– А что привело вас в Сан-Франциско?
– Во-первых, это было лучшее из всех предложений, которые я получил, – со вздохом ответил Брендон. – Кроме того, у меня возникло острое желание оказаться как можно дальше от Нью-Йорка и… своей прежней жизни.
«Мы с ним родственные души», – подумала Эшли.
– А вы? – спросил он, точно прочтя ее мысли. – Что заставило вас покинуть чудесный винодельческий край?
– У меня тоже возникло острое желание оказаться как можно дальше от всего, что было связано с прежней жизнью, – без раздумий ответила Эшли.
Никогда и никому раньше не рассказывала она об этом и удивилась, поступив так сейчас. С Брендоном ей было поразительно легко и спокойно, как ни с одним мужчиной до сих пор. Возникло ощущение, что ему можно рассказать обо всем и он поймет.
– И потом еще… мое искусство. Долина Напа, конечно, прекрасное место, но не хотелось до конца своих дней рисовать одни и те же пейзажи. Меня так и тянуло на собственном опыте испытать, каков мир за пределами долины. И отобразить его на своих холстах.
Брендон улыбнулся:
– Знаете, по-моему, мы обязательно должны послать Скотту Нельсону и его отцу благодарственное письмо.
– За что?
Он усмехнулся.
– Ну как же? Если бы не эти заносчивые ублюдки, мы бы никогда не встретились.
– Вы мне нравитесь, Брендон Холлистер, – засмеялась Эшли. И добавила мысленно, сама не понимая, откуда пришли эти слова: «Думаю, вы – тот, кого я ждала всю жизнь».
МОНТЕ-КАРЛО
август 1979 года
Коллин Деверелл, облаченный в безукоризненно белый смокинг, выскочил из своего «роллс-ройс фантома» и быстро зашагал ко входу в казино. Не останавливаясь и почти не оглядываясь, он пересек большой зал, где под несмолкающие звуки джаза неприхотливо одетые туристы пытали счастья у игровых автоматов. Он порывистым шагом прошел мимо суровых охранников, замерших у входа в залы для привилегированной публики. «Именно здесь, – подумал Коллин, окунаясь в атмосферу великолепия и роскоши, – и только здесь по-настоящему ощущается легендарное очарование Монте-Карло».
Игровые автоматы с их мигающими огоньками и бешено орущий джаз остались позади – здесь царил мягкий свет и лились мелодичные звуки вальса. Мужчины и женщины в вечерних туалетах, негромко переговариваясь, теснились возле столов с рулеткой. Воздух, казалось, потрескивал от напряжения. Опьяняющая аура, перед чарами которой Коллин никогда не мог устоять, порождала непреодолимый соблазн играть, делая ставки снова и снова. «Вот это мой мир. Во всяком случае, в несравненно большей степени, чем административный офис».
Протолкавшись сквозь толпу к кассиру, молодой человек небрежно выложил двадцать тысяч долларов, получив взамен две сотни больших черных фишек стоимостью в пятьсот франков каждая. «Это для начала», – подумал он, снова прошел сквозь толпу и уселся за одним из столов. Задумчиво посмотрев на фишки, сложенные столбиками на зеленом сукне, попросил крупье поставить десять на двадцать одно черное.
Крупье сообщил сидящим за столом, что ставки сделаны.
Коллин молча следил за вращением колеса и шариком, исполняющим свой танец удачи. Колесо постепенно замедлило движение, шарик подпрыгнул еще раз и замер на двадцать одном черном. Коллин мысленно улыбнулся. Вечер начинался неплохо. Добрый знак?
Остальные игроки сделали свои ставки, и крупье вопросительно взглянул на Коллина.
– Остаетесь на двадцать одном, мсье?
Тот кивнул, поскребывая подбородок и не сводя взгляда с колеса.
Крупье снова толкнул колесо. На этот раз шарик остановился на двадцати трех. Коллин вздохнул и покачал головой. В следующий раз он поставил на двадцать четыре черное. И выиграл. Повторил. И снова предчувствие не обмануло его.
– Вы когда-нибудь ставите на красное? – прозвучал совсем рядом мягкий женский голос. Определенно француженка.
Коллин обернулся. Справа от него стояла самая прекрасная рыжеволосая женщина, какую ему когда-либо приходилось видеть. Высокая, с соблазнительными формами, огромными голубыми глазами и полными, чувственными губами. Пышные густые волосы, похожие на львиную гриву, водопадом стекали на обнаженную спину. На ней было платье без бретелек из тонкой золотистой сетчатой ткани. Глубокое декольте открывало почти все, что только можно.
– Никогда, – ответил Коллин с легкой улыбкой. – Считайте это суеверием. Красное никогда не приносило мне удачи.
Брови незнакомки вопросительно взметнулись вверх.
– Никогда?
– Никогда. При игре в рулетку, я имею в виду. – Он взял ее руку и прижал к своим губам.
Женщина медленно высвободила руку и уселась рядом с ним. Остальные игроки сделали ставки. Коллин решил еще раз рискнуть и остался на двадцати четырех. Повернув голову, он взглянул на женщину.
– Не играете?
Она покачала головой.
– Сторонний наблюдатель. Весь вечер баловалась покером, но мне не повезло.
Коллин искоса взглянул на нее, продолжая следить за колесом.
– И сколько же вы проиграли?
– Тридцать тысяч франков, – с некоторым смущением ответила незнакомка.
– Такой пустяк? И не хотите рискнуть еще раз? – Он осуждающе покачал головой. – Я удивлен. На первый взгляд вы кажетесь отважнее.
Рыжеволосая красавица нахмурилась, не спуская взгляда с колеса рулетки.
– Отваги у меня хватает, а вот франков, увы, больше нет.
– Понятно. – Бросив на женщину оценивающий взгляд, Коллин подвинул к ней столбик своих фишек. – Это придаст вам смелости?
На ее лице промелькнула и тут же исчезла по-кошачьи хитрая улыбка.
– Чем я смогу отплатить за вашу щедрость?
Он улыбнулся в ответ:
– Уверен, вы что-нибудь придумаете.
Поманив служителя, Коллин объяснил ему, что хочет купить еще сотню фишек. Вместе с этой необычайно красивой рыжеволосой женщиной, имя которой до сих пор было ему неизвестно, они уже умудрились потерять вдвое больше того, что у него имелось вначале. И все же ему не хотелось сдаваться. Пока нет. «На этот раз, – с вызовом подумал он, – я не буду размениваться на мелочи. Поставлю сразу все на один номер. Как говорится, пан или пропал».
Коллин взял фишки, принесенные служителем, и сделал ставку.
Женщина удивленно посмотрела на него.
– Вы в своем уме? – еле слышно пролепетала она.
Коллин усмехнулся:
– Может быть, да, а может, нет. Такое со мной время от времени случается.
– Пятьдесят тысяч франков! – Ее дыхание участилось от волнения.
– Что-то вроде этого, полагаю.
– Ставки сделаны, – громко объявил крупье.
Коллин напряженно наклонился вперед. Колесо начало замедлять движение. Шарик несколько раз подскочил, а потом, сделав последний оборот, остановился на номере, выбранном Коллином. Вздох пронесся среди собравшихся. Женщина беззвучно шевелила губами, подсчитывая в уме его выигрыш. Выплаты составили тридцать пять к одному. Рыжеволосая во все глаза уставилась на Коллина.
– Это же получается… Вы хоть представляете сколько? – потрясенно спросила она.
– Конечно. – Его рука проскользнула в разрез ее платья и замерла на бедре. – И мне кажется, стоит отпраздновать наш выигрыш.
– Что-то я пропустила мимо ушей, как ваше имя, – сказала женщина, когда они с Коллином рука об руку пересекали оригинальный, выполненный в форме шара вестибюль «Хижины отшельника» – отеля, где он остановился. Стук шагов по снежно-белому мраморному полу эхом отдавался в роскошном и необычно пустынном холле.
– При чем тут мое имя? – удивился Коллин.
– Простите? Не понимаю…
Он улыбнулся.
– Нет… Конечно, нет. Меня зовут, если вам любопытно, Коллин. Коллин Деверелл.
– Красивое имя, Коллин Деверелл. – Женщина улыбнулась. – Вы англичанин?
Он покачал головой.
– Американец.
– Не турист, конечно.
Двери лифта открылись, Коллин отошел в сторону, пропуская даму вперед.
– Нет. – Он покачал головой и вошел следом. Двери закрылись. – Можно сказать, почти постоянный обитатель здешних мест.
– А где вы живете, когда уезжаете отсюда?
– Где придется, – не задумываясь ответил Коллин. И это была правда. Через шесть месяцев после того как они уладили свои дела с Джастином, он покинул Нью-Йорк и с тех пор не возвращался обратно. – Сначала жил в Риме. Потом на Эгейских островах… Еще позже в Париже. И вот теперь я здесь.
– Давно вы в Монте-Карло?
Двери открылись. Коллин помог женщине выйти из лифта и повел по коридору к своему номеру.
– Давно, – ответил он, вынув ключ из кармана и отпирая дверь. – Год плюс-минус несколько месяцев.
Она захихикала.
– Не помните точно?
– Просто как-то не задумывался. – Коллин ввел женщину в комнату, запер дверь и обнял новую знакомую. – У меня всегда есть дела… поважнее, – пробормотал он, отыскивая ртом ее губы. – Вот как, например, сейчас…
Она страстно целовала его, пока он расстегивал на ней платье. Соскользнув с плеч, оно обнажило пышные, налитые груди. Теперь Коллин осыпал ее поцелуями, а его руки, лаская шелковистую кожу, медленно, неторопливо двигались вниз. Большие пальцы описывали круги по соскам, тут же затвердевшим от желания. Дыхание рыжеволосой красавицы участилось, когда Коллин потянул за них – достаточно сильно, но не причиняя боли. Опустившись к ее коленям, он стянул платье с ее бедер. Под платьем не было ничего, кроме черного кружевного пояса и тоже черных, прикрепленных к нему чулок. Коллин с наслаждением вдыхал запах жаждущего близости женского тела и без устали целовал рыжеволосую, водя по нежной коже языком. Женщина начала постанывать, обхватив руками его голову, прижимая к себе его рот. Коллин продолжал осыпать ее поцелуями, пока не почувствовал, что ее возбуждение почти достигло кульминационной точки. Тогда он резко отстранился.
– Продолжай! – тяжело дыша, простонала она.
– Терпение, chеrie , – пробормотал он, поднимаясь на ноги.
В следующее мгновение Коллин подхватил женщину на руки и понес к постели. Пожирая красавицу взглядом, торопливо разделся и мгновенно улегся рядом. Его рот, прильнувший к ее губам, был жарок и требователен, а руки неустанно двигались вверх и вниз по обнаженному телу. Потом он стал целовать шею, плечи, медленно, постепенно опускаясь к ее груди. Водил языком по соскам, сначала по одному, потом по другому, пока они не встали торчком от желания. Захватил ртом один из них и принялся сосать так неистово, что женщина стала извиваться и стонать. И снова Коллин двигался от одного соска к другому, туда и обратно, а она вскрикивала от наслаждения. Заскользил вниз по постели, раздвинул пышные бедра, зарылся лицом в волосы внизу живота и стал ласкать ее губами до тех пор, пока она не закричала, хватая ртом воздух. И тут Коллин снова резко остановился.
– Бог мой! – хрипло воскликнула она, вцепившись в него. – Только не останавливайся! Пожалуйста, продолжай!
Коллин улыбнулся, но не ответил ни слова. Наклонив голову, снова стал водить языком по ее телу, осторожно избегая того места, одно прикосновение к которому, как ему было известно, вызвало бы у нее оргазм. Время от времени он отодвигался, дул на густые рыжие волосы, скрывавшие средоточие ее чувственности, и снова водил по нему губами и языком.
Она уже изнемогала, умоляя его поскорее довести дело до конца, но он, казалось, стремился отодвинуть момент экстаза как можно дальше. В конце концов решив, что пора, Коллин прильнул ртом к набухшему бутону ее женственности. Как только он коснулся этого места, у нее наступил острый, конвульсивный оргазм. Женщина закричала, но он навалился на нее, прижал к постели и накрыл ее рот своим, заглушая крики восторга. Когда она, трепеща, лежала под ним, он сверху вниз посмотрел на нее и криво улыбнулся:
– Теперь моя очередь.
Женщина медленно кивнула, все еще с трудом переводя дыхание. Коллин в ожидании лег на спину, а она перевернулась, взяла его пенис обеими руками и начала ласкать и посасывать, сначала нежно, потом все сильнее. Восставший член был настолько велик и тверд, что ей с трудом удалось захватить его целиком. Даже после всего того, что Коллин делал с ней, она в полной мере не отдавала себе отчета в его способности контролировать собственное желание. Он лежал на спине, закинув руки за голову, собрав все свое самообладание и поощряя подругу все к новым и новым ласкам.
Его бедра стали ритмично подниматься вверх и опускаться вниз, вверх и вниз. И все же руками Коллин продолжал прижимать к себе голову женщины, лишая возможности увернуться. Неожиданно он грубо схватил ее, перевернул на спину, лег сверху и яростно вошел. Его тело затвердело, когда почти сразу же наступил оргазм. Движения продолжались, но становились все слабее. В конце концов, переведя дыхание, Коллин приподнялся на локтях, улыбаясь в полумраке.
– Стоило немного потерпеть, не правда ли, мадемуазель… – Он остановился, осознав, что до сих пор не знает ее имени.
– Дэниэль, – ответила женщина, нежно поглаживая его по груди. – Меня зовут Дэниэль.
Они занимались любовью снова и снова, пока полностью не выдохлись физически и эмоционально. Когда солнце взошло над Средиземным морем, они долго просто лежали, не размыкая объятий, а потом, вновь обретя силы, вместе приняли душ, и Коллин позвонил, чтобы принесли завтрак. Чуть позже этим же утром он сообщил Дэниэль, что в ближайшие часы покидает Монте-Карло, и на этом они расстались.
Она ушла, унеся с собой половину его выигрыша.
Стоя на палубе «Баронессы» и провожая взглядом исчезающий вдали Монте-Карло, Коллин, как обычно, понятия не имел, куда именно плывет. Просто следовал желанию, возникшему рано утром после безумной ночи любовных утех, уехать отсюда.
Дэниэль. Восхитительная женщина, с которой можно было делать все, что вздумается, женщина, способная дарить незабываемое блаженство, но… Коллин ни на мгновение не упускал из виду, что взял за правило не проводить с женщиной больше одной ночи. Он не хотел увлечься, не хотел ни сильных чувств, ни даже привязанности. Ибо таков самый верный способ испытать боль – эта истина открылась ему после гибели родителей. Не желая осложнять жизнь, Коллин твердо решил, что никогда не позволит себе влюбиться.
Он стоял, наклонившись над поручнями яхты, чувствуя, как волосы теребит утренний бриз. Вряд ли Дэниэль хотя бы вспоминает о нем. Наверняка все ее мысли сейчас заняты только выигрышем. Да и вообще трудно было представить Дэниэль сильно огорченной потерей любовника. Для женщины с ее внешностью, к тому же такой свободной, такой раскованной, всегда отыщется мужчина, готовый ринуться к ней по первому зову.
Ему припомнились ее вчерашние расспросы по дороге в отель. В самом деле, сколько времени он так живет? Бесцельно скитается по свету, нигде не задерживаясь надолго, не связанный ни обязательствами, ни привязанностями? И как давно его потянуло в знакомую обстановку, стали возникать мысли о возвращении домой? Вот уже два года, как он покинул Морской Утес и долгое время даже не вспоминал о нем. При отъезде из Нью-Йорка им владело одно желание – как можно быстрее оставить за спиной прошлое и оказаться подальше от всего, что с ним связано.
Сначала Коллин полетел в Лондон, однако задержался там всего на неделю. Из Лондона перебрался в Шотландию, где в уединении прожил почти месяц. Затем, вновь почувствовав беспокойство и желание развеяться, уехал в Довиль, а оттуда в Париж. Коллин обожал Париж. Он часами бродил по его улицам – просто так, не думая ни о чем. Заходил в музеи, влекомый непреодолимой тягой к искусству, унаследованной от матери. Хотя там у него нередко начинало щемить сердце – каждый раз, в восхищении замирая перед какой-нибудь из любимых картин Франчески Деверелл, Коллин будто слышал ее голос и видел перед собой родное лицо.
Француженки доставили ему немало приятных минут, но знакомство с каждой из них также продолжалось не дольше одной ночи.
Решив в конце концов покинуть Париж, Коллин арендовал «Баронессу» и поплыл по Средиземному морю, чтобы закончить путь в Греции. Пожил некоторое время беззаботной, расслабленной жизнью почти сельского жителя на Эгейских островах, получая огромное удовольствие и от темпераментных греческих женщин тоже. Но в конце концов, как и следовало ожидать, им снова овладела тяга к перемене мест. Выбор пал на Рим.
Увы, Вечный город для него вечным не стал, и вскоре Коллин оказался на севере, в итальянской Ривьере. Прожил там без малого месяц и вернулся в Париж. Позже, снова на «Баронессе», встал на якорь в гавани Марселя, а потом, путешествуя по Средиземному морю, побывал в Ницце, Сардинии, на Крите, в Танжере и Гибралтаре. Затем почувствовал, что не в силах справиться с соблазном посетить Монте-Карло, и в начале октября яхта бросила якорь в Монако.
В последнее время все чаще и чаще мысли Коллина возвращались к дому. Интересно, что он почувствует, вернувшись после столь долгого отсутствия в Штаты, в Нью-Йорк? Многое ли там изменилось со времени его отъезда? Как поживает брат?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44