в особенности этим термином обозначали эл
иту профессиональных убийц; наконец, ученик, известный под именем Симон
в греческом переводе текста от Марка назван «Kananaios» Ц эквивалент арамейск
ого слова, означающего также «зелот». (Иногда встречается ошибочное выра
жение «Симон Ханаанеян», но Лука не оставляет никаких сомнений на этот с
чет и говорит о Симоне Зелоте).
Итак, зелоты в Евангелиях отсутствуют. Но не они одни: отсутствуют также и
ессеи. Так как они составляли секту такую же важную, как фарисеи и саддуке
и, то немыслимо, чтобы Иисус мог о них не знать; считается, что Иоанн Крести
тель сам был ессеем. Итак, мы вынуждены констатировать, что исключение их
из Евангелий обусловлено теми же причинами, что и исключение зелотов: Ии
сус находился в тесном контакте с ними, все это знали, и в этих условиях бы
ло для евангелистов предпочтительнее хранить молчание и нигде о них не у
поминать.
Известно, что с самого их возникновения около 150 года до нашей эры ессеи ос
новали множество общин в Палестине и за ее пределами. Их чтение Ветхого З
авета сопровождалось толкованием текстов больше аллегорически, чем бу
квально, и они имели тенденцию отбрасывать условный иудаизм в пользу нек
оей формы гностического дуализма, смешанного с идеями пифагорейцев и ку
льтом солнца. Очень искушенные в терапевтических науках, они были извест
ны своими знахарскими талантами, аскетизмом, а также длинными белыми оде
ждами, которые они никогда не снимали.
Знаменитые рукописи, найденные в Кумране, считаются сегодня принадлежа
вшими ессеям, и действительно, одна из общин аскетов, располагавшаяся вб
лизи Мертвого моря, имела с ними очень много общего: одинаковые элементы
дуалистической теологии, одинаковое значение, придаваемое приходу мес
сии, помазанника и потомка Давида, одинаковый календарь Ц сходный также
с четвертым Евангелием, Ц устанавливающий на среду, а не на пятницу праз
дник Пасхи Ц то есть учение во многих аспектах идентичное. Этот последн
ий момент показался нам очень важным, ибо он позволяет предположить, что
Иисус знал членов Кумранской общины и что впоследствии их доктрина вдох
новила его на выработку своей; быть может даже, как считает один из специа
листов по рукописям Мертвого моря, их толкование Ветхого Завета послужи
ло ему путеводителем в соответствии с их надеждами на мессию, как можно у
видеть в текстах этого древнего союза.
Но не только в его учении и в его даре целителя мы встречаем следы ессейск
ого влияния на личность и существование Иисуса.
Действительно, ессеев было легко выделить из толпы по их белым одеждам, к
оторые не в обиду будь сказано многочисленным современным режиссерам и
художникам, вовсе не были широко распространены в Святой Земле. В «тайно
м» Евангелии от Марка белое одеяние было неотделимо от идеи ритуала, и ес
ли Иисус председательствовал на таинствах посвящения весь одетый в бел
ое, в Вифании или в другом месте, то можно быть уверенными, что речь шла о це
ремонии ессейского характера. Впрочем, и в четырех официальных Евангели
ях мы находим такое же понятие о белых одеждах, а именно: после распятия, к
огда тело Иисуса «чудесным образом» исчезло, могилу занимает некто в бел
ом. Точно такая же характеристика и у Матфея (XXVIII, 3), где речь идет об ангеле, о
деяние которого тоже «белое как снег», также и у Марка (XVI, 5): молодой человек
, «одетый в белое». Что касается Луки (XXIV, 4), то он говорит о «двух мужах в ослеп
ительных одеждах», и четвертое Евангелие, в свою очередь, упоминает о «дв
ух ангелах в белых одеждах». Два из этих четырех рассказов, кроме того, нам
екают не на сверхъестественных существ, а на смертных и неизвестных учен
икам людей, по всей вероятности, ессеев. В самом деле, можно предположить,
что Иисус был снят с креста в состоянии крайней слабости, ему была необхо
дима забота лекаря, и, следовательно, нужно было призвать одного из ессее
в, таланты которых в этой области были признаны во всей Святой Земле. Даже
если Иисус казался совсем умершим, само собой разумеется, что требовалос
ь вмешательство одного из самых квалифицированных специалистов этого
дела.
Согласно нашей гипотезе, фальшивое распятие было организовано при согл
асии Пилата, на земле, находящейся в частной собственности, некоторыми с
торонниками Иисуса. Не «адептами миссии», а покровителями его потомства
; его собственная семья, близкие друзья, члены его ближайшего окружения. М
ожет быть, они имели связи с ессеями, может быть, они сами были ессеями, но в
се равно, они были единственными, кто знал об этой хитрости, о которой не з
нали все остальные сторонники Иисуса, «адепты миссии», представленные С
имоном Петром.
Перенесенный в могилу, предоставленную Иосифом из Аримафеи, Иисус нужда
лся в медицинском уходе, что и объясняет присутствие одного или двоих ес
сеев. Также позже надо было поставить у могилы некое второстепенное лицо
, обязанностью которого было успокоить «адептов миссии», объяснить отсу
тствие Иисуса его друзьям и предупредить обвинение в воровстве и осквер
нении могилы, которое эти последние не преминули бы бросить римлянам, не
заботясь о том, что это может спровоцировать дипломатический инцидент.
Действительно ли сценарий разворачивался таким образом? Ничто этого не
подтверждает, но одно остается определенным: это связь, существовавшая м
ежду Иисусом и зелотами с одной стороны и Иисусом и ессеями с другой, несм
отря на заметные, если не сказать противоречивые, различия, по крайней ме
ре, на первый взгляд, характеризующие две общины: первые, как мы уже видели
, были агрессивными, придирчивыми, готовыми на любой акт насилия, чтобы за
щитить свои убеждения, а вторые Ц безмятежные пацифисты, отрешенные от
всяких политических стычек. Однако, зелоты, будучи группой политических
заговорщиков, а не религиозной сектой, насчитывали в своих рядах не толь
ко фарисеев, враждебных римлянам, но и много ессеев, способных доказать с
вой патриотизм, когда это было нужно.
Впрочем, связи между зелотами и ессеями явно проявляются в работах Иосиф
а, который рассказывает почти все, что сегодня известно о Палестине I века
. Родившийся в 37 году в большой еврейской семье Иосиф бен Меттафий был наз
начен губернатором Галилеи в начале бунта 66 года, когда он принял командо
вание войсками, противостоявшими римлянам. Но, захваченный вскоре в плен
Веспасианом, он изменил своим убеждениям и стал ярым коллаборационисто
м, принял римское гражданство под именем Иосифа Флавия и бросил свою жен
у ради богатой римской наследницы. Затем он получил от императора различ
ные щедрые дары, например, личные апартаменты в императорском дворце и з
емли, конфискованные у евреев. В 100 году, в год его смерти, появились первые
из его многочисленных хроник. Его книга «Иудейская война», источник мног
их позднейших трактатов, предлагает нам подробный рассказ о восстании, п
роисшедшем между 66 и 74 годами, и о его гибельном конце, а также об обстоятел
ьствах разрушения Иерусалима, разграбления Храма и, наконец, о падении в
74 году крепости Масада, находившейся на юго-востоке от Мертвого моря.
Как и замок Монсегюр каких-нибудь тысячу двести лет спустя, Масада остал
ась в Истории как символ героизма, упорства и мученичества народа, служа
щего проигранному делу. Последний бастион сопротивления победившему в
рагу, эта крепость, как известно, долго переносила, не ослабевая, многочис
ленные штурмы римских военных машин; затем, когда ночью пятнадцатого апр
еля стало ясно, что враг готовится проникнуть в цитадель через брешь, дев
ятьсот шестьдесят мужчин, женщин и детей, как и в Монсегюре, предпочли уме
реть вместе в крепости, убив себя таким образом, что утром римляне нашли л
ишь тела, испепеляемые остатками пламени.
Иосиф сопровождал римские войска на заре шестнадцатого апреля, и вместе
с ними он проник на эту бойню в Масаде. Трое выживших Ц женщина и двое дет
ей, спрятавшихся во время этой драмы в сточном желобе крепости, Ц расска
зали ему об ужасных событиях этой ночи, когда некий Елеазар (Лазарь?), кома
ндующий гарнизоном, употребил, по их мнению, все свое красноречие, всю сил
у своего убеждения, чтобы склонить бунтовщиков к признанию жестокой нео
бходимости умереть всем вместе.
В своей хронике Иосиф Флавий передает нам увещевания Елеазара такими, ка
кими он услышал их из уст выживших, и эти слова представляют для нас больш
ой интерес, ибо они констатируют защиту, организованную воинствующими з
елотами; Иосиф употребляет термины «зелоты» и «сикарии». Но главный инте
рес этой речи состоит, по нашему мнению, в ее содержании, очень далеком от
традиционной иудейской мысли и, несомненно, отмеченной ессейским и гнос
тическим влиянием.
Жизнь, а не смерть рассматривается как «бедствие» для человека; настояща
я свобода, духовная, а не плотская, достигается через разрушение презрен
ной земной оболочки; божественная и истинная природа души противопоста
вляется смертному телу, тяжелому и неудобному; первая заключена во второ
м, но она вдыхает в него жизнь… Столько элементов, отражающих недвусмысл
енно дуалистическую доктрину двух непримиримых начал, управляющих мир
ом! Будучи полностью ими вдохновлен, Елеазар, призывая к смерти осажденн
ых в крепости Масада, сравнивает их с мужественными людьми, спешащими ос
вободить свои души от их плотской оболочки, которой они совершенно не до
рожат, и так желающими достичь вечной жизни, что они объявляют всем вокру
г о своем неизбежном уходе.
Насколько нам известно, сегодня никто еще не подумал о том, чтобы прокомм
ентировать эти слова; это удивляет и огорчает, ибо они поднимают множест
во вопросов. Действительно, никогда раньше ни один иудейский текст не де
лал подобного намека на душу, и еще менее на невидимую, бессмертную и нетл
енную природу ее. Такое понятие было совершенно чуждо иудейской традици
и, так же как и понятие превосходства духа над материей, связи с Богом в см
ерти и осуждения жизни, являющейся делом рук дьявола. Все эти гностическ
ие и дуалистические темы имели другое таинственное происхождение, и в ко
нтексте истории Масады речь могла идти о происхождении только ессейско
м.
Однако, если считать по-крупному, то эти речи Елеазара могут быть с таким
же основанием рассмотрены как христианские; не в том смысле, который это
слово приобретет впоследствии, но в том, которое придавали ему первые уч
еники Иисуса, готовые, как мы помним из четвертого Евангелия, пойти и умер
еть вместе с Лазарем. Надо ли заключать из этого, что некоторые христиане
могли также быть среди героических защитников цитадели, раз мы знаем, чт
о в ходе этого восстания многие из них боролись против римлян с таким же п
ылом, как и сами иудеи? В подтверждение этого вывода добавим, что многие из
«первых христиан» в действительности были зелотами, и это, таким образо
м, заставляет думать, что они участвовали в сопротивлении Масады.
Конечно, историк Иосиф Флавий не подразумевает ничего подобного, если то
лько некоторые намеки не были позже изъяты из его текстов… Можно также с
полным основанием удивляться, что палестинский историк, пишущий в I веке,
ни разу не упомянул об Иисусе, и только в последующих изданиях это имя поя
вляется, но в форме так соответствующей уже хорошо структурированной в с
воих определениях ортодоксии, что вполне можно подумать, будто здесь иде
т речь о добавлениях, датирующихся эпохой Константина.
Зато один экземпляр «Иудейской войны» Иосифа Флавия, очень отличающийс
я от других, был найден в России. Записанный на старославянском языке, тек
ст датируется примерно 1261 годом, и автор перевода не кажется ортодоксальн
ым иудеем, ибо он придерживается очень многочисленных «дохристианских
» ссылок. В этой версии Иосифа Иисус описан как человек, политический рев
олюционер и особенно как «царь, который никогда не царствовал», имеющий
«по образу назореев» черту посередине головы, уточняет текст.
Очень многие и долго опровергали подлинность этого «славянского Иосиф
а». Но мы с нашей стороны склонны скорее считать его настоящим и видеть в н
ем перевод одного или многих экземпляров произведения историка, избежа
вших уничтожения, приказанного Диоклетианом, а затем от ярости редактор
ов Константина. В самом деле, к этому выводу нас привели многие соображен
ия. Какой интерес и кому изобретать «славянского Иосифа»? Его образ Иису
са-царя был бы с трудом принят еврейской публикой XIII века; а образ Иисуса-ч
еловека до мозга костей не был бы принят христианами того времени. И нако
нец, почему у Оригена, толкователя и теолога начала III века, существует явн
ый намек на версию произведения Иосифа, где автор отбирает у Иисуса роль
мессии? Мы считаем, что, вероятно, именно здесь надо искать настоящие корн
и славянского текста Иосифа Флавия.
Гностические сочинения.
Второе восстание против власти Рима, как мы уже знаем, произошло через 60 л
ет после первого, между 132 и 135 годами. По окончании его все евреи были изгнан
ы из Иерусалима, который стал римским городом. Но уже давно История не инт
ересовалась более Святой Землей, и мы ничего не знаем о событиях, которые
происходили там в течение последующих двух веков; без сомнения, они не сл
ишком отличались, от «мрачного Средневековья», в которое была погружена
вся Европа.
Если большое число верующих евреев и христиан, тем не менее, осталось в Па
лестине, вне Иерусалима, то большая часть их пересекла границы Святой Зе
мли, унося с собой и рассеивая в своем окружении великие принципы своих д
октрин. Еврейское население, рассеявшееся по всему миру, переживало втор
ую диаспору в своей истории, ибо уже за семь веков до описываемых событий
они бежали из Иерусалима, попавшего в руки вавилонян. Что касается христ
ианства, то оно тоже вышло на широкие дороги, которые должны были привест
и его в Малую Азию, в Грецию, в Рим, в Галлию, Англию и Северную Африку. К сожа
лению, в каком бы уголке цивилизованного мира ни появлялась община, там т
ут же пускала корни своя версия событий, происшедших около 33 года; бесчисл
енные, обязательно отличающиеся друг от друга, эти рассказы, официально
объявленные ересями, могли только множиться и развиваться повсюду в оче
нь анархической манере, несмотря на совместные усилия Климента Алексан
дрийского, Иренея и им подобных.
Некоторые из этих «ересей», согласно общепринятому выражению, исходящи
е от очевидцев, заботливо поддерживались набожными и обращенными в ту ил
и иную форму христианства евреями, другие основывались на легендах и слу
хах или же еще на различных верованиях того времени: египетских, греческ
их или относящихся к культу Митры. Но в любом случае все они представляли
серьезную опасность для «адептов миссии» и для еще очень неустойчивой о
ртодоксии.
О них, однако, мало что известно, кроме более или менее ошибочных сведений
, которые распространялись их врагами. Как сообщают последние, эти ереси
тогда делились на два основных течения: тех, кто считал Иисуса Богом, без к
аких-либо человеческих качеств или почти без таковых, и тех, для кого он б
ыл всего лишь смертным пророком, немного похожим на такого, каким был Буд
да, или каким будет через полтысячелетия Магомет.
Среди самых первых ересиархов
127 Вспомним священного быка Мероэ в Гелиопо
лисе. Известно, что быки очень почитались сикамбрами: действительно, одн
а голова быка из золота была найдена в могиле Хильдерика, отца Хлодвига.
фигурирует Валентин, уроженец Александрии, который провел большу
ю часть своей жизни (136Ц 165) в Риме и считал Птолемея одним из своих сторонни
ков. Претендуя на то, что он располагал кое-какими «секретными сведениям
и» об Иисусе, он отказывался подчиняться римской власти и иерархии, пред
почитая им непосредственную связь с Богом, источник личного знания, докт
рину, противоречащую уже действующей догме, и которая будет объектом сам
ых яростных обвинений Иренея Лионского.
Назовем также Марциона, автора не менее серьезной ереси. Богатый судовла
делец, ставший епископом, он прибыл в Рим около 140 года, но его учение навлек
ло на него отлучение от Церкви, последовавшее четыре года спустя. Действ
ительно, он осмелился установить радикальное отличие «закона» от «любв
и», соответственно относящихся к Ветхому и Новому Заветам; мысли, которы
е частично обнаружатся спустя более, чем тысячелетие, в таком произведен
ии, как «Перлесваус». Марцион также был первым писателем, который состав
ил канонический список книг Библии, откуда он полностью исключил Ветхий
Завет, считая его не соответствующим его идеалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
иту профессиональных убийц; наконец, ученик, известный под именем Симон
в греческом переводе текста от Марка назван «Kananaios» Ц эквивалент арамейск
ого слова, означающего также «зелот». (Иногда встречается ошибочное выра
жение «Симон Ханаанеян», но Лука не оставляет никаких сомнений на этот с
чет и говорит о Симоне Зелоте).
Итак, зелоты в Евангелиях отсутствуют. Но не они одни: отсутствуют также и
ессеи. Так как они составляли секту такую же важную, как фарисеи и саддуке
и, то немыслимо, чтобы Иисус мог о них не знать; считается, что Иоанн Крести
тель сам был ессеем. Итак, мы вынуждены констатировать, что исключение их
из Евангелий обусловлено теми же причинами, что и исключение зелотов: Ии
сус находился в тесном контакте с ними, все это знали, и в этих условиях бы
ло для евангелистов предпочтительнее хранить молчание и нигде о них не у
поминать.
Известно, что с самого их возникновения около 150 года до нашей эры ессеи ос
новали множество общин в Палестине и за ее пределами. Их чтение Ветхого З
авета сопровождалось толкованием текстов больше аллегорически, чем бу
квально, и они имели тенденцию отбрасывать условный иудаизм в пользу нек
оей формы гностического дуализма, смешанного с идеями пифагорейцев и ку
льтом солнца. Очень искушенные в терапевтических науках, они были извест
ны своими знахарскими талантами, аскетизмом, а также длинными белыми оде
ждами, которые они никогда не снимали.
Знаменитые рукописи, найденные в Кумране, считаются сегодня принадлежа
вшими ессеям, и действительно, одна из общин аскетов, располагавшаяся вб
лизи Мертвого моря, имела с ними очень много общего: одинаковые элементы
дуалистической теологии, одинаковое значение, придаваемое приходу мес
сии, помазанника и потомка Давида, одинаковый календарь Ц сходный также
с четвертым Евангелием, Ц устанавливающий на среду, а не на пятницу праз
дник Пасхи Ц то есть учение во многих аспектах идентичное. Этот последн
ий момент показался нам очень важным, ибо он позволяет предположить, что
Иисус знал членов Кумранской общины и что впоследствии их доктрина вдох
новила его на выработку своей; быть может даже, как считает один из специа
листов по рукописям Мертвого моря, их толкование Ветхого Завета послужи
ло ему путеводителем в соответствии с их надеждами на мессию, как можно у
видеть в текстах этого древнего союза.
Но не только в его учении и в его даре целителя мы встречаем следы ессейск
ого влияния на личность и существование Иисуса.
Действительно, ессеев было легко выделить из толпы по их белым одеждам, к
оторые не в обиду будь сказано многочисленным современным режиссерам и
художникам, вовсе не были широко распространены в Святой Земле. В «тайно
м» Евангелии от Марка белое одеяние было неотделимо от идеи ритуала, и ес
ли Иисус председательствовал на таинствах посвящения весь одетый в бел
ое, в Вифании или в другом месте, то можно быть уверенными, что речь шла о це
ремонии ессейского характера. Впрочем, и в четырех официальных Евангели
ях мы находим такое же понятие о белых одеждах, а именно: после распятия, к
огда тело Иисуса «чудесным образом» исчезло, могилу занимает некто в бел
ом. Точно такая же характеристика и у Матфея (XXVIII, 3), где речь идет об ангеле, о
деяние которого тоже «белое как снег», также и у Марка (XVI, 5): молодой человек
, «одетый в белое». Что касается Луки (XXIV, 4), то он говорит о «двух мужах в ослеп
ительных одеждах», и четвертое Евангелие, в свою очередь, упоминает о «дв
ух ангелах в белых одеждах». Два из этих четырех рассказов, кроме того, нам
екают не на сверхъестественных существ, а на смертных и неизвестных учен
икам людей, по всей вероятности, ессеев. В самом деле, можно предположить,
что Иисус был снят с креста в состоянии крайней слабости, ему была необхо
дима забота лекаря, и, следовательно, нужно было призвать одного из ессее
в, таланты которых в этой области были признаны во всей Святой Земле. Даже
если Иисус казался совсем умершим, само собой разумеется, что требовалос
ь вмешательство одного из самых квалифицированных специалистов этого
дела.
Согласно нашей гипотезе, фальшивое распятие было организовано при согл
асии Пилата, на земле, находящейся в частной собственности, некоторыми с
торонниками Иисуса. Не «адептами миссии», а покровителями его потомства
; его собственная семья, близкие друзья, члены его ближайшего окружения. М
ожет быть, они имели связи с ессеями, может быть, они сами были ессеями, но в
се равно, они были единственными, кто знал об этой хитрости, о которой не з
нали все остальные сторонники Иисуса, «адепты миссии», представленные С
имоном Петром.
Перенесенный в могилу, предоставленную Иосифом из Аримафеи, Иисус нужда
лся в медицинском уходе, что и объясняет присутствие одного или двоих ес
сеев. Также позже надо было поставить у могилы некое второстепенное лицо
, обязанностью которого было успокоить «адептов миссии», объяснить отсу
тствие Иисуса его друзьям и предупредить обвинение в воровстве и осквер
нении могилы, которое эти последние не преминули бы бросить римлянам, не
заботясь о том, что это может спровоцировать дипломатический инцидент.
Действительно ли сценарий разворачивался таким образом? Ничто этого не
подтверждает, но одно остается определенным: это связь, существовавшая м
ежду Иисусом и зелотами с одной стороны и Иисусом и ессеями с другой, несм
отря на заметные, если не сказать противоречивые, различия, по крайней ме
ре, на первый взгляд, характеризующие две общины: первые, как мы уже видели
, были агрессивными, придирчивыми, готовыми на любой акт насилия, чтобы за
щитить свои убеждения, а вторые Ц безмятежные пацифисты, отрешенные от
всяких политических стычек. Однако, зелоты, будучи группой политических
заговорщиков, а не религиозной сектой, насчитывали в своих рядах не толь
ко фарисеев, враждебных римлянам, но и много ессеев, способных доказать с
вой патриотизм, когда это было нужно.
Впрочем, связи между зелотами и ессеями явно проявляются в работах Иосиф
а, который рассказывает почти все, что сегодня известно о Палестине I века
. Родившийся в 37 году в большой еврейской семье Иосиф бен Меттафий был наз
начен губернатором Галилеи в начале бунта 66 года, когда он принял командо
вание войсками, противостоявшими римлянам. Но, захваченный вскоре в плен
Веспасианом, он изменил своим убеждениям и стал ярым коллаборационисто
м, принял римское гражданство под именем Иосифа Флавия и бросил свою жен
у ради богатой римской наследницы. Затем он получил от императора различ
ные щедрые дары, например, личные апартаменты в императорском дворце и з
емли, конфискованные у евреев. В 100 году, в год его смерти, появились первые
из его многочисленных хроник. Его книга «Иудейская война», источник мног
их позднейших трактатов, предлагает нам подробный рассказ о восстании, п
роисшедшем между 66 и 74 годами, и о его гибельном конце, а также об обстоятел
ьствах разрушения Иерусалима, разграбления Храма и, наконец, о падении в
74 году крепости Масада, находившейся на юго-востоке от Мертвого моря.
Как и замок Монсегюр каких-нибудь тысячу двести лет спустя, Масада остал
ась в Истории как символ героизма, упорства и мученичества народа, служа
щего проигранному делу. Последний бастион сопротивления победившему в
рагу, эта крепость, как известно, долго переносила, не ослабевая, многочис
ленные штурмы римских военных машин; затем, когда ночью пятнадцатого апр
еля стало ясно, что враг готовится проникнуть в цитадель через брешь, дев
ятьсот шестьдесят мужчин, женщин и детей, как и в Монсегюре, предпочли уме
реть вместе в крепости, убив себя таким образом, что утром римляне нашли л
ишь тела, испепеляемые остатками пламени.
Иосиф сопровождал римские войска на заре шестнадцатого апреля, и вместе
с ними он проник на эту бойню в Масаде. Трое выживших Ц женщина и двое дет
ей, спрятавшихся во время этой драмы в сточном желобе крепости, Ц расска
зали ему об ужасных событиях этой ночи, когда некий Елеазар (Лазарь?), кома
ндующий гарнизоном, употребил, по их мнению, все свое красноречие, всю сил
у своего убеждения, чтобы склонить бунтовщиков к признанию жестокой нео
бходимости умереть всем вместе.
В своей хронике Иосиф Флавий передает нам увещевания Елеазара такими, ка
кими он услышал их из уст выживших, и эти слова представляют для нас больш
ой интерес, ибо они констатируют защиту, организованную воинствующими з
елотами; Иосиф употребляет термины «зелоты» и «сикарии». Но главный инте
рес этой речи состоит, по нашему мнению, в ее содержании, очень далеком от
традиционной иудейской мысли и, несомненно, отмеченной ессейским и гнос
тическим влиянием.
Жизнь, а не смерть рассматривается как «бедствие» для человека; настояща
я свобода, духовная, а не плотская, достигается через разрушение презрен
ной земной оболочки; божественная и истинная природа души противопоста
вляется смертному телу, тяжелому и неудобному; первая заключена во второ
м, но она вдыхает в него жизнь… Столько элементов, отражающих недвусмысл
енно дуалистическую доктрину двух непримиримых начал, управляющих мир
ом! Будучи полностью ими вдохновлен, Елеазар, призывая к смерти осажденн
ых в крепости Масада, сравнивает их с мужественными людьми, спешащими ос
вободить свои души от их плотской оболочки, которой они совершенно не до
рожат, и так желающими достичь вечной жизни, что они объявляют всем вокру
г о своем неизбежном уходе.
Насколько нам известно, сегодня никто еще не подумал о том, чтобы прокомм
ентировать эти слова; это удивляет и огорчает, ибо они поднимают множест
во вопросов. Действительно, никогда раньше ни один иудейский текст не де
лал подобного намека на душу, и еще менее на невидимую, бессмертную и нетл
енную природу ее. Такое понятие было совершенно чуждо иудейской традици
и, так же как и понятие превосходства духа над материей, связи с Богом в см
ерти и осуждения жизни, являющейся делом рук дьявола. Все эти гностическ
ие и дуалистические темы имели другое таинственное происхождение, и в ко
нтексте истории Масады речь могла идти о происхождении только ессейско
м.
Однако, если считать по-крупному, то эти речи Елеазара могут быть с таким
же основанием рассмотрены как христианские; не в том смысле, который это
слово приобретет впоследствии, но в том, которое придавали ему первые уч
еники Иисуса, готовые, как мы помним из четвертого Евангелия, пойти и умер
еть вместе с Лазарем. Надо ли заключать из этого, что некоторые христиане
могли также быть среди героических защитников цитадели, раз мы знаем, чт
о в ходе этого восстания многие из них боролись против римлян с таким же п
ылом, как и сами иудеи? В подтверждение этого вывода добавим, что многие из
«первых христиан» в действительности были зелотами, и это, таким образо
м, заставляет думать, что они участвовали в сопротивлении Масады.
Конечно, историк Иосиф Флавий не подразумевает ничего подобного, если то
лько некоторые намеки не были позже изъяты из его текстов… Можно также с
полным основанием удивляться, что палестинский историк, пишущий в I веке,
ни разу не упомянул об Иисусе, и только в последующих изданиях это имя поя
вляется, но в форме так соответствующей уже хорошо структурированной в с
воих определениях ортодоксии, что вполне можно подумать, будто здесь иде
т речь о добавлениях, датирующихся эпохой Константина.
Зато один экземпляр «Иудейской войны» Иосифа Флавия, очень отличающийс
я от других, был найден в России. Записанный на старославянском языке, тек
ст датируется примерно 1261 годом, и автор перевода не кажется ортодоксальн
ым иудеем, ибо он придерживается очень многочисленных «дохристианских
» ссылок. В этой версии Иосифа Иисус описан как человек, политический рев
олюционер и особенно как «царь, который никогда не царствовал», имеющий
«по образу назореев» черту посередине головы, уточняет текст.
Очень многие и долго опровергали подлинность этого «славянского Иосиф
а». Но мы с нашей стороны склонны скорее считать его настоящим и видеть в н
ем перевод одного или многих экземпляров произведения историка, избежа
вших уничтожения, приказанного Диоклетианом, а затем от ярости редактор
ов Константина. В самом деле, к этому выводу нас привели многие соображен
ия. Какой интерес и кому изобретать «славянского Иосифа»? Его образ Иису
са-царя был бы с трудом принят еврейской публикой XIII века; а образ Иисуса-ч
еловека до мозга костей не был бы принят христианами того времени. И нако
нец, почему у Оригена, толкователя и теолога начала III века, существует явн
ый намек на версию произведения Иосифа, где автор отбирает у Иисуса роль
мессии? Мы считаем, что, вероятно, именно здесь надо искать настоящие корн
и славянского текста Иосифа Флавия.
Гностические сочинения.
Второе восстание против власти Рима, как мы уже знаем, произошло через 60 л
ет после первого, между 132 и 135 годами. По окончании его все евреи были изгнан
ы из Иерусалима, который стал римским городом. Но уже давно История не инт
ересовалась более Святой Землей, и мы ничего не знаем о событиях, которые
происходили там в течение последующих двух веков; без сомнения, они не сл
ишком отличались, от «мрачного Средневековья», в которое была погружена
вся Европа.
Если большое число верующих евреев и христиан, тем не менее, осталось в Па
лестине, вне Иерусалима, то большая часть их пересекла границы Святой Зе
мли, унося с собой и рассеивая в своем окружении великие принципы своих д
октрин. Еврейское население, рассеявшееся по всему миру, переживало втор
ую диаспору в своей истории, ибо уже за семь веков до описываемых событий
они бежали из Иерусалима, попавшего в руки вавилонян. Что касается христ
ианства, то оно тоже вышло на широкие дороги, которые должны были привест
и его в Малую Азию, в Грецию, в Рим, в Галлию, Англию и Северную Африку. К сожа
лению, в каком бы уголке цивилизованного мира ни появлялась община, там т
ут же пускала корни своя версия событий, происшедших около 33 года; бесчисл
енные, обязательно отличающиеся друг от друга, эти рассказы, официально
объявленные ересями, могли только множиться и развиваться повсюду в оче
нь анархической манере, несмотря на совместные усилия Климента Алексан
дрийского, Иренея и им подобных.
Некоторые из этих «ересей», согласно общепринятому выражению, исходящи
е от очевидцев, заботливо поддерживались набожными и обращенными в ту ил
и иную форму христианства евреями, другие основывались на легендах и слу
хах или же еще на различных верованиях того времени: египетских, греческ
их или относящихся к культу Митры. Но в любом случае все они представляли
серьезную опасность для «адептов миссии» и для еще очень неустойчивой о
ртодоксии.
О них, однако, мало что известно, кроме более или менее ошибочных сведений
, которые распространялись их врагами. Как сообщают последние, эти ереси
тогда делились на два основных течения: тех, кто считал Иисуса Богом, без к
аких-либо человеческих качеств или почти без таковых, и тех, для кого он б
ыл всего лишь смертным пророком, немного похожим на такого, каким был Буд
да, или каким будет через полтысячелетия Магомет.
Среди самых первых ересиархов
127 Вспомним священного быка Мероэ в Гелиопо
лисе. Известно, что быки очень почитались сикамбрами: действительно, одн
а голова быка из золота была найдена в могиле Хильдерика, отца Хлодвига.
фигурирует Валентин, уроженец Александрии, который провел большу
ю часть своей жизни (136Ц 165) в Риме и считал Птолемея одним из своих сторонни
ков. Претендуя на то, что он располагал кое-какими «секретными сведениям
и» об Иисусе, он отказывался подчиняться римской власти и иерархии, пред
почитая им непосредственную связь с Богом, источник личного знания, докт
рину, противоречащую уже действующей догме, и которая будет объектом сам
ых яростных обвинений Иренея Лионского.
Назовем также Марциона, автора не менее серьезной ереси. Богатый судовла
делец, ставший епископом, он прибыл в Рим около 140 года, но его учение навлек
ло на него отлучение от Церкви, последовавшее четыре года спустя. Действ
ительно, он осмелился установить радикальное отличие «закона» от «любв
и», соответственно относящихся к Ветхому и Новому Заветам; мысли, которы
е частично обнаружатся спустя более, чем тысячелетие, в таком произведен
ии, как «Перлесваус». Марцион также был первым писателем, который состав
ил канонический список книг Библии, откуда он полностью исключил Ветхий
Завет, считая его не соответствующим его идеалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50