Пожалуйста, не молчи, скажи что-нибудь.
Элис осознавала, что ее рассказ – полуправда. Она полюбила Кейрона задолго до того, как освободилась от обязательств по отношению к Хэдли. Но что толку признаваться во всем сейчас? И к тому же, хоть она и не слишком стремилась выходить замуж за Хэдли, его отказ задел ее самолюбие. Скорее всего, он заслуживает всего того, что произошло. Больше ей сказать нечего.
– Не смею отрицать, что удивлен. Я и не подозревал, что ты забудешь обо мне так быстро. Если это твой выбор, пусть будет так. Ведь действительно именно я расторгнул нашу помолвку. – Хэдли меньше всего переживал о замужестве Элис. Его больше беспокоил собственный покой. Кейрон Чатэм! Более опасного выбора Элис сделать не могла!
Хэдли проклинал себя за то, что не догадался раньше. Впрочем, где-то подсознательно он все предвидел. Еще в церкви он заметил, что Элисон и Кейрона что-то связывает. Но что он мог поделать, даже если бы вмешался? Надо смириться и, если удастся, использовать ситуацию в своих целях.
– Думаю, уместнее всего сейчас будут мои поздравления, не так ли? – Хэдли выдавил улыбку и холодно поцеловал Элис в щеку.
– Благодарю. – Она отвернулась. Ей совсем не хотелось, чтобы Хэдли заметил ее беспокойство.
– Элис, в чем дело? Ты совсем не похожа на счастливую жену. Неужто против своей воли ты стала леди Чатэм?
– Да нет, что ты! Я счастлива… – Она прикусила язык. Ей не следует рассказывать Хэдли о своей любви к Кейрону.
– Тогда зачем было так рисковать сейчас? Путешествие сюда вполне может привести тебя на виселицу.
– Я хочу кое до чего докопаться. Лучше бы мне ошибиться. Но я должна знать наверняка.
– Не могу даже представить себе, что могло придать тебе столько храбрости. – Мрачное настроение Элис пугало Хэдли. Неужели это было также связано с Кейроном?
– Кейрон был ранен – в ногу. У него остался шрам, который, думаю, очень похож на след от выстрела. Аналогичный след мог бы быть у убийцы Джулии.
– Что ты говоришь?!
– Ничего. – Даже теперь, признавшись в своих опасениях, Элис не хотела верить, – меня беспокоит эта рана.
– Но как объясняет ее происхождение твой муж?
– Он говорит, что дрался на дуэли незадолго до нашего с ним знакомства.
– Ты веришь ему?
– О, Хэдли! Я очень хочу поверить – всем сердцем, всей душой. Но одно кажется мне странным: его настойчивость, с которой он меня добивайся, ведь он знал, что я всего-навсего гувернантка. К тому же он остался абсолютно равнодушен к моему вранью. А теперь еще этот шрам…
– Элис, чего ты боишься?
– Я боюсь, что Кейрон связан как-то со смертью Джулии. Что он… – Элис расплакалась. Она закрыла лицо руками, но сквозь рыдания прорвались слова: – Я боюсь, что мой муж – убийца Джулии!
Хэдли замер, затем прижал Элис к себе, нежно погладил ее по спине.
– Ну, это только твои домыслы, – успокаивал он ее. – Что ты собираешься делать?
– Мы должны найти настоящего убийцу Джулии. Или хотя бы убедиться, что это не Кейрон.
– Но я уже сделал все, что мог. Ты можешь еще что-нибудь предложить?
– Там были слуги, официанты, трактирщики, да мало ли кто еще. Может быть, кто-то и запомнил его в лицо?
– Элис, – сказал Хэдли раздраженно, – я уже с ними со всеми переговорил.
– Да, конечно. Но до сих пор мы не имели описания внешности. Я имею в виду Кейрона. Мы можем еще раз поспрашивать, вдруг что-нибудь выяснится.
– Нет, – поднял руку Хэдли, заставляя ее замолчать. – Ни в коем случае. Констебль убежден в твоей вине. У него есть ордер на арест. Оставаться здесь безрассудно!
– Ты уже очень много сделал, – сказала Элис, в душе уже начиная сомневаться, предпринимал ли Хэдли вообще какие-либо действия, – в любом случае, одна голова хорошо, а две лучше.
– Да, но только до тех пор, пока они вместе, – подчеркнул он. – Ты должна уяснить себе, что оставаться вблизи Брайархерста тебе опасно. Я тебе помогу. Я помню лорда Чатэма и попытаюсь узнать, видел ли кто-нибудь в ту ночь человека, похожего на него.
Элис задумалась. Хэдли был прав; оставаться нельзя.
– Я начну расследование прямо сейчас. Но прошу тебя не предпринимать ничего самостоятельно до тех пор, пока я не пришлю весточку с доказательством вины или невиновности Кейрона Чатэма.
– Ты считаешь, мне пока не нужно к нему возвращаться?
– Наоборот, возвращайся. Если ты не вернешься, он может заподозрить что-нибудь неладное. Вернись домой и веди себя так, как будто ничего не случилось. Поверь мне.
– Хэдли, я бы хотела сделать так, как ты велишь. Но меня привели сюда мои сомнения. Мне нелегко забыть о них сразу.
– Элис, ты умная женщина. Ну неужели ты не найдешь способ убедить себя в его невиновности, хотя бы на время, пока что-нибудь не выяснится. А вдруг это нелепое совпадение? Не станешь же ты рисковать своей любовью ради глупого подозрения?
Элис снова почувствовала, что поддается панике. Опять ее подводит излишняя импульсивность. Хэдли прав! Ради собственной безопасности и своего будущего с Нейроном ей следует успокоиться и снова довериться Хэдли.
– Я постараюсь. Но обещай действовать быстро. Я не уверена, что смогу долго скрывать свои подозрения.
– Вот и молодец! А теперь отправляйся домой. Ты как-нибудь объяснила свое отсутствие?
– Да, хоть и не очень удачно.
– Тогда поторопись. Но сегодня уже поздно ехать. Утром я провожу тебя назад к мужу. Только не вздумай заезжать в Брайархерст!
– Но я бы навестила Роберту. Посмотрела, как она там поживает. Я могу и не раскрываться. Мне очень хочется увидеть свой дом, ведь я так давно там не была.
– Элис! – Хэдли строго посмотрел на нее. – Тебе ни в коем случае нельзя показываться ей на глаза. Доверься мне. Только домой. Обещаешь?
Элис глубоко вздохнула, смирившись с доводами Хэдли.
– Хорошо, я поеду завтра утром. Какую комнату мне сейчас можно занять? – Хэдли смутился. – Ты ведь не выставишь меня за дверь?
– Я только хочу обезопасить тебя.
– Неужели здесь нет ни одной комнаты, где меня никто не увидит?
– Может быть, и есть, но гарантий я дать никаких не могу. Даже если тебя никто не узнает, как я объясню присутствие такого разбойника с большой дороги в моем доме? От глаз миссис Готэм ничего не ускользнет.
Да, слова Хэдли звучат убедительно, но назвать их приятными совершенно невозможно.
– Куда тогда?
Хэдли поморщился.
– Может быть, в конюшню?
– Ты отправляешь меня спать в хлев?
– Я хочу, чтобы ты осталась в безопасности.
– Ну хорошо. Но я прошу тебя, Хэдли, как можно быстрее докажи вину или невиновность Кейрона. Я не знаю, насколько хватит моего терпения.
Если бы Данкен своими глазами не увидел, что Кейрон вышел из этого каменного, крытого соломой дома, он бы не заметил его. Домик фермера стоял в гуще дубовой рощицы, крышу его заботливо укрывали ветви деревьев.
Данкен привязал лошадь к дереву и подошел к окну дома. Заглянул в окошко. Ничего не видно! Постепенно он начал кое-что различать. Вот камин в дальнем конце комнаты, грубые скамейки по обеим его сторонам. На потолке висит на цепи потускневший канделябр с пыльными свечками, которые, видимо, давно не зажигали.
У окна стояла кушетка. Никакого намека на то, что Лайли была здесь. Вероятно, его ввели в заблуждение.
Вдруг, на кушетке он различил нечто знакомое. Данкен онемел – сумка Дженни! Наверное, она забыла ее в Донегале, а Лайли воспользовалась ею. Данкен все еще сомневался; Делия сказала, что в доме не хватает дорожного саквояжа Лайли. Вряд ли она стала бы брать сумку Дженни. А что, если… Да, это трюк Кейрона. Он знал, что Данкен будет искать дочь, увидит здесь Дженни и примирится с ней.
Данкен повернулся, чтобы уйти. Он уже собирался сесть на лошадь, как увидел за углом дома голову пони, принадлежавшей Лайли. Алибастр! Она все же здесь! Данкен бегом подбежал к двери, схватил за засов и начал им стучать. Лайли! На стук никто не выходил. Он стал колотить в дверь все громче и громче.
– Иду! Не стучите так! – голос был очень знакомый. Ну да, это Дженни.
– Лорд Грэнвилл! – она побледнела как полотно, застыв не то от радости, не то от ярости. – Что вам здесь надо?
Он наступал, но она не двинулась с места.
– Где моя дочь?
Дженни открыла было рот, но передумала. Она ничего ему не скажет!
– Не лгите. Я видел Алибастра.
Дженни совершенно была не причастна к побегу Лайли. Она сама безумно удивилась, увидев девочку на пороге домика. Никто ведь не знал, что Дженни здесь. Оказывается, Лайли все выведала у кучера Кейрона. Но за побег дочери Данкена Дженни не в ответе. Она не обязана отвечать на его вопросы. Но он, похоже, не уйдет просто так!
– Я знаю, Лайли здесь. Дайте мне пройти!
Дженни пристально на него посмотрела:
– Ее здесь нет. И покончим на этом.
Глаза Данкена заблестели от ярости. Неужели Дженни думает, что он поверит в эту ложь?
– Я же вам сказал, что видел ее пони.
Дженни понимала, что увиливать бесполезно.
– Она вышла погулять.
– Я подожду, – Данкен попытался войти.
Дженни отвесила ему церемонный поклон:
– Как пожелаете.
Центральная комната сразу переходила в кухню, пахло молоком и свежим хлебом. Была еще одна дверь, видимо, в спальню. Да, обстановка очень жалкая! Он бы не смог и ночи здесь провести!
– Думаю, я вам обязан исчезновением моей дочери. – Данкен все еще не смотрел в глаза Дженни. Она не могла понять, почему. Неужели стыдно?
– Как вы можете так говорить? Разве Лайли не могла решиться на такой шаг самостоятельно?
– Но вы наверняка подтолкнули ее?
– Что бы я вам сейчас ни ответила, вы все равно не поверите. Вы слышите только себя.
– Какое странное совпадение – вы обе вместе.
– В моей привязанности к вашей дочери нет ничего странного.
– Есть. Я против вашей дружбы!
– Хватит! Не разговаривайте со мной так! Я у вас больше не работаю!
– Слава Богу!
Последние слова Данкена вывели Дженни из равновесия. Больше она не могла себя сдерживать и со всего размаху стукнула кулаком по столу.
– Больше я не буду сносить ваши оскорбления! Вы находите странным, что я здесь? Если бы вы могли хоть на минуту представить, какую боль вы мне причинили. Слава Богу, лорд Чатэм предложил мне убежище сама справиться со своим горем я не смогла бы!
– Я не говорю, что вы использовали привязанность Лайли к вам. Но я не представляю как может ребенок отказаться от любящего отца. Я не позволю ей видеться с вами! Вам я думаю, не надо объяснять, как я люблю свою дочь.
Данкен замолчал. Дженни, наверное, все-таки говорит правду. Скорее всего, она и вправду не имеет отношения к побегу Лайли.
А что, если Дженни уедет в Лондон и забудет про него? – мелькнула в его голове мысль. Данкен знал, что ему тогда будет очень нелегко. Неужели это их последняя встреча? А если вспомнить муки, испытанные им прошлой ночью, когда он метался как в бреду на своей кровати! Как было тяжело! В голове все перепуталось. Нельзя, но он ее хотел! Данкен обхватил руками голову и закрыл глаза.
Его странное поведение встревожило Дженни. Не болен ли он?
– Лорд Грэнвилл! Что с вами?
– Извините, – прошептал он и зарыдал.
Еще минуту назад он кричал на нее, обвинял во всех грехах, а теперь извиняется! Ну конечно же, он имеет в виду, что был не прав в отношении Лайли.
– Вы расстроились из-за Лайли? Но она жива и здорова!
Дженни жадно всматривалась в его лицо. Нет, она ничего не понимала! Он молчал. Но она не вынесет больше этого! Снова появилась надежда! А бедное ее сердце! Кто его пожалеет?
– Скоро придет Лайли. Я думаю, вам пора идти.
– Нет, – медленно произнес он. – Мне следует сделать другое. – Пелена упала, он понимал теперь цену своему высокомерию!
Он медленно поднял руку и прикоснулся к ее щеке. Дженни испугалась, подумав, что он хочет ее ударить. Но его пальцы ласково погладили ее щеку, отчего из ее губ вырвался легкий стон.
Дженни отрицательно покачала головой. Она сопротивлялась. Руки Данкена коснулись ее шеи, он притянул ее к себе. Без предупреждения их губы слились в поцелуе.
Она вспыхнула как спичка от ощущения его горячих губ. Подсознательно она чувствовала, что надо остановиться, но ничего не могла с собой поделать.
– Дженни, – шептал он ее имя как молитву.
Никогда еще она не слышала, чтобы кто-нибудь произносил ее имя с такой нежностью. Звук его голоса еще сильнее, чем прикосновения его рук, отзывались страстью в каждой клеточке ее тела.
– Что вы от меня хотите? – взмолилась она, все еще надеясь сохранить самообладание.
– Прости мою глупость. Пожалуйста, не прогоняй меня.
– Не прогонять? – удивилась она. – Что вы имеете в виду?
– Я был глуп, слеп. Мне можно надеяться?
– На что?
– Что ты станешь моей женой?
Глаза Дженни наполнились слезами, она горько заплакала.
– О Боже милостивый! – взмолился Данкен. Лицо его исказилось от боли. – Я тебя так обидел.
У Дженни подкосились ноги. Слезы полились еще сильнее, она уже ничего не видела только чувствовала, как Данкен обнимает ее!
– Дженни! Ну скажите ж что-нибудь!
Она тяжело дышала, пытаясь успокоиться.
– Если вы меня желаете, я – ваша вся без остатка!
Лицо Данкена озарилось радостью, он еще крепче сжал Дженни, покрывая поцелуями ее заплаканное лицо.
– Любимая, любимая, – шептал он.
Дверь распахнулась, и они одновременно зажмурились от света.
– Папа! Дженни! В чем дело? – Лайли уронила букет гиацинтов на пол, их лепестки рассыпались подобно пене вокруг ее ног.
Данкен и Дженни оторвались друг от друга, их раскрасневшиеся лица сводили на нет все усилия притворяться, что ничего не произошло. Данкен понял первым всю нелепость положения и протянул одну руку Дженни а другую – дочери.
– Лайли, я был глупцом. Но, если вы мне обе поможете, я исправлюсь. Дженни согласилась стать моей женой. Ты не против?
Лайли удивленно заморгала глазами не веря своим ушам.
– Возражаю ли я? Да я мечтаю об этом! – Она обняла их обоих. Они стояли втроем тесно прижавшись друг к другу. Впервые за много-много лет сердце Данкена переполняла радость.
Ботфорты Элис скрипели всякий раз, когда она делала шаг. Она старалась ступать как можно тише. Пытаться украдкой пробраться в свои собственный дом – безумие. Но ей ничего не оставалось делать. Ведь сторож Риан отказался впустить ее.
– Госпожа отдыхает. Не велела никого принимать, – сообщил он. Элис так и думала. Роберта любила поваляться, толстея на доходы от имения.
Элис давно подозревала, что Роберта любым способом хочет заполучить ее наследство, но Хэдли убеждал ее в обратном. Есть ордер на арест или нет, Роберта не посмеет задержать ее. Пусть попробует! Элис ее опередит. Она узнает, что здесь происходит.
По правде сказать, она понимала, почему Риан не впустил ее. После дороги из Фоксхолла и ночи, проведенной в конюшне, вид ее был ужасен в этом мужском потрепанном костюме!
Но ведь конюх ее не узнал. Она очень рискует, приехав сюда. Ни в коем случае нельзя, чтобы ее узнали.
Она кралась по саду и надеялась, что в прачечной в это время никого нет. На кухне, видимо, была суета, там готовились к обеду, а в кладовой все лето делали заготовки. Горничные, наверное, уже поменяли белье наверху. А что, если попробовать пройти через прачечную и застать Роберту врасплох.
Дверь прачечной открылась со знакомым щелчком. Риан даже в прихожую ее не впустил… Она не была в Брайархерсте целых шесть месяцев!
Белые простыни и рубахи свисали с веревок, большие деревянные раковины аккуратно выстроились внизу. В центре помещения стоял огромный каток для глажки белья. Его черные колеса отражались дугой в блеклом свете. Элис вдохнула теплый, чистый запах, затем подошла к двери и стала подниматься вверх по лестнице.
– О, Боже! – замерла она, сердце ушло в пятки. Она думала, что она здесь одна, но сейчас поняла, что ошиблась. Служанка Мэрси. Она в страхе вытаращила глаза и стояла бледная как простыни, висевшие позади нее.
– Здесь нет ничего ценного, – взмолилась Мэрси, стуча зубами. – Серебро в соседней комнате, хозяйка наверху, третья дверь.
Элис чуть не призналась, кто она такая, но не решилась. Мэрси не узнала ее, зачем испытывать судьбу? Но ведь теперь ей не удастся пройти наверх незамеченной. Что же делать?
– О, вам не нужно серебро, да? Сжальтесь, пожалуйста, – Мэрси сложила руки перед собой, моля о пощаде.
Она была так смешна, что Элис не удержалась и рассмеялась. Мэрси приняла ее за мужчину и думала, что над ней хотят надругаться. Элис набрала побольше воздуха и низким голосом сказала:
– Не бойся, я тебя не трону. – Мэрси слова Элис мало успокоили. Она склонилась над столом, готовясь защищаться.
– Если вам не нужна я, то что же вы хотите здесь?
Эллис молчала. Она не знала, что придумать. Ей всего-навсего надо было пройти незамеченной.
– Я хочу есть. Ваш лакей не пустил меня. Я надеялся упросить повара дать мне что-нибудь из еды. Разве это не кухня?
Мэрси пробежала глазами по обшарпанному костюму незнакомца и успокоилась; видимо, объяснение ее удовлетворило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29