– Я чувствовала ее, когда была там внизу, у машины, вчера.
Валери кивнула, тем не менее Жаннин поняла, что теперь менеджер поисков думает, что у нее на шее еще и сумасшедшая мамаша.
– Если она все еще жива, мы найдем ее, – заверила ее Валери. – Но вам лучше знать, что, к сожалению, у собак будут кое-какие проблемы. Дождь, который прошел вчера, затруднит взятие ими следа. Да и на вторую половину сегодняшнего дня также обещают дожди.
– Какие в данной местности леса? – спросила Паула. – Какие-нибудь люди живут здесь поблизости?
– Нет, – сказала Валери. – Леса очень густые, и это тоже может стать проблемой для собак. Кое-где попадаются строения… хижины, скорее. Но никто здесь давно не живет.
– А как насчет животных? – спросила Жаннин.
– Как обычно. Олени. Несколько медведей, но их особо не видно. Туристы видели случайно горного льва, но это уже действительно редкость.
– А можно ли задействовать вертолет? – спросила Жаннин.
– Слишком густой лес, – сказала Валери.
– Валери? – Какой-то мужчина просунул голову в дверной проем трейлера, и Валери помахала ему.
– Сейчас приду, – сказала она и повернулась к ним. – Мне нужно идти. Мой вам совет, ребята, либо возвращайтесь в гостиницу и поспите, либо…
– Ни в коем случае, – отрезала Жаннин.
– Тогда устраивайтесь поудобней там, на дороге. Вы можете время от времени заходить в трейлер, если понадобится спрятаться от солнца или что-то еще, но здесь будет слишком тесно, если все останутся внутри. У нас есть несколько раскладных стульев, вы можете воспользоваться ими, если хотите.
– Валери! – позвал опять тот мужчина.
– Мне нужно идти, – повторила она. – Сообщайте мне все время, где вы, и я буду держать вас в курсе того, как мы продвигаемся.
Она отошла от них, и Жаннин посмотрела на Лукаса:
– Что теперь?
– Теперь мы устроимся поудобней на дороге, я полагаю, – ответил он, вставая.
Они взяли на время раскладные стулья и установили их возле насыпи у края дороги. Паула съездила на машине Джо в ближайший городок, чтобы купить кое-что из еды, средство от насекомых и крем от загара, несмотря на то что дорога будет в тени большую часть времени. Жаннин была против покупки крема от загара.
– Мы ведь не будем здесь так уж долго, – сказала она.
Она действительно верила в то, что говорила.
Так много поисковиков и собак продолжали собираться на этой территории, что ей казалось нереальным то, что Софи могут не найти с минуты на минуту.
Но утро истекало, часы проходили, а никаких новостей от Валери не было, несмотря на то что поисковики постоянно заходили в трейлер, чтобы поговорить с ней. В час дня приехали родители Жаннин. Они были мрачными и напуганными. Они раздали всем более удобные стулья, которые привезли с собой, а также сэндвичи и напитки. Еще они привезли сумки с только что купленными новыми футболками и шортами для Жаннин, Джо и Паулы, но едва ли обменялись приветствием с Лукасом. Они поставили свои стулья рядом с Джо и Паулой, и Жаннин могла слышать, что Джо вводит их в курс того, как проходят поиски.
– Мы слышали о дочери Зои по радио, пока ехали сюда, – сказала Донна. – Она как раз в этой местности.
– Не совсем, – уточнил Джо. – Она как минимум в двенадцати милях отсюда.
– Недостаточно далеко, – покачал головой Фрэнк.
– Зои так и не смогла смириться с тем фактом, что ее дочь виновна, – продолжала Донна.
Паула проглотила кусочек своего сэндвича.
– Я думаю, там были какие-то обоснованные сомнения, – сказала она.
– Просто жизнь Зои стала очень печальной, – проговорила Донна.
– Ну, она, конечно, увлеклась этой пластической хирургией, – добавил Фрэнк. – Она уже даже была не похожа на себя.
– Но она, вероятно, считала себя обязанной делать эти операции, – сказала Паула. – Ее фанаты ожидали, что она всегда будет выглядеть хорошо.
Жаннин пыталась отключиться от этого бессодержательного разговора, когда делилась своим сэндвичем с Лукасом. Он выглядел очень уставшим, и она предположила, что ее глаза казались такими же запавшими, а щеки такими же впалыми, как и у него.
В три часа дня Валери наконец вышла из трейлера, чтобы поговорить с ними. Она несла что-то в руке. Мобильный телефон, подумала Жаннин.
– На самом деле новостей нет, – сказала Валери, прежде чем они успели спросить. – Я просто хотела узнать от вас немного больше информации о Софи.
Фрэнк встал, чтобы предложить Валери свой стул, но она помахала рукой в знак отказа, и Жаннин узнала предмет в ее руке.
– Это кроссовка Софи! – вскочила она на ноги.
– Это одна из вещей, о которых я хотела вас спросить, – сказала Валери, передавая ей кроссовку. Она была грязной и насквозь мокрой, но в остальном в хорошей форме. – Это ее кроссовка?
– Да! Абсолютно точно.
Жаннин прижала кроссовку к груди как какое-то сокровище.
– Где вы нашли ее? – спросил Джо.
– Лишь в двадцати футах от места аварии, – сказала Валери. – Но нам не удалось найти хоть что-нибудь еще.
– Вы сказали, что вам нужна еще какая-то информация о Софи, – напомнил ей Лукас.
Валери кивнула:
– В общем, прежде всего позвольте мне сказать, что мы очень обеспокоены тем, что не нашли ее до сих пор. Учитывая, что она, вероятно, ранена и потеряла как минимум одну кроссовку, мы не можем понять, как она могла уйти так далеко.
– Что вы хотите этим сказать? – забеспокоился Джо.
– Лишь то, что нужно рассматривать и возможность того, что она могла… умереть от ран и ее могло найти какое-то животное и…
– Не сдавайтесь! – взмолилась Жаннин. – Пожалуйста!..
– Нет, мы не сдаемся. Просто мы учитываем все возможные объяснения, почему, несмотря на то что ее ищет так много людей, мы до сих пор не нашли ее, Мы полагаемся на статистические данные о том, как может себя вести потерявшийся ребенок, – продолжала она. – Ребенок в возрасте от шести до двенадцати лет обычно пытается идти по пути наименьшего сопротивления. К сожалению, в этом лесу нет никаких троп, и это все усложняет и для нее, и для поисковиков.
– Могла она пойти по дороге, а не по лесу? – спросил Фрэнк.
– Мы предполагаем, что Софи не смогла бы выбраться на дорогу с места аварии, – сказала Валери. – Здесь слишком крутой склон. Но мы все равно осматриваем дороги, просто на случай, если ей все-таки это удалось. Мы разделили их на три мили в каждом направлении. Но и на дороге, и в лесу здорового ребенка возраста Софи обычно находят в радиусе двух миль от того места, где их видели последний раз. Очень редко находят их где-то дальше. А Софи еще и нездорова.
– Но вы ведь будете искать и дальше двух миль отсюда, не так ли? – спросила Жаннин.
– Да, конечно, мы будем, если не найдем ее где-то ближе, – сказала Валери. – Мы не сдаемся в поисках кого бы то ни было, Жаннин. Не говоря уже о поисках ребенка.
Джо и Паула, а также родители Жаннин вернулись в гостиницу около шести часов вечера, но Жаннин и Лукас оставались на командном посту вплоть до восьми часов, когда гроза и ночь выгнали поисковиков из леса. В гостиницу они ехали, не говоря ни слова, в машине Джо, которую он им оставил.
У Жаннин не было сил притворяться, поэтому она даже не зашла в свой гостиничный номер, а сразу направилась в комнату Лукаса. Она лежала рядом с ним в его постели, не в силах пошевелиться. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела белый трейлер, поисковиков в кроссовках, хорошо надрессированных собак со взглядом, полным ожидания, и густой лес, который поглотил Софи.
– Мне нужно вернуться в Вену завтра, – сказал вдруг Лукас.
Они говорили до этого какое-то время, потом погрузились в долгую тишину, и Жаннин вздрогнула: как от звука его голоса, так и от самих слов.
– Зачем? – спросила она.
– Всего лишь на день, – сказал он. Его рука обнимала ее за плечи, он крепче прижал ее, чтобы утешить. – У меня есть кое-какие дела, которые мне нужно решить. Но я хотел предложить тебе поехать со мной, и мы…
– Какие дела? – спросила она. – Что может быть важнее того, чтобы быть здесь сейчас?
– Это не важнее, – ответил Лукас, – но это нечто, о чем я должен позаботиться, однако не могу сделать это отсюда.
В Лукасе вечно была какая-то тайная сторона. Обычно это ее не беспокоило, но в данный момент она была раздражена.
– Это связано с поисками другой работы? – предположила она. Как он мог даже говорить об отъезде?
– Нет, – вздохнул Лукас. – Существует проект, над которым я работаю еще с несколькими людьми. Мы разрабатываем кое-какие вещи по Интернету, и они ждут, чтобы я вернулся с кое-какой информацией.
– А мы не можем раздобыть ноутбук здесь? – предложила она.
Лукас покачал головой:
– Все мои материалы в домике на дереве. Извини, но мне придется поехать. И я думал, что было бы хорошо, если бы ты поехала со мной…
– Я не могу уехать отсюда.
В ее голосе появилась злость, и он колебался, прежде чем опять заговорить.
– Здесь так мало от тебя зависит, милая, – сказал он наконец. – Поиски будут продолжаться и без тебя, а я хотел предложить тебе съездить к доктору Шефферу и взять немного травяного средства… Гербалины. И если… когда найдут Софи, ей сразу же смогут его дать. А также мне придется взять в аренду машину, чтобы вернуться в Виргинию. Я смогу оставить ее в Вене, а потом мы могли бы приехать сюда на моей… или на твоей машине. Таким образом, у нас будет тут машина.
Она не следила за всем его разговором о машинах. Она все еще думала о том, чтобы привезти сюда Гербалину, которую в любой момент один из врачей «скорой помощи» сможет дать Софи. Она поцеловала Лукаса в щеку.
– Спасибо, – сказала она.
– За что?
– За то, что веришь, что Софи найдут живой. У меня возникло такое чувство, будто я единственная по-прежнему считаю, что это возможно. И за то, что веришь в Гербалину.
– Я собственными глазами видел, к какому улучшению здоровья Софи оно привело.
– Джо тоже видел, – сказала Жаннин. – И мои родители также видели. Но для них это ничего не меняет.
– Итак, – сказал Лукас, – ты поедешь со мной?
– Да, – прижалась она к нему покрепче, закрыв глаза.
Она попытается заснуть, молясь, чтобы этот сон прервали ночью и сообщили хорошую новость, которую она так жаждет услышать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Зои открыла глаза, как только запели птицы, возвещая утро. Свет только-только начинал проникать в комнату, и со своего соломенного ложа ей было видно за занавешенным окном птицу-кардинала на дереве. Когда она впервые пришла в хижину, она нашла там несколько старых сеток, наполовину прикрытых землей, и прибила их на два окна в спальне для того, чтобы комары не проникали внутрь. Возможно, в этом не было смысла, так как на других окнах в доме не было сеток, однако ей было приятно создать для Марти небольшое пространство, в котором не было бы насекомых.
Это было за мгновение до того, как Зои вспомнила, что она не одна.
Воспоминание о маленькой девочке возвращалось к ней так медленно, что, когда она подняла голову посмотреть на соломенное ложе в другом углу комнаты, она почти ожидала увидеть его пустым, без ребенка, как будто он ей приснился. Однако она была там, с ее тельцем, настолько маленьким, что оно едва приподнимало бледно-лиловую простыню над ложем.
Малышка лежала на боку, спиной к Зои, и ее волосы рассыпались рыжими волнами по подушке.
Зои снова опустила голову на подушку и закрыла глаза. Что ей делать с этим ребенком? Насколько больна она была? Когда Софи проснулась после долгого сна за день до этого, ей удалось держать глаза открытыми только в течение того времени, которое было необходимо для того, чтобы Зои промыла и перевязала ее порез, и, возможно, еще немного для того, чтобы промыть и перевязать инфицированную ногу, прежде чем снова вернуться в постель. Она спала в течение всего обеденного времени, весь вечер и всю ночь, как будто восстанавливала силы после трех ночей, проведенных в лесу в одиночестве.
Она была прекрасной девочкой, умной девочкой, и все, чего она хотела, это вернуться домой. Однако Зои не знала, как это сделать, чтобы не подвергать себя и свою дочь большому риску. Ночью ей в голову иногда приходил план, по которому она и Софи прошли бы пять миль через лес к дороге, оставив записку для Марти, на случай, если бы она пришла, когда Зои не было дома. Ей нужно было бы выдумать что-то вместо ботинка для левой ноги Софи. Тем более что ножка была настолько повреждена и натерта во время ее трехдневного пути, что Зои не была уверена в том, сумеет ли маленькая девочка пройти даже одну милю по жесткой лесной земле, не говоря уже о пяти. Но ничего страшного. Это было бы наименьшими их проблемами. Она бы понесла девочку, если нужно.
Таким образом она бы привела девочку к дороге. Это была старая дорога, и им бы пришлось долго ждать, пока кто-нибудь не будет проезжать мимо. Как только они увидели бы машину, Зои бы спряталась, а Софи могла бы ее остановить. Сначала ей пришлось бы объяснить все это Софи, чтобы Софи не выдала ее. Зои волновало то, что маленькая девочка сядет в машину с незнакомцем, у которого могли быть плохие намерения, но другого выхода не было.
Впрочем, существовала еще одна проблема, большая проблема – Софи узнала ее.
Во время полдника за день до этого Зои заметила, как ребенок уставился на нее через костер.
– Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видела, – сказала Софи, и Зои не могла не быть польщена тем, что ребенок нашел ее достойной комплимента, несмотря на ее шестьдесят лет.
– Ты похожа на Зои, – продолжила девочка, и радость Зои сменилась страхом.
– Мне это говорили и раньше, – сказала она, испугавшись того, что даже с ее светлыми волосами, подстриженными до подбородка, даже с полоской седины у корней и без косметики восьмилетний ребенок узнал ее. – Лично я не вижу сходства.
– Ты выглядишь точь-в-точь как она, – сказала Софи, – как она выглядела в Рождественском фильме.
– О да, я помню тот фильм, – сказала Зои.
Она играла роль в том фильме для взрослых по настоянию Макса, хотя и отказалась от роли бабушки. Стильной бабушки, но все же бабушки.
Таким образом, добрый водитель, который подобрал бы Софи, отвез бы ее в полицейский участок, или в офис к шерифу, или что-то в этом роде, и потом бы Софи рассказала им, что женщина, очень похожая на Зои, заботилась о ней в лесу. Не такая уж это и проблема, подумала она. Люди считали Зои умершей уже несколько дней, и если бы кто-то в это и поверил, они бы все равно никогда не догадались, что она изолировала себя в нелюдимом месте.
– Я думаю, что ты действительно Зои.
Зои вздрогнула, услышав голос Софи. Она обернулась и увидела, что девочка повернулась на соломенном ложе и уставилась на нее.
– Ну, – сказала Зои, усаживаясь. – Ты, наверное, хорошо спала. Как ты себя чувствуешь этим утром?
– Я наблюдала за тобой, – проговорила Софи. – У тебя такая же горбинка на носу, как у Зои.
Она хотела было поспорить и сказать ей, что у многих есть горбинка на носу, но увидела по лицу Софи, что ребенка не обманешь.
– Ты права, дорогая, – вздохнула она. – Я и есть Зои.
Софи уселась с торжествующей улыбкой на лице:
– Я знала это.
Она была так чертовски мила, когда улыбалась, что Зои невольно улыбнулась.
– Я попрошу тебя об одолжении, – сказала она, – об очень большом одолжении.
– О чем это?
– Сегодня я планирую пройти с тобой к дороге и…
– Через лес? – улыбка Софи исчезла.
– Да. Это длинный путь. Но это единственный способ вывести тебя отсюда.
– Я не могу снова возвращаться в лес. – При этой мысли личико Софи так побледнело, что на коже проявились веснушки.
– Это единственный выход, Софи. Ничего другого я не могу придумать.
Софи ничего не сказала, но маленькая складочка между бровей стала глубже.
– Я отведу тебя к дороге. Но… это тяжело объяснить… Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я здесь, это очень важно. Поэтому я прошу тебя никому не говорить, что я здесь. Это будет наш секрет, хорошо?
– А как мне сказать, кто мне дал эту рубашку? Софи подняла руку, и закатанный рукав голубой рубашки Зои соскользнул к ее плечу.
– Ты можешь сказать им, что женщина в лесу помогла тебе. Но только не говори, кто она, хорошо?
– Почему ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал о тебе?
Зои догадалась, что Софи не слышала о ее самоубийстве, и не было смысла затрагивать эту тему.
– Это очень трудно объяснить, – сказала она. – Я устала от того, что меня узнают везде, куда бы я ни пошла, поэтому мне захотелось побыть там, где я никого не буду видеть некоторое время.
– О, – кивнула Софи, как будто бы ей все было совершенно понятно.
– Вот что мы сделаем, – начала Зои. – Я приготовлю что-нибудь на завтрак, потом мы сделаем тебе какой-нибудь ботинок, а затем отправимся в путь.
Софи выглянула в окно, туда, где деревья образовали стену, отгородившую их от остального мира. Для Зои эти деревья служили прикрытием, но она пыталась увидеть их глазами Софи. Как же страшно было ей провести трое суток одной, не видя ничего, кроме темного леса, куда бы она ни повернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Валери кивнула, тем не менее Жаннин поняла, что теперь менеджер поисков думает, что у нее на шее еще и сумасшедшая мамаша.
– Если она все еще жива, мы найдем ее, – заверила ее Валери. – Но вам лучше знать, что, к сожалению, у собак будут кое-какие проблемы. Дождь, который прошел вчера, затруднит взятие ими следа. Да и на вторую половину сегодняшнего дня также обещают дожди.
– Какие в данной местности леса? – спросила Паула. – Какие-нибудь люди живут здесь поблизости?
– Нет, – сказала Валери. – Леса очень густые, и это тоже может стать проблемой для собак. Кое-где попадаются строения… хижины, скорее. Но никто здесь давно не живет.
– А как насчет животных? – спросила Жаннин.
– Как обычно. Олени. Несколько медведей, но их особо не видно. Туристы видели случайно горного льва, но это уже действительно редкость.
– А можно ли задействовать вертолет? – спросила Жаннин.
– Слишком густой лес, – сказала Валери.
– Валери? – Какой-то мужчина просунул голову в дверной проем трейлера, и Валери помахала ему.
– Сейчас приду, – сказала она и повернулась к ним. – Мне нужно идти. Мой вам совет, ребята, либо возвращайтесь в гостиницу и поспите, либо…
– Ни в коем случае, – отрезала Жаннин.
– Тогда устраивайтесь поудобней там, на дороге. Вы можете время от времени заходить в трейлер, если понадобится спрятаться от солнца или что-то еще, но здесь будет слишком тесно, если все останутся внутри. У нас есть несколько раскладных стульев, вы можете воспользоваться ими, если хотите.
– Валери! – позвал опять тот мужчина.
– Мне нужно идти, – повторила она. – Сообщайте мне все время, где вы, и я буду держать вас в курсе того, как мы продвигаемся.
Она отошла от них, и Жаннин посмотрела на Лукаса:
– Что теперь?
– Теперь мы устроимся поудобней на дороге, я полагаю, – ответил он, вставая.
Они взяли на время раскладные стулья и установили их возле насыпи у края дороги. Паула съездила на машине Джо в ближайший городок, чтобы купить кое-что из еды, средство от насекомых и крем от загара, несмотря на то что дорога будет в тени большую часть времени. Жаннин была против покупки крема от загара.
– Мы ведь не будем здесь так уж долго, – сказала она.
Она действительно верила в то, что говорила.
Так много поисковиков и собак продолжали собираться на этой территории, что ей казалось нереальным то, что Софи могут не найти с минуты на минуту.
Но утро истекало, часы проходили, а никаких новостей от Валери не было, несмотря на то что поисковики постоянно заходили в трейлер, чтобы поговорить с ней. В час дня приехали родители Жаннин. Они были мрачными и напуганными. Они раздали всем более удобные стулья, которые привезли с собой, а также сэндвичи и напитки. Еще они привезли сумки с только что купленными новыми футболками и шортами для Жаннин, Джо и Паулы, но едва ли обменялись приветствием с Лукасом. Они поставили свои стулья рядом с Джо и Паулой, и Жаннин могла слышать, что Джо вводит их в курс того, как проходят поиски.
– Мы слышали о дочери Зои по радио, пока ехали сюда, – сказала Донна. – Она как раз в этой местности.
– Не совсем, – уточнил Джо. – Она как минимум в двенадцати милях отсюда.
– Недостаточно далеко, – покачал головой Фрэнк.
– Зои так и не смогла смириться с тем фактом, что ее дочь виновна, – продолжала Донна.
Паула проглотила кусочек своего сэндвича.
– Я думаю, там были какие-то обоснованные сомнения, – сказала она.
– Просто жизнь Зои стала очень печальной, – проговорила Донна.
– Ну, она, конечно, увлеклась этой пластической хирургией, – добавил Фрэнк. – Она уже даже была не похожа на себя.
– Но она, вероятно, считала себя обязанной делать эти операции, – сказала Паула. – Ее фанаты ожидали, что она всегда будет выглядеть хорошо.
Жаннин пыталась отключиться от этого бессодержательного разговора, когда делилась своим сэндвичем с Лукасом. Он выглядел очень уставшим, и она предположила, что ее глаза казались такими же запавшими, а щеки такими же впалыми, как и у него.
В три часа дня Валери наконец вышла из трейлера, чтобы поговорить с ними. Она несла что-то в руке. Мобильный телефон, подумала Жаннин.
– На самом деле новостей нет, – сказала Валери, прежде чем они успели спросить. – Я просто хотела узнать от вас немного больше информации о Софи.
Фрэнк встал, чтобы предложить Валери свой стул, но она помахала рукой в знак отказа, и Жаннин узнала предмет в ее руке.
– Это кроссовка Софи! – вскочила она на ноги.
– Это одна из вещей, о которых я хотела вас спросить, – сказала Валери, передавая ей кроссовку. Она была грязной и насквозь мокрой, но в остальном в хорошей форме. – Это ее кроссовка?
– Да! Абсолютно точно.
Жаннин прижала кроссовку к груди как какое-то сокровище.
– Где вы нашли ее? – спросил Джо.
– Лишь в двадцати футах от места аварии, – сказала Валери. – Но нам не удалось найти хоть что-нибудь еще.
– Вы сказали, что вам нужна еще какая-то информация о Софи, – напомнил ей Лукас.
Валери кивнула:
– В общем, прежде всего позвольте мне сказать, что мы очень обеспокоены тем, что не нашли ее до сих пор. Учитывая, что она, вероятно, ранена и потеряла как минимум одну кроссовку, мы не можем понять, как она могла уйти так далеко.
– Что вы хотите этим сказать? – забеспокоился Джо.
– Лишь то, что нужно рассматривать и возможность того, что она могла… умереть от ран и ее могло найти какое-то животное и…
– Не сдавайтесь! – взмолилась Жаннин. – Пожалуйста!..
– Нет, мы не сдаемся. Просто мы учитываем все возможные объяснения, почему, несмотря на то что ее ищет так много людей, мы до сих пор не нашли ее, Мы полагаемся на статистические данные о том, как может себя вести потерявшийся ребенок, – продолжала она. – Ребенок в возрасте от шести до двенадцати лет обычно пытается идти по пути наименьшего сопротивления. К сожалению, в этом лесу нет никаких троп, и это все усложняет и для нее, и для поисковиков.
– Могла она пойти по дороге, а не по лесу? – спросил Фрэнк.
– Мы предполагаем, что Софи не смогла бы выбраться на дорогу с места аварии, – сказала Валери. – Здесь слишком крутой склон. Но мы все равно осматриваем дороги, просто на случай, если ей все-таки это удалось. Мы разделили их на три мили в каждом направлении. Но и на дороге, и в лесу здорового ребенка возраста Софи обычно находят в радиусе двух миль от того места, где их видели последний раз. Очень редко находят их где-то дальше. А Софи еще и нездорова.
– Но вы ведь будете искать и дальше двух миль отсюда, не так ли? – спросила Жаннин.
– Да, конечно, мы будем, если не найдем ее где-то ближе, – сказала Валери. – Мы не сдаемся в поисках кого бы то ни было, Жаннин. Не говоря уже о поисках ребенка.
Джо и Паула, а также родители Жаннин вернулись в гостиницу около шести часов вечера, но Жаннин и Лукас оставались на командном посту вплоть до восьми часов, когда гроза и ночь выгнали поисковиков из леса. В гостиницу они ехали, не говоря ни слова, в машине Джо, которую он им оставил.
У Жаннин не было сил притворяться, поэтому она даже не зашла в свой гостиничный номер, а сразу направилась в комнату Лукаса. Она лежала рядом с ним в его постели, не в силах пошевелиться. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела белый трейлер, поисковиков в кроссовках, хорошо надрессированных собак со взглядом, полным ожидания, и густой лес, который поглотил Софи.
– Мне нужно вернуться в Вену завтра, – сказал вдруг Лукас.
Они говорили до этого какое-то время, потом погрузились в долгую тишину, и Жаннин вздрогнула: как от звука его голоса, так и от самих слов.
– Зачем? – спросила она.
– Всего лишь на день, – сказал он. Его рука обнимала ее за плечи, он крепче прижал ее, чтобы утешить. – У меня есть кое-какие дела, которые мне нужно решить. Но я хотел предложить тебе поехать со мной, и мы…
– Какие дела? – спросила она. – Что может быть важнее того, чтобы быть здесь сейчас?
– Это не важнее, – ответил Лукас, – но это нечто, о чем я должен позаботиться, однако не могу сделать это отсюда.
В Лукасе вечно была какая-то тайная сторона. Обычно это ее не беспокоило, но в данный момент она была раздражена.
– Это связано с поисками другой работы? – предположила она. Как он мог даже говорить об отъезде?
– Нет, – вздохнул Лукас. – Существует проект, над которым я работаю еще с несколькими людьми. Мы разрабатываем кое-какие вещи по Интернету, и они ждут, чтобы я вернулся с кое-какой информацией.
– А мы не можем раздобыть ноутбук здесь? – предложила она.
Лукас покачал головой:
– Все мои материалы в домике на дереве. Извини, но мне придется поехать. И я думал, что было бы хорошо, если бы ты поехала со мной…
– Я не могу уехать отсюда.
В ее голосе появилась злость, и он колебался, прежде чем опять заговорить.
– Здесь так мало от тебя зависит, милая, – сказал он наконец. – Поиски будут продолжаться и без тебя, а я хотел предложить тебе съездить к доктору Шефферу и взять немного травяного средства… Гербалины. И если… когда найдут Софи, ей сразу же смогут его дать. А также мне придется взять в аренду машину, чтобы вернуться в Виргинию. Я смогу оставить ее в Вене, а потом мы могли бы приехать сюда на моей… или на твоей машине. Таким образом, у нас будет тут машина.
Она не следила за всем его разговором о машинах. Она все еще думала о том, чтобы привезти сюда Гербалину, которую в любой момент один из врачей «скорой помощи» сможет дать Софи. Она поцеловала Лукаса в щеку.
– Спасибо, – сказала она.
– За что?
– За то, что веришь, что Софи найдут живой. У меня возникло такое чувство, будто я единственная по-прежнему считаю, что это возможно. И за то, что веришь в Гербалину.
– Я собственными глазами видел, к какому улучшению здоровья Софи оно привело.
– Джо тоже видел, – сказала Жаннин. – И мои родители также видели. Но для них это ничего не меняет.
– Итак, – сказал Лукас, – ты поедешь со мной?
– Да, – прижалась она к нему покрепче, закрыв глаза.
Она попытается заснуть, молясь, чтобы этот сон прервали ночью и сообщили хорошую новость, которую она так жаждет услышать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Зои открыла глаза, как только запели птицы, возвещая утро. Свет только-только начинал проникать в комнату, и со своего соломенного ложа ей было видно за занавешенным окном птицу-кардинала на дереве. Когда она впервые пришла в хижину, она нашла там несколько старых сеток, наполовину прикрытых землей, и прибила их на два окна в спальне для того, чтобы комары не проникали внутрь. Возможно, в этом не было смысла, так как на других окнах в доме не было сеток, однако ей было приятно создать для Марти небольшое пространство, в котором не было бы насекомых.
Это было за мгновение до того, как Зои вспомнила, что она не одна.
Воспоминание о маленькой девочке возвращалось к ней так медленно, что, когда она подняла голову посмотреть на соломенное ложе в другом углу комнаты, она почти ожидала увидеть его пустым, без ребенка, как будто он ей приснился. Однако она была там, с ее тельцем, настолько маленьким, что оно едва приподнимало бледно-лиловую простыню над ложем.
Малышка лежала на боку, спиной к Зои, и ее волосы рассыпались рыжими волнами по подушке.
Зои снова опустила голову на подушку и закрыла глаза. Что ей делать с этим ребенком? Насколько больна она была? Когда Софи проснулась после долгого сна за день до этого, ей удалось держать глаза открытыми только в течение того времени, которое было необходимо для того, чтобы Зои промыла и перевязала ее порез, и, возможно, еще немного для того, чтобы промыть и перевязать инфицированную ногу, прежде чем снова вернуться в постель. Она спала в течение всего обеденного времени, весь вечер и всю ночь, как будто восстанавливала силы после трех ночей, проведенных в лесу в одиночестве.
Она была прекрасной девочкой, умной девочкой, и все, чего она хотела, это вернуться домой. Однако Зои не знала, как это сделать, чтобы не подвергать себя и свою дочь большому риску. Ночью ей в голову иногда приходил план, по которому она и Софи прошли бы пять миль через лес к дороге, оставив записку для Марти, на случай, если бы она пришла, когда Зои не было дома. Ей нужно было бы выдумать что-то вместо ботинка для левой ноги Софи. Тем более что ножка была настолько повреждена и натерта во время ее трехдневного пути, что Зои не была уверена в том, сумеет ли маленькая девочка пройти даже одну милю по жесткой лесной земле, не говоря уже о пяти. Но ничего страшного. Это было бы наименьшими их проблемами. Она бы понесла девочку, если нужно.
Таким образом она бы привела девочку к дороге. Это была старая дорога, и им бы пришлось долго ждать, пока кто-нибудь не будет проезжать мимо. Как только они увидели бы машину, Зои бы спряталась, а Софи могла бы ее остановить. Сначала ей пришлось бы объяснить все это Софи, чтобы Софи не выдала ее. Зои волновало то, что маленькая девочка сядет в машину с незнакомцем, у которого могли быть плохие намерения, но другого выхода не было.
Впрочем, существовала еще одна проблема, большая проблема – Софи узнала ее.
Во время полдника за день до этого Зои заметила, как ребенок уставился на нее через костер.
– Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видела, – сказала Софи, и Зои не могла не быть польщена тем, что ребенок нашел ее достойной комплимента, несмотря на ее шестьдесят лет.
– Ты похожа на Зои, – продолжила девочка, и радость Зои сменилась страхом.
– Мне это говорили и раньше, – сказала она, испугавшись того, что даже с ее светлыми волосами, подстриженными до подбородка, даже с полоской седины у корней и без косметики восьмилетний ребенок узнал ее. – Лично я не вижу сходства.
– Ты выглядишь точь-в-точь как она, – сказала Софи, – как она выглядела в Рождественском фильме.
– О да, я помню тот фильм, – сказала Зои.
Она играла роль в том фильме для взрослых по настоянию Макса, хотя и отказалась от роли бабушки. Стильной бабушки, но все же бабушки.
Таким образом, добрый водитель, который подобрал бы Софи, отвез бы ее в полицейский участок, или в офис к шерифу, или что-то в этом роде, и потом бы Софи рассказала им, что женщина, очень похожая на Зои, заботилась о ней в лесу. Не такая уж это и проблема, подумала она. Люди считали Зои умершей уже несколько дней, и если бы кто-то в это и поверил, они бы все равно никогда не догадались, что она изолировала себя в нелюдимом месте.
– Я думаю, что ты действительно Зои.
Зои вздрогнула, услышав голос Софи. Она обернулась и увидела, что девочка повернулась на соломенном ложе и уставилась на нее.
– Ну, – сказала Зои, усаживаясь. – Ты, наверное, хорошо спала. Как ты себя чувствуешь этим утром?
– Я наблюдала за тобой, – проговорила Софи. – У тебя такая же горбинка на носу, как у Зои.
Она хотела было поспорить и сказать ей, что у многих есть горбинка на носу, но увидела по лицу Софи, что ребенка не обманешь.
– Ты права, дорогая, – вздохнула она. – Я и есть Зои.
Софи уселась с торжествующей улыбкой на лице:
– Я знала это.
Она была так чертовски мила, когда улыбалась, что Зои невольно улыбнулась.
– Я попрошу тебя об одолжении, – сказала она, – об очень большом одолжении.
– О чем это?
– Сегодня я планирую пройти с тобой к дороге и…
– Через лес? – улыбка Софи исчезла.
– Да. Это длинный путь. Но это единственный способ вывести тебя отсюда.
– Я не могу снова возвращаться в лес. – При этой мысли личико Софи так побледнело, что на коже проявились веснушки.
– Это единственный выход, Софи. Ничего другого я не могу придумать.
Софи ничего не сказала, но маленькая складочка между бровей стала глубже.
– Я отведу тебя к дороге. Но… это тяжело объяснить… Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я здесь, это очень важно. Поэтому я прошу тебя никому не говорить, что я здесь. Это будет наш секрет, хорошо?
– А как мне сказать, кто мне дал эту рубашку? Софи подняла руку, и закатанный рукав голубой рубашки Зои соскользнул к ее плечу.
– Ты можешь сказать им, что женщина в лесу помогла тебе. Но только не говори, кто она, хорошо?
– Почему ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал о тебе?
Зои догадалась, что Софи не слышала о ее самоубийстве, и не было смысла затрагивать эту тему.
– Это очень трудно объяснить, – сказала она. – Я устала от того, что меня узнают везде, куда бы я ни пошла, поэтому мне захотелось побыть там, где я никого не буду видеть некоторое время.
– О, – кивнула Софи, как будто бы ей все было совершенно понятно.
– Вот что мы сделаем, – начала Зои. – Я приготовлю что-нибудь на завтрак, потом мы сделаем тебе какой-нибудь ботинок, а затем отправимся в путь.
Софи выглянула в окно, туда, где деревья образовали стену, отгородившую их от остального мира. Для Зои эти деревья служили прикрытием, но она пыталась увидеть их глазами Софи. Как же страшно было ей провести трое суток одной, не видя ничего, кроме темного леса, куда бы она ни повернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37