого навязчивого запаха.– Ох уж этот твой нос, – вздохнул Боб и посмотрел виновато. – Знаю, ты чуешь запах чужой женщины. Это была ошибка, пьяная выходка, о которой я пожалел. Когда-то мы с ней встречались, но давно расстались. А недавно вот встретились в баре… короче, мне жаль.Я отвел взгляд. Будучи истинным мужчиной, я понимал Боба. Но волей-неволей я рассматривал все происходящее глазами Джейн, и дурной поступок Боба мне не нравился.– Как ты можешь меня осуждать? – возмутился хозяин. – Ведь только сегодня утром ты написал в чемодан! – Он выдернул из-под меня одеяло. – Ладно, я сменю белье.Стоило нам выйти из дома, как в лицо ударил раскаленный воздух.– Ну и лето в этом году! – посетовал Боб. – Всего девять утра, а такая жарища! Когда же станет прохладнее, случайно, не знаешь?Если бы я умел, я бы пожал плечами.Всего полквартала, и Боб начал нещадно потеть. Волосы прилипли ко лбу, майка намокла под мышками и на спине. Еще полквартала, и я решил, что мои лапы вот-вот зажарятся до хруста. Язык давно свисал изо рта, словно дохлая рыбина.Нам обоим было невыносимо жарко.А затем Боб произнес спасительные слова:– К черту разумный подход, поедем на такси.Таким образом, до офиса Боба мы добирались в кондиционированной машине.Лица ее я не помнил, но запах был слишком узнаваемым. Едва мы с хозяином вышли из лифта, девица за конторкой вскочила.– Ой, гляньте, кто к нам снова пожаловал! – пискнула она.– На этот раз Майлс будет хорошим мальчиком. Он обещал. Правда, Майлс?Э-мм…– Он действительно это обещал? – прищурилась девица.– Да, он обещал. Никакого лая, никакого рычания, никаких укусов и прочего.Судя по всему, день намечался крайне скудный на впечатления.– А если Майлс будет себя плохо вести, он будет наказан. Усвоил, дружище?Я с независимым взглядом обнюхивал стену. Нарываться я не собирался, но и признавать поражение не по мне.Должен заметить, с тех пор как Боб окончательно перебрался в свою квартиру, в ней стало значительно уютнее. По комнатам разместилась куча мелочей. Правда, холостяцкая жизнь означала груду тарелок в раковине и кучу нестиранного белья в корзине, но я не возражал.Однако когда мы вернулись домой, ни посуды, ни грязного белья я не обнаружил. В квартире стало стерильно чисто. Никаких раскиданных носков и рубашек, никаких крошек на столе и зубной пасты на стене ванной комнаты. Коробочки из-под китайской еды на вынос тоже таинственно исчезли. Никаких газет под дверью, пол без признаков пыли. Даже постель заправлена.Я ошарашено изучал квартиру.– Эта удивительная трансформация имеет простое объяснение, – сказал Боб. – Я нанял домработницу. Она из Румынии, ее зовут Лия. Не представляю, как бы без нее справлялся.«А без Джейн справляешься», – подумал я ревниво.У Боба было прекрасное настроение. За то время, что мы не виделись, его плечи незаметно расправились, складочка между бровями исчезла.– Кстати, на ужин ко мне придут друзья.Мне затея Боба здорово не понравилась. Когда к хозяину приходят друзья, хозяин забывает о любимце!– Надеюсь, ты будешь вести себя адекватно. Ты всю неделю был душкой в офисе, так что постарайся не сходить с этой дорожки. Договорились?Я вздохнул. «Быть душкой» оказалось занятием мучительным.Первым на ужин пришел друг Боба Тони. Он принес с собой несколько пакетов. Я подбежал к нему, виляя хвостом. Даже позволил себя погладить.– Как он меня встречает! – воскликнул Тони. – Какая честь!На самом деле у меня были корыстные планы.– Думаю, ты просто ему понравился.Да уж, понравился… мне никогда не забыть, какую любовь испытывает Тон и к собакам. Ведь в прошлый раз он принес мне угощение! К такому представителю рода людского навеки проникаешься уважением.Но вдруг, словно прочитав мои мысли, Тони признался, что не успел купить мне свиное ухо.– Прости, друг. Принесу в другой раз.Оскорбленный в лучших чувствах, я повернулся к этому эгоисту задом и скрылся в комнате.– Любовь собак так бескорыстна, – засмеялся Боб.– Но ведь тебя Майлс любит и без подачек, – заметил Тони. – Ну, рассказывай. Каково снова присоединиться к стану холостяков?– Как когда-то сказал Робин Уильяме, слово «развод» происходит от латинского выражения «отпустить мужской член и впиться в мужской кошелек». Какое счастье, что все позади!Тони вытащил из пакета бутылку.– Так давай откроем эту малышку и начнем веселье.– Ты принес «Кристалл»? Ого, парень, да ты шикуешь! Какой щедрый подарок!– Но ведь не каждый день лучший друг разводится.– Это точно. И слава Богу!Тони чего-то там покрутил, затем зажал бутылку между ног и принялся за какие-то странные манипуляции. Неожиданно пробка вылетела из бутылки, ударилась в потолок и отскочила мне в нос. Я подпрыгнул от неожиданности. Мужчины рассмеялись. Я же обиженно посмотрел на них и занял вахту под кроватью. Что-то подсказывало мне, что веселиться Боб и его друзья будут долго.Пока Боб и Тони возились на кухне, подоспели остальные гости.Первым пришел приземистый человек без подбородка, обладатель узких плеч и прищуренных глаз.«А ты еще кто?» Я привычно облаял незнакомца.Гость попятился, инстинктивно прикрывшись портфелем. Такое трусливое поведение могло иметь лишь одно разумное объяснение: за человеком была вина, и он это знал. С еще более боевым рычанием я бросился к нему и вгрызся в ботинок.– Ой-ой-ой! – закричал незнакомец. – Боб! Твой маленький бургер оставил царапины на моих новых лоферах от Гуччи!Нет нужды говорить, что хозяин дал мне под зад. Впрочем, удовольствие впиться зубами в мягкую кожу чужой обуви того стоило.Боб, угрожая страшной расправой и хмуря брови, подтащил меня за шкирку к кровати и посадил на одеяло.– Постарайся впредь вести себя прилично, Майлс, – строго сказал он. – Договорились?Никаких обещаний я давать не стал. Я не даю обещаний, которые могу не сдержать.Очень скоро появилась высокая женщина, еще одна гостья. На ней было мало одежды, и она почти вся состояла из длинных костлявых ног и рук. Она напомнила мне то ли довольно привлекательное насекомое, то ли афганскую борзую, заросшую, угловатую. Мне стало интересно, так ли эта женщина тупа, как афганская борзая.– Привет, Майлс! – пропела она, направляясь ко мне. – Ты такой милашка!У нее был высокий, режущий слух голос. Словно наступили на резиновую игрушку с пищалкой. Мне стало любопытно, на сколь высокой ноте эта леди будет визжать, если вцепиться ей в ногу.Почти сразу за Афганской Борзой явились еще несколько женщин. У одной были выбеленные волосы, так начесанные, что голова походила на одуванчик. У нее оказалась совершенно невероятных размеров грудь. Я даже загляделся и чуть не сверзился с кровати. Одуванчик потянулся к Бобу и дважды чмокнул воздух в районе его щек. Я насторожился, но виду не подал.Еще одна женщина совершенно мне не понравилась. Вещи на ней буквально болтались, а улыбка походила на оскал волкодава. Она странно держалась. Словно течная сука. Она подошла к Бобу и смачно поцеловала его в губы.Что за черт!Я разразился каскадом рычаний. «Отвали от него, вешалка!»– Привет, Майлс. – Эта странная заметила меня и протянула ладонь. – Мы не встречались на этой неделе в офисе, я была в командировке. Я – Конни.Я уловил запах духов Джейн. Как посмела эта нахалка надушиться любимым ароматом моей хозяйки?! «Ты не только уродина, ты еще и вор!»– Какой злой вредный пес…«А ты вешалка мерзкая!»Я соскочил с кровати и торопливо куснул ее за палец. Так, для профилактики.Эта истеричка завопила, словно я откусил ей всю кисть! А ведь я лишь едва сжал зубы!Боб поймал меня прежде, чем я сумел укрыться под кроватью. Он надел на меня намордник! Да так сильно стянул ремни, что я едва мог пошевелить челюстями! Попытки содрать проклятую штуку лапами успехом не увенчались. Я обиженно взвизгнул и жалобно уставился на хозяина.– Ах, бедняжка Майлс, – пропищала Афганская Борзая.– Бедняжка Майлс? А мне ничуть его не жаль, – мстительно заявила Вешалка.Рр-рррр… это все, что удалось мне ей сказать.– Он такой злой, – задумчиво произнес мужчина, чьи лоферы от Гуччи я недавно покусал. – Прямо Ганнибал Лектор.– Эй, Конни, – крикнул Тони с кухни, – может, у тебя сладкая кровь? С чего бы наш добряк Майлс решил тобой подзакусить? Может, порежем тебя и дадим ему вместе с бокалом кьянти? Как профессору Ганнибалу Лектору.Вся компания весело засмеялась. Засмеялся даже мой хозяин, и это было особенно обидно.Как я и опасался, вечеринка выдалась длинной.Тони готовил еду достаточно долго, остальные гости раскладывали на столе закуски и разливали вино. А потом (словно я без этого не страдал!) мне пришлось смотреть, как они смакуют приготовленное, жмурятся от наслаждения, как по их лицам разливается довольство. Они нахваливали великолепное ризотто с грибами, восхищались эскалопами из говядины и одобрительно кивали, отведав салат с дыней и ветчиной.Никому и дела не было до бедного голодного пса!Наконец Боб сжалился надо мной и снял намордник. К этому моменту мне было уже кристально ясно, что лучше быть шелковым. Я сел недалеко от гостей и начал пожирать их алчущим взглядом. Меня заметили и поделились остатками пищи. Не все – только Боб, Тони и Афганская Борзая.В общем, после вкусных объедков я повеселел, и вечеринка даже стала мне нравиться.В какой-то момент Боб извинился и пошел в туалет. Я решил его сопроводить. Едва хозяин спустил воду, как в дверь постучали.Кто там? Я занервничал.– Боб, звонит Дженнифер. Возьмешь трубку? – спросил женский голос.Боб озадаченно посмотрел на меня.– Дженнифер? – Затем его осенило. – Ах, Джейн! Черт!Он выскочил из туалета и схватил трубку.– Алло? – выпалил он торопливо. – У меня вечеринка… Да, Тони готовил еду. Сейчас будет фламбе… по крайней мере Тони обещал… Майлс? О, он прекрасно себя ведет… по большей части…– Хватит болтать, – томно сказала Вешалка. – Иди к нам, фламбе почти готово. Пламя так и пылает, Бобби!– Еще немного алкоголя, и пламя станет всепожирающим, – хохотнул Тони, игриво подмигивая этой противной девице.Почему-то все засмеялись. Я раздраженно чихнул. Боб зажал трубку ладонью.– Ребята, чуть потише, пожалуйста. У меня серьезный разговор. Джейн? Алло, Джейн? Что за связь сегодня? Джейн, Джейн! Ты меня слышишь? Мы празднуем мой… алло? Джейн? Черт!Боб уныло положил трубку.– Кажется, связь оборвалась.Точно, оборвалась. И не только телефонная. * * * Когда была вымыта посуда, у меня появилась робкая надежда, что гости скоро разойдутся. Как бы не так. Афганская Борзая сообщила, что кое-что принесла.– Это очень клевое дерьмо, – пояснила она.Все радостно заулюлюкали, а я озадаченно посмотрел на Борзую. Как дерьмо может быть клевым?Она вытащила из сумочки тонкую кривую сигарету и зажала ее губами. Затем прикурила и несколько раз сильно затянулась. Когда эта странная мадам передала свою сигарету Тони, у нее был такой сосредоточенный вид, что я бы рассмеялся, если бы умел. Сигарета пошла по кругу, лица у всех становились очень серьезными, даже торжественными, будто гости занимались чем-то крайне важным. Пару раз дым долетал и до меня, заставляя чихать.– Как думаете, на собак эта дурь действует? – спросила Вешалка.– Не знаю, как насчет собак, а на меня действует, – сказал Тони, и по его лицу вдруг разлилась совершенно невообразимая улыбка.Блондинка с пышной прической, похожая на одуванчик, пристально меня разглядывала.– Слушайте, у этого пса такие клевые пятнышки! Особенно на шее и на спине! Прямо как у коровы. – Все захихикали. – А эта штука между ног! Боже, ну и громадина! Вот уж природа расщедрилась!Не знаю почему, но все гости сочли эту реплику крайне забавной, потому что буквально зашлись в истерике. И чем больше они ржали, тем труднее им было остановиться. Малиновые от натуги, они вытирали слезы и мотали головами.– У меня есть идея, – загадочно сказал Боб и включил музыку. – Сейчас вы услышите, как Майлс поет.Я отказался открыть рот даже на сантиметр. Однако гости не оставляли меня в покое.– Давай же, парень, спой! Голубчик ты наш! Микрофон в студию! – на разные лады вопили они.– Спой, ушан… малышик, – уговаривал меня Боб, врубая Майлса Дэвиса. – А папочка даст тебе кусок сыра.– Как мило! – визгливо восхитилась Одуванчик. – Боб называет себя папочкой Майлса!– Да уж. Я просто в хлам, – закивал Боб с готовностью.– А давайте поддержим нашего певца, – предложил Тони.Сразу за этим он принялся подвывать.Боб последовал примеру.Затем к ним присоединился парень в покусанных ботинках.Одуванчик.Писклявая Афганская Борзая.Даже Вешалка.Я пытался себя сдерживать, но желание присоединиться оказалось сильнее меня. Моя голова запрокинулась назад, пасть распахнулась, и откуда-то изнутри раздался дикий вой.Оуууууууууу!Оу-оууууууууу!Тони вскочил и принялся аплодировать.– Браво, Майлс! Браво!– Какая тональность! – восхитился Жеваный Ботинок. – Собачий Паваротти!Все принялись ржать, и я смутился. Правда, мое смущение сняло как лапой, когда Боб угостил меня сыром и печеньем.– Кто хочет танцевать? – спросила Афганская Борзая, вставая и принимаясь двигать тощими ногами и руками.– С удовольствием присоединюсь. – Жеваный Ботинок вскочил и начал судорожно дергаться рядом.– Я тоже! Надо хорошенько попрыгать, чтобы вытрясти калории после сытного ужина. – Одуванчик отпихнула свой стул и начала оглаживать руками свои бедра и необъятную грудь.Я даже засмотрелся на это действо.Тони притянул ее к себе.– Я знаю лучший способ сбросить калории, – зашептал он женщине на ухо.Противная Вешалка потянула Боба за руку:– Давай покажем им, как нужно танцевать.– Конни, предупреждаю, я ужасно танцую.Он начал как-то странно перетаптываться с ноги на ногу, нервно подергивая плечами и время от времени хлопая в ладоши над головой. На это было больно смотреть, но Вешалку подобные мелочи не смущали. Она нахально прижималась грудью к Бобу, смотрела прямо в глаза. Я знал, что это значит. Она хотела того же, чего хотела хозяйка Хлои.Разве я мог просто сидеть и смотреть на это безобразие?Увы, у меня не было выбора. За любую провинность на меня могли снова надеть намордник. Оставаться зрителем у меня не было сил, поэтому я решил просто убраться подальше.Я выбрал ванную. Там всегда можно улечься на мягком коврике и подремать в темноте.Толкнув носом дверь, я скользнул в ванную. Но меня, как выяснилось, опередили. Кто-то стоял возле раковины. Штаны лежали на полу, в полутьме светилась белая задница, ее обвивали две ноги оттенком потемнее. С одной ноги свисала туфля на шпильке.– Черт! Это собака!Писклявый голос мог принадлежать лишь одной даме.Мужчина обернулся ко мне.– Видишь, люди заняты, – буркнул Тони.Но…– Проваливай, Майлс!«Ладно, ладно, ухожу…»Я забился под кровать и стал ждать. Один за другим гости расходились. Не отбыла восвояси только Вешалка. Я слышал, как она разговаривает с Бобом, убеждает его, что должна остаться.– Слушай, Конни, ты очень мне нравишься, но…– Тебя ко мне не тянет?– Просто я… слишком пьян, и от меня сейчас мало толку. И потом это не дело – спать с коллегами. Мне жаль, что так сложилось… что ты неверно истолковала мое поведение.В общем, он ее послал. Боб оказался не совсем безнадежен.Впрочем, это ведь единичный случай, не так ли? Глава 26 Я забрался ему на колени и высунул голову в открытое окошко. Воздух казался тяжелым от переполнявшей его соли, так что «сюрприз» Боба уже давно не был для меня сюрпризом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Она опять избегала его взгляда. Словно боялась, что он схватит ее в охапку и больше не отпустит. Или что она схватит его сама.– Меня ждет такси. Еще раз спасибо, что согласился взять Майлса без предварительной договоренности.– Без проблем. Ты же знаешь, как я люблю нашего песика.– Прошу прощения? Нашего?– Я оговорился… такая… оговорка по Фрейду.Боб выдавил смешок, хотя это явно далось ему нелегко. Джейн коротко улыбнулась. Ее улыбка тоже выглядела насквозь фальшивой.Даже зарывшись мордой в подушки, я не мог избавиться от этого навязчивого запаха.– Ох уж этот твой нос, – вздохнул Боб и посмотрел виновато. – Знаю, ты чуешь запах чужой женщины. Это была ошибка, пьяная выходка, о которой я пожалел. Когда-то мы с ней встречались, но давно расстались. А недавно вот встретились в баре… короче, мне жаль.Я отвел взгляд. Будучи истинным мужчиной, я понимал Боба. Но волей-неволей я рассматривал все происходящее глазами Джейн, и дурной поступок Боба мне не нравился.– Как ты можешь меня осуждать? – возмутился хозяин. – Ведь только сегодня утром ты написал в чемодан! – Он выдернул из-под меня одеяло. – Ладно, я сменю белье.Стоило нам выйти из дома, как в лицо ударил раскаленный воздух.– Ну и лето в этом году! – посетовал Боб. – Всего девять утра, а такая жарища! Когда же станет прохладнее, случайно, не знаешь?Если бы я умел, я бы пожал плечами.Всего полквартала, и Боб начал нещадно потеть. Волосы прилипли ко лбу, майка намокла под мышками и на спине. Еще полквартала, и я решил, что мои лапы вот-вот зажарятся до хруста. Язык давно свисал изо рта, словно дохлая рыбина.Нам обоим было невыносимо жарко.А затем Боб произнес спасительные слова:– К черту разумный подход, поедем на такси.Таким образом, до офиса Боба мы добирались в кондиционированной машине.Лица ее я не помнил, но запах был слишком узнаваемым. Едва мы с хозяином вышли из лифта, девица за конторкой вскочила.– Ой, гляньте, кто к нам снова пожаловал! – пискнула она.– На этот раз Майлс будет хорошим мальчиком. Он обещал. Правда, Майлс?Э-мм…– Он действительно это обещал? – прищурилась девица.– Да, он обещал. Никакого лая, никакого рычания, никаких укусов и прочего.Судя по всему, день намечался крайне скудный на впечатления.– А если Майлс будет себя плохо вести, он будет наказан. Усвоил, дружище?Я с независимым взглядом обнюхивал стену. Нарываться я не собирался, но и признавать поражение не по мне.Должен заметить, с тех пор как Боб окончательно перебрался в свою квартиру, в ней стало значительно уютнее. По комнатам разместилась куча мелочей. Правда, холостяцкая жизнь означала груду тарелок в раковине и кучу нестиранного белья в корзине, но я не возражал.Однако когда мы вернулись домой, ни посуды, ни грязного белья я не обнаружил. В квартире стало стерильно чисто. Никаких раскиданных носков и рубашек, никаких крошек на столе и зубной пасты на стене ванной комнаты. Коробочки из-под китайской еды на вынос тоже таинственно исчезли. Никаких газет под дверью, пол без признаков пыли. Даже постель заправлена.Я ошарашено изучал квартиру.– Эта удивительная трансформация имеет простое объяснение, – сказал Боб. – Я нанял домработницу. Она из Румынии, ее зовут Лия. Не представляю, как бы без нее справлялся.«А без Джейн справляешься», – подумал я ревниво.У Боба было прекрасное настроение. За то время, что мы не виделись, его плечи незаметно расправились, складочка между бровями исчезла.– Кстати, на ужин ко мне придут друзья.Мне затея Боба здорово не понравилась. Когда к хозяину приходят друзья, хозяин забывает о любимце!– Надеюсь, ты будешь вести себя адекватно. Ты всю неделю был душкой в офисе, так что постарайся не сходить с этой дорожки. Договорились?Я вздохнул. «Быть душкой» оказалось занятием мучительным.Первым на ужин пришел друг Боба Тони. Он принес с собой несколько пакетов. Я подбежал к нему, виляя хвостом. Даже позволил себя погладить.– Как он меня встречает! – воскликнул Тони. – Какая честь!На самом деле у меня были корыстные планы.– Думаю, ты просто ему понравился.Да уж, понравился… мне никогда не забыть, какую любовь испытывает Тон и к собакам. Ведь в прошлый раз он принес мне угощение! К такому представителю рода людского навеки проникаешься уважением.Но вдруг, словно прочитав мои мысли, Тони признался, что не успел купить мне свиное ухо.– Прости, друг. Принесу в другой раз.Оскорбленный в лучших чувствах, я повернулся к этому эгоисту задом и скрылся в комнате.– Любовь собак так бескорыстна, – засмеялся Боб.– Но ведь тебя Майлс любит и без подачек, – заметил Тони. – Ну, рассказывай. Каково снова присоединиться к стану холостяков?– Как когда-то сказал Робин Уильяме, слово «развод» происходит от латинского выражения «отпустить мужской член и впиться в мужской кошелек». Какое счастье, что все позади!Тони вытащил из пакета бутылку.– Так давай откроем эту малышку и начнем веселье.– Ты принес «Кристалл»? Ого, парень, да ты шикуешь! Какой щедрый подарок!– Но ведь не каждый день лучший друг разводится.– Это точно. И слава Богу!Тони чего-то там покрутил, затем зажал бутылку между ног и принялся за какие-то странные манипуляции. Неожиданно пробка вылетела из бутылки, ударилась в потолок и отскочила мне в нос. Я подпрыгнул от неожиданности. Мужчины рассмеялись. Я же обиженно посмотрел на них и занял вахту под кроватью. Что-то подсказывало мне, что веселиться Боб и его друзья будут долго.Пока Боб и Тони возились на кухне, подоспели остальные гости.Первым пришел приземистый человек без подбородка, обладатель узких плеч и прищуренных глаз.«А ты еще кто?» Я привычно облаял незнакомца.Гость попятился, инстинктивно прикрывшись портфелем. Такое трусливое поведение могло иметь лишь одно разумное объяснение: за человеком была вина, и он это знал. С еще более боевым рычанием я бросился к нему и вгрызся в ботинок.– Ой-ой-ой! – закричал незнакомец. – Боб! Твой маленький бургер оставил царапины на моих новых лоферах от Гуччи!Нет нужды говорить, что хозяин дал мне под зад. Впрочем, удовольствие впиться зубами в мягкую кожу чужой обуви того стоило.Боб, угрожая страшной расправой и хмуря брови, подтащил меня за шкирку к кровати и посадил на одеяло.– Постарайся впредь вести себя прилично, Майлс, – строго сказал он. – Договорились?Никаких обещаний я давать не стал. Я не даю обещаний, которые могу не сдержать.Очень скоро появилась высокая женщина, еще одна гостья. На ней было мало одежды, и она почти вся состояла из длинных костлявых ног и рук. Она напомнила мне то ли довольно привлекательное насекомое, то ли афганскую борзую, заросшую, угловатую. Мне стало интересно, так ли эта женщина тупа, как афганская борзая.– Привет, Майлс! – пропела она, направляясь ко мне. – Ты такой милашка!У нее был высокий, режущий слух голос. Словно наступили на резиновую игрушку с пищалкой. Мне стало любопытно, на сколь высокой ноте эта леди будет визжать, если вцепиться ей в ногу.Почти сразу за Афганской Борзой явились еще несколько женщин. У одной были выбеленные волосы, так начесанные, что голова походила на одуванчик. У нее оказалась совершенно невероятных размеров грудь. Я даже загляделся и чуть не сверзился с кровати. Одуванчик потянулся к Бобу и дважды чмокнул воздух в районе его щек. Я насторожился, но виду не подал.Еще одна женщина совершенно мне не понравилась. Вещи на ней буквально болтались, а улыбка походила на оскал волкодава. Она странно держалась. Словно течная сука. Она подошла к Бобу и смачно поцеловала его в губы.Что за черт!Я разразился каскадом рычаний. «Отвали от него, вешалка!»– Привет, Майлс. – Эта странная заметила меня и протянула ладонь. – Мы не встречались на этой неделе в офисе, я была в командировке. Я – Конни.Я уловил запах духов Джейн. Как посмела эта нахалка надушиться любимым ароматом моей хозяйки?! «Ты не только уродина, ты еще и вор!»– Какой злой вредный пес…«А ты вешалка мерзкая!»Я соскочил с кровати и торопливо куснул ее за палец. Так, для профилактики.Эта истеричка завопила, словно я откусил ей всю кисть! А ведь я лишь едва сжал зубы!Боб поймал меня прежде, чем я сумел укрыться под кроватью. Он надел на меня намордник! Да так сильно стянул ремни, что я едва мог пошевелить челюстями! Попытки содрать проклятую штуку лапами успехом не увенчались. Я обиженно взвизгнул и жалобно уставился на хозяина.– Ах, бедняжка Майлс, – пропищала Афганская Борзая.– Бедняжка Майлс? А мне ничуть его не жаль, – мстительно заявила Вешалка.Рр-рррр… это все, что удалось мне ей сказать.– Он такой злой, – задумчиво произнес мужчина, чьи лоферы от Гуччи я недавно покусал. – Прямо Ганнибал Лектор.– Эй, Конни, – крикнул Тони с кухни, – может, у тебя сладкая кровь? С чего бы наш добряк Майлс решил тобой подзакусить? Может, порежем тебя и дадим ему вместе с бокалом кьянти? Как профессору Ганнибалу Лектору.Вся компания весело засмеялась. Засмеялся даже мой хозяин, и это было особенно обидно.Как я и опасался, вечеринка выдалась длинной.Тони готовил еду достаточно долго, остальные гости раскладывали на столе закуски и разливали вино. А потом (словно я без этого не страдал!) мне пришлось смотреть, как они смакуют приготовленное, жмурятся от наслаждения, как по их лицам разливается довольство. Они нахваливали великолепное ризотто с грибами, восхищались эскалопами из говядины и одобрительно кивали, отведав салат с дыней и ветчиной.Никому и дела не было до бедного голодного пса!Наконец Боб сжалился надо мной и снял намордник. К этому моменту мне было уже кристально ясно, что лучше быть шелковым. Я сел недалеко от гостей и начал пожирать их алчущим взглядом. Меня заметили и поделились остатками пищи. Не все – только Боб, Тони и Афганская Борзая.В общем, после вкусных объедков я повеселел, и вечеринка даже стала мне нравиться.В какой-то момент Боб извинился и пошел в туалет. Я решил его сопроводить. Едва хозяин спустил воду, как в дверь постучали.Кто там? Я занервничал.– Боб, звонит Дженнифер. Возьмешь трубку? – спросил женский голос.Боб озадаченно посмотрел на меня.– Дженнифер? – Затем его осенило. – Ах, Джейн! Черт!Он выскочил из туалета и схватил трубку.– Алло? – выпалил он торопливо. – У меня вечеринка… Да, Тони готовил еду. Сейчас будет фламбе… по крайней мере Тони обещал… Майлс? О, он прекрасно себя ведет… по большей части…– Хватит болтать, – томно сказала Вешалка. – Иди к нам, фламбе почти готово. Пламя так и пылает, Бобби!– Еще немного алкоголя, и пламя станет всепожирающим, – хохотнул Тони, игриво подмигивая этой противной девице.Почему-то все засмеялись. Я раздраженно чихнул. Боб зажал трубку ладонью.– Ребята, чуть потише, пожалуйста. У меня серьезный разговор. Джейн? Алло, Джейн? Что за связь сегодня? Джейн, Джейн! Ты меня слышишь? Мы празднуем мой… алло? Джейн? Черт!Боб уныло положил трубку.– Кажется, связь оборвалась.Точно, оборвалась. И не только телефонная. * * * Когда была вымыта посуда, у меня появилась робкая надежда, что гости скоро разойдутся. Как бы не так. Афганская Борзая сообщила, что кое-что принесла.– Это очень клевое дерьмо, – пояснила она.Все радостно заулюлюкали, а я озадаченно посмотрел на Борзую. Как дерьмо может быть клевым?Она вытащила из сумочки тонкую кривую сигарету и зажала ее губами. Затем прикурила и несколько раз сильно затянулась. Когда эта странная мадам передала свою сигарету Тони, у нее был такой сосредоточенный вид, что я бы рассмеялся, если бы умел. Сигарета пошла по кругу, лица у всех становились очень серьезными, даже торжественными, будто гости занимались чем-то крайне важным. Пару раз дым долетал и до меня, заставляя чихать.– Как думаете, на собак эта дурь действует? – спросила Вешалка.– Не знаю, как насчет собак, а на меня действует, – сказал Тони, и по его лицу вдруг разлилась совершенно невообразимая улыбка.Блондинка с пышной прической, похожая на одуванчик, пристально меня разглядывала.– Слушайте, у этого пса такие клевые пятнышки! Особенно на шее и на спине! Прямо как у коровы. – Все захихикали. – А эта штука между ног! Боже, ну и громадина! Вот уж природа расщедрилась!Не знаю почему, но все гости сочли эту реплику крайне забавной, потому что буквально зашлись в истерике. И чем больше они ржали, тем труднее им было остановиться. Малиновые от натуги, они вытирали слезы и мотали головами.– У меня есть идея, – загадочно сказал Боб и включил музыку. – Сейчас вы услышите, как Майлс поет.Я отказался открыть рот даже на сантиметр. Однако гости не оставляли меня в покое.– Давай же, парень, спой! Голубчик ты наш! Микрофон в студию! – на разные лады вопили они.– Спой, ушан… малышик, – уговаривал меня Боб, врубая Майлса Дэвиса. – А папочка даст тебе кусок сыра.– Как мило! – визгливо восхитилась Одуванчик. – Боб называет себя папочкой Майлса!– Да уж. Я просто в хлам, – закивал Боб с готовностью.– А давайте поддержим нашего певца, – предложил Тони.Сразу за этим он принялся подвывать.Боб последовал примеру.Затем к ним присоединился парень в покусанных ботинках.Одуванчик.Писклявая Афганская Борзая.Даже Вешалка.Я пытался себя сдерживать, но желание присоединиться оказалось сильнее меня. Моя голова запрокинулась назад, пасть распахнулась, и откуда-то изнутри раздался дикий вой.Оуууууууууу!Оу-оууууууууу!Тони вскочил и принялся аплодировать.– Браво, Майлс! Браво!– Какая тональность! – восхитился Жеваный Ботинок. – Собачий Паваротти!Все принялись ржать, и я смутился. Правда, мое смущение сняло как лапой, когда Боб угостил меня сыром и печеньем.– Кто хочет танцевать? – спросила Афганская Борзая, вставая и принимаясь двигать тощими ногами и руками.– С удовольствием присоединюсь. – Жеваный Ботинок вскочил и начал судорожно дергаться рядом.– Я тоже! Надо хорошенько попрыгать, чтобы вытрясти калории после сытного ужина. – Одуванчик отпихнула свой стул и начала оглаживать руками свои бедра и необъятную грудь.Я даже засмотрелся на это действо.Тони притянул ее к себе.– Я знаю лучший способ сбросить калории, – зашептал он женщине на ухо.Противная Вешалка потянула Боба за руку:– Давай покажем им, как нужно танцевать.– Конни, предупреждаю, я ужасно танцую.Он начал как-то странно перетаптываться с ноги на ногу, нервно подергивая плечами и время от времени хлопая в ладоши над головой. На это было больно смотреть, но Вешалку подобные мелочи не смущали. Она нахально прижималась грудью к Бобу, смотрела прямо в глаза. Я знал, что это значит. Она хотела того же, чего хотела хозяйка Хлои.Разве я мог просто сидеть и смотреть на это безобразие?Увы, у меня не было выбора. За любую провинность на меня могли снова надеть намордник. Оставаться зрителем у меня не было сил, поэтому я решил просто убраться подальше.Я выбрал ванную. Там всегда можно улечься на мягком коврике и подремать в темноте.Толкнув носом дверь, я скользнул в ванную. Но меня, как выяснилось, опередили. Кто-то стоял возле раковины. Штаны лежали на полу, в полутьме светилась белая задница, ее обвивали две ноги оттенком потемнее. С одной ноги свисала туфля на шпильке.– Черт! Это собака!Писклявый голос мог принадлежать лишь одной даме.Мужчина обернулся ко мне.– Видишь, люди заняты, – буркнул Тони.Но…– Проваливай, Майлс!«Ладно, ладно, ухожу…»Я забился под кровать и стал ждать. Один за другим гости расходились. Не отбыла восвояси только Вешалка. Я слышал, как она разговаривает с Бобом, убеждает его, что должна остаться.– Слушай, Конни, ты очень мне нравишься, но…– Тебя ко мне не тянет?– Просто я… слишком пьян, и от меня сейчас мало толку. И потом это не дело – спать с коллегами. Мне жаль, что так сложилось… что ты неверно истолковала мое поведение.В общем, он ее послал. Боб оказался не совсем безнадежен.Впрочем, это ведь единичный случай, не так ли? Глава 26 Я забрался ему на колени и высунул голову в открытое окошко. Воздух казался тяжелым от переполнявшей его соли, так что «сюрприз» Боба уже давно не был для меня сюрпризом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23