Он решил, что после ухода сира Рауля он найдет
письменные принадлежности, составит собственную карту и сделает записи,
основываясь как на собственных воспоминаниях, так и на том, что смогут
добавить Брайен и Жиль.
Разговор занял несколько часов. Жиль и Брайен задали несколько очень
важных вопросов. Речь шла о людях, которые могут попасться им на пути,
лошадях, оружии, о том, водятся ли в этой местности дикие звери, смогут ли
путешественники пополнить по дороге запасы еды и питья, и о многом-многом
другом. Возможно, подобные вопросы пришли бы в голову и самому Джиму, но в
делах такого рода он привык полагаться на Брайена.
Сир Рауль смягчился, и, когда разговор подошел к концу, рыцари
простились с ним чуть ли не дружески.
- Нам нужно запастись провиантом и, может быть, даже нанять несколько
слуг для ухода за лошадьми. - После ухода гостя Брайен пребывал в боевом
настроении. - Если бы наши люди, оставленные в Англии с Джоном Честером,
были здесь, мы могли бы взять кого-нибудь из них. Положа руку на сердце,
мне что-то не очень верится, что нам удастся одолжить пару человек у
какого-нибудь английского рыцаря в этом городе.
- В любом случае, - радостно заметил сэр Жиль, - мы снова при деле,
как и положено рыцарям. Сборы начнем завтра с самого утра. Как только
решим, что из провизии и всего остального может понадобиться нам в пути, я
могу заняться покупками. Брайен тем временем выяснит, есть ли возможность
взять взаймы кого-нибудь из надежных слуг. Конечно, можно нанять местных,
но это несколько рискованно. Впрочем, если с них не спускать глаз, то мы,
возможно, будем в относительной безопасности, так как наша защита им
понадобится не меньше, чем нам самим - хорошие слуги.
На том и порешили. На следующий день Брайен и Жиль поднялись и ушли,
наскоро позавтракав, еще на заре, хотя, по стандартам Джима, завтрак был,
мягко говоря, обильным. Это даже навело его на размышления о том, как это
человек может столько есть и не толстеть. Затем он вспомнил, что порой
между периодами подобного обжорства приходилось потуже затянуть пояс. Люди
того времени, как дикие животные, до отказа набивали желудок при первой
возможности, поскольку удача редко улыбается дважды.
После ухода друзей Джим отправился на поиски пера, чернил и прочих
принадлежностей для письма: он хотел записать то, что удалось запомнить со
вчерашнего вечера.
Побродив по Бресту - а он едва ли выходил из таверны с самого дня
прибытия, - Джим наконец нашел лавку, с гордостью предлагающую не только
человека, умеющего писать под диктовку, но также перо, чернила, уголь и
даже тонкие листы пергамента. И все это, по мнению Джима, за довольно
экстравагантную сумму. Он поторговался и немного сбросил цену, но сильно
подозревал, что, к сожалению, и в подметки не годится своим друзьям в
умении купить товар подешевле.
Вернувшись в таверну, он придвинул к окну стол, уселся за него и так
и не встал до самого вечера, конспектируя все, что запомнил из
рассказанного сиром Раулем, и по мере сил упорядочивая сведения. Джим
оставлял побольше места между строками, чтобы потом вписать туда то, что
добавят Брайен и Жиль.
Он также попытался нарисовать карту, записав на ней все упомянутые
сиром Раулем географические особенности, которые Джиму удалось вспомнить.
Она получилась получше, чем карта сира Рауля, но не намного, поскольку с
рисованием у Джима всегда было неважно. Но все же она была подробнее, к
тому же на том же листе осталось еще немного места для дополнительной
информации, которую он надеялся получить от двух компаньонов. Он сделал
три копии карты и описания местности.
Вечером за ужином друзья обсуждали планы на ближайшее будущее. В путь
должны были отправиться пока только Жиль и Джим. Брайен, согласно приказу
сэра Джона, перед тем как последовать за друзьями, должен был дождаться в
Бресте своих людей, которые прибывали следующим кораблем. Они
договорились, что сэр Жиль и Джим будут оставлять по пути знаки, по
которым Брайен сможет проверить, действительно ли он следует их маршрутом.
Получилось так, что последний совместный ужин в конце концов
превратился в пирушку, хотя слуг найти так и не удалось. Разумеется, в
городе было полно людей, которые охотно бы пошли в услужение к английским
рыцарям, но все они были местные и ни один не внушил доверия приятелям
Джима. Несмотря на это. Жиль и Брайен были в прекрасном расположении духа.
Джиму не удалось бы испортить им настроение, даже если бы очень
захотелось. Его друзья были созданы для активного действия, и наконец-то,
после нескольких дней, которые они просидели сложа руки, они снова были
при деле, по крайней мере Джим и Жиль, а Брайен надеялся вскоре
присоединиться к ним.
- Я уверен, - начал Брайен, сидя перед остатками ужина (остальные
беззаботно попивали вино), - что сэр Джон проследит, чтобы наших людей
отправили как можно скорее. Не вызывает сомнений, что спасение принца для
него - дело первостепенной важности. Думаю, вы можете не беспокоиться. Я
вас скоро догоню.
В первый раз нереальное, словно из книги сказок, предприятие по
спасению принца начало принимать в сознании Джима черты жесткой
реальности. Бог знает почему, но его вдруг заколотил озноб.

17
Дорога, по которой, следуя улучшенной Джимом версии карты сира Рауля,
отправились рыцари, вела их через реку Ольн на юг к Кампер, вдоль южного
побережья через Лорьен, Эннебон, Ванны и, наконец, в глубь страны, в
Редон. Путешествие по прибрежным землям было приятным, но, когда они
углубились на материк, Джим был поражен. Куда ни взгляни, повсюду царит
опустошение, напоминающее о войне и тревожащее душу путника.
Слишком много руин попадалось им на пути. В открытом поле люди, едва
завидев рыцарей, пытались скрыться. А когда рыцари останавливались в
городах, жители разговаривали с ними неохотно и вообще старались держаться
подальше. Так продолжалось все время, пока друзья добирались до Анжера,
где их путь наконец пересекался с Луарой.
В течение двух недель они были абсолютно одни. Но Жиля это, казалось,
ничуть не трогало. Подобно Брайену, он воспринимал мир как сцену одного
огромного, непрекращающегося представления. Джима, однако, беспокоило,
сможет ли Брайен встретить отряд и следовать за ними, как распорядился сэр
Джон. Но была у него и другая, тайная, но ничуть не меньшая, забота.
На протяжении всего пути он ни разу не увидел и не почуял ничего, что
говорило бы о существовании французских драконов.
Это было, мягко говоря, странно. Дома, едва Джим принимал драконье
обличье, он чуял, что другие драконы где-то поблизости. Что именно он
чувствовал, сказать тяжело, но само ощущение нельзя было спутать ни с чем.
Секох уверял его, что, когда Джим приедет во Францию, он сразу почувствует
присутствие местных драконов, и ему следует пойти на контакт с первым же,
попавшимся у него на пути.
Каждую ночь (они вставали на ночлег подальше от человеческого жилья)
Джим оставлял сэра Жиля у костра, а сам уходил поглубже в лес, чтобы
спокойно, без помех превратиться в дракона. Сменив обличье, он изо всех
сил пытался почуять присутствие ему подобных себе поблизости. Но ничего не
получалось.
Это удивляло Джима. В голову ему приходили только два возможных
объяснения: или драконы жили в другой части страны - постоянные войны
могли заставить их покинуть эти места, - или им удавалось прятаться так
хорошо, что Джим не мог даже почувствовать их присутствия.
Второе казалось маловероятным. Природе не было никакого смысла
наделять драконов чутьем, позволяющим ощущать близость своих братьев, если
это чувство можно как-то обойти или заставить замолчать. Ясно, что земля и
горы здесь ни при чем. Каждый раз, переселяясь в тело дракона в
Маленконтри, Джим ощущал наличие коммуны драконов в Клиффсайде так же
ясно, как грозовую тучу на горизонте в ясный летний день. И это несмотря
на то, что от Маленконтри до первых уступов Клиффсайда добрых пять лиг или
пятнадцать английских миль.
Однако, когда они уже выехали на дорогу, ведущую к Орлеану и замку
Мальвина, на исходе первого же дня перехода от Тура к Амбуазу, Джим,
превратившись в дракона вдали от костра, почуял с удивительной ясностью,
что драконы где-то поблизости. Они находились, верно, на севере от того
места, где путешественники разбили лагерь. Джим снова превратился в
человека, оделся и в глубоком раздумье присоединился к сэру Жилю, сидящему
у костра.
- Жиль, - начал он, - существует одно обстоятельство, которое мне
приходилось до сих пор держать при себе, да и впредь я надеюсь сохранить
его в тайне. Нам нужно расстаться на время. Почему бы тебе не отправиться
в Амбуаз в одиночку и не занять там комнату на двоих в лучшей таверне? Для
моего дела мне может понадобиться несколько дней, но, думаю, я сам найду
тебя в Амбуазе. Прости, что я ничего не могу тебе рассказать, но поверь,
что это связано с нашим делом.
- Хм, - сэр Жиль добродушно отхлебнул из кубка. Запасы вина им
удалось пополнить в Туре. К тому времени, как они туда добрались, вино,
взятое из Бреста, кончилось. - В самом деле?
Джим с облегчением подумал, что, похоже, сэр Жиль нисколько не
обиделся на то, что его не посвятили в тайну.
- Да... В Блуа сделаешь то же самое. Займи комнату и жди. Если по
каким-то причинам я так и не догоню тебя, то дожидайся Брайена. Если я не
появлюсь и к тому времени, то вам с Брайеном придется вызволять принца без
меня. Ты ведь помнишь, где мы должны встретиться с этим Бернаром - бывшим
начальником воинов отца сира Рауля, заколдованным Мальвином?
- Конечно, - Жиль подкрутил усы. - Но ты хочешь сказать, что мы с
Брайеном не должны даже пытаться найти тебя?
- Я считаю, что спасти принца Эдварда - задача куда важнее.
- Да. Должно быть, так. Но мне не хочется думать, что мы можем
потерять тебя, Джеймс. Я-то полагал, что когда-нибудь ты навестишь меня в
моем владении в Нортумберленде.
Джим был тронут до глубины души. То же самое он замечал уже в
Брайене. Эти рыцари завязывали крепкую дружбу столь же стремительно, сколь
и приобретали врагов на всю оставшуюся жизнь. Светло-карие глаза Жиля
подозрительно заблестели. Джим до сих пор не мог привыкнуть к той
легкости, с которой разражались слезами мужчины четырнадцатого века.
- Я... - голос его прервался из-за спазма в горле, - думаю, что
никакой опасности тут нет. Меня могут задержать только какие-то
непредвиденные обстоятельства. Поэтому будет лучше, если вы не будете меня
ждать. Я просто хочу быть уверен, что мы ничего не упустили из виду. Я
действительно собираюсь догнать тебя в Амбуазе, а если не получится, то уж
в Блуа, через день-другой после того, как приедешь ты, - наверняка...
- Очень рад слышать, что ты так думаешь. Мне стало куда спокойнее. Я
восхищаюсь таким джентльменом, как ты: я даже полюбил тебя.
- А я - тебя, - признался Джим. Тут он решил воспользоваться лучшим
универсальным способом выхода из любого положения в этом мире. - Слушай,
давай выпьем по этому поводу!
- Охотно, - произнес Жиль почти со свирепой гримасой на лице.
Они наполнили кубки. Не успели последние капли вина скатиться в
рыцарские глотки, как эмоции друзей немного поутихли.
- Лошадей и вещи я оставлю с тобой, - сказал Джим, - возьму только
одежду, шпагу и кинжал. И еще мне нужна не очень длинная веревка.
- Что? Веревка? - удивился Жиль, но тут же спохватился. - Прости,
Джеймс, ты же сказал, что цель твоего путешествия - секрет. Мне не следует
задавать лишних вопросов. Разве ты не возьмешь что-нибудь из съестного?
- Спасибо. По правде говоря, я еще не думал об этом. Да... пожалуй,
что-нибудь полегче. Хлеб и вино - неплохая идея, но этого слишком мало.
Что-то вроде дневной пайки, которую может взять с собой рыцарь, собираясь
на охоту.
- Так мало... - пробормотал сэр Жиль. - Ох, извини меня, Джеймс. Я
снова лезу не в свое дело.
Он взглянул на свой пустой кубок.
Насколько заметил Джим, его спутник выпил уже полторы бутылки.
- Наверное, сегодня нам лучше лечь пораньше, - предложил Жиль. - Ты
отправишься завтра на заре? Или позже?
- Думаю, на заре... Да.
Джиму показалось, что он уловил в голосе Жиля тоскливую нотку; тот
будто предлагал ему отправиться в путь попозже. Но драконы, как показалось
Джиму, находились довольно далеко. Возможно, прежде чем он найдет их, ему
придется изрядно поработать крыльями.
Джим был благодарен Каролинусу за то, что тот уменьшил мешок с
драгоценностями, то есть его паспорт, до размеров крошки, которую он и
проглотил. Одежда, меч, кинжал, немного еды и питья - все это легко влезло
в один узел, который Джим для пущей надежности привяжет к шее. Но тащить
еще и драгоценности! Нет, даже подумать страшно.
Джим устроился с другой стороны костра, напротив Жиля, завернувшись в
несколько запасных плащей. Он до такой степени привык уже к суровой жизни
этого века, что заснул практически сразу после друга.
Они проснулись на заре и позавтракали. Джим согласился на предложение
Жиля проводить его до места, где их пути разойдутся.
Это снимало одну из проблем, о которой Джим задумался только тогда,
когда уже собирался отправляться в путь. Раньше ему требовалось всего лишь
отойти от костра в темноту, снять одежду, и он мог спокойно превращаться в
дракона. Но сейчас стоял белый день, и вокруг не было даже кустов,
способных укрыть начинающего мага от любопытных глаз.
Конечно, он мог оставить Жиля здесь, оттащить еду, питье и веревку с
дороги в простиравшееся по обе стороны от нее открытое поле и поискать
какой-нибудь овраг или яму, чтобы Жиль не увидел его превращения.
Однако прогулка по полю практически без всяких средств защиты - меч и
кинжал не в счет, а Жилю он оставил все, даже щит, - была достаточно
опасна.
Война длилась уже многие годы, и местные крестьяне были не менее
опасны для беззащитного путника, чем разбойники с большой дороги. Конечно,
вид двух конных рыцарей, вооруженных до зубов и со щитами, вполне мог
отбить у крестьян всякое желание связываться. Но одинокий путешественник
находился в постоянной опасности. Вот Джим и подумал, что не будет беды,
если Жиль проводит его до какого-нибудь оврага или куста, оставит там и
вернется назад. А Джим бы подождал с перевоплощением до тех пор, пока тот
не скроется из виду.
Дойдя в своих раздумьях до этого момента, Джим внезапно ощутил
сильный укол совести. Он видел, как Жиль превращался в силки. Они - братья
по оружию. Больше того. Жиль не только знал, что Джим - маг, но и то, что
он известен как Рыцарь-Дракон, и наверняка слышал истории о битве у
Презренной Башни.
Подумав, Джим решил превратиться в дракона прямо на глазах у Жиля.
Оставалась одна проблема - не напугать лошадей. Он вспомнил, как вел себя
Оглоед, когда его хозяин неожиданно превратился в дракона по дороге к
Каролинусу. А ведь Оглоед к тому времени уже привык к нему. Хотя, надо
признаться, к превращениям Джима в дракона он так и не привык.
- Жиль, - Джим завязывал узел с едой, - для того, что мне предстоит
сделать, я должен превратиться в дракона. Я не хочу пугать лошадей. Может,
нам оставить их здесь, а самим немного прогуляться, чтобы я мог спокойно
сменить тело?
- А? Разумеется, им не понравится, если ты станешь драконом перед
самым носом у них. Думаю, если ты собираешься принять драконье обличье
прямо при лошадях, то для начала придется привязать их покрепче к тому
дереву, чтобы они не могли убежать.
- Так и поступим. Хорошая идея. Жиль.
Ни одного зеленого дерева поблизости не было; Жиль говорил об
останках ствола, немного расщепленного молнией. Он стоял позади, не более
чем в десяти ярдах от них. Друзья привязали лошадей и вместе пошли по
некошеной траве, доходившей им до колен. Отойдя от животных ярдов на сто,
они остановились.
- Я, наверное, уже не напугаю их, - заметил Джим.
- В любом случае, вырваться они не смогут, - ответил Жиль, наблюдая
за тем, как Джим раздевается. Жиль связал одежду друга в узел и прикрепил
его к готовому узлу с провиантом.
- Хорошо, повесишь все это мне на шею, когда я стану драконом.
Жиль кивнул.
Стоя нагишом, Джим мысленно написал в голове формулу и в мгновение
ока превратился в дракона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60