— Допустим, — предположил следователь. — Маша, давайте рассуждать логически. Если вы"выдали ампулу Константину, то почему об этом нет записи в журнале?— Костя сказал, что заполнит все сам, — объяснила Маша.— Опять вранье. Я не мог такого сказать, потому что даже не знаю, как он заполняется, — снова вмешался в разговор Костя.Следователь достал из ящика стола журнал учета медикаментов из аптеки и стал в нем что-то искать.— Вот, никакой отметки здесь нет. Значит, в аптеке были все десять ампул. До того, как вы их похитили.Маша подавленно молчала.— А потом одна из этих ампул была использована при покушении на убийство человека. И вы знаете, кого именно. Алексея Самойлова!А вот это была самая большая неожиданность для Маши! Оказывается, Алешу пытались убить, и авария — это не случайность!— Вы что, обвиняете меня в покушении на Алешу? — тихо спросила она.— Именно так, — подтвердил следователь.— Это какое-то безумие. Скажите, ради Бога, зачем мне было на него покушаться? — Маше казалось, что она находится среди людей, лишенных рассудка.— Вы хотели сорвать его свадьбу с Катей, — ответил следователь.— Мы в тот самый день с Лешей только познакомились! — воскликнула Маша.— Это ваша версия событий, и мне она известна. А теперь я вам расскажу, как было на самом деле. — Следователь стал уверенно излагать свою версию. — Вы познакомились с Алексеем. Влюбились в него.— Я ни в кого не влюблялась! — перебила его Маша. Но следователь совсем иначе понял ее возмущение.— Не перебивайте. После этого вы узнали о том, что Алексей собирается жениться, — продолжал он, — и подложили ему ампулу со снотворным — в расчете на то, что он уснет и свадьба не состоится. Но ваша задумка — в сущности, безвредная — обернулась трагедией. Алексей не уснул сразу, у него хватило сил выехать на дорогу. Что было дальше, мы все знаем.— Я не делала этого! — закричала Маша.— Тогда объясните мне, как вы оказались на месте происшествия практически сразу после аварии? — спросил следователь. Объяснить это действительно было непросто.— Я не знаю… Я просто почувствовала, что с ним произошло что-то плохое. Я не знаю, как это— объяснить, — пролепетала Маша.— Зато я знаю, — жестко сказал следователь. — Вы предполагали возможность такого развития событий. Поэтому, увидев, что машины Алеши нет на месте, побежали на дорогу и оказались на месте аварии.— Это неправда. Я очень хорошо к нему отношусь, я никогда бы не смогла…Но ведь вы говорите, что не испытывали к нему никаких чувств? — перебил Машу следователь. — Именно любовью и объясняются ваши дальнейшие действия — активная помощь врачам на месте аварии, ваша готовность сопровождать его в больницу, дежурство у его палаты. Вас мучило чувство вины за содеянное. И вы, как порядочный, в общем-то, человек, хотели сгладить последствия своего поступка.— Так вот зачем ты нанялась к нему сиделкой! — возмутился Костя. — Как же я тебя раньше не раскусил!— Ну что, Мария Николаевна, как видите, ваши мотивы и поступки нам совершенно ясны. Может, напишем чистосердечное признание? Поверьте, это для вас сейчас наилучший выход.Маша не знала, что для нее сейчас наилучший выход. Она только понимала, что попала в беду и не знает, как из нее выбраться.— Мне не в чем признаваться. Я ни в чем не виновата, — просто сказала она.— Да что ее слушать! Под замок ее — и все дела! — предложил Костя.— Хочу тебе напомнить, Костя, что в этом кабинете я хозяин, — сказал следователь. — И я решаю, кого под замок, а кого нет.— Так ведь все же понятно, дядя Гриша! Вот перед вами сидит человек, который покушался на жизнь моего брата. Значит, ее нужно посадить в тюрьму! — настаивал Костя.— Виновен человек или нет — определяет не следствие, а суд. И вообще, я бы тебе посоветовал сейчас пойти домой, пока я тебя не арестовал с ней вместе, — сказал следователь.— За что?! — испуганно спросил Костя.— За то, что у тебя в аптеке наркотические вещества хранятся как попало и без учета!— Хорошо, я уйду. Но я рад, что она свое получит!Костя вышел из кабинета, а следователь продолжил разговор с Машей:— Маша, я понимаю ваши чувства. Вам очень тяжело сейчас. Но поверьте, лучше признаться в том, что случилось. Сразу станет легче.— Мне не в чем признаваться, — упрямо сказала Маша. — Я не подкладывала эту ампулу! И ничего не брала из аптеки, понимаете? НЕ БРАЛА!В ее голосе звучала несомненная искренность. Следователь задумался.Поговорив с сыном, Полина вернулась к Самойлову, который возился с какими-то документами.— Как он там? Ему не стало хуже? — Самойлов оторвался от бумаг. — Что-то ты выглядишь озабоченной.— Да нет, с ним все хорошо.— Тогда в чем дело?Полина решила все-таки рассказать мужу о том, что ее удивило.— Представляешь, когда Лешка ходил сегодня гулять, он встретил Катю.— Ну и что тут такого?— Она увидела, что он снова ходит, и призналась ему, что по-прежнему его любит.— Слушай, дорогая, я знать больше не хочу ничего про эту Катю. Пусть говорит, что хочет. Надеюсь, Леша не придал ее словам большого значения.— Вроде бы нет.— Ну, вот и все. Главное, что он на ноги встал, а проблемы с Катей — дело десятое — уверенно сказал Самойлов. — И вообще, пусть молодежь решает свои дела, а нам нужно думать о наших.— А какие у нас дела? — спросила Полина.— Ну, например, тебе надо решить, какое платье ты наденешь в ресторан на нашу серебряную свадьбу.— Да, вот это проблема! — рассмеялась Полина.— Есть идея: платье тоже должно быть серебряным, — шутливо предложил Самойлов.— Ты шутишь, а я ведь действительно ничего не успею сшить…Самойлов обнял Полину:— Давай думать о хорошем, Полинка, и радоваться тому, что наконец-то у нас нет настоящих поводов для огорчения.— Ты прав, — ответила Полина и потерлась щекой о его щеку.Зинаида и Сан Саныч довольно быстро добрались до милиции. Они зашли в коридор, где сидел дежурный, и немного потоптались на пороге, прежде чем спросить о Маше.— Здравствуйте, — обратилась к дежурному Зинаида. — Как бы нам узнать, что там с моей внучкой, а? У вас она где-то…— Фамилия? — сухо спросил дежурный.— Никитенко.Дежурный полистал книгу с записями и ответил:— У следователя, на допросе.— А как бы нам ее увидеть? — спросила Зинаида.— Увидеть ее сейчас нельзя — сказано же, допрос идет, — объяснил дежурный. — Хотите — подождите здесь.— Ну хоть бы одним глазком взглянуть, а? — жалобно попросила Зинаида.— Не положено, говорят же! — оборвал ее милиционер.— Хоть передачку ей отдать… — в тон Зинаиде попросил Сан Саныч.— И передачи тоже пока не принимаются! Не мешайте работать! — Дежурный дал понять, что разговор окончен.В это время в коридор вышел Костя, и Зинаида бросилась к нему.— Костя, ну что там?! Все выяснилось?— Да, все наконец выяснилось, — мрачно ответил Костя.— Слава Богу! — облегченно вздохнула Зинаида. — Но почему так долго? Когда ее отпустят?— Боюсь, теперь не скоро, Зинаида Степановна. Все очень и очень серьезно.— Так ты же сказал, что все выяснилось? — удивился Сан Саныч.— Она ведь не виновата! — убежденно сказала Зинаида.— Вы, оказывается, совершенно не знаете свою внучку, — покачал головой Костя. — Да и я в ней сильно ошибался…— Костя, объясни толком! В чем ее обвиняют? — спросил Сан Саныч.— Задайте эти вопросы следователю, он вам все объяснит. А мне некогда.Костя махнул рукой и быстро вышел из милиции. Ему было необыкновенно легко. Как славно все сложилось. Как хорошо он придумал и отвел от себя подозрения!В это время следователь задавал Маше вопросы:— Значит, несмотря на все улики, вы не намерены признаваться в содеянном?— Да, — уверенно сказала Маша, — потому что я ничего не делала.— Что ж, жаль, что вы продолжаете упорствовать. Я давал вам шанс изменить вашу участь.— Каким образом?— Если бы вы признались и раскаялись, уголовное дело, заведенное против вас, можно было бы переквалифицировать на причинение вреда здоровью по неосторожности. Но вы почему-то не желаете воспользоваться этим, — искренне удивился следователь.— Потому что я невиновна, — отрезала Маша.Дело ваше, — сказал следователь и продолжил официальным тоном: — Мария Николаевна Никитенко, вы обвиняетесь в попытке покушения на жизнь Алексея Самойлова. Я вынужден на время следствия заключить вас под стражу.Следователь нажал кнопку на столе. Тут же вошел дежурный.— Вызывали, Григорий Тимофеевич? — спросил он.— Да. Уведите гражданку Никитенко в камеру предварительного заключения.Маша поняла, что впереди ее ждут серьезные испытания.Убежав от отца, Катя выплакалась и пришла домой. Мама ждала ее:— Ну что? Ты нашла его?— Да, он был в офисе.— Вы поговорили? Что он тебе сказал? — Таисии не терпелось поскорее узнать о результате разговора.— Мама, я не хочу про него больше слышать. Мы будем жить без него, — сурово заявила дочь.Таисия даже присела.— Он так сказал? — ахнула она.— Это я тебе говорю! — выкрикнула Катя. — Так будет лучше для всех, и для нас с тобой.— Постой, Катя, я тебя не за тем туда посылала! Что значит «без него»?! Нам надо вернуть его в семью! — Таисия не ожидала такого поворота событий.— Мама, он нам не нужен. Он предал тебя. И меня тоже.— Ты что, ему так и сказала? — У Таисии просто опустились руки.— Да, представь себе. И еще сказала, что он мне больше не отец. Ненавижу его.— И его не испугало, что он навсегда потеряет дочь? — спросила Таисия.— Не знаю. И знать не хочу.Катя зашла к себе в комнату и хлопнула дверью.— Вот и посмотрим, дорога ты ему или нет, — сказала Таисия закрытой двери. — Любит он тебя или нет.Если любит — то вернется.Буравин все еще переживал разговор с Катей, когда в кабинет зашел Самойлов:— Привет, Витя!— Привет, — ответил Буравин, вставая и подавая руку.— Витя, такое счастье! У нас Алешка начал ходить!— Да ты что? Поздравляю, Боря. Вот это отличная новость. Наверное, Полина счастлива?— Не то слово, — подтвердил Самойлов. — Да, кстати, пока не забыл: приглашаю тебя на нашу серебряную свадьбу!— Неужели столько времени уже прошло? — удивился Буравин.— Ага! Мы сегодня с Полиной стали вспоминать — оказывается, уже двадцать пять лет вместе!— Поздравляю. От всей души, так сказать. И за Лешку очень рад.— Что-то ты не выглядишь особенно радостным, Вить, — заметил Самойлов.— Не обращай внимания. Это к вам не относится.— У тебя неприятности?— Да не то чтобы неприятности, так… перемены в жизни. Впрочем, они назревали давно.Только тут Самойлов заметил в офисе чемодан.— Ты куда-то уезжаешь?— Не уезжаю, а переезжаю, — сказал Буравин.— Куда?— Да вот сюда, в офис. Теперь здесь буду жить.— Не понял… А как же дом, Таисия? — У Самойлова даже вытянулось лицо.— Боря, я сегодня ушел от Таисии! — объявил Буравин.— Неожиданный поступок, — оценил Самойлов. Буравин кивнул:— Знаю. Но так было надо.— Не пожалеешь? — поинтересовался Самойлов.— Думаю, нет.Самойлов собрался было еще что-то спросить, но передумал.— Давай, спрашивай, я же вижу, что ты что-то хочешь узнать? — помог ему Буравин.— Да. Как отреагировала Таисия? — спросил Самойлов.— Отрицательно. Но ты ведь не это хотел узнать?— Да, не это, — кивнул Самойлов. — Мне пока непонятно одно…— Что именно?— Ты ушел от жены. Что планируешь делать дальше?— Не знаю… — Буравин пожал плечами. — Пока планирую жить здесь. Не волнуйся, твоему семейному счастью мой уход от Таисии не угрожает. Ты ведь это хотел узнать?— И все-таки я не понимаю тебя. Что за ребячество? Это в молодости можно собирать чемоданы и демонстративно хлопать дверью!— Выходит, я такой старый, что не могу себе этого позволить? — усмехнулся Буравин.— Я говорю серьезно, Витя! Сколько лет вы прожили вместе? Двадцать?— Да… я потерял полжизни.— Ты не понимаешь, а я тебе скажу! Со стороны всегда виднее. Ты не должен бросать Таисию, вы прекрасная пара, у вас дочь, в конце концов! — сказал Самойлов настойчиво. Слишком настойчиво.— Ну, дочь уже взрослая, а по поводу прекрасной пары, так это только видимость. Поверь, если бы я мог остаться с женой, я бы не ушел. Но я больше не могу. У меня закончилось терпение, — пожаловался Буравин.— Я тебя знаю, Витя, ты по натуре — не волк-одиночка. Тебе обязательно нужно, чтобы рядом с тобой был близкий человек.— Кто знает…— Это просто усталость. Отдохнете друг от-друга какое-то время, и ты снова вернешься в семью. — Самойлов гнул свою линию.— Может быть. Так далеко я не загадываю.— Значит, как я понимаю, к нам на юбилей вы не придете?— Да. Не могу я сейчас ее видеть. Даже просто встретиться и сидеть за одним столом… не хочу. Пусть Таисия идет с Катей, без меня.— Жаль, конечно, но раз ты так решил… — с сомнением сказал Самойлов.— Да. Я так решил, — твердо сказал Буравин. Бывает так, что человек понимает, как он был не прав, на долгие годы лишая себя чего-то важного и незаменимого. Только вот чего? На что надеется мужчина в этом возрасте, пытаясь начать все сначала? Или же он просто хочет остаться самим собой и борется за себя настоящего, каким он и был в молодости? Кто знает, кто знает… * * * Лева был занят своими повседневными ресторанными делами, когда к нему подошел сияющий Костя. Даже странно, каким счастливым может быть человек, засадивший другого в тюрьму!— Привет, Лева!— Привет. Выпить пришел?— Да! — подтвердил Костя. — Настроение отличное! И повод есть.— Ну? Что за повод? — заинтересовался Лева.— Да все просто супер! Я наконец выпутался из этой истории с покушением! Надо мной больше ничего не висит, никаких угроз! Уф, сам не верю, что это так!— Поздравляю! — сказал Лева и попросил официанта накрыть для них столик, что и было выполнено со спринтерской скоростью.— Так что это за повод, по которому ты сияешь, как медный чайник? — повторил Лева, разлив по рюмочкам коньячок.— Машу арестовали вместо меня, и все поверили, что я ни при чем! Все! — Костя откинулся на спинку стула.— Ты подкинул ей улику? — догадался Лева.— Причем неопровержимую! — Костя не мог скрыть свою радость.— За это действительно надо выпить! — улыбнулся Лева. — За тебя!— Слава Богу, от меня хоть с бриллиантами отстали, я уж думал: все, конец! А теперь все хорошо, сами их ищут…— Неужели бриллианты еще не нашли?! — обрадовался Лева.— Не-а.— И никто не знает, где они? — заинтересованно спросил Лева.— Никто. Все ищут! «Ищут пожарные, ищет милиция…»— «Ищут давно и не могут найти», — продолжил Лева, снова разливая коньяк, — но ведь кто-то же их спрятал! Представь, какой это клад? Лежит себе сейчас где-нибудь в укромном месте…— Ага, и в поисках клада может помочь только какая-нибудь ведьма или леший, как в сказках, — весело сказал Костя. — Лёв, а у тебя случайно на примете никакой нечистой силы нет?Лева промолчал. Нечистая сила у него на примете была, но он собирался воспользоваться ею лично, а не в компании с Костей. * * * Зинаида и Сан Саныч не уходили из милиции. Они ждали следователя. Ни о чем другом, кроме Машиного ареста, они говорить не могли и волновались чрезвычайно.— Ты же веришь, что Маша ни при чем?! — в сотый раз спрашивала Зинаида.— Конечно! — отвечал ей Сан Саныч с непоколебимой уверенностью.— А что имел в виду Костя?! — вдруг вспомнила Зинаида. — Что он такое сказал? Почему он уверен, что Маша в этом замешана?!— Успокойся, Костя просто что-то перепутал. Сейчас мы дождемся следователя и все у него выясним.— Это какая-то ошибка, глупая, ужасная! Что же нам делать, Саныч?!— Не переживай, Зин, здесь умные люди работают, разберутся.В этот момент из дверей кабинета следователя вывели арестованную Машу.— Маша! — бросилась к ней Зинаида. — Что, Машенька? Что следователь сказал?! Куда тебя? Тебя в тюрьму сейчас?— Бабуль, не волнуйся, все будет хорошо… — не совсем уверенно сказала Маша.Разъяренная Зинаида накинулась на милиционера:— Куда вы ее ведете? Отпустите немедленно!— Тихо, Зин, не шуми, — попридержал ее порыв Сан Саныч.— С дороги! — сказал милиционер и решительно отстранил Зинаиду.— Это что же такое! Невиновного человека в тюрьму! Что за порядки такие, а?! — в отчаянии заголосила Зинаида.В коридор вышел следователь и попросил:— Зинаида Степановна, можно с вами поговорить?— Естественно! Я сама к вам собиралась зайти!— Вот и хорошо. У меня к вам есть пара вопросов. Зинаида направилась в кабинет к следователю со всей решимостью человека, собравшегося защищать невинно осужденного. Она села на стул у стола следователя и продолжала возмущаться:— Нет, я все-таки не понимаю, как вы могли арестовать Машу? Она ни при чем!— Вы так считаете, потому что она — ваша внучка и вы ее любите. Это понятно. А вот объясните мне одну вещь: как Маша оказалась на месте аварии?— Ну, она почувствовала, что этому мальчику плохо… — Зинаида вдруг вспомнила о необычных особенностях своей внучки и поняла, что это действительно может казаться странным.— То есть как это? Она что, знала, что ему может стать плохо?— Нет, не знала.— Просто вдруг «почувствовала»? — иронично спросил следователь.— Да.— Подумайте сами: Леша прекрасно себя чувствовал, ехал на свадьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37