И лучше платить ей по второму классу.
– Почему?
– Если ты заплатишь по тарифу первого класса, будешь иметь отвратительную колониальную кухню, а если изберешь для себя более приемлемым обслуживание по расценкам второго класса, получишь отличную китайскую кухню.
– Я вообще не надеюсь на хорошую кухню в самом эпицентре военного переворота.
– Если даже случится ядерная война, Ма Чанг будет на высоте. Пошли.
Двое мужчин взошли по ступенькам крыльца отеля «Индепенденс» на широкую веранду, которая обегала все здание. Внутри, в полумраке вестибюля, можно было разглядеть плетеные стулья, расставленные вокруг низеньких темно-красных полированных столиков, над каждым из которых висела лампа под украшенным бисером абажуром. В глубине Гарри разглядел бар, который, как он узнал несколько позже, имел отдельный выход на веранду. Очевидно, для того, чтобы выбрасывать на свежий воздух слишком загулявших или нежелательных клиентов.
Справа от вестибюля располагался небольших размеров альков, заставленный темной и изящно изукрашенной резьбой викторианской мебелью. В самом центре алькова стояла китаянка и смотрела на вошедших своими блестящими и черными, как у галки, глазами. Она была одета в ярко-розовую атласную пижаму. Возраст ее трудно было определить – может, тридцать лет, а может, и все шестьдесят, но весила она не меньше двухсот фунтов.
– Входи, – резким голосом проговорила миссис Чанг. – Не могу понять, неужели ты и вправду решил отыскать кого-нибудь из важных людей в такой день, как сегодня. Все важные люди либо мертвы, либо бросились в свои поместья вверх по реке. Очень предусмотрительно с их стороны. – Она глянула на часики, которые казались игрушечными на ее жирном запястье. – Ты, наверное, хочешь коктейль? – Она звонко хлопнула в ладоши. – Фредди! Давай сюда столик и мартини!
Откуда-то сзади нее, будто из-за ее розового балахона, появился красивый островитянин в коротких белых шортах и босиком.
– Фредди и Бобби работают моими секретарями, – пояснила миссис Чанг и махнула рукой в направлении второго красавца. У Фредди был торс, как у супермена, да и Бобби был сложен не хуже. Видно было, что они не чистокровные островитяне. В каждом из них была, по крайней мере, одна восьмая китайской крови. Поэтому их не принимали за своих ни островитяне, ни китайцы.
Миссис Чанг сказала:
– Бобби у меня заправляет наличностью. Обращайся к нему, если тебе нужно поменять деньги.
– Мы их как раз потеряли, – вздохнул Гарри.
– Могу дать в долг. За два процента в день. Ситуация-то не из обычных.
Миссис Чанг повернулась к Бобби и сказала:
– Тащи сюда ящик с наличными.
Бобби испарился.
– Эй вы, оба, садитесь, – сказала миссис Чанг.
Она остро взглянула на мужчин. На лице ее желтоватая кожа была натянута туго, а на грудь спадала складками многочисленных подбородков.
Керри сказал:
– Спасибо, но я уже ухожу. Меня ждет Бетти.
Миссис Чанг оглянулась в сторону кухни.
– Готовь на одного, Фредди. – Потом она вновь повернулась к Керри и сказала: – Надеюсь, все нормально с твоей дорогой женушкой?
– Все отлично. Пишет сейчас тезисы о местных религиозных обычаях.
Появился Фредди, катя перед собой столик с напитками.
– Два часа назад высадились жены и дети генерала Раки. Очевидно, для того, чтобы продемонстрировать своим появлением, что ситуация на острове нормализовалась. Если ты собираешься нанести ему визит, советую купить у меня для них подарки. – Китаянка косо взглянула на Гарри. – Я, пожалуй, могу предложить тебе неплохие вещицы для самой молодой жены Раки и для его первой жены. У меня есть для нее отличный отрез шелка. А как ты на это посмотришь?
Гарри знал, что покупать подарки для любой жены на этом острове – пустая трата времени и денег, так как женщины здесь пользовались не большим влиянием, чем цыплята. Но он решил ничего не игнорировать на Пауи в эти дни, а это означало, что он был заинтересован в добром к себе отношении со стороны миссис Чанг. Он подозревал, что в руках этой китаянки сходятся многие нити, и неизвестно, за какую из них предстоит потянуть.
На Президентской авеню было довольно редкое движение, поэтому ничто не мешало Гарри увеличить скорость своего джипа, когда он ехал по ней, минуя манговые деревья, посаженные по обеим сторонам дороги и, будто часовые, охранявшие путь до президентского дворца.
В то время как весь Куинстаун постепенно ветшал и приходил в упадок, высокая стена, окружавшая резиденцию президента, была в отличном состоянии. Да и сама резиденция просто сверкала. Исключением были массивные ворота, которые слетели с петель и теперь неподвижно лежали на территории резиденции.
На газоне, на пяти воткнутых в землю шестах, помещались какие-то странные предметы размером с футбольные мячи. Вокруг них носились стаи мух. Это были головы последнего президента Обе и четырех его министров, не успевших сбежать на президентском вертолете, пилот которого регулярно получал зарплату именно за готовность к подобным экстремальным ситуациям.
«Тойота» замедлила ход и наконец остановилась ярдах в пятидесяти от ворот. Гарри медленно вылез из машины, предупредительно поднял руки вверх и неторопливо направился навстречу охранникам.
Солдаты тщательно изучали поданный Гарри паспорт, листали страницу за страницей, от начала до конца и от конца до начала, даже переворачивали вверх ногами. Гарри догадался, что охранники неграмотны.
Наконец ему вернули паспорт, очевидно, удовлетворившись фотографией, и затем быстро и квалифицированно обыскали. Один из охранников буркнул:
– Сигареты?
Гарри протянул им четыре пачки. Не столько в качестве взятки, сколько в качестве чаевых. Потом он объяснил, что оставил в машине подарки для генерала. Один из охранников сходил к «Тойоте», вернулся оттуда с отрезом шелка, развернул его, чтобы удостовериться в том, что в нем не сокрыт пулемет, затем снова свернул и кивком головы дал понять Гарри, что он может пройти на территорию резиденции президента.
В сопровождении трех охранников Гарри вступил на дорожку, ведущую к президентскому дворцу.
Низкий, квадратный, со штукатуркой, выкрашенной в розово-лиловый цвет, дворец не имел окон на нижнем этаже. Вдоль его стен с интервалом в шесть футов размещались охранники. Охрана казалась разомлевшей и потерявшей бдительность, но Гарри знал, что это обманчивое впечатление.
Небольшая процессия, состоявшая из Гарри и сопровождающих его охранников, прошла под также охраняемой аркой во внутренний двор, в центре которого искрился на солнце крохотный прудик с кувшинками. Он был окружен деревьями, цветущим кустарником и дикими орхидеями.
Гарри с охранниками прошел через двор, поднялся по белой мраморной лестнице и вошел во дворец. Они повернули направо и двинулись по коридору. Звуки их шагов поглощались толстым ярко-красным ковром.
Впереди раздалась резкая команда. Гарри остановился перед двустворчатыми тяжелыми дверьми из сандалового дерева, которые охранялись двумя филиппинцами. Один из охранников, сопровождавших Гарри, тихо переговорил с ними и кивнул ему, давая понять, что он может войти. Тот выступил вперед и почувствовал, как через полуоткрытые двери просачивается свежий, кондиционированный воздух. Он вошел в двери и тут же замер от изумления…
Возле двери, справа от Гарри, находился широкий стол, на котором был растянут прямоугольный лоскут ярко-оранжевой материи с темно-малиновой полосой посередине. Рядом с этим лоскутом лежала военная фуражка с длинным козырьком, револьвер в кобуре, мачете и автомат. Нет, Гарри удивило вовсе не это. Это как раз он и ожидал увидеть. Но Гарри никак не ожидал, что, оказавшись в покоях генерала, услышит визг, хихиканье и звонкий смех.
Поначалу, оглушенный стоявшим в комнате шумом, Гарри подумал, что оказался на каком-нибудь детском празднике. Комната, которая открылась его взору, казалась большой, но не из-за своих размеров, а из-за того, что вся изящная резная мебель была сдвинута к стенам и в центре комнаты был расстелен только роскошный персидский ковер ручной работы. На ковре стоял мужчина в военной форме. Глаза у него были завязаны черным шарфом, и он, разведя в стороны вытянутые руки, неуверенно двигался в сторону группы смеющихся молодых женщин. Маленькие смуглые женщины меланезийской крови перемешались с черными островитянками. Большинство были обнажены до пояса, а на одной из женщин было надето изящное золотистое вечернее платье, какие носят на Западе. Другая была наряжена как невеста, только ее подвенечное платье явно нуждалось в стирке и глажке. Самая красивая и самая юная девушка бегала вокруг генерала в белой кружевной ночной рубашке и черно-красных сандалиях на платформе.
Генерал – а Гарри уже успел догадаться, что это Раки, – продолжал размахивать руками, стараясь поймать кого-нибудь из женщин, и хватал пустоту. Женщины же с визгом уворачивались от него и отскакивали в сторону. Они прыгали вокруг него, как резвящиеся котята, избегая его прикосновений, заходили ему за спину, дергали за мундир, после чего бросались прочь с пронзительными криками и смехом.
Девушка в белой кружевной рубашке, будучи, очевидно, посмелее подруг, забежала генералу за спину и дернула его за ухо. Тот попытался ее поймать, она отскочила, но споткнулась на своих высоких платформах и упала.
Смеясь, девушка поднялась на ноги и вернулась к игре. Когда она поднималась с пола, Гарри разглядел ее круглые ягодицы под почти прозрачной кружевной рубашкой. С хохотом девушка опять подбежала к генералу и подняла было руку, чтобы дернуть его за ухо еще раз.
Но Раки услышал ее приближение, резко развернулся и схватил за руку. Вокруг поднялся дикий визг. Генерал потискал груди девушки, ущипнул за соски и отпустил, определив, кто это:
– Нома!
В качестве отдыха завоеватель Куинстауна забавлялся игрой в жмурки.
Гарри догадался, что эти женщины, включая и старшую из всех, которая сидела на корточках у стены и неодобрительно косилась на играющих, были женами и любовницами генерала. Одна из этих экзотических красавиц вдруг заметила стоявшего в дверях Гарри, указала на него, потом на солдата, держащего на руках сверток шелка, и пронзительно вскрикнула. Женщины тут же прекратили игру, сгрудились и стали о чем-то оживленно перешептываться.
Генерал Раки сдернул с глаз черную повязку. Казалось, он нимало не был смущен тем, что его застали за подобным занятием. Он направился к Гарри, и бриллианты на его высоких шнурованных ботинках, засверкав всеми своими гранями, тут же отразились на потолке многоцветной радугой.
«Бриллианты на ботинках – это что-то, – подумал Гарри. – Впрочем, не стоит, видно, опасаться того, что они вдруг могут пропасть». Он знал, что на острове Пауи никто никогда не посмел бы украсть даже шнурки от ботинок генерала Раки.
– Приветствую вас, господин Скотт, – сказал генерал вальяжно. Его кошачьи глаза расширились так же, как увеличился оскал желтоватых зубов. Он двигался легко и быстро, что выдавало в нем хорошо тренированного и подвижного человека. Его рукопожатие было быстрым и нервным. – Как вам нравится наш новый флаг? – спросил Раки и кивнул в сторону стола, на котором был растянут лоскут материи. Он подхватил мачете, сделал вид, что роняет его и в последний момент поймал, потом повторил этот трюк пару раз. В его движениях чувствовалась смутная угроза.
– Он очень красив, сэр, – вежливо сказал Гарри.
Девушка по имени Нома дернула Гарри за рукав и спросила:
– Ты привез ночные рубашки из Сиднея?
Раки что-то сказал резким голосом, и женщины отбежали в самый дальний конец комнаты, где собрались в кружок и принялись гадать, кому же достанется шелк, который принес с собой этот белый.
Генерал Раки взглянул на Гарри:
– Вы хотите о чем-то поговорить со мной, господин Скотт?
– Да, сэр. Группа моих коллег, которые останавливались в отеле «Пэрэдайз-Бей», бесследно исчезли.
Генерал Раки развел руками, покачал головой, состроив сочувственную гримасу.
– Да, я наслышан об этой печальной истории. Они были на борту катера, который то ли взорвался, то ли загорелся… Говорят, беда случилась оттого, что у штурвала был не профессионал, а кто-то из них. Кто теперь скажет? Очень печальная история.
– Кому-то, я уверен, известно точно, что там произошло. Для начала я хотел бы узнать местонахождение хозяина отеля и обслуживающего персонала, – сказал Гарри.
– Мне говорили, что на берег выбросило обломки катера, но спасшихся не было, – сказал генерал Раки. – К тому же за рифами водятся акулы. Плохое начало нашего туристского бизнеса… Сделаю все от меня зависящее, чтобы подобное больше не повторилось.
– Я прошу у вас разрешения установить во всех подробностях то, что произошло с ними.
Генерал вновь стал играть со своим мачете.
– Кто теперь нам расскажет об этом? Все погибли, и мы теперь только можем строить предположения. Лично я совершенно не представляю себе, что там могло случиться. – Он покачал головой, выражая свою печаль. – Разумеется, мы выразим наши соболезнования надлежащим образом. Тем не менее сразу должен уведомить, что за этот несчастный случай я не несу ответственности. – Он снова покачал головой. – Мне говорили, что эта трагедия произошла на заходе солнца во вторник. То есть до моего возвращения на остров. Как хорошо, что вас не было с ними, господин Скотт!
– Сэр, если вы не берете на себя ответственность за их исчезновение, тогда кто же ответствен за это?
– Прежнее правительство. Я полагаю, вы видели некоторых его членов перед входом во дворец?
– Американские власти удовлетворятся только полным и исчерпывающим объяснением происшедшего, генерал Раки.
– И оно им будет предоставлено, господин Скотт. Очень жаль, что ваши ожидания на разговор со мной не оправдались. Я могу вам чем-то помочь?
– Я хотел бы получить от вас заверения в том, что в течение двадцати четырех часов будет произведено официальное расследование. А поиск с воздуха необходимо начать незамедлительно.
Генерал Раки с минуту молчал, о чем-то размышляя.
– Разумеется, это будет сделано. Но я не могу сделать все сразу. У меня много других забот.
– Есть ли доказательства того, что они погибли, сэр?
Генерал Раки, раздраженный его настойчивостью, повысил голос:
– Хватит! Я не виноват в том, что с вашими коллегами произошел несчастный случай. Трагедия случилась, когда я был еще в море.
– Сэр, хочу вам напомнить о существовании международной конвенции, в соответствии с которой правительство страны, в которой произошла катастрофа или авария, обязано произвести поиски жертв в течение десяти дней.
Генерал Раки сузил холодные глаза и взглянул на Гарри.
– Разумеется, мы проведем поиск как с воздуха, так и с моря. А пока, господин Скотт, я рекомендую вам вернуться в Сидней и оставаться там до тех пор, пока, как вы любите выражаться, не осядет пыль. Из Сиднея, господин Скотт, вы вполне сможете обеспечить выплату тех денег, которые задолжали мне. Скажем, в размере двухсот процентов за пропущенные платежи.
– Думаю, вам известно, что подобные решения не в моей компетенции.
– Меня это не интересует. Только не забудьте напомнить облеченным властью лицам вашей компании, что предыдущий президент Пауи не смог заключить соглашение с «Нэксусом» за восемнадцать месяцев переговоров.
Гарри промолчал.
– Что же касается меня, то вам известно, как легко со мной договориться.
И снова сделал вид, что роняет мачете, подхватив его в самый последний момент. Гарри сказал:
– Полагаю, руководство «Нэксуса» предпочтет рассмотреть этот вопрос после того, как мы узнаем местонахождение наших пропавших коллег, их жен и имущества.
– А, имущество! – воскликнул Раки. – Надеюсь, вам не нужно объяснять, что коммандос – это не робкие горничные! Впрочем, мы сделаем все от нас зависящее для того, чтобы вернуть чемоданы американцев и их содержимое. Что-что, а ваша забота об имуществе мне очень даже понятна. На Пауи мы тоже очень беспокоимся за свое имущество. От кофе до урана и от кокосовых орехов до кобальта.
Гарри никак не ожидал, что за первые пять минут разговора на него обрушится все это. Но по крайней мере сам разговор с ним уже был положительным сдвигом после восемнадцати месяцев вынужденного бездействия. Позиция генерала была ясна. Раки отказался взять на себя ответственность за исчезновение людей из «Нэксуса», но согласился произвести поиск с воздуха и с моря. И он сделает это при условии, что Гарри покинет остров и заплатит генералу. Ну что ж…
– Что-нибудь хотите прояснить или добавить, господин Скотт?
– В ближайшее же время свяжусь с Питтсбургом, а пока могу лишь выразить надежду на то, что ваши условия будут приняты. Я высоко ценю заботу о моей безопасности, но предпочту все же остаться здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Почему?
– Если ты заплатишь по тарифу первого класса, будешь иметь отвратительную колониальную кухню, а если изберешь для себя более приемлемым обслуживание по расценкам второго класса, получишь отличную китайскую кухню.
– Я вообще не надеюсь на хорошую кухню в самом эпицентре военного переворота.
– Если даже случится ядерная война, Ма Чанг будет на высоте. Пошли.
Двое мужчин взошли по ступенькам крыльца отеля «Индепенденс» на широкую веранду, которая обегала все здание. Внутри, в полумраке вестибюля, можно было разглядеть плетеные стулья, расставленные вокруг низеньких темно-красных полированных столиков, над каждым из которых висела лампа под украшенным бисером абажуром. В глубине Гарри разглядел бар, который, как он узнал несколько позже, имел отдельный выход на веранду. Очевидно, для того, чтобы выбрасывать на свежий воздух слишком загулявших или нежелательных клиентов.
Справа от вестибюля располагался небольших размеров альков, заставленный темной и изящно изукрашенной резьбой викторианской мебелью. В самом центре алькова стояла китаянка и смотрела на вошедших своими блестящими и черными, как у галки, глазами. Она была одета в ярко-розовую атласную пижаму. Возраст ее трудно было определить – может, тридцать лет, а может, и все шестьдесят, но весила она не меньше двухсот фунтов.
– Входи, – резким голосом проговорила миссис Чанг. – Не могу понять, неужели ты и вправду решил отыскать кого-нибудь из важных людей в такой день, как сегодня. Все важные люди либо мертвы, либо бросились в свои поместья вверх по реке. Очень предусмотрительно с их стороны. – Она глянула на часики, которые казались игрушечными на ее жирном запястье. – Ты, наверное, хочешь коктейль? – Она звонко хлопнула в ладоши. – Фредди! Давай сюда столик и мартини!
Откуда-то сзади нее, будто из-за ее розового балахона, появился красивый островитянин в коротких белых шортах и босиком.
– Фредди и Бобби работают моими секретарями, – пояснила миссис Чанг и махнула рукой в направлении второго красавца. У Фредди был торс, как у супермена, да и Бобби был сложен не хуже. Видно было, что они не чистокровные островитяне. В каждом из них была, по крайней мере, одна восьмая китайской крови. Поэтому их не принимали за своих ни островитяне, ни китайцы.
Миссис Чанг сказала:
– Бобби у меня заправляет наличностью. Обращайся к нему, если тебе нужно поменять деньги.
– Мы их как раз потеряли, – вздохнул Гарри.
– Могу дать в долг. За два процента в день. Ситуация-то не из обычных.
Миссис Чанг повернулась к Бобби и сказала:
– Тащи сюда ящик с наличными.
Бобби испарился.
– Эй вы, оба, садитесь, – сказала миссис Чанг.
Она остро взглянула на мужчин. На лице ее желтоватая кожа была натянута туго, а на грудь спадала складками многочисленных подбородков.
Керри сказал:
– Спасибо, но я уже ухожу. Меня ждет Бетти.
Миссис Чанг оглянулась в сторону кухни.
– Готовь на одного, Фредди. – Потом она вновь повернулась к Керри и сказала: – Надеюсь, все нормально с твоей дорогой женушкой?
– Все отлично. Пишет сейчас тезисы о местных религиозных обычаях.
Появился Фредди, катя перед собой столик с напитками.
– Два часа назад высадились жены и дети генерала Раки. Очевидно, для того, чтобы продемонстрировать своим появлением, что ситуация на острове нормализовалась. Если ты собираешься нанести ему визит, советую купить у меня для них подарки. – Китаянка косо взглянула на Гарри. – Я, пожалуй, могу предложить тебе неплохие вещицы для самой молодой жены Раки и для его первой жены. У меня есть для нее отличный отрез шелка. А как ты на это посмотришь?
Гарри знал, что покупать подарки для любой жены на этом острове – пустая трата времени и денег, так как женщины здесь пользовались не большим влиянием, чем цыплята. Но он решил ничего не игнорировать на Пауи в эти дни, а это означало, что он был заинтересован в добром к себе отношении со стороны миссис Чанг. Он подозревал, что в руках этой китаянки сходятся многие нити, и неизвестно, за какую из них предстоит потянуть.
На Президентской авеню было довольно редкое движение, поэтому ничто не мешало Гарри увеличить скорость своего джипа, когда он ехал по ней, минуя манговые деревья, посаженные по обеим сторонам дороги и, будто часовые, охранявшие путь до президентского дворца.
В то время как весь Куинстаун постепенно ветшал и приходил в упадок, высокая стена, окружавшая резиденцию президента, была в отличном состоянии. Да и сама резиденция просто сверкала. Исключением были массивные ворота, которые слетели с петель и теперь неподвижно лежали на территории резиденции.
На газоне, на пяти воткнутых в землю шестах, помещались какие-то странные предметы размером с футбольные мячи. Вокруг них носились стаи мух. Это были головы последнего президента Обе и четырех его министров, не успевших сбежать на президентском вертолете, пилот которого регулярно получал зарплату именно за готовность к подобным экстремальным ситуациям.
«Тойота» замедлила ход и наконец остановилась ярдах в пятидесяти от ворот. Гарри медленно вылез из машины, предупредительно поднял руки вверх и неторопливо направился навстречу охранникам.
Солдаты тщательно изучали поданный Гарри паспорт, листали страницу за страницей, от начала до конца и от конца до начала, даже переворачивали вверх ногами. Гарри догадался, что охранники неграмотны.
Наконец ему вернули паспорт, очевидно, удовлетворившись фотографией, и затем быстро и квалифицированно обыскали. Один из охранников буркнул:
– Сигареты?
Гарри протянул им четыре пачки. Не столько в качестве взятки, сколько в качестве чаевых. Потом он объяснил, что оставил в машине подарки для генерала. Один из охранников сходил к «Тойоте», вернулся оттуда с отрезом шелка, развернул его, чтобы удостовериться в том, что в нем не сокрыт пулемет, затем снова свернул и кивком головы дал понять Гарри, что он может пройти на территорию резиденции президента.
В сопровождении трех охранников Гарри вступил на дорожку, ведущую к президентскому дворцу.
Низкий, квадратный, со штукатуркой, выкрашенной в розово-лиловый цвет, дворец не имел окон на нижнем этаже. Вдоль его стен с интервалом в шесть футов размещались охранники. Охрана казалась разомлевшей и потерявшей бдительность, но Гарри знал, что это обманчивое впечатление.
Небольшая процессия, состоявшая из Гарри и сопровождающих его охранников, прошла под также охраняемой аркой во внутренний двор, в центре которого искрился на солнце крохотный прудик с кувшинками. Он был окружен деревьями, цветущим кустарником и дикими орхидеями.
Гарри с охранниками прошел через двор, поднялся по белой мраморной лестнице и вошел во дворец. Они повернули направо и двинулись по коридору. Звуки их шагов поглощались толстым ярко-красным ковром.
Впереди раздалась резкая команда. Гарри остановился перед двустворчатыми тяжелыми дверьми из сандалового дерева, которые охранялись двумя филиппинцами. Один из охранников, сопровождавших Гарри, тихо переговорил с ними и кивнул ему, давая понять, что он может войти. Тот выступил вперед и почувствовал, как через полуоткрытые двери просачивается свежий, кондиционированный воздух. Он вошел в двери и тут же замер от изумления…
Возле двери, справа от Гарри, находился широкий стол, на котором был растянут прямоугольный лоскут ярко-оранжевой материи с темно-малиновой полосой посередине. Рядом с этим лоскутом лежала военная фуражка с длинным козырьком, револьвер в кобуре, мачете и автомат. Нет, Гарри удивило вовсе не это. Это как раз он и ожидал увидеть. Но Гарри никак не ожидал, что, оказавшись в покоях генерала, услышит визг, хихиканье и звонкий смех.
Поначалу, оглушенный стоявшим в комнате шумом, Гарри подумал, что оказался на каком-нибудь детском празднике. Комната, которая открылась его взору, казалась большой, но не из-за своих размеров, а из-за того, что вся изящная резная мебель была сдвинута к стенам и в центре комнаты был расстелен только роскошный персидский ковер ручной работы. На ковре стоял мужчина в военной форме. Глаза у него были завязаны черным шарфом, и он, разведя в стороны вытянутые руки, неуверенно двигался в сторону группы смеющихся молодых женщин. Маленькие смуглые женщины меланезийской крови перемешались с черными островитянками. Большинство были обнажены до пояса, а на одной из женщин было надето изящное золотистое вечернее платье, какие носят на Западе. Другая была наряжена как невеста, только ее подвенечное платье явно нуждалось в стирке и глажке. Самая красивая и самая юная девушка бегала вокруг генерала в белой кружевной ночной рубашке и черно-красных сандалиях на платформе.
Генерал – а Гарри уже успел догадаться, что это Раки, – продолжал размахивать руками, стараясь поймать кого-нибудь из женщин, и хватал пустоту. Женщины же с визгом уворачивались от него и отскакивали в сторону. Они прыгали вокруг него, как резвящиеся котята, избегая его прикосновений, заходили ему за спину, дергали за мундир, после чего бросались прочь с пронзительными криками и смехом.
Девушка в белой кружевной рубашке, будучи, очевидно, посмелее подруг, забежала генералу за спину и дернула его за ухо. Тот попытался ее поймать, она отскочила, но споткнулась на своих высоких платформах и упала.
Смеясь, девушка поднялась на ноги и вернулась к игре. Когда она поднималась с пола, Гарри разглядел ее круглые ягодицы под почти прозрачной кружевной рубашкой. С хохотом девушка опять подбежала к генералу и подняла было руку, чтобы дернуть его за ухо еще раз.
Но Раки услышал ее приближение, резко развернулся и схватил за руку. Вокруг поднялся дикий визг. Генерал потискал груди девушки, ущипнул за соски и отпустил, определив, кто это:
– Нома!
В качестве отдыха завоеватель Куинстауна забавлялся игрой в жмурки.
Гарри догадался, что эти женщины, включая и старшую из всех, которая сидела на корточках у стены и неодобрительно косилась на играющих, были женами и любовницами генерала. Одна из этих экзотических красавиц вдруг заметила стоявшего в дверях Гарри, указала на него, потом на солдата, держащего на руках сверток шелка, и пронзительно вскрикнула. Женщины тут же прекратили игру, сгрудились и стали о чем-то оживленно перешептываться.
Генерал Раки сдернул с глаз черную повязку. Казалось, он нимало не был смущен тем, что его застали за подобным занятием. Он направился к Гарри, и бриллианты на его высоких шнурованных ботинках, засверкав всеми своими гранями, тут же отразились на потолке многоцветной радугой.
«Бриллианты на ботинках – это что-то, – подумал Гарри. – Впрочем, не стоит, видно, опасаться того, что они вдруг могут пропасть». Он знал, что на острове Пауи никто никогда не посмел бы украсть даже шнурки от ботинок генерала Раки.
– Приветствую вас, господин Скотт, – сказал генерал вальяжно. Его кошачьи глаза расширились так же, как увеличился оскал желтоватых зубов. Он двигался легко и быстро, что выдавало в нем хорошо тренированного и подвижного человека. Его рукопожатие было быстрым и нервным. – Как вам нравится наш новый флаг? – спросил Раки и кивнул в сторону стола, на котором был растянут лоскут материи. Он подхватил мачете, сделал вид, что роняет его и в последний момент поймал, потом повторил этот трюк пару раз. В его движениях чувствовалась смутная угроза.
– Он очень красив, сэр, – вежливо сказал Гарри.
Девушка по имени Нома дернула Гарри за рукав и спросила:
– Ты привез ночные рубашки из Сиднея?
Раки что-то сказал резким голосом, и женщины отбежали в самый дальний конец комнаты, где собрались в кружок и принялись гадать, кому же достанется шелк, который принес с собой этот белый.
Генерал Раки взглянул на Гарри:
– Вы хотите о чем-то поговорить со мной, господин Скотт?
– Да, сэр. Группа моих коллег, которые останавливались в отеле «Пэрэдайз-Бей», бесследно исчезли.
Генерал Раки развел руками, покачал головой, состроив сочувственную гримасу.
– Да, я наслышан об этой печальной истории. Они были на борту катера, который то ли взорвался, то ли загорелся… Говорят, беда случилась оттого, что у штурвала был не профессионал, а кто-то из них. Кто теперь скажет? Очень печальная история.
– Кому-то, я уверен, известно точно, что там произошло. Для начала я хотел бы узнать местонахождение хозяина отеля и обслуживающего персонала, – сказал Гарри.
– Мне говорили, что на берег выбросило обломки катера, но спасшихся не было, – сказал генерал Раки. – К тому же за рифами водятся акулы. Плохое начало нашего туристского бизнеса… Сделаю все от меня зависящее, чтобы подобное больше не повторилось.
– Я прошу у вас разрешения установить во всех подробностях то, что произошло с ними.
Генерал вновь стал играть со своим мачете.
– Кто теперь нам расскажет об этом? Все погибли, и мы теперь только можем строить предположения. Лично я совершенно не представляю себе, что там могло случиться. – Он покачал головой, выражая свою печаль. – Разумеется, мы выразим наши соболезнования надлежащим образом. Тем не менее сразу должен уведомить, что за этот несчастный случай я не несу ответственности. – Он снова покачал головой. – Мне говорили, что эта трагедия произошла на заходе солнца во вторник. То есть до моего возвращения на остров. Как хорошо, что вас не было с ними, господин Скотт!
– Сэр, если вы не берете на себя ответственность за их исчезновение, тогда кто же ответствен за это?
– Прежнее правительство. Я полагаю, вы видели некоторых его членов перед входом во дворец?
– Американские власти удовлетворятся только полным и исчерпывающим объяснением происшедшего, генерал Раки.
– И оно им будет предоставлено, господин Скотт. Очень жаль, что ваши ожидания на разговор со мной не оправдались. Я могу вам чем-то помочь?
– Я хотел бы получить от вас заверения в том, что в течение двадцати четырех часов будет произведено официальное расследование. А поиск с воздуха необходимо начать незамедлительно.
Генерал Раки с минуту молчал, о чем-то размышляя.
– Разумеется, это будет сделано. Но я не могу сделать все сразу. У меня много других забот.
– Есть ли доказательства того, что они погибли, сэр?
Генерал Раки, раздраженный его настойчивостью, повысил голос:
– Хватит! Я не виноват в том, что с вашими коллегами произошел несчастный случай. Трагедия случилась, когда я был еще в море.
– Сэр, хочу вам напомнить о существовании международной конвенции, в соответствии с которой правительство страны, в которой произошла катастрофа или авария, обязано произвести поиски жертв в течение десяти дней.
Генерал Раки сузил холодные глаза и взглянул на Гарри.
– Разумеется, мы проведем поиск как с воздуха, так и с моря. А пока, господин Скотт, я рекомендую вам вернуться в Сидней и оставаться там до тех пор, пока, как вы любите выражаться, не осядет пыль. Из Сиднея, господин Скотт, вы вполне сможете обеспечить выплату тех денег, которые задолжали мне. Скажем, в размере двухсот процентов за пропущенные платежи.
– Думаю, вам известно, что подобные решения не в моей компетенции.
– Меня это не интересует. Только не забудьте напомнить облеченным властью лицам вашей компании, что предыдущий президент Пауи не смог заключить соглашение с «Нэксусом» за восемнадцать месяцев переговоров.
Гарри промолчал.
– Что же касается меня, то вам известно, как легко со мной договориться.
И снова сделал вид, что роняет мачете, подхватив его в самый последний момент. Гарри сказал:
– Полагаю, руководство «Нэксуса» предпочтет рассмотреть этот вопрос после того, как мы узнаем местонахождение наших пропавших коллег, их жен и имущества.
– А, имущество! – воскликнул Раки. – Надеюсь, вам не нужно объяснять, что коммандос – это не робкие горничные! Впрочем, мы сделаем все от нас зависящее для того, чтобы вернуть чемоданы американцев и их содержимое. Что-что, а ваша забота об имуществе мне очень даже понятна. На Пауи мы тоже очень беспокоимся за свое имущество. От кофе до урана и от кокосовых орехов до кобальта.
Гарри никак не ожидал, что за первые пять минут разговора на него обрушится все это. Но по крайней мере сам разговор с ним уже был положительным сдвигом после восемнадцати месяцев вынужденного бездействия. Позиция генерала была ясна. Раки отказался взять на себя ответственность за исчезновение людей из «Нэксуса», но согласился произвести поиск с воздуха и с моря. И он сделает это при условии, что Гарри покинет остров и заплатит генералу. Ну что ж…
– Что-нибудь хотите прояснить или добавить, господин Скотт?
– В ближайшее же время свяжусь с Питтсбургом, а пока могу лишь выразить надежду на то, что ваши условия будут приняты. Я высоко ценю заботу о моей безопасности, но предпочту все же остаться здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46