Линкс распахнул объятия.
– Будь счастлива, Джори.
Брат и сестра смотрели, как жених прошел по проходу и занял свое место у алтаря в ожидании невесты. Линкс нагнулся к Джори и прошептал:
– Несчастный, не завидую ему, ведь тебя надо еще укрощать.
Джори летела по проходу под руку с братом, одаривая сияющими улыбками рыцарей Уорика, которые заполнили церковь. Счастье до краев заполнило ее сердце, когда в первом ряду она увидела своего дядю Джона де Варенна, стоящего рядом с Джейн.
Линкс отступил. Джори подняла глаза на Гая и увидела, каким восхищением горит его темный взгляд. Священник начал обряд бракосочетания, но мысли Джори были так заняты возвышающимся с нею рядом мужчиной, что она почти не слышала слов. Гордость была отпечатана в каждой черте его лица. Джори благодарила Бога, что выходит замуж за зрелого мужчину с сильным характером, который способен карать и миловать, который сам является законом для всех окружающих. За могущественного графа, чьи владения обеспечивают ей спокойную жизнь, чье знаменитое военное искусство защищает ее от всех опасностей.
Гай торжественно произнес брачные обеты, Джори повторила их со всею искренностью своего сердца. Гай раскрыл ладонь – там, рядом с обручальным кольцом, лежал бутон белой розы. Все-таки он – неисправимый романтик!
– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, клянусь служить тебе душой, телом и всеми своими земными богатствами.
Увидев у себя на пальце широкую золотую полоску, Джори взволнованно отметила, что кольцо в точности подходит ей по размеру.
Священник произносил завершающие слова обряда:
– Поскольку сей Гай и сия Марджори согласились соединиться в святом супружестве и засвидетельствовали это перед Богом и присутствующими здесь свидетелями, и в подтверждение этого принесли брачные обеты друг другу, и скрепили свой союз, обменявшись кольцами и соединив руки, объявляю их мужем и женой именем Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
* * *
На свадебном пиру Джори настояла, чтобы Джейн села рядом с ней, чтобы пересказать невестке всю романтическую сагу, которая началась почти пять лет назад между ней и графом Уориком.
Джейн слушала как завороженная.
– Очевидно, вы были предназначены друг другу. Так определили звезды. Любовь мужа окутывает тебя, словно аурой… Я это вижу, чувствую.
– Я так рада, что Гай съездил вчера в Кенилуорт и помирил наши семьи. – Джори склонилась к уху Джейн и зашептала: – Он только притворяется суровым, у него очень нежное сердце.
Начались тосты за невесту, Гай очень галантно отвечал на каждый, потом предложил свой, который вызвал у гостей бурю восторга. Лишь поздно вечером де Варенны с неохотой собрались возвращаться в Кенилуорт. Гай и Марджори провожали их во дворе.
Джон обнял Марджори и поцеловал ее в лоб.
– Дорогое мое дитя, молю тебя найти в своем сердце столько милосердия, чтобы ты сумела простить все то зло, которое я тебе причинил. Я заботился только о твоем благополучии, хотел для тебя счастья. Надеюсь, ты обретешь его с Уориком.
– Уверена, что найду. Я люблю вас, Джон, берегите себя.
Когда Линкс обнял сестру, она потянулась к его уху и прошептала:
– Я хочу, чтобы между мной и мужем были такие же отношения, как у вас с Джейн. И добьюсь этого. Я твердо решила.
Оказавшись в уединении своих покоев, Уорик подхватил Джори на руки и отпустил, лишь переступив порог своей комнаты. Захлопнув ногой дверь, он торжественно произнес:
– Добро пожаловать в мою жизнь, Марджори де Бошан. – Он отбросил пряди волос с ее лица и взял его в ладони. Взгляд Гая пробежал по светлым локонам на висках, по зеленым глазам, высоким скулам, опустился на изящные губы. – У твоих ресниц серебряные кончики, а уголки губ приподнимаются, когда ты улыбаешься. – Он коснулся ее губами, губы Джори приоткрылись в ответ именно так, как ему мечталось, – страстно приветствуя его поцелуи.
Шум в дальнем конце комнаты у лестницы заставил Гая поднять голову.
– Мэг! Что ты здесь делаешь?
– Я была наверху, ждала леди Марджори в комнате, которую вы для нее приготовили.
– Она ей сегодня не понадобится, Мэг. И большую часть ближайших ночей тоже. С сегодняшнего дня она будет жить здесь.
Мэг взглянула на него с удивлением и пробормотала:
– Похоже, все когда-то бывает в первый раз. Спокойной ночи, милорд и миледи.
Мэг ушла. Гай повернул ключ в двери. Джори засмеялась.
– В чем дело? Ты никогда не жил в одной комнате с женщиной?
– Мои предыдущие жены всегда рассчитывали и получали отдельные апартаменты. Ты, Джори, совсем другая.
– Другая – в чем? – с интересом спросила она.
– Ты – земная. Женщина для мужчины. Женщина, которая с радостью будет делить постель с мужчиной каждую ночь. Я прав?
«Уж постель с этим мужчиной я, конечно, буду делить с восторгом».
– Годы предвкушения только раздразнили мой аппетит.
– А меня сделали ненасытным. – Он начал расшнуровывать платье на спине, высвобождая гладкую, как шелк, кожу от основания шеи до талии. Нагнулся и стал осыпать поцелуями ее спину, пока не почувствовал, что Джори выгибается от наслаждения. – Какая чувственная… – промурлыкал Гай.
Джори перешагнула упавшее платье и отнесла его в шкаф.
– Мне хочется навсегда сохранить это платье, и не только потому, что оно самое нарядное, а потому, что в нем я себя чувствую какой-то особенной, необыкновенной.
Гай подхватил Джори на руки, не заботясь, что на ней еще оставались рубашка и чулки, и отнес на кровать. Потом сам быстро разделся, отошел к письменному столу, взял бумагу и чернила и принес их к кровати. Вытянулся рядом с Джори на животе и развернул сложенный документ. Он заметил, что Джори искоса взглянула на бумагу, но значительно больший интерес вызвало у нее его мускулистое тело.
– Тебя совсем не интересуют свадебные подарки, cheri? – насмешливо спросил Гай. – Это дарственная на замок Уиндраш возле деревни Суттон. Я, как и обещал, переписал его на тебя.
– Твой дар значит для меня очень много. Это первая собственность, которой я владею.
– Мне так нравится делать тебе подарки. – Он взял второй свиток и развернул его. – Этот было получить труднее.
Джори заглянула в бумагу.
– Чертей? Этот замок находится в Суррее и принадлежит моему дяде Джону де Варенну.
– В будущем он будет принадлежать Марджори де Бошан. Когда я указал Суррею, что он забыл о тебе, распределяя собственность твоего покойного отца, он очень раскаялся и компенсировал свою забывчивость, завещав тебе Чертей.
Глаза Джори блеснули.
– Уорик, это же настоящий шантаж!
– Чувство вины – могучая сила, – серьезным тоном отозвался он.
Джори обняла его за шею.
– Ты просто волшебник!
– Тогда давай посмотрим, смогу ли я сделать так, чтобы твоя рубашка и чулки исчезли. – Он снял с нее шелковую рубашку, а потом скатал вниз по ноге чулки, медленно, по дюйму открывая сливочно-белую кожу. Любящими руками он гладил ее обнаженные бедра, а когда она вздохнула от удовольствия, перешел к призывно повлажневшим губам и целый час целовал их с глубокой страстью и лишь потом опустился к шее и стал целовать набухшие от желания груди. Его пальцы тем временем играли с длинными прядями ее волос, разглаживали нежные, шелковистые завитки на висках, вновь сворачивали из них колечки.
Джори казалось, что ее тело тает. Неторопливые поцелуи Гая, его ласки заставляли ее ощущать себя желанной и очень чувственной. Все его устремления сводились к тому, чтобы подарить ей наслаждение. Он шептал ей слова любви и восхищения, подтверждая их горячими взглядами и прикосновениями. Ее осязание, обоняние, чувство вкуса обострились необыкновенно, а вожделение разгорелось сильнее, чем когда-либо прежде. Страстное желание требовало одного – до конца отдаться этому мужчине.
Гай изумлялся различию их тел. Джори – миниатюрная, светлокожая, мягкая, изящная, как фея из волшебной сказки. А он – высокий, мускулистый, грубый, смуглый, как цыган. Эти физические различия разжигали страсть, настойчиво требовавшую удовлетворения. Гай не меньше Джори наслаждался прелюдией, а может быть, и больше. И когда он погрузился в нежную щель ее лона, она забилась в ничем не сдерживаемом приступе страсти. Гай на мгновение замер, ожидая, пока он заставит дрожать все ее тело, потом глубокими, медленными толчками, двигаясь в ритме сердца, повел Джори к вершине.
Волна расплавленного золота разлилась по ее животу, достигла грудей, покатилась вниз, к бедрам. Под его темным могучим телом Джори чувствовала себя очень женственной, хрупкой, трепещущей. Намеренная медлительность Гая открывала ей, насколько он сам наслаждается каждым мгновением их близости, каждым вздохом, каждым стоном, каждым соприкосновением.
Глаза Гая сверкали черным огнем. Он чувствовал, как разгорается в нем неудержимая страсть, как требует раз решения. Кровь кипела у него в жилах, сердце бешено колотилось в горле и в чреслах, пока он снова и снова погружался в ее жаркую, шелковистую плоть. Подступало забвение, но Гай взял себя в руки и вернул контроль над своим телом, всей душой стремясь, чтобы Джори почувствовала: важно только одно – он и она едины телом и духом, она – его женщина. Гай желал бы навеки впечатать свой образ в ее сознание, чтобы все другое померкло и побледнело, чтобы никто не смел сравниться с ним в его праве на эту женщину.
Джори дрожала в блаженном экстазе. В будущем, думая о любовной игре, она всегда будет вспоминать именно эту ночь. Она в исступлении выкрикнула его имя, в этот миг выплеснувшееся наружу пламя обожгло ее нестерпимым жаром, ночь взорвалась. Тело Джори пронзило острое, ни с чем не сравнимое чувство. Судороги наслаждения заставили ее припасть к его телу в диком, неудержимом восторге. Их души и тела слились воедино.
Гай понял, что Джори достигла пика, и лишь тогда, и ни мгновением раньше, позволил своему телу разрядку. В его хриплом крике звучал древний мужской триумф. Он окутал тело Джори своими объятиями, прижал к сердцу и не отпускал до тех пор, пока не почувствовал, что тело ее расслабляется, напряжение спадает и наступает пресыщение. Впервые в жизни Гай ощутил всю безмерную полноту жизни, испытал всю радость удовлетворенной любви. Джори казалась ему частью его собственного тела, его половиной. С нею он чувствовал себя целым.
Он вытянулся рядом с Джори и нежно ее поцеловал.
– Джори, я так тебя люблю. Не могу поверить, что ты наконец, принадлежишь мне. – Он поймал ее руку, поднес к своим губам и поцеловал каждый пальчик. – Наверное, ты меня заколдовала.
Джори наслаждалась его вниманием после того, как страсть была удовлетворена. Такое ей было внове. Нежные слова, прикосновения, поцелуи приводили ее в восторг. Так Гай де Бошан показывал, как она ему дорога. Позже, когда они, обнявшись, лежали рядом, Джори начала осознавать, насколько он изменил ее жизнь. Ее тело еще дрожало от его прикосновений, а она со страхом думала, что могла так и не узнать, что такое быть любимой по-настоящему. В его объятиях Джори чувствовала себя защищенной, согретой жаром его тела, любящей и любимой. Сильный, тяжелый, мерный стук его сердца убаюкивал, и вскоре она задремала.
Гай прижимал Джори к своему сердцу, удивляясь проснувшемуся желанию защищать и охранять ее. Он добился ее – и добьется ее любви, единственной, исключительной, бесконечной. Мысль о том, что в сердце Джори может таиться кто-то другой, приводила его в бешенство. Она признала, что не была влюблена в Хэмфри, а потому Гай был готов оставить в покое его призрак. Но ведь где-то живет и дышит мужчина, которому есть место в ее мыслях, и Гай чувствовал, что справиться с тлеющей в его душе ревностью будет самой трудной задачей в его жизни. «О Господи, любовь – вот настоящая пытка».
Глава 21
Когда рассветные лучи проникли в комнату, Джори открыла глаза и рассмеялась.
– Вот уже два месяца я просыпаюсь по утрам и вижу, как ты пожираешь меня голодным взором, как будто хочешь проглотить.
Гай притянул ее к себе:
– Действительно хочу. Я никогда не сумею насытиться.
– Ты опасный сумасшедший, но мне это нравится. – Она подставила губы его требовательным губам и задрожала от предвкушения.
За любовной игрой последовало бритье. Джори расслабленно наблюдала, как бреется муж, прежде чем спуститься в большой зал.
– Думаю, твой пыл поостынет, когда я начну раздаваться, – насмешливо заметила Джори.
– Сомневаюсь, любовь моя. Беременная женщина расцветает особой, сияющей красотой. Ты еще не выбрала ему имя?
Кровь отлила от лица Джори.
– Уорик! Не говори так!
«Если у меня будет сын и Роберт Брюс об этом узнает, он может попытаться отнять его. У королей мания иметь наследников мужского пола».
Гай метнулся к кровати, ему показалось, что она сейчас упадет в обморок.
– Что с тобой, Джори? Я сказал что-нибудь не то?
– Я не хочу сына! – К ней вернулось самообладание. – Я уже думаю об этом ребенке как о маленькой девочке. Я твердо решила.
Джори улыбнулась, но Гай видел в ее глазах страх. «Почему ее так пугает мысль о мальчике?»
– Если ты чувствуешь слабость, любовь моя, я могу приготовить тебе отвар.
– Нет, спасибо. Никогда в жизни не падала в обморок, – уверила она мужа. – Но приятно знать, что ты разбираешься в травах.
– В замке есть особая кладовая, там хранятся лекарственные травы и растения. Она рядом с пивоварней.
– Уорик такой огромный, я еще не все осмотрела.
Гай взял со стола план замка и окружающих построек:
– Вот это тебе поможет. Только будь осторожна, Джори. – Он открыл дверь, чтобы уйти, а Мэг в этот момент внесла поднос с завтраком.
Джори стала рассматривать карту.
– Хочу сходить в кладовую.
– Вы разбираетесь в зельях, миледи? – с беспокойством спросила Мэг.
– Нет, мои знания ограничиваются отварами от тошноты, например из горлеца.
– Травяные снадобья могут быть ядовитыми, – мрачно изрекла Мэг.
Джори припомнила, как принцесса Джоанна однажды сказала: «Ходили слухи, что первая жена Уорика была отравлена». Джори поспешно сменила тему:
– На этой карте изображены замок и река Эйвон, а что это за темное пятно с надписью «Ардены»?
– Это Арденский лес, он принадлежит графу Уорику.
– У моего мужа есть собственный лес? Этот скрытный дьявол никогда не упоминал про лес.
Мэг поджала губы.
– На то есть причины.
Джори отмахнулась.
– Мэг, оставь, пожалуйста, свои намеки и мрачные предостережения. Они меня не остановят. После ванны я собираюсь исследовать тайны травяной кладовой. А потом, если меня не погубят яды, я, возможно, даже решусь прогуляться в темный и страшный Арденский лес.
Когда Джори вместе с Мэг вошла в кладовую, она удивилась ее размерам. Пучки трав, цветов, корней в огромном количестве свисали с балок для просушки. На полках стояли горшки, кувшины, банки с мазями, притираниями, стручками растений. Джори поздоровалась с Берком, который беседовал с двумя молочницами, взбивавшими масло. Тот оставил работниц и подошел к графине:
– Я сделал восковые свечи для ваших покоев, миледи. В остальных помещениях используются масляные светильники.
– Ты очень внимателен, Берк. Мне многому предстоит учиться, если я хочу стать настоящей хозяйкой замка. Он намного больше, чем я ожидала.
– Мы складываем здесь мешки с хмелем и солодом для пивоварни, а там бочки с уксусом из сброженных яблок. За аркой у нас каменные баки, в них мы варим мыло из овечьего жира. Сегодня немного попахивает.
– Более чем «немного». Боюсь, мне надо на воздух.
Все последовали за графиней наружу Мэг спросила с намеком:
– Вас тошнит, миледи?
– Уже прошло. Со мной все в порядке, благодарю. – Джори постаралась скрыть улыбку, когда заметила, с каким вниманием Мэг изучает ее поясницу.
– Проедусь немного. На свежем воздухе мне станет лучше.
Мэг изумленно спросила:
– Вы думаете, вам можно?
Джори пока не желала подтверждать подозрения слишком любопытной женщины.
– Я привыкла каждый день ездить верхом. Мне полезны такие упражнения, Мэг.
Они прошли в конюшни. Брут кинулся к Джори и приветствовал ее громким даем. Их встретил молодой грум, ухаживающий за ее кобылой.
– Оседлать ее, миледи?
– Да, Нед, благодарю. – Джори тихонько разговаривала с лошадью, пока грум надевал на нее уздечку. Потом он вывел лошадь из стойла и помог Джори сесть в седло. Она подождала, пока Нед оседлает лошадь и для себя. Уорик настаивал, чтобы во время прогулок графиню всегда сопровождал грум. – Вперед, Брут. Пробегись с нами.
Джори выехала со двора замка, но на сей раз не поехала вдоль реки, а направилась к Арденскому лесу. Волкодав тотчас взял след дичи и скрылся в густом подлеске между гигантскими деревьями.
– Успокойся, Нед, я за ним не поеду. Он может забраться в самую чащу, мы не будем углубляться с опушки. – Лошадь неспешно трусила под зеленым балдахином. – Лес так красив. Подумать только, он растет сотни лет.
Прогулка длилась уже чуть больше часа, как вдруг до слуха Джори долетел голос мужа, зовущий ее по имени:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32