Пожелай нам удачи.
– А как Трент воспринял эту новость?
– О господи, он же еще не знает! Его здесь нет. Люси, я должна повесить трубку и позвонить ему.
– Держи меня в курсе. И удачи вам.
– Спасибо. До свидания.
Кейт торопливо набрала номер сотового телефона Трента. Он ответил после пятого звонка.
– Трент, немедленно возвращайся, – приказала Кейт.
– Что-то случилось?
– Да. Только что позвонил Моран. Пришли результаты анализов ДНК.
– И?
– Криста Фаррелл – наша Мери Кейт!
Жилище Бренды Фаррелл – аккуратно оштукатуренный дом с коричневато-красными ставнями и красной черепичной крышей – находился в районе Шеффилда, известном под названием «Виллидж». На лужайке перед домом росли высокие старые деревья, подстриженные кустарники обрамляли выложенную кирпичом дорожку, которая вела к нарядной деревянной двери со стеклянным окошком.
Трент поставил «бентли» возле дома, поспешно вышел и открыл Кейт дверцу. Она не помнила, когда испытывала такое сильное волнение. По дороге ей пришлось дважды просить Трента остановить машину, потому что ее тошнило. Со вчерашнего дня, когда позвонил Данте Моран и сообщил, что миссис Фаррелл неохотно согласилась встретиться с ними, Кейт превратилась в комок нервов.
– Ты в порядке? – спросил Трент, озабоченно морща лоб.
Кейт нервно кивнула и неуверенно улыбнулась.
– Я очень хочу, чтобы эта встреча прошла хорошо. Я так благодарна, что Данте смог убедить миссис Фаррелл встретиться с нами! Мне ужасно хочется, чтобы мы ей понравились. – Она схватила Трента за руку. – Трент! Я не вынесу, если что-нибудь пойдет не так.
Он сжал ей руку.
– То, что миссис Фаррелл разрешила нам встретиться с Кристой, превзошло мои ожидания. – Трент обнял Кейт за плечи и прижал ее к себе. – Пойдем. Сделай глубокий вдох, сейчас мы встретимся с нашей дочерью.
Дверь распахнулась, прежде чем они успели нажать кнопку звонка. Миниатюрная пухленькая женщина с короткими волосами, подернутыми сильной проседью, и удивительно яркими голубыми глазами осмотрела их с головы до ног и принужденно улыбнулась.
– Вы, должно быть, Кейт и Трент, – сказала она с протяжным южным акцентом. – Входите, пожалуйста. Я бабушка Кристы, Бренда Фаррелл. – Она отступила и вежливым жестом пригласила их войти.
Трент подтолкнул Кейт. Они оказались в светлом холле, где было множество растений.
– Спасибо, что согласились так скоро встретиться с нами, миссис Фаррелл, – сказал Трент.
– Да, мы очень благодарны вам, – добавила Кейт.
– Проходите в гостиную. Я поставлю кофе и могу заварить горячий чай, если хотите.
Они прошли за ней в идеально убранную гостиную.
– Не беспокойтесь, пожалуйста, – сказала Кейт.
– Снимите пальто и присядьте, – предложила Бренда. – Кристы нет дома, она у соседей.
Кейт и Трент положили пальто на ручку ближайшего кресла и опустились на диван. Бренда осталась стоять.
– По словам особого агента Морана, сегодня мы могли бы встретиться с Кристой, – начал Трент.
– Я подумала, что будет лучше, если мы сначала поговорим втроем, а потом уже… – Бренда нервно кашлянула. – Вы должны понять, что я просто потрясена всем этим. Я узнала, что Криста была похищена у родителей, а не добровольно отдана на удочерение. Я убита горем. Из-за вас, из-за себя, но больше всего – из-за Кристы. Этот милый ребенок еще не оправился полностью после смерти родителей – моего сына Рика и его жены Джин. Я не могу даже думать о том, что ей придется вынести еще больше страданий.
– Пожалуйста, поверьте, миссис Фаррелл, что меньше всего на свете мы хотим причинить Кристе боль, – слегка дрожащим голосом произнесла Кейт. – Она наша дочь, наша маленькая Мери Кейт. Мы хотим для нее только самого лучшего.
Трент взял Кейт за руку и крепко сжал ее.
– Миссис Фаррелл, мы здесь не для того, чтобы требовать удовлетворения своих родительских прав. И мы здесь не для того, чтобы забрать у вас Кристу. Прежде всего мы хотим, чтобы наш ребенок – ваша внучка – была здорова и счастлива.
В голубых глазах Бренды Фаррелл блеснули слезы.
– Зовите меня Брендой.
– Бренда, мы благодарны вашему сыну и его жене за то, что они так хорошо заботились о Мери… о Кристе, – сказала Кейт. – Все эти годы мы не знали, где наша дочь, что случилось с ней. Мы так счастливы, что с ней все хорошо.
– Криста – чудесный ребенок, и я люблю ее больше всего на свете. Она все, что у меня есть. Мой сын был моим единственным ребенком… – Бренда мучительно перевела дыхание. – Когда Рик и Джин погибли, я забрала Кристу к себе. Многие месяцы ее без конца мучили кошмары. Я прибегла к психологической помощи, и постепенно кошмары стали проходить. Но иногда, когда она разволнуется, ей вновь снится страшный сон. Но она психически здорова.
– Мы очень обязаны вам, – сказала Кейт.
Бренда отвела взгляд в сторону.
– Позвольте предложить вам кофе. Какой вы предпочитаете?
– Черный, – сказал Трент.
– Можно, я вам помогу? – спросила Кейт.
– Нет, спасибо. Мне нужно побыть одной хотя бы несколько минут. Я приготовлю кофе, а потом позвоню соседям и попрошу, чтобы они отправили Кристу домой. – Бренда прошла через столовую и остановилась у двери в кухню. – Я рассказала Кристе о вас, – проговорила она, не оборачиваясь. – Она знает, что сегодня увидит своих родных отца и мать. – И Бренда вышла.
Кейт начала подниматься с дивана, но Трент схватил ее за руку и заставил сесть.
– Она рассказала Кристе о нас. – Кейт прижала ладони к груди Трента. – Что если она объяснила не все? Что если Криста думает, что мы отдали ее? Нет, Трент, нет! Я не допущу, чтобы моя дочь думала, будто я добровольно отдала ее.
Трент убрал ее руки со своей груди.
– Успокойся, дорогая. Бренда производит впечатление очень разумной женщины, и мы все в одинаковом положении. Как и мы, она хочет защитить Кристу. Мы все любим нашу девочку.
Кейт усилием воли взяла себя в руки. Трент прав – бабушка Кристы не сделает ничего во вред ребенку.
Ребенку? Боже мой, Кейт, этот ребенок – Мери Кейт. Твоя маленькая Мери Кейт.
Не в силах усидеть на месте, чувствуя тошноту, Кейт поднялась с дивана и принялась расхаживать по комнате. Висевшие на стенах фотографии немедленно привлекли ее внимание. У нее перехватило дыхание, когда она увидела над каминной полкой многочисленные вставленные в рамку фотографии Кристы, на которых она была запечатлена в разные годы жизни. На нескольких снимках она была сфотографирована с Риком и Джин Фаррелл. Кейт не могла отвести взгляд от фотографии Кристы в младенческом возрасте. Судя по заднему плану и бархатному красному платьицу, это было первое Рождество ее дочери. Большие темно-карие глаза искрились весельем. В золотистых кудряшках алел маленький бархатный бантик. Вот такую девочку помнила Кейт; ее она сохраняла в сердце в течение почти двенадцати лет.
Трент подошел к ней сзади и, обняв, потерся лицом о ее щеку.
– Все будет хорошо, – прошептал он. – Мы выстоим. На этот раз мы с тобой все переживем вместе.
Кейт приникла к нему.
– Ты думаешь, мы найдем решение, которое удовлетворит всех? Возможно ли, что Бренда Фаррелл захочет…
– Кофе.
Бренда вошла в гостиную с небольшим подносом. Кейт и Трент взяли по чашке и сели на диван. Бренда поставила поднос на стол в столовой и возвратилась в гостиную. Она опустилась в большое пестрое кресло с подголовником, стоявшее напротив них.
– Я знаю, что как родные мать и отец Кристы вы имеете законные родительские права, – сказала она, сжимая чашку трясущейся рукой. – Но я рассчитываю на то, что вы хорошие, добрые люди и не заберете у меня Кристу. Она погибнет, если потеряет меня. Мы с ней очень близки.
– Мы не собираемся забирать ее у вас, – уверил ее Трент. – Я бы хотел, чтобы мы нашли способ совместно участвовать в ее жизни.
– Совместно? – Бренда поставила чашку на кофейный столик. – Вы предлагаете, чтобы какое-то время она жила с вами двоими, а какое-то – со мной? Мне сказали, что вы в разводе. Это правда?
– Я предлагаю, чтобы вы с Кристой приехали погостить к нам в Проспект, – объяснил Трент. – У меня большой дом. Да, мы с Кейт в разводе, но я уверен, что во время вашего первого визита девочка с удовольствием поживет с нами в Уинстон-Холле.
Кейт прихлебывала кофе, надеясь, что ее желудок не взбунтуется. Почему Трент не поделился с ней своей великолепной идеей – привезти Кристу с бабушкой в Проспект?
– Как долго вы хотите, чтобы мы пожили у вас?
– Это вам решать. На первый раз я бы предложил неделю.
– Понимаю. Ну что же, я подумаю об этом.
– Вам не нужно решать сегодня, – сказал Трент. – Не спешите, поговорите с Кристой. У вас есть возможность дать ей мать и отца, а также двоюродную бабушку. И вы не расстанетесь друг с другом. Если все пойдет хорошо, вы сможете подумать о том, чтобы переехать в Проспект.
Черт возьми, подожди минутку! – едва не вскрикнула Кейт. А как же она? Ведь она живет в Атланте. Неужели ей придется приезжать в Проспект, чтобы повидаться с собственным ребенком?
– Я обдумаю ваше предложение и не задержусь с ответом. – Бренда поднялась. – Я пойду за Кристой. Пожалуйста, не забывайте, что вы для нее чужие. Не ожидайте, что она обрадуется вам.
– Мы понимаем. – Трент посмотрел на Кейт. – Не правда ли, дорогая?
Кейт молча кивнула.
Как только Бренда вышла из комнаты, она повернулась к Тренту.
– Когда тебе в голову пришла эта гениальная мысль?
– Ты сердишься. Почему?
– Почему? Потому что ты принял решение о будущем нашего ребенка, ничего не сказав мне. Ты мог… Нет! Ты должен был обсудить это со мной, прежде чем…
– Черт, Кейт! Эта мысль осенила меня, когда мы сидели здесь. Я подумал, ты будешь рада, если мне удастся уговорить Бренду привезти Кристу в Проспект хотя бы на неделю. Это даст нам возможность познакомиться с ней, а ей – узнать свою семью.
– И какая это будет семья? Ты, тетушка Мери Белл и легион твоих кузенов?
Трент вскочил на ноги и, тихо чертыхаясь, заходил по комнате.
– Пойми раз и навсегда: ты и я были родителями Мери Кейт, и это значит, что ты и я – родители Кристы. Она наша. Не моя. Не твоя. Наша.
Нервы Кейт были на пределе.
– Наша, – хрипло повторила она.
– Если Бренда согласится, она привезет Кристу в Уинстон-Холл прожить неделю со мной и с тобой. И конечно, с тетей Мери Белл. Мы вместе будем проводить время и знакомиться друг с другом. Если этот визит пройдет хорошо, мы сможем сделать такие приезды постоянными.
– А как же я? Моя работа? Моя жизнь в Атланте?
Трент изменился в лице.
– Я думал, что ты… – Он прочистил горло. – Если ты не захочешь приезжать в Проспект, я буду привозить Мери Кейт – то есть Кристу – в Атланту. Или, если захочешь, ее будет привозить Бренда.
Дверь открылась, и вошла Бренда, ведя за руку Кристу. Кейт почувствовала, как у нее замерло сердце.
– Криста, это Кейт и Трент. Они те люди, о которых я тебе рассказала, – твои родные родители.
Девочка пристально взглянула сначала на Кейт, потом на Трента.
– Я видела вас в библиотеке.
– Что? – ахнула Бренда.
– Мы приехали в Шеффилд, чтобы посмотреть на Кристу, – объяснил Трент. – Нам очень хотелось увидеть ее, и мы ездили в Коринф, чтобы посмотреть на другую маленькую девочку, которая могла быть нашей Мери Кейт.
– Это я не смогла больше ждать, – призналась Кейт. – Я так хотела узнать… я хотела, чтобы Криста оказалась моей дочерью.
– Я не ваша дочь, – возразила Криста. – Мои родители Рик и Джин Фаррелл. Теперь я принадлежу бабуле, и нам никто не нужен, правда, бабуля? – Она умоляюще посмотрела на Бренду.
– Мы всегда будем вместе. – Бренда крепко обняла внучку. – Кейт и Трент здесь не для того, чтобы забрать тебя, они просто хотят с тобой познакомиться, – сказала она. Криста спрятала лицо на груди у Бренды, и та ласково погладила ее по спине. – Как ты ведешь себя, Криста? – Бренда отстранила внучку и повернула ее лицом к родителям. – Поздоровайся с Кейт и Трентом, а потом сядь и поговори с гостями.
Криста смотрела на них темно-карими, полными слез глазами. Кейт чувствовала, что у нее разрывается сердце. Вот ее дитя, ее любимая Мери Кейт, и она не хочет знать свою мать!
– Здравствуйте, – едва слышно прошептала Криста.
– Привет, – откликнулся Трент.
Девочка посмотрела на Кейт, которая робко улыбнулась ей.
– Здравствуй, Криста. Я очень рада познакомиться с тобой.
– Почему бы тебе не рассказать Кейт и Тренту о школе? – предложила Бренда. – Скажи им, в каком ты классе, кто твоя учительница, и…
– Нет! Я ничего не буду им рассказывать! – разрыдалась Криста. – Уходите! Я вас не знаю. Вы не мои родители. Я никогда не оставлю бабулю! Никогда! – И она убежала.
– О господи! – Бренда зажала рукой рот.
– Может, вам надо пойти за ней? – встревожилась Кейт, которой хотелось броситься за девочкой и сжать ее в объятиях.
Бренда вздохнула.
– Нет. Я поняла, что когда у нее бывают такие вспышки, лучше оставить ее в покое, пока она не успокоится.
– Именно так поступала со мной тетя Мери Белл, – заметил Трент.
– Мне очень жаль, – обратилась к ним Бренда. – Я думала, что сумела подготовить ее к встрече с вами. Очевидно, мне это не удалось.
– Это не ваша вина, – успокоила ее Кейт. – Никто не виноват.
– Я думаю, нам лучше уйти. – Трент взял Кейт под руку. – Мы останемся на ночь в городе, и, если вы решите, что Криста успокоилась, мы с Кейт придем завтра.
– У меня есть номер вашего сотового телефона. – Бренда подошла к Кейт и положила руку ей на плечо. – Я могу представить, что вы сейчас чувствуете. Мне очень жаль, дорогая.
– Может быть, завтра она захочет встретиться с нами. – Кейт стиснула зубы, чтобы не расплакаться.
Она повернулась и выбежала из дома. Трент догнал ее, когда она уже подбежала к «бентли». Он схватил ее и прижал к себе. Кейт поникла в его объятиях. И горько заплакала.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Трент снял номер в гостинице «Холидей-Инн» – лучшей из всего, что мог предложить приезжим городок Шеффилд. Кейт сомневалась, что в ней когда-нибудь принимали постояльца, приехавшего на «бентли». Управляющий лично сопроводил их в номер, и Кейт поняла, что Трентон Байярд Уинстон IV произвел на персонал гостиницы должное впечатление. Странно, что большинство людей восхищаются и уважают деньги больше, чем что-либо другое.
Чтобы не видеть, как управляющий лебезит перед Трентом, Кейт скрылась в ванной. Она проплакала всю дорогу и теперь страдала от мучительной головной боли. Она освежила лицо холодной водой и вытерла лицо полотенцем. Вздохнув, закрыла крышку унитаза и тяжело опустилась на нее, чувствуя себя вялой и опустошенной, как воздушный шарик, из которого медленно и болезненно выпустили воздух.
Мери Кейт не хочет знать их.
Нет, не Мери Кейт – Криста.
Дитя, которого они с Трентом произвели на свет, лелеяли и любили, больше не существует. У Кристы Фаррелл нет воспоминаний о предыдущей жизни, нет эмоциональной связи с Кейт и Трентом. Они, как сказала Бренда, чужие собственному ребенку.
Что они будут делать? Что если Криста так и не захочет стать частью их жизни? Сердце Кейт обливалось кровью. Она закрыла лицо руками и застонала от боли, которая, казалось, разрывала ее на части.
Дверь в ванную тихо открылась. Она подняла голову и увидела Трента. Он подошел и опустился перед ней на колени.
– Не сдерживай себя, дорогая. Поплачь, если тебе это поможет.
Она покачала головой.
– Я уже выплакала все слезы.
– Да. А мне, поверь, нужно измотать себя в спортзале, отыграться, желательно на боксерской груше.
Кейт протянула руку и погладила его по лицу.
– Что мы будем делать?
– Подождем до завтра. Будем надеяться, что Криста захочет встретиться с нами. – Он взял ее за руку и заставил подняться. – Но сегодня вечером мы попытаемся не думать о том, что произошло. Через час нам принесут ужин, а сейчас я приготовлю тебе ванну, и ты понежишься в ней, пока я сделаю несколько телефонных звонков.
– Кому ты собираешься звонить?
– Тете Мери Белл, Данте Морану и моему адвокату. Я знаю превосходного специалиста в области детской опеки и хочу заручиться его помощью.
Кейт кивнула.
– Я не против теплой ванны. Мне надо взять пижаму и халат…
– Я принесу. – Трент отвернул краны, снял обертку с куска туалетного мыла и положил его на мочалку на краю ванны. После этого он расставил маленькие бутылочки с шампунями и кондиционерами и повернулся к Кейт. – Раздевайся и принимай ванну.
– Спасибо.
– Не за что.
Как только Трент вышел, Кейт разделась и влезла в ванну. Уровень воды повышался и наконец достиг ее шеи. Кейт закрутила краны и прислонилась головой к заднему краю ванны. Добрых пять минут она отдыхала, стараясь не поддаваться тяжелым мыслям. Головная боль не прошла, но стала значительно слабее. Потом Кейт вымылась, выпустила из ванны немного остывшей воды и снова наполнила теплой.
Она полежала еще некоторое время, чувствуя, как исчезают напряжение и усталость. Когда Трент снова вошел, она поняла, что задремала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13