Бабушка Эвана открыла было рот, но Аннабел опередила ее.– Стыд и срам? – спросила она, вздернув бровь.– Французская душонка! – выпалила графиня. – Конечно, нам еще предстоит узнать ваше мнение о зимах в горах, мисс Эссекс.Аннабел не была уверена, в чем проявилась французская душонка повара: в том, что он влюбился, или же в неприязни к глубоким сугробам.Грегори тихо сидел возле дяди Тоубина и до сих пор не промолвил ни слова.– У тебя есть гувернер, Грегори? – спросила у него Аннабел.Мальчик поднял глаза от супа с таким видом, словно он был довольно удивлен тем, что к нему обратились.– В настоящее время нет, мисс Эссекс. В феврале этого года мой гувернер решил вернуться в Кембридж, и с тех пор отец Армальяк обучает меня французскому и латыни.– Тебе нравится изучать языки? – осведомилась Аннабел. Грегори казался совершенно не похожим на прочих детей, которых она знала. Он удивительно владел собой, а манеры имел столь изящные, что они были положительно старомодными.– Безусловно. Но мне все же недостает уроков математики, – сказал он, откинув со лба черные волосы. – И археологии.– Я подумал, что перерыв в занятиях пойдет Грегори на пользу, – сказал Эван. – Я попросил его составить мне компанию в полях на это лето.Леди Ардмор презрительно фыркнула.– Поля! В высшей степени неподобающе! Аннабел выгнула бровь.– Поля?– Мы выращиваем в моих угодьях всевозможные сельскохозяйственные культуры, – объяснил Эван. – Обычно я провожу большую часть лета, переезжая с одного поля на другое. – Выражение довольно осунувшегося, белого лица Грегори навело Аннабел на мысль, что план Эвана насчет солнца и свежего воздуха был удачным.– Физический труд, – проворчала бабуля. – Это не приличествует графу. Твой отец никогда не стал бы пачкать руки подобным образом.– Этим летом я собираюсь посадить несколько экспериментальных культур, – сообщил Эван, не обращая на бабушку никакого внимания.Когда трапеза подошла к концу, Грегори с отцом Армальяком удалились, беседуя о Сократе. Леди Ардмор вышла, опираясь на руку дяди Тоубина и клянясь, что отберет у отца Армальяка все медяки или же умрет, пытаясь это сделать. Эван с Аннабел последовали было за ними, но тут Эван взмахом руки велел дворецкому идти вперед и затворил дверь.– По моим подсчетам, я не целовал тебя три дня, – молвил он небрежным тоном.От выражения его глаз члены Аннабел обмякли.– Это неприлично, – вымолвила она. – Мы не должны никогда…– Считай, виной тому твой корсет, – сказал он и сгреб ее в охапку.Прошло порядочно времени, прежде чем Аннабел получила возможность докончить свое предложение, даже если бы она помнила, что хотела сказать. .– Я должен кое о чем тебя предупредить, – сказал Эван. Он привалился к стене, глядя на нее сверху вниз, и единственное, о чем она могла думать, это как снова притянуть его голову к своей. – Кланы облетела весть, что мы собираемся пожениться.– Они приедут сюда? – спросила Аннабел, пытаясь сосредоточиться на том, что он говорил.– Разумеется. Я граф, а мы, шотландцы, народ общительный.– И сколько человек, по-твоему, приедет тебя поздравить?– Нас, – поправил он. – Они приедут поздравить нас.– Ну хорошо, нас, – согласилась она.Он улыбался той самой ленивой улыбкой, которая, казалось, появлялась на его лице сама собой – по крайней мере когда он был подобающим образом одет и накормлен.– В последний раз, когда я ходил на свадьбу в горах, ее устраивал клан Макирни, и там было по меньшей мере сто человек. Но ты такая же уроженка Шотландии, как и я. Неужели тебе не доводилось раньше бывать на настоящих свадьбах?Отец Аннабел не любил оставлять без присмотра свои конюшни, а уж тем более ради такого пустяка, как свадьба. И у них не было ни одного приличного платья.– В последнее время как-то не приходилось, – сказала она. – С тех пор как умерла моя матушка.Эван приподнял бровь.– Разве твоя матушка умерла не тогда, когда тебе исполнилось шесть лет?– Да. Поэтому я не знаю, чего ожидать, – призналась Аннабел.– Это значит, что будет клан Поули, ну и прочие тоже. Думаю, сюда явятся сотни шотландцев. Большей частью пьяных или собирающихся напиться. Поголовно пускающихся в пляс. Не обойдется без драк, слез, моря смеха, парочки зачатых детей и визжащих женушек… – Он потянулся к двери, собираясь ее открыть, но тут заколебался. – Кажется, мы почти не разговариваем друг с другом, Аннабел.Прикусив губу, она заставила себя улыбнуться.– Полагаю, это все предсвадебное волнение, – весело промолвила она.– Но тебя что-то беспокоит.Дотронься он до нее – и она разразилась бы нелепыми слезами, которые по-прежнему норовили застигнуть ее врасплох в самые неожиданные моменты. Конечно же, она не могла признаться, что в ней начали проявляться тревожные признаки романтической натуры.– Отвечай, или я буду вынужден развязать тебе язык поцелуями, – с напускной суровостью пригрозил Эван.Слова слетели с ее уст так быстро, что она осознала, что собирается заговорить, только когда уже сделала это.– Ну, я убеждена, что мне не следует выходить за тебя замуж, – сказала Аннабел. – Хотя я действительно хотела выйти замуж за богача. Я просто… я боюсь, время покажет, что мы не подходим друг другу.Он улыбнулся ей, и она ощутила прилив раздражения. Ей начинало казаться, что Эван не слушал и половины из того, что она ему говорила.– Я вправду считала супружескую неверность неотъемлемой частью своего будущего, – запальчиво сообщила ему она.– Если бы ты вышла замуж за кого-нибудь другого, Боже упаси, – сказал Эван, – и я встретил бы тебя после сего факта, то, полагаю, я тоже стал бы подумывать о супружеской неверности.– Нет, – помедлив минуту, сказала она. – Мне бы хотелось убить ту женщину, которая попыталась бы выйти за тебя, Эван. Первым попавшимся под руку оружием.– Я выбрал себе в жены кровожадную барышню, это уж точно. – Однако он не смеялся, и в глазах его светилось нечто такое, отчего сердце Аннабел гулко забилось в груди. – Ты желаешь отправиться спать, или мне удастся уговорить тебя лишиться медяка-другого?– Ты уже уговорил меня лишиться кое-чего, имеющего куда большую ценность, – не подумав, выпалила Аннабел. – Что такое пара медяков в сравнении с этим?– Некоторые вещи бесценны, – сказал Эван, но глаза его были чрезвычайно серьезными. – Если бы я мог взять назад свои опрометчивые действия во время нашего путешествия, Аннабел, то я бы так и сделал.Она выдавила из себя очередную улыбку. В малой гостиной дядя Пирс суетливо сдавал карты для спекуляции. Грегори следил за ним, словно ястреб, а графиня жаловалась. По всей видимости, никто, кроме дяди Пирса, ни разу не выигрывал в спекуляцию.– Вы положили две карты в свою кучку! – воскликнул Грегори, и его лицо слегка вытянулось, когда дядя Пирс пересчитал свои карты, показывая, что у него их ровно столько же, сколько и у других.– Все мы зачарованы жульничеством дяди Пирса, – прошептал Эван на ушко Аннабел. – Грегори оно в особенности сбивает с толку, и тем не менее он, похоже, никак не может поймать дядю Пирса с поличным.И действительно, через час все медяки перекочевали к дяде Пирсу. Вид Грегори выражал крайнее отвращение, а леди Ардмор положительно душила ярость.Последние две партии Аннабел сидела в сторонке, просто наблюдая за перемещением карт. Когда все засобирались идти спать, она накрыла ладонью руку Грегори.– Ты составишь мне компанию за чаем завтра утром? – спросила она.– Почту за честь, – ответил он с легким изящным поклоном. Аннабел была тронута, увидев, что щеки мальчика слегка порозовели.– Быть может, ты подучишь меня спекуляции? – спросила она. – Боюсь, я удручающе неумелый игрок.– Никто никогда не выигрывает в эту игру, – прошептал он ей. – Разве вы не заметили?Аннабел ухмыльнулась.– У меня три сестры, – прошептала она в ответ. – И самая младшая любит жульничать.Грегори ответил ей улыбкой до ушей. Обернувшись, она увидела отца Армальяка, который протягивал ей руку.– Не могли бы вы уделить мне минутку? Мне хотелось бы поговорить с вами по поводу вашего брака, – сказал он.Аннабел почувствовала, что краснеет. Эван был уже на середине лестницы вместе со своей бабушкой, которая тяжело опиралась на его руку. Грегори и след простыл, а отец Армальяк протягивал ей руку точно так, как если бы был французским придворным. Поэтому она позволила увести себя в библиотеку.– Вы хотите выйти замуж за нашего Эвана? – спросил он, когда Аннабел, усевшись в бархатное кресло перед камином, стала потягивать из крошечной рюмки обжигающее нечто, по вкусу напоминавшее подгоревший апельсин.– Да, – ответила она.– Вы позволите называть вас Аннабел?– Конечно.Аннабел впервые имела дело сокровенного свойства с представителем духовенства. Ее одолевало беспокойство. Она надеялась, что он не попросит ее прочитать молитву. Она наверняка перепутает в ней все слова.– Важнее всего, – промолвил отец Армальяк, повернув к ней свое умиротворенное лицо ламы, – понять, действительно ли вы желаете выйти замуж за Эвана. Всем сердцем. – И внезапно вид у монаха сделался столь же строгий, как у всякого приходского священника. – Потому что сочетаться священными узами брака, не имея в душе подлинного чувства, неправильно.– Это брак не по любви, – ответила она слегка прерывающимся голосом. – Мы женимся, чтобы избежать скандала.– Конечно, самому мне неведома любовь между мужчиной и женщиной, – молвил священник, взяв ее ладошку в свою большую руку. – Но мне кажется, очень трудно точно определить, где начинается и где заканчивается любовь.– О, я… – начала было Аннабел и осеклась, так и не договорив предложение до конца. Она не была готова рассказывать почти незнакомцу, что сама она была влюблена, пусть даже Эван не был. – Я понимаю, – сказала она. И внезапно ощутила страшную усталость.Но одну вещь ей все-таки хотелось сказать.– Эван рассказал мне о том, как много вы сделали, чтобы помочь ему справиться с горем из-за смерти родителей.В улыбках отцу Армальяку не было равных.– Он рассказал вам об этом, да? А я-то думал, он никогда не говорит о половодье и обо всем, что с ним связано. Равно как и о своих родителях.– Мне кажется, – предположила Аннабел, – что он толком не помнит своего отца, потому что вы стали для него этим самым отцом.– Когда я приехал в Шотландию, Эван был уже взрослым человеком, – сказал священник. – Поначалу он всячески противился тому, чтоб мы о нем заботились, как это часто бывает, по моим наблюдениям, с теми, кто был лишен семьи. Я также уверен, что вы заметили, моя дорогая, что он яростно защищает свое сердце, хотя и великодушен с теми, кто от него зависит. Я очень надеюсь, что вы измените его жизнь, как и он, вне всяких сомнений, изменит вашу.Аннабел вежливо улыбнулась. Если отец Армальяк полагает, что она собирается разгуливать под дождем по стене с бойницами, распевая гимны вместе с Грегори, то его ждет разочарование. Она не желала превращаться в одну из тех благочестивых девиц, поющих псалмы. Отец Армальяк больше ничего не сказал – просто взял ее за руку и отвел обратно к лестнице.– Ни вы, ни Эван не являетесь католиками, поэтому я совершу простой обряд обручения. Однако я постараюсь привнести в него как можно больше торжественности, и во Франции браки обыкновенно заключаются в воскресный день, – спокойно молвил он. – Поскольку вы оба ждали почти две недели, уверен, никто из вас не будет против того, чтобы подождать еще несколько дней. В конце концов, как вы сказали, это брак не по любви.Аннабел взглянула на него, но лицо его было ласковым, и он улыбался.– Совершенно верно, – сказала она. Глава 30 Вечером следующего дня они играли в спекуляцию. В игре участвовали леди Ардмор, дядя Пирс, Эван, Грегори и Аннабел. Но события развивались не так, как обычно.Чудо из чудес: Грегори выигрывал партию за партией, да и Аннабел тоже не уступала. К следующей партии Эван с бабушкой выбыли из игры, оставив три стороны сражаться между собой.– Вы играете на удивление хорошо, – сказала графиня, когда Аннабел придвинула к себе два медяка дяди Пирса. Она ухитрилась подпустить в комплимент ровно столько сомнения, чтобы превратить его в оскорбление.– Я с радостью дам вам пару уроков, если вам угодно, – ответила девушка, одарив ее утешительной улыбкой.К удивлению Аннабел, графиня издала скрипучий смешок.– Сдается мне, вы уже успели дать пару уроков Грегори. Глаза Грегори сверкали, и он брал взятку за взяткой. Взгляд черных глаз дяди Пирса метался по столу. Щеки его побагровели, сравнявшись по цвету с портвейном, в то время как кучка медяков перед ним таяла на глазах.– Как ты это делаешь? – прошептал Эван на ухо Аннабел.– Должно быть, мне везет, – ответила она ему. – Ты же знаешь, что я не очень хорошо играю в эту игру.– Мне это известно, – сурово молвил он. После чего нагнулся к ее уху и сказал: – Но ты очень хорошо жульничаешь.– Только когда вызов мне бросает настоящий мастер, – ответила она ему и открыла свои карты, ловко выиграв кон.– Времена меняются! – прокудахтала бабуля. – Думаю, ты можешь не надеяться, что в будущем победы будут даваться тебе так легко, Пирс. Я… – Но тут она вскинула голову, и все они услышали пронзительные звуки, извлекавшиеся из труб часовыми Эвана. – Посетители, – изрекла она. – Надеюсь, этим греховодникам из клана не взбрело в голову ускорить вашу свадьбу. Я не одобряю все эти языческие обычаи вроде пачканья.– Что такое пачканье?– Особенно отвратительный обычай, распространенный в Абердиншире, – поведала ей бабуля. – Я в него не верю! – Она стукнула по полу своей клюкой.– А тебя пачкали, бабуля? – не без трепета спросил Грегори.– Это было так давно, что я уж и не помню, – огрызнулась она. После чего прибавила: – Но вам нечего беспокоиться. Времена теперь более цивилизованные, и никто не посмеет тронуть невесту графа.– Полагаю, это сыновья Крогана, – тоном, выражающим покорность судьбе, сказал Эван. И прибавил, обращаясь к Аннабел: – Они живут неподалеку, и стоит им разжиться спиртным, как они оживляются не на шутку.– Оживляются? Распущенные негодники, вот кто эти Кроганы! – заявила бабуля. – Скажи им, что свадьба будет только в воскресенье. Пускай убираются восвояси. Я поднимусь к себе. И ты, Грегори, тоже марш наверх. Пьяные Кроганы неподходящая компания для джентльменов.В конце концов, дядя Пирс тоже удалился в свою спальню. Взгляд его сверкающих глаз перескакивал с одного лица на другое, но он, очевидно, так и не смог заставить себя потребовать объяснения, каким же это образом он умудрился проиграть.Чуть погодя Уорсоп отворил дверь гостиной, но отнюдь не для того, чтобы доложить о прибытии подвыпивших шотландцев.– Милорд! – отступив в сторону, провозгласил он. – Леди Уиллоби, леди Мейтленд, мисс Джозефина Эссекс, граф Мейн.На миг Аннабел застыла от изумления, после чего вскочила на ноги со счастливым возгласом:– Имоджин! Джоузи!Затем Джоузи обняла Аннабел так, словно они провели в разлуке много месяцев, а не пару недель.– Но что вы здесь делаете? До чего приятный сюрприз! – воскликнула Аннабел.– Мы приехали, чтобы спасти тебя, разумеется! – – ликующим тоном заявила Имоджин.– Что? – удивилась Аннабел, заглянув сестре в лицо. Ей показалось, что взгляд Имоджин стал менее скорбным. Она заключила ее в объятия. – Как ты? Только честно.– Мне лучше, – просто сказала Имоджин. – Мейн оказал мне неоценимую помощь.– Мейн! – воскликнула Аннабел.Как и следовало ожидать, граф Мейн оторвался от беседы с Званом. Он поклонился со всем своим обычным сдержанным достоинством, но почему-то казался не похожим на самого себя.Вместо утонченно-элегантного, отличающегося продуманной растрепанностью в прическе и одежде вида, каковым он обыкновенно щеголял, у него был… просто растрепанный вид. Вместо обтягивающих брюк по последней моде он был облачен в видавшие виды бриджи из оленьей кожи. Рубашка его была чистой, но явно не новой. Даже его сюртук, похоже, был скроен в расчете на более крупного мужчину.– Пожалуйста, простите меня за то, что я предстал перед вами в подобном виде. Не успел привести себя в порядок, – молвил он, поднеся ее руку к губам.– Я признательна вам за то, что вы сопроводили моих сестер и сами приехали в Шотландию, – сказала Аннабел. – Позвольте представить вам отца Армальяка.Мейн удивил Аннабел, перейдя на чистейший французский.– Наша мать – француженка, – объяснила Гризелда, поцеловав ее в щеку. – Пожалуйста, скажите мне, что вы не вышли замуж за Ардмора. Потому что если это так, то я скорее всего лишусь чувств и упаду на пол.– Нет-нет, мы собираемся пожениться в воскресенье, – изумленно воззрившись на нее, ответила Аннабел.Гризелда улыбнулась, а Имоджин ухмылялась так, словно наступило Рождество.– У нас для тебя чудесный сюрприз! – выпалила она. И тут Гризелда сказала:– Вам вообще не надобно выходить замуж! Мы приехали, чтобы увезти вас обратно в Англию, и вы можете сами выбрать себе мужа, и вам нет нужды выходить замуж за Ардмора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34