Майлс криво усмехнулся.— Может быть, мы что-нибудь съели?Элисса в данный момент не была расположена к шуткам.— Может быть, мы оба каким-то образом сбились с пути, — совершенно серьезно предположила она.— Или оказались в ловушке, — не задумываясь, добавил Майлс.— В мифологии и в литературе лабиринт часто является символом человеческого стремления узнать истину, достичь просвещенности. — Элисса вспомнила слова леди Чабб, сказанные ею прошлым вечером. — Vincit omnia ventas.— Истина всегда побеждает, — перевел с латинского маркиз. — Это ваш фамильный девиз?— Да. — Почему-то между лабиринтом и геральдическим девизом Греев Элиссе виделась некая связь, но она не знала, какая именно. Она решила, что вернется к этой мысли, оставшись одна. Желая чем-нибудь занять руки, Элисса взяла со стола керамическую вазу и принялась разглядывать этот образец гончарного искусства. — Итак, о вчерашней ночи, милорд.— Учитывая обстоятельства, думаю, мы можем отбросить формальности, особенно беседуя наедине. Можете звать меня Майлсом. У меня есть твердое намерение звать вас Элиссой.— Итак, о вчерашней ночи, Майлс.— Да, Элисса. — Он склонился к ней.— Я просто не знаю, что сказать.— Не надо ничего говорить. Розарий — уединенное место, отделенное от остального мира. Мы договорились, что все, случившееся в «Будуаре миледи» — наша тайна.— Благодарю вас, милорд.— Майлс.— Благодарю вас, Майлс.— Что это у вас в руках?— Ваза в виде слона, — Элисса протянула ему вазу. — Пятнадцатый век, стиль сванкалок, из…— Сиама.Разумеется, он знал — в конце концов Майлс Сент-Олдфорд был светским человеком.— Многие из эрлов Грейстоунских имели собственные коллекции или увлекались искусством, — объяснила Элисса. — Четвертый и шестой эрлы составили обширные коллекции предметов искусства, последний посвятил себя живописи Каналетто, — она указала на свою любимую картину напротив стола. — Седьмой эрл, как и мой отец, был ученым и путешественником. Он привез в Англию множество любопытных вещиц — керамику, образец которой вы держите в руках, картины, скульптуры различного размера и вида. Его примеру последовал одиннадцатый эрл, мой дед. — Элисса встала из-за массивного стола и подошла к полке, заставленной книгами в кожаных переплетах. — Дедушка собирал легенды об аббатстве — особенно те, в которых говорилось о призраках. — Она выбрала нужный том и, повернувшись к Майлсу, спросила: — Вы верите в существование призраков?Майлс поставил вазу на стол и раздраженно хлопнул по подлокотнику.— Ну почему все вокруг задают мне один и тот же вопрос?— Неужели?— Вот именно!— Так вы верите? — Элисса искоса взглянула на собеседника.— Нет, — решительно воскликнул Майлс.Элисса вздохнула с явным облегчением.— И я тоже, — она открыла заложенную заранее страницу. — Но ведь вы слышали слухи?— Слухи до меня дошли.— И каково же ваше мнение о них?Майлс встал и принялся вышагивать по комнате.— Вначале мне казалось, что это всего лишь досужая болтовня.Она недоуменно приподняла брови.— А теперь?Майлс резко остановился.— Теперь я не знаю, — признался он с глубоким вздохом. — Вероятно, кто-то распускает эти слухи намеренно.Элисса пришла к такому же заключению, но не могла понять мотивы подобных поступков.— Но для какой цели?— Этого я не знаю — по крайней мере, пока. Но намерен все выяснить, — в его темных глазах блеснуло любопытство. — Что это у вас? — он указал на книгу в руках Элиссы.— Когда разговоры о призраке — чаще всего его описывают в виде средневекового рыцаря-крестоносца верхом на коне — появились в долине, я принялась перечитывать легенды, собранные моим дедушкой.— Полагаю, вам удалось что-нибудь разыскать.— Да, только сегодня утром.Он насторожился.— И что же вы выяснили?Элисса прочитала вслух абзац из тяжелой, переплетенной в кожу книги:— «Почти в каждом поколении бывали случаи появления призрачного рыцаря. По кресту на тунике в нем распознали крестоносца. Обычно он появляется одетым в боевые доспехи, сидя верхом на рослом жеребце, с тяжелым мечом в руках».— И это все? — нетерпеливо спросил Майлс.— Слушайте дальше: «Легенда гласит, что некий рыцарь Роберт Смелый оставил даму своего сердца в аббатстве Грейстоун. Некоторые считают, что незамужнюю и отверженную, поскольку она ждала ребенка от этого рыцаря — чтобы последовать за Ричардом Львиное Сердце в Святую землю во время третьего крестового похода», — она подняла голову. — Здесь есть сноска: «Дополнительные сведения о Роберте Смелом смотрите в генеалогии рода Греев».— Значит, это один из ваших предков?— Да.— Но третий крестовый поход совершился очень давно.— Я нашла точную дату. С благословения папы Григория VIII король Ричард и его рыцари отплыли из Англии в 1189 году, — Элисса продолжила чтение: — «В письмах и в документах из архивов аббатства множество раз упоминается о кресте крестоносцев. Позднее он стал изображаться на фамильном гербе», — она повернула книгу и показала Майлсу изображение креста и герба.— Сэр Элфрид расспрашивал о вашем фамильном гербе, верно? Его изображение висит над камином в парадной гостиной.— В действительности это копия. Во всем аббатстве можно найти дюжину таких изображений. Оригинал же висит в старом зале, окна которого выходят на Норманнскую башню и часовню Богоматери. — Элисса закрыла книгу и поставила ее на полку. — Во всяком случае, мне удалось найти еще кое-что о Роберте Смелом. В одних легендах утверждается, что он вернулся из крестового похода и обнаружил, что его возлюбленная умерла в родовых муках. В других говорится, что он вернулся из Иерусалима с несметным богатством, женился на этой даме и на следующий год у них родился сын.— Подозреваю, там также сказано, что они жили долго и счастливо? — губы Майлса насмешливо изогнулись.Элисса была склонна к романтике, и ей хотелось верить, что рыцарь вернулся домой, женился на своей возлюбленной и они жили долго и счастливо.— Полагаю, да.— Кому еще известно об этом Роберте Смелом?— Мой дед приказал сделать несколько копий этой книги и в качестве подарка преподнес их всем своим друзьям.Майлс рассмеялся и в досаде потер ладонью затылок.— Это сократит наш список подозреваемых до одной-двух сотен человек.— Разве у вас есть список подозреваемых?— Конечно.Элисса понизила голос до взволнованного шепота:— Кто же значится в вашем списке?— По крайней мере, сейчас я не могу назвать ни одного имени. Но, разумеется, такие слухи должны играть кому-то на руку.— Разумеется, негодяям. Кому же еще? — задумчиво произнесла Элисса.— Тем, кому это может принести пользу.— Но чего можно достичь, распуская слухи о призраке? — с острым любопытством спросила она.— Не знаю. Но, как я уже сказал, я собираюсь это выяснить, — его рот превратился в тонкую прямую линию. — Как говорится, «если сидишь верхом, надо взять поводья в руки».— И вы намерены взять поводья.— Я всегда так поступаю.— Вы позволите задать вам вопрос?— Пожалуйста.Неожиданно у Элиссы заколотилось сердце.— Это правда, что некогда вы были шпионом ее величества?— Правда.Она пристально взглянула на Майлса.— Тогда вы — самый подходящий человек для такого дела.— Весьма признателен.Слава Богу, он не был совершенно бесполезным светским джентльменом, чего Элисса искренне опасалась. Майлс Сент-Олдфорд оказался умным, смелым, и, как она догадывалась, опытным в обращении с любым оружием. Он был готов помочь ей — это замечательно. Учитывая обстоятельства, они могли объединиться — составить союз его силы и ее ума.— Давайте станем партнерами, — предложила Элисса.Маркиз едва не поперхнулся.— Прошу прощения?— Я буду вашим партнером в этом расследовании.Он повторил про себя слово «партнер».— Надеюсь, вы не думаете, милорд, — продолжала она с обиженным видом, — что я соглашусь пропустить самое значительное событие в аббатстве за всю мою жизнь?— Разумеется, — поспешно отозвался Майлс хрипловатым голосом.— Тогда вы сильно ошибаетесь, — Элисса выпрямилась и упрямо вздернула подбородок. — Это мой дом, моя земля и мой призрак. Кроме того, я нужна вам.Последовала продолжительная пауза.— Вы — мне?— Я могу оказать вам неоценимую помощь. Я знаю аббатство лучше, чем кто-либо другой.Майлс скрестил руки на груди и с изумлением посмотрел на девушку.— В таком случае, с чего вы предполагаете начать наше расследование?— Прежде всего, мы должны объездить всю округу и особенно дорогу, ведущую к аббатству. Вы сами должны увидеть, где миссис Мак-Джилликадди и конюх, по их словам, видели призрак.— Единственно возможное начало расследования, — пробормотал Майлс скорее для себя, чем для своей собеседницы.— Я взяла на себя смелость приказать оседлать наших лошадей и привести их к крыльцу.Пока мы разговариваем, Булл-Рок и Красотка уже заждались.— По-видимому, миледи, вы успели подумать обо всем.— И впредь буду стараться, милорд.— Тогда начнем?
Как гласит старая притча, переведенная с древнего санскрита, человек может познать, что такое красота, только тогда, когда увидит что-нибудь действительно безобразное.Майлс повидал на своем веку достаточно много уродливого. Вероятно, именно потому в это июньское утро леди Элисса Грей, с блестящими от возбуждения глазами, облаченная в соблазнительно облегающую ее грудь амазонку, верхом на танцующей от нетерпения лошади, показалась ему прекрасной.— Спокойно, Булл-Рок, — приказал Майлс, ставя ногу в стремя и усаживаясь в седло своего жеребца.— Мы начнем с поездки по дороге, если вы не против, — предложила она.— Я ни в коей мере не против, — отозвался Майлс.Не успели они отъехать от аббатства — в сущности, они были как раз напротив парка с классическими греческими статуями — когда к дороге вышел садовник со шляпой в руке.Мужчина поклонился им со всем уважением.— Добрый вам день, миледи, — прищуренные от солнца глаза метнулись в сторону Майлса. — Добрый день, милорд.— Добрый день, Голсуорси, — приветливо поздоровалась с ним Элисса. — Как вы себя чувствуете в это чудесное летнее утро?— Странно, миледи.— Странно?— Да, миледи, — Голсуорси почесал свободной рукой за ухом. — Пожалуй, я совсем запутался, — сокрушенно проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.— С чем вы запутались? — спросила Элисса. — Опять что-нибудь с Ианом Маккеннитом?— Нет, миледи.— Вас беспокоит отшельник?Голсуорси старательно покачал головой.— Он никому не доставляет беспокойства.— К Пещере монаха отнесли корзину, как я приказывала?— Конечно.Майлс заметил, что Красотке не терпится помчаться галопом. Кобыла нервно приплясывала, дергала головой, несколько раз фыркнула и завершила свои выходки беспокойным ржанием.Элисса наклонилась, потрепала лошадь по изящной серой шее и прошептала несколько слов ей на ухо, прежде чем вновь обратилась к мужчине, в котором теперь и Майлс узнал старшего садовника.— Тогда в чем же дело?— Я тут увидел в саду, миледи…— В каком саду?— В розарии.— Что же вы увидели в розарии?— Что-то непонятное, миледи.— Если вы расскажете мне, что увидели, Голсуорси, я помогу вам все понять.Он еще решительнее смял в руке шляпу и снова затоптался на месте.— Я в этом сомневаюсь, хоть вы и умны, миледи.У Элиссы ангельское терпение, решил Майлс. Иначе ей бы ничего не удалось вытянуть из Голсуорси.— Так что же вы видели в «Будуаре миледи»? — спросила она.— Цветок.— Продолжайте, — ободрила Элисса садовника.— На сухой лозе.— Сухой лозе?— Не такая уж она сухая, миледи.— Но она давно уже засохла.Садовник покачал головой.— Мы пересаживали цветы, на которые его светлость… — он взглянул на Майлса, — … случайно наступили, когда один из парней поднял глаза и закричал, пораженный увиденным.— Да?— Чтоб мне провалиться на месте, миледи — сухая лоза расцвела!— И какие у нее оказались цветы?— Белая роза, а внутри, на лепестках — как будто капли слез, — старший садовник выразительно вздохнул. — Никогда еще таких не видел.— Спасибо, Голсуорси. Очень хорошо, что вы рассказали мне об этом. Мы с маркизом обязательно придем взглянуть, как только вернемся с прогулки.Садовник кивнул и отступил.— Как вам будет угодно, миледи.— А пока приглядывайте, чтобы в саду не было посторонних.— Да, миледи.Элисса подбодрила лошадь прищелкиванием языка.— Вперед, Красотка.Некоторое время они ехали молча, а затем Майлс предложил:— Пенни за ваши мысли.— Всего пенни? Прошлой ночью, если мне память не изменяет, цена за них составляла десять фунтов, — Элисса поправила юбку амазонки. — В таком случае я ничего вам не скажу.Майлс терпеливо ждал.— Я задавала себе вопрос, было ли это простым совпадением, или причина кроется в чем-то совершенно другом, — со вздохом произнесла она.— Причина чего?— Того, что меньше чем за один день все четыре части моего фамильного герба чудесным образом материализовались.— Пожалуйста, продолжайте, — попросил Майлс.— В первом квадрате герба, как я объясняла сэру Элфриду вчера вечером, изображен стоящий лев, подобный льву на гербе Ричарда Львиное Сердце.— Вероятно, это геральдический символ преданного рыцаря, который последовал за своим королем в Святую землю.— Возможно, — Элисса придержала кобылу, пустив ее медленным шагом, Майлс последовал ее примеру. — Во втором квадрате — белый цветок, который считался исчезнувшим.— Послушайте, да ведь один из помощников Голсуорси обнаружил белую розу, расцветшую на мертвой лозе — этой лозе, должно быть, уже сотни лет, она могла существовать и во времена крестоносцев!— В третьей части герба изображен крест, упомянутый в книге моего деда, а в четвертой — наш фамильный девиз «Vincit omnia veritas».— Или это простое совпадение, или нечто совсем иное, — согласился Майлс.— Это какая-то загадка.— Да, пожалуй, слишком много странностей случилось в эти дни.Элисса покачала головой.— Но я совсем позабыла о цели нашей поездки. Мы находимся на дороге, ведущей к аббатству, и именно здесь, как мне говорили, конюх увидел призрачного рыцаря.Майлс внимательно осмотрел указанное место, особенно деревья по обе стороны дороги. Они представляли собой естественное и надежное укрытие для всадника и коня. Майлс спешился, опустился на колени и принялся разглядывать землю. Она оказалась рыхлой и мягкой после недавнего дождя. Видимо, по дороге ездили часто, поэтому, если здесь и были какие-нибудь следы, они уже давно исчезли.Он выпрямился.— Есть ли здесь тропа через лес?— Да.— Только одна?Элисса покачала головой.— Более десятка, причем во всех направлениях.— Значит, при необходимости здесь можно быстро скрыться, — он прищурился. — Где находится коттедж Мак-Джилликадди?— Неподалеку, за холмом.— Теперь мы отправимся к нему, — объявил Майлс, садясь в седло.Возле коттеджа Майлс обнаружил то же самое — его окружали деревья, во всех направлениях разбегались тропы. Если бы кому-то захотелось появиться и быстро исчезнуть, лучшего места трудно было бы подыскать.Пока всадники не торопясь двигались по аллее азимовых деревьев, Майлс обдумывал все возможные варианты объяснений. Вдалеке виднелась садовая беседка в виде греческого храма, парк, пещеры, и позади них — лес.— Может быть, вы помните этот старый лес? — спросила Элисса, поднимая руку и указывая на густую массу старых деревьев.— Прямо на опушке находится Пещера монаха, верно?— Да. У вас великолепная память.— Пожалуй, — старый лес и Пещера монаха были двумя местами, которые Майлс часто исследовал во время того памятного лета. — Я вижу, у входа пещеры поднимается дым. Должно быть, это ваш отшельник.— Наверное.Продолжая прогулку, они не переставали обмениваться впечатлениями. Элисса показывала спутнику любопытные места — охотничий домик, где любили останавливаться три первых Георга, искусственные пруды, сооруженные Брауном, большое озеро, водопад и, наконец, грот.— Этот грот был построен по приказу десятой графини Грейстоун. Она любила собирать морские раковины на берегу. Не хотите ли взглянуть? — спросила Элисса.— Да, пожалуй.Они спешились, обмотали поводья Булл-Рока и Красотки вокруг столба, покрытого искусной резьбой, напоминающей переплетенные стебли морских водорослей, и прошли к удивительному строению.— Я не успела застать в живых мою бабушку — она умерла за год до моего рождения, — объяснила Элисса. — Но я понимаю, как она любила море. Эту любовь она сохранила здесь, в аббатстве Грейстоун, — она потянула за ручку в форме дельфина. — Если вы не откажетесь придержать дверь, я попробую найти свечу.Они вошли в грот и сразу почувствовали сырой холодный воздух. Элисса нашла свечу и зажгла последнюю из оставшихся спичку. Вскоре горели уже все десять свечей по периметру грота, их мерцание придавало помещению мрачный вид пещеры.Стены грота были выложены радужными раковинами, полудрагоценными камнями и перламутром. Здесь были огромные рыбы, страшные морские чудовища и всевозможные существа. Посейдон, греческий бог моря, покровитель моряков и рыбаков, был изображен в короне на голове и с трезубцем в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Как гласит старая притча, переведенная с древнего санскрита, человек может познать, что такое красота, только тогда, когда увидит что-нибудь действительно безобразное.Майлс повидал на своем веку достаточно много уродливого. Вероятно, именно потому в это июньское утро леди Элисса Грей, с блестящими от возбуждения глазами, облаченная в соблазнительно облегающую ее грудь амазонку, верхом на танцующей от нетерпения лошади, показалась ему прекрасной.— Спокойно, Булл-Рок, — приказал Майлс, ставя ногу в стремя и усаживаясь в седло своего жеребца.— Мы начнем с поездки по дороге, если вы не против, — предложила она.— Я ни в коей мере не против, — отозвался Майлс.Не успели они отъехать от аббатства — в сущности, они были как раз напротив парка с классическими греческими статуями — когда к дороге вышел садовник со шляпой в руке.Мужчина поклонился им со всем уважением.— Добрый вам день, миледи, — прищуренные от солнца глаза метнулись в сторону Майлса. — Добрый день, милорд.— Добрый день, Голсуорси, — приветливо поздоровалась с ним Элисса. — Как вы себя чувствуете в это чудесное летнее утро?— Странно, миледи.— Странно?— Да, миледи, — Голсуорси почесал свободной рукой за ухом. — Пожалуй, я совсем запутался, — сокрушенно проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.— С чем вы запутались? — спросила Элисса. — Опять что-нибудь с Ианом Маккеннитом?— Нет, миледи.— Вас беспокоит отшельник?Голсуорси старательно покачал головой.— Он никому не доставляет беспокойства.— К Пещере монаха отнесли корзину, как я приказывала?— Конечно.Майлс заметил, что Красотке не терпится помчаться галопом. Кобыла нервно приплясывала, дергала головой, несколько раз фыркнула и завершила свои выходки беспокойным ржанием.Элисса наклонилась, потрепала лошадь по изящной серой шее и прошептала несколько слов ей на ухо, прежде чем вновь обратилась к мужчине, в котором теперь и Майлс узнал старшего садовника.— Тогда в чем же дело?— Я тут увидел в саду, миледи…— В каком саду?— В розарии.— Что же вы увидели в розарии?— Что-то непонятное, миледи.— Если вы расскажете мне, что увидели, Голсуорси, я помогу вам все понять.Он еще решительнее смял в руке шляпу и снова затоптался на месте.— Я в этом сомневаюсь, хоть вы и умны, миледи.У Элиссы ангельское терпение, решил Майлс. Иначе ей бы ничего не удалось вытянуть из Голсуорси.— Так что же вы видели в «Будуаре миледи»? — спросила она.— Цветок.— Продолжайте, — ободрила Элисса садовника.— На сухой лозе.— Сухой лозе?— Не такая уж она сухая, миледи.— Но она давно уже засохла.Садовник покачал головой.— Мы пересаживали цветы, на которые его светлость… — он взглянул на Майлса, — … случайно наступили, когда один из парней поднял глаза и закричал, пораженный увиденным.— Да?— Чтоб мне провалиться на месте, миледи — сухая лоза расцвела!— И какие у нее оказались цветы?— Белая роза, а внутри, на лепестках — как будто капли слез, — старший садовник выразительно вздохнул. — Никогда еще таких не видел.— Спасибо, Голсуорси. Очень хорошо, что вы рассказали мне об этом. Мы с маркизом обязательно придем взглянуть, как только вернемся с прогулки.Садовник кивнул и отступил.— Как вам будет угодно, миледи.— А пока приглядывайте, чтобы в саду не было посторонних.— Да, миледи.Элисса подбодрила лошадь прищелкиванием языка.— Вперед, Красотка.Некоторое время они ехали молча, а затем Майлс предложил:— Пенни за ваши мысли.— Всего пенни? Прошлой ночью, если мне память не изменяет, цена за них составляла десять фунтов, — Элисса поправила юбку амазонки. — В таком случае я ничего вам не скажу.Майлс терпеливо ждал.— Я задавала себе вопрос, было ли это простым совпадением, или причина кроется в чем-то совершенно другом, — со вздохом произнесла она.— Причина чего?— Того, что меньше чем за один день все четыре части моего фамильного герба чудесным образом материализовались.— Пожалуйста, продолжайте, — попросил Майлс.— В первом квадрате герба, как я объясняла сэру Элфриду вчера вечером, изображен стоящий лев, подобный льву на гербе Ричарда Львиное Сердце.— Вероятно, это геральдический символ преданного рыцаря, который последовал за своим королем в Святую землю.— Возможно, — Элисса придержала кобылу, пустив ее медленным шагом, Майлс последовал ее примеру. — Во втором квадрате — белый цветок, который считался исчезнувшим.— Послушайте, да ведь один из помощников Голсуорси обнаружил белую розу, расцветшую на мертвой лозе — этой лозе, должно быть, уже сотни лет, она могла существовать и во времена крестоносцев!— В третьей части герба изображен крест, упомянутый в книге моего деда, а в четвертой — наш фамильный девиз «Vincit omnia veritas».— Или это простое совпадение, или нечто совсем иное, — согласился Майлс.— Это какая-то загадка.— Да, пожалуй, слишком много странностей случилось в эти дни.Элисса покачала головой.— Но я совсем позабыла о цели нашей поездки. Мы находимся на дороге, ведущей к аббатству, и именно здесь, как мне говорили, конюх увидел призрачного рыцаря.Майлс внимательно осмотрел указанное место, особенно деревья по обе стороны дороги. Они представляли собой естественное и надежное укрытие для всадника и коня. Майлс спешился, опустился на колени и принялся разглядывать землю. Она оказалась рыхлой и мягкой после недавнего дождя. Видимо, по дороге ездили часто, поэтому, если здесь и были какие-нибудь следы, они уже давно исчезли.Он выпрямился.— Есть ли здесь тропа через лес?— Да.— Только одна?Элисса покачала головой.— Более десятка, причем во всех направлениях.— Значит, при необходимости здесь можно быстро скрыться, — он прищурился. — Где находится коттедж Мак-Джилликадди?— Неподалеку, за холмом.— Теперь мы отправимся к нему, — объявил Майлс, садясь в седло.Возле коттеджа Майлс обнаружил то же самое — его окружали деревья, во всех направлениях разбегались тропы. Если бы кому-то захотелось появиться и быстро исчезнуть, лучшего места трудно было бы подыскать.Пока всадники не торопясь двигались по аллее азимовых деревьев, Майлс обдумывал все возможные варианты объяснений. Вдалеке виднелась садовая беседка в виде греческого храма, парк, пещеры, и позади них — лес.— Может быть, вы помните этот старый лес? — спросила Элисса, поднимая руку и указывая на густую массу старых деревьев.— Прямо на опушке находится Пещера монаха, верно?— Да. У вас великолепная память.— Пожалуй, — старый лес и Пещера монаха были двумя местами, которые Майлс часто исследовал во время того памятного лета. — Я вижу, у входа пещеры поднимается дым. Должно быть, это ваш отшельник.— Наверное.Продолжая прогулку, они не переставали обмениваться впечатлениями. Элисса показывала спутнику любопытные места — охотничий домик, где любили останавливаться три первых Георга, искусственные пруды, сооруженные Брауном, большое озеро, водопад и, наконец, грот.— Этот грот был построен по приказу десятой графини Грейстоун. Она любила собирать морские раковины на берегу. Не хотите ли взглянуть? — спросила Элисса.— Да, пожалуй.Они спешились, обмотали поводья Булл-Рока и Красотки вокруг столба, покрытого искусной резьбой, напоминающей переплетенные стебли морских водорослей, и прошли к удивительному строению.— Я не успела застать в живых мою бабушку — она умерла за год до моего рождения, — объяснила Элисса. — Но я понимаю, как она любила море. Эту любовь она сохранила здесь, в аббатстве Грейстоун, — она потянула за ручку в форме дельфина. — Если вы не откажетесь придержать дверь, я попробую найти свечу.Они вошли в грот и сразу почувствовали сырой холодный воздух. Элисса нашла свечу и зажгла последнюю из оставшихся спичку. Вскоре горели уже все десять свечей по периметру грота, их мерцание придавало помещению мрачный вид пещеры.Стены грота были выложены радужными раковинами, полудрагоценными камнями и перламутром. Здесь были огромные рыбы, страшные морские чудовища и всевозможные существа. Посейдон, греческий бог моря, покровитель моряков и рыбаков, был изображен в короне на голове и с трезубцем в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26