У Джима перехватило дыхание: выходит ему придется сразиться с Брайеном. Да нет – у Джима отлегло от сердца – этот коренастый рыцарь на сером в яблоках коне находился чуть в стороне от пути Джона Чендоса, а значит, и они с Брайеном стоят не друг против друга. Брайену достанется другой соперник. А самому Джиму надо быть посмелее: не только прятаться за щитом, но и пустить в ход копье, чтобы если не поразить, то хотя бы напугать своего противника.
Размышления Джима были прерваны Джоном Чендосом. Советник короля занял место в строю напротив предводителя вражеского отряда. Сэр Джон немного помедлил, затем поднял руку и резко бросил ее вперед. На противоположном краю площадки коренастый рыцарь ответил похожим жестом.
– За Чендоса! За Чендоса! – вскричал сэр Джон и вонзил шпоры в бока своему коню.
Всадники с обоих концов поляны галопом понеслись друг на друга.
Джим собрался с духом, поднял щит и изготовил к бою копье. На него несся рыцарь на гнедой лошади. Брайен был левее, и поединок с ним Джиму не угрожал. Джим ошибся. Спускавшиеся с пригорка всадники припустили коней и стали теснить тех, кто скакал от них слева. Оглоеда оттирали в сторону. Вот тебе и наставление Джона Чендоса! А выкручиваться придется Джиму! Если Оглоеда оттеснят еще дальше, то недалеко и до стычки с Брайеном. И что тогда делать? Джим попробовал взять вправо. Куда там! Оглоеду не давали дороги. Джим взглянул прямо перед собой. Рыцарь на гнедой лошади оказался теперь правее, а на Джима летел другой всадник, рыцарь на вороном коне, скакавший чуть впереди Брайена. Джим пришпорил коня. Лучше сразиться со скакавшим на него всадником, чем ждать, пока Оглоеда оттеснят еще дальше. Тогда уж точно окажешься нос к носу с Брайеном. Рыцарь на вороном коне приближался. Вот он уже совсем близко. Пора! Джим размахнулся и направил копье в щит своему противнику. Но что это? Хитрость, о которой ему рассказывал Брайен! Рыцарь на вороном коне наклонил щит, чтобы отвести удар копья Джима в сторону. Лучше бы он этого не делал! Копье скользнуло по щиту рыцаря и увлекло за собой привставшего на стременах Джима. Джим потащил за собой Оглоеда. Оглоед недовольно фыркнул, развернулся и, заехав крупом под ребра вороному коню, сшиб того с ног. Джим саданул локтем в шлем оседавшему перед ним рыцарю и угодил копьем прямо в грудь подвернувшемуся под руку Брайену. Брайен рухнул вместе с Бланшаром. Ошалевший от ужаса Оглоед заржал на всю поляну, рванулся вперед, зацепил Бланшара за бабку и упал на колени.
Джим через голову Оглоеда полетел вверх тормашками и грохнулся оземь позади Брайена.
Джим облокотился о землю и поднял забрало. Перед ним лежал Брайен, а в его груди торчал обломок копья. Слева Оглоед и Бланшар пытались встать на ноги. Того и гляди заденут копытами.
Джим пополз в сторону. Боже праведный! На него несся всадник с обнаженным мечом. Магия! Только она может спасти от неминуемой гибели. Что с того, что ею запрещено пользоваться в бою! Джим мысленно очертил вокруг себя и Брайена магический круг. Успел! Теперь они с Брайеном в безопасности. Через круг не переступить никому. Однако рыцаря с обнаженным мечом ожидало другое препятствие. Поднявшийся на ноги Бланшар решил, что всадник угрожает его хозяину и загородил Брайена крупом. Рыцарь резко взял в сторону и проскакал мимо. Но около Брайена оставался Джим. Он только что поднялся с земли и первый раз вздохнул с облегчением. Вообразив, что другой враг угрожает его господину, Бланшар взвился на дыбы и, громко заржав, двинулся на Джима.
Неожиданно наткнувшись на невидимую преграду, конь замотал головой в великом недоумении, грохнулся на все четыре ноги, развернулся и за неимением другого противника бросился на Оглоеда, норовя укусить того за ухо. Это было уже чересчур! Джим поспешно прикрыл глаза и представил себе, что Бланшар стоит на поляне у хижины, в которой Джим только что провел ночь. Бланшар исчез.
Тем временем бой продолжался, хотя добрая половина рыцарей и солдат из обоих отрядов и была выбита из седла. Одни упали от удара копьем, другие были смяты непомерной силой и тяжестью противника. Зато те, кто сумел вскочить на ноги, вступили в рукопашный бой с теми из врагов, которых постигла та же участь, а усидевшие в седле воины, лишившись копий, сломанных в схватке, обнажили мечи и обменивались ударами со своими противниками.
Кое-кто, получив ранение, пытался выбраться из толпы.
Джим склонился над Брайеном. Тот лежал неподвижно, с закрытыми глазами. Брайену не место среди взмыленных лошадей!
Джим снова прикрыл глаза и представил себе на этот раз, что они с Брайеном находятся на поляне, у костра, который собирался засыпать землей Джон Чендос…
Костер еще дымил, отдавая последнее тепло. Джим огляделся. Опять Бланшар! Так и норовит вступиться за Брайена. Зря старается. Их с Брайеном и здесь защищает круг. Ткнувшись мордой в невидимую преграду, конь в смятении отступил, взвился на дыбы, заржал, опустился на землю и начал кружить по поляне. Ничего, успокоится! Найдет себе компанию! Да и бежать далеко не надо. У леса, на длинной привязи, паслись лошади, оставленные отрядом на поляне на время боя. Джим вспомнил об Оглоеде. Надо же, бросил его на поле сражения… Но вот и Оглоед! Теперь можно заняться Брайеном.
Брайен не подавал никаких признаков жизни. Надо бы вытащить обломок копья из его груди. Но хватит ли у Джима на это сил? Он даже не помнил, имело ли копье зубец. Извлечение из тела зазубренного острия ни к чему хорошему не приведет. Да и сможет ли Джим рвать живую плоть? Пожалуй, тут же сам потеряет сознание. Оставалось одно: использовать магию.
– Ты разве забыл о том, что следует беречь магическую энергию? – внезапно раздался в голове Джима голос Каролинуса.
Да на кой черт нужна эта магическая энергия, если ею не воспользоваться сейчас? Ничего, маг переживет. Да и разве он не твердит без устали, что теперь Джим сам должен принимать ответственные решения?
Джим прикрыл глаза и представил себе, что рана на груди Брайена раскрывается, обломок копья плавно, не причиняя телу вреда, выходит наружу, а рана затягивается. Джим открыл глаза. Обломок копья лежал на земле рядом с Брайеном.
С помощью того же магического приема Джим снял со своего друга кольчугу. Оставалась рубашка. Она была вся в крови. Джим достал кинжал и осторожно разрезал ее ножом. Рана полностью затянулась, лишь небольшая розовая отметина напоминала о том, что в груди было инородное тело. Джим прижал ухо к сердцу Брайена. Сердце билось, хотя и медленно, но в полную силу. И все-таки Брайен не приходил в себя. Вероятно, он находился в шоке, да и крови потерял предостаточно.
Джим вспомнил, как однажды, после схватки со свирепым пиратом, Дэффид ап Хайвел потерял много крови. Джим нашел тогда способ определить группу крови Дэффида и подыскал донора, а Каролинус сумел ввести кровь пострадавшему. Переливание крови не помешает и Брайену. Но для такой процедуры его надо перенести в Маленконтри…
Джим почувствовал, что устал. Сражение утомило его и физически, и морально. А сколько ушло энергии на магические приемы! У него не хватит сил, чтобы перенестись сейчас вместе с Брайеном в Маленконтри. Джим снова приложил ухо к груди Брайена. Сердце раненого билось ритмично. Джим лег рядом с Брайеном, раздумывая, как помочь другу, и незаметно уснул, положив руку ему на грудь.
Глава 12
– Пусть Брайен спит, пока ему спится, – сказал Джим, спускаясь по лестнице вслед за Энджи. – Я не стану воздействовать на его сон с помощью магии. Если Брайен узнает, что его усыпили без его согласия, он встанет на дыбы. Попробуй тогда возрази ему.
– И все-таки длительный сон был бы ему полезен, – заметила Энджи.
– Пожалуй, так, – согласился Джим. – Нам бы и говорить не пришлось об этом, если бы я мог вылечить Брайена, но с помощью магии больного не исцелишь.
– Я помню, даже Каролинус не сумел помочь себе, когда заболел.
– Вот-вот, – подхватил Джим, – магия не всемогуща. Помнишь, как мне пришлось попотеть на Рождество у графа Сомерсетского? В стенах замка магия не срабатывала, и только потому, что епископ освятил помещение.
– Грех жаловаться на епископа, – усовестила мужа Энджи. – Разве ты забыл, что он был не последним из тех, кто уговаривал короля возложить на тебя опеку над Робертом?
– Да я и не умоляю заслуг епископа. Святой человек! А Каролинус все-таки нашел способ перенестись вместе со мной в замок, несмотря на то что тот был уже освящен.
– Каролинус – маг высшего ранга, – напомнила Энджи.
– И все-таки непонятно, как он сумел обойти епископа. Каролинус не устает мне втолковывать, что магия не всесильна, а сам…
Рассуждения Джима прервал протяжный вой, раздавшийся из-за стен замка.
– Арагх! – воскликнула Энджи, на секунду остановившись. Она повернулась к Джиму. – Теперь тебе не надо возиться с полотнищем. Поспешим, пока волк никуда не делся.
Анджела прибавила шагу. Джим засеменил за ней, внимательно смотря под ноги: перил на лестнице не было, а сверзиться с нее не хотелось.
Волк подал голос в неурочное время. Обычно Арагх вызывал на встречу Джима или Энди в сумерки. Что-то стряслось! Да только Арагх переполошил всю челядь. Что с того, что он ходил в приятелях у хозяев замка? Вой волка любой на выбор слуга, как пить дать, счел дурным, зловещим предзнаменованием.
Во дворе замка Энджи и Джима встретили хмурые лица. Что делать! Бороться с предрассудками было бессмысленно. Впрочем, как и с обычаями. До места встречи с Арагхом идти не более трех минут, так нет же: изволь садиться в седло. Пойдешь пешком, и на тебя косо посмотрят. По убеждению слуг, натруживать ноги лорду и леди замка не подобало.
Конюхи подали лошадей. Анджела и Джим вскочили в седла. Боже! У крепостной стены, едва не касаясь ногами ворот, лежал морской дьявол. К счастью, он спал, тихонько посвистывая. Зато лошади захрапели. Анджела и Джим вонзили им в бока шпоры, и животные вылетели за ворота – подальше от невиданного страшилища. А разве они не испугаются волка? Выехав за крепостную стену, Джим и Анджела спешились и привязали лошадей к ближайшим деревьям.
До столба оставалось рукой подать: не более сорока ярдов.
Арагха у столба не было.
– Наверное, хочет вырасти перед нами, словно из-под земли, – шепнула Энджи.
– Разве я волчонок, чтобы играть с вами в прятки? – раздался позади Анджелы и Джима ворчливый голос.
Это был Арагх. Он стоял, подняв голову и оскалив зубы.
– А почему с вами не пришел Брайен? – осведомился волк.
– Откуда ты знаешь, что Брайен в замке? – в свою очередь спросил Джим.
– Я только что пробегал мимо замка. В конюшне разбушевался Бланшар. Ржет во все горло. Хочет добраться до Оглоеда, хотя и стоит в другом стойле. Глупый конь.
– Разве можно так говорить, Арагх! – укоризненно сказала Энджи.
– Я говорю то, что хочу. Все травоядные – дураки, а лошади в особенности. Большинство из них без человека и шагу ступить не могут. Раз Бланшар в конюшне, значит, и Брайен поблизости. Почему он не пришел с вами?
– Брайен ранен, – ответил Джим. – Лежит в постели. Не встанет на ноги, пока не поправится.
– Он ранен? – удивился волк. – Ну и ну! Каролинус пропал, Брайен валяется в постели, Дэффида нет. Выходит, вы рассчитываете лишь на меня?
– Ты забываешь о Джиме, – сказала Энджи. – Он и сам не промах.
– Не промах, пока его не свалит с ног недуг. На двух ногах долго не устоишь. И потом, разве Джим владеет мечом так же, как Брайен, или стреляет из лука подобно Дэффиду? А такими зубами, как у него, не напугаешь и мышь.
– Если надо, Джим может превратиться в Дракона, – запальчиво возразила Анджела.
– Оставь, Энджи, – досадливо проговорил Джим. – Арагх не хотел меня обидеть. У него свой взгляд на жизнь, только и всего. – Джим перевел взгляд на волка:
– Арагх, пропал Роберт, и как ни малы наши силы, нам надо найти его.
– Можете рассчитывать на меня, я помогу вам, – проворчал волк. – Вы, наверное, хотите сейчас осмотреть появившуюся в лесу нору?
– Да, – сказал Джим.
– Тогда идите за мной, – буркнул Арагх. До норы оказалось пять минут ходу. Она была в лесу недалеко от поляны, раскинувшейся перед замком. В склоне невысокого холмика зияла большая дыра. Арагх вопросительно посмотрел на Анджелу и Джима. Джим опустился на четвереньки, сунул голову в нору и стал втягивать носом воздух.
– Чем-нибудь пахнет? – насмешливо спросил волк.
– Ничего не почувствовал, – честно признался Джим, встав на ноги.
Арагх беззвучно рассмеялся, обнажив клыки, сунул морду в дыру и раздул ноздри.
– Ну и ну! – проворчал волк, попятившись. – И зачем у людей носы? Да из норы так и тянет вареным мясом.
– Вареным мясом? – удивился Джим.
– Ну да. Когда я был у норы в первый раз, никаким мясом не пахло.
– Мясом может пахнуть только у замка! – воскликнула Энджи.
– Так оно и есть, – сказал волк. – Кто-то прорыл ход в замок. Да только у этого хода недалеко отсюда есть и ответвление в сторону.
– Этим ходом унесли Роберта, – взволнованно проговорила Анджела.
– Ты нам очень помог, Арагх, – сказал Джим. – Теперь надо наметить совместный план действий. Сегодня я хочу побывать у Звенящей Воды. Быть может, я нападу на след Каролинуса. А завтра наши ряды могут пополниться: вот-вот в Маленконтри приедет Дэффид, да и Брайен, возможно, встанет с постели и окажется в силах спуститься в Большой зал. Там и встретимся.
– Лучше собраться здесь, – сказал Арагх, щелкнув зубами.
– Да ты уже бывал в замке, – напомнил Джим.
– Бывать-то бывал, да большой радости не изведал. Четыре стены не для волка.
– Может быть, ты потерпишь, Арагх? – сказала Энджи. – У Брайена не хватит сил добраться сюда, а его совет может оказаться не лишним. Разве не так?
– Хорошо, я приду, – буркнул волк и исчез между деревьями.
Анджела и Джим вернулись к лошадям, вскочили в седла и направились в замок.
– Арагх придет, – сказала Энджи.
– Можешь не сомневаться, – ответил Джим. – Он любит поворчать, но в помощи никогда не отказывает.
– Надеюсь, что с помощью Арагха и других наших друзей мы найдем Роберта, – тихо проговорила Энджи. Она посмотрела на Джима, стараясь отыскать в его взгляде хоть проблеск надежды.
– Разумеется, найдем, – с убеждением сказал Джим. – Иначе и быть не может.
– Но каково Роберту без нас? – прошептала Энджи. – Он еще совсем кроха. – На ее глаза навернулись слезы.
Анджела и Джим въехали во двор замка. Энджи взяла себя в руки и выпрямилась в седле. Слуги не должны видеть замешательства госпожи. У конюшни Анджела и Джим спешились.
– Я провожу тебя до спальни, а потом поднимусь на крышу, – сказал Джим. – Чем скорее я побываю у Звенящей Воды, тем лучше.
– Ты полетишь к замку Каролинуса? – спросила Энджи.
– Да, обернусь драконом.
Анджела кивнула.
– Мне спокойней, когда ты отправляешься в путь в обличии дракона.
– Я и как человек могу постоять за себя. Не забывай, я же маг.
* * *
Когда Джим поднялся на крышу башни, дозорный, черноволосый малый с обветренным, загорелым лицом, до того с интересом наблюдавший, что делается во дворе, отскочил от зубчатого ограждения и, вытаращив глаза, завертел из стороны в сторону головой, выискивая на поляне и дальше в лесу любых пеших и конных, о появлении которых можно было бы доложить своему господину.
– Джеффри, – распорядился Джим, – отправляйся к миледи и оставайся с ней, пока она не отпустит тебя.
– Слушаюсь, милорд, – повиновался дозорный. Он знал, почему его отсылают вниз, недаром в свои почти тридцать лет среди солдат Маленконтри он слыл ветераном. Джеффри привык не только к солдатской жизни, но и причудам своих хозяев. Он поднял на плечо копье и исчез на лестнице.
Джим и сам не знал, почему перед тем как превратиться в дракона он каждый раз отсылал с башни дозорного. Вероятнее всего, инстинктивно чувствовал, что чужие глаза не должны взирать на таинства магии. Джим сконцентрировал внимание и превратился в дракона. Его одежда исчезла, но маленькое чудо происшедшего превращения на этот раз было рассчитано и на то, что она вернется к своему хозяину, как только тот примет человеческий облик. По сравнению со своими первыми опытами Джим добился больших успехов – раньше при каждом превращении в дракона ему приходилось или полностью раздеваться или мириться с очередной потерей части своего гардероба. Хотя ради того, чтобы превратиться в дракона, никакой одежды не жалко! Как еще отрешиться от повседневных забот, ощутить необыкновенный прилив сил?
Драконы не предаются печали и не сетуют на судьбу.
Джим изо всех сил замахал крыльями, поднятым шумом давая понять Энджи, что он улетает, и взмыл в небо. Сделав круг над замком, Джим поймал восходящий поток воздуха, набрал нужную высоту и направился в сторону домика Каролинуса. Джим испытывал настоящее наслаждение от передвижения по воздуху. Он чувствовал бодрость до самых кончиков огромных крыльев, которые далеко простирались по обе стороны тела, чтобы дать тому возможность парить в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34