Автор статьи объяснял, что предполагается строить не городские отели, а огромные загородные комплексы с полями для гольфа, фитнес-клубами и возможностями для верховой езды. Что касается места, где собирались открыть новые отели, то упоминалась восточная часть Ирландии. Клео почувствовала, как неприятно засосало под ложечкой, стоило ей подумать об этом.
Если в Каррикуэлле откроется отель «Рот», это станет неминуемой гибелью для «Уиллоу».
Глава 3
Дейзи Фаррелл решила, что приведение в порядок своего гардероба – отличное занятие для воскресного дня, особенно если идет дождь, а Алекс уехал в Лондон по делам службы. Но задача оказалась не из легких. Было уже пять часов, сумерки за окном сгустились, а все ее вещи так и валялись на полу спальни в их ничем не примечательной безупречно чистой квартире. Много вещей. И все черные, разумеется.
Несмотря на новейшие веяния моды, утверждавшие, что красный, белый и особенно розовый более актуальны, чем черный (во всяком случае, в этом сезоне), Дейзи имела свою точку зрения – как, впрочем, ее имеет каждый специалист в области моды. Она считала, что черный всегда был и будет в моде.
Черный цвет скрадывает все погрешности фигуры, придавая ей стройность. И потом – зачем голодать, если вы носите черный?
– Господи, сколько же вещей! – вздохнула она, окидывая взглядом комнату. Лучше бы не начинать…
Как могла женщина, которая ежедневно занимается тем, что подбирает одежду для других, допустить столько промахов в подборе собственного гардероба?
– Это можно выбросить, – решила Дейзи, держа в руках юбку из твида, которая никогда не шла ей, – и это тоже. – Зачем ей эти шифоновые блузки. Это же не ее стиль, хотя в них есть некая прелесть. Во всяком случае, они продали целый ворох подобных блузок в своем магазине. Стиль Дейзи Фаррелл допускал некоторые отклонения, когда речь шла о ней самой, но инстинкт никогда не подводил ее, если дело касалось работы. Дейзи закупала одежду для самого престижного бутика Каррикуэлла «Тиара Джорджии».
– Как вам это удается? – недоумевали люди, удивляясь, откуда в ней уверенность, что найдутся покупатели на одежду, которую она отобрала на модных ярмарках полгода назад, чтобы продать ее в «Тиаре Джорджии». – Вы отбираете одежду в январе, а когда наступает лето, вы надеетесь, что она все еще актуальна и что женщины придут сюда и купят ее? – Обычный вопрос в ответ на объяснение Дейзи, что значит быть байером в «Тиаре Джорджии». – Откуда такая уверенность?
– А я вовсе не уверена, – вежливо отвечала Дейзи. – Просто я давно этим занимаюсь и, видимо, выработалась некая комбинация опыта, интуиции и… разумеется, для этого необходимо иметь особый глаз.
– А… – слышалось в ответ.
Это объяснение удовлетворяло большинство любопытствующих. Потому что особый глаз – это то же самое, что удача. Или он у вас есть, или нет. Кто станет винить себя за отсутствие оного и за то, что ему повезло меньше, чем Дейзи Фаррелл? Прекрасная квартира в отреставрированном старинном доме в центре Каррикуэлла, великолепный красный спортивный автомобиль, пара непродолжительных отпусков в течение года, не говоря уже о показах мод в Германии и Лондоне, включая перелет первым классом с шампанским и прочими маленькими радостями, и такой мужчина, как Алекс Кении. Везет же некоторым женщинам!
– Зачем ты говоришь им, что для этого нужно всего лишь иметь особый глаз? Получается, что это очень просто, – недоумевал Алекс. – Лучше скажи, что это чертовски трудная работа и нет никаких гарантий, что ты продашь ту вещь, которую купила. – Алекс работал в инвестиционном банке в Дублине. Работа, которая подразумевала непременную саморекламу.
Даже после четырнадцати лет совместной жизни Алексу была непонятна природная скромность Дейзи. Она была просто асом в том, что делала, но почему-то, разговаривая с людьми, допускала ошибки.
А Дейзи, хранимая любовью единственного человека в мире, который заставил ее ценить себя, смеялась и говорила, что, возможно, ее занятие – подбор одежды для других – приучило ее держаться в тени. Это все равно, что носить одежду от «Прада» и выглядеть модно, но так, словно никаких усилий к этому не прилагалось. И чтобы никто не догадался, какая трудная работа была проделана.
Кроме того, Дейзи подобно всем людям, сомневающимся в своей значимости, ужасно боялась наскучить другим. Ей казалось, что она надоест любому, рассказывая о годах исследования моды, о том, как она пыталась сотворить одежду из странных лоскутков еще до того, как стала достаточно взрослой, чтобы шить. Дейзи благодарила небеса за свой безупречный вкус, но не могла не понимать, что отточили его годы упорного ученичества.
– Это женская логика, – говорила она. – Женщины не любят демонстрировать себя.
– Это логика Дейзи, – отвечал Алекс. – В моем офисе полно женщин, которые только и делают, что рассказывают всем, какие они талантливые.
– Это потому, что они стараются произвести на тебя впечатление, – смеялась Дейзи. И была права.
В тридцать шесть Алекс, в студенческие годы усиленно занимавшийся греблей, сохранил фигуру спортсмена. Высокий и стройный, он прекрасно смотрелся в строгом костюме, а еще лучше без него, и его блестящие цвета волчьей шерсти волосы и волевое умное лицо не могли оставаться незамеченными представительницами противоположного пола. Но Алекс не видел этого, что особенно нравилось Дейзи в собственном муже.
Что касается ее самой, то ей и в голову не могло прийти, что Алекс может испытывать уколы ревности.
Дейзи не питала иллюзий по поводу своей внешности. Если человек растет, все время, слыша, что похож на гадкого утенка – а именно так говорила мать Дейзи, – то нет ничего странного в том, что впоследствии он комплексует по поводу своей внешности. Но у Дейзи был свой стиль, всегда сногсшибательная обувь, а главное, Алекс – мужчина, которого она обожала с их первой встречи в затрапезном студенческом пабе сто лет назад.
Это обожание влекло за собой три вопроса, которые Дейзи ненавидела. Первый звучал так: «Вы с Алексом когда-нибудь собираетесь пожениться?»
Ответ был кратким: «Может быть» – и сопровождался неопределенной улыбкой, которая намекала на короткое путешествие в какую-то экзотическую страну, где могла бы состояться свадебная вечеринка и где они стояли бы на белом песке, увешанные гирляндами цветов. Платье от Веры Вонг, изготовленные по их собственному дизайну кольца и скромная вечеринка на пляже в кругу избранных друзей, предполагающая продолжение в ресторане, когда они вернутся домой после медового месяца.
Реальный же ответ Дейзи звучал так:
– Я его люблю и хотела бы, чтобы мы поженились, но Алекса это не интересует. Мы говорили об этом, но он не чувствует себя готовым к браку. «Зачем фиксировать то, что и так прочно?» – говорит он.
Дейзи рассказала это своей сослуживице по магазину Мэри Диллон.
– Обычное дело, мужчины всегда говорят так, – услышала она в ответ. Мэри недавно развелась и пребывала в убеждении, что все мужчины – ужасные свиньи. Она открыла «Тиару Джорджии» десять лет назад, и это был, вне всяких сомнений, самый шикарный бутик дизайнерской одежды в Каррикуэлле. Дейзи пришла туда вскоре после открытия. Вместе они составили хорошую команду. – Жениться – это не значит что-то закрепить. Это огромные взаимные обязательства, вот так, – продолжала Мэри. – Алекс считает, что если вы живете вместе, то всему миру должно быть ясно, что это навсегда. Но брак – это совсем другое, уверяю тебя. – Она вздохнула. – Если бы я просто жила с Бартом, вместе того чтобы совершить глупость и выйти за него замуж, нам бы не пришлось при расставании платить так много адвокатам. Каждый раз, когда я вижу моего адвоката в новом «порше», я еле сдерживаюсь, чтобы не сказать, что восьмая часть стоимости этого автомобиля моя, поэтому как бы мне получить ее?
– Да… – Дейзи уже жалела, что начала этот разговор. Мэри не та женщина, которая называет вещи своими именами, а Дейзи нарушила свое же правило семейной неприкосновенности. «Никогда не говори о своем любимом в негативном тоне». Но не всегда это так легко.
– Я думаю, что понимаю Алекса, – не очень искренне проговорила Дейзи, испытывая чувство вины. Ведь то был их конфиденциальный разговор с Алексом. Кто ее тянул за язык? – Мы счастливы, и точка. Наверное, у меня просто скоро начнется цикл, и я немного не в себе… Не обращай внимания.
Единственный плюс отсутствия планов на свадьбу в скором будущем заключался в том, что ей не надо было размышлять над дилеммой, как пригласить на торжество обоих родителей. Долгие годы мать Дейзи смирялась с тем, что ее бывший муж живет в одном городе с ней, хорошо еще, что не в том же доме. Но потом Нан Фаррелл настояла, чтобы он уехал из Каррикуэлла, и сейчас она могла притворяться – хотя бы перед самой собой, – что она все еще важная персона в городе. В течение многих лет отец Дейзи то появлялся, то исчезал из ее жизни. Сейчас он жил в Сан-Франциско и, похоже, был совершенно счастлив, посылая и получая открытки к Рождеству. Не больше.
Когда «Вог» помещал на своих страницах очередной репортаж о свадьбе красивой пары, Дейзи успокаивала себя тем, что сознательно приняла обязательство сохранить спокойствие и мир в семье, то есть не выходить замуж. Семья ее родителей мало походила на настоящую семью. И конечно, рассуждала она, более современно просто жить с любимым, чем рваться под венец.
Второй вопрос, который Дейзи ненавидела еще больше, звучал так: «Как тебе удалось так похудеть?» Его задавали знакомые, которые давно не видели Дейзи и помнили ее кругленькой, пухлой толстушкой, и именно такой она навсегда запечатлелась в их памяти.
Не думая о бестактности вопроса – вес дело сугубо личное, – все непременно жаждали знать, что она ест на завтрак, как будто это могло помочь им избавиться от лишних фунтов. Дейзи отвечала, что не делала ничего. Честно.
При всей своей общительности Алекс невероятно замыкался, более того, он просто ненавидел, когда ему напоминали о его болезни. Поэтому Дейзи не могла никому рассказать, что тот ужас, который она испытывала в течение двух лет его таинственной болезни, и способствовал потере веса.
– И никакой специальной программы похудения? А может быть, все-таки доктор Аткинс? – подозрительно выспрашивали окружающие в полной уверенности, что Дейзи лжет и на самом деле она сидела на воде и протертом супе из капусты, переживая из-за неприятного запаха изо рта.
– Ничего подобного, – отвечала Дейзи, про себя раздумывая, не запатентовать ли новую диету, основанную на вирусе Эпштейна – Барра, обычно называемом синдромом хронической усталости. От ухода за таким больным любой похудеет.
Теперь Алекс выглядел превосходно. Благодаря тому, что он лечился в прошлом году у знаменитого доктора Вердена, он лучился здоровьем и заражал всех своей неуемной энергией. Он накупил такое количество разных пищевых добавок, что мог бы открыть собственный магазин, но так или иначе, а они сделали свое дело. Дейзи надеялась, что когда-нибудь попросит Алекса пригласить доктора Вердена. Но на этот раз к ней.
Отсюда вытекал третий вопрос, который задавали пусть и не всегда впрямую, но довольно часто.
Очевидно, люди, сознавая деликатность темы, не решались спрашивать напрямик, почему женщина, достигшая определенного возраста, не имеет детей, а бубнили что-то неопределенное вроде: «А как насчет детишек? Вы не хотите или…»
Но, к сожалению, этих «бубнящих» хватало. Они считали, что совершенно естественно интересоваться у тридцатипятилетней женщины, которая многие годы живет с одним и тем же партнером, что она думает по поводу детей.
Черт, Дейзи хотелось крикнуть им всем: «Мы думали об этом, но узнали, что ребенок обходится в тридцать тысяч фунтов уже в свои первые пять лет, а поэтому решили, что лучше съездить на Мальдивы!».
Только такой дерзкий ответ мог бы уменьшить боль, которую она испытывала всякий раз, выслушивая подобные вопросы.
Потому что Дейзи не просто хотела детей. Она жаждала их, мечтала о них. Плакала по ним бессонными ночами.
* * *
Когда ей исполнилось тридцать, она прекратила принимать противозачаточные таблетки.
– Как было бы прекрасно завести детей, – сказал Алекс.
И они взялись за дело.
Занимались любовью с одной целью, забыв о наслаждении.
– Мать моих детей, – обожал мурлыкать Алекс, когда лежал на ней и его нагое тело будило ее желание.
Дейзи не испытывала особой любви к своему телу. Оно так не походило на то, что ей хотелось бы иметь, с округлостями повсюду и складками жира, которые бы высовывались из пояса юбки четырнадцатого размера, заставляя ее подумывать о шестнадцатом. Но когда Алекс нежно обнимал Дейзи и ее белокурые волосы струились по обнаженным плечам и груди, а нежная кремовая кожа мягко подавалась под его тяжестью, пожалуй, в этот момент она ощущала себя красивой.
Делать детей – есть ли в этом что-то необычное? «Вроде бы нет», – решили они. Просто если раньше они прибегали к разным ухищрениям, чтобы избежать этого, то теперь им нечего было опасаться. Но оказалось, что забеременеть вовсе не так просто.
Журналы изобиловали печальными историями о снижении репродуктивной функции и вопрошали, почему женщины так поздно задумываются о детях. Дейзи возненавидела эти статьи с того самого дня, когда открыла для себя ужасную новость – оказывается, женщина рождается с яйцеклетками, живет с ними всю жизнь, и они постепенно утрачивают свою активность. А женщина – способность к зачатию…
– Разве наши яйцеклетки не обновляются? – спросила она у Паулы, которая тоже работала в «Тиаре Джорджии» и постоянно заглядывала на сайты здоровья. – Я думала, все в человеческом организме обновляется каждые семь лет. Помню, я где-то читала, – с надеждой твердила Дейзи.
– Нет, – сказала Паула. – Боюсь, это твоя судьба. Когда тебе тридцатник, то и твои яйцеклетки не моложе.
Дейзи залилась краской при мысли о своих тридцатилетних яйцеклетках и вообще обо всем своем немолодом теле.
Мог ли избыток алкоголя отрицательно воздействовать на ее организм? Если вспомнить о бесшабашных годах молодости, о том, сколько было выпито… Увы, ответ напрашивался сам собой. А наркотики? Ей вспомнился Вернер, приятель Алекса из Австрии, который увлекался наркотиками и подбивал неопытную Дейзи покурить марихуану в их компании. Она прежде никогда не пробовала наркотики, но была настолько глупа, что сказала «да», хотя и предполагала, что когда-нибудь это отзовется. Глупая корова, как она могла быть такой легкомысленной?!
Паула, которая была моложе Дейзи, казалось, не испытывала беспокойства по поводу состояния своих детородных органов, и то, что она не задумывалась об этом, лишь подтверждали ее слова.
– А, пусть будет, как будет, – говорила она с оптимизмом.
Тоненький голосок прозвучал в голове Дейзи: «Жизнь – это не песенка Дорис Дей». А вслух она сказала:
– Ты совершенно права, Паула. Стоит ли изводить себя всем этим? Мы еще достаточно молоды, и существует множество разных вещей, которые способны помочь женщине иметь детей.
Мысль о том, что стоит обратиться за помощью к науке, вспомнить о тех опытах, когда люди могли осуществить свою мечту о ребенке, даже не нарушив верности по отношению, друг к другу, заставила ее продолжить борьбу.
Отказ от кофе никак не сказался на репродуктивной функции Дейзи. Так же как и выбор исключительно здоровой и полезной пищи. В ее рационе всегда был набор свежих овощей и зелени. И Дейзи сделала все, чтобы сократить количество вина, которое они выпивали за уик-энд. Но женское недомогание приходило как часы. И она, проклиная себя, недоумевала, почему так не было тогда, когда она и думать не думала о ребенке.
«Что ж, еще не все потеряно», – убеждала она себя.
Они молоды, здоровы, успешны во всем, за что бы ни брались.
«Тиара Джорджии» все более и более преуспевала. Мэри взяла Дейзи в долю.
– Я могу продать лед эскимосам, но я не смогла бы продать его, если бы он был недоброкачественным, – твердо сказала Мэри. – Ты вложила столько усилий и энергии в этот бизнес, что заслужила стать равноправным партнером.
От неожиданности Дейзи, как ребенок, зажала рот рукой.
– Мэри, я просто не могу поверить! Ты так добра ко мне.
– Глупости, – отмахнулась Мэри. – Ты нужна мне и магазину. Бизнес моя вторая натура, но даже если бы я потратила все выходные месяца, стараясь понять, как ты это делаешь, у меня не получилось бы ничего.
В конце концов, Дейзи пришла к выводу, что она никак не может забеременеть, потому что просто сейчас не то время. Как говорят буддисты: «Учитель приходит, когда ученик готов».
Очевидно, она не готова. Карьера женщины нарушает баланс между работой и детьми, вполне возможно, ей при ее образе жизни проще вообще не заводить ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49