Едва Джереми собрался уйти, принцесса вскочила с кресла и попыталась удержать его, обняв за шею смуглыми руками и отказываясь выпустить своего «полковника-герцога». Понадобилось все умение Санджея убеждать, а также изрядная доля проклятий Джереми, чтобы она разжала руки. Но даже удирая, герцог знал, что это не последняя его встреча с принцессой Ашей. Было ясно, что Звезда Джайпура ни перед чем не остановится, чтобы добиться желаемого. Как и он сам, с насмешкой подумал Джереми. Разница лишь в том, что принцесса заблуждалась, считая, будто он сможет ее полюбить, а он точно знал, что Мэгги его любит.
Только вот надо заставить ее признаться.
Отвлекшись от мрачных размышлений, Джереми случайно бросил взгляд на лорда Олторпа, который наконец отдался во власть Морфея и благополучно заснул в кресле, утопив подбородок в шелковых волнах галстука. Джереми отставил бокал и поднялся на ноги. Комната поплыла, но через мгновение остановила свое вращение. Было ли это следствием приступа малярии или действием выпитого бренди, герцог не знал. В любом случае пора было отправляться домой.
Питерс был отличным камердинером, но далеко не лучшим кучером, и понадобилось довольно много времени, чтобы отыскать Парк-лейн. Когда он наконец почти в три часа ночи подкатил к особняку, Джереми уже промерз до костей. Февраль — месяц жестокий, что, видимо, и объясняет его краткость: кто бы выдержал чудовищный холод целых тридцать дней? Только не герцог Ролингз! Он настолько окоченел, что не мог спуститься с подножки экипажа. Верный слуга подставил хозяину крепкое плечо, но деревянная нога бывшего солдата не слишком уверенно ступала по оледеневшей дорожке, и оба неуверенно ковыляли, словно пьяные.
Возможно, именно поэтому они оказались легкой добычей или причиной стал погасший уличный фонарь у дома. Может, фонарщика напугала стужа, и он пропустил ежевечерний обход, а может, кто-то намеренно погасил фонарь. Во всяком случае, дорожка к особняку была совсем темной, хотя Джереми не придал этому особого значения, поскольку старался удержаться на ногах. Позднее он корил себя за это: ему следовало сообразить, что двое явно подвыпивших мужчин на темной безлюдной улице богатых особняков, да еще среди ночи, представляли собой неотразимую приманку для грабителей.
К вящему позору двух бывалых солдат, нападение застало обоих врасплох. Питерс как раз помогал герцогу взойти на первую ступеньку лестницы у парадной двери, когда одетая в черное фигура метнулась к ним от темного входа для слуг, где явно их поджидала. Джереми успел только вымолвить: «Что за…», как ему в плечо вонзился блестящий предмет.
Хрипло вскрикнув, Питерс рванулся на защиту полковника, однако нападавший был проворнее и увереннее стоял на ногах. Он вновь замахнулся, но теперь Джереми был наготове, не собираясь давать ублюдку второй шанс. Противник взвыл, а другого удара не потребовалось, ибо черная фигура уже растворилась во мраке, оставив на пороге особняка герцога и его слугу.
— Господи, сэр, — воскликнул Питерс, обретя дар речь. — Все в порядке?
Джереми, который стоял, упершись руками в колени, чтобы не скатиться назад, смог лишь кивнуть.
— Он забрал у тебя кошелек, Питерс? — наконец спросил он.
— Нет, сэр. А у вас?
— Нет. — Джереми недоуменно ощупал карман жилета. — Даже не попытался.
— Странно. Необычное поведение для уличного грабителя.
— Если это был грабитель.
— А чего бы он хотел, сэр, если не наших денег?
Герцог медленно выпрямился и обвел глазами местность в тщетных поисках нападавшего.
— Понятия не имею. За время моего отсутствия Лондон совсем распоясался.
— Да, сэр. Хотите, чтобы я позвал кого-нибудь? Можно послать лакея на Боу-стрит за сыщиками… — Питерс вдруг умолк. — Сэр! У вас кровь, сэр!
— О чем ты говоришь? Я не ранен…
И в тот же момент Джереми увидел, что снег под ним расцвел темными каплями, число которых увеличивалось на глазах.
— Проклятие! — с досадой произнес герцог.
Глава 21
— Перестань суетиться. Говорю тебе, со мной все в порядке.
Это были первые слова, которые услышала Мэгги, входя в спальню. Так как произнесены они были весьма раздраженным тоном, она сразу почувствовала облегчение. Если Джереми может скандалить, значит, рана не очень серьезная.
Однако выглядел он ужасно. Он лежал полуголый (а возможно, и голый, поскольку был до пояса укрыт простыней) на горе подушек, кожа в свете мерцающих свечей казалась восковой, особенно по контрасту с бинтами на правом плече.
— Я только хотел посмотреть, кровотечение прекратилось или нет, — грубовато произнес человек, которого Мэгги раньше никогда не видела, судя по всему, личный слуга.
Он только что взобрался по ступенькам к огромной постели Джереми и теперь пытался заглянуть под повязку. Но сделать это ему никак не удавалось: мешали сопротивление герцога и собственная деревянная нога. Как, должно быть, трудно с одной ногой удерживать равновесие на лесенке!
К несчастью, в следующий момент его положение осложнилось еще больше, поскольку герцог, заметивший Мэгги, от удивления подскочил и уселся на постели, сморщившись, так как движение явно причинило ему боль. Одноногий мужчина начал падать, однако в последнюю секунду все же ухватился за балдахин.
— Ты! — взревел Джереми, ткнув пальцем в Эверса, вошедшего в спальню за Мэгги. — Ты уволен. Собирай вещи, и чтобы утром духу твоего здесь не было.
— О Боже! — простонал дворецкий. Мэгги яростно сверкнула глазами на фигуру, сидящую на постели.
— Заткнись, Джерри. Ты не можешь уволить Эверса, он позвал меня лишь потому, что тебя ударили ножом, а ты не позволяешь никому послать за доктором.
— Или полицией, — сварливо вставил Эверс.
— Я запретил ему будить тебя, — насупился герцог, — а он ослушался. Эверс, можешь получить жалованье на следующей неделе, а сейчас — вон.
— Нет, Эверс, не уходи, — сказала Мэгги, и тот замер, пролепетав несчастным голосом:
— По-моему, лучше поступить, как велит его светлость.
— Чушь! Насколько все плохо? — резко спросила она у слуги, который, открыв рот, не сводил с нее глаз.
— Э-э… — Он растерянно посмотрел на хозяина.
— Говори правду. — Мэгги скрестила руки на груди.
— Все не так уж и плохо. Нож отскочил от ключицы, немножко задело мышцу. Кто послабее, был бы убит. А полковник силен как бык, хоть у него и…
— Питерс, — злобно прошипел герцог.
— Что? — ухмыльнулся камердинер. — Меня тоже собираетесь уволить, полковник?
— Никого сегодня не уволят, — властно объявила Мэгги. — Что, вы сказали, у полковника?
— Малярия, конечно, — отозвался Питерс.
Час от часу не легче! Узнать сначала, что Джереми едва не закололи, а теперь еще про малярию! Такого Мэгги не ожидала. К счастью, рядом стоял сундук, на который она и села, потому что у нее вдруг подкосились ноги.
— Малярия! Почему ты мне не сказал, Джереми? Почему ты мне ничего не сказал?
— Мэгги, это не то, что ты думаешь…
— Ну конечно, у тебя все по-другому… Не как у всех… Да?
Герцог смотрел на нее запавшими серыми глазами, но в тусклом свете лампы у постели и догорающего огня в камине Мэгги не смогла разглядеть выражения его лица, хотя услышала тревогу в голосе, когда он сказал камердинеру:
— Питерс, налей чего-нибудь мисс Мэгги. Похоже, ей это сейчас необходимо.
— Нет-нет, все в порядке.
Однако ни в каком порядке она не была. Удар ножом! Малярия! Его пытались заколоть!
Возле нее возник Питерс с маленьким стаканом янтарной жидкости.
— Давайте-ка, мисс, выпейте. Сразу. И не тревожьтесь о полковнике. Да он самый крепкий мужчина из всех, кого я знавал в жизни. Я видел, как он размахивал саблей, даже когда у него была сломана рука. Доктора в Нью-Дели объявили, что морское путешествие на родину его убьет, а он только смеялся в ответ.
Мэгги растерянно взглянула на Джереми. Кипевшие в ней мстительные и свирепые чувства смыла подступившая к сердцу волна обожания. Глупый упрямец! О чем только он думал, возвращаясь в Англию еще не окрепшим после жестокой болезни? Господи, да одно плавание могло его убить, не говоря о резкой смене климата. Неудивительно, что он провел весь день в постели, борясь с приступом лихорадки.
Но удар ножом!
Хотя виски сразу обожгло ей горло и слезы полились из глаз, она только крепче зажмурилась и выпила все до последней капли. Огненная волна прокатилась в желудок.
Мэгги поперхнулась, закашлялась, но Питерс бережно хлопнул ее несколько раз по спине, решив, что она захлебнулась.
— Нет-нет, — с трудом выговорила она. — Все хорошо. — Ей действительно стало получше. Виски согрело, новая сила прилила к ногам.
— Тебя ударили ножом? — недоверчиво повторила она.
— Ну, это пустяки. У нас с Питерсом были маленькие неприятности.
Мэгги насмешливо фыркнула.
— Не удивляюсь. Где вы пропадали? В Воксхолле? Там небезопасно по ночам…
— Мы не были в Воксхолле, — жизнерадостно доложил камердинер. — Парень, который напал на полковника, прятался у входа в дом…
— Питерс, — угрожающе рявкнул Джереми, но было поздно.
Мэгги решительно шагнула к кровати, оставив пустой стакан на сундуке.
— Что? — охрипшим голосом воскликнула она, — Кто-то пытался заколоть тебя здесь? На Парк-лейн?
— Видите, мисс? — спросил забытый Эверс, продолжавший стоять в дверях. — Я говорил вам, что надо послать за полицией, но его светлость…
— Эверс, пожалуйста! Продолжай, Джерри.
Однако тот внимательно разглядывал ее халат.
— Почему, — задумчиво произнес он, — женщины тратят уйму денег на наряды, которые носят вне дома, и жалкие гроши на домашнюю одежду, которую мужчина видит гораздо чаще?
Мэгги оглядела себя. Конечно, ее халат из шотландки простоват, но…
— Не старайся уйти от разговора. Я хочу знать, как тебя пытались зарезать.
— Ох, Мэгги, — протянул Джереми, откидываясь на подушки, впрочем, осторожно, чтобы не тряхнуть плечо. — Я не знаю. Неужели следует обсуждать это сейчас? Уверен, найдется много гораздо более важных тем…
— Если хотите знать мое мнение, — вмешался Питерс, — это был француз.
— Что?
Джереми, распростертый на постели, скорбно взглянул на слугу.
— Благодарю. Спасибо тебе, Питерс, ты свободен.
— Ну, вы же сами это сказали десять минут назад, — растерялся камердинер.
— Огюстен никогда такого…
— Да-да, Мэгги, — примирительно ответил герцог. — Мы знаем. Вероятно, это была просто неудачная попытка ограбления.
Не убежденная его словами, Мэгги уставилась на Джереми. Повязка уже пропиталась кровью, значит, кто-то в самом деле пытался нанести ему вред… серьезный. Несколько дюймов ниже, и лезвие попало бы в сердце. Мог ли Огюстен нанести такую рану? Пожалуй. Он был достаточно сердит, чтобы ответить ударом на удар…
Но Огюстен никогда бы не стал подкрадываться в темноте, колоть ножом. Он совсем не такой человек. Достойный, сдержанный, даже… скучный.
Тогда кто еще мог иметь зуб на Джереми? Кроме нее самой, разумеется?
Под ее встревоженным взглядом герцог заерзал на постели. О чем она думает? Явно о чем-то нехорошем, а ему это не нравилось. Совсем. Она может возражать, но Эверс будет уволен… и Питерс тоже. Оба будто сговорились унизить его в глазах Мэгги. Пусть отправляются в работный дом! В наши дни человек не может нанять себе верных слуг!
Ладно, он попытается извлечь что-то хорошее из дрянной ситуации. Он закрыл глаза и жалобно простонал.
— Джерри?
Приоткрыв один глаз, он увидел, что Мэгги озабоченно смотрит на него. Превосходно. Он снова застонал, мотая головой по подушке.
— Полковник? — В голосе камердинера слышалась не тревога, а подозрительность. — С вами все в порядке?
Джереми сделал вид, что не может поднять веки, несколько раз моргнул и со вздохом прошептал:
— Да. Я хочу побыть один.
Питерс, черт бы его побрал, не сдержал ухмылки.
— Понимаю. Тогда до утра, сэр. — И он направился в гардеробную.
— Как? — изумленно воскликнула Мэгги. — Вы отправляетесь спать?
— Да, мисс. Полковник хочет остаться один, так что я иду спать, — ответил Питерс.
— Но он же болен!
— Верно. И он не желает, чтобы я с ним нянчился.
— Кто-то же должен за ним присмотреть!
— Да. Только не я. Может, ему и все равно, уволят его или нет. — Камердинер мотнул головой в сторону Эверса. — А я рисковать не собираюсь. Спокойной ночи.
Питерс захромал прочь, и Мэгги с дворецким уставились друг на друга. Наконец тот откашлялся и с достоинством произнес:
— Эверсы всегда служили дому Ролингзов…
— Разумеется, — ободряюще кивнула Мэгги, — поэтому идея Джереми уволить вас совершенно нелепа.
Испугавшись, что начнется долгий спор, герцог поднял голову и пронзил дворецкого злобным взглядом. Мэгги, стоявшая к нему спиной, не поняла, что произошло, и лишь с удивлением взирала, как Эверс растерянно нащупывал ручку двери.
— Не мне нарушать семейную традицию, — пролепетал он. — Если я вам понадоблюсь, ваша светлость, просто дерните шнур звонка.
Быстро поклонившись, он шмыгнул за дверь, и Мэгги, оставшись наедине с герцогом, заметила, что глаза у него полуоткрыты.
— Джереми, — подозрительно начала она, но сильная рука крепко схватила ее запястье, потянула, и Мэгги самым неприличным образом улеглась на него, тут же убедившись в правоте своей догадки: под простыней он был голым.
Глава 22
— Джереми, — возмутилась она, — что ты задумал?
Герцог тем временем приподнял ей халат и с удовлетворением отметил, что ягодицы отчетливо просматриваются сквозь ночную рубашку.
— Я? — невинно осведомился Джереми. — Продолжаю с того места, на котором мы недавно остановились…
— Боже мой! — Она попыталась вскочить, но ее крепко держали за бедра. — Ну Джерри! Несколько минут назад кто-то попытался тебя убить, как ты можешь в такой момент думать о любви?
— Дорогая Мэгги, — сухо отозвался герцог. — Если я мог думать о том, как занимаюсь с тобой любовью, когда бенгальские пули свистели у меня над головой, то, безусловно, могу заняться с тобой любовью сейчас. — Он чмокнул ее в ягодицу, добавив: — И не спрашивай меня о плече. Оно не болит, а рана из-за наших взаимных ласк не откроется.
— Свинья ты самоуверенная! — закричала она, не оставляя попыток вырваться из его объятий. — Я не могу даже помыслить о занятиях с тобой любовью, после того что ты натворил!
— Что я такого натворил?
Мэгги расстроилась оттого, что не могла не обращать внимания на его грудь, покрытую не только шрамами, но и черными волосами, которые образовывали густую поросль вокруг сосков, потом сбегали ручейком к мускулистому животу и вызывающей стрелкой исчезали под простыней. Однако Мэгги не собиралась выяснять, куда указывает эта стрела.
По крайней мере так она думала.
— Ты сам знаешь, что натворил. Ты…
В следующий миг ей стало не до объяснений. Джереми лег на нее, и хотя она выставила руки, чтобы оттолкнуть его, но ее уже припечатали к кровати, поскольку герцог боялся, что она снова попытается его ударить, как в библиотеке графа Олторпа, не говоря уже о конюшне в Ролингз-Мэнор пять лет назад. Однако под тяжестью его тела Мэгги не сумела даже шевельнуться, не то что нанести ответный удар.
— Слезь с меня, болван, — буркнула она.
Джереми задыхался от восторга, наслаждаясь ощущением лежащего под ним цветущего, упругого тела. И Мэгги наверняка испытывает то же самое, потому что ее грудь порывисто вздымалась и опускалась. Он чувствовал, как у нее колотится сердце. Только вот охвачена ли она страстью или просто напугана? Удостовериться можно лишь единственным способом.
— Испугалась, Мэгги? — небрежно поинтересовался он.
— Никогда в жизни! Ты…
Джереми впился в ее губы, не дав ей договорить.
На миг она запаниковала, руки сжались в кулаки. Не то чтобы ей не нравилось то, что он делает… Просто это…
Слишком серьезно.
Джереми если и расслышал ее протест, то не воспринял его. Наконец-то после долгих пяти лет Мэгги очутилась там, где он всегда хотел ее ощущать — под ним. И теперь никаких помех не будет! Он позаботился об этом. Ни грозных дядюшек, ни осторожных дворецких, ни самодовольных женихов. Только он и она, как и должно быть, как было бы, если б не пять лет упрямой гордыни с обеих сторон. Больше такой глупости он не повторит… пока сердце бьется в груди… пока он дышит… Наконец-то она принадлежит ему!
Мэгги стоила всех его мук и страданий. Он обладал многими женщинами, однако ни разу не держал в объятиях такую, как она, чье тело идеально соответствовало его телу, идеально его дополняло… Пышной грудью, тонкой талией, стройными ногами и точеными руками Мэгги олицетворяла женственность, в то время как он, широкоплечий и узкобедрый, с литыми мускулами от долгих часов скачки и фехтования, был воплощением мужественности. Конечно же, они созданы друг для друга!
А если она этого еще не поняла, к утру он заставит ее понять.
Но Мэгги, казалось, уже осознала послание его тела, если верить ее реакции на поцелуй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31