– Ты должна остаться и пообедать с нами.
Ее щеки вспыхнули.
– Не могу, Джон. Ты должен считаться с чувствами своей матери по отношению ко мне. Я не хочу оказаться в неловком положении.
– Сперва она, может быть, и будет дуться, но очень скоро оттает, вот увидишь.
Адди высвободила свою руку.
– Нет, я не смогу остаться. Но я рада, что встретилась с тобой, что повидала тебя. – В ее голосе прозвучала искренняя благодарность. – Ты очень благородный и незлопамятный человек, Джон. И я должна извиниться перед тобой за то, что… – Она запнулась.
– Считала, будто я злобный, мстительный, корыстолюбивый подлец. – Он рассмеялся, заметив, как она сконфузилась. – Ничего удивительного, что ты так думала. Сначала я и в самом деле был таким. Безумно ревновал тебя к Мак-Дугалу. А когда мне сказали, что я на всю жизнь прикован к этому креслу…
Джон в задумчивости уставился на подлокотник. Дважды провел ладонью по полированному дереву.
– Вот это кресло… В нем есть нечто большее, чем может показаться. Оно, это кресло, замечательный учитель, наставник. Последние семь лет вся моя жизнь – во всяком случае, часы бодрствования – проходила в этом кресле. Сколько времени на размышления… Я сумел многое понять в себе… Так слепые обретают некое шестое чувство, позволяющее им постигать окружающий мир.
Слушая монолог Джона, Адди чувствовала, что в ней совершается какая-то перемена, какая-то странная метаморфоза, она испытывала глубокое эмоциональное потрясение.
– Джон, я… я даже не знаю, как благодарить тебя. Ты… – Она осеклась и уткнулась лицом в ладони. И вдруг почувствовала, как Джон осторожно гладит ее по волосам.
– Адди, моя дорогая, изумительная Адди, я не могу видеть, как ты страдаешь из-за меня.
– Нет, Джон, это не совсем так. Я полна радости и… – Она едва удержалась, чтобы не добавить: «И любви к тебе». Самое удивительное, что это было правдой. В этот момент она и в самом деле любила Джона Блэндингса. Не так, конечно, как Крега, а так, как своего брата Джейсона.
– И?.. – переспросил Джон, словно угадав, что она собиралась сказать.
– И благодарности к тебе за то, что ты избавил меня от чувства вины.
– Тогда ты не должна уезжать. По крайней мере так быстро.
– Нет, я должна уехать, Джон, – проговорила она с сожалением в голосе. – Мне трудно объяснить, почему, но должна.
– А что тут объяснять? Ты должна вернуться к своему… – Джон намеренно сделал паузу, желая показать, что не собирается величать Крега мужем. Сложив ладони, он переплел пальцы. – Должна вернуться к Крегу. Это нетрудно понять. Но не могла бы ты отложить свой отъезд хотя бы на три недели?
– Три недели? – Она нахмурилась. – Почему именно на три?
– Потому что двадцать четвертого числа этого месяца твои мать и отец отмечают двадцать пятую годовщину своей совместной жизни. Неужели ты забыла?
Это напоминание очень удивило Адди. За семь лет, прожитых вдали от так называемой цивилизации, они успели отрешиться от всех условностей. Дни рождения, годовщины, даже Рождество превратились в смутные воспоминания. Аделаида не помнила даже точных дат рождения своих детей, только месяц и год.
– Боже! Я совсем забыла! – воскликнула она.
– Дело в том, Адди, что мои родители хотели бы помириться с твоими. Во всяком случае, они не имеют никакого отношения к тому, что случилось со мной. Поэтому решили устроить праздник в честь твоих матери и отца. Ты не можешь уехать из Парраматты накануне такого торжества.
– Наверное, ты прав, – кивнула Адди. – Мне придется задержаться на три недели.
– Вот и чудесно. – Он взял ее за руки и улыбнулся. – Этот праздник будет иметь особое значение. Для меня очень важно восстановить нашу дружбу, Адди.
– И для меня тоже, Джон.
Она замерла, когда он вдруг быстро наклонился и поцеловал кончики ее пальцев.
– Милая Адди, – прошептал он. Наконец Джон выпустил ее руки, и она встала.
– Но сейчас я должна идти… Пожалуйста, Джон, не пытайся разубедить меня.
Он рассмеялся:
– Хорошо, подчиняюсь. Я вполне удовлетворен куда более значимой победой. Ты не уезжаешь из Парраматты. По крайней мере в ближайшие три недели, – добавил он.
Возвращаясь на ферму Дирингов, Адди не могла не размышлять над этими странными словами – «более значимой победой»…
После отъезда Джон покатил на коляске в музыкальную комнату матери. Элизабет расшивала чехол для клавесина. Когда он въехал, она окинула его укоряющим взглядом:
– Ну что… эта… уехала?
– Аделаида уехала. Но она вернется, – заявил Джон.
– Я не позволю…
– Позволишь, мама. – Мать никогда не могла устоять перед его повелительным тоном. – Видишь ли, вы с отцом должны устроить торжественный прием в честь Дирингов. Через три недели двадцать пятая годовщина их свадьбы. Это хороший повод для того, чтобы вы, все четверо, зарыли наконец топорик войны.
Элизабет задумалась. Она очень тяжело переживала долгую разлуку со своей лучшей подругой Джоанной Диринг.
– Знаешь, Джон, – сказала она наконец, – пожалуй, это не такая уж плохая мысль. Я поговорю с твоим отцом сегодня вечером.
– Поговори, пожалуйста. – Развернув кресло, Джон посмотрел на свое отражение в зеркале шкафа. Удовлетворенно улыбнувшись, подумал: «Ты настоящий Макиавелли, старина».
Глава 5
Они направлялись на северо-восток, где Крег и Калэ несколько лет назад во время охоты приметили долину, по которой, пробив проход в горе, протекала большая река, впадающая в море. Судя по всему, горная порода содержала значительную примесь песчаника и кварца. Еще тогда их заинтересовала слоистая структура высоких отвесных склонов. Под косыми лучами клонящегося к закату солнца сверкали всеми цветами радуги различные горные породы.
Беглецы достигли долины к пяти часам пополудни, когда пестрые цвета поражали своей яркостью.
– Ну и красота! – с восхищением воскликнул Рэнд.
– Впечатление такое, будто это нарисованная картина, – сказал Флинн.
Крег усмехнулся:
– Ни одна картина не могла бы передать такую красоту. Мордекай поскреб каменную стену ногтями:
– Никогда не видел таких пород в Новом Южном Уэльсе.
– Зато их много далеко на юге, – заметил Абару. Крег отколол для себя образец.
– Похоже на золото, не правда ли?
Во время своей учебы в университете Суэйлз изучал и геологию. Он посмотрел на жилу и потер пальцами ее шершавую поверхность.
– Слишком большой кусок для золота. Скорее это пирит.
– Обманное золото, – пояснил Абару. – Люди с незапамятных времен принимают пирит за золото… Вернись, Келпи.
Песик с лаем гонялся за большой ящерицей. Абару схватил его за хвост и подтащил к себе:
– Ах ты, дуралей. Не знаешь, что эта ящерица ядовитая. Абару швырнул в нее песком, и она спряталась под большим камнем.
– Надо бы искупаться, ребята, – сказал Флинн, начиная раздеваться.
– Уже слишком поздно. Мы не успеем постирать одежду, – сказал Рэнд, глядя на свои грязные, пропитанные потом штаны и рубашку.
Они поужинали вяленым мясом, галетами и местными бобами. Затем развели огромный костер и, завернувшись в одеяла, легли поблизости. Измученные трехдневным переходом, беглецы тут же уснули.
Крегу сразу же приснилась Аделаида. Он шел за ней медленно-медленно, словно плыл. На ней было то самое нарядное платье, в котором он впервые увидел ее на губернаторском балу в день своего прибытия в Австралию. Нежно-голубое, украшенное изображениями диких цветов, птиц и бабочек. Ее распущенные длинные белокурые волосы развевались на ветру, а смех звучал как музыка.
Постепенно он догонял ее, но это происходило слишком медленно. Он весь горел страстным желанием и боялся, что, если не успеет ее догнать, не сможет удержать то, что уже давно в нем копилось.
И тут она, споткнувшись, упала, и в тот же миг он оказался на ней. Она вскрикнула, притворяясь, что испугалась. И в этот момент сон превратился в какой-то кошмар. Словно дикий зверь, он разодрал на клочки ее корсаж и впился губами в одну из ее упругих грудей, которые так ему нравились.
Неожиданно она громко закричала от боли:
– Перестань! Ты не целуешь, а кусаешь меня. «Кусаю ее? Что за чертовщина?»
А дальше происходило нечто совсем уж невообразимое. Он принялся срывать с нее платье, пока не сорвал все до нитки. Ее лицо было до неузнаваемости искажено страхом и болью. Она свела ноги, но он грубо раздвинул их коленом. И просто обезумел от страсти при виде золотистого треугольника. Заржав, словно жеребец, он с яростью вошел в нее. Она еще громче закричала, но это лишь распаляло его. При этом он смеялся каким-то нечеловеческим смехом, приводившим в ужас даже его самого.
«Да я просто настоящее чудовище!»
А дальше произошло самое ужасное. Зверь, накинувшийся на Адди, оглянулся на него через плечо. На его дьявольском лице сверкали белые клыки.
Ужас громоздился на ужас. Это было не его лицо, а омерзительное в своей красоте лицо Джона Блэндингса.
– Ах, это ты, грязный ублюдок! Тварь, мерзавец!
– Проснись, приятель, у тебя кошмар.
Кто-то тряс его за плечо. Проснувшись, Крег быстро приподнялся, едва не уткнувшись лицом в склонившегося над ним Флинна.
– О Господи!
– Что тебе приснилось, Крег? Ты весь дрожишь.
Мало того, что он весь дрожал, у него стучали зубы. Ощущая сильную слабость, весь в холодном поту, Крег закутался поплотнее в одеяло и придвинулся к догорающему костру.
– Извини, дружище, – пробормотал он.
– Что тебе, черт побери, приснилось?
– Ерунда какая-то. Ничего не помню, – криво усмехнувшись, ответил Крег.
Флинн окинул его недоверчивым взглядом, но ограничился кивком.
– Похоже, тебе неприятно вспоминать об этом твоем сне. Флинн уже давно храпел, а Крег все еще лежал с широко раскрытыми глазами, боясь снова соскользнуть в мрачную пучину кошмара. Он все еще не спал, когда первые лучи солнца пробились сквозь ветви деревьев.
День был очень жаркий, и их одежда высохла через час после того, как ее прополоскали. Абару и Келпи отправились поискать что-нибудь съестное. Через полчаса они вернулись. Абару нашел в лесу что-то вроде сладкого картофеля. Вывалив свою добычу на землю, он подобрал один клубень. Его темное лицо выражало сильнейшее недоумение.
– Посмотрите-ка, ребята.
Окружив Абару, все стали рассматривать клубень.
– Будь я проклят, если понимаю, что это такое, – признался Крег.
Среди слоя земли и песка на клубне сверкали бесчисленные крапинки золота.
– Как ты думаешь, что это? – спросил Крег Суэйлза.
– Я бы сказал, тот же самый минерал, который мы уже находили. Это место изобилует породами, содержащими кварц. В такого рода почвах обычно бывает богатое содержание пирита.
Абару приготовил тушеное мясо с дикими овощами.
– Еда вполне питательная, старина, – похвалил Флинн. – И куда лучше на вкус, чем можно было бы предположить.
Подкрепившись, они посоветовались и решили остаться в этой долине по крайней мере на несколько недель.
– А затем мы должны отыскать какое-нибудь поселение неподалеку от Батхёрста, – высказал свое мнение Крег. – И найти какую-либо работу.
– Но только не в этой одежде, – возразил Флинн, ощупывая свою куртку из шкуры кенгуру. – Появись мы в ней, нас тут же схватят как лесных разбойников.
– Дело не простое, – покачал головой Крег. – Похоже, нам придется и в самом деле стать разбойниками. Но не для того, чтобы отбирать у людей деньги, а только снимать с них рубашки и брюки.
Все рассмеялись, представив себе, как пятеро белых и один туземец срывают одежду с бельевых веревок у какого-нибудь лагеря. Затем они разбились на две группы по три человека, чтобы пополнить убывающие запасы продовольствия. Мордекай, Рэнд и Суэйлз должны были заняться ловлей рыбы, а трое остальных – охотой. В колонии давно уже иссякли запасы пороха и амуниции, и Абару научил их всех охотиться с помощью вумеры. копья и бумеранга.
Крег, самый способный из белых, наловчился с помощью вумеры довольно точно метать копье на двести футов. А с расстояния в пятьдесят футов мог точным попаданием охотничьего бумеранга расщеплять деревце толщиной в человеческую руку. Вместо удилищ использовался тростник, лианы заменяли лески, а крючки они вытачивали из костей животных.
Чтобы скоротать время, беглецы решили построить хижину из коры – на австралийский манер. Идея была удачная, потому что в тот день, когда они достроили хижину, начался дождь, продолжавшийся целых четыре дня.
Прошли еще две недели, а затем в одно прекрасное утро Крег заявил:
– Пора собирать вещички, ребята.
Они надели рюкзаки, скатали одеяла и, выйдя из долины, направились на северо-восток, в сторону Батхёрста.
В тот же день на глаза им все чаще стали попадаться приметы цивилизации – возделанное поле, пасущиеся овцы и коровы, лающие собаки; а затем они увидели вьющийся дымок над печной трубой.
– Посмотрим-ка, что там такое, – предложил Крег, и они направились в сторону дымка.
Увидев жилье, они остановились. Это была не хижина, а настоящий дом, с выбеленными стенами, с кирпичным крыльцом, трубой и крышей из сланцевых плит.
– Только посмотрите. Точно такой же дом, как в Новом Южном Уэльсе. Лайт был прав, эти новые земли быстро осваивают.
– Заглянем внутрь? – спросил Флинн. Крег пожал плечами.
– А почему бы и нет? Пошли.
Они подошли к дому. Передняя дверь была открыта, и, поднявшись на крыльцо, Крег постучал по косяку:
– Эй, кто-нибудь есть дома?
Из боковой комнаты, шаркая ногами по полу, вышла молодая женщина и уставилась на них в испуге. Ее страх был вполне объясним. С длинными косматыми волосами и бородами, в одеждах из шкур, они, должно быть, казались ей настоящими дикарями.
Чтобы успокоить ее, Крег приветливо улыбнулся:
– Доброе утро, мэм. Вы не возражаете, если мы попьем воды из вашего колодца?
Женщина утвердительно кивнула. Рядом с ней, держась за ее длинную черную юбку, стояли двое сопливых ребятишек. Они смотрели на пришельцев широко раскрытыми глазами.
Женщина была очень недурна собой, ее крепкие груди были заметны даже под бесформенной, слишком просторной блузой. В модном платье она приковывала бы к себе все взгляды. Но было очевидно: здесь, в глуши, работая с восхода и до заката, она уже в тридцать лет превратится в пожилую женщину.
Заметив, что Крег смотрит на ее мозолистые руки, она спрятала их за спину. Сглотнув, сказала:
– Мой муж рядом, и он вооружен. Крег рассмеялся:
– Как вы сами видите, у нас нет с собой оружия. Успокойтесь, мэм, мы вовсе не лесные разбойники. Спасибо за разрешение напиться.
Они подошли к колодцу и опустили бадью в воду.
Пока они наполняли свои фляжки, появился глава семейства с большой косой. Рядом с ним бежала крупная овчарка; шерсть ее поднялась дыбом, когда она заметила маленького Келпи. Келпи, однако, ничуть не испугался и яростно залаял. Абару похлопал его по спине:
– Успокойся.
Крег помахал рукой хозяину, рыжебородому крепкому малому с редеющими волосами того же цвета. За поясом у него был внушительных размеров пистолет.
– Добрый день, – поздоровался Крег.
Мужчина пробурчал что-то невнятное и, положив ладонь на рукоять пистолета, осторожно подошел к колодцу.
– Откуда вы? – спросил он.
– Из Парраматты, – последовал откровенный ответ. – Пришли поискать работу в Уэстморленде.
– Это правда? – Рыжебородый с недоверием посмотрел на одежду пришельцев.
– Да, сэр, мы сезонные рабочие, овцеводы. Нам говорят, что делать, и мы делаем. Вот я работал на ферме у Мак-Артура. Сначала объездчиком, а потом стригалем. А мой приятель – тот подсобный рабочий.
В пытливых серых глазах по-прежнему сквозило недоверие.
– Странно, что рабочие с таким опытом блуждают как бродяги.
– А как ты сюда попал? Наверное, так же, как и мы. Услышал, что здесь перед всеми открываются большие возможности? Выхлопотал себе земельный участок?
Крег почувствовал, что говорит не то, что надо, и следующие слова хозяина подтвердили его догадку:
– Ты говоришь глупости, приятель. Если ты из Парраматты, то должен знать: правительство пока не раздает здесь землю. Ты просто столбишь какой-нибудь участок и начинаешь работать. Таких, как мы, называют скваттерами. – Он обхватил пальцами рукоятку пистолета.
– Вы каторжники, верно? Крег поднял руки.
– Освобожденные. Мужчина сплюнул.
– Да уж сразу видно. – Он ухмыльнулся, показывая кривые редкие зубы. – Послушайте, мне наплевать, кто вы такие, лишь бы вели себя тихо.
– Ты же видишь, мы не вооружены. Нам бы только одежку поприличнее. Что бы ты мог посоветовать?
– А деньги у тебя есть, приятель? Тут неподалеку, на окраине городка, торгует один еврей. Но торгует себе не в убыток.
– Хорошо, мы заглянем к нему. Всего тебе доброго. Тебе и твоей миссис.
Они направились в сторону Батхёрста. Келпи, все время оглядываясь, ожесточенным рычанием продолжал бросать вызов огромному псу.
– Ты бы лучше помолчал, Келпи, – посоветовал Флинн. – Он тебя запросто проглотит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40