Вдруг кто-то хлопнул его по плечу. Генри обернулся и увидел герцога Корнинга.
– Ну что, друг мой, вы сделали это! – Герцог довольно покачал головой.
– Простите, ваша светлость, что вы имеете в виду?
– Ваша речь звучала весьма убедительно и красноречиво, в то же время вы умудрились изложить вашу программу лаконично и сдержанно. Это просто подвиг. – Герцог подмигнул своему собеседнику.
– Спасибо, сэр! – Генри встал и поклонился.
– Никогда не видел, чтобы на слушания собиралось так много народу. Ваш проект, разумеется, не пройдет, но даже попытка меня впечатлила. Вы заставили людей задуматься, и, возможно, какое-то количество голосов все же соберете. Может, поужинаете со мной завтра, Мэндвилл? Жена и дочь будут рады встрече с вами. По-моему, вы встречались с моей дочерью на прошлой неделе?
– Да, очень милая девушка.
– Разумеется, милая. Моя младшая дочь – моя главная радость. Увы, когда-нибудь она тоже покинет меня.
– Буду очень рад присоединиться к вам завтра. – Генри кивнул. Именно на это он и рассчитывал. Его план заработал.
– Вот и хорошо. Возможно, Англия еще не готова принять человека вроде вас, но пробьет и ваш час, я чувствую это. Кстати, Мэндвилл...
– Да?
– Не приходите с пустыми руками. Хелене очень нравятся розы. – Герцог подмигнул. – Насколько мне известно, она предпочитает красные.
– Благодарю за подсказку, мне было бы очень обидно разочаровать вашу дочь.
– Тогда до свидания, Мэндвилл.
– До свидания, ваша светлость.
Как только герцог удалился, Генри снова сел, улыбнулся и не спеша раскрыл газету.
«Неужели это будет так просто», – довольно подумал он.
Глава 13
– До свидания, профессор, и спасибо вам. – Люси собрала свои вещи и поспешила к экипажу. Ей не терпелось прочитать книгу об анатомии лошадей, которую дал ей профессор Уильямс.
Сгорая от любопытства, она на ходу стала листать белые хрустящие страницы, как вдруг что-то остановило ее.
– Ой! – только и успела она произнести.
– Простите, мисс, – послышался прямо перед ней мужской голос, – но нужно смотреть, куда идете...
Люси от удивления широко раскрыла глаза, книга выпала у нее из рук.
– Люси? – Кожаный портфель выскользнул из рук Генри и приземлился рядом с ее книгой. – Вот так встреча! Что ты здесь делаешь? И где твое сопровождение? – спросил он.
Люси наклонилась, чтобы поднять книгу, и ее взгляд упал на раскрывшийся портфель Генри, из которого выглядывал прекрасный карандашный рисунок. Это оказался профиль женщины: плечо ее было оголено, волосы обрамляли до боли знакомое лицо. Люси испуганно вдохнула.
Это было лицо, которое она видела каждый день в зеркале.
Генри поспешно поднял портфель.
– Итак, Люси, я жду...
– Видите ли, я... У меня было занятие с профессором Уильямсом. Обычно на занятия меня сопровождает тетя Агата, но сегодня они с Бриджитт ушли за покупками и скорее всего придут поздно.
– Что еще за профессор? О чем, черт побери, ты говоришь?
Люси повернулась и жестом показала на арку, над воротами которой было написано: «Ветеринарный колледж».
– Ага, понятно. Так, значит, твой друг все же помог тебе.
– Да. Просто не верится! Вы даже представить себе не можете, милорд, сколько нового я тут узнаю. – Люси доверчиво посмотрела на Генри, но взгляд его по-прежнему оставался откровенно ироничным.
– Все же я полагаю, Люси, что это довольно небезопасно для тебя – находиться здесь без сопровождения. Это же Пэлл-Мэлл. – Маркиз шумно захлопнул портфель, и Люси вспомнила про рисунок.
Неужели на нем действительно изображена она? Слова сами сорвались с ее губ:
– Тот портрет, милорд. Он прекрасен. Вы... вы сами рисовали его?
Прежде чем ответить, Генри задумчиво поглядел вдаль.
– Да, – наконец признался он, прищурив глаза. Сердце Люси забилось.
– А я и не знала, что вы рисуете.
Генри слегка поморщился:
– Так, балуюсь немного. В этом районе живет мой друг, Джеймс Фрейзьер. Когда я был ребенком, Джеймс учил меня рисовать, а сейчас он добился настоящего успеха. Он чрезвычайно талантлив, и иногда я захожу к нему, чтобы показать свои новые работы.
– Вот никогда бы не подумала. Оказывается, вы художник, а мне казалось, что скорее всего вы увлекаетесь спортом.
– В детстве я был болезненным мальчиком и много времени проводил дома – вот отец и нанял мне учителя рисования.
Люси разбирало любопытство.
– Мне так хочется посмотреть ваши рисунки!
– Но я никому их не показываю, кроме Джеймса и сестры. Зато вы куда более популярны. – Генри постарался сменить тему. – Вчера вечером я был в клубе и узнал, что вы самая популярная дама на сегодня.
– Неужели? Надеюсь, ничего плохого обо мне не говорят?
– Ну, о вас можно узнать довольно любопытные вещи. Джентльмены наперебой судачат о приеме у Батлеров.
Люси прижала палец к губам, чтобы не рассмеяться:
– Ох уж эти Батлеры!
– Неужели вы прямо в вечернем платье лечили лошадь?
– Боюсь, что все было именно так. Слава Богу, лакей Роузморов вовремя сказал мне об этом несчастье. Поверите ли, милорд, все стояли на мостовой и с умными лицами качали головами, вместо того чтобы помочь бедняге.
Не выдержав, Генри засмеялся:
– Как жаль, что я этого не видел. Но вы же собирались вести себя как настоящая леди...
– Зачем? Это слишком быстро начинает надоедать. К тому же я и так немало сделала на этом поприще, разве нет?
– Пожалуй, вы правы. Вчера все леди были крайне возмущены. Лично я думаю, что они просто ревновали, поскольку мужчины говорили только о вас. И не важно, по какому поводу.
В этот момент Люси услышала, что кто-то ее окликнул, и обернулась: из подъехавшего экипажа Роузморов выглядывала Бриджитт и энергично махала ей платком.
– Извините, что мы так поздно, мисс...
– Ну что ж, мне пора. – Маркиз вежливо приподнял шляпу.
– До свидания, ваша светлость. – Люси уже собралась уходить, но вдруг обернулась: – Кстати, я никому не расскажу о вашем секрете! – Не дожидаясь ответа, она побежала к экипажу.
– Значит, я могу спать спокойно! – прокричал ей вслед Генри, и Люси услышала его громкий смех.
Какая все же удивительная девушка, думал Генри по дороге к дому Джеймса. Он не мог не восхищаться ее находчивостью. Итак, она все-таки попала в колледж. Да, мисс Аббингтон исключительная девушка.
Не в силах сдержаться, маркиз открыл портфель и посмотрел на знакомое лицо. Она видела этот рисунок и, конечно, узнала себя!
Генри избегал общества Люси уже несколько недель и даже завел новые знакомства, а еще – поужинал у герцога Корнинга и ближе познакомился с его дочерью, леди Хеленой, которая откровенно намекнула, что если он пожелает, то вполне может рассчитывать на ее взаимность. Кажется, все наконец становилось на свои места.
И все же Генри никак не мог выбросить Люси из головы, не мог забыть их первую встречу в Гленфилде, ее раскрасневшееся лицо и прекрасное полуобнаженное тело той ночью. Именно такой он нарисовал ее.
Генри подошел к дому номер 12 и позвонил в колокольчик. Уже через несколько минут он сидел напротив Джеймса с бокалом портвейна. Учитель, казалось, совсем не изменился за последние двадцать лет, когда без пенни в кармане согласился на предложение его отца учить Генри рисовать.
– Ну что ж, посмотрим, что у тебя сегодня.
Не говоря ни слова, Генри открыл портфель и достал свои работы. Джеймс надел очки и, наклонившись над рисунками, начал их внимательно рассматривать.
– Хм, интересно. Портреты женщины. Красивая. Ты ее знаешь? – Он вопросительно посмотрел на Генри.
– Разумеется, знаю.
– Генри, я просто в затруднении.
Неужели все так плохо? Черт, не надо было ему приносить рисунки.
– Они просто великолепны. – Джеймс еще раз перебрал все портреты. – У тебя улучшилась не только техника, но ты смог передать чувства модели. Эти работы трогают меня. Ты сумел передать ее душу, эмоции. Очень хорошо, мой мальчик, – с нескрываемым удовольствием произнес Джеймс, – очень хорошо.
Генри вытянул из стопки один портрет.
– Вот этот, я начал рисовать его на полотне...
Люси была нарисована со спины; подбородок ее слегка виднелся над плечом. На ней был один лишь корсет, мягкие шелковистые волосы собраны, но пряди волнами спадали на плечи, будто чьи-то невидимые руки вынули несколько шпилек.
Джеймс внимательно посмотрел на портрет.
– Кажется, наконец ты нашел свою музу и начал рисовать то, что ты видишь сердцем, а не глазами. Вот он, ключ к настоящему искусству. Расскажи мне об этой девушке. Она дама твоего сердца?
– Нет, вовсе нет.
– Но твои рисунки так чувственны. Я лишь могу предположить, что ты знаешь ее очень близко...
Генри тут же вспомнил вечер в экипаже, но все же отрицательно помотал головой.
– Если даже она еще не твоя, то самое время начать ухаживать за ней.
– Она еще совсем юная невинная девушка, Джеймс, и у меня совсем нет желания делать ее дамой сердца.
– Ну, тогда сделай ее своей женой.
Генри покачал головой:
– Боюсь, не смогу и этого. Она просто... – Генри замолчал, пытаясь подобрать нужное слово, – просто моя знакомая из небогатой семьи. Наши отношения и так зашли дальше, чем это позволительно. Я не хочу жениться на девушке ниже меня по происхождению и потерять возможность достичь того положения в обществе, о котором давно мечтал.
– А как же страсть, романтика?
– К черту романтику. Я все это уже слышал от Элеанор. И я не такой, как ты, Джеймс. Я маркиз и собираюсь стать герцогом, прежде чем умру. А еще я не хочу походить на своего отца.
– Твой отец был страстным человеком и с редкой преданностью любил твою мать.
– Мой отец был дураком. – Генри чуть не задохнулся от нахлынувших на него чувств. – Он истратил свою любовь на женщину, которая не стоила его и даже не отвечала на его чувства. Все, что ему оставалось, – набивать ее кошелек. – Генри расстегнул ворот рубашки. Ему совсем не хотелось вспоминать об изменах матери, и поэтому он, вытерев со лба капли пота, лишь повторил: – Я не такой, как отец!
– Вот, выпей, – предложил Джеймс, и Генри залпом осушил протянутый ему бокал. – С тобой все в порядке? – Джеймс вновь наполнил бокал Генри.
– Да, вроде все хорошо. – Маркиз сделал большой глоток. Господи, если бы алкоголь мог навсегда избавить его от неприятных воспоминаний. – Извини, Джеймс, но мне на самом деле нужно идти.
Взяв портфель, Генри надел шляпу и вышел. Нет, он никогда не будет похож на своего отца! Никогда и ни за что.
Глава 14
– Почему такое скорбное лицо? – Джейн взяла Люси за руку. – Это всего лишь встреча, а не великосветский прием.
– Да знаю я, знаю. Но мы уже и так были на двух балах, трех ужинах, двух обедах и рауте на прошлой неделе. Как можно столько выдержать? Я так устала! – Люси тяжело вздохнула. Она действительно устала притворяться. Сначала ей было весело, но сейчас она буквально разрывалась между приемами и занятиями с профессором Уильямсом.
– Леди Мидлтаун устраивает большой прием, – сообщил Колин. – Уверяю тебя, это будет великолепно. Ты ведь не откажешь мне в компании...
– Ха, – с иронией заметила Джейн, – просто надеешься, что там будет леди Хелена Уэринг.
– Леди Хелена? И что с того? – Колин недовольно поморщился.
При упоминании о леди Хелене Сюзанна горестно вздохнула. В последнее время слухи постоянно кружились вокруг этой дамы и лорда Мэндвилла, хотя ни Люси, ни Роузморы ни разу не видели их вместе. Кроме того, маркиз не посетил ни одного приема за последний месяц, тем более крайне странно было слышать подобное.
Что касается Люси и лорда Мэндвилла, их план избегать друг друга работал как нельзя лучше, так что Люси могла быть вполне довольна. К тому же и дела с учебой продвигались неплохо. На прошлой неделе профессор попросил Люси написать небольшой доклад, и хотя с таким насыщенным графиком светских мероприятий время найти было чрезвычайно сложно, Люси старалась, как могла.
Как только экипаж остановился перед Мидлтаун-Хаусом, дверь открылась, и Колин предложил руку дамам. Сердце Люси забилось, когда при входе в бальный зал произнесли ее имя, и она огляделась. Томас Синклер сидел на стуле, лениво склонившись над клавишами фортепиано; рядом, слегка наклонив голову, стояла леди Шарлотта Хаверфорд. Не зря ей так не хотелось идти, подумала Люси и попыталась найти глазами Джейн и Сюзанну. Они действительно стояли неподалеку и беседовали с хозяйкой.
– Мистер Роузмор, мисс Аббингтон, как приятно видеть вас вместе!
– Добрый вечер, Шарлотта, – холодно произнес Колин.
– Какое прелестное платье, мисс Аббингтон! Вы знакомы с лордом Томасом Синклером?
– Да, кажется. – Люси едва заметно кивнула. Синклер поднял бровь.
– Кстати, мисс Аббингтон и я довольно близки, не правда ли?
– Синклер, как ты смеешь... – Колин сделал шаг вперед, но Люси опередила его:
– Полагаю, вы что-то путаете, сэр. Более того, если припомнить нашу с вами встречу...
– Ах да, – вмешалась Шарлотта, – то происшествие в опере. Говорят, это было гораздо интереснее, чем то, что происходило на сцене. Как жаль, что я все пропустила! – Она заговорщицки посмотрела на Синклера и громко засмеялась.
Да как она смеет!
– Тебе еще повезло, что я не вздул тебя как следует. – Лицо Колина побагровело.
По залу пронесся легкий шепот, и все взгляды сразу же устремились на них.
– Похоже, ты защищаешь ее честь, Роузмор? А я-то думал, что это работа Мэндвилла. К тому же ее репутация не стоит того – Мэндвилл уже занял тепленькое местечко под ее боком.
Люси крепче сжала руку Колина.
– Не обращай на него внимания, он того не стоит.
Она медленно двинулась к столу, увлекая за собой своего спутника. К счастью, Колин не стал сопротивляться, и Люси, взглянув через его плечо, тихонько засмеялась:
– Смотри, они до крайности разочарованы, что ссора не переросла в драку. Ну а мне абсолютно все равно, что обо мне говорят.
– И все же мне следовало его проучить. Я никому не позволю порочить твою репутацию.
– Да кто обращает внимание на то, что говорит этот мерзавец? А леди Шарлотта? Эти двое стоят друг друга.
– Пожалуй, ты права. Но все же сегодня я не отойду от тебя ни на шаг.
– Спасибо, Колин.
– Всегда к твоим услугам. – Молодой человек с нетерпением посмотрел на входную дверь. – А вот и она...
– Она? О ком ты говоришь? – Люси проследила за его взглядом и увидела прелестную блондинку в небесно-голубом платье.
Как будто читая мысли Колина, вошедшая девушка изящной походкой направилась в их сторону, и очаровательная улыбка осветила ее лицо.
– Леди Хелена! – Колин почтительно поклонился.
– Мистер Роузмор! – Она присела в реверансе. – Очень приятно вас видеть. – Блондинка повернулась к Люси. – Кажется, мы не знакомы? Я леди Хелена Уэринг.
– Леди Хелена.
– О, простите! – спохватился Колин. – Разрешите представить вам давнего друга нашей семьи мисс Люси Аббингтон.
– Ах, мисс Аббингтон, я столько о вас слышала! Как славно, что мне удалось наконец познакомиться с вами. Лорд Мэндвилл говорил, что вы гостите у Роузморов...
При упоминании маркиза Люси вздрогнула и подозрительно посмотрела на девушку. Интересно, что он говорил о ней леди Хелене?
К счастью, именно в это мгновение леди Мидлтаун прервала их разговор и объявила, что танцы начинаются.
Тем не менее Люси продолжала следить за леди Хеленой. Она была действительно красива: ее вьющиеся волосы, такие же светлые, как у Сюзанны, волнами спадали на плечи, но лицо было более округлой формы, а губы имели идеальную чуть изогнутую форму. Глаза насыщенного голубого цвета, обрамленные густыми ресницами, дополняли прекрасный образ. Сюзанна с ее острыми чертами лица и бледными глазами несколько уступала ей. Теперь Люси стало ясно, почему лорд Мэндвилл выбрал именно эту девушку. Она была настоящая леди, к тому же дочь графа.
Люси ощутила невольный приступ ревности. Она вновь вспомнила ту ночь, когда они остались в экипаже наедине с лордом Мэндвиллом. С леди Хеленой он наверняка не позволял таких вольностей: ее происхождение и безупречные манеры служили ей надежной защитой.
Хотя музыка начала стихать, Люси почувствовала, что ее головная боль только усиливается. Она нехотя последовала за Джейн и присоединилась к Батлерам.
– Красивая музыка, не правда ли? – вежливо поинтересовалась мисс Батлер. – Должна сказать, я всегда предпочитала музыку танцам: по крайней мере не надо переминаться с ноги на ногу у стены или выслушивать бесконечное ворчание мамы по поводу моих весьма скромных шансов найти кавалера.
– Ерунда все это, – безапелляционно заявила Джейн. – Я сама видела, как мистер Тэннинг смотрит на тебя: бедняга не может связать двух слов в твоем присутствии...
Мисс Порция закрыла рот платком и захихикала.
– Это чистая правда, – подтвердила она, – Тэннинг квакает, как лягушка, когда пытается хоть что-то сказать.
Мисс Батлер закатила глаза.
– А я-то надеялась, лорд Мэндвилл все же появится сегодня здесь. Такое впечатление, что он никогда нигде не бывает, но все только о нем и говорят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22