– Джордан едва сдерживался. – Вроде того фокуса, какой ты выкинула в Палм-Бич.
Она посмотрела на него невинными глазами:
– Какого фокуса?
– Ты прекрасно помнишь какого! – разозлился он. – Сказала Слоун, что мы встречались с тобой в Аргентине.
– Но мы действительно встречались с тобой в Аргентине, разве это не так? – спокойно возразила Джилли, проводя алым ногтем по его мускулистой руке. – И только по твоей вине мы не закончили то, что начали тем вечером.
– Ничего мы с тобой тогда не начинали, это тебе прекрасно известно. Зачем же фантазировать?
Джилли игриво улыбнулась:
– Соблюдаешь верность невесте?
– Оставь ее в покое. – Джордан снял перчатки и сел в машину.
Но Джилли не собиралась отпускать его.
– Позволь мне немного отложить твой отъезд. – Она быстро вытащила ключ из гнезда зажигания.
– Черт возьми, Джилли, зачем тебе это? – Джордан схватил ее запястье и сжимал до тех пор, пока ключ не выпал. – Мне надоели твои дурацкие выходки. – Он снова вставил ключ и завел машину. – Если хочешь мне что-то сказать, говори, и покончим с этим раз и навсегда.
Джилли наклонилась и заглянула в окно машины.
– Твоя подруга развила здесь бурную деятельность. Сегодня утром, я слышала, она дает интервью для девятого канала, которое пройдет на этой неделе. Она меня просто восхищает. Мне-то ведь так и не удалось сделать карьеру.
– Да что ты говоришь! – холодно усмехнулся Джордан. – А я думал, ты просто суперзвезда… в первой древнейшей профессии.
Джилли проигнорировала его грубость.
– Она очень здорово умеет себя продвигать.
– Да, это честолюбивая женщина. Ну и что с того?
– Действительно честолюбивая, – согласилась Джилли. – Я заметила. И полагаешь, тебе удастся со всем этим ужиться?
– Переходи к делу, Джилли, – сказал он.
– Все дело в том, Джордан, что тебе нужна жена, которая всегда находилась бы рядом с тобой и считала тебя центром Вселенной. Подумай, вынесешь ли брак со знаменитостью, с женщиной, более удачливой, чем ты?
– Я размышляю, но совсем не об этом. Я думаю о том, что зря ты так расстаралась, Джилли. Послушай дружеский совет: прибереги свой запал для чего-нибудь более конструктивного. А здесь тебе ничего не светит. – Джордан включил скорость, и машина рванула так, что Джилли пришлось отшатнуться.
Отъехав подальше, Джордан бросил взгляд в зеркало заднего вида и вдруг осознал, что Джилли попала в цель. Он и сам не раз задавал себе этот вопрос: сможет ли ужиться с невероятно удачливой Слоун?
Гейвин Хиллер сидел один в своем номере в отеле «Интерконтиненталь», тупо уставившись на разбросанные перед ним газеты. Он не мог поверить в реальность происходящего. Это было как дурной сон, который внезапно стал явью. Юго-Западная сталелитейная компания, основанная его прадедом и руководимая тремя поколениями мужчин из рода Хиллеров, падала в глубокую финансовую пропасть, а Гейвин Хиллер даже понятия не имел, как это все случилось.
С трех часов ночи он вел непрерывные телефонные переговоры со своими людьми в Хьюстоне, но ни один из них не дал ему более или менее приемлемого совета. Прибыли очень сильно упали, и теперь Хиллер оказался по уши в долгах. Правда, такое уже с ним случалось прежде, но всегда дела как-то выправлялись сами собой. Почему же сейчас не так? Почему на этот раз его люди не могут справиться с ситуацией?
Он посмотрел на часы. Хотел позвонить Надин в Лос-Анджелес в четыре часа дня по калифорнийскому времени, но не успел. Сейчас там уже шесть тридцать. Хиллер нерешительно снял трубку, потом положил на место.
Надин обойдется, у него сейчас более важные проблемы, чем разговоры с женой, которая делает очередную подтяжку живота. Эти доктора требуют невероятных гонораров. Хиллер никогда не понимал ее мании все время выглядеть восемнадцатилетней. Конечно, у Надин полно любовников, многие годятся ей в сыновья. Она думает, что муж не подозревает об этом, а уж тем паче ничего не знает конкретно. Но Хиллер знал, и уже давно. Но, пока жена вела себя сдержанно и благоразумно, проявлял к этому безразличие. Он изображал полную неосведомленность, иначе Надин решила бы, что муж чуть ли не поощряет ее измены. Однако Хиллер всегда держал жену на крючке, чтобы подсечь в любой момент, если в этом возникнет необходимость.
А в списке его приоритетов секс никогда не занимал первого места. Поло, скачки и бизнес куда интереснее, чем оргазм. Сексом Гейвин Хиллер занимался быстро. Он взгромождался на жену, удовлетворял похоть и тут же забывал об этом. У него всегда находились дела поважнее. Как, например, сейчас…
Они постоянно встречались в барах, и всегда на отшибе. Низкопробные бары в бедных районах, где их никто не мог узнать. Сейчас это был небольшой портовый паб, где после работы расслаблялись грузчики. Они сидели в переполненном зале, по обыкновению в углу и, как всегда, даже не прикоснувшись к своим бокалам.
– Почему до сих пор нет результатов?
– Пока не получается.
– Почему, черт побери?
– Потому что не получается! Но скоро получится, обещаю.
– Смотри же, чтобы все прошло гладко.
– Это одно из правил игры, приятель.
На Королевском конном стадионе шла игра. Одному из всадников удалось оторваться от опеки, поскольку номер один противника отвернулся, чтобы встретить мяч, и оставил соперника свободным. Вон они, ворота, впереди – совсем открытые.
Джордан выругался себе под нос. Сам он был довольно далеко от мяча и товарищу по команде помочь ничем не мог. А тому нужно было бить по воротам. Что он и сделал. Сильный боковой удар, и мяч полетел… прямо к четвертому номеру противника, который легко отбил его к центру поля. В этот момент гонг возвестил об окончании третьего периода.
– Сукин сын! – Джордан повернул своего пони к линии заграждения, здесь спешился, передал взмыленную лошадь конюху и в отчаянии сорвал с себя шлем. Слоун подала ему стакан воды, и он залпом осушил его.
– Было довольно неразумно действовать так, верно? – заметила она, решив наконец прервать молчание.
– Неразумно – не то слово. – Джордан налил себе еще один стакан воды. – Это была глупость! Он был в нужном месте и в нужное время и все равно все испортил.
– Никто не гарантирован от ошибок, – робко проговорила Слоун.
– Это была не ошибка. – Джордан вытер лицо и шею влажным полотенцем. – Это была тупость в чистом виде. Он ведь не новичок, Слоун, а играет уже почти пятнадцать лет. У него девятый рейтинг. Ему ли не понимать, как надо действовать!
– А сам ты никогда не делал ошибок? – Она надеялась успокоить Джордана, но это дало противоположный эффект.
– Таких? – фыркнул он, бросая полотенце. – Нет! – Джордан схватил свой шлем и пошел искать конюха, присматривающего за лошадьми. Слоун сидела на капоте машины, наблюдая, как он исчезает в толпе игроков и конюхов. Вчера Джордан вернулся с тренировки взвинченный и с тех пор пребывал в мрачном настроении. Слоун казалось, что его настроение связано не только с плохой игрой приятеля по команде.
Что же его тревожит?
– Как здорово тебе удалось повернуть ситуацию в четвертом периоде, – сказала Слоун за ужином в «Примо Лафайет». Этот ресторан, расположенный в двух милях на восток от Сиднея, в бухте Элизабет, и посещаемый только очень богатыми людьми, считался одним из самых фешенебельных. Он был оформлен в стиле тридцатых годов, а меню предлагало международную кухню с преобладанием французских и итальянских блюд.
– Немного, дорогая, совсем немного. – Джордан посмотрел на нее поверх меню. – Что тебя здесь соблазняет?
– Все. Я так голодна, что готова съесть целого быка!
Джордан засмеялся, кажется, впервые за последние два дня.
– К счастью, как раз быка в этом меню нет. Наверное, это единственное блюдо, которое нам не могут предложить.
– Очень приятно снова слышать твой смех. – Слоун положила меню на стол. Два дня Джордан ходил мрачный как туча, и это приводило ее в отчаяние. На все вопросы он неизменно отвечал, что все у него в полном порядке. Слава Богу, это наконец кончилось.
– А почему бы мне не смеяться, ведь мы выиграли!
Слоун подняла свой бокал.
– В этом я никогда не сомневалась.
– И чтобы отметить эту победу, с таким трудом доставшуюся нам… – продолжал Джордан, вынув из кармана небольшой сверток в подарочной упаковке. – Это тебе. – Он протянул ей сверток через стол.
Обычно Слоун открывала подарки сразу, но сейчас, крайне удивленная, сняла обертку так медленно, будто очищала невиданный ею экзотический фрукт. Увидев коробочку «Крекер Джек», Слоун с улыбкой подняла глаза. Как это похоже на Джордана.
– Полагаю, ты вложил в этот подарок какой-то особый смысл?
– А ты сначала попробуй. – Джордан кивнул на коробку.
– Что-то не понимаю. – Вообще-то «Крекер Джек» был любимым лакомством Джордана. Он редко съедал меньше коробки в день.
– Да когда же ты откроешь эту чертову коробку?
– Хорошо, хорошо, Филлипс, сейчас. – Слоун наконец открыла коробку. Там в небольшом пластиковом пакетике лежало потрясающее золотое кольцо с черным опалом, стилизованное под старину. Слоун растерялась. – А оно настоящее? – Джордан ведь был горазд на розыгрыши.
– Конечно, настоящее! – возмутился он. – Неужели ты думаешь, что оно выпало из автомата жевательной резинки?
– Нет, оно продавалось в коробке вместе с «Крекером Джек».
Джордан взял кольцо и надел ей на средний палец правой руки. Слоун поднесла его к свету, восхищаясь камнем – черным, овальной формы, с прожилками красного, желтого и темно-зеленого.
– Какая красота! Я никогда раньше не видела черного опала.
– Их добывают только в Австралии.
– И по какому случаю подарок?
– По случаю соглашения.
– Какого?
Джордан поднял свой бокал:
– Давай выпьем за то, чтобы профессиональные дела никогда не брали верх над нашими с тобой отношениями. – Он говорил очень серьезно. – Пусть нам будет хорошо вместе… не только в постели. Пусть самым главным для нас станет наш брак.
Слоун с улыбкой подняла свой бокал:
– Готова подписаться под каждым твоим словом.
– Не могу в это поверить! – крикнул в ярости Джордан, бросая рубашку на кровать. – Мы же совсем недавно пообещали друг другу не позволять профессиональным интересам брать верх над нашими отношениями!
– Зачем ты поднимаешь такой шум, будто я уезжаю на месяц в Нью-Йорк! – Слоун была еще в халате и не понимала, отчего Джордан так разозлился.
– Мы же договорились! – отрывисто бросил он.
– Я это прекрасно помню! Не надо напоминать! – Слоун тоже начала раздражаться. – В чем дело, Джордан? Ведь я всего-навсего должна пообедать с репортером влиятельной газеты. Однако этот паршивый обед, к твоему сведению, сулит мне то, что моя фамилия будет чаще упоминаться в австралийской прессе.
Глаза Джордана потемнели от гнева.
– Я считал, что тебе это совершенно ни к чему. Неужели, по-твоему, ты недостаточно популярна?
– Общение с представителями средств массовой информации – часть моей работы!
– Слишком много у твоей работы частей! Интервью на телевидении в одном месте, и сразу же следом беседа с газетчиками – в другом, а потом надо бежать в книжный магазин и так далее. Долго ли это будет продолжаться, Слоун?
– Понятия не имею! – Теперь она разозлилась так же, как и он. – В любом случае я намерена делать то, что мне положено! Я же не говорю тебе, когда играть в поло, а когда нет. Вот и ты не лезь в мои дела с книгами! Разберусь как-нибудь сама!
– Ну что ж, разбирайся! – Джордан невесело рассмеялся. Затем рывком открыл дверцу шкафа и схватил рубашку так порывисто, что плечики упали на пол. Он выскочил из комнаты, с грохотом захлопнув дверь.
Особой пользы от этого интервью не будет. Слоун это знала, и у нее самой не лежало сердце к злополучному обеду. Но от таких встреч уклоняться нельзя, таково главное правило.
Она беседовала с репортером без особого энтузиазма, потому что ее мысли были заняты утренней ссорой с Джорданом. Встреча проходила в ресторане «Прибрежный», на открытом воздухе. Совсем близко виднелись мачты и паруса старинной шхуны. В обычной ситуации Слоун, наверное, получила бы удовольствие и от интервью, и от даров моря, которые очень любила. А сейчас она ела рассеянно, неотступно думая о Джордане.
Какой он все-таки эгоист!..
Когда Джордан протянул конюху сломанную клюшку – слишком резко ударил слева, и без особой необходимости, – его мнение о себе было близко к тому, что думала о нем Слоун. Выехав на поле, он сосредоточился вовсе не на тренировке. Он думал о Слоун.
«Да, сегодня утром я вел себя плохо. Потерял контроль над собой и сказал много такого, чего на самом деле и в мыслях не было.
Я вообще не собирался на нее набрасываться. Это произошло помимо моей воли. Чертова Джилли! Ей все же удалось посеять во мне зерно сомнения. Неужели я действительно завидую успехам Слоун? Конечно, нет. Ведь с самого начала я восхищался ею и тем, чего она добилась. Но, видимо, где-то внутри меня прячется тайный страх, что когда-нибудь ее книги встанут между нами. Стремление к славе рано или поздно возобладает над любовью. И что же тогда? Выходит, Джилли была права.
Да, вопрос непростой. Смогу ли я ужиться с такой знаменитой женой?»
На этот раз они встретились не в баре. Впервые за все время.
Парк был небольшой, но шумный и многолюдный. Они медленно шли по аллее.
– Деньги принес?
– Раз обещал, значит, принес, – сказал тот, что постарше, немного раздраженно и вынул из кармана толстый коричневый конверт. – Здесь все. Сосчитай, если хочешь.
Его собеседник усмехнулся:
– Мне достаточно твоего слова. – Он сунул конверт во внутренний карман черной кожаной куртки.
– Поступай как считаешь нужным. Я пошел. Где меня найти, ты знаешь.
– Ага…
Тот, что помоложе, долго смотрел вслед уходящему. В заказах не угадывалось никакого смысла. Чего на самом деле добивается этот тип? Обычно его не интересовали мотивы клиента, а вот этот почему-то возбуждал любопытство.
Что ему нужно?
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Нью-Йорк, май, 1987
Слоун лежала в постели. Голубое с зеленым стеганое шелковое одеяло не полностью прикрывало ее наготу. Из ванной доносился «Фальшивый ковбой», значит, Джордан принимает душ. Она улыбнулась. Стоит Джорди открыть кран, и он тут же затягивает своего «Ковбоя». Ее возлюбленный был соткан из противоречий. Во многом непоследовательный, он кое в чем проявлял удивительный консерватизм. Например, постоянно исполняя под душем «Ковбоя», обожал «Крекер Джек» до того, что не мог обходиться без него, питал страсть к китайской кухне, любил старые фильмы.
А вот по отношению к ее работе Джордан проявлял странную непредсказуемость. Ну, то, что Джордан не испытывал восторга, когда профессиональные дела Слоун разлучали их даже на день, вполне понятно. Ее это тоже совсем не радовало. Но одного она не понимала до сих пор: почему именно в Австралии эта проблема выросла до таких невероятных размеров? Возможно, кто-то что-то ему сказал. Но кто? И что? Может, какой-то репортер? Слоун знала, что Джордан чрезвычайно горд, а уж вспыльчивость она не раз испытала на себе. Конечно, Джордану трудно примириться с ее успехами. Ему не доставляют особого удовольствия постоянные напоминания о том, что женщина, на которой он собирается жениться, автор всемирно известных романов, ее фамилия у всех на слуху, а денег она сделала больше, чем он – профессионал поло.
«Если мы хотим, чтобы наш брак удался, нужно очень постараться. Нам обоим. Мы только начинаем, правда, неплохо… Вернее, всего лишь неплохо, но проблемы существуют, от них не отмахнешься. Ведь нельзя же после женитьбы поселиться в Мунстоуне, навсегда отгородившись от внешнего мира. Если бы такое было возможно…»
Слоун закрыла глаза, вспоминая. Тогда, в Сиднее, первый шаг к примирению сделал Джордан. Когда она в тот день вечером вернулась в отель, он встретил ее словами: «Слоун, я вел себя как дурак». В ответ она вопросительно вскинула брови. «Да, я позволил своему чертову самолюбию выйти из-под контроля. Мне очень хотелось видеть тебя рядом. Если бы мы выиграли, ты радовалась бы вместе со мной, а в случае проигрыша пролила бы бальзам на мои раны». «Я хотела быть с тобой, Джорди, – сказала она. – Думала, ты это знаешь». Он перебил ее: «Позволь мне закончить, иначе я потеряю нить. Я люблю тебя, и разлучаться с тобой, не важно, по какой причине, для меня сущая мука. Наверное, привыкнуть к этому я никогда так и не смогу. Но буду стараться. Обязан стараться, потому что уверен: нашу жизнь не должны омрачать размолвки».
– Я люблю тебя, Джорди, – вдруг вслух проговорила Слоун, не открывая глаз.
– Замечательно! Давай условимся, что каждый новый день ты будешь приветствовать меня этими словами.
Голос Джордана вернул Слоун к настоящему. Она открыла глаза. Он стоял в ногах кровати с толстым полотенцем, обмотанным вокруг талии.
Слоун медленно потянулась.
– Можно подумать, будто раньше я ничего такого тебе не говорила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32