Я глубоко вздохнул, пытаясь стряхнуть нарастающее ощущение неправильности, собрался просто выдохнуть воздух из легких, но слова прозвучали сами собой:– Мне это не нравится.Фраза удивила даже меня тем, как коротко и ясно выразила мои чувства. Дел повернула голову и посмотрела на меня, покачиваясь в седле в такт шагов лошади.– Не нравится что?Нахмурившись, я посмотрел вниз, на стриженную гриву жеребца. Пальцы беспокойно теребили плетеный повод. Я видел мозоли, шрамы, частички руды, въевшейся в суставы. На свободе я постепенно набрал вес, который потерял в рабстве, но от шрамов избавиться не мог, и они постоянно напоминали мне о случившемся. Прошло совсем немного времени с тех пор, как Дел и я сбежали из плена танзира Аладара: я – из золотой шахты, Дел – от назойливых приставаний. Это было всего несколько месяцев назад.– Тигр, что тебе не нравится?Снова за свое. А я не знал, что ответить.– Не знаю, – неохотно признался я. – Оно.– Оно, – повторила Дел после недолгого размышления.Я расправил плечи, проверяя, удобно ли сидит перевязь и на месте ли мой меч. Нет, не мой. Меч Терона.– Баска, ты ничего не чувствуешь?– Чувствую, – с готовностью ответила она.Это осчастливило меня безмерно.– Вот видишь! Понимаешь теперь? Я не сумасшедший. Есть что-то странное… что-то жуткое…– Странное? – переспросила она. – Нет. Это чувство дома.Ну конечно, кто бы сомневался. Но для меня-то Север не дом. Мне стало совсем неуютно.– Дел…Она остановила своего крапчатого мерина. Соответственно жеребец тоже остановился. Дел положила ладони на переднюю луку седла и наклонилась вперед, перенеся вес на запястья.– Ты чувствуешь страх, – объявила она.– Страх?– Страх, – повторила Дел, обрывая мои изумленные протесты. – Ты никогда не был на Севере. Ты еще никогда не покидал родину.– Но Дел, я не ребенок.– Дети приспосабливаются к переменам гораздо легче, чем взрослые, – серьезно сообщила она. – Я знаю, что ты чувствуешь. Я сама пережила это, когда ехала на Юг искать Джамайла, когда я пересекала границу твоей страны зная, что не смогу вернуться, пока не выполню клятву. Я понимала, что отрезала прошлое и передо мной самое важное дело в моей жизни.– Но у меня-то дела нет, – грубо прервал я ее. – Я здесь потому что сам захотел поехать.Дел вздохнула и засунула за ухо упавшую прядь волос.Я сжал зубы и постарался быть терпеливым.– Это что-то другое, – упорно пытался объяснить я. – Что-то большее. Если хочешь, назови меня сумасшедшим, но я чувствую это. Я знаю, что оно здесь.Дел огляделась. С каждым шагом мы забирались все выше, поднимаясь над равнинами Юга. Здесь, в царстве подъемов, спусков и оврагов, трудно было поверить, что где-то существовала Пенджа.– Может дождь собирается, – наконец предположила Дел. – Наверное ты чувствуешь его приближение.– Аиды, баска, мы говорим не о дожде… мы говорим о другом, гораздо более серьезном, – я сердито посмотрел на нее. – А если ты этого не чувствуешь, ты глухая и слепая.Она язвительно скривилась.– Неужели?Я глубоко вздохнул, закатал шелковый рукав и обнажил мускулистое предплечье. Как я и ожидал, все волоски стояли дыбом.– Ну? – поинтересовался я.Она посмотрела на мою руку, потом на меня. На ее лице отразилось какое-то внутреннее смятение, которое она не могла скрыть, хотя очень старалась. Я видел, как тщательно Дела обдумывала слова для предстоящего объяснения и наконец она решилась.– Я думаю, что ты, наверное, внушил себе это и…– Внушил? – я не позволил ей закончить. – Нет, баска, это не внушение. Это на самом деле. Я ничего не выдумываю.Дел слабо вздохнула.– Но ты же сам говорил мне, что не веришь в магию. Что для тебя ее не существует.– Я говорил тебе, что не люблю магию, – уточнил я, – но в том, что она существует, я не сомневаюсь. Как, почему и в каких формах – не знаю. Но знаю, что люди не умеют ее использовать, а поэтому делают все неправильно, – я покачал головой и тоскливо осмотрелся. – В твоем Севере есть что-то…– Не цепляйся к Северу, – возмутилась она. – Дело не в Севере, а в тебе. В Песчаном Тигре, которому наплевать на то, во что верят другие, и он смеется над их чувствами, – она бросила стремена, перекинула ногу через седло и соскользнула на землю. – А теперь он не может справиться с собой. Ну давай, Тигр, я тебе докажу, что это все твои предрассудки.– Что?Она посмотрела на меня снизу вверх.– Давай разберемся с этим раз и навсегда, чтобы мне не пришлось и дальше выслушивать твое нытье, – она показала пальцем на землю. – Слезай.Мысленно я сообщил ей, что ее тон оставлял желать лучшего – она могла бы попросить, а не приказывать, но перебранка ни к чему не привела бы. Я соскочил с жеребца и стал ждать, что же будет дальше.Дел отошла от лошадей и жестом предложила мне следовать за ней. Я угрюмо подчинился и остановился рядом с ней в овражке между двумя невысокими холмиками.– Ну? – спросил я.– Вынь меч и воткни его в землю, – серьезно потребовала она. – Представь, что вонзаешь его в живот человека.Я осторожно посмотрел на землю, потом на Дел.– И что должно случиться?– Ничего, – процедила Дел. – Вообще ничего не случится, и ты поймешь, что все твои чувства – ерунда.Я вздохнул.– Хорошо. Так и сделаем, баска… но поверь слову мужчины…– Я поверю слову меча.Я мрачно взглянул на нее. Она совершенно намеренно говорила что-то невразумительное, стараясь разозлить меня (это всегда срабатывает). Но на этот раз я решил не поддаваться. Я вынул из ножен мертвый меч Терона и воткнул клинок в землю.Ничего не случилось.– Ну вот, – кивнула Дел, – теперь ты понимаешь…Конечно я понимал, пока был в состоянии соображать. А потом земля вокруг нас взлетела в небо.На один безумный момент мне захотелось громко расхохотаться. Мне захотелось ткнуть ее в это физиономией и громко кричать, что я был прав.Но я этого не сделал. Я был слишком занят, пытаясь нормально дышать.Наконец глаза перестали слезиться, в ушах уже не звенело, я смог вздохнуть полной грудью и сел. Выплюнул грязь. Чихнул. Стряхнул травинки с волос. Вгляделся в едкий дым и увидел, что Дел занимается тем же. Она не пострадала, а значит я мог безнаказанно злорадствовать.Только мне этого почему-то уже не хотелось.Меч стоял между нами. Взрыв, который бросил нас на землю, не коснулся его. Трава вокруг меча была выжжена, но клинок остался чист. От него исходило пурпурное сияние.Я медленно поднялся, стряхнул грязь и пепел с бурнуса.– Да, – небрежно сказал я, – пора мне искать новый меч.Дел еще сидела. Она не сводила глаз с горящего клинка. На ее лице читались изумление, неверие и полная растерянность. Морщинка между бровей стала глубже, когда она нахмурилась сильнее.– Этого не должно было случиться. Терон мертв, – сообщила она сама себе.– Теперь-то ты мне веришь?Она даже не посмотрела на меня.– Дотронься до него, Тигр.У меня отвисла челюсть.– Дотронуться? Мне дотронуться до этого? После того, что эта штука сделала? Баска, у тебя песчаная болезнь. Мы оставим ее здесь и пусть она такими взрывами приветствует каждого проходящего мимо дурака.Дел покачала головой.– Мы не можем так поступить. Это яватма, она сделана для конкретного человека. Меч нельзя оставить здесь, он будет обесчещен. Мы должны отвезти его в Стаал-Уста и он будет с подобающими почестями похоронен в Стаал-Кутра.Она сыпала незнакомыми названиями и следовало бы выяснить, что они означают, но моя голова была занята другим.– Аиды, Дел, эта штука нас чуть не убила.– Нет, – мягко сказала она, – я так не думаю, – она пожевала нижнюю губу и перевела взгляд с меча на меня. Дважды. Потом еще раз. Задумчиво, внимательно, словно она обнаружила что-то новое и совершенно неожиданное. А потом Дел улыбнулась, как улыбаются люди, нашедшие ответ на сложную загадку, и засмеялась, будто то, до чего она додумалась, отвечало на главный вопрос.– Ребенок может пройти там, где не пройдет мужчина, – фраза оборвалась, но сияние в глазах осталось. – Может, несмотря ни на что, я еще смогу выиграть.– Дел…Но она резко вскочила с земли, игнорируя начало моего вопроса, и показала на меч.– Я клянусь, ты можешь коснуться его. Ты можешь использовать его. Это самый обычный меч.Я осторожно напомнил:– Что-то подобное ты уже говорила.Она поджала губы и отвернулась.– Да, говорила. Все правильно. И повторяю: я тебе обещаю…– Тогда почему он сияет?– Потому что каким-то образом ты вызвал его к жизни. Не совсем – ты не знаком с ритуалами – но ты умудрился коснуться души, заключенной в мече, – Дел пожала плечами. – О многом я не могу тебе рассказать, потому что ты не истойя. Есть секреты, Тигр, которые знает только ан-кайдин.– И ты.– Да, – согласилась она, – я знаю. Но я танцор меча, а не кайдин. Я не могу раскрыть их тебе.– Тогда сама эту штуку и вытаскивай.Дел вздохнула.– Не могу. Ты вызвал его к жизни, Тигр. Не полностью, не достаточно, чтобы он служил тебе так, как служил Терону, но достаточно, чтобы теперь он понимал разницу между нами, – она кивнула головой налево, на рукоять Бореал. – До того, как ты узнал ее имя, ты не мог безнаказанно ее коснуться. Теперь и я не могу коснуться меча Терона.– Но и я не могу. Я знаю имя этого трижды проклятого клинка не лучше тебя.Дел широко улыбнулась.– Очевидно ему или ей на это наплевать.– Ему или ей, – мрачно пробормотал я и отвернулся от них обоих.Дел ждала, пока я ловил жеребца, который удрал подальше от взрыва, и садился в седло.– Ты – Песчаный Тигр, – мягко сказала она. – Как ты будешь жить без меча?Она знала, эта Делила, как воззвать к моей гордости в дополнение в мужскому достоинству. Но я решил, что этот прием не сработает.– Я достану другой меч.– Где? – с выразительным преувеличением Дел развела руками и осмотрелась. – Здесь мечами все деревья увешаны? Или их сеют, а потом они вырастают?Я скрипнул зубами и выдавил добрую улыбку.– Я куплю меч в ближайшей деревне.– А если на нас нападут раньше, чем мы доберемся до деревни, что ты будешь делать?Моя улыбка угасла. Возразить было нечего.– Я могу вернуться в Харкихал. Там мечей в избытке.Дел опустила руки.– Тогда возвращайся, – резко бросила она. – А заодно, почему бы тебе там не остаться?Я самодовольно улыбнулся, не сомневаясь в своей победе.– Потому что ты не хочешь, чтобы я тебя оставил.Я ожидал реакции, но не той, которая последовала. После моих слов Дел посмотрела на меч Терона, все еще поднимавшийся над землей, потом перевела взгляд на меня, что-то быстро прикинула и результат ей не понравился. Дел хотела мне что-то сказать, но раздумала. Она зашипела и, нахмурившись, уставилась на горы так, словно они были во всем виноваты.– Мое терпение иссякло, – мрачно сообщила она. – С меня хватит, – Дел снова погрузилась в угрюмое молчание, которое я не рискнул прервать.Ничего подобного я не ожидал. Причина, взволновавшая Дел, была серьезной, и дело тут было не в нашей размолвке – нам и раньше случалось выплескивать накопившееся напряжение друг на друга.Дел приняла решение. В полной тишине она поймала мерина и вскочила в седло. Дел отвернула его любопытный нос от морды моего жеребца и, сжав коленями бока, заставила его отправиться на Север. Конечно жеребец попытался пойти следом, возглавить поход и поставить мерина на место, но я остановил его. Гнедой фыркнул, переступил и дернул повод. Его хвост начал со свистом рассекать воздух и он бочком направился с горы, надеясь, что я этого не замечу.Я заметил, но не стал его останавливать. Шаг за шагом гнедой подходил к стоявшему в земле мечу. Я нахмурился, с ненавистью глядя на бледно-пурпурное сияние. Свечение заставило вспомнить Терона, который разрисовал ночь живым светом во время своего последнего танца. Теперь в клинке осталась лишь слабая тень тех красок, но я не хотел бы видеть и этого.Мерин Дел захрапел. Я обернулся и увидел, что не дожидаясь меня она спокойно уезжала на Север, в горы, полная решимости добраться до цели. Оставляя меня за спиной.Аиды.Я вздохнул. Осмотрелся. Нет, мечи на деревьях не росли и полей, засеянных оружием, в округе тоже не наблюдалось. И только боги знают, где я смог бы достать хороший клинок.Аиды. Терпеть не могу признавать правоту Дел.Я наклонился и обхватил рукоять, подсознательно отметив, что волосы дыбом не встали и кожа больше не чесалась. Ощущение чего-то нехорошего ослабло и я с облегчением вздохнул, словно из меня выпустили пар.Скрипнув зубами, я дернул. Сияние померкло, потом исчезло совсем. С острия соскользнули крупинки земли. Яватма снова стала обычным мечом.А я выставил себя дураком. В который раз. 7 Когда солнце зашло, мы свернули с дороги и разбили лагерь на склоне холма в ложбинке, в стороне от старых кострищ. Мы влезли в ложбинку как клещи в собаку, пустили лошадей пастись, разожгли огонь и вытащили ужин из сумок: сушеная кумфа, липкие финики, буханка пресного хлеба, фляга кислого вина. Не скажу, чтобы все это вызвало особый аппетит, но желудок радовался и этому. Все, что мы ели, выросло на Юге. Я как мог цеплялся за знакомый мне мир. Скоро, слишком скоро, от него ничего не останется.Я ел и пил, устроившись на одеяле, пока последние лучи солнца пропадали с неба. Мне очень захотелось нарушить Северную тишину и я решил начать разговор.– Ухабистое местечко, этот ваш Север.Дел застыла с фляжкой на полглотка и растерянно нахмурилась.– Ухабистое?Я пожал правым плечом.– Ну да. Холмов много, – одной рукой я сделал волнообразное движение.– Нет ровных мест.– Здесь нет, – согласилась она, – мы в предгорьях, у подножия гор. Скоро поднимемся повыше, потом пойдем в горы. Там есть луга и долины… ровного места там хватает, чтобы жить и строить дома, – она смахнула струйку с подбородка, вздохнула и продолжила, с каждым словом уходя от меня все дальше, хотя физически не сдвинулась с места. – Снова увидеть леса, траву, вспомнить белизну снега…– Снега? – я уставился на нее. – Там, куда мы идем, будет снег?– Конечно… нам придется пробираться в горы через Перевал Грабителей…И все-то она знала. Нагорье, предгорье, горы, Перевал Грабителей – ворчал я, мысленно напоминая ей, что я ничего не знал ни о Севере, ни о Северном снеге.Я молча взял протянутую мне флягу, сделал глоток и вернул флягу Дел. Дел приняла ее, но пить не стала. Она не сводила с меня глаз.– Ты все еще расстроен, правильно?Расстроен. Интересно она смотрит на вещи. Я чувствовал, что это что-то снова появилось и опять у меня волосы вставали дыбом.Я тяжело вздохнул и поковырял дерн, запачкав сандалии.– Я клянусь, здесь что-то есть.– Я думала, у тебя все прошло.– Прошло. Но теперь вернулось, – вернулось примерно в то время, когда мы расстелили на земле одеяла. Нехорошее чувство прочно укоренилось. Я пытался забыть о нем, но оно только усиливалось.– Послушай, Дел, я понимаю, как это звучит, мне самому все это не нравится, но я не знаю, как объяснить. Я просто ощущаю что-то, чувствую…– я покачал головой, отгоняя путаницу мыслей. – Как будто ты танцуешь в круге с опасным противником. Ты не знаешь, что именно он сделает, но понимаешь, что он предпримет что-то страшное.– Южные предрассудки, – усмехнулась Дел и покачала головой. – Я не собираюсь смеяться над тобой, Тигр, не думай. Но ты говорил мне почти тоже самое пару раз, когда я рассказывала о чем-то, чего не могла как следует объяснить. Ты даже называл меня ведьмой, помнишь? Северной колдуньей, – она приподняла голову. – А мне тебя как называть?– Дураком, – раздраженно ответил я, – а почему нет? Именно так я себя и чувствую.– Не дураком, – задумалась Дел. – Скорее всего, это неспроста. Здесь что-то совсем другое.Я огляделся.– В чем дело?Она пожала плечами, закручивая и раскручивая крышку фляги.– То, что ты сделал с мечом Терона… – она замолчала.– Ну? – я выпрямился. – Говори.Дел снова нахмурилась.– Я могла бы солгать и сказать, что все это ерунда, но история с мечом действительно странная, Тигр.Я выругался коротко, но выразительно.– Ты собираешься рассказать мне поподробнее?Она покачала головой.– Не могу. Сама не разобралась… Просто… ты говоришь, что чувствуешь что-то. Очевидно ты задел это что-то.– Задел, – кивнул я. – Понятно. Я его задел. Этим мечом.– Я не знаю, как…– Аиды, Дел, по-моему ты слишком многого не знаешь, – я развалился на одеяле.Она вздохнула.– Обо многом узнаешь из рассказов, историй. Кто знает, где правда, а где ложь, и есть ли между ними разница.Я нахмурился.– Истории рассказывают с определенной целью. Возьми к примеру Беллина, который хотел путешествовать с нами… разве ты станешь отрицать, что на него повлияли эти сказки? Я не сомневаюсь, что по Харкихалу уже ходят легенды о светловолосой и голубоглазой баске, которая владеет мечом как мужчина.– Я владею мечом из-за мужчины, – Дел смотрела на флягу, ссутулив одно плечо. – Если бы мы не попались тем налетчикам, я бы, наверное, уже была замужем, растила детей, занималась домом, любила мужа… делала бы все, что делают нормальные женщины, – она подняла голову и уставилась сквозь пламя костра в темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40