Элинор почти расслабилась, но вслед за этим в ее памяти возник образ мистера Экфорда, присутствовавшего однажды на домашнем приеме в Кенте. Это был мужчина среднего роста и, несомненно, со светлыми волосами. Ее сердце замерло, и кровь застыла в жилах.
Боже милостивый! Значит, это Фредерик лежит на траве, сраженный пулей.
– Фредерик? – прошептала она, боясь приблизиться и увидеть, что он мертв. Нет, этого не может быть. Она не вынесет этого. Внезапно ей стало дурно и к горлу подступила тошнота.
Элинор зажала рот рукой, когда земля внезапно качнулась у нее под ногами, и сделала несколько глубоких вдохов. В ее затуманенном сознании возник образ Фредерика, стоящего несколько часов назад в гостиной мистера Уитби в своем длинном темном пальто. Он попрощался с ней с сардонической улыбкой на губах. Живой и здоровый. Неожиданно один из мужчин повернулся к ней. Это был Хенли в рубашке, и из-за пояса его торчал пистолет с блестящей на солнце рукояткой.
– Леди Элинор? – воскликнул он с недоверием в голосе.
Когда Хенли двинулся к ней, толпа расступилась, и Элинор увидела фигуру мужчины на земле, который теперь, приподнявшись, опирался на локоть. Сердце Элинор радостно забилось. Он жив! Она едва не заплакала, почувствовав невероятное облегчение, и пробормотала благодарственную молитву, не заботясь о том, что ее кто-то мог услышать.
– Во имя Всевышнего, что вы делаете здесь, леди Элинор? Где Селина? – Хенли посмотрел через ее плечо с хмурым видом. – Где Джордж? Что происходит?
Не обращая внимания на его вопросы, Элинор с надеждой устремилась к Фредерику. Он явно был ранен, но насколько серьезно, она не могла знать. Однако он жив! Седовласый мужчина – по-видимому, врач – стоял на коленях, склонившись над ним и прижимая что-то к его плечу.
И повсюду, Боже милостивый, виднелась кровь. Это зрелище заставило Элинор остановиться. Она почувствовала запах крови. Крови Фредерика. На мгновение она снова ощутила дурноту и слабость в ногах. «Только бы не упасть в обморок».
– Это всего лишь ранение в мякоть, – сказал Хенли, подходя к ней сзади и кладя свою твердую руку на ее плечо. – Пусть врач завершит свою работу.
Элинор освободилась от его руки и покачала головой. Она знала только то, что Фредерик истекает кровью в данный момент.
– Я должна подойти к нему.
– Элинор? – услышала она голос Фредерика. – Какого черта вы делаете здесь? – Его слова прозвучали глухо и неясно.
Элинор в одно мгновение оказалась рядом с ним и опустилась на колени на влажную, испачканную кровью траву, не заботясь о том, что может испортить свою одежду.
– Я должна была приехать, – сказала она, касаясь его руки. – Что здесь произошло? – спросила она хрипловатым шепотом, стараясь успокоить свои нервы, поскольку повсюду была кровь.
– Этот негодяй выстрелил до подачи сигнала, – резко сказал Фредерик. Его взгляд был несколько расфокусированным, и один непокорный локон опустился на щеку. Элинор осторожно отвела его назад, ощутив пальцами щетинистую кожу. Внезапно осознав, что Фредерик обнажен до пояса, Элинор почувствовала, как по спине ее пробежала дрожь.
Она проглотила подступивший к горлу ком и глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.
– А где… где сейчас мистер Экфорд? – Фредерик убил его?
В какой-то степени она хотела, чтобы было именно так, однако эта мысль вызвала у нее угрызения совести, хотя тот едва не убил Фредерика.
Фредерик кивнул вправо от себя:
– Он здесь, этот гнусный трус.
Элинор посмотрела в указанную сторону и увидела Экфорда в рубашке с коротко подстриженными светлыми волосами, каким она помнила его. Он пытался вырваться из рук мужчин, которые удерживали его.
Снова повернувшись к Фредерику, Элинор заметила, как он сморщился, когда врач начал бинтовать его рану полоской ткани, пахнущей камфарой.
– Вам не стоит находиться здесь, Элинор, – сказал Фредерик, скрипя зубами. – Возвращайтесь в Уитби-Холл. Хенли отвезет вас домой в Эссекс.
– А куда поедете вы?
– В Лондон вместе с Экфордом. Черт побери, поосторожнее, – простонал он, холодно взглянув на врача, заканчивающего накладывать повязку и закрепляющего концы.
– Это необходимо, чтобы избежать нагноения. А вам, мадам, следует ежедневно менять повязку, – сказал врач, обращаясь к Элинор. – Стирайте ее каждый вечер теплой мыльной водой, а потом опять бинтуйте, но не слишком туго.
Элинор смущенно покачала головой.
– Нет… я… боюсь, вы ошибаетесь. – Ее щеки порозовели, и она опустила глаза. Вид обнаженной мускулистой груди Фредерика, его загорелой кожи заставил ее покраснеть еще больше. Она невольно переместила свой взгляд ниже, к темной полоске волос, начинающейся от пупка и исчезающей за поясом его брюк, потом быстро отвела глаза и мысленно выругала себя за свою дерзость.
– Видите ли, я не жена, – сказала она наконец. – Я… я… мы только помолвлены. – Ее сердце взволнованно забилось, когда эти слова слетели с ее губ. Как приятно было произнести их вслух!
– Разве? – пробормотал Фредерик с кривой улыбкой на губах и попытался занять сидячее положение.
– Я так думаю, – тихо сказала Элинор, выставляя обнаженную руку; свои перчатки она в спешке забыла, покидая Уитби-Холл. В лучах утреннего солнца блеснуло золотое кольцо с рубином и бриллиантами, раскрасив траву разноцветными отраженными полосами.
– Добрый день, мистер Стоунем, – медленно произнес мистер Уитби, подходя к нему вместе с Хенли. – Рад видеть вас живым.
– Я готов задушить вас за то, что вы привезли ее сюда, – проворчал Фредерик, поднимаясь на ноги с помощью Хенли.
– Однако все не так уж плохо, Стоунем. Вы остались живы, и здесь с вами прелестнейшая женщина. Надеюсь, вы понимаете, как вам повезло.
Фредерик с побледневшим лицом тревожно переводил взгляд с Элинор на мистера Уитби и обратно.
– Кажется, понимаю, – тихо сказал он. Придерживая раненую руку, он поднял голову и посмотрел на дорогу и на ожидавшую там карету. – Вы отвезете ее обратно, Уитби? Мне потребуется здесь помощь Хенли по меньшей мере еще в течение нескольких часов.
– С удовольствием, – радостно ответил Уитби, беря Элинор за руку.
Элинор быстро поднималась на утес, учащенно дыша по мере того, как возрастало ее расстройство. Вид моря должен подействовать на нее успокаивающе, и она ускорила шаг. Ей очень хотелось забыть события этого дня и погрузиться в созерцание морского пейзажа. Что еще она могла сделать?
Фредерик уехал в Лондон. Они поссорились перед его отъездом. Фредерик настаивал, чтобы она оставалась в Уитби-Холле вместе с супругами Хенли до завтрашнего утра, а потом вернулась в Эссекс и ждала там его возвращения. Элинор же хотела поехать в Лондон с ним. Он ранен, и кто будет менять его повязки?
Фредерик утверждал, что ей там не место и что он не должен отвлекаться, пока не закончит дела с Экфордом, заставив его расплатиться с долгами и возместить все убытки Марии. Он не просил, а требовал подчиниться ему.
Он говорил с ней резко, но еще хуже было выражение его глаз – отвлеченное и подавленное. Он почти не смотрел на нее, и это беспокоило ее больше, чем слова. Ее также тревожило то, что он старательно соблюдал дистанцию между ними, как будто внезапно стал образцом пристойности. Он не обнял ее и не поцеловал на прощание. Даже ни разу не прикоснулся.
Она удивлялась изменению, происшедшему с ним здесь, на этой лужайке близ Плимута. Что бы там ни было, Фредерик уже не тот человек, который оставил ее в Уитби-Холле накануне ночью и который целовал ее так страстно и так настойчиво.
Наконец Элинор поднялась на утес, и в лицо ей подул холодный ветер, развевая накидку позади нее. Солнце уже начало медленно садиться, окрасив небо оранжевыми и розовыми тонами. Устремив взор на темно-синее море, она вдруг ощутила свою беспомощность и незначительность перед этими бескрайними водами. И теперь пейзаж казался безрадостным в отсутствие Фредерика.
Взглянув на сучковатое дерево рядом с ней, она вдруг захотела забраться на ту самую ветвь, где раньше сидела, чтобы вновь испытать удивительное чувство раскованности, хотя в глубине души понимала, что такое едва ли повторится. Без Фредерика ничто уже в ее жизни не будет прежним.
Элинор опустила голову и тяжело вздохнула, в то время как над ней кружила одинокая чайка, крылья которой трепетали на ветру. Нет, что-то не так – Фредерик не похож на себя. О, как ей хотелось поехать вслед за ним в Лондон и узнать причину происшедшего в нем резкого изменения. Сможет ли она выдержать долгое путешествие в Эссекс и потом ждать его там с этим странным тревожным чувством, заставляющим ее усомниться в его любви к ней?
– Я так и думала, что найду тебя здесь, – раздался голос, заставивший Элинор вздрогнуть от неожиданности. Она повернулась и увидела Селину, взобравшуюся на утес; выбившиеся пряди волос хлестали ее по раскрасневшемуся лицу.
– Как красиво, не правда ли? – сказала Селина, запахивая плотнее свою алую накидку. – Только немного холодновато. Извини, что напугала тебя. Надеюсь, я не помешала тебе?
Хотя Элинор поднялась на утес, желая побыть в одиночестве, неожиданное появление подруги обрадовало ее.
– Нисколько. Я рада, что ты нашла меня, – сказала Элинор со слабой улыбкой. – Я решила забраться на это дерево. Присоединяйся ко мне; оттуда открывается потрясающий вид.
Селина весело рассмеялась:
– Забраться на дерево? – переспросила она. – Ты в своем уме, Элинор? С чего это тебе в голову пришла такая мысль?
– Просто захотелось, – ответила Элинор.
Селина закусила нижнюю губу, потом пожала плечами:
– Ну хорошо. Можешь лезть. Но что мне делать, если ты упадешь? – Она посмотрела через плечо назад, на дом в отдалении, как бы оценивая время, которое может потребоваться, чтобы добежать туда за необходимой помощью.
– Не беспокойся, я не упаду. Обещаю.
Селина провела рукой по искривленному стволу дерева и нахмурилась:
– Не могу понять, почему тебе захотелось залезть на дерево?
Элинор попыталась объяснить:
– Потому что отсюда открывается прекрасный вид. Потому что приятно болтать ногами, сидя на ветви, и… и… ну, просто потому, что мне так хочется, вот и все. – Она покачала головой. – Ты когда-нибудь делала что-то без всякой причины, просто так? – спросила она, сознавая, что повторяет слова Фредерика.
– Я не уверена, – ответила Селина, тряхнув головой. – Хорошо. Полезай на свое дерево. Тебе нужна моя помощь?
– Ты лучше посмотри на себя – ты вся дрожишь. Пожалуй, нам следует вернуться домой.
– А как же твое дерево? – спросила Селина, похлопав по стволу. – Ведь утром мы уедем, и ты упустишь возможность посидеть на ветке, если не сделаешь это сейчас.
– На самом деле это не важно, поскольку все равно уже не будет такого ощущения, как раньше, – сказала Элинор, глядя на море и вспоминая корабль с разноцветными парусами.
– Это связано с Фредериком? Признаюсь, я узнала, что вы ссорились, перед тем как он уехал. Все уладилось между вами после этого?
– Да… то есть нет, – неуверенно поправилась Элинор. – Хотя я надела его обручальное кольцо.
– А каково твое истинное желание? Ты хочешь выйти замуж за него?
– Да, Селина. Я люблю его. Я знаю, тебе тяжело понять это, так как ты много лет слышала от меня, что я не желаю выходить замуж по любви. Но теперь это самое большое мое желание. Я знаю, что у тебя есть сомнения на этот счет, но уверяю тебя – Фредерик очень хороший человек. Вчера он мог убить мистера Экфорда, но не сделал этого. Разве это не характеризует его с лучшей стороны?
Селина согласно кивнула:
– Да, конечно. Хенли сказал, что большинство мужчин на его месте не смогли бы проявить такую сдержанность. Если ты любишь его, я рада за тебя. Действительно рада, если ты уверена, что и он тоже любит тебя.
На мгновение на лице Элинор промелькнула тень сомнения. Фредерик ни разу не обмолвился о своей любви к ней, но тем не менее он любит ее. Она уверена в этом. И именно поэтому ей необходимо поехать в Лондон, прежде чем отправиться в Ковингтон-Холл и позволить пропасти сомнения увеличиться еще больше.
Почему он оставил ее и приказал ехать в Эссекс, где она должна ждать его? Но она не могла ждать, учитывая обстоятельства, при которых они расстались: он не смотрел ей в глаза, ни разу не прикоснулся к ней и ни слова не сказал о своей любви.
– Элинор? – обратилась к ней Селина, вновь отвлекая ее от печальных мыслей. – Ведь Фредерик тоже любит тебя, не так ли?
Элинор тяжело вздохнула, прежде чем ответить.
– Конечно, – сказала она, всей душой веря в сказанное. – О, Селина, дорогая, ты должна сделать кое-что для меня. Попроси Хенли, чтобы он отвез нас в Лондон, а не в Эссекс. Завтра. Я не могу объяснить тебе, зачем это надо, но, поверь, мне крайне необходимо быть там.
– Но Хенли говорил…
– …что Фредерик хотел, чтобы я ждала его в Ковингтон-Холле. Я знаю, но мне необходимо увидеться с ним. К тому же Лондон находится по пути и я не задержусь там более чем на день или два.
– Это действительно важно для тебя? – спросила Селина, касаясь руки подруги. – Что заставляет тебя поступить так?
Как Элинор могла объяснить подруге, что ей необходимо увидеть Фредерика и до конца выяснить отношения между ними? Убедиться, что его удрученный вид был связан только с чувством вины и более ни с чем иным? Что его странное поведение при расставании объясняется только его болезненным самочувствием после ранения и не имеет никакого отношения к ней?
Как все это глупо звучит. Как эгоистично с ее стороны. Ведь Фредерик был ранен, а благополучие его сестры оставалось под вопросом. Разве можно было в такой ситуации ожидать от него объяснений в любви и ухаживаний, когда его мысли заняты совсем другим? Конечно, его отвлекали более насущные проблемы. Стоило ли ожидать от него чего-то иного? Ведь он приехал в Девоншир с одной-единственной целью, никак не связанной с ней.
И все же ей хотелось поехать в Лондон. И как говорил Фредерик, одного желания вполне достаточно, чтобы поступить так, как хочется.
– Это действительно очень важно для меня. Иначе я не стала бы просить тебя.
– В таком случае ты поедешь в Лондон, – заявила Селина, пожимая руку подруги. – Я не позволю Хенли отказаться. О, у меня есть свои способы уговорить его, – добавила она, лукаво улыбнувшись.
– В самом деле? – насмешливо спросила Элинор, и настроение ее сразу улучшилось.
– Конечно. Я поделюсь с тобой этими женскими хитростями только после того, как вы с Фредериком поженитесь.
Элинор улыбнулась с некоторым смущением, поскольку уже знала о таких вещах гораздо больше, чем полагается незамужней леди.
Глава 20
Фредерик успел уклониться, когда очередная фарфоровая посудина, как снаряд, пронеслась всего в дюйме от его головы.
Молли плохо восприняла новость. Он, конечно, не думал, что она спокойно отнесется к его заявлению, однако не ожидал такой бурной реакции с ее стороны. Это было уже слишком даже для темпераментной Молли.
У ног Фредерика лежали осколки дорогого фарфора и хрусталя. Тарелки, вазы, кувшины – ничто не избежало ее гнева.
Последние несколько дней были крайне неприятными, поскольку пришлось иметь дело с Экфордом. Фредерик быстро и эффективно справился с этой задачей, после чего приступил к решению следующей, связанной с Молли. Он думал, что, узнав о его решении расстаться с ней, она будет недовольна и, возможно даже, притворно всплакнет. Он ожидал также, что она попытается пустить в ход свое очарование, чтобы изменить ситуацию.
Он был готов к таким трюкам и настроился решительно отвергнуть все попытки соблазнить его.
Однако он совершенно не ожидал, что она начнет кричать, визжать и бросать в его голову дорогостоящую посуду. Проклятие. Он рассчитывал как можно скорее вернуться к Элинор в Эссекс, и сейчас ему хотелось немедленно покончить со всем этим.
– Как ты смеешь? – крикнула Молли и запустила в него очередным предметом. – Как ты смеешь выпроваживать меня подобным образом?
– Подожди, Молли, – пытался он урезонить ее. – Я никуда тебя не выгоняю. Ты могла бы заметить, что это я оставляю этот дом. – Фредерик указал на упакованные вещи в прихожей.
– Негодяй! – Вслед за этим эпитетом в него полетела чайная чашка.
– Черт побери, ты прекратишь наконец это безумие? Успокойся и выслушай меня. Я не выгоняю тебя немедленно на улицу и даю тебе достаточно времени подыскать другое жилье.
– Ты выбрасываешь меня как вчерашний мусор; ты бесцеремонный… наглый…
– Наглый кто? Мне кажется, ты использовала уже все оскорбительные слова, не так ли? – Он ужасно устал, неважно себя чувствовал после ранения, и ему надоело все это. Надо немедленно прекратить эту сцену.
Молли потянулась за блюдцем, глядя на него. Фредерик в одно мгновение пересек комнату и схватил ее за запястья, стиснув их вместе.
– Перестань, – сказал он, стараясь придать своему голосу мягкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27