– Он протянул кружку за новой порцией эля. – Ты раньше ловила рыбу?
– О, много раз. Лосося. Но я удила в реках и ручьях, не в озере. Не знаю, что здесь водится и на что клюет.
– В этой корзине есть все, что тебе может понадобиться, – сказал он, принимая полную кружку. – Насаживай наживку и забрасывай удочку. Мы, как говорят, убиваем время и удовлетворяем любопытство тех, кто, возможно, наблюдает за нами. Когда им все это надоест до слез, мы медленно направимся к острову.
Кэт довольно долго выбирала удочку, проверяя вес и баланс!
– Сайлас сказал мне, что в этом озере я могу поймать окуня, форель, щуку, угря. – Деринг сделал еще глоток. – Весь день меня мучила жажда. Почему средством от похмелья служит выпивка? Только эль, конечно, но тем не менее. Есть и лимонад, он привязан и плывет за нами в воде, чтобы охлаждался. Но я думал приберечь его к обеду. Поймай угря, ладно? Другую рыбу я бы не узнал. Ну может быть, только форель, если ее подадут под масляным соусом.
Снова сев на место, с удочкой на коленях, Кэт взяла кусок бекона из корзинки с наживкой и насадила его на крючок.
– Угри любят бекон? – Он прислонился к носу лодки, уперев локти на борта.
Настоящая сорока, подумала она, трещит, как будто они добрые приятели. Она хотела бы ответить в таком же тоне, но не знала, что сказать.
– Я люблю бекон, – ответила она, чувствуя себя глупо. В любом смысле. Только прошлым вечером он сказал, что ей не хватает чувства юмора. Но это не так. Просто он у нее не всегда уместный, и она приучила себя не расслабляться в обществе и не смеяться много. Люди – ну, мужчины, – принимали смех как приглашение к интимности.
Но в этот день лорд Деринг не представлял опасности. Его хорошее настроение освещало лодку, как солнце. Ни поддразниваний, ни сексуальных намеков, ни высокомерия, присущего лордам. Если бы они встретились при других обстоятельствах, ей, наверное, очень понравился бы мужчина, сидящий напротив.
– Если рыба не захочет бекона, ты можешь оставить его себе на обед, – сказал он.
Она встала и забросила леску далеко от лодки.
– А если она его схватит, то мы можем приготовить ее на обед?
– Только если ты возьмешь на себя все отвратительные процедуры между ловлей и едой. Я разожгу костер, если ты настаиваешь, но на этом заканчиваются мои способности. Поджарить хлеб или испечь картофель на огне – вот и все, что я знаю о том, как прокормить себя.
– Еще один беспомощный аристократ. – Она улыбнулась ему через плечо и увидела, как он удивленно поднял брови. Не потому что оскорбила его, поняла Кэт, а оттого что расцвела в улыбке. За исключением ее фальшивой радости на сцене, она не часто позволяла себе улыбаться. Если вообще разрешала это.
– Это ради меня Бог создал таверны, – сказал он. – И рестораны, и уличные киоски, где продают сырные пироги. И женщин, умеющих ловить рыбу.
– А что вы в ответ даете обществу? – Ничего остроумного, но насколько Кэт могла вспомнить, она впервые участвовала просто в разговоре, а не в споре.
– Ах, Боже, – потом послышался сухой звук, как будто он потянулся. – Дайте подумать. Я, бесспорно, хорошо выгляжу. Остроумен. Нравлюсь женщинам. Если меня удается оторвать от карточного стола, я приличный танцор. И я чертовски хороший лошадник. Подумав, вижу, что обычный трубочист больше дает обществу, чем я. И опять же, если бы Всевышний захотел, чтобы я был лучше, то он должен был бы выбрать для меня более героическую роль.
– А разве вы сейчас не такую роль играете?
В наступившем молчании она десять раз пожалела о своем вопросе.
Потом он сказал:
– Ни в малейшей степени. Кажется, я не знаю свою роль или что мне делать дальше. Ты можешь лучше описать меня как подходящий реквизит.
Она почувствовала, как дернулась леска, и едва не выронила удилище, но успела схватить его.
– Клюнула! Клюнула!
Поставив ноги по бокам скамьи для устойчивости, девушка стала тянуть леску.
– Очень большая! – взволнованно крикнула она. – Пытается уплыть.
– А что сделала бы ты на ее месте? Спроси, не дотащит ли она нас до острова.
На удочке, не похожей на простые приспособления, которыми Кэт ловила рыбу в реке возле своего дома, по всей длине были кольца, и еще она была оснащена катушкой. Привыкнув к обращению с простым длинным гибким удилищем, девушка с трудом справлялась с непривычной снастью.
– Помогите мне, сэр.
– Не сегодня. Я тут для того, чтобы наблюдать и учиться.
Какой несносный человек! Но, увидев его спокойное довольное лицо, она поняла, что относится к этому небольшому упражнению как к настоящей битве, а к рыбе – как к врагу.
«Никакого чувства юмора, сказал бы я». Его слова все еще ранили, потому что – как бы она это ни отрицала – были правдой, а она не хотела этого. Возможно, однажды она снова станет той молодой девушкой, которая нередко попадала в беду, потому что слишком часто смеялась.
Остыв, Кэт взялась за катушку и тянула леску уже более уверенно. Деринг посвистывал сквозь зубы, намеренно стараясь досадить ей. Она задумалась, а не бросить ли рыбу ему на колени.
Ее добыча появилась из воды довольно быстро и оказалась не такой тяжелой, как она решила вначале. От неожиданности Кэт едва не упала в лодку. Деринг засмеялся.
Она отпустила катушку, и рыба снова ушла под воду. Кэт сердито схватилась за ручку, принялась ее крутить и снова вытащила рыбу на поверхность. Она взмахнула удилищем влево от себя и опустила рыбу Дерингу не на колени, но на башмак.
Он отшвырнул рыбину, которая принялась извиваться и биться на дне лодки. Деринг поднял обе ноги, чтобы не касаться ее.
– Но это младенец, – сквозь смех проговорил он. – Рыбенок.
– Не меньше семи фунтов! – Она преувеличила, но совсем немного. – Не оскорбляйте мою рыбу.
– Боже упаси. Это прекрасная рыба. Но отправь ее обратно.
– Обратно? Вы хотите сказать, назад в озеро? Отпустить ее?
– Она славно сражалась, Кэт. И все еще продолжает бороться. Огромная воля к жизни у этой рыбы, и нам нужно уважать ее. Кроме того, она просто не смогла устоять перед соблазном, перед этим куском бекона. Но все божьи творения заслуживают того, чтобы им дали последний шанс. Дадим ей еще один?
Она посмотрела на свое маленькое завоевание, на пойманную рыбку, и ей захотелось как можно скорее вернуть ее в родной дом. Но когда Кэт попыталась ухватить рыбешку, та не далась ей в руки. Она не считала Кэт своим другом.
Деринг тоже им не был, но руки у него были больше и сидел он к рыбе ближе. Девушка снова попыталась схватить рыбу, и руки их встретились, ее ладони опустились на тыльную сторону его рук. Мгновение… нет, гораздо дольше, они застыли без движения. Их взгляды встретились. Она все еще сидела верхом на скамье, теряя равновесие и клонясь к нему. Рыба извивалась у них в руках, протестуя, задыхаясь без воды, стремясь убежать.
– Сними ее с крючка, – мягко посоветовал Деринг. Кэт потребовалось немало времени, чтобы перекинуть ногу через скамью. Потом, чувствуя его взгляд на себе, она наклонилась и, держа голову рыбы одной рукой, другой осторожно вытащила крючок из губы.
Два плоских рыбьих глаза бессмысленно уставились на нее. Солнце отражалось в ее чешуе. Кэт отпустила голову рыбы.
– Давай вместе, – решил Деринг. – Держись за мои руки, и отпускаем ее вместе.
Они взяли рыбу, касаясь рук друг друга. Кэт посмотрела в его серо-зеленые глаза и встретила его внимательный взгляд. Потом по его команде они отпустили руки, и рыбка, как ныряльщик, некоторое время висела в воздухе, прежде чем погрузиться в воду. Серебристый всплеск в воде, и она исчезла из виду.
Освобождение рыбы заняло не много времени, но казалось, будто прошла целая вечность. Ничего существенно не изменилось, и все-таки Кэт чувствовала себя по-другому. Она опустилась на скамью, глубоко дыша, и наблюдала за солнечными бликами на воде.
– Нет смысла продолжать рыбалку, – заметил Деринг. – Теперь этот парень уже, наверное, оповестил своих друзей о наших странных занятиях. Не поискать ли нам местечко для пикника?
Она посмотрела на него, немного сбитая с толку.
– Если хотите. Но как же остров?
– Может немного подождать. Сейчас мы повернем назад, но немного в сторону. На всякий случай запутаем следы, если кто-нибудь еще обращает на нас внимание. – Он взял весла, опустил их в воду и начал грести. – Поищи на противоположном берегу место с травой и тенистыми деревьями.
– Вы никогда не спрашивали, что же я увидела той ночью, когда пошла посмотреть на остров поближе.
– Ну хорошо, – с тяжелым вздохом сказал Деринг. – Я надеялся отложить разговор о долге на самый последний момент, но делать нечего, давай рассказывай. Что ты там увидела? Дым? Ужасные звуки? Колдовские заклинания?
– Свет, – с ноткой нетерпения в голосе ответила Кэт. Конечно, ей не много удалось разузнать, но он говорил с таким презрением, будто ее сведения вообще ничего не стоили. – Сначала я увидела его в середине острова, он двигался на восток. На восточном берегу он погас, а потом я заметила, как от острова отошла лодка.
– Так почти то же самое мы наблюдали из окна.
– Но те лодки шли в западном направлении. И они отходили из разных точек острова. А эта одна направилась на восток.
– Все еще напоминает о контрабандистах, тебе не кажется?
Весла болтались в воде, лодка замедлила ход и начала поворачиваться вокруг своей оси. Кэт посмотрела на Деринга, который, нахмурившись, смотрел на нее.
– А как ты узнала, откуда отправились лодки, державшие курс на запад?
Она не собиралась утаивать от него эту информацию, но рассказ не доставлял ей удовольствия.
– Прошлой ночью. Когда вы уснули, я побывала на острове.
– Ты!… – Лорд Деринг укоризненно покачал головой. – О чем ты думала? Я… Боже мой!
Когда еще бывало, чтобы ему не хватало слов?
– Никакой опасности не было. Я следила, не появятся ли огни, и ни одного не показалось. Я была очень осторожна.
– Ну конечно. Переправилась туда сама?
– Я поплыла к острову. Расстояние не слишком большое, милорд, а я чертовски хороший пловец. Вы заметили, что мы вертимся на одном месте?
– Такое случается со мной всегда, когда я с тобой, – сказал он, погружая весла в воду. – Я все время хожу кругами. Так ты хочешь сказать, что сделала удивительное открытие?
– Нет. – Ей страстно хотелось, чтобы все было по-другому. Когда она шла по лесу, тихо двигалась по воде, выбралась на остров, сердце ее билось в предвкушении. Она обнаружит что-нибудь очень важное. Наконец-то ее активность оправдается. Но этого не произошло, и на обратном пути к дому от разочарования и усталости ноги как свинцом налились.
– Я осмотрела остров только по периметру, – продолжила она. – Под кронами деревьев было слишком темно, но берег в лунном свете можно было хорошо разглядеть. В восточной части острова суша немного выступает, и образуется что-то вроде залива. Судя по следам, там после последнего дождя побывало много лодок. А еще я обнаружила бухты с канатами, привязанными к деревьям и прикрытыми ветками и листьями.
– А не фляжками с вином? Никаких кружев валансье? Испанских сапог?
– Поклажу могли выгрузить здесь, а спрятать ее в другом месте. Остались следы, будто тащили какие-то тяжести. А через некоторое время я обнаружила две тропы, ведущие в глубь острова. Их начало было также прикрыто ветвями и чем-то похожим. Не ищи я эти тропы, не заметила бы.
Деринг остановил лодку, слушая Кэт, но теперь, поджав губы, снова принялся грести. Она подумала, что впервые ей удалось немного лишить его самообладания, и это давало ей чувство удовлетворения.
– Я продолжала идти, – заговорила она снова, когда Деринг не смог ничего сказать. – Потребовалось примерно два часа, чтобы вернуться на то место, откуда я начала свой путь. По большей части деревья подходили почти к самой воде. Нередко мне приходилось идти по колено в воде, и на этих участках я не видела ни тропинок, ни причалов, ни привязей для лодок. Только однажды, как раз там, где, казалось бы, ничего быть не может… Мне трудно описать, что я увидела. Кажется, будто кто-то срезал кромку острова и закрыл эту рану деревьями. Когда вы попадаете туда, то даже с расстояния в несколько дюймов не видите, что, убрав несколько ветвей, можно провести туда маленькую лодку. Там легко спрятать несколько лодок, вытащив их на землю. Я видела, где это делали. Я также приметила тропы, не так тщательно скрытые, как другие, ведущие в глубь острова.
– Место, откуда отчалили лодки, направлявшиеся на запад?
– Возможно. Есть и третье место, не очень хорошо скрытое, которое я могу показать вам отсюда в подзорную трубу. Мы скоро будем проходить мимо.
– И пройдем мимо. Сейчас остров нас не интересует, и мы, конечно, не будем направлять на него подзорную трубу. Наблюдай за берегом слева от нас, Кэт. Поищи место для пикника за островом. Еще что-нибудь тебе удалось обнаружить?
– Ничего. На той стороне острова, которая ближе всего к коттеджу, не было следов чего-нибудь необычного. Мои открытия не многого стоят, я знаю. Но я должна была попытаться.
– Напротив. – Лорд Деринг сдвинул шляпу на затылок и вытер рукавом вспотевший лоб. – Это полезная информация. Не знаю, подозрителен ли для «Черного Феникса» остров, но ты существенно сузила круг наших поисков. Сегодня мы причалим недалеко от самой выдающейся точки и пройдем оттуда в глубь острова. Хорошая работа, Кэт. Не делай этого или чего-нибудь подобного впредь.
У нее сердце чуть не выскочило из груди от радости. Ее похвалили, не за ее танцы, или песни, или игру на сцене, даже не по обычной причине – проклятие ее красоте, – но за действие… ну, она не была уверена. Но он не отмахнулся от того немногого, что ей удалось узнать, как от не имеющего значения. Желая угодить ему еще раз, она внимательно посмотрела влево, на местность, ограничивающую озеро на севере, и принялась рассматривать траву, деревья и ручей.
– Теперь, когда мы признаемся в своих мрачных тайнах, – сказал он после паузы, – я, наверное, скажу тебе, что завлек Джона Гиллиама в нашу компанию.
Кэт с ужасом посмотрела на него.
– Вы рассказали ему о «Черном Фениксе»? Но наказание…
– Будет таким, что испанская инквизиция покажется безобидным утенком. Да, знаю. Но я остерегся называть имя «Черного Феникса» и намекнул, будто здесь я сам по себе и провожу расследование ради Господа Бога, Англии и святого Георга. Нам нужна помощь, Кэт. А он человек хороший.
– У нас есть помощники. Миссис Киппер и ваш Сайлас.
– Их наняли. Кроме того, я им не доверяю. Гиллиам будет картой, которую я спрячу в рукаве и вытащу в нужный момент. Сейчас он собирает образцы горных пород и окаменелости в таких местах, откуда хорошо просматривается остров. У него есть подзорная труба, и он запоминает все происходящее на острове. Он также отличный стрелок, хотя и не любит это демонстрировать. Не нужно просить тебя не рассказывать об этом нашим официальным товарищам?
Похоже, он ждал от нее, что она изменит «Фениксу» ради какого-то распутника и молодого человека, которого видела всего один раз.
– Я не могу дать такое обещание.
– Тогда по крайней мере держи эти сведения при себе некоторое время. Я сам им все расскажу, если они понадобятся для выполнения моего плана. – Он коротко засмеялся. – Если, конечно, мне удастся этот план придумать.
Кэт взглянула на цаплю, пролетавшую над озером, сине-серую с белым, на ее длинные, прямые, как копья, ноги. Поглядывая по сторонам в поисках новых мест для ловли рыбы, возможно, она хочет сменить обстановку. Кто может сказать, почему птица выбрала именно это направление? Или женщина – именно этих союзников?
– Возможно, я помогу вам, – пообещала она.
– Обязательно. При составлении плана, конечно. Мне не хотелось бы подвергать тебя риску.
– Только я, – возразила Кэт, – могу это сделать.
– Это-то и беспокоит меня. У тебя есть такая привычка – закусив удила пуститься галопом… или поплыть… навстречу опасности. Мне представляется, как ты пробираешься на тайную церемонию Каррингтона, размахивая своим маленьким ножом, пылая праведным гневом.
– Я вовсе не собираюсь делать такую глупость, милорд. Но при составлении плана забота о моей безопасности не должна влиять на наши решения.
– Кто говорит о твоей безопасности? Я твердо решил уехать отсюда целым и невредимым, а это значит, что я не должен спотыкаться на пути отсюда о всяких падших женщин.
– А теперь вы говорите глупости. Вы беспокоились о том, чтобы я не рисковала, но вам не нужно этого делать.
– Я и не стал бы. Если рыцарство еще не скончалось, то я буду счастлив подтолкнуть его в этом направлении. Я собираюсь сделать так, чтобы ты не смогла попасть в беду. Но достаточно об этом. – Весла замелькали быстрее. – Пререкаться будем потом, когда меня накормят.
Они оставили остров позади, потом он уже не был виден, когда озеро сделало поворот вокруг скалистого выступа и понесло их немного к северу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– О, много раз. Лосося. Но я удила в реках и ручьях, не в озере. Не знаю, что здесь водится и на что клюет.
– В этой корзине есть все, что тебе может понадобиться, – сказал он, принимая полную кружку. – Насаживай наживку и забрасывай удочку. Мы, как говорят, убиваем время и удовлетворяем любопытство тех, кто, возможно, наблюдает за нами. Когда им все это надоест до слез, мы медленно направимся к острову.
Кэт довольно долго выбирала удочку, проверяя вес и баланс!
– Сайлас сказал мне, что в этом озере я могу поймать окуня, форель, щуку, угря. – Деринг сделал еще глоток. – Весь день меня мучила жажда. Почему средством от похмелья служит выпивка? Только эль, конечно, но тем не менее. Есть и лимонад, он привязан и плывет за нами в воде, чтобы охлаждался. Но я думал приберечь его к обеду. Поймай угря, ладно? Другую рыбу я бы не узнал. Ну может быть, только форель, если ее подадут под масляным соусом.
Снова сев на место, с удочкой на коленях, Кэт взяла кусок бекона из корзинки с наживкой и насадила его на крючок.
– Угри любят бекон? – Он прислонился к носу лодки, уперев локти на борта.
Настоящая сорока, подумала она, трещит, как будто они добрые приятели. Она хотела бы ответить в таком же тоне, но не знала, что сказать.
– Я люблю бекон, – ответила она, чувствуя себя глупо. В любом смысле. Только прошлым вечером он сказал, что ей не хватает чувства юмора. Но это не так. Просто он у нее не всегда уместный, и она приучила себя не расслабляться в обществе и не смеяться много. Люди – ну, мужчины, – принимали смех как приглашение к интимности.
Но в этот день лорд Деринг не представлял опасности. Его хорошее настроение освещало лодку, как солнце. Ни поддразниваний, ни сексуальных намеков, ни высокомерия, присущего лордам. Если бы они встретились при других обстоятельствах, ей, наверное, очень понравился бы мужчина, сидящий напротив.
– Если рыба не захочет бекона, ты можешь оставить его себе на обед, – сказал он.
Она встала и забросила леску далеко от лодки.
– А если она его схватит, то мы можем приготовить ее на обед?
– Только если ты возьмешь на себя все отвратительные процедуры между ловлей и едой. Я разожгу костер, если ты настаиваешь, но на этом заканчиваются мои способности. Поджарить хлеб или испечь картофель на огне – вот и все, что я знаю о том, как прокормить себя.
– Еще один беспомощный аристократ. – Она улыбнулась ему через плечо и увидела, как он удивленно поднял брови. Не потому что оскорбила его, поняла Кэт, а оттого что расцвела в улыбке. За исключением ее фальшивой радости на сцене, она не часто позволяла себе улыбаться. Если вообще разрешала это.
– Это ради меня Бог создал таверны, – сказал он. – И рестораны, и уличные киоски, где продают сырные пироги. И женщин, умеющих ловить рыбу.
– А что вы в ответ даете обществу? – Ничего остроумного, но насколько Кэт могла вспомнить, она впервые участвовала просто в разговоре, а не в споре.
– Ах, Боже, – потом послышался сухой звук, как будто он потянулся. – Дайте подумать. Я, бесспорно, хорошо выгляжу. Остроумен. Нравлюсь женщинам. Если меня удается оторвать от карточного стола, я приличный танцор. И я чертовски хороший лошадник. Подумав, вижу, что обычный трубочист больше дает обществу, чем я. И опять же, если бы Всевышний захотел, чтобы я был лучше, то он должен был бы выбрать для меня более героическую роль.
– А разве вы сейчас не такую роль играете?
В наступившем молчании она десять раз пожалела о своем вопросе.
Потом он сказал:
– Ни в малейшей степени. Кажется, я не знаю свою роль или что мне делать дальше. Ты можешь лучше описать меня как подходящий реквизит.
Она почувствовала, как дернулась леска, и едва не выронила удилище, но успела схватить его.
– Клюнула! Клюнула!
Поставив ноги по бокам скамьи для устойчивости, девушка стала тянуть леску.
– Очень большая! – взволнованно крикнула она. – Пытается уплыть.
– А что сделала бы ты на ее месте? Спроси, не дотащит ли она нас до острова.
На удочке, не похожей на простые приспособления, которыми Кэт ловила рыбу в реке возле своего дома, по всей длине были кольца, и еще она была оснащена катушкой. Привыкнув к обращению с простым длинным гибким удилищем, девушка с трудом справлялась с непривычной снастью.
– Помогите мне, сэр.
– Не сегодня. Я тут для того, чтобы наблюдать и учиться.
Какой несносный человек! Но, увидев его спокойное довольное лицо, она поняла, что относится к этому небольшому упражнению как к настоящей битве, а к рыбе – как к врагу.
«Никакого чувства юмора, сказал бы я». Его слова все еще ранили, потому что – как бы она это ни отрицала – были правдой, а она не хотела этого. Возможно, однажды она снова станет той молодой девушкой, которая нередко попадала в беду, потому что слишком часто смеялась.
Остыв, Кэт взялась за катушку и тянула леску уже более уверенно. Деринг посвистывал сквозь зубы, намеренно стараясь досадить ей. Она задумалась, а не бросить ли рыбу ему на колени.
Ее добыча появилась из воды довольно быстро и оказалась не такой тяжелой, как она решила вначале. От неожиданности Кэт едва не упала в лодку. Деринг засмеялся.
Она отпустила катушку, и рыба снова ушла под воду. Кэт сердито схватилась за ручку, принялась ее крутить и снова вытащила рыбу на поверхность. Она взмахнула удилищем влево от себя и опустила рыбу Дерингу не на колени, но на башмак.
Он отшвырнул рыбину, которая принялась извиваться и биться на дне лодки. Деринг поднял обе ноги, чтобы не касаться ее.
– Но это младенец, – сквозь смех проговорил он. – Рыбенок.
– Не меньше семи фунтов! – Она преувеличила, но совсем немного. – Не оскорбляйте мою рыбу.
– Боже упаси. Это прекрасная рыба. Но отправь ее обратно.
– Обратно? Вы хотите сказать, назад в озеро? Отпустить ее?
– Она славно сражалась, Кэт. И все еще продолжает бороться. Огромная воля к жизни у этой рыбы, и нам нужно уважать ее. Кроме того, она просто не смогла устоять перед соблазном, перед этим куском бекона. Но все божьи творения заслуживают того, чтобы им дали последний шанс. Дадим ей еще один?
Она посмотрела на свое маленькое завоевание, на пойманную рыбку, и ей захотелось как можно скорее вернуть ее в родной дом. Но когда Кэт попыталась ухватить рыбешку, та не далась ей в руки. Она не считала Кэт своим другом.
Деринг тоже им не был, но руки у него были больше и сидел он к рыбе ближе. Девушка снова попыталась схватить рыбу, и руки их встретились, ее ладони опустились на тыльную сторону его рук. Мгновение… нет, гораздо дольше, они застыли без движения. Их взгляды встретились. Она все еще сидела верхом на скамье, теряя равновесие и клонясь к нему. Рыба извивалась у них в руках, протестуя, задыхаясь без воды, стремясь убежать.
– Сними ее с крючка, – мягко посоветовал Деринг. Кэт потребовалось немало времени, чтобы перекинуть ногу через скамью. Потом, чувствуя его взгляд на себе, она наклонилась и, держа голову рыбы одной рукой, другой осторожно вытащила крючок из губы.
Два плоских рыбьих глаза бессмысленно уставились на нее. Солнце отражалось в ее чешуе. Кэт отпустила голову рыбы.
– Давай вместе, – решил Деринг. – Держись за мои руки, и отпускаем ее вместе.
Они взяли рыбу, касаясь рук друг друга. Кэт посмотрела в его серо-зеленые глаза и встретила его внимательный взгляд. Потом по его команде они отпустили руки, и рыбка, как ныряльщик, некоторое время висела в воздухе, прежде чем погрузиться в воду. Серебристый всплеск в воде, и она исчезла из виду.
Освобождение рыбы заняло не много времени, но казалось, будто прошла целая вечность. Ничего существенно не изменилось, и все-таки Кэт чувствовала себя по-другому. Она опустилась на скамью, глубоко дыша, и наблюдала за солнечными бликами на воде.
– Нет смысла продолжать рыбалку, – заметил Деринг. – Теперь этот парень уже, наверное, оповестил своих друзей о наших странных занятиях. Не поискать ли нам местечко для пикника?
Она посмотрела на него, немного сбитая с толку.
– Если хотите. Но как же остров?
– Может немного подождать. Сейчас мы повернем назад, но немного в сторону. На всякий случай запутаем следы, если кто-нибудь еще обращает на нас внимание. – Он взял весла, опустил их в воду и начал грести. – Поищи на противоположном берегу место с травой и тенистыми деревьями.
– Вы никогда не спрашивали, что же я увидела той ночью, когда пошла посмотреть на остров поближе.
– Ну хорошо, – с тяжелым вздохом сказал Деринг. – Я надеялся отложить разговор о долге на самый последний момент, но делать нечего, давай рассказывай. Что ты там увидела? Дым? Ужасные звуки? Колдовские заклинания?
– Свет, – с ноткой нетерпения в голосе ответила Кэт. Конечно, ей не много удалось разузнать, но он говорил с таким презрением, будто ее сведения вообще ничего не стоили. – Сначала я увидела его в середине острова, он двигался на восток. На восточном берегу он погас, а потом я заметила, как от острова отошла лодка.
– Так почти то же самое мы наблюдали из окна.
– Но те лодки шли в западном направлении. И они отходили из разных точек острова. А эта одна направилась на восток.
– Все еще напоминает о контрабандистах, тебе не кажется?
Весла болтались в воде, лодка замедлила ход и начала поворачиваться вокруг своей оси. Кэт посмотрела на Деринга, который, нахмурившись, смотрел на нее.
– А как ты узнала, откуда отправились лодки, державшие курс на запад?
Она не собиралась утаивать от него эту информацию, но рассказ не доставлял ей удовольствия.
– Прошлой ночью. Когда вы уснули, я побывала на острове.
– Ты!… – Лорд Деринг укоризненно покачал головой. – О чем ты думала? Я… Боже мой!
Когда еще бывало, чтобы ему не хватало слов?
– Никакой опасности не было. Я следила, не появятся ли огни, и ни одного не показалось. Я была очень осторожна.
– Ну конечно. Переправилась туда сама?
– Я поплыла к острову. Расстояние не слишком большое, милорд, а я чертовски хороший пловец. Вы заметили, что мы вертимся на одном месте?
– Такое случается со мной всегда, когда я с тобой, – сказал он, погружая весла в воду. – Я все время хожу кругами. Так ты хочешь сказать, что сделала удивительное открытие?
– Нет. – Ей страстно хотелось, чтобы все было по-другому. Когда она шла по лесу, тихо двигалась по воде, выбралась на остров, сердце ее билось в предвкушении. Она обнаружит что-нибудь очень важное. Наконец-то ее активность оправдается. Но этого не произошло, и на обратном пути к дому от разочарования и усталости ноги как свинцом налились.
– Я осмотрела остров только по периметру, – продолжила она. – Под кронами деревьев было слишком темно, но берег в лунном свете можно было хорошо разглядеть. В восточной части острова суша немного выступает, и образуется что-то вроде залива. Судя по следам, там после последнего дождя побывало много лодок. А еще я обнаружила бухты с канатами, привязанными к деревьям и прикрытыми ветками и листьями.
– А не фляжками с вином? Никаких кружев валансье? Испанских сапог?
– Поклажу могли выгрузить здесь, а спрятать ее в другом месте. Остались следы, будто тащили какие-то тяжести. А через некоторое время я обнаружила две тропы, ведущие в глубь острова. Их начало было также прикрыто ветвями и чем-то похожим. Не ищи я эти тропы, не заметила бы.
Деринг остановил лодку, слушая Кэт, но теперь, поджав губы, снова принялся грести. Она подумала, что впервые ей удалось немного лишить его самообладания, и это давало ей чувство удовлетворения.
– Я продолжала идти, – заговорила она снова, когда Деринг не смог ничего сказать. – Потребовалось примерно два часа, чтобы вернуться на то место, откуда я начала свой путь. По большей части деревья подходили почти к самой воде. Нередко мне приходилось идти по колено в воде, и на этих участках я не видела ни тропинок, ни причалов, ни привязей для лодок. Только однажды, как раз там, где, казалось бы, ничего быть не может… Мне трудно описать, что я увидела. Кажется, будто кто-то срезал кромку острова и закрыл эту рану деревьями. Когда вы попадаете туда, то даже с расстояния в несколько дюймов не видите, что, убрав несколько ветвей, можно провести туда маленькую лодку. Там легко спрятать несколько лодок, вытащив их на землю. Я видела, где это делали. Я также приметила тропы, не так тщательно скрытые, как другие, ведущие в глубь острова.
– Место, откуда отчалили лодки, направлявшиеся на запад?
– Возможно. Есть и третье место, не очень хорошо скрытое, которое я могу показать вам отсюда в подзорную трубу. Мы скоро будем проходить мимо.
– И пройдем мимо. Сейчас остров нас не интересует, и мы, конечно, не будем направлять на него подзорную трубу. Наблюдай за берегом слева от нас, Кэт. Поищи место для пикника за островом. Еще что-нибудь тебе удалось обнаружить?
– Ничего. На той стороне острова, которая ближе всего к коттеджу, не было следов чего-нибудь необычного. Мои открытия не многого стоят, я знаю. Но я должна была попытаться.
– Напротив. – Лорд Деринг сдвинул шляпу на затылок и вытер рукавом вспотевший лоб. – Это полезная информация. Не знаю, подозрителен ли для «Черного Феникса» остров, но ты существенно сузила круг наших поисков. Сегодня мы причалим недалеко от самой выдающейся точки и пройдем оттуда в глубь острова. Хорошая работа, Кэт. Не делай этого или чего-нибудь подобного впредь.
У нее сердце чуть не выскочило из груди от радости. Ее похвалили, не за ее танцы, или песни, или игру на сцене, даже не по обычной причине – проклятие ее красоте, – но за действие… ну, она не была уверена. Но он не отмахнулся от того немногого, что ей удалось узнать, как от не имеющего значения. Желая угодить ему еще раз, она внимательно посмотрела влево, на местность, ограничивающую озеро на севере, и принялась рассматривать траву, деревья и ручей.
– Теперь, когда мы признаемся в своих мрачных тайнах, – сказал он после паузы, – я, наверное, скажу тебе, что завлек Джона Гиллиама в нашу компанию.
Кэт с ужасом посмотрела на него.
– Вы рассказали ему о «Черном Фениксе»? Но наказание…
– Будет таким, что испанская инквизиция покажется безобидным утенком. Да, знаю. Но я остерегся называть имя «Черного Феникса» и намекнул, будто здесь я сам по себе и провожу расследование ради Господа Бога, Англии и святого Георга. Нам нужна помощь, Кэт. А он человек хороший.
– У нас есть помощники. Миссис Киппер и ваш Сайлас.
– Их наняли. Кроме того, я им не доверяю. Гиллиам будет картой, которую я спрячу в рукаве и вытащу в нужный момент. Сейчас он собирает образцы горных пород и окаменелости в таких местах, откуда хорошо просматривается остров. У него есть подзорная труба, и он запоминает все происходящее на острове. Он также отличный стрелок, хотя и не любит это демонстрировать. Не нужно просить тебя не рассказывать об этом нашим официальным товарищам?
Похоже, он ждал от нее, что она изменит «Фениксу» ради какого-то распутника и молодого человека, которого видела всего один раз.
– Я не могу дать такое обещание.
– Тогда по крайней мере держи эти сведения при себе некоторое время. Я сам им все расскажу, если они понадобятся для выполнения моего плана. – Он коротко засмеялся. – Если, конечно, мне удастся этот план придумать.
Кэт взглянула на цаплю, пролетавшую над озером, сине-серую с белым, на ее длинные, прямые, как копья, ноги. Поглядывая по сторонам в поисках новых мест для ловли рыбы, возможно, она хочет сменить обстановку. Кто может сказать, почему птица выбрала именно это направление? Или женщина – именно этих союзников?
– Возможно, я помогу вам, – пообещала она.
– Обязательно. При составлении плана, конечно. Мне не хотелось бы подвергать тебя риску.
– Только я, – возразила Кэт, – могу это сделать.
– Это-то и беспокоит меня. У тебя есть такая привычка – закусив удила пуститься галопом… или поплыть… навстречу опасности. Мне представляется, как ты пробираешься на тайную церемонию Каррингтона, размахивая своим маленьким ножом, пылая праведным гневом.
– Я вовсе не собираюсь делать такую глупость, милорд. Но при составлении плана забота о моей безопасности не должна влиять на наши решения.
– Кто говорит о твоей безопасности? Я твердо решил уехать отсюда целым и невредимым, а это значит, что я не должен спотыкаться на пути отсюда о всяких падших женщин.
– А теперь вы говорите глупости. Вы беспокоились о том, чтобы я не рисковала, но вам не нужно этого делать.
– Я и не стал бы. Если рыцарство еще не скончалось, то я буду счастлив подтолкнуть его в этом направлении. Я собираюсь сделать так, чтобы ты не смогла попасть в беду. Но достаточно об этом. – Весла замелькали быстрее. – Пререкаться будем потом, когда меня накормят.
Они оставили остров позади, потом он уже не был виден, когда озеро сделало поворот вокруг скалистого выступа и понесло их немного к северу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35