Жесткие волосы на его груди впились в ее тело, возбужденная плоть уперласв в набухшую расщелинку между ее бедер. Понимая, что выбора нет, Мэгги опустилась на твердый член, причем очень медленно, и Джереми понял ее намерение лишь в тот миг, когда она уже вобрала в себя конец его тверди. Она с усмешкой опустилась еще немножко, его руки легли ей на ягодицы, жадно и дерзко сжимая упругое тело. Мэгги осела еще на дюйм, и он, уже не в силах терпеть сладостную пытку, вонзился в нее. Их тела соединились, расплескав во все стороны горячую воду.
Правда, оба этого не заметили. Мэгги самозабвенно двигалась вверх-вниз, сначала неторопливо, потом все с большим и большим напором, а Джереми раскачивался под ней в том же ритме, пока она не запрокинула голову, ухватившись за края медной ванны, и не содрогнулась. В этот момент (она готова была поклясться) золотые блики на потолке сошлись воедино, пролившись на нее сияющим ливнем, а потом рассеялись по комнате, устилая ее ковром золотых лепестков.
Джереми, в изнеможении поникший под ней, жалобно произнес:
— Господи, Мэгги, ты хочешь утопить меня?
Она наконец пришла в себя и осознала, что на полу не золотые лепестки, а огромная лужа воды.
— О Боже! — ахнула Мэгги.
Джереми сел в воде, но из объятий ее не выпустил.
— Так что ты там говорила насчет потереть спину?
— Ты согласен?
— Не знаю, это зависит… Предложение только на одну ночь или на всю жизнь?
— Я надеялась на всю жизнь, — пробормотала Мэгги, не решаясь поднять на него глаза.
— Обязательство всю жизнь тереть спину в обмен на что?
— Ну-у… Я стану твоей женой.
— А как же твоя неприязнь к титулу герцогини?
— Я подумала, что, может, это не так страшно. Ты же не будешь возражать против того, чтобы какое-то время проводить в Лондоне…
— О, мне придется много времени проводить здесь. Я буду советником при Уайтхолле или что-то в этом роде. Боюсь, часть года нам придется жить в Лондоне. Уверен, дядя Эдвард и тетя Пиджин не станут возражать.
— О да, — пылко согласилась Мэгги. — Я думаю, лучше всего отдать им дом в Ролингз-Мэнор.
— Конечно. Со всеми их детьми…
— Им следует оставаться в деревне.
— Верно. Кроме того, жить так близко от твоего отца может оказаться не слишком удобно…
— Да, Герберт-Парк чересчур близко от Ролингз-Мэнор.
— Мы всегда сможем навестить твою семью, — продолжал Джереми. — Я имею в виду, если ты захочешь.
— Будет очень мило, если делать это не слишком часто, — осторожно уточнила Мэгги.
— Ты действительно так решила, Мэгги? — после некоторого молчания тихо спросил Джереми. — Ты уверена?
— Уверена.
— У меня был приготовлен камень для твоего обручального кольца. Очень красивый. Сапфир.
— Вообще-то я сапфиры не люблю.
— Тогда все к лучшему. — Серебристые глаза весело сверкнули. — Потому что я его потерял.
— Как не стыдно, — пропела Мэгги.
Потом на долгое-долгое время в спальне воцарилось молчание.
Глава 42
Не потрудившись постучать, лорд Эдвард распахнул дверь в Зеленую комнату и громко позвал:
— Джерри!
Один из холмов на огромной постели зашевелился, и из-под кучи простыней высунулась голова Джереми с заспанными глазами.
— В чем дело? Кто это?
— Я, — жизнерадостно отозвался лорд Эдвард.
Заметив, что племянник оставил с вечера купальные принадлежности и саму ванну, а также разбросанные на полу какие-то мокрые тряпки, он поморщился и раздернул темно-зеленые гардины, чтобы впустить в комнату яркий свет утреннего солнца.
— Я приехал сообщить, что твоя тетя вчера благополучно разрешилась еще одним сыном. Должен также поставить тебя в известность, что, к сожалению, она решила назвать его Джереми. Несмотря на мои возражения, она убеждена, что ты окончательно повзрослел, чтобы справиться с ролью крестного. По ее настоянию я должен был тащиться в Лондон и назвать тебе дату крещения. Через три недели. Как, по-твоему, сумеешь ты вылезти из постели на срок, достаточный для этой задачи?
Холм рядом с герцогом тоже зашевелился, и, к полному изумлению лорда Эдварда, показалась голова Мэгги Герберт.
— В чем дело? — повторила она. — Кто тут?
Эдвард скрестил руки на груди и сурово произнес:
— С меня хватит. Вы, двое, женитесь, я не хочу слышать никаких возражений.
— Да, сэр, — робко пискнула Мэгги, ныряя под простыни.
— Давно пора! — расхохотался Джереми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Правда, оба этого не заметили. Мэгги самозабвенно двигалась вверх-вниз, сначала неторопливо, потом все с большим и большим напором, а Джереми раскачивался под ней в том же ритме, пока она не запрокинула голову, ухватившись за края медной ванны, и не содрогнулась. В этот момент (она готова была поклясться) золотые блики на потолке сошлись воедино, пролившись на нее сияющим ливнем, а потом рассеялись по комнате, устилая ее ковром золотых лепестков.
Джереми, в изнеможении поникший под ней, жалобно произнес:
— Господи, Мэгги, ты хочешь утопить меня?
Она наконец пришла в себя и осознала, что на полу не золотые лепестки, а огромная лужа воды.
— О Боже! — ахнула Мэгги.
Джереми сел в воде, но из объятий ее не выпустил.
— Так что ты там говорила насчет потереть спину?
— Ты согласен?
— Не знаю, это зависит… Предложение только на одну ночь или на всю жизнь?
— Я надеялась на всю жизнь, — пробормотала Мэгги, не решаясь поднять на него глаза.
— Обязательство всю жизнь тереть спину в обмен на что?
— Ну-у… Я стану твоей женой.
— А как же твоя неприязнь к титулу герцогини?
— Я подумала, что, может, это не так страшно. Ты же не будешь возражать против того, чтобы какое-то время проводить в Лондоне…
— О, мне придется много времени проводить здесь. Я буду советником при Уайтхолле или что-то в этом роде. Боюсь, часть года нам придется жить в Лондоне. Уверен, дядя Эдвард и тетя Пиджин не станут возражать.
— О да, — пылко согласилась Мэгги. — Я думаю, лучше всего отдать им дом в Ролингз-Мэнор.
— Конечно. Со всеми их детьми…
— Им следует оставаться в деревне.
— Верно. Кроме того, жить так близко от твоего отца может оказаться не слишком удобно…
— Да, Герберт-Парк чересчур близко от Ролингз-Мэнор.
— Мы всегда сможем навестить твою семью, — продолжал Джереми. — Я имею в виду, если ты захочешь.
— Будет очень мило, если делать это не слишком часто, — осторожно уточнила Мэгги.
— Ты действительно так решила, Мэгги? — после некоторого молчания тихо спросил Джереми. — Ты уверена?
— Уверена.
— У меня был приготовлен камень для твоего обручального кольца. Очень красивый. Сапфир.
— Вообще-то я сапфиры не люблю.
— Тогда все к лучшему. — Серебристые глаза весело сверкнули. — Потому что я его потерял.
— Как не стыдно, — пропела Мэгги.
Потом на долгое-долгое время в спальне воцарилось молчание.
Глава 42
Не потрудившись постучать, лорд Эдвард распахнул дверь в Зеленую комнату и громко позвал:
— Джерри!
Один из холмов на огромной постели зашевелился, и из-под кучи простыней высунулась голова Джереми с заспанными глазами.
— В чем дело? Кто это?
— Я, — жизнерадостно отозвался лорд Эдвард.
Заметив, что племянник оставил с вечера купальные принадлежности и саму ванну, а также разбросанные на полу какие-то мокрые тряпки, он поморщился и раздернул темно-зеленые гардины, чтобы впустить в комнату яркий свет утреннего солнца.
— Я приехал сообщить, что твоя тетя вчера благополучно разрешилась еще одним сыном. Должен также поставить тебя в известность, что, к сожалению, она решила назвать его Джереми. Несмотря на мои возражения, она убеждена, что ты окончательно повзрослел, чтобы справиться с ролью крестного. По ее настоянию я должен был тащиться в Лондон и назвать тебе дату крещения. Через три недели. Как, по-твоему, сумеешь ты вылезти из постели на срок, достаточный для этой задачи?
Холм рядом с герцогом тоже зашевелился, и, к полному изумлению лорда Эдварда, показалась голова Мэгги Герберт.
— В чем дело? — повторила она. — Кто тут?
Эдвард скрестил руки на груди и сурово произнес:
— С меня хватит. Вы, двое, женитесь, я не хочу слышать никаких возражений.
— Да, сэр, — робко пискнула Мэгги, ныряя под простыни.
— Давно пора! — расхохотался Джереми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31