Он выругался про себя, когда по щекам сестры потекли слезы и она затряслась от рыданий. Для женщины неестественно так долго о своем поклоннике. Почему Сюзанна не может смириться с фактом, что Билли мертв, и заняться своей собственной жизнью? Как долго она собирается скрываться в доме, отказываясь от действительности? Джи-Джи почувствовал угрызения совести. Если бы он был более сдержанным. Если бы он только не вышел тогда из себя…Джи-Джи нежно обнял Сюзанну и погладил ее по голове. Она была единственным человеком в мире, кого он действительно любил, и он почти уничтожил ее.Он держал ее в своих объятиях, пока она не успокоилась, а затем помог подняться по ступенькам в свою комнату. Он отвернулся, пока она укладывалась в постель, затем сел рядом с ней и держал ее руку до тех пор, пока она не заснула.Когда Джи-Джи вошел в салун «Черная Лошадь», там было оживленное столпотворение, и он довольно улыбнулся. Сегодня будет хороший сбор. Он обвел глазами комнату. Мэтт играл в покер с четырьмя мужчинами. Над столом висело тяжелое сизое облако дыма, на кону стояла большая куча денег. Таккер почувствовал восхищение, когда увидел, как Мэтт тасует колоду карт. Это был поразительный человек, поистине поразительный. Движения его пальцев были быстрыми и проворными.Таккер увидел, как Лэйси подошла к столу мужа с бутылкой виски и стаканами. Он купил для нее новое платье, и она выглядела восхитительно. Платье было из черного атласа с низким вырезом, оно плотно облегало талию и переливалось на бедрах. Дж. Дж. Таккер ощутил в груди укол ревности, когда Лэйси нагнулась и быстро поцеловала мужа.Случилось так, что как раз в этот момент поднял глаза и встретился взглядом с Таккером. Он безошибочно разгадал кроющуюся в его глазах ревность. У него не осталось никаких сомнений, что Таккер испытывает желание. Его лицо окаменело, а глаза предупреждающе вспыхнули, что не осталось незамеченным. Пожав плечами и натянуто улыбаясь, владелец салуна пошел к бару и налил себе порцию бурбона.Мэтт тяжело вздохнул. Рано или поздно у него с Таккером будут неприятности. Он видел, как Джи-Джи следит глазами за Лэйси. Часто во время разговора с ней он находил предлог, чтобы дотронуться до нее. Временами это было только короткое поглаживание по спине, а временами он клал ей на плечи руку и ободряюще сжимал, особенно когда у нее была тяжелая ночь. Лэйси считала, что Таккер просто дружески относится к ней. Но Мэтт думал другое. У Джи-Джи не было интереса быть другом Лэйси. Он хотел ее, хотел так, как мужчина хочет женщину.Лишь после полуночи толпа посетителей рассеялась, и в салуне наступила тишина. Лэйси сидела рядом с Мортом, пианистом, весело болтая с ним, пока он наигрывал меланхолическую балладу. Мэтт отдыхал за карточным столом, раскладывая солитер. В этот момент в салун вошли трое. Мэтт почувствовал толчок внутри, когда они направились к его столу и сели. Они были все здесь, три человека, которые обвинили его в убийстве Билли Хендерсона.Мэтт почувствовал, как у него пересохло во рту, пока он тасовал карты.— Ты ведь новенький здесь, так? — спросил Тоби Питмэн.Мэтт кивнул. Он помнил Питмэна еще с суда. Питмэн был самым настойчивым из обвинителей, его свидетельские показания были настолько достоверными и убедительными, что лишили присяжных тени сомнения.Питмэн хмыкнул.— Твое лицо мне кажется знакомым. Может, я тебя видел в городе раньше?— Сомневаюсь, — ответил Мэтт. Он быстро и уверенно раздал карты.Питмэн снова хмыкнул.— Я не расслышал твое имя.— Я не называл его.— Есть причины? Мэтт пожал плечами.— Я не думал, что это важно. Лайдж Таннер прочистил горло.— Нам просто всегда хочется, чтобы игра была дружеской. Меня зовут Лайдж. Этот человек — Рауль Гонсалес, а это Тоби Питмэн. Мы работаем на ранчо Рокин Дабл Ю. Тоби у нас за старшего.Мэтт кивнул.— Моя фамилия Уолкер.Они доиграли партию без разговоров, заявляя лишь о своих ставках или пасуя. Таннер выиграл партию и с усмешкой сгреб свой выигрыш.В течение следующего часа Мэтт внимательно изучал их. Тоби Питмэн был отчаянный спорщик и горький неудачник. У него было ястребиное лицо с бледно-голубыми пронзительными глазами. Его руки были похожи на бревна, таких огромных ладоней Мэтт еще не видел. Лайдж Таннер был молодым парнем с песочными волосами и карими глазами. Он был плохим игроком, потому что по его глазам можно было легко определить, хорошие у него карты или плохие. Рауль Гонсалес редко открывал рот. Это был осторожный игрок, которого было не так легко обвести вокруг пальца, да и сам он не давал для этого особых шансов.Мэтт раз за разом ловил на себе взгляд Питмэна. Его глаза были задумчивыми, и Мэтт понял, что Тоби Питмэн пытается вспомнить, где он мог видеть игрока раньше.Они играли до часу ночи, а затем по приказу Питмэна все трое вышли из салуна.Мэтт глубоко вздохнул, когда увидел, что ковбои ушли. Пройдет не так уж много времени, когда Питмэн вспомнит, где видел Мэтта, а тогда, похоже, все черти набросятся на него.—Ты выглядишь озабоченным, — заметила Лэйси, подойдя сзади к Мэтту и положив руки ему на плечи. — Что случилось?У нас остается все меньше времени, — ответил Мэтт. — Я должен выяснить, кто убил Билли Хендерсона до того, как Тоби Питмэн вспомнит, где мы встречались раньше.Он задумчиво стал тасовать карты, и каждый раз сверху оказывался пиковый туз. Но он думал совсем не о картах. Он думал о той ночи, когда был убит юный Билли Хендерсон, пытаясь вспомнить, что же тогда произошло. Он уставился на картину, висевшую на стене за стойкой бара. Той ночью он в одиночестве сидел за последним столом в глубине комнаты. Питмэн, Гонсалес и Таннер стояли в дальнем конце бара с Билли Хендерсоном. Они были уже довольно пьяные и с каждой новой порцией виски вели себя все более шумно и вызывающе. Бармен попросил их утихомириться, но они лишь рассмеялись и посоветовали ему заниматься своим делом. Мэтт вспомнил, как Хендерсон стал хвастаться, как хорошо он держит в руках револьвер…— Мэтт, пошли домой.— Хорошо.Бросив на стол карты, Мэтт взял пальто и шляпу, и они вышли из салуна.— Я просто валюсь с ног, — сказала Лэйси, когда они шли по дороге к гостинице.— Почему бы тебе не бросить эту проклятую работу? — сердито спросил Мэтт. — Мне ненавистно видеть тебя каждую ночь в этом проклятом салуне, видеть, как мужчины пялятся на тебя, как будто ты кусок свежего мяса.— Это совсем не так, — запротестовала Лэйси. — Большинство из них относятся ко мне с уважением.— Они могут относиться с уважением, — возразил Мэтт, — но они все думают, как бы затащитьтебя минут на десять в постель.—Мэтт!— Это правда, и ты знаешь это.Лэйси уставилась на Мэтта в немом изумлении. Она все это время знала, что Мэтт не одобряет работу в салуне «Черная Лошадь», но он никогда раньше так не злился из-за этого.— Что действительно тебя беспокоит? — спросила Лэйси.Мэтт глубоко вздохнул, и напряжение, которое он ощущал в течение всей ночи, немного спало.— Таккер. Его глаза следят за каждым твоим движением.— Джи-Джи? Он никогда словом или делом не переходил черту. Ни разу.— Он все время думает об этом.Мэтт внезапно остановился, когда они прибзились к аллее около гостиницы.— Тише, — прошептал он низким голосом.— В чем дело? — Лэйси тоже перешла на шепот.— Я думаю, за нами следят. Перейди на другую сторону улицы и иди к гостинице.— Что ты собираешься делать?— У меня нет времени на объяснения. Делай то, что я говорю.Он легонько толкнул ее, а затем громко и сердито произнес:— Ах ты, шлюха! Если я еще раз увижу, что ты заигрываешь с кем-то, то сниму ремень и надаю тебе.Он снова пошел вперед, а затем нырнул в аллею и стал прислушиваться, склонив набок голову, к звукам, которые указывали, что за ним продолжают следить.Темный силуэт появился у входа в аллею, замер на мгновение, а затем продолжил свой путь. Бесшумно, как кошка, Мэтт зашел сзади и ткнул ему в спину ствол револьвера.— Ты меня ищешь? — вкрадчиво спросил он. Лайдж Таннер энергично затряс головой.— Нет. Я иду домой.— Действительно? С каких пор Рокин Дабл Ю переместилось в город?Лайдж Таннер проглотил ком в горле.— Я шел совсем не на ранчо. Я хотел повидать свою мать. Она живет в пансионе у Адамсов.— Не слишком ли поздно, чтобы ходить в гости, а?— Она… она больна. Я был с ней все последние несколько дней.— Ты лжешь, — спокойно сказал Мэтт. — Зачем ты следил за мной?— Мне приказал Питмэн. Он сказал мне проверить книгу в гостинице, чтобы узнать, под каким именем ты записан. Он думает, что видел тебя, и мучается, что никак не может вспомнить.— Почему бы ему самому не заняться вынюхиванием?Таннер пожал плечами.Не знаю. Он мой босс, и я делаю, как он скажет. Он не любит лишних вопросов.— Ты был в салуне в ту ночь, когда убили Билли Хендерсона? — спросил Мэтт, сильнее ткнув стволом револьвера в спину Таннера. — Что там случилось?— Какой-то незнакомец хладнокровно застрелил Билли.— Просто так? Застрелил без всякой причины?— Он был пьян. Незнакомец, я имею в виду. Не знаю, может, это был несчастный случай.— Двигайся, — отрывисто сказал Мэтт. — Иди, откуда пришел, и не оглядывайся.Таннер кивнул, у него пересохло во рту, а ладони внезапно стали влажными от пота. Сжав по бокам руки, он двинулся в обратном направлении, в любой момент ожидая получить пулю в спину.Мэтт остался на месте, глазами провожая Лайджа Таннера. Когда тот подошел к салуну, К нему приблизилась темная фигура. Мэтт нахмурился, узнав Дж. Дж. Таккера. Он не покидал своего укрытия в аллее до тех пор, пока оба не скрылись из виду.Лэйси ожидала его в вестибюле гостиницы, ее лицо было бледным.— Все в порядке? — озабоченно спросила она.— Да-а. Пойдем спать. Я устал.B комнате Мэтт поднес спичку к лампе и сел на край кровати, наблюдая, как Лэйси раздевается. Она двигалась с подлинно женским изяществом, наблюдать за ней было сплошным удовольствием, и он улыбнулся, понимая, что своей соблазнительной манерой поведения она пыталась вытеснить у него из головы мысли о неприятностях. И это сработало. У Мэтта пересохло в горле, когда она выскользнула из платья и медленно, вызывающе сняла с себя нижнее белье, оставшись перед ним только в черных вязаных чулках и подвязках. Он почувствовал, что сердце заколотилось в груди, когда она расстегнула чулки, скатала их с ног, сняла пояс с подвязками, а затем скользнула в постель и похлопала по месту рядом с собой приглашающим жестом.— Потаскуха, — проворчал Мэтт, быстро сбросив с себя одежду, и скользнул в постель.Ее кожа была мягкая и теплая, а губы покорные и страстные. Его руки проникли в копну ее волос, любовно поглаживая длинные шелковистые пряди, которые извивались между его пальцев так, будто жили своей собственной жизнью. Его руки скользнули по ее плечам и спине, нежно обвели очертания ее бедер и мягких округлых ягодиц.Она была здесь, с ним, и на несколько коротких мгновений он забыл обо всем кроме наслаждения от ее ласки и радости обладания ею.И только позднее, когда Лэйси мирно спала рядом, положив голову ему на плечо и обвив ногами его ноги, к Мэтту снова вернулись мрачные мысли. Он поступил глупо, что привез Лэйси в Солт Крик. Если он не сможет восстановить события той ночи, то его, скорее всего, прикончат или он угодит в тюрьму. В любом случае, Лэйси останется одна, и Дж. Таккер бросится на нее, как волк на запах свежей крови. Таккер. Без всякого сомнения, он хочет Лэйси. Будь он проклят.Мэтт уставился в темноту. Лайдж Таннер, Тоби Питмэн, Рауль Гонсалес. Кто из них убил Билли Хендерсона? Это то, что ему необходимо узнать, и поскорее, пока Питмэн не сложил два и два и не вспомнил, где он видел Мэтта раньше. А что Таккер? Где его место в этой головоломке? Мог ли Джи-Джи убить Билли Хендерсона? Это было бы смешно. Какой смысл ему убивать парня своей сестры? И по какой причине ему понадобилось встречаться с Лайджем Таннером на темной аллее поздно ночью? Вопросы, одни вопросы, на которые пока нет ответа. * * * Следующие три дня Таннер, Питмэн и Гонсалес каждый вечер наведывались в салун «Черная Лошадь». И каждый вечер они садились за стол Мэтта.«Действуют мне на нервы», — мрачно решил Мэтт. И это им удавалось. Питмэн следил за каждым его движением, его глаза были настороженные и задумчивые, когда он пытался определить, где он видел Мэтта раньше.Черт знает для чего, Мэтт раздавал карты так, что Питмэн проигрывал каждую партию. Танер и Гонсалес подшучивали над его неудачей до тех пор, пока Питмэн не обрушил свой мясистый кулак на стол. Виски Таннера выплеснулось через край стакана, и на зеленом сукне образовалось темное пятно.— Может быть, не в удаче дело, — пробурчал Питмэн, сверля Мэтта бледно-голубыми глазами. — Может быть, дело в том, кто раздает карты.— Значит, вы считаете, что я мошенничаю? — мягким голосом спросил Мэтт.— Чертовски верно!— Я требую, чтобы вы доказали это.— Я докажу. Дайте мне взглянуть на эту колоду.Пожав плечами, Мэтт подвинул карты Питмэну и снисходительно улыбался, пока тот просматривал одну за другой все карты.— Что случилось? — раздался низкий требовательный голос Таккера.Мэтт отодвинулся от стола, его рука упала на колено.— Этот человек считает, что я мошенничаю.— Это так?— Конечно, нет, — ответил Мэтт, и эта ложь легко слетела с его языка.— Если тебе не везет за этим столом, садись за другой, — сказал Таккер Питмэну. — Я не хочу никаких неприятностей.— Он мошенничает, говорю вам, — настаивал Питмэн.Таккер сунул руку в карман и вытащил новую колоду карт.— Вот, вскрой эту колоду сам, Тоби. Она совсем новая. Печать еще не сломана.Питмэн взял колоду и проверил печать, затем поддел ее ногтем большого пальца и сорвал. Он перетасовал карты и раздал их. Мэтт не рассмеялся вслух, когда взял свои карты. У него была пара тузов и пара королей. Лицо Питмэна побагровело от злости, когда он вновь проиграл Мэтту партию.Позднее дома Лэйси качала головой, слушая рассказ Мэтта.— Даже после того, как он сам раздал карты, все равно он не мог выиграть, — рассмеялся Мэтт. — Ты бы видела его лицо, когда я собирал выигрыш.— Я видела, — с тревогой сказала Лэйси. — Он выглядел так, будто хотел убить тебя.— Думаю, да, Лэйси, девочка. Думаю, что хочет.— Тогда над чем же ты смеешься?— Черт его знает, — сказал Мэтт.— Мэтт, может, нам уехать отсюда?— Куда? Я не могу всю оставшуюся жизнь оглядываться через плечо, постоянно ожидая чего-либо, и собирать эти объявления о розыске. Я не смогу так жить, Лэйси, и я уверен, что ты тоже.— Мэтт.Что-то в ее голосе заставило его сердце биться сильнее.— Что, милая?— Я беременна.— Беременна! — Его глаза скользнули по ее животу. Он был все еще плоский, и он поднял на ее лицо. Затем медленно покачал головой, отказываясь верить ее словам. Только ребенка им сейчас не хватало. — Ты уверена?— Да. Пожалуйста, давай уедем отсюда, пока не стало слишком поздно. Я хочу, чтобы у моего ребенка был отец.— Лэйси, я не могу уехать, не сейчас. Пожалуйста, постарайся понять это.— Мы можем отправиться в Канзас.— Канзас! — воскликнул Мэтт. — Какого черта мы будем делать в Канзасе?Лэйси развернула письмо, которое получила от отца.— Я посылаю это письмо в Солт Крик в надежде, что оно случайно найдет вас там, — читала она. — На апачей устроили облаву и сослали в резервацию. Голубой Иве там не понравилось, и мы отправились в Канзас. — Лэйси взглянула на Мэтта. — Он говорит, что будет рад, если мы присоединимся к ним. Мы сможем вести нормальную жизнь, создать дом для нашего ребенка.«Это соблазнительно, — подумал Мэтт. — Чертовски соблазнительно, но я не смогу провести остаток жизни, скрывая свое имя, не смогу успокоиться, пока не узнаю, кто убил Хендерсона».— Пожалуйста, Мэтт.— Я не могу, Лэйси, — устало ответил он. — Я просто не могу.Она проглотила ком, подступивший к горлу. Почему он такой упрямый? Как поиски убийцы Билли Хендерсона могут быть более важными, чем жизнь, которую они смогут вести вместе, более важными, чем их ребенок? Обиженная и злая, она отвернулась от него, слезы жгли ей глаза.Мэтт пробормотал ругательство, уставившись в спину Лэйси. Ее хрупкие плечи дрожали, она пыталась сдержать рыдания.Он уже почти решился, но затем подумал о ребенке, которого Лэйси носила под сердцем. Ему нужно вернуть свое доброе имя если не ради себя, то ради ребенка. Он не сможет уехать отсюда и поселиться в каком-нибудь месте, если будет постоянно ждать, пока какой-нибудь охотник за денежной премией или полицейский опознают его. Он не сможет жить с этим, не сможет позволить своему сыну расти в тени его прошлого.— Может быть, тебе одной стоит поехать в Канзас, — предложил Мэтт.— Одной? — чуть слышно спросила Лэйси.— Да-а. Может быть, так будет лучше на данный момент.«Не отправляй меня, Мэтт, — с мукой кричало ее сердце. — Я не могу жить без тебя».— Может быть, так и будет лучше, — сказала она, и голос эхом отозвался в ее ушах.— Над этим стоит подумать, — хрипло сказал Мэтт, не понимая, зачем причиняет боль и ей и себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28