Бедняжка Джейни сидит, гордо выпрямившись.
– Итак, он отправился к моему боссу, к Мелоди, и потребовал прибавить мне зарплату на том основании, что я слишком много работаю.
– Но зачем он это сделал? – поразилась я.
Потом сразу же спросила: «А на сколько прибавить?», но последний вопрос задала мысленно. Я давно подозреваю, что моя маленькая сестренка зарабатывает гораздо больше меня, но не хочу подтверждать свои подозрения.
– Не знаю, о чем он думал. Он даже не знал, сколько я зарабатываю.
Честно говоря, я рада, что Джейни не выйдет замуж за Джексона. Рада, что не придется улыбаться ему на семейных торжествах, никогда не придется знакомиться с его родителями, рада, что могу не удивляться грамматической правильности его речи. Но Джейни моя сестра, и сейчас мне хотелось бы подхватить ее на руки, обнять и покачать, пока она не успокоится. Матросский костюмчик лишь усугубляет это чувство.
– Хочешь соку? – спросила я.
– Да, пожалуйста, – ответила она, как и положено младшей сестренке.
Готовлю и наливаю сок из соковыжималки, которую недавно присвоила себе, ее бывшего свадебного подарка.
– Джексон просто помешан на деньгах, – сообщила Джейни. – И вечно работает. Как папа. Ты никогда не задумывалась, почему мы постоянно окружаем себя мужчинами такого типа, мужчинами, которые прячутся за стопками бумаг, почти не уделяя нам внимания? Все началось с нашего отца, точно.
Предположение Джейни – хотя оно и прозвучало как слова из книжки типа «Глупые женщины» – заставило меня тут же занять оборонительную позицию. Не желаю размышлять, почему я должна защищаться, хотя в одной из тех дурацких книжек наверняка найдется ответ.
– Папа давно не работает, – заметила я. – Он на пенсии. У него теперь утки.
– Утята? – посветлела Джейни.
– Нет, деревянные игрушки, – пояснила я. – Приманки такие.
Джейни задумалась на мгновение.
– Но ведь это неплохо?
Посвежевшая, почти заново рожденная не без помощи свежевыжатого сока, считающегося в нашей семье чудодейственным средством, Джейни готова двигаться дальше.
– Я собираюсь пройтись по магазинам, – сообщила она.
– Если вся твоя одежда в стирке, в магазине ты не сможешь остановиться, – предупредила я. – Это все равно что покупать продукты на голодный желудок. Придешь домой с кучей ненужных вещей. Именно поэтому у нас такое количество заколок для волос.
– О, Холли, – смеется Джейни и обнимает меня.
Вообще-то в нашей семье не слишком любят обниматься, разве что мамин приятель Ронни. Но в данный момент, как я понимаю, это отражает близость между сестрами. Нет, это вовсе не значит, что мне никогда не хочется обнять Джейни, просто я вечно боюсь что-нибудь сломать или испортить.
– Как хорошо, что у тебя нет таких проблем, – говорит Джейни.
Может, она и не собиралась обидеть меня, но я все равно несколько поражена. Хотя я и не была помолвлена шесть раз, но считаю, что у меня столько же проблем с мужчинами, как и у любой другой девушки.
– Я виделась с Джошем! – вырвалось у меня.
И прозвучало это так, словно я воскликнула: «У меня есть проблемы!» К тому же мои интонации не оставляют сомнений в том, что это было гораздо большим, чем просто «виделась».
– Зачем?
Именно об этом я и не хочу думать. Зачем я приходила к Джошу, зачем позволила ему остаться у меня? Зачем я вообще спала с Джошем? Потому что знаю, где он живет, кто он такой? Потому что с ним не нужно ни о чем беспокоиться? Потому что не желаю рассказывать все о себе новому человеку? Список вопросов предстает в моем воображении в виде анкеты. Но заполнить ее надо.
– Привычка? – предположила я, догадавшись.
Помню, как отвечала подобным образом на экзамене, где вовсе не стоило гадать. Это могут использовать против вас.
– Слишком просто. – Джейни вновь села. – Это как тренировка в спортзале. Если нагрузка мала, никакой пользы не приносит.
Кажется, моя младшая сестренка читает мне лекцию о любви, сексе или аэробике. Чертовски странно себя чувствуешь, когда девчушка, которую привыкла видеть на заднем сиденье автомобиля, начинает давать советы по поводу сексуальных отношений. Еще более странно то, что она, возможно, права. Не могу найти достойный ответ.
– Пошли в «Блумингдейл». – Оживившись, Джейни вскочила.
– В таком виде? – Продавцы обычно не принимают меня всерьез, пока я не разоденусь в пух и прах, но даже тогда, как правило, не замечают моего присутствия.
– Сегодня суббота, никто не обратит внимания. – Джейни имеет в виду свой матросский костюмчик. – И вообще моя кредитная карточка закроет им глаза, даже если я приду абсолютно голой.
– Может, и мне стоит в следующий раз прийти голой, – вслух размышляю я. – Тогда все они кинутся мне на помощь.
– О, Холли, опять твоя неуверенность.
– Полагаешь, мне недостает уверенности в себе?
– Другие полагают. Я это знаю наверняка. – И, помахав на прощание рукой, она удаляется.
Ошкурив для начала все поверхности, решаю приступить к покраске подоконника. Нечто гипнотическое, умиротворяющее есть в повторяющихся движениях кисти вперед и назад, блеске свежей краски на поверхности дерева. Моя правая рука с кистью словно дирижирует невидимым оркестром. Я крашу, напевая старую песню «Вниз по долине». Не понимаю, почему именно она пришла мне в голову. Я неважно пою, но это меня не останавливает. Особое удовольствие доставляют низкие партии, и постепенно я впадаю в своеобразный транс. Наверное, я из тех, кому не нужны наркотики. Для достижения кайфа достаточно однообразной, монотонной работы по дому и старых походных песен.
На этот раз в мое пение врывается гораздо более громкий стук в дверь. Я вздрагиваю, и маленькая синяя капля попадает на стену. Хватаю тряпку, чтобы исправить неловкость. Стук повторяется. Распахиваю дверь, и Джексон, последний бывший жених Джейни, испуганно отступает. Я действительно напугала его.
– Привет, Холли, как хорошо, что я застал тебя дома, – в своей обычной невыносимо вежливой манере здоровается Джексон.
– Привет, Джексон.
Молча стоим друг против друга. Интересно, что ему здесь нужно, и слышал ли он басовые партии в моем исполнении? Это может смутить кого угодно.
– Джейни здесь нет, – наконец говорю я.
– О, разумеется. Я просто думал поговорить с тобой, если у тебя есть время, конечно.
– Ах вот как! – Мне и в голову не приходило, что Джексон когда-нибудь захочет потолковать со мной один ни один.
Да я никогда и не испытывала потребности общаться с ним подобным образом. Впрочем, пару вопросов задать можно. Предлагаю ему войти.
– Красишь? – спрашивает он.
Интересно, почему люди задают подобные вопросы, когда и так очевидно, что вы делаете. Что еще могут означать открытая банка с краской, наполовину окрашенный подоконник и свежее синее пятно на стене?
Сочтя вопрос риторическим, не отвечаю на него. Джексон усаживается на мой диван, на то место, где перед этим располагалась Джейни. Возможно, я ошибалась насчет них. Они вполне подходят друг другу. Или я придаю слишком большое значение мелочам? Но в любом случае я заинтригована: никогда еще отставные женихи Джейни не приходили побеседовать со мной.
– Джейни покинула меня, бросила, вышвырнула, оставила умирать, – сообщает Джексон.
Он явно не в себе.
– Ну я не стала бы говорить, что она бросила тебя умирать, – робко возражаю я.
– Я хочу вернуть ее.
– Зачем? – Слово вырвалось у меня непроизвольно.
Наверное, это не слишком деликатный вопрос, но мне действительно интересно.
Джексон смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
– О, понимаю, ты на ее стороне. Конечно, так и должно быть, я вовсе не хочу вставать между вами.
– Ну и отлично. Это успокаивает.
Я говорю не задумываясь, поскольку, в самом деле не понимаю Джексона и вдобавок в комнате сильно пахнет краской. Любопытно, на Джексона это действует?
– Она так много значит для меня. Я никогда еще не был помолвлен.
– А Джейни была, – сообщаю я, на миг задумываясь, не нарушаю ли семейные интересы.
– Это мне известно.
– И это тебя никогда не беспокоило? Ну, хоть чуть-чуть?
Я высказываюсь как психоаналитик или гость ток-шоу.
– Нет, ничуть. Раз Джейни согласилась выйти замуж за меня, мне совершенно все равно, за скольких она так и не вышла. Все должно было быть идеально.
– Все никогда не бывает идеально. И сама Джейни вовсе не идеальна.
Джексон склонил голову и посмотрел на меня, несчастный и трогательный, как обиженный щенок. Ему никогда не приходило в голову, что моя маленькая светловолосая независимая, но мечтающая о браке сестренка не совершенство. Он не видел ее в матросском костюмчике. Хотя Джейни выглядела в нем совсем неплохо.
Джексон шумно вздохнул. Сейчас, на моем диване, расслабленный – скорее, разобранный на части, – он казался почти привлекательным, хотя и несколько жалким. Хм, если выпустить из него немного воздуха, он становится почти нормальным.
– Я совершенно убит этим, – произносит он, используя грамматически выверенную конструкцию.
– Наверное, лучше забыть обо всем. Джейни никогда не меняет решений в таких делах. Честно.
– Может быть, – начинает Джексон с надеждой, но тут же умолкает.
Он запрокинул голову и потянул узел галстука, слегка распуская его. Да-да, он в галстуке, несмотря на субботний день. Бедняга запрокинул голову так, словно пытается унять носовое кровотечение.
– Хочешь соку? – предлагаю я.
– Никогда не любил сок, – так печально отвечает Джексон, как будто сок – причина его разрыва с Джейни. Он напоминает потерянного зомби. – Помочь тебе покрасить?
– Тебе что, больше нечем заняться?
– В три часа я должен был играть в сквош. – Понятия не имею, что такое сквош, но не хочу выслушивать объяснения Джексона. И вообще мне нравится быть человеком, не знающим, что такое сквош. – Но я все отменил, – продолжает он, – оставил только встречу с психоаналитиком в два тридцать. – Джексон поднес к глазам часы, затем обессилен уронил руку на диван.
Бедный парень.
– Психоаналитик? – переспросила я. – Ты идешь на прием? – Он кивнул. – Не знала, что ты посещаешь психоаналитика.
– Сейчас посещаю, – вздохнул Джексон.
Не в моих правилах привлекать кого-либо к участию в решении моих хозяйственных проблем, наверное, потому, что мне внушает ужас необходимость совершать активные действия. И я чувствую безграничное удовлетворение, если хоть что-нибудь доведу до конца самостоятельно. Тем не менее я предлагаю Джексону ошкурить плинтусы. Он, похоже, несколько приободрился и даже приосанился.
– Я буду очень аккуратен, – заверил меня Джексон, хотя не представляю, какой вред он может причинить наждачной бумагой.
– Не хочешь снять галстук? – предложила я.
Бросив на меня удивленный взгляд, Джексон отчаянно и решительно распустил галстук и вздернул его наверх победоносным жестом, словно демонстрируя пойманную рыбу. Джексон улыбнулся. Впервые увидев его улыбающимся, я одобрительно рассмеялась. Джексон подошел к открытому окну, осторожно, чтобы не задеть окрашенный подоконник, чуть наклонился и вышвырнул, галстук наружу. Не оглянувшись, не удостоив упавший галстук вниманием, Джексон озадаченно разглядывал кусок наждачной бумаги с обеих сторон, будто пытался определить, как ею пользоваться.
Вечером я слушаю радио. Ответы на вопросы слушателей в субботу вечером особенно печальные. Но признаюсь, их голоса мне нравятся. Первая дозвонившаяся просит совета по поводу любовной истории, случившейся почти десять лет назад, а ведущий деликатно убеждает ее забыть о прошлом и продолжать жить своей жизнью. Следующий слушатель возражает, утверждая, что подобные события остаются с нами навсегда, если не анализировать их, постепенно разрешая проблемы. Я не принимаю ничью сторону, поскольку понимаю обоих, но считаю, что оба правы лишь отчасти. В качестве аккомпанемента голосам включаю свой любимый концерт Баха. Не так давно я обнаружила, что на моем музыкальном центре можно одновременно слушать и радио, и кассету. За такое удовольствие я готова приплатить. А может, центр просто сломан. Одновременное звучание низких тихих голосов и скрипок непостижимым образом сливается в один голос, который словно тихо беседует со мной.
Я уже добралась до последнего плинтуса в гостиной, нанеся второй слой ярко-синей краски. Закончив, испытываю непреодолимое желание прислониться и впустить глубоко внутрь себя пронзительную свежесть цвета, но понимаю, что невозможно сделать это, не размазав краску. Тогда я усаживаюсь на кушетку в центре комнаты и вдыхаю свежий прохладный воздух, струящийся из раскрытого окна. Натянула на себя целых четыре слоя одежды, но оно того стоило – ароматы прохладной субботней ночи смешиваются с крепким запахом свежей краски. К тому же меня пьянит ощущение завершенности важного дела. Прикрываю глаза и натягиваю шапку поглубже на уши. Эта комната моя, шепчу я голосам из радиоприемника. Эта комната моя, нежно напевают скрипки, эхом повторяя мои слова.
Глава 7
ВТОРНИК ПРИБЛИЖАЕТСЯ
Новая забегаловка, так понравившаяся Марии, носит оригинально простое название «Пирог», и над входом красуется неоновое изображение пирога с отрезанным ломтем. Лампочки мигают, и, проходя под вывеской, вы слышите жужжание, напоминающее зов пчелы-убийцы. Внутри – зеркальная витрина с многочисленными образцами выпечки. В центре – полдесятка золотистых пирогов с вырезанным куском заманчиво истекают ягодным соком. Надпись над стойкой гласит: «Начни жизнь a la mode!»
Мы с Марией сидим над ломтями вишневого пирога, украшенного ванильным мороженым, хотя она и убеждает меня попробовать нечто под названием «Лети к моей Лу». Мария не говорит, из чего сделана начинка.
– Они как-то проводили конкурс среди посетителей, но никто так и не назвал точные ингредиенты, – рассказывает Мария.
– То есть не известно, что мы едим?
– Зачем тебе знать, наслаждайся, и все.
Я рада, что мы остановили выбор на вишневом пироге. Генри, приятель Марии, присоединится к нам позже, сразу после работы, благо остановка автобуса на углу.
Рассказываю Марии о выходных.
– Впервые экс-жених моей сестрицы обратился ко мне за помощью. Впрочем, едва ли я способна помочь.
– Я должна поговорить с Джейни, – оживляется Мария. – Ужасно люблю слушать, как она от них избавляется. Знаешь, ведь она никогда дважды не использует один и тот же прием?
Этого я не знала. Сестренка мало сообщает о процедуре освобождения от уз помолвки. К тому же я всегда стесняюсь расспрашивать, да и вряд ли использую эту технику в своей собственной практике.
– По ее словам, она любит построить беседу с женихом так, – продолжает Мария, – чтобы помочь ему установить новые отношения в будущем. Из Джейни получился бы отличный менеджер по работе с персоналом.
– До сих пор она не встречалась со своими служащими.
– Нет, ты только представь, Джексон пришел к тебе в гости. И он выглядел печальным и несчастным, но все-таки в подходящем галстуке?
– И довольно милом. Но вид у него был такой, словно он только что сдавал кровь.
– Ты пожалела его и постаралась соблазнить?
– Я? Разумеется, нет!
– И даже не пыталась?
– Ни в коем случае. Я предложила ему сок.
– И ты еще не считаешь себя добрым человеком!
– А что, Джексона стоит соблазнить, хотя бы теоретически? Он представляет какой-то интерес в этом смысле?
– Хороший вопрос, – улыбается Мария. – Вообще-то он мужского пола, человеческое существо – совсем неплохо для начала.
– Он ошкурил мои плинтусы.
– В отдельных странах «третьего мира» это достаточное основание, чтобы соблазнить. И потом, мне нравятся мужчины, работающие руками.
– Ну, в этом деле он не так уж ловок.
Мария вздохнула, и мы обратились к пирогу. Появился Генри в ярчайшем оранжевом джемпере. Мария тут же начала рассматривать его ладони.
– Ты вымыл руки. – Она едва скрывает разочарование.
– Не волнуйся, они снова запачкаются, – утешает ее Генри.
– Отлично. У тебя на лице очень милое пятно, – сообщает Мария.
Генри заказывает пирог «Лети к моей Лу» с мороженым «О, моя дорогая».
– Однажды кто-то угадал, из чего сделано мороженое, – говорит Мария, – но они поклялись никому не рассказывать.
Звенит колокольчик, и из кухни появляется мужчина в старомодном поварском колпаке. Вместе с официанткой примерно лет сорока пяти, на блузке которой значок, где вместо имени значится «О, Мисс», они затевают на стойке поединок по армрестлингу. Вторая официантка вопит: «Делайте ваши ставки!»
– Белль победит Саймона, – утверждает Мария.
– Я видел однажды, как Белль поддавалась, – шепчет Генри.
– Это правда. Но Саймон ей не соперник.
Мы наблюдаем, как Белль тянет время, а потом одним движением прижимает руку Саймона к стойке. Из толпы летят приветственные вопли, происходит обмен проигранными пирогами. Белль угощает Саймона кока-колой, и тот скрывается в кухне. Я оборачиваюсь и вижу, что Генри с Марией сидят, взявшись за руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22