Оказалось, что он не в своей постели, и даже вовсе не в постели. Он вспомнил, что несколько часов назад он расположился на этом коротком диване в гостиной Элиссы. Очевидно, ему было очень неудобно, поэтому он и растянулся на полу гостиной.Который теперь час? Что его разбудило? Почему ему трудно пошевелиться?Ответ на последний из вопросов он знал: на его груди лежала какая-то тяжесть, она дышала и издавала сопение.— Том? — Майлс протянул руку и погладил кота.Где-то поблизости часы пробили час ночи. Вот и ответ еще на один вопрос.Иисус, Мария и Иосиф! Он проспал несколько часов подряд! В последний раз он слышал бой часов в десять вечера — три часа назад!Внезапно Майлс понял, что его разбудило — он видел сон. Тот самый, в котором некто — или нечто — преследовал его в лабиринте. Нить Ариадны. Майлс задумался, снился ли этот кошмар Элиссе одновременно с ним.— Прости, Том, но тебя придется потревожить. — Он убрал кота с груди и перекатился на бок, готовясь встать. Повернув голову, Майлс увидел, что дверь спальни Элиссы широко распахнута.Он мгновенно вскочил на ноги. В следующий момент он уже был в спальне жены и разыскивал лампу, свечу, спички — что-нибудь в этом роде. Ему пришлось удовлетвориться лунным светом. Постель была пуста, комната — тоже. Элисса исчезла. По-видимому, пока он спал, она ловко прокралась мимо него и выскользнула в коридор.Почему? Куда она отправилась посреди ночи? Может, в «Будуар миледи»?Майлс поспешил к окну. В освещенном луной розарии не было и признака живой души. Разумеется, ручаться было нельзя… если бы не присутствие Тома в доме. Если бы Элисса отправилась прогуляться в сад, ее ангел-хранитель непременно сопровождал бы ее.— Где она, Том? — спросил Майлс, когда огромный кот потерся о его ноги. — Ты знаешь?Майлс вновь испытал знакомое отвратительное ощущение, которое всегда означало приближение неприятностей, и, тем не менее, именно оно не раз спасало жизнь ему и Бланту.Его мучили два вопроса: почему Элисса поднялась среди ночи и куда она отправилась?Она была слишком внимательна к окружающим, чтобы потревожить Эмму Пиббл в столь поздний час. У нее хватало здравого смысла, чтобы не покидать аббатство ради верховой прогулки или визита на фамильное кладбище.Список получился кратким: она проснулась, не смогла уснуть и отправилась читать в кабинет; проголодалась и пошла на кухню; переволновалась и ушла молиться в часовню. Майлс не мог выбрать ни одно из этих предположений — во всяком случае, пока.Заглянув в Рыцарские покои, он сунул в сапог любимый нож, а револьвер — за пояс. Не желая никого пугать без необходимости, он набросил сюртук и пригладил ладонью волосы.Бесшумно двигаясь по коридорам спящего аббатства, он направился к кабинету. Майлс отнюдь не был паникером по натуре и не стал бы беспокоиться, если бы не присутствие недостойных людей и необъяснимые события, происходящие в этом доме.До тех пор, пока он не скользнул в кабинет, прижавшись к стене, и не огляделся, Майлс не замечал, что огромный кот его жены следует за ним по пятам.Элиссы в кабинете не оказалось. Судя по всему, здесь никого не было со вчерашнего дня. В камине лежали приготовленные на завтра дрова. Лампа была холодной, в воздухе не чувствовалось гари свечей. Бумаги аккуратной стопкой возвышались на краю стола.Держась в тени и стараясь по возможности избегать освещенных луной окон, Майлс направился на кухню. Здесь его осмотр дал неожиданные результаты: дверь кладовой была приоткрыта, на столе стоял недопитый стакан со сливками. Под подошвой сапога захрустели крошки — от булки, как понял Майлс, приглядевшись.Майлс опустился на колено, потянулся и выудил из кучи крошек одну-единственную, но невероятно важную улику: длинный, шелковистый светлый волос.Элисса была здесь, и совсем недавно. А теперь она исчезла.В раздумье Майлс нахмурил брови. Что заставило леди столь поспешно завершить полуночную трапезу? Поскольку вокруг не было никаких следов борьбы, Майлс сделал вывод, что Элисса покинула кухню сама. Неужели она что-то услышала? Или увидела? И если так, неужели решила расследовать странное событие сама, не дожидаясь помощи своего партнера?Майлс сознавал, что Элисса жестоко разочаровалась в нем. Он поклялся, что они будут равноправными партнерами, и не сдержал свою клятву. Он так и не сказал ей, зачем ездил в Лондон, не поделился своими подозрениями относительно семейства Чабб. Он ни словом не упомянул о случае в библиотеке, когда застал сэра Элфрида сующим нос в фамильную историю Элиссы.И, что еще важнее, Майлс так и не объяснил Элиссе, насколько ему нравится смотреть на нее, ощущать ее тело, как он любит ее глаза, ее смех, ее поцелуи и ласки.Майлс не признался жене в том, что любит ее, что без нее не представляет себе свою жизнь, да и не хочет такой жизни. Он не упомянул, какой радостью наполняет его сердце присутствие рядом Элиссы, о том, какой яркий луч проливает она в его мрачную душу.Майлс не собирался дважды повторять одну и ту же ошибку, и сейчас надеялся, что еще не слишком поздно ее исправить. Грех упущения повлек за собой тяжелую расплату: он поплатился доверием жены, ее привязанностью, своим браком и ее безопасностью. И если по чьей-либо вине с прелестной головки Элиссы упадет хоть один волос, неизвестный злодей никогда не забудет, какой платы потребует с него за это Майлс.Он направился в часовню Богоматери. Два дня назад он тоже появился в этой маленькой средневековой часовне в полночь — для брачной церемонии. В то время часовня была украшена белыми розами, здесь горели свечи, звучали торжественные клятвы, поздравления друзей и благословения влюбленным.Теперь часовня была темной и пустой.Майлс переступил через порог и прислушался. По многолетней привычке и вследствие упражнений, он стоял не двигаясь, не издавая ни звука и едва дыша. Он стал частью часовни: мощных каменных стен, рядов деревянных скамей, древних статуй.Он был прав — Элиссы в часовне не оказалось. И все-таки он ошибся — часовня не была пуста.В передней части часовни, возле алтаря был свет — вероятно, отблеск фонаря. Затем оттуда донесся звук, — казалось, металл скрежещет по металлу. От этого скрежета по спине Майлса пробежала дрожь. Но самое странное, звук исходил не от алтаря, а из-под него.— Боже милостивый! — тихо воскликнул Майлс, подойдя к алтарю и обнаружив, что он сдвинут в сторону.В полу часовни виднелся подземный ход и ступени узкой лестницы, ведущей в него. Майлс заметил, что лестница спускается на добрых пятнадцать — двадцать футов вниз, где второй фонарь освещает еще один ряд ступеней.Ему следовало знать об этом, по крайней мере, догадаться.Такие строения были распространены пятьсот — тысячу лет назад, ибо под часовней Богоматери, потерянные во времени и памяти, находились склепы мертвых. Катакомбы. Глава 26 Она должна была догадаться об этом. Очевидно, ловушка готовилась ей с самого начала. Элисса не столько испугалась, сколько рассердилась и досадовала на себя. Разумеется, этого и следовало ждать от Элфрида Чабба. Эмма Пиббл была совершенно права: он оказался не джентльменом.Элисса последовала за Чаббом в часовню и с любопытством проследила, как он отодвигает в сторону алтарь, а затем с помощью длинного лома приподнимает какую-то дверцу в полу. К ее полному изумлению, спустя несколько минут сэр Элфрид исчез. Естественно, она подошла поближе, обнаружила вход в катакомбы и начала осторожно спускаться по древним каменным ступеням.Она проглотила приманку, не задумываясь.Любопытство остановило ее перед крохотной клеткой у подножия лестницы — всего лишь нишей, вырубленной в стене подземной комнаты — когда сильная рука толкнула ее в спину между лопатками. Дверь клетки с треском захлопнулась за ней, ключ повернулся в замке.Она оказалась узницей.Затем Элисса услышала, как сэр Элфрид бормочет, проходя по коридору подземного мавзолея:— Это сдержит прыткую леди… Куда я дел свою карту «Нити Ариадны»?— «Нить Ариадны»! — повторила Элисса.Итак она снова заперта. Она не имела ни малейшего намерения сидеть здесь на жесткой, холодной каменной скамье и терпеливо ждать рыцаря в сияющих доспехах, спешащего к ней на помощь. На этот раз она должна была помочь себе сама, но как?Элисса запустила пальцы в растрепанный узел волос и выдернула шпильку. Первая оказалась слишком маленькой. Со второй попытки Элисса отыскала то, что ей было нужно: большую, прочную шпильку с заостренным концом.Она сунула шпильку в древний замок и принялась осторожно поворачивать ее.Элиссе уже казалось, что замок поддается, когда внезапно услышала снаружи мужской голос.— Элисса, вы здесь? — раздался встревоженный шепот.— Майлс?— Да.— Я здесь, — прошептала она, воспрянув духом.— Какого дьявола вы там делаете? — В голосе ее мужа явственно прозвучало раздражение и еще что-то — почти страх.— Пытаюсь открыть замок своей шпилькой, — объяснила Элисса.— Черт побери! — яростно выругался Майлс в полный голос.— Прошу вас, говорите потише, сэр, — приказала она изнутри своей крохотной темницы.— Боитесь, что я разбужу мертвецов? — раздался в ответ сардонический шепот.— Нет, но на ваш голос может вернуться сэр Элфрид, куда бы он не ушел.— Отойдите подальше, — распорядился ее муж. — Я попытаюсь открыть дверь с этой стороны.— Отойти подальше? Но в этой клетке не хватит места даже вытянуть руку, — сухо заметила Элисса.Спустя мгновение раздался треск, и дверь распахнулась. Остатки замка болтались на древней двери, прочее разлетелось в прах у их ног.Майлс склонился и извлек из этого мусора небольшой предмет.— Ваша шпилька, мадам.— Благодарю вас, — вежливо отозвалась Элисса, наугад засовывая шпильку в растрепанный узел. — Должно быть, я ужасно выгляжу.Майлс покачал головой и протянул к ней руку.— Это вы заставили меня ужасно перепугаться, — ив следующую секунду Элисса оказалась прижатой к его груди.Боже милостивый, как приятно было прикасаться к нему, обнимать его, чувствовать его тепло, слышать сильное, ровное биение его сердца! Элисса поняла, что больше ничего не желает, только бы стоять так вечно, прижавшись к нему.Наконец она подняла голову и взглянула ему в глаза.— Как вам это удалось?— Что?— Взломать замок на двери.Майлс освободил руку, заложил ее за спину и вытащил револьвер.— Я воспользовался рукояткой, как молотком. Одного хорошего удара хватило…— А я думала, вы собираетесь вскрыть замок.— Это я решил предпринять в случае неудачи.— Вы знаете, как вскрывать замки?— Разумеется, — и Майлс вновь засунул револьвер за пояс. — Умение открывать их входит в курс обучения.Элисса приподняла брови.— В курс обучения шпиона?— Да, шпиона.— И вы научились это делать?— Я был одним из лучших учеников, — с самодовольной улыбкой сообщил ей Майлс.— Неужели?— Мне говорили, что у меня просто волшебные пальцы. — Он поднял правую руку и сжал пальцы.И в самом деле, прикосновения рук ее мужа были просто удивительными, вспомнила Элисса и тут же покраснела.— Благодарю вас, сэр, за мое освобождение.— Рад был помочь вам, мадам, — он взял ее за локоть. — А теперь давайте выбираться отсюда.Элисса застыла на месте.— Нам нельзя уходить.Майлс нахмурился.— Нельзя? Но почему?— Я узнала, что такое «Нить Ариадны»! — восторженным шепотом объявила Элисса.— И я знаю — это торфяной лабиринт. Мы оба видели то, что от него осталось, через окно на Норманнской башне. А теперь идемте.Элисса покачала головой.— Сэр Элфрид говорил сам с собой, прежде чем скрыться в катакомбах. Я отчетливо слышала, как он произнес: «Куда я дел свою карту „Нити Ариадны“?Майлс подозрительно прищурился. Он оглядел сводчатый коридор и каморку, возле которой они стояли.— Значит, это он?— Да, он, — подтвердила Элисса. — Все катакомбы — это лабиринт. Только Богу известно, сколько в нем комнат, переходов и коридоров. Думаю, здесь несколько раз повторяется один и тот же рисунок.Очевидно, Майлс тщательно обдумал ее слова.— Ваш фамильный герб, средневековый торфяной лабиринт, окно Норманнской башни, план катакомб… — он хлопнул себя по бедру. — Ну конечно!— Вот именно, — подтвердила она, радуясь, что они пришли к согласию.— Тогда остается всего два вопроса. — Майлс нахмурился.— Два?— Что делает здесь сэр Элфрид?— Понятия не имею.— И я тоже, — Майлс помолчал. — И что находится в центре лабиринта?— Кажется, я знаю. Но мне надо убедиться… — Элисса прикусила нижнюю губу.— Я так и думал, что вы это скажете.Элисса подняла голову.— Vmcit omnia veritas — истина всегда побеждает. Я уверена, что истина поможет освободиться всем нам.— Нам, мадам?— Да, всем нам, сэр.— Верно, но нам надо быть настороже: сэр Элфрид все еще здесь, неподалеку и что-то разыскивает, — предупредил Майлс, протягивая ей фонарь.— Интересно, что он ищет?Майлс пожал плечами.— Минотавра?Он взял со стены второй фонарь и проверил, надежно ли они светят, прежде чем войти в лабиринт.— Надеюсь, Минотавр сам разыщет сэра Элфрида, — прошептала Элисса за его спиной.— Чабб хорошо вооружен?— Я заметила только большой лом.— Это оружие меня не тревожит. — Майлс просунул руку за спину под сюртук, проверив, на месте ли его револьвер. — Мы сделаем только одну попытку, мадам. Даже если мы не найдем то, чего вы ищете, нам придется повернуться и уйти отсюда. Надеюсь, вы понимаете?— Понимаю.— Откровенно говоря, меня не радует оказаться в таком месте, откуда известен всего один выход.— Я не верю, что сэр Элфрид опасен.— Любой мужчина может быть опасным, если неожиданно обнаружит себя загнанным в угол, — с мрачной усмешкой возразил Майлс.Элисса услышала приглушенное урчание, наклонившись, она увидела Тома, он терся головой о ее ноги.— Вы даже не сказали мне, что захватили с собой подмогу, — упрекнула она Майлса.— Подмогу?— У Тома удивительное чувство направления. Он способен помочь нам выбраться даже из центра этого лабиринта.С фонарями в руках они начали пробираться по «Нити Ариадны» — Майлс впереди, а Элисса на шаг позади него. Том шел между ними, иногда убегал вперед, но сразу возвращался, или ждал, пока они его догонят.Спустя пятнадцать минут они вышли к развилке. Ею оказалась комната с высоким потолком, откуда в четырех различных направлениях расходились узкие коридоры.— Они выглядят совершенно одинаковыми, — невольно заметил Майлс.— Да, но только выглядят одинаковыми, но на самом деле разные, — объяснила Элисса, зная, что у нее нет выбора, кроме как довериться собственному чутью. Она закрыла глаза и остановилась.— Мадам, — заговорил ее муж после напряженного молчания, — что вы делаете?— Думаю, — отозвалась Элисса.— И вы считаете, сейчас для этого есть время?Элисса кивнула головой, не открывая глаз.— Я пытаюсь представить себе план «Нити Ариадны».— Нам больше помогло бы чувство направления Тома или компас.Элисса не согласилась с ним.— Однажды вы признались мне, что ваше предчувствие беды несколько раз спасало вам жизнь. Мое чутье сейчас подсказывает мне, что если мы хотим добраться до сердца этого лабиринта, мы должны положиться на веру или интуицию, называйте это, как угодно. — Элисса открыла глаза. — Нам вот сюда.— Мы куда-то вышли, — предупредил ее Майлс. — Идите тихо, пока мы не увидим, что это.Элисса поняла, что он намекает на исчезнувшего в лабиринте сэра Элфрида.Они подошли к высокой двери-арке, за которой оказалась большая комната. Даже при тусклом свете фонарей можно было догадаться, что это помещение церкви. Вдоль стен стояли резные фигуры, между ними виднелись светильники. Вдалеке возвышался алтарь с великолепным каменным крестом.— Что это такое? — шепотом спросил Майлс. — Похоже на церковь.— Это и есть церковь, — прошептала в ответ Элисса.— Вот там, — произнес Майлс, указывая рукой, — там что-то есть.Подняв фонари повыше, они приблизились к середине лабиринта.Элисса разглядела две огромные каменные глыбы, затем ее глаза различили ясный силуэт — ошибки быть не могло.— Боже милостивый, Майлс, — Элисса схватилась за рукав мужа, — это человек!— Нет, не человек, — поправил ее Майлс, подойдя поближе, — а надгробие, даже два надгробия. Побудьте здесь, Элисса. Я посмотрю, остались ли факелы на стенах, чтобы зажечь их.Факелы были изготовлены из какой-то ткани, пропитанной смолой. Вскоре Майлс зажег несколько из них. Они горели неярко, но достаточно, чтобы присмотреться.Он вернулся к жене. Элисса застыла, как статуя, разглядывая две надгробные плиты и две мраморные фигуры, вырезанные на них.Первая фигура изображала рыцаря — сильного, с волевым лицом, очень юного. Он был облачен в тунику крестоносца со знакомым крестом впереди. Его сложенные руки опирались на огромный каменный меч.Майлс разглядел фигуру мужчины, а затем повернулся ко второй, изображающей чем-то очень знакомую женщину. Он обошел вокруг надгробия рыцаря, поднял фонарь и застыл в изумлении.Женщина оказалась восхитительно прекрасной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26