Не думаю, что это когда-нибудь произойдет. Никому это не удастся – узнать, какая ты настоящая, Келли. Все равно, что искать выход из лабиринта. Возможно, я снова буду испытывать к тебе ненависть. Но после того, что я видела сегодня, я всегда буду тебя уважать. Брюс и отец, когда-то гордые и независимые, хнычут, как малые дети. Стыдно смотреть на них. И только ты одна осталась сильной, Келли. Ты утираешь им носы, шлепаешь их по попкам. Ты восстанавливаешь семью. Если бы только я могла быть такой же! Сегодня я попробую, обещаю тебе.
– Я польщена. – Келли прикусила губу. Ее будоражили непонятные чувства, вызванные безоглядной доверчивостью девушки. – Крис… по поводу сегодняшнего вечера… Знаешь, иногда можно перестараться в самоутверждении. А если…
Послышался звонок. Момент был упущен. Вот и очередная плата, подумала Келли.
Лицо Крис озарилось. Казалось, все разговоры с Келли забыты.
– Это, наверное, Хэм!
Все еще ощущая непривычное смятение чувств, Келли стояла у открытой двери, наблюдая за тем, как они спускаются по ступеням к автомобилю Хэма. Слава Богу, сегодня он приехал не на грузовике, подумала она.
– Ты купил новую машину? – спросила Крис.
– Нет, это подержанная. – Любая покупка почему-то повергала Хэма в страшную неловкость. – Я купил ее у Рэя Нунэна. Уолт уволил его на прошлой неделе. Заказов на сланец нет уже полмесяца, с тех пор как началась заваруха на Уолл-стрит. Я заплатил Рэю намного больше, чем стоит эта развалина. Но ему же надо как-то продержаться, пока все это не закончится. Я слышал, твои тоже пострадали от крушения на бирже, Крис.
– Как все остальные. – Она села в машину, придвинулась ближе к нему. – Но мы продержимся. У нас ведь есть мост. Так же как и у тебя. Но главное, у нас есть Келли. Ее ничто не может сломить.
Он молчал.
Через некоторое время после того, как они отъехали от дома, он заметил нечто необычное в поведении Крис. Только что она была полна теплоты и нежности по отношению к нему, а в следующий момент без всякой видимой причины внезапно отдалилась. Сидела холодная и отстраненная.
Крис настороженно рассматривала Хэма. Она чуть не забыла о советах Келли.
За свою жизнь Хэм всего дважды бывал внутри клинтонской пресвитерианской церкви. Один раз его пригласили на благотворительный ужин. Еда в коробках продавалась на аукционе мужчинам и юношам. Тому, кто платил за свою коробку больше других, предлагалось разделить содержимое с женщиной, которая его готовила. Хэм заплатил тогда пятьдесят центов и разделил еду с Мэри Спарк, прыщавой девушкой, у которой дурно пахло изо рта. Во второй раз он попал в церковь вместе с отцом и матерью в День примирения. Тогда там поминали американцев, погибших во время войны Севера и Юга.
Ко Дню всех святых большой прямоугольный зал церкви украшали дети, изучавшие здесь Библию на специальных занятиях. Повсюду висели красочные открытки, силуэты ведьм, черных котов и прочего. Светильники украсили гирляндами из початков кукурузы и плетеной соломы. У стены, противоположной входу, стоял длинный стол с сандвичами, салатами, фруктами и огромной чашей пунша. По боковым стенам громоздились друг на друге складные стулья.
Вначале Хэм вовсе не собирался идти на этот танцевальный вечер. Но однажды вечером в первых числах сентября получилось так, что он захватил на почте корреспонденцию для Кэмпбеллов вместе со своей собственной и решил отвезти им на ферму. Люси подошла к его машине и без обиняков предложила сопровождать ее на этот праздник. Он тогда сказал первое, что пришло в голову:
– Сожалею, но я уже пригласил другую девушку.
В тот же вечер он отправил Крис письмо с приглашением. Неприкрытая сексуальность Люси его отпугивала. С Крис же он чувствовал себя в безопасности. И он любил Крис. Не так, как ей хотелось. Но она, к счастью, никогда не пыталась давить на него, чего в любой момент можно ждать от Люси. Хэм уже смирился со своей импотенцией. Он проклят с того жаркого дня бабьего лета, когда они с Келли убили отца шесть лет назад.
Впрочем, слово «смирился» не совсем верно передавало то состояние, в котором пребывал Хэм все эти годы. Правда – хотя он и не хотел ее признавать – заключалась в том, что он отдавался своему несчастью с наслаждением святого.
Как-то он вернулся с поля домой и застал Крис в своей постели. Он откинула простыню и предстала перед ним обнаженной.
– Хэм, люби меня! Я так долго тебя жду! Ты мне так нужен, дорогой!
Она была прекрасна! Слезы подступили к его глазам, затуманивая восхитительное видение. Она жаждала его.
– Крис… прошу тебя… не надо… – Он отвернулся.
– Ладно, пусть у меня нет гордости. Можешь думать обо мне как о шлюхе. Все эти годы я берегла себя для тебя. Это ненормально. Когда мужчина и женщина любят друг друга так, как мы, они должны быть вместе, слиться друг с другом.
Он затряс головой. Солгал ей:
– Крис… я не люблю тебя. Это будет нехорошо. Ты слишком много для меня значишь, чтобы я воспользовался…
Она тихо заплакала.
– Я не верю тебе, Хэм. Ты любишь меня. Ты сам столько раз говорил, что любишь.
Его широкие плечи опустились. Он тяжело вздохнул.
– Да… но не так. Ты очень дорога мне… Мы оба были детьми… я тогда не знал, что такое любовь. Я и теперь ни в чем не уверен.
В его неуверенности она усмотрела новую – пусть и слабую – надежду.
– Я не откажусь от тебя, Хэм Найт. Я уверена: я люблю тебя. А любовь обычно передается. Ну а пока… почему ты не можешь принять меня просто как женщину? Как любую женщину… Хэм… – Она с трудом перевела дыхание. – У тебя когда-нибудь была женщина? Хэм…
Он съежился от боли и унижения.
– Да… У меня была женщина.
Опустив голову, он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Встретившись в следующий раз, оба сделали вид, что ничего не произошло. Ни один из них даже не упомянул об этом эпизоде. У Хэма иногда возникало ощущение, что они с Крис словно подвешены во времени, подобно любовникам, о которых он читал у Данте в его «Аду». Любовникам, наказанным за прелюбодеяние тем, что они вновь и вновь, изо дня в день, переживают свой грех. Для него и Крис время тоже как будто остановилось по чьему-то велению.
По дороге в Клинтон он заметил произошедшую в ней перемену. Окинул ее взглядом.
– Мне нравится твое платье.
– В самом деле? Я не надеялась, что ты обратишь внимание.
– В этом платье на тебя трудно не обратить внимание.
Он не спускал глаз с ее декольте. Крис распахнула пальто, больше обнажила грудь.
– Ты считаешь, что я в нем выгляжу как шлюха?
– Я этого не говорил.
Она засмеялась вульгарным смехом, какого он у нее никогда не слышал.
– Что ж, может быть, сегодня я и хочу выглядеть потаскушкой. Хэм задумался. Не означает ли эта перемена, что ей больше не под силу выдерживать их теперешние отношения?
Войдя в танцевальный зал, Крис начала демонстративно выказывать ему свое пренебрежение. Во время танцев обращала больше внимания на других мужчин, чем на Хэма. Обычно две пары составляли один квадрат и танцевали вместе до перерыва. По ходу танца Крис и Джейк Спенсер – партнер слева – начали отчаянно флиртовать.
Джейк Спенсер, блондин с мучнистым цветом лица и бегающими голубыми глазами, был из компании, с которой проводила время Люси Кэмпбелл. Из-под закатанных рукавов его красной клетчатой рубашки виднелись крепкие мускулы. Время от времени он выходил в центр своего квадрата и показывал партнерам новые замысловатые па, вызывавшие критические замечания пожилых консервативных зрителей, либо стоял, засунув пальцы за пояс своих ливайсов, притопывая каблуком со стальной набойкой в такт музыке.
Играл оркестр из скрипки, бас-гитары и банджо.
…Двое пройдите вперед,
встаньте напротив партнеров…
Хэм пытался поймать взгляд Крис. Но она не спускала глаз с Джейка. На Хэма же не обращала никакого внимания, словно они и не знакомы вовсе.
Двое джентльменов пройдите вперед.
Делайте, как я говорю.
Хэм прошел вперед, присоединился к Крис.
– Вы с Джейком давно знаете друг друга? – небрежно спросил он.
Ее сердце забилось сильнее. Он ревнует!
– Я знала его еще в школе. С тех пор он очень возмужал. Такой зрелый, тебе не кажется?
Хэм проворчал что-то нечленораздельное, но отнюдь не одобрительное.
Теперь повернитесь,
Поприветствуйте партнеров.
– Я слышала, он водит новый «додж». А чем он вообще занимается? Что у него за бизнес? Наверное, очень прибыльный. В буфете он вытащил толстую пачку долларов.
Хэм припомнил слова Уолта Кэмпбелла о Джейке Спенсере.
– Похоже, бутлегеры не очень пострадали от кризиса, – заметил он со злобным удовлетворением.
– Я этому не верю. Джейк – настоящий джентльмен.
Возьмите вашу даму
и пройдите с ней по залу.
Джейк Спенсер увел Крис. Хэм оказался в паре с хорошенькой рыжеволосой девушкой в клетчатом хлопчатобумажном платье. Крис и Джейк шли впереди. Они хорошо смотрятся, не мог не признать Хэм. Красивая пара. Сам он, со своими большими ногами, с трудом выполнял замысловатый тустеп вдоль стен зала. Да еще поза такая неудобная – руки скрещены впереди, он держит правой рукой левую руку партнерши, его левая рука в ее правой руке. Джейк и Крис скользили в ритме танца как одно целое. Хэм же словно боролся со своей партнершей и чуть не свалил ее с ног неловким движением бедра.
– Все отдыхают! – выкрикнул наконец распорядитель. Пары остановились, зааплодировали музыкантам. Процессия, двигавшаяся вдоль стен, распалась. Все пошли искать своих партнеров. Хэм поблагодарил рыжеволосую девушку, извинился за свою неуклюжесть. Огляделся в поисках Крис, но та ушла вместе с Джейком.
Хэм напряженно оглядывал зал поверх голов и наконец увидел Крис. Они с Джейком стояли у чаши с пуншем. Кровь бросилась Хэму в лицо. Нет, это не ревность. Он ведь сам всегда говорил Крис, что ей нужно встречаться с другими мужчинами. Сейчас он убеждал себя в том, что задет лишь ее незаслуженной грубостью.
Так он стоял в стороне, наблюдая за ними. Джейк налил пунша в бумажные стаканы и повел Крис сквозь толпу в уютный уголок, где было меньше народа. Руку он держал на ее талии с видом собственника.
Чем дольше Хэм наблюдал за ними, тем большее отвращение испытывал. Крис вела себя как глупая, легкомысленная школьница. Прыскала и хихикала, что бы ни говорил Джейк, кокетливо наклоняла голову то вправо, то влево, опускала ресницы. Они стояли почти вплотную друг к другу. Джейк беззастенчиво пожирал глазами ее глубокое декольте.
Увидев, что Джейк вынул из кармана брюк фляжку и разбавил жидкость в их стаканах, Хэм с трудом подавил желание вмешаться. Он понимал, что этого нельзя делать. Крис – взрослая женщина, ей двадцать четыре года. Она имеет право выпить, если ей хочется. Все так… Но Хэма беспокоил ее выбор партнера. Вернее, партнеров. К ним присоединились двое дружков Джейка Спенсера. Один – приземистый круглолицый рыжеволосый Рэй Шаффельмайер – успел прославиться приступами пьяного буйства. Ему даже дали прозвище Чокнутый, которое верно определяло его нрав. Чокнутый единственный во всем округе Саратога имел автомобиль с затемненными стеклами.
Второй – маленький щуплый Леон Баллард, с резкими чертами лица и глазами как бусины – в 1921 году привлекался к судебной ответственности за то, что проник в девичий туалет в клинтонской школе и обнажился перед девочкой.
Внезапно кто-то с силой хлопнул Хэма по спине.
– Хэм Найт! Как поживаешь?
Хэм узнал парня, с которым учился в математическом классе во время своего последнего семестра в клинтонской школе.
– Бак Ивэнс! Как здорово снова встретиться!
Они обменялись рукопожатиями, приветственными фразами. Через пять минут Хэм извинился:
– Мне надо найти свою девушку.
Прошло не больше пяти минут, но Крис исчезла. Хэм оглядел весь зал. Ее нигде не было.
Крис, кокетничая с Джейком, наблюдала за Хэмом из своего угла. От нее не укрылись яростные взгляды, которые он кидал на них. Она видела, что он злится. А когда Джейк налил виски в ее чашку с пуншем, Хэм так разъярился, что Крис едва не расхохоталась. Впервые за всю историю их отношений Крис почувствовала свою власть над Хэмом. И ей захотелось большего. Она приложила руку ко лбу.
– Здесь так душно, Джейк. Давай выйдем на свежий воздух. Он смотрел на нее смеющимися глазами.
– Отличная мысль. Ну пока, ребята.
Он кивнул Рэю и Леону. Крис не заметила, как он подмигнул дружкам.
Поднимаясь по ступеням впереди него, Крис внезапно почувствовала, как мороз прошел по коже. Интуитивное предостережение, на которое она не обратила внимания.
Они остановились на крыльце, глядя на темную парковочную площадку. Крис обхватила руками плечи.
– Прохладно. Надо было взять накидку.
Джейк негромко рассмеялся.
– Я знаю лучший способ тебя согреть. – Он подошел сзади, обхватил ее руками. – Ну как? Лучше, чем твоя старая накидка?
Крис попыталась перевести все в шутку, не желая устраивать сцену:
– Джейк, мне совсем не холодно.
– Конечно, нет.
Она попыталась развести его руки, но он оказался слишком сильным.
– Пожалуйста, не надо. Кто-нибудь выйдет и увидит нас. Хэм!
Она хотела вызвать в нем ревность, но если он сейчас выйдет и увидит эту сцену, он может подумать, будто она сама этого захотела.
– Никакой закон не запрещает парню приласкать свою девушку. Так ведь?
От него пахло табаком, виски и потом.
– Я не твоя девушка. Отпусти меня.
Джейк ослабил объятие и повернулся к ней лицом.
– Как насчет поцелуя, куколка?
Он искал губами ее губы, однако Крис оказалась проворнее: выскользнула из его рук, побежала к двери. Там стоял Леон Баллард, загораживая вход. Крис охватила паника. Вот что она наделала! Приглушенно вскрикнув, она сбежала по ступеням, обогнула церковь… и попала прямо в объятия Рэя Шаффельмайера. В лунном свете он напоминал ухмыляющуюся горгулью.
Крис отчаянно закричала. Последовал мощный удар по губам. Другая рука крепко ухватила ее за талию. От боли и ужаса из глаз ручьями полились слезы, ослепляя ее. Как в тумане, она увидела три темные фигуры, окружившие ее. Нет, это происходит не с ней! Это ночной кошмар. Она сейчас проснется.
В затуманенное сознание проникли голоса, отдаленные, неясные, нереальные:
– Несите ее в машину. Быстрее, пока ее кретин не пустился на поиски.
Ее подняли в воздух. Огромная рука продолжала зажимать рот и нос. Крис чувствовала, что задыхается. Ее кинули на пол под заднее сиденье. Рот, наконец, освободили. Теперь она могла вздохнуть. Спину придавила чья-то нога. Все вокруг плыло и кружилось. Она прикрыла глаза, чтобы остановить головокружение.
– Ну давай, Леон, двигай.
Взревел мотор, из-под колес посыпались камни. Последовал толчок. Нога, прижимавшая Крис к полу, поднялась.
– Ну, как мы себя чувствуем, куколка? Можешь подняться, если обещаешь хорошо себя вести.
Крис подняла голову и увидела ухмыляющееся лицо Джейка Спенсера. Поднялась на колени. Попыталась заговорить, но голос не слушался. Он кинул ей фляжку.
– На, приложись. Это тебя взбодрит.
– Куда вы меня везете? – Страх все сильнее охватывал ее.
– Ты же так боялась, что кто-нибудь увидит, как мы целуемся на крыльце. Вот я и подумал: поедем-ка в какое-нибудь укромное местечко. Ну, поднимайся, куколка. Садись сюда, между мной и Рэем. Познакомимся поближе.
Чьи-то руки обхватили ее под мышками, приподняли, и она упала на сиденье между ними двумя.
– О, пожалуйста… – простонала она. Джейк хохотнул.
– Слышите, ребята? Она уже просит, не может ждать. О, пожа-а-луйста… Я тебя сразу вычислил, как только ты вошла в зал в этом красном платье. Настоящая куколка. У-тю-тю-тю!
Крис оттолкнула его руку.
– Прекрати! Я никуда с вами не поеду, мерзавцы!
– Ну вот, теперь мы уже мерзавцы. Слышали, ребята? Кончай притворяться! С первого момента, как ты меня увидела, ты помираешь, дождаться не можешь. Твой парень идиот, потому ты и натянула ему нос.
– Ты ничего не понимаешь! Я только хотела заставить его ревновать.
Ее слова вызвали взрыв бурного веселья. Люди, проезжавшие мимо, вероятно, принимали их за молодежную компанию, которая просто поехала повеселиться.
Джейк обхватил ее мощной рукой, не давая двинуться. Другая рука шарила по ее груди.
– Так, значит, весь вечер ты старалась вызвать в нем ревность? А я-то думал, ты выставляешь передо мной свои шикарные сиськи. Ну хватит ломать комедию! Ты здесь никого не одурачишь. Я встречал таких, как ты. Все вы одинаковые притворщицы. Сначала раздразните парня, а потом, когда он хочет получить свое, притворяетесь, будто не понимаете, чего он добивается. – Он заговорил фальцетом, передразнивая ее: – «Здесь так душно, Джейк. Давай выйдем на свежий воздух». Все бабы – обманщицы, так ведь, ребята? Делают вид, будто им это вовсе не нужно, и все только для того, чтобы наутро посмотреть в зеркало и сказать себе: я не виновата в том, что произошло, я этого не хотела.
Крис откинула голову назад и завыла, словно испуганное животное:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43