» Последняя мысль вдруг показалась не такой уж нелепой, но он не успел додумать ее — Риган потянулась к нему, пытаясь поцеловать. Алек покачал головой, перекатился на бок и ласково коснулся рукой ее щеки.— Я так долго этого ждал, — прошептал он.Ладонь его скользнула по нежной шее, вот ложбинка меж совершенных грудей… Какая же она красивая. Золотистая кожа, безупречное тело… Риган попыталась поймать его руку, но он не позволил. Не стоит торопиться, нужно запомнить это ощущение счастья. Гладкий живот, черное кружево трусиков. Он ласково стянул их и уронил на ковер.Риган вздохнула. Ей приходилось бороться со смущением — никто прежде не разглядывал ее так пристально, не ласкал каждый дюйм ее тела… Но магия его рук была так сильна, что скоро смущение ее сменилось новой волной возбуждения. Ладонь Алека ласкала ее бедра, и она беспокойно заметалась, подходя все ближе к грани. Взглянув в лицо Алека, Риган увидела, что челюсти его сжаты, и поняла, что контроль над собой дается ему нелегко. Она провела пальцами по твердым губам, потом по шее, плечам… Мышцы поразили ее твердостью. И у него Удивительно горячая кожа, словно изнутри идет жар.Алек склонился ближе, губами лаская сосок. Риган, чуть застонав, выгнулась ему навстречу, а пальцы ее скользнули ниже… плоский живот, завитки волос. Ладонь ее наполнилась, и Алек резко втянул в себя воздух. Пальцы Риган сжались, и он понял, что дольше терпеть не в силах. Поймал ее руку, отвел и страстным поцелуем накрыл губы. Потом он двинулся ниже, целуя и лаская шею, плечи, грудь; тело Риган выгнулось дугой, дыхание становилось все более неровным. Живот и, наконец, самое сокровенное — горячая влажность ее женской сущности. Риган застонала, ногти ее впились в плечи Алека. Она никогда прежде не испытывала такого всепоглощающего, невероятного удовольствия. И вдруг он отстранился.— Алек. — Она умрет, если он уйдет. Ей нужно больше, больше, он нужен ей весь и сейчас.— Я здесь. Но мне нужно кое-что найти.Он нашарил брюки, бумажник и в нем — маленький пакетик. Потом повернулся к Риган, осторожно взял ее руки, прижал к подушке над головой и вновь принялся ласкать изнемогающее от страсти тело. Его рот и руки сводили ее с ума. Спазм удовольствия сорвал стон с губ Риган, она вздохнула удовлетворенно… но внутри волна, которая обычно затихала, лишь поднималась все выше и выше, и Риган заметалась, не понимая, что происходит.— Все в порядке, — прошептал он. — Я с тобой. Так и должно быть…Он вошел в нее одним толчком и едва не потерял над собой контроль: ее тело выгнулась навстречу, бедра поднялись, и она обвила ногами его торс. Каждый толчок пронизывал ее тело целиком, вызывая новый спазм удовольствия, который не приносил разрядки, а лишь поднимал волну наслаждения все выше и выше. Никогда прежде Риган не чувствовала ничего подобного, не была так высоко. Вот Алек застонал, последним толчком входя глубже, глубже — и они вместе полетели в сверкающую пропасть, и, пытаясь удержаться на краю разума, она выкрикивала его имя, а он держал ее — крепко и нежно.Они лежали, не в силах шевельнуться. Риган чувствовала на плече неровное и горячее дыхание Алека. Последним усилием он сдвинул вес своего тела в сторону. Приподнялся на локте и хрипло спросил:— Ты в порядке?Она кивнула, не в силах говорить, и Алек уткнулся лицом ей в шею. Чудесная женщина! Никогда прежде он не встречал такого страстного ответа, такой полной отдачи и… такого совершенства.Некоторое время она просто лежала, переполненная своими ощущениями. Голова кружилась, и тело наполнялось блаженной истомой. «С ума сойти, — думала Риган, вновь обретя способность думать. — Я о таком читала и слышала, но переживать прежде не доводилось. Все было очень красиво… прекрасно… невероятно». А Алек? Знает ли он, что подарил ей сегодня? Испытал ли то же невероятное блаженство? Или для мужчин это каждый раз одинаково? Волна чувств и ощущений, вызвавшая экстаз, отступила, и Риган вдруг стало холодно. Она вздрогнула.— Риган?— Все в порядке.Он откатился в сторону, встал и пошел в ванную. Этот уход — такой внезапный — потряс Риган. Ей так хотелось понежиться в его объятиях еще немного. Чтобы он держал ее крепко-крепко и шептал какие-нибудь слова…Глаза наполнились слезами. Ой, только не теперь. Она не станет плакать. Да и не из-за чего: сама все начала, секс был прекрасен — чего же больше? Неужели она ждала, что он встанет на колени и предложит ей руку и сердце? Так бывает только в сказках. Риган натянула на плечи простыню и уткнулась лицом в подушку. Подушка пахла Алеком Бьюкененом. Она всхлипнула. Как-то не ожидала, что окажется такой уязвимой после того, что произошло.Слезы поползли по щекам, и Риган нетерпеливо смахнула их. Сегодня им двигало вожделение, а не любовь, и она это понимала. И все равно — жалеть не о чем, сегодня была волшебная ночь.Погруженная в собственные мысли и переживания, Риган не услышала, как Алек вернулся. Очнулась лишь, когда он лег рядом и попытался отобрать у нее часть простыни.— Я думала, ты ушел одеваться, — пробормотала Риган.— А ты не заметила, что вся моя одежда ровным слоем покрывает пол твоей спальни?— Нет. — Она по-прежнему крепко держала простыню.— Поделись.Конечно, он отвоевал свой кусочек, улегся рядом, обнял ее и провел губами по шее.— Мне надо уходить, — пробормотал Алек. — М-м, почему ты так хорошо пахнешь?— Я частенько принимаю ванну.Он хмыкнул и ущипнул ее за попку. Риган взвизгнула.— Почему ты такая мягкая?— Я женщина. Мы всегда мягкие… в некоторых местах.Риган повернулась к нему и поцеловала. Она просто не могла остановиться. Он такой большой, и теплый, и сильный. И он здесь, рядом. Она обняла Алека, прижалась как можно крепче и решила, что никогда его не отпустит. Никогда-никогда. Хочет избавиться — пусть счищает ее, как шкурку с апельсина. Дурацкая мысль вызвала улыбку, и слезы совсем высохли.— Было лучше, чем в моих грезах, — прошептал он.— А ты думал об этом?— О да. И много. Впрочем, ты тоже.— Да. — Она даже не стала отрицать.— И как? Получилось как в фантазии?— Ну… ничего себе получилось.— Ничего? — Он опрокинул ее на спину и всматривался в лицо Риган темным взглядом. Риган с изумлением поняла, что Алек искренне встревожен. Надо же, под этой совершенной внешностью скрывается неуверенность и ранимость… Кто бы мог подумать… Неужели он не понял, что доставил ей неземное наслаждение?— Все было прекрасно. — Она нежно взяла в ладони его лицо, почувствовала, как сжаты челюсти. — Как никогда прежде.Он поцеловал ее. Вообще-то это должен был быть прощальный поцелуй. Но как только ее губы ответили, все изменилось. Бьюкенен с удивлением понял, что хочет еще. Какая невероятная женщина — он готов ласкать ее вечно.— Алек? — Она прижалась крепче. Должно быть, ее тело тоже отвечает ему.— Проедемся еще раз? — хрипло спросил он.— Проедемся? Еще раз? — Глаза Риган расширились. — Это что, такой сленг для секса? — Она даже не могла решить — смеяться или сердиться.— А, разговор в постели? — Он хмыкнул. — Это я умею.— Докажи.Алек никак не мог сосредоточиться: губы ее изгибались так вызывающе-соблазнительно, на щеках появились ямочки. Он взглянул в потемневшие глаза, и его словно ударило изнутри. Осознание случившегося навалилось; и от этого перехватило дыхание. Для нее — такой красивой, такой совершенной — их близость тоже значила много; он прочел это в напряженном взгляде, в трепете ресниц. И его мужское эго вознеслось на небывалую высоту: он, Алек Бьюкенен, небезразличен ей.Риган, не догадываясь, какую бурю вызвала в душе Алека, слегка толкнула его и промурлыкала:— Ну, я жду.— Раз ты просишь… — Он усмехнулся и очень детально описал, как именно он собирается заняться с ней любовью и чего ждет от нее.К концу инструкции щеки Риган пылали.— Боже, с какими женщинами ты имел дело, если тебя привлекают подобные кульбиты? — Она хотела, чтобы голос звучал с осуждением, но смех неудержимо рвался наружу.— Циркачки там, гимнастки. А что? — Алек невозмутимо вздернул брови.Меж тем руки его уже начали ласкать ее тело, и Риган, чувствуя, как перехватывает дыхание, пробормотала:— Алек, что ты делаешь?— Это называется многофункциональная деятельность. Я говорю и действую руками одновременно. — Он поцеловал ложбинку меж ее грудей и добавил: — Можно попробовать нечто совсем новое… — Потом заглянул в ее глаза и без улыбки добавил: — Но к чему, если все так хорошо, что лучше просто не бывает? Глава 36 Алек отказался остаться на ночь. Риган пыталась уговорить его, но он был непоколебим в своем стремлении защитить ее доброе имя. Риган такие мелочи странным образом совершенно не волновали. Она накинула коротенький халат голубого шелка и теперь сидела на кровати и наблюдала, как Алек одевается.Через некоторое время он спохватился, что возится неоправданно долго и, вместо того чтобы интересоваться пуговицами на рубашке, смотрит на ее ноги. Алек скрипнул зубами и ушел в гостиную.— Куда я подевал свой телефон?— Он в кармане смокинга. — Риган последовала за ним. Пока он надевал кобуру и пристегивал пистолет, она застегивала пуговицы на его рубашке. Потом встала на цыпочки и поцеловала его подбородок. — Останься.— Нет.Это прозвучало бы резко, если бы в это время Алек не целовал ее.— Ты не хочешь?— Хочу… Но при данных обстоятельствах это невозможно. Сложилось бы все по-другому — тебе не удалось бы меня выгнать даже палкой.Руки его, двигаясь помимо воли, скользнули под халатик. Боже, Боже, как же она хороша, нет сил оторваться…— Весь город следит за тобой, и я не хочу, чтобы люди сплетничали…— Весь город? Да будет тебе…— Полиция, служба безопасности отеля, персонал отеля и твои братья. Ты не забыла, что у твоих дверей стоит полицейский? Я не хочу, чтобы кто-то болтал или косо смотрел на тебя.Риган слушала и не слушала, целуя его шею, и язык ее щекотал ключицы.— Перестань.Он крепко взял Риган за плечи с твердым намерением отодвинуть, но вместо этого прижал ее к себе и уткнулся носом в ее макушку.— Неужели только меня заботит твоя репутация? — спросил он.— Похоже, так и есть, — легко отозвалась Риган.— Вот это мило!Он взял ее за подбородок и поцеловал. То, что должно было стать легким прощальным поцелуем, переросло в нечто большее. Она была такая сладкая и горячая и так искренне отзывалась на его страсть…Удивительно, он опять чувствовал себя готовым к сексу. Ни одна женщина не заводила его так сильно. Где-то в ее горле родился стон: низкий вибрирующий звук, и Алек отшатнулся, боясь лишиться остатков разума и самообладания. Куда делись его редкостные способности к самоконтролю? Он слишком привязался к этой девушке, нарушив все свои правила и требования здравого смысла. Но все решено: он уезжает, и это не начало, а конец.— Послушай, Риган… Мы не сможем больше видеться… так.Он знал, что она будет расстроена и скорее всего начнет спорить. Такой секс бывает не каждый день… может, и вообще раз в жизни. Алек чуть пошевелил плечами, чувствуя жжение ссадин — следы ее ногтей. Для Риган это тоже была особенная ночь, и неудивительно, если она не согласится так просто расстаться…— Да, я знаю, — услышал он и не поверил:— Что?— Я тоже так думаю… нам не нужно больше быть вместе.— Я пойду. Запри дверь. — Бьюкенен старался, чтобы голос не выдал разочарования, которое он испытал. Почему она не попыталась остановить его?Он не удержался и опять поцеловал ее, на прощание. Потом Риган закрыла дверь и привалилась к ней спиной, чувствуя, как дрожат ноги. Сил не осталось. Она уронила на пол халат, дошла до кровати и упала лицом вниз. Простыни еще хранили тепло их тел, подушка пахла Алеком. Она зарылась в нее лицом, свернулась калачиком и закрыла глаза.Не нужно думать о будущем, твердо сказала себе Риган. Но слезы уже текли, капали на подушку. Какая же она дура. Позволила себе влюбиться. Да-да, быть такой разумной и осторожной, а потом вот так попасть. Кого она пытается обмануть? Она никогда не смогла бы отдаться так, как сегодня — не помня себя, не думая, — человеку, которого не любила бы всей душой. Она даже могла совершенно точно назвать момент, когда осознала глубину своего чувства: они с Генри сидели за столиком в баре и наблюдали, как Кевин изливает душу детективу Бьюкенену. В глазах Алека она увидела такое сочувствие, такое сопереживание, что сердце ее дрогнуло и раскрылось навстречу этому человеку. Риган вздохнула и вытерла слезы. Он не только добрый, но еще и честный, и благородный, и… знает свое дело и выполняет его безупречно. И предан друзьям. А еще у него есть чувство юмора.Ну, само собой, недостатки у него тоже есть — идеальных людей не бывает… что из того, что прямо сейчас она не может вспомнить, какие именно у него недостатки. Не надо думать о будущем, о том дне, когда он уедет…Не надо, не надо. Но чем больше Риган уговаривала себя, тем горше становились слезы и печальнее мысли. Она плакала, пока не заснула. Глава 37 Наступил новый день, и Риган собралась с силами и приняла важное решение. Она сходила в душ, оделась, причесалась и прочла себе лекцию о том, как она будет вести себя в данной непростой ситуации. Сердце ее разбито, но она с этим справится. Она переживет отъезд Алека. И вот еще что — он никогда не узнает, какую боль причинил ей.Риган подошла к двери и посмотрела в глазок. Алека не было. На посту по-прежнему стоял тот же молодой полицейский, что и вчера вечером. Риган пожалела его: должно быть, он с ног валится после ночного дежурства. Решив отпустить молодого человека как можно скорее, она натянула джинсы, сунула ноги в сандалии… и тут зазвонил телефон. Голос брата терялся на фоне лавины звуков, и Риган сразу же поняла, что это телевизор, работающий на полную мощность. Спенсер сказал, что он уже у нее в кабинете.— Ты придешь сюда, или мне подняться к тебе после игры? — спросил брат.Риган не стала интересоваться, что именно он смотрит — не одно так другое, спортивный канал работает круглосуточно.— Я сейчас приду, — пообещала она.— Эйден уже здесь, — сказал Спенсер.— Это что, предупреждение?— Вполне может быть.— Тогда предупреди и его тоже, — решительно сказала она. — Предупреди его, что я иду и я не передумала и не изменила своего решения.— О, это будет славная битва, — усмехнулся Спенсер.Не успела Риган повесить трубку, как в носу у нее защекотало, и она принялась чихать. «Надо же! Может, у меня аллергия на братьев?» Эта мысль несколько улучшила ее настроение, и, хихикая, Риган метнулась в ванную, собрала свои противоаллергические препараты, сунула в карман ключи и покинула квартиру. Полицейский проводил ее до кабинета. Она предложила ему войти и расписала все прелести дивана, но он твердо отказался, пояснив, что ему велено дежурить в холле и он должен четко выполнять полученные инструкции.В кабинете Генри на столе возвышалась солидная кучка писем. Риган пожала плечами. «Не буду ничего трогать, — сказала она себе. — Вот завтра придет Генри, просмотрит почту и, если там окажется что-то действительно важное, даст мне знать».Эйден сидел за ее столом и разговаривал по телефону. Увидев сестру, он улыбнулся, кивнул и продолжал вслух читать лежащий перед ним документ. Одет он был в то, что считал неформальной одеждой для выходного дня: брюки цвета хаки и подходящую по тону рубашку поло. Одежда сидела на нем прекрасно: несмотря на занятость, Эйден регулярно появлялся в спортзале. Он выглядел усталым… впрочем, он всегда так выглядел. Не так-то просто создать империю и возглавлять ее. Это большая ответственность, и она требует двадцатичетырехчасового рабочего дня.Спенсер в отличие от брата не выглядел ни утомленным, ни невыспавшимся. Он сидел на диване и просматривал содержимое толстой папки, разложив бумаги на журнальном столике.— Привет, — сказала Риган.Спенсер вскочил и, раскрыв объятия, пошел навстречу сестре. На нем были пара вытертых джинсов и голубая майка, видавшая лучшие времена.Риган обняла его и сказала:— Вчера вечером у меня даже не было времени сказать тебе, как я рада тебя видеть. Так здорово, что ты дома.— К сожалению, ненадолго, — сказал он.— Да? И сколько же времени ты планируешь пробыть в Чикаго?— Зависит от обстоятельств.Сзади подошел Эйден и обнял ее за плечи.— Ты в порядке? — ласково спросил он.— Вполне. Ты готов к разговору? — Она скрестила руки на груди и уставилась на брата.— О чем?— Эйден, не начинай!— Тебе нелегко дается такая жизнь, да? — сочувственно спросил Спенсер. — Стресс начинает сказываться. — Она даже не успела ничего ответить, как он повернулся к Эйдену и продолжал: — Я тут разговаривал с одним парнем из полиции — Льюис его фамилия, — и он заверил меня, что расследование продвигается вполне успешно.— Он ни черта не понимает в расследованиях, — нетерпеливо отозвался Эйден. — Но детектив, который действительно работает над нашим делом, — хороший специалист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41