А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Его руки начали шарить по телу капитана, ощупывали его одежду.– Заберите его от меня! – заорал капитан, стараясь одной рукой оторвать от себя Луи, а другой размахивая кнутом.По всей видимости, Луи понимал, что на таком близком расстоянии капитан не может ударить его. Он присосался к нему, как речная пиявка. Диего и второй испанец попытались схватить мальчика, но Луи укусил одного из них и ударил ногой другого.Чарльз хмуро взирал на эту сцену, негодуя на собственную беспомощность.– Что же вы молчите? Надо помочь ему! – сказал он Фрэнсис, пытаясь оторвать ее руки от своей куртки. – Нельзя так обращаться с ребенком, тем более с голодным ребенком.– Умоляю, не вмешивайтесь! – шепнула она ему на ухо. – Этот мальчик может сам постоять за себя.Чарльз удивленно взглянул ей в глаза. На ее лице было странное, виноватое выражение. Присмотревшись внимательнее к мальчику, он понял, что это, очевидно, один из уличных оборванцев Фрэнсис. Черт побери! Чарльз вынужден был признать, что худенький мальчишка, кажется, осуществляет то, на что сам он, со всей своей военной выучкой, просто не способен. Опытный карманный воришка подбирался к связке ключей ничего не подозревающего капитана!Мальчишка извивался, ловко орудуя ногами, но капитану все-таки удалось схватить его за шиворот и оторвать от себя. Тогда Луи обернулся и со всей силой укусил капитана за руку, издав при этом такой душераздирающий крик, словно сам пострадал.Капитан уронил кнут и схватился за руку. Воспользовавшись этим, Луи сорвал у него с пояса связку ключей и бросился бежать. Диего помчался за ним и догнал мальчишку. Ключи взлетели в воздух и исчезли в траве. Луи вопил, лягался и дрался. Потом, словно рыба, сорвавшаяся с крючка, он выскользнул и пустился наутек по волнующемуся под ветром зеленому морю травы.Диего, ругаясь, вскочил на ноги и бросился туда, куда упала связка ключей. С победным кличем он выпрямился, показывая ключи капитану.– Подлый попрошайка! – Капитан прикрепил ключи на место и принялся рассматривать свою руку. – Святая Мадонна! Сначала меня чуть не зарезал этот сукин сын, потом укусил какой-то бешеный щенок… Клянусь богом, кто-то за все это заплатит!Он мрачно посмотрел на Чарльза, но тот не стал обращать на него внимания. Он испытывал смешанные чувства – восхищение ловкостью мальчишки, ярость оттого, что кандалы мешают ему двигаться, злость на Фрэнсис, которая отказалась даже посвятить его в свои планы…Испанцы вернулись к своим делам, а Чарльз отвернулся от капитана и разрешил Фрэнсис помочь ему влезть в фургон. Его раздражала необходимость принимать ее помощь, но кандалы лишали его возможности действовать самостоятельно.– Пожалуйста, лежите спокойно и не попадайтесь на глаза капитану, – попросила она. – Вы должны беречь свои силы.Снова она распоряжается им! Чарльз уже собирался сказать ей что-то резкое, но Фрэнсис неожиданно улыбнулась и начала поднимать подол юбки.Что делает эта безумная девица?! Взгляд Чарльза был прикован к ее стройной ноге и поднимался все выше, пока не наткнулся на кое-что более важное. У нее за подвязкой был его нож!– Как вам нравится мой сюрприз? Я тоже даром времени не теряла!Фрэнсис опустила юбку и победно взглянула на него.Чарльз покачал головой, не зная, радоваться ему или огорчаться. Теперь у них есть оружие, и это прекрасно. Но что будет, если испанцы обнаружат пропажу? 10 Фрэнсис скоро заснула, свернувшись калачиком на полу фургона, а Чарльз спать не мог: его мучил голод. Он съел только маленький кусочек мяса, который принесла ему Фрэнсис, и желудок у него был пуст, как заброшенный караульный пост. Подобравшись к двери фургона, он откинул холст и выглянул наружу. Испанцы сидели вокруг костра, но в котелке у них была только вода, которой Диего промывал руку капитана.– Матерь божья, я так хочу поскорее оказаться в Испании! – произнес капитан. – Не могу дождаться, когда расскажу его преосвященству обо всех кознях, которые учинили эти английские чудовища. Не говоря уже о презренных французских попрошайках. Этот наглый щенок раскровенил мне руку! Ну, да ладно. Зато я кое-что предпринял, чтобы доставить английскую шпионку к его преосвященству в целости и сохранности. Ты уверен, что она меня слышала? – требовательно спросил он Диего.Диего кончил промывать рану и вытащил обрывок чистой материи, чтобы перевязать ее.– Она сидела под лестницей, – проворчал он, хмурясь оттого, что ткань морщится и плохо держится на руке. – Не могла не слышать.– Отлично, – одобрительно кивнул капитан. – Думаю, она поверила тому, что я сказал, и станет теперь послушной, как овечка. Но сторожить ее надо по-прежнему.Чарльз нахмурился. Видимо, капитан подсунул Фрэнсис какие-то ложные сведения. Но о чем?– Есть еще ее муж, – мрачно заметил Диего. – И он начинает причинять нам все больше и больше неприятностей.– Это точно, – согласился капитан. – Кстати, я так и не нашел его нож. Если он не отыщется в ближайшее время, мы их обоих разденем догола и обыщем.Чарльз представил себе эту картину – и ужаснулся. Если проклятые испанцы разденут Фрэнсис, они на этом не остановятся. В бессильной злобе он понял, что должен подбросить нож так, чтобы их тюремщики сами нашли его. Оружие, конечно, необходимо, но нельзя подвергать Фрэнсис такой опасности.
Голод по-прежнему мучил Чарльза, живо напоминая о его положении пленника. Чтобы забыть об этом и убить время до отправления в ночное путешествие, он улегся рядом с Фрэнсис, которая спала на правом боку, крепко прижимая к груди свою сумку.Вероятно, это было ошибкой: Чарльз тут же ощутил иной голод. При сумеречном свете, проникавшем в фургон, он жадно пожирал глазами каждый изгиб ее тела. Ворот блузки сполз с плеча Фрэнсис, и ее кожа сверкала белизной, как в тот день в Дорсете девять лет назад.Борясь с соблазном прикоснуться к ней, Чарльз тоже повернулся на правый бок в поисках более удобного положения и обнаружил… Проклятье! Ее тело совпадало с его телом – как шкурка апельсина совпадает со сладким содержимым. Но в таком случае как же они будут совпадать, если он позволит себе…Но Чарльз знал, что не имеет на это права. Мальчишки уже завладели ключом, фургон скоро тронется в путь. Их стражники расслабятся, поскольку будут уверены, что он закован в кандалы и беспомощен. Он должен собраться с силами и быть готовым, когда мальчишки подадут сигнал.И тем не менее растущее желание угрожало доводам разума. Ему нестерпимо хотелось погладить ее великолепное плечо, отбросить эту проклятую сумку, взять в руку нежную грудь Фрэнсис, сорвать с нее одежды, увидеть ее наготу…Усилием воли Чарльз отбросил эти мысли раньше, чем они окончательно завладели им. Как можно думать о таких вещах, когда он закован, он – пленник?! Нет, определенно эта женщина представляет для него большую опасность, чем испанцы.С тех пор, как Чарльз вернулся из Вест-Индии, он не ухаживал долго ни за одной женщиной. А когда испытывал нужду в ней, то находил какую-нибудь придворную даму, известную своими многочисленными любовными похождениями, и открыто предлагал ей переспать с ним.Имея репутацию внимательного и изобретательного любовника, он никогда не встречал отказа.Чарльз перевернулся на спину, стараясь не думать о Фрэнсис, и только тут сообразил, что совершенно забыл про нож. Лучше всего вытащить его, пока она спит. Он бросит нож в солому так, чтобы испанцы увидели его. Ему было очень трудно заставить себя отказаться от оружия, но безопасность Фрэнсис он ставил превыше всего.Осторожными пальцами Чарльз начал приподнимать ее юбку – медленно, молча, как вор. При этом он не мог не смотреть, как вздымаются и опадают ее соблазнительные груди под тонким покровом платья. Его охватило возбуждение, кровь забурлила. Он испытывал непреодолимое желание погладить ее соски и почувствовать, как в ней просыпается ответное желание. Подобно сокольничему, который в первый раз выходит на охоту с дикой, еще не обученной птицей, он ждал того момента, когда они сольются воедино в порыве общей страсти, вместе окунутся в экстаз охоты.«Нож!» – мрачно напомнил он себе и уже дотронулся до кожаной рукоятки, когда внезапно раздался совершенно спокойный голос Фрэнсис:– Что это вы там ищете, милорд?Она повернула к нему голову, открыла глаза, и Чарльз поспешно отдернул руку. Неужели она не спала все это время? И почему у нее такой презрительный взгляд?Это выражение презрения просто ударило Чарльза. Он, конечно, человек не безгрешный, но не настолько все же, чтобы воспользоваться подобной ситуацией! Мысль о том, что Фрэнсис думает иначе, унижала его. Ему казалось, что уж на доверие ее он имеет право рассчитывать.– По правде говоря, я искал нож.– Нож? – Она нахмурилась, а потом насмешливо спросила: – И больше вас ничто не интересует?– Нет, – с трудом выдавил он, чувствуя себя лжецом. Конечно, его интересовало кое-что совсем другое. – Я хотел взять его, не будя вас. Но поскольку вы проснулись, будьте так добры, отдайте его мне.К его удивлению, выражение холодного презрения немедленно исчезло с ее лица. С доверчивостью ребенка она вытащила нож, вложила ему в руку и сжала его пальцы.– Я взяла этот нож для вас. Вот. Он ваш. – Фрэнсис улыбнулась. – Я сразу заметила, что это ваш любимый нож: вы как-то совсем по-особому держите его в руке… Я хотела вернуть его вам.Чарльз был поражен. О, боги, она возвращает ему нож не потому, что им обоим необходимо оружие! Ей просто хочется вернуть ему утраченное сокровище. Ее благородство поставило его в тупик, он словно окаменел. Как же она будет разочарована, узнав, что он собирается расстаться с ножом!Чувствуя себя подлецом, стараясь не смотреть ей в глаза, Чарльз сказал:– Этот нож необходимо вернуть. Я хочу положить его там, где его смогут найти.– Но почему?! – Фрэнсис уцепилась за рукав его куртки, чтобы удержать. – Ведь вам необходимо оружие. Нож вам понадобится, когда вы сбежите от них.Чарльз почувствовал некоторое облегчение: все-таки в ней, оказывается, есть какая-то практичность.– Я вынужден это сделать, – сказал он, решив, что она должна знать всю правду. – Испанцы уверены, что нож у одного из нас. Они собираются раздеть нас, чтобы обыскать.– Погодите. – Фрэнсис отмахнулась от опасности со свойственной ей самоуверенностью. – Что, если просто спрятать нож получше? Я могу передать его Луи или Пьеру. Они сохранят его для вас.Она опять растрогала его – своей смелостью, мужеством и внутренней силой.– Я не могу допустить, чтобы вы шли на такой риск, – сказал он твердо, сдерживая свои чувства. – Что касается вас, они наверняка не остановятся на обыске.Его слова, по-видимому, поразили Фрэнсис. Воспользовавшись ее минутным замешательством, Чарльз выбрался из фургона, окинул взглядом храпящих стражников и, сделав несколько неуклюжих шагов в сторону, выполнил задуманное. Рукоятка ножа выглядывала из соломы, он был уверен, что испанцы, проснувшись, сразу найдут его и оставят их в покое.С большим трудом Чарльз забрался обратно в фургон, чувствуя себя гнусным обманщиком. Но почему? Ведь он ничем не оскорбил ее. Он вернул испанцам нож ради ее безопасности.Фрэнсис снова лежала, свернувшись на дне фургона, глаза ее были закрыты, но Чарльз знал, что она не спит.Вздохнув, он лег рядом с ней и нашел ее руку.– Спасибо за нож, – прошептал он, слегка сжимая ее пальцы. – Я никогда раньше не встречал такой великодушной девушки. Мне очень жаль, что пришлось отдать им его.– Это я вам благодарна, – откликнулась Фрэнсис, пожав ему руку в ответ. – Спасибо, что вы пожертвовали своим ножом ради меня.Чарльз прикрыл глаза, но это ему не помогло. Он ощущал ее близость, как никогда раньше, и пообещал себе, что, если они выберутся отсюда живыми, он непременно выяснит, почему эта женщина заставляет его постоянно метаться от раздражения к нежности и обратно. 11 Фрэнсис проснулась неожиданно – от ощущения, что, кроме них, в фургоне находится кто-то еще. По стене скользнула тень – и она увидела Пьера, который крался к ней, изо всех сил стараясь не шуметь. Приложив палец к губам, он протянул ей ключ и исчез – так же внезапно, как и появился.Фрэнсис почувствовала, что улыбается во весь рот. Эти ее ребятишки, с их крадущейся походкой и тонкими пальчиками, годами занимались воровством. А поскольку она твердо верила, что всякий дарованный богом талант для чего-то предназначен, то просто направила их усилия в иное русло, найдя их искусству другое, благородное применение. Причем самым трудным оказалось научить их отличать низкие цели от возвышенных. Иногда она просто приходила в отчаяние. Но все равно это были ее ребята, и она не собиралась бросать их.Пьер выбрал самый подходящий момент для того, чтобы передать ключ, – он прекрасно все понимал. У амбарной двери храпели их стражи, подложив под головы свои мешки и ничего не подозревая, а капитан и испанец со сломанной рукой отправились спать на чердак.Фрэнсис с удовольствием представила себе онемевших стражников, когда они обнаружат бегство своего пленника. Не хотела бы она оказаться на их месте!Фрэнсис склонилась над Чарльзом, чтобы разбудить его и сообщить, что ключ у них. Но во сне у него был такой ангельский вид, что рука ее замерла. Спутавшиеся волосы упали на лоб, озабоченная складка между бровями разгладилась, обычно плотно сжатые губы смягчились. Подложив руку под щеку, он выглядел таким юным и невинным – не старше ее мальчишек. Если, конечно, не считать двухдневной щетины на подбородке…Фрэнсис пришлось напомнить себе, что Чарльз давно уже не юноша. Он – мужчина, который смотрел на нее с такой нежностью, когда она вернула ему нож. Однако спустя всего несколько минут он повернулся к ней спиной, давая понять, что она ему не нужна…Что ж, она давно уже привыкла к одиночеству, привыкла скрывать глубоко запрятанную потребность в близком человеке. Чарльз не способен помочь ей. Она должна нести свою боль одна.Фрэнсис тронула его за руку.– М… м… О боже, это вы? – Он смотрел на нее затуманенными полусонными глазами, явно не узнавая. – Что случилось, кузина? Дом горит?– Вы не дома, Чарльз. И я не ваша кузина.– Черт побери!Он оглянулся вокруг, словно не желая вспоминать, где он и почему. Когда же память вернулась к нему, умиротворенность, которую Фрэнсис только что видела на его лице, исчезла, сменившись мрачной гримасой.– Я все понимаю, – мягко сказала она. – И, проснувшись, чувствовала то же самое. Но я хочу показать вам кое-что – думаю, это исправит ваше настроение.Она протянула ему маленький ключ, и у Чарльза сразу загорелись глаза. Он схватил ключ и наклонился, пытаясь дотянуться до кандалов.– Не сейчас! – Фрэнсис схватила его за руку. – Попозже, когда мы тронемся в путь.– Нет, сейчас! – прорычал Чарльз, сгорая от нетерпения. – Я сброшу их немедленно!– Но сейчас вы все равно не сможете убежать, а испанцы перед дорогой обязательно зайдут сюда проверить, все ли в порядке. Подождите немного. Мальчики устроят переполох, и мы сможем улизнуть.Фрэнсис чувствовала себя очень виноватой, говоря «мы», как будто она тоже собиралась бежать. Но Чарльз не должен был знать о ее планах до самого конца.Чарльз подумал немного, вздохнул и сунул ключ в карман.– Ладно, будем надеяться, что они не заметят его пропажу.– Они не заметят, – состроила гримаску Фрэнсис. – Их слишком обрадует находка ножа.
Как Чарльз и предполагал, Диего наткнулся на нож, когда испанцы начали сворачивать лагерь.– Капитан, я нашел его! – сияя воскликнул он.После этого Чарльз почувствовал облегчение: перед дорогой их не стали обыскивать. Теперь, когда у него в кармане был ключ, он почти развеселился и с удовольствием съел немного черствого хлеба и твердого, как камень, сыра, которые принес Диего. Наконец один из испанцев забрался на козлы, остальные оседлали лошадей, и они тронулись в путь.Дорога в этот поздний час была совершенно пустынна. Навстречу им попалась только группа крестьян, которые возвращались домой с поля и приветствовали их непристойными песнями. В такое время суток люди сидели по своим домам или в местных пивных, отдыхая от тяжкого труда.Чарльз устроился на мешках пшеницы рядом с Фрэнсис. Их бегство было подготовлено, теперь оставалось только ждать. И хотя он чувствовал вполне естественное напряжение перед решающим броском, еще больше его волновала ее близость…Фургон подпрыгивал на ухабах, а Чарльз смотрел на парусиновый верх и пытался понять, что же с ним происходит. В конце концов он решил, что, наверное, просто сошел с ума. Слава богу, все это скоро закончится – как только они совершат побег.Самое нелепое – ему не хотелось, чтобы это кончалось! Его буквально сжигала потребность овладеть ею. Он сам не понимал, отчего это происходит, разве что оттого, что он довольно долго не имел женщин. Оказавшись с Фрэнсис в одном фургоне, отрезанный от всего мира, он, естественно, стал испытывать к ней влечение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37