И она сказала, стараясь говорить спокойно:
— Я действительно хочу ему помочь, но я хочу помочь еще и вам. Не хотите ли поведать мне, в чем вы грешны?
— Вы как-то не очень похожи на священника. — Он окинул взглядом ее фигуру, потом медленно поднял глаза и посмотрел ей в лицо. — Но даже если бы и так — а я когда-то был католиком, но уже не являюсь таковым, — я сильно бы вас разочаровал. Я не тот человек, который потопил корабли Сент-Джона.
Она смотрела на него, сдвинув брови. Конечно, он никогда не скажет ей правду.
— Вы не могли бы сделать для меня одну вещь? — спросила она в полном отчаянии.
Он кивнул:
— К вашим услугам, сударыня.
— Я очень прошу вас не стреляться на дуэли с лордом Аптоном, если он вас вызовет.
— А какая мне выгода разыгрывать из себя труса? — Он все еще потирал пальцем край бокала, и бокал звенел все громче и резче.
Холли скривилась и схватила Уотертона за руку. Резкий звон тут же прекратился.
— В таком случае вы можете обнаружить, что у вас есть сердце.
— Вот теперь я должен сказать вам, мисс Кемпбелл, что у меня нет никаких надежд найти в себе что-то хорошее. — И в доказательство сказанного он провел пальцем по ее руке.
Холли быстро отдернула руку, радуясь, что на ней надета шерстяная перчатка.
— Я уверена, что в любом человеке есть что-то хорошее. Нужно только поискать. — Она положила на колени сжатые руки и откинулась на бархатную подушку.
Карета внезапно остановилась. Снаружи послышались приглушенные голоса, и лакей открыл дверцу. Порыв холодного воздуха ударил Холли в лицо. Вздрогнув, она сунула руки под пелерину.
На шляпе у лакея образовался целый снежный сугроб. Он растирал свои красные обветренные щеки.
— Прошу прощения, милорд, но мы не можем ехать дальше. Дорогу почти не видно. Придется остановиться. Впереди в половине мили есть трактир.
— Очень хорошо, Джонс. — Казалось, Уотертон только обрадовался. Он взглянул на Холли. — Кажется, нам придется провести больше времени в обществе друг друга, чем предполагалось. Может быть, вам удастся обнаружить во мне скрытую доброту.
— Это можете сделать только вы сами. Я поеду дальше, — ответила Холли.
— Совесть не позволит мне разрешить вам ехать одной, мисс Кемпбелл. Я не хочу, чтобы вы страдали от холода. И еще нужно подумать о лошади Сент-Джона. Вы же не хотите, чтобы она сломала ногу в снегу. — И Уотер-тон снова начал водить пальцем по краю хрустального бокала.
Пронзительный звук впивался в уши как иголки. Холли захотелось выбросить бокал в окно, но она только откинулась назад и сердито посмотрела на Уотертона. Он прав насчет снега, она обещала Лоуренсу, что с Шепотом ничего не случится.
Положение казалось безвыходным.
Джон проснулся у себя в Брукхоллоу. В голове у него стучало, как будто ему проткнули висок гвоздем. Схватившись за лоб, он открыл глаза и посмотрел на свою обнаженную грудь. Усмехнулся, вспомнив, как они с Холли ласкали друг друга и какое он испытал наслаждение. Запах ее тела еще не выветрился из простыней. Но где же она сама?
Краешком глаза он заметил тусклый свет, проникающий в окно. Перевернулся на бок, чтобы получше все рассмотреть. Шел снег, покрывая землю толстым одеялом. Было утро, но который час? Он порылся в своем жилете и посмотрел на карманные часы. Одиннадцать часов?
— Боже мой, Тедди, — громко простонал он и облокотился на локоть. Его взгляд остановился на двух бокалах, стоявших на ночном столике. Он вспомнил, как у него закружилась голова, а потом все потемнело. Наверное, Холли что-то подлила ему в вино.
Он откинул одеяло. В комнате было холодно, и по всему его телу побежали мурашки. Он сделал мысленную заметку велеть Принту принести в ее комнату побольше угля. Не переставая дрожать, он оделся, обулся и сбежал вниз по черной лестнице.
Внизу Джон распахнул дверь. Миссис Прингл он заметил, только когда наткнулся на нее. Джон схватил ее за руку, чтобы она не упала.
— Не следует прятаться за дверями.
— Я не пряталась, милорд. — Миссис Прингл делала вид, будто поправляет свой чепец.
— Где мисс Кемпбелл?
— Понятия не имею. А если бы и имела, постаралась бы держаться от нее подальше, милорд, потому что я постоянно нахожу вас рядом с ней. — Миссис Прингл посмотрела на него исподлобья.
— Я не нуждаюсь в ваших нотациях, миссис Прингл. Эта женщина будет моей женой. Куда она подевалась?
Миссис Прингл попятилась, когда он сообщил такую новость, и широко раскрыла глаза, не веря собственным ушам. Потом выпятила грудь.
— Я действительно не знаю. Все куда-то исчезли. Я никого не могу найти в доме.
Джон немного успокоился. Он боялся, что Холли отправилась к месту дуэли, чтобы остановить ее, но теперь убедился, что она не могла опоить его и уехать из Брукхоллоу. Просто дешевое бренди, которое ему приходится покупать, оказалось крепче, чем он думал.
И вдруг с шумом распахнулась входная дверь.
В дверях стоял Тедди, с ног до головы покрытый снегом. Вслед за ним в дом ворвался снежный вихрь. Он захлопнул дверь, и снежинки закрутились вокруг него как облако.
— Тедди! — Джон поспешил к брату с прояснившимся лицом.
Миссис Прингл шла за ним по пятам.
— Да, я. Можешь не удивляться, что я еще жив. — Тедди затопал ногами, сбивая с них лед, потом снял шляпу, перчатки, шарф и стряхнул снег.
— Вы, вероятно, промерзли до костей? — предположила миссис Прингл, принимая у него ворох одежды.
— Почти. Что за дьявольская погода! — Тедди снял редингот и отдал его домоправительнице.
— Я приготовлю чай.
— Благодарю вас. С удовольствием выпью горячего.
— Сейчас все будет готово. — Миссис Прингл поспешно вышла из холла.
— Как насчет стакана бренди для начала? — спросил Джон, направляясь в кабинет.
— Думаю, не повредит. Голова у меня раскалывается так, словно по ней проехала карета.
Джон поднес руку к пульсирующему виску и подумал, что описание брата в точности передает то, что чувствует он сам. Он подошел к столику рядом с письменным столом и налил в стакан Тедди на четыре пальца бренди, потом протянул брату.
— А теперь рассказывай, зачем ты затеял дуэль с Уотертоном и почему до сих пор жив.
— Уотертон — тот человек, который пытается нас разорить.
— Откуда ты узнал? — Все тело Джона напряглось.
— Леди Матильда рассказала мне, что она слышала, как он разговаривал с Джарвисом в парке.
— Вот сукин сын!
— Ну да, я тоже так думаю. Вот я и вызвал его. Но появилась Холли и чем-то стукнула меня по голове, а когда я очнулся, Уотертона уже не было. — Тедди взял стакан и осушил.
Джон наливал себе бренди. Услышав имя Холли, он чуть не уронил графин, но вовремя подхватил его. Дрожащими руками он поставил на стол тяжелый хрустальный сосуд и, подойдя к Тедди, схватил его за лацканы.
— Где она сейчас?
— Я думал, она дома. Ренвик сказал, что она уехала в карете Уотертона.
Глава 18
— Господи! — Не понимая, что делает, Джон вцепился в брата. Потом опомнился и выпустил его.
Тедди упал в кожаное кресло. Возмущенным жестом поправил свой алый фрак.
— Я бы просил тебя поосторожнее обращаться с одеждой Ренвика. И я ничуть не виноват, что Холли до сих пор не вернулась. Я был полумертв.
— Нужно ее найти. Он воспользуется ею, чтобы отомстить мне. — Джон бросился из кабинета и налетел на идущего по коридору мистера Скибнера.
— На мой стук никто не ответил, — произнес Скибнер, стряхивая снег с одежды. — Я вошел сам. Надеюсь, милорд, вы не возражаете? — Он уставился на Джона сквозь запотевшие очки.
— У меня нет времени беседовать с вами. Мисс Кемпбелл одна с лордом Уотертоном. — Джон ринулся вперед, но Скибнер схватил его за руку.
— Я знаю, где они. Я ехал за ними. — Скибнер зажмурился, снял очки, протер их шарфом и снова надел.
— Как вы узнали?
— Я поехал сегодня утром на поле, надеясь не дать вам убить Уотертона. Мне на самом деле нужно было рассказать вам, что я узнал. Когда вместо вас появилась мисс Кемпбелл, я решил, что будет разумно последовать за ней. Потом я приехал сюда, чтобы рассказать вам, где она находится.
— И где же?
— Я оставил ее, когда они свернули к трактиру “Терн” в двадцати милях отсюда. Но прежде чем вы поедете туда, милорд, мы должны поговорить. Мне не хотелось бы, чтобы переговоры между вами и лордом Уотертоном закончились трагически. В трактире полно народу.
Я уверен, что еще некоторое время мисс Кемпбелл ничто не грозит.
— Ладно, я слушаю, но говорите быстрее.
— Как вам известно, я послал своих людей следить за мистером Джарвисом. Решение оказалось правильным. Они видели его с тремя людьми. Я думаю, что один из них и есть наш подозреваемый.
— Кто эти люди?
— Один из них — сэр Джозеф Ромли. Джон удивленно поднял брови. Скибнер заметил его реакцию и продолжил:
— Я порылся в его прошлом. Ромли уже успел разорить несколько компаний. Он покупает по дешевке акции, потом вступает во владение предприятием. Таким образом он и приобрел свой банк.
— О нем я никак не думал, но факт остается фактом. — Джон скрипнул зубами, чувствуя, что боль в голове усилилась.
— Далее Джарвис разговаривал с Генри Томасом.
— Генри никогда не стал бы…
— Простите, милорд, но доверять нельзя никому. Он занимал пост управляющего корабельной конторой в Вест-Индии и мог войти в соглашение с капитанами, получая с них неплохую прибыль. Капитаны же могли обидеться на свою долю и пожелать сообщить вам о состоянии дел. Томас мог нанять мистера Джарвиса потопить корабли и избавиться от сообщников. Пока мы разговариваем, мой человек выясняет его финансовое положение.
— Кто же третий?
Скибнер помолчал, потом произнес:
— Уотертон.
— Я ничуть не сомневаюсь, что он подходит больше всех из троих.
Скибнер отошел на шаг и поднял руки.
— Пожалуйста, милорд, не делайте ничего второпях! Позвольте мне продолжить мое расследование.
Мы не можем обвинить Уотертона только потому, что он разговаривал с Джарвисом.
— Матильда сказала, что слышала, как он упрекал Джарвиса за его появление в Лондоне так скоро после того, как он нанял его потопить корабли, — сообщил Тедди, подходя к Джону.
Скибнер повернулся к нему.
— Боюсь, что некоторые женщины любят мстить тем, кого ненавидят, распространяя подобные слухи. Я бы предпочел выждать и прошу позволить мне продолжить расследование.
— Вы что-нибудь узнали о прошлом мисс Кемпбелл?
— Нет, но я написал письмо одному моему другу, который живет в Мэриленде. И еще я послал наблюдателя в доки следить за судами, приходящими из Ричмонда. Обязательно на борту окажется кто-нибудь, знающий нашу мисс Кемпбелл.
Джон направился к двери.
— Постойте, милорд! — крикнул Скибнер ему в спину.
— Я достаточно ждал. И собираюсь теперь добраться до мисс Кемпбелл.
— Но вы не должны вмешиваться в мое расследование. Пожалуйста, не делайте ничего необдуманного в отношении лорда Уотертона. Он нужен мне живым, чтобы продолжать расследование. Вы ведь хотите найти доказательства, что он стоит за кораблекрушениями, не так ли?
— Я ничуть не сомневаюсь, что Уотертон — тот, кого вы ищете, — заявил Джон. — Он меня всегда ненавидел.
— Я поеду с тобой, — поддержал брата Тедди, шагая за ним.
— Нет, от тебя уже и так достаточно было беспокойства. Оставайся здесь и узнай, куда все подевались.
— На конюшню можешь не ходить. — Тедди замолчал, иронично улыбнулся, потом медленно начал цедить слова — словно кинжалы бросал в цель. — Холли взяла Шепота.
— Она взяла мою лошадь?
— Я видел ее на Шепоте сегодня утром.
Джон устремил на брата укоризненный взгляд.
— И ты ничего не сделал? Ты позволил ей ехать на лошади, которая могла бы ее убить?
— Да, черт побери, Джон, я же не виноват, что она взяла твою лошадь. И не смотри на меня так. Я бы остановил ее, но она сбила меня с ног. Что мне оставалось делать? Отчасти ты сам виноват. Как могла она взять Шепота без твоего ведома?
Джон потер пульсирующий висок, сознавая, что признаться Тедди он не может.
— Как же ты попал сюда?
— Я одолжил лошадь у Ренвика. — Тедди заметил в глазах брата выражение решимости. — Ты не можешь взять лошадь Ренвика в такую метель. Она же его любимица. Я обещал вернуть ее в целости и сохранности.
— Ты и вернешь ее в целости и сохранности. Если у меня получится, Уотертон не останется ни в целости, ни в сохранности. — Джон повернулся и пошел к лошади, а Скибнер и Тедди так и стояли, глядя ему вслед.
Холли оглядела пивной зал. Для трактира “Терн” зал был слишком мал, но сама постройка привлекала к себе тем, что представляла собой старинный симпатичный дом с соломенной крышей и толстыми дубовыми потолочными балками. В нем каждый чувствовал себя как дома. За многие годы дым закоптил балки, и они стали угольно-черными. Сосновые гирлянды свешивались с балок, расцвечивая их темно-зеленым цветом. Очаг также украсили гирляндами и венками из остролиста, а посередине висели сосновые шишки. Очаг дымил и наполнял комнату тонкой дымкой, смешивавшейся с острым запахом сигары, которую курил какой-то джентльмен.
Холли наморщила нос и увидела двух молодых девушек, сновавших вокруг семи столов, разнося горячий чай. Она причислила их к дочерям трактирщика. Примерно за
тРиДЦать минут до появления Холли и Уотертона к трактиру подъехала почтовая карета с десятком замерзших голодных пассажиров.
В помещении стоял такой гвалт, что Холли, обратившейся к. Уотертону, пришлось кричать:
— Кажется, трактир полон до предела. Вам повезло, что вы захватили два последних стола.
— Чертовски жаль, что нельзя получить отдельную комнату. — Уотертон поднес к глазам монокль и раздраженно окинул взглядом сидевших за столами.
— Не думаю, что в трактире найдутся отдельные комнаты. Вы действительно сноб. — Холли усмехнулась, вспомнив, как он пытался подкупить трактирщика. Но тот остался непоколебим. Уотертон все еще дулся на то, что ему не дали поступить по-своему и что приходится сидеть в одной комнате с представителями низших классов.
— Вы на самом деле думаете, что я сноб? — Уотертон, кажется, искренне удивился ее замечанию.
— Да, но вы по крайней мере добрый. Я рада, что вы разрешили войти в дом лакеям и кучеру.
— Я сделал так только потому, что вы настояли. — Уотертон посмотрел на нее через свой монокль и заметил фальшивым голосом: — В вашем обществе мое великодушие не знает границ.
— А я знаю, что вы действительно не хотели, чтобы они оставались на холоде, пока вы сидите здесь в тепле и уюте. — Холли поджала губы, посмотрела на Уотертона, потом на стол, за которым сидели кучер и лакеи.
Те улыбнулись и кивнули ей.
Внезапно дверь распахнулась.
Леди Матильда пронеслась мимо лакея, державшего перед ней дверь. Красивая, как всегда, она стряхнула на ходу снег со своего синего плаща и такого же платья и сняла шляпу. Длинные темные локоны упали ей на плечи. Она стряхнула снег также и со шляпы, стянула перчатки и швырнула все это лакею. Наконец, она подняла глаза. Заметив сидящих за столом Холли и лорда Уотертона, она широко раскрыла глаза с таким видом, словно застала их в объятиях друг друга.
Все в зале повернулись и уставились на нее. Леди Матильда обладала таким типом красоты и такой манерой себя держать, что не обратить внимания на нее было просто невозможно.
Уотертон с насмешливой улыбкой поднес к глазам монокль.
— Ну, ну, ну, — протянул он достаточно громко, чтобы леди Матильда могла его услышать. — Какой приятный сюрприз.
Леди Матильда бросила на него взгляд своих прекрасных синих глаз и направилась к ним.
Уотертон смотрел в монокль, как она пробирается через весь зал, и улыбался все шире и шире.
— А теперь постарайтесь вести себя учтиво, — шепнула ему Холли.
— Учтиво? — повторил Уотертон и выронил монокль. В лице его не было и намека на учтивость. — Будь леди Матильда мужчиной, гробовщик уже снимал бы с нее мерку.
— Но она дама, и нельзя об этом забывать.
— Да, об этом нельзя забывать. — Уотертон снова поднес к глазам монокль и устремил взгляд на свою жертву, которая шла мимо джентльмена, курившего сигару.
Леди Матильда остановилась перед Холли, не обращая внимания на Уотертона.
— Здравствуйте, мисс Кемпбелл. — Она понизила голос, чтобы посетители трактира не могли ее слышать. — Могу я узнать, что вы здесь делаете в обществе этого человека? — На Уотертона она даже не взглянула. — Вы ведете себя совершенно неприлично, особенно если учесть его репутацию.
— Долгая история. Не хотите ли присоединиться к нам, леди Матильда? — Холли хотелось посмотреть, не сумеет ли она изловчиться и узнать, кто из этих
двоих лжет.
— Я предпочту стоять, чем сесть за стол с ним, — махнула гибкой рукой в сторону Уотертона леди Матильда.
— Я бы мог поступить как джентльмен и уступить вам место, но я уверен, что тот, кто довел умение лгать до уровня искусства, сможет, разумеется, найти место за другим столом, — проговорил Уотертон с ехидной насмешливостью.
Теперь леди Матильда повернулась к нему и подбоченилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Я действительно хочу ему помочь, но я хочу помочь еще и вам. Не хотите ли поведать мне, в чем вы грешны?
— Вы как-то не очень похожи на священника. — Он окинул взглядом ее фигуру, потом медленно поднял глаза и посмотрел ей в лицо. — Но даже если бы и так — а я когда-то был католиком, но уже не являюсь таковым, — я сильно бы вас разочаровал. Я не тот человек, который потопил корабли Сент-Джона.
Она смотрела на него, сдвинув брови. Конечно, он никогда не скажет ей правду.
— Вы не могли бы сделать для меня одну вещь? — спросила она в полном отчаянии.
Он кивнул:
— К вашим услугам, сударыня.
— Я очень прошу вас не стреляться на дуэли с лордом Аптоном, если он вас вызовет.
— А какая мне выгода разыгрывать из себя труса? — Он все еще потирал пальцем край бокала, и бокал звенел все громче и резче.
Холли скривилась и схватила Уотертона за руку. Резкий звон тут же прекратился.
— В таком случае вы можете обнаружить, что у вас есть сердце.
— Вот теперь я должен сказать вам, мисс Кемпбелл, что у меня нет никаких надежд найти в себе что-то хорошее. — И в доказательство сказанного он провел пальцем по ее руке.
Холли быстро отдернула руку, радуясь, что на ней надета шерстяная перчатка.
— Я уверена, что в любом человеке есть что-то хорошее. Нужно только поискать. — Она положила на колени сжатые руки и откинулась на бархатную подушку.
Карета внезапно остановилась. Снаружи послышались приглушенные голоса, и лакей открыл дверцу. Порыв холодного воздуха ударил Холли в лицо. Вздрогнув, она сунула руки под пелерину.
На шляпе у лакея образовался целый снежный сугроб. Он растирал свои красные обветренные щеки.
— Прошу прощения, милорд, но мы не можем ехать дальше. Дорогу почти не видно. Придется остановиться. Впереди в половине мили есть трактир.
— Очень хорошо, Джонс. — Казалось, Уотертон только обрадовался. Он взглянул на Холли. — Кажется, нам придется провести больше времени в обществе друг друга, чем предполагалось. Может быть, вам удастся обнаружить во мне скрытую доброту.
— Это можете сделать только вы сами. Я поеду дальше, — ответила Холли.
— Совесть не позволит мне разрешить вам ехать одной, мисс Кемпбелл. Я не хочу, чтобы вы страдали от холода. И еще нужно подумать о лошади Сент-Джона. Вы же не хотите, чтобы она сломала ногу в снегу. — И Уотер-тон снова начал водить пальцем по краю хрустального бокала.
Пронзительный звук впивался в уши как иголки. Холли захотелось выбросить бокал в окно, но она только откинулась назад и сердито посмотрела на Уотертона. Он прав насчет снега, она обещала Лоуренсу, что с Шепотом ничего не случится.
Положение казалось безвыходным.
Джон проснулся у себя в Брукхоллоу. В голове у него стучало, как будто ему проткнули висок гвоздем. Схватившись за лоб, он открыл глаза и посмотрел на свою обнаженную грудь. Усмехнулся, вспомнив, как они с Холли ласкали друг друга и какое он испытал наслаждение. Запах ее тела еще не выветрился из простыней. Но где же она сама?
Краешком глаза он заметил тусклый свет, проникающий в окно. Перевернулся на бок, чтобы получше все рассмотреть. Шел снег, покрывая землю толстым одеялом. Было утро, но который час? Он порылся в своем жилете и посмотрел на карманные часы. Одиннадцать часов?
— Боже мой, Тедди, — громко простонал он и облокотился на локоть. Его взгляд остановился на двух бокалах, стоявших на ночном столике. Он вспомнил, как у него закружилась голова, а потом все потемнело. Наверное, Холли что-то подлила ему в вино.
Он откинул одеяло. В комнате было холодно, и по всему его телу побежали мурашки. Он сделал мысленную заметку велеть Принту принести в ее комнату побольше угля. Не переставая дрожать, он оделся, обулся и сбежал вниз по черной лестнице.
Внизу Джон распахнул дверь. Миссис Прингл он заметил, только когда наткнулся на нее. Джон схватил ее за руку, чтобы она не упала.
— Не следует прятаться за дверями.
— Я не пряталась, милорд. — Миссис Прингл делала вид, будто поправляет свой чепец.
— Где мисс Кемпбелл?
— Понятия не имею. А если бы и имела, постаралась бы держаться от нее подальше, милорд, потому что я постоянно нахожу вас рядом с ней. — Миссис Прингл посмотрела на него исподлобья.
— Я не нуждаюсь в ваших нотациях, миссис Прингл. Эта женщина будет моей женой. Куда она подевалась?
Миссис Прингл попятилась, когда он сообщил такую новость, и широко раскрыла глаза, не веря собственным ушам. Потом выпятила грудь.
— Я действительно не знаю. Все куда-то исчезли. Я никого не могу найти в доме.
Джон немного успокоился. Он боялся, что Холли отправилась к месту дуэли, чтобы остановить ее, но теперь убедился, что она не могла опоить его и уехать из Брукхоллоу. Просто дешевое бренди, которое ему приходится покупать, оказалось крепче, чем он думал.
И вдруг с шумом распахнулась входная дверь.
В дверях стоял Тедди, с ног до головы покрытый снегом. Вслед за ним в дом ворвался снежный вихрь. Он захлопнул дверь, и снежинки закрутились вокруг него как облако.
— Тедди! — Джон поспешил к брату с прояснившимся лицом.
Миссис Прингл шла за ним по пятам.
— Да, я. Можешь не удивляться, что я еще жив. — Тедди затопал ногами, сбивая с них лед, потом снял шляпу, перчатки, шарф и стряхнул снег.
— Вы, вероятно, промерзли до костей? — предположила миссис Прингл, принимая у него ворох одежды.
— Почти. Что за дьявольская погода! — Тедди снял редингот и отдал его домоправительнице.
— Я приготовлю чай.
— Благодарю вас. С удовольствием выпью горячего.
— Сейчас все будет готово. — Миссис Прингл поспешно вышла из холла.
— Как насчет стакана бренди для начала? — спросил Джон, направляясь в кабинет.
— Думаю, не повредит. Голова у меня раскалывается так, словно по ней проехала карета.
Джон поднес руку к пульсирующему виску и подумал, что описание брата в точности передает то, что чувствует он сам. Он подошел к столику рядом с письменным столом и налил в стакан Тедди на четыре пальца бренди, потом протянул брату.
— А теперь рассказывай, зачем ты затеял дуэль с Уотертоном и почему до сих пор жив.
— Уотертон — тот человек, который пытается нас разорить.
— Откуда ты узнал? — Все тело Джона напряглось.
— Леди Матильда рассказала мне, что она слышала, как он разговаривал с Джарвисом в парке.
— Вот сукин сын!
— Ну да, я тоже так думаю. Вот я и вызвал его. Но появилась Холли и чем-то стукнула меня по голове, а когда я очнулся, Уотертона уже не было. — Тедди взял стакан и осушил.
Джон наливал себе бренди. Услышав имя Холли, он чуть не уронил графин, но вовремя подхватил его. Дрожащими руками он поставил на стол тяжелый хрустальный сосуд и, подойдя к Тедди, схватил его за лацканы.
— Где она сейчас?
— Я думал, она дома. Ренвик сказал, что она уехала в карете Уотертона.
Глава 18
— Господи! — Не понимая, что делает, Джон вцепился в брата. Потом опомнился и выпустил его.
Тедди упал в кожаное кресло. Возмущенным жестом поправил свой алый фрак.
— Я бы просил тебя поосторожнее обращаться с одеждой Ренвика. И я ничуть не виноват, что Холли до сих пор не вернулась. Я был полумертв.
— Нужно ее найти. Он воспользуется ею, чтобы отомстить мне. — Джон бросился из кабинета и налетел на идущего по коридору мистера Скибнера.
— На мой стук никто не ответил, — произнес Скибнер, стряхивая снег с одежды. — Я вошел сам. Надеюсь, милорд, вы не возражаете? — Он уставился на Джона сквозь запотевшие очки.
— У меня нет времени беседовать с вами. Мисс Кемпбелл одна с лордом Уотертоном. — Джон ринулся вперед, но Скибнер схватил его за руку.
— Я знаю, где они. Я ехал за ними. — Скибнер зажмурился, снял очки, протер их шарфом и снова надел.
— Как вы узнали?
— Я поехал сегодня утром на поле, надеясь не дать вам убить Уотертона. Мне на самом деле нужно было рассказать вам, что я узнал. Когда вместо вас появилась мисс Кемпбелл, я решил, что будет разумно последовать за ней. Потом я приехал сюда, чтобы рассказать вам, где она находится.
— И где же?
— Я оставил ее, когда они свернули к трактиру “Терн” в двадцати милях отсюда. Но прежде чем вы поедете туда, милорд, мы должны поговорить. Мне не хотелось бы, чтобы переговоры между вами и лордом Уотертоном закончились трагически. В трактире полно народу.
Я уверен, что еще некоторое время мисс Кемпбелл ничто не грозит.
— Ладно, я слушаю, но говорите быстрее.
— Как вам известно, я послал своих людей следить за мистером Джарвисом. Решение оказалось правильным. Они видели его с тремя людьми. Я думаю, что один из них и есть наш подозреваемый.
— Кто эти люди?
— Один из них — сэр Джозеф Ромли. Джон удивленно поднял брови. Скибнер заметил его реакцию и продолжил:
— Я порылся в его прошлом. Ромли уже успел разорить несколько компаний. Он покупает по дешевке акции, потом вступает во владение предприятием. Таким образом он и приобрел свой банк.
— О нем я никак не думал, но факт остается фактом. — Джон скрипнул зубами, чувствуя, что боль в голове усилилась.
— Далее Джарвис разговаривал с Генри Томасом.
— Генри никогда не стал бы…
— Простите, милорд, но доверять нельзя никому. Он занимал пост управляющего корабельной конторой в Вест-Индии и мог войти в соглашение с капитанами, получая с них неплохую прибыль. Капитаны же могли обидеться на свою долю и пожелать сообщить вам о состоянии дел. Томас мог нанять мистера Джарвиса потопить корабли и избавиться от сообщников. Пока мы разговариваем, мой человек выясняет его финансовое положение.
— Кто же третий?
Скибнер помолчал, потом произнес:
— Уотертон.
— Я ничуть не сомневаюсь, что он подходит больше всех из троих.
Скибнер отошел на шаг и поднял руки.
— Пожалуйста, милорд, не делайте ничего второпях! Позвольте мне продолжить мое расследование.
Мы не можем обвинить Уотертона только потому, что он разговаривал с Джарвисом.
— Матильда сказала, что слышала, как он упрекал Джарвиса за его появление в Лондоне так скоро после того, как он нанял его потопить корабли, — сообщил Тедди, подходя к Джону.
Скибнер повернулся к нему.
— Боюсь, что некоторые женщины любят мстить тем, кого ненавидят, распространяя подобные слухи. Я бы предпочел выждать и прошу позволить мне продолжить расследование.
— Вы что-нибудь узнали о прошлом мисс Кемпбелл?
— Нет, но я написал письмо одному моему другу, который живет в Мэриленде. И еще я послал наблюдателя в доки следить за судами, приходящими из Ричмонда. Обязательно на борту окажется кто-нибудь, знающий нашу мисс Кемпбелл.
Джон направился к двери.
— Постойте, милорд! — крикнул Скибнер ему в спину.
— Я достаточно ждал. И собираюсь теперь добраться до мисс Кемпбелл.
— Но вы не должны вмешиваться в мое расследование. Пожалуйста, не делайте ничего необдуманного в отношении лорда Уотертона. Он нужен мне живым, чтобы продолжать расследование. Вы ведь хотите найти доказательства, что он стоит за кораблекрушениями, не так ли?
— Я ничуть не сомневаюсь, что Уотертон — тот, кого вы ищете, — заявил Джон. — Он меня всегда ненавидел.
— Я поеду с тобой, — поддержал брата Тедди, шагая за ним.
— Нет, от тебя уже и так достаточно было беспокойства. Оставайся здесь и узнай, куда все подевались.
— На конюшню можешь не ходить. — Тедди замолчал, иронично улыбнулся, потом медленно начал цедить слова — словно кинжалы бросал в цель. — Холли взяла Шепота.
— Она взяла мою лошадь?
— Я видел ее на Шепоте сегодня утром.
Джон устремил на брата укоризненный взгляд.
— И ты ничего не сделал? Ты позволил ей ехать на лошади, которая могла бы ее убить?
— Да, черт побери, Джон, я же не виноват, что она взяла твою лошадь. И не смотри на меня так. Я бы остановил ее, но она сбила меня с ног. Что мне оставалось делать? Отчасти ты сам виноват. Как могла она взять Шепота без твоего ведома?
Джон потер пульсирующий висок, сознавая, что признаться Тедди он не может.
— Как же ты попал сюда?
— Я одолжил лошадь у Ренвика. — Тедди заметил в глазах брата выражение решимости. — Ты не можешь взять лошадь Ренвика в такую метель. Она же его любимица. Я обещал вернуть ее в целости и сохранности.
— Ты и вернешь ее в целости и сохранности. Если у меня получится, Уотертон не останется ни в целости, ни в сохранности. — Джон повернулся и пошел к лошади, а Скибнер и Тедди так и стояли, глядя ему вслед.
Холли оглядела пивной зал. Для трактира “Терн” зал был слишком мал, но сама постройка привлекала к себе тем, что представляла собой старинный симпатичный дом с соломенной крышей и толстыми дубовыми потолочными балками. В нем каждый чувствовал себя как дома. За многие годы дым закоптил балки, и они стали угольно-черными. Сосновые гирлянды свешивались с балок, расцвечивая их темно-зеленым цветом. Очаг также украсили гирляндами и венками из остролиста, а посередине висели сосновые шишки. Очаг дымил и наполнял комнату тонкой дымкой, смешивавшейся с острым запахом сигары, которую курил какой-то джентльмен.
Холли наморщила нос и увидела двух молодых девушек, сновавших вокруг семи столов, разнося горячий чай. Она причислила их к дочерям трактирщика. Примерно за
тРиДЦать минут до появления Холли и Уотертона к трактиру подъехала почтовая карета с десятком замерзших голодных пассажиров.
В помещении стоял такой гвалт, что Холли, обратившейся к. Уотертону, пришлось кричать:
— Кажется, трактир полон до предела. Вам повезло, что вы захватили два последних стола.
— Чертовски жаль, что нельзя получить отдельную комнату. — Уотертон поднес к глазам монокль и раздраженно окинул взглядом сидевших за столами.
— Не думаю, что в трактире найдутся отдельные комнаты. Вы действительно сноб. — Холли усмехнулась, вспомнив, как он пытался подкупить трактирщика. Но тот остался непоколебим. Уотертон все еще дулся на то, что ему не дали поступить по-своему и что приходится сидеть в одной комнате с представителями низших классов.
— Вы на самом деле думаете, что я сноб? — Уотертон, кажется, искренне удивился ее замечанию.
— Да, но вы по крайней мере добрый. Я рада, что вы разрешили войти в дом лакеям и кучеру.
— Я сделал так только потому, что вы настояли. — Уотертон посмотрел на нее через свой монокль и заметил фальшивым голосом: — В вашем обществе мое великодушие не знает границ.
— А я знаю, что вы действительно не хотели, чтобы они оставались на холоде, пока вы сидите здесь в тепле и уюте. — Холли поджала губы, посмотрела на Уотертона, потом на стол, за которым сидели кучер и лакеи.
Те улыбнулись и кивнули ей.
Внезапно дверь распахнулась.
Леди Матильда пронеслась мимо лакея, державшего перед ней дверь. Красивая, как всегда, она стряхнула на ходу снег со своего синего плаща и такого же платья и сняла шляпу. Длинные темные локоны упали ей на плечи. Она стряхнула снег также и со шляпы, стянула перчатки и швырнула все это лакею. Наконец, она подняла глаза. Заметив сидящих за столом Холли и лорда Уотертона, она широко раскрыла глаза с таким видом, словно застала их в объятиях друг друга.
Все в зале повернулись и уставились на нее. Леди Матильда обладала таким типом красоты и такой манерой себя держать, что не обратить внимания на нее было просто невозможно.
Уотертон с насмешливой улыбкой поднес к глазам монокль.
— Ну, ну, ну, — протянул он достаточно громко, чтобы леди Матильда могла его услышать. — Какой приятный сюрприз.
Леди Матильда бросила на него взгляд своих прекрасных синих глаз и направилась к ним.
Уотертон смотрел в монокль, как она пробирается через весь зал, и улыбался все шире и шире.
— А теперь постарайтесь вести себя учтиво, — шепнула ему Холли.
— Учтиво? — повторил Уотертон и выронил монокль. В лице его не было и намека на учтивость. — Будь леди Матильда мужчиной, гробовщик уже снимал бы с нее мерку.
— Но она дама, и нельзя об этом забывать.
— Да, об этом нельзя забывать. — Уотертон снова поднес к глазам монокль и устремил взгляд на свою жертву, которая шла мимо джентльмена, курившего сигару.
Леди Матильда остановилась перед Холли, не обращая внимания на Уотертона.
— Здравствуйте, мисс Кемпбелл. — Она понизила голос, чтобы посетители трактира не могли ее слышать. — Могу я узнать, что вы здесь делаете в обществе этого человека? — На Уотертона она даже не взглянула. — Вы ведете себя совершенно неприлично, особенно если учесть его репутацию.
— Долгая история. Не хотите ли присоединиться к нам, леди Матильда? — Холли хотелось посмотреть, не сумеет ли она изловчиться и узнать, кто из этих
двоих лжет.
— Я предпочту стоять, чем сесть за стол с ним, — махнула гибкой рукой в сторону Уотертона леди Матильда.
— Я бы мог поступить как джентльмен и уступить вам место, но я уверен, что тот, кто довел умение лгать до уровня искусства, сможет, разумеется, найти место за другим столом, — проговорил Уотертон с ехидной насмешливостью.
Теперь леди Матильда повернулась к нему и подбоченилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37