Регистраторша с пониманием кивнула:— Да, это действительно мужественный поступок. Знаете, многие девушки в наше время боятся ответственности… Им кажется, что возиться с инвалидом унизительно, поэтому любая другая на вашем месте просто бы его бросила…— Только не Катюша! Она очень преданная девушка. И видите — ее любовь просто спасла Лешку! — продолжал бесстыдно расхваливать Костя.Это просто чудесно… И вы уже снова ходите… Надо же… — повернулась регистраторша к Леше. А тому больше всего на, свете хотелось сквозь землю провалиться. Ему было неловко, но Костя только этого и добивался и продолжал елейным голоском:— Катюш, ты расскажи, сколько тебе пришлось пережить…Катя, притворяясь смущенной, неимоверно гордясь собой, стала рассказывать.— Да, конечно, сначала было трудно, но я поняла, что любовь — это такое чувство… В общем, надо поддерживать любимого человека во всем. И я должна быть рядом с Лешей!Регистраторша восхищенно и с интересом смотрела на нее, и Катя села на любимого конька. Она любила поэтично рассказывать о себе, своих чувствах и поступках.— На самом деле, нам надо было пройти через эти преграды, чтобы понять, как мы на самом деле друг к другу относимся, — проникновенно начала Катя.— Да, это получилась проверка на чувства, — подхватила регистраторша. — Я очень рада, Катюша, что вы с Лешей ее выдержали.Леше было более чем неловко, и Костя тихонько предложил ему:— Слушай, давай выйдем на улицу, подождем ее там…Алеша с радостью подхватил идею брата:— Да, конечно! Катя, мы на улице, ты тут сама закончишь?— Да, да, конечно. — И Катя продолжила упиваться романтикой своей героической жизни. — Так вот… Я сначала, конечно, испугалась за свое будущее, ну представьте — Леша был в очень тяжелом положении… Но видите — я сделала ставку на любовь и оказалась права…Костя и Леша вышли.Слушать такое в больших количествах не станет ни один мужчина, даже если он безумно в вас влюблен, потому что и безумие имеет свои пределы. Как говорится, безумен, но не до такой же степени!Жора и Толик, сидя в угнанной машине, уже заждались. Жора нервно барабанил пальцами по рулю. Повернувшись к Толику, он в сотый раз спросил:— Сколько там времени?— Двадцать пять минут, — ответил брат. Жора выдохнул:— Пора. — И завел машину. — Костя обещал оставить его одного.— А если сорвется, как в прошлый раз? — робко начал Толик.Брат взорвался:— Слушай, ты! Не каркай! Надеюсь, неожиданностей не будет.Машина тронулась с места.На пороге ЗАГСа Костя, внимательно осмотревшись по сторонам, сказал брату:— Видишь, Лешка, как все удачно. У вас уже почти все готово! С рестораном договорились, документы подали…— Да. Костя, я хочу сказать тебе одну вещь. Спасибо тебе, что ты нам помогаешь, — начал так некстати благодарить его Леша.Косте было слегка не по себе от этого разговора, и он отмахнулся, улыбаясь:— Да ладно тебе!— Нет, правда. Это очень для меня важно, — настаивал Леша.Костя отвел взгляд и сделал вид, что вдруг спохватился:— Блин, Катя же просила меня напомнить про фотографа! А я забыл и думаю, она тоже забыла, вся в разговорах. Пойду напомню. Подождешь? Мы скоро.— Да, конечно, — согласился Леша, не ведая, какая беда его уже поджидает.Костя вернулся в ЗАГС, а Алеша остался на улице один, мечтательно улыбаясь.Стоял он спиной к дороге и не мог видеть, как подъехала угнанная Жорой машина, как выскочили из нее Толик и Жора. Погруженный в счастливое ожидание, Леша не обратил внимания, что кто-то осторожно подошел к нему сзади. А Толик — это был именно он — легонько и почти незаметно ударил Алешу ладонью по шее, и тот потерял сознание.Все происходило очень быстро и выглядело для окружающих так, как будто Алеша просто выпил, и ему стало плохо… Толик и Жора его подхватили и усадили в машину, которая мгновенно рванула с места. * * * Сан Саныч искал потерянный камешек, но так и не нашел. Конечно, вещь маленькая, могла попасть в ложбиночку или какое другое незаметное место и лежать себе тихо, не показываясь. Жалко было, однако, что пропадает такое добро.Видя, что Сан Саныч вернулся расстроенным, Зинаида тем не менее поинтересовалась:— Ну что, горе ты луковое, не нашел свою ценность потерянную?— Не нашел, — вздохнул Сан Саныч. — Ума не приложу, куда делась… И что теперь делать.— А эта вещь точно была в пиджаке? — виновато спросила Зинаида.— Да точно, точно! В кармане… — подтвердил Сан Саныч.— Ну прости, что я вытряхнула пиджак… — стала оправдываться Зинаида. — Но там были только бумажки! Я смотрела!Множество женщин поступают именно так, как поступила Зинаида, и считают, что все сделали правильно. Действительно, вечно у этих мужчин в карманах полно всякой ерунды. Иной раз выбросишь, так и не заметят даже. А вот один раз на тысячу начинают страдать: куда делось?— Может, найдется еще… Саныч, ну хочешь, давай вместе поищем, а? — Зинаида пыталась загладить вину.— Нет, Зина. Это все бесполезно. Я везде искал, и ни-че-го…— Послушай, Саныч, я не знаю, что ты потерял, но насколько я поняла, тебе дали что-то на хранение, так? — стала рассуждать Зинаида.— Так.— И это «что-то» до сих пор у тебя? — спросила Зинаида.— Да, у меня, — подтвердил Сан Саныч.— Тогда отдай это тем людям, и все! И не мучайся больше! А за то, что потерял, извинишься, ты же не виноват… Вали все на меня, мол, Зина вытряхнула пиджак, дура старая…— Да если б ты знала, что мне дали на хранение! — шепотом сказал Сан Саныч.— Ну так скажи! Скажи! Иначе как я могу тебе помочь? Ты же все тайны какие-то делаешь, все скрываешь от меня что-то…Сан Санычу давно хотелось хоть с кем-то поделиться. А тут представилась возможность, и он не выдержал:— Ладно. Скажу. Только ты — никому!— Разумеется, — пообещала Зинаида, даже не подозревая, что она сейчас услышит.— Женька дал мне на хранение бриллианты, ровно 265 штук. И один я потерял, — на одном дыхании сказал Сан Саныч.— Он дал тебе на хранение… бриллианты? — Если бы Сан Саныч сказал, что у него начали отрастать ангельские крылья, то Зинаида удивилась бы меньше. — Ты серьезно?! У тебя есть бриллианты? Сан Саныч, ты не перегрелся?— Это правда, Зина.— Да? А я уж решила, что тебя рановато из больницы выпустили, — пробормотала Зинаида.Сан Саныч решил, что если рассказывать, так уж все:— Я понимаю, в это трудно поверить, но когда я тебе все расскажу, ты поймешь, что я не вру. Бриллианты, которые мне дали на хранение, — это та самая контрабанда, из-за которой наш корабль вернули в порт.— Да что ты? Серьезно? То есть… Ты стал контрабандистом? — улыбнулась Зинаида.— Не говори ерунды! Нет, конечно!— Тогда откуда они у тебя? — уже серьезно спросила Зинаида.— Женька выследил контрабандистов, подменил бриллианты на простые камушки и просил меня отнести бриллианты в милицию.— А почему Женька сам этого не сделал?— Он торопился — уходил в рейс.— Так. Понятно. Только Женька-то в рейс дав-ным-давно ушел, почему же бриллианты до сих пор у тебя, а не в милиции? — спросила Зинаида, уже понимая, каким будет ответ.— Сознаюсь, бес попутал. Все как-то не мог с ними расстаться. Все думал: вот, надо пойти, сдать… а как посмотрю на них — жалко… Потом я хотел Маше помочь, денег на адвоката достать. Для этого решил продать один бриллиант. Потому я и собирался в Одессу ехать… Эх! Да что теперь говорить…— То есть тот бриллиант, который ты собирался продать, лежал в пиджаке, а я, дура старая, его… вытряхнула? — поняла Зинаида. — Ну и ты тоже хорош! Надо было сразу мне все рассказать! А ты вместо этого ходил таинственный и важный!— Я не мог рассказать… Это же не моя тайна была. А еще не хотел тебя в это дело впутывать. Да и потом, я же думал, что сразу сдам их в милицию.— Скажи, а ты где их прячешь? Ну, у тебя где-нибудь, наверное, есть тайник?— Да нет, они в доме, — беспечно ответил Сан Саныч.— В доме?— Ну да, на чердаке.— Слушай… Покажи, а? Так хочется на них посмотреть… — попросила Зинаида.— Ну пошли, покажу. — Сан Саныч даже обрадовался такой возможности.Старики поднялись на чердак, и Зинаида внимательно огляделась:— Ну и где ты их хранишь?Сан Саныч достал мешочек с бриллиантами:— Вот они. Ну как?— Ну надо же! Всего-навсего углерод… а какая красота! И денег каких стоит…— Это точно. Денег стоит.— А чего ты их здесь прячешь? Надо более надежное место найти! Давай перепрячем? — предложила Зинаида.— Ну давай, — согласился Сан Саныч.— С этого момента за бриллианты буду отвечать я! — заявила Зинаида.Они вернулись на кухню, и Зинаида спрятала мешок с бриллиантами в банку с крупой:— Вот так! Теперь их точно не найдут.— Между прочим, когда в прошлый раз нас пытались обокрасть — начали обшаривать с кухни, — заметил Сан Саныч.— Так, значит, воры наверняка бриллианты искали. За тобой следят, Саныч! Это опасно, ты понимаешь? — заволновалась Зинаида.— Зин, бомба два раза в одну воронку не попадает.— И что?— То, что по крайней мере здесь ворюга их больше искать не будет.— Да… Казалось бы, выглядят как обычные стекляшки, а подержишь их в руках — и такое чувство появляется… — стала вспоминать Зинаида.— Вот! Теперь ты меня понимаешь? Какая в них сила соблазна!— Саныч, скажи честно, хотелось их оставить себе? — спросила Зинаида.— Очень хотелось! — честно признался Сан Саныч.— Я бы тоже поддалась искушению, но отдавать надо. Сколько есть — столько и отнеси.— А что я Женьке скажу? Куда я один дел? Подумает, что я его украл, — волновался Сан Саныч.— С Женькой объяснимся как-нибудь. А сдать в милицию надо. От греха подальше.— Да. Ты права… — согласился Сан Саныч. * * * Катя уже в который раз была в ЗАГСе. Все было понятным и привычным, поэтому документы оформлялись легко и без лишних вопросов. Костя и регистраторша поглядывали на счастливую Катю, которая заполняла последний лист.— Проверьте, все правильно? — попросила Катя регистраторшу на всякий случай.Та внимательно перечитала документы и осталась довольна:— Да, все верно.Костя заботливо спросил:— Катюш, а насчет фотографа ты договорилась?— Ой! Забыла! — всплеснула руками Катя. Костя заулыбался:— Я так и знал! Специально вернулся, чтобы напомнить.— Спасибо, — сказала Катя и обратилась к регистраторше. — Мы хотим, чтобы нас снимали и фотограф, и оператор.— Конечно, сделаем! Катя похвалила Костю:— Какой ты все-таки молодец, что напомнил, вечно я что-то упускаю из виду. Растяпа!— Ну что? Пошли, а то Лешка нас, наверное, заждался, — сказал Костя и подумал о том, что Жора и Толик наверняка сделали свое дело.— Пошли, — Катя взяла его под руку и кивнула регистраторше. — До свидания.— Всего доброго! Надеюсь, на этот раз у вас все получится!Когда Катя и Костя вышли из ЗАГСа, Алешу они, конечно же, не увидели.— Я не поняла… А где Лешка-то? — спросила Катя Костю.— Не знаю. Я его здесь оставил, просил нас подождать…— И куда он делся?!— Ну, не знаю… — Костя старательно разыгрывал удивление. — Может, в магазин заглянул? Он, наверное, решил, что мы еще долго там провозимся.— В магазин? С какой радости? Черт, ну кто его просил куда-то уходить? Ищи его теперь. — Настроение у Кати начинало портиться.Поиски Алеши в магазине, как и предполагал Костя, ничего не дали. Теперь Катя стала волноваться:— В магазин он не заходил, тогда куда он делся?— Не знаю. Мало ли что ему в голову взбрело! — ответил Костя.Катя стала выяснять, не видела ли Алешу продавщица, стоящая у лотка с фруктами. Та не видела.— А может, ему надоело нас ждать и он ушел домой? — предположил Костя.— Что за глупости? — удивилась Катя.— Ну не знаю, может, Лешка решил вперед пойти, он же еще медленно ходит. Думал, мы его догоним.Катя согласилась с этим предположением, и они довольно быстро пошли по улице. Вдруг Катя увидела впереди знакомую Алешину рубашку.— Ты был прав! Он просто пошел вперед! Ну, дурачок… — сказала она Косте и побежала догонять Алешу, крича: — Леша! Леша, подожди!Но когда парень, к которому она бежала, оглянулся, то Катя увидела, что это не Алексей.— Ой… Извините, я… обозналась…— Да ничего. Бывает. * * * Катя не зря волновалась, потому что в это время Толик и Жора вытащили бесчувственного Алешу из машины. Несмотря на то что Алексей был без сознания, Жора все-таки залепил ему скотчем глаза и засунул в рот кляп. Ему казалось, что так надежнее.Братья перетащили обмякшего Алешу поближе к доку. Потом занесли в заброшенную шахту, ту самую, где заранее приискали место, чтобы спрятать Алешу. Жора чувствовал себя настоящим героем, который сейчас занят опасной, но важной работой, а вот Толику все это не нравилось, и он очень нервничал.Братья приковали Алешу наручниками к трубе так, что он почти не мог двигаться. Чего он, правда, и не пытался делать, поскольку в сознание не приходил.После всего этого Жора осмотрел довольным взглядом место и подвел итог сделанному:— Ну, все уже позади, расслабься. Мы молодцы! Провернули все чисто-благородно! Надо папашу обрадовать. Я схожу скажу ему. А заодно машину отгоню. А ты карауль инвалида. И никуда не уходи.Толик кивнул.Жора ушел, а Толик совсем помрачнел, разглядывая Алешу, который по-прежнему не приходил в себя и выглядел в наручниках очень жалким и больным. Наконец Алексей застонал и попытался повернуться, но наручники не давали ему это сделать. * * * Жора отогнал на место машину, убедился, что его никто не видел, а машину никто не искал, и отправился доложить о проделанной работе отцу.— Можешь нас поздравить, папа, мы это сделали! Все в порядке, — сообщил он.— Поздравляю. Вас кто-нибудь видел? — поинтересовался отец.— Нет, все сделано чисто. Он стоял один и даже не успел понять, что происходит. В этот раз Костя нас не подвел. А машину я поставил на то же место, откуда взял. Ее никто не хватился. В общем, никто ничего не заметил.— Леша в заброшенном доке? — уточнил смотритель.— Да. В полной отключке.— Толик с ним?— Охраняет, — подтвердил Жора.— Ну что ж, пойдем. Я с ним потолкую. Пришла пора поработать самому смотрителю. Когда Жора с отцом пришли в док, Толик сообщил им громким шепотом:— Он пришел в себя…— Отлично. Папа хочет с ним побеседовать. Освободи ему рот.Толик вынул у Алеши кляп изо рта. Алеша застонал и попросил:— Пить….— Потерпишь, — спокойно сказал смотритель. — Нам надо, чтобы ты вернул то, что у нас взял.— Я… не понимаю… — тихо ответил Алеша.— Все ты понимаешь. Герой… Ничего с тобой не случится, если ты все нам расскажешь. Как только расколешься — мы сразу тебя отпустим.— Я… ничего не понимаю, что я должен рассказать? — удивился Алеша.— Где то, что ты у нас украл? Ты давай не крути. А то если не захочешь по-хорошему, будет по-плохому!Смотритель с сыновьями пристально смотрели на Лешу. Это было довольно жалкое зрелище: прикованный наручниками к трубе, глаза залеплены скотчем….Смотритель пнул его ногой, и Леша застонал:— Кто вы? Чего вы хотите? Я не понимаю…— Не прикидывайся. Колись, а то хуже будет, — прошипел Жора и тоже пнул Алешу.— Куда ты дел бриллианты? — Голос смотрителя гремел в тишине.— Какие бриллианты? Я никогда в жизни их даже в руках не держал… — изумленно замотал головой Леша.Смотритель и Жора переглянулись, что-то не складывалось.— Темнить решил, парень? Ты мне тюльку не гони! Может, тебе рассказать, где ты взял брюлики? — снова повторил смотритель.Леша обреченно вздохнул:— Расскажите… Самому интересно… Жора язвительно хмыкнул:— Любознательный! Смотритель мрачно начал:— Хорошо. Я тебе напомню, если память отшибло. Ты упал с корабля. А в это время люди в аквалангах прикрепляли к днищу судна контейнер… Ну… припоминаешь?Алеша задумался:— Да… Кажется, я видел людей в аквалангах… Жора рванул к нему:— И ты говоришь, что ты их не брал?! Смотритель удовлетворенно кивнул:— Ну все, пацан. Ты попал. Теперь тебе не отвертеться.А в Лешиной голове мелькали воспоминания: вот он упал с корабля, вот он тонет и неожиданно видит каких-то людей в аквалангах, с грузом…Осененный догадкой, Леша, несмотря на залепленные скотчем глаза, повернулся туда, откуда слышал голоса, и заявил:— Так, значит, это были вы?..— Я вижу, ты вспомнил! Теперь тебе не отвертеться, — угрожающе произнес смотритель.Жора крикнул:— Ты их взял! Говори, куда дел, гад! Леша в отчаянии сказал:— Да не брал я ничего! Я же тогда ног не чувствовал! Мне выплыть надо было, на воде удержаться… Мне не до ваших бриллиантов было!— Знаем мы, каким ты инвалидом был! Прикидывался просто, чтоб от себя подозрение отвести. Но нас тебе провести не удастся, — наседал смотритель.Толик робко сказал:— Может, правда не он?— А кто? Дух святой? Или Нептун, повелитель морей? Я жду. И лучше меня не злить. Ну… — продолжал греметь смотритель.Леша в отчаянии продолжал стоять на своем:— Нет у меня никаких бриллиантов! Смотритель злобно усмехнулся и встал:— Ну что ж, посидишь здесь без воды, без еды, в одиночестве — быстренько вспомнишь.Он сделал знак Жоре, и тот скотчем залепил Леше рот. Толик с жалостью посмотрел на Лешу, но поделать ничего не мог. Смотритель и сыновья ушли, оставив Алексея связанного в абсолютной темноте, без воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37