Фуонг узнала эти с
имптомы Ц скоро бой. Она помнила их по старым временам.
Тогда была другая Фуонг. Она любила свою страну, верила в ее освобождение
от ненавистных белых людей. Ради этого стоило убивать и умирать. И смерть,
в конце концов, собрала свою дань. Ей было тринадцать, когда она ушла под з
емлю, и двадцать три, когда вышла из катакомб, убив за это время больше сот
ни мужчин; большинство из них были вооружены карабинами М-1, а некоторые н
ожами. Лучше всего она умела прятаться и ждать, лежать в темноте, как мертв
ая, лежать бесконечно долго. Как она устала от этого! А теперь нужно вернут
ься в прошлое.
Нельзя, чтобы бомбы сжигали детей, чтобы весь мир охватил огонь, а потом по
всюду наступила темнота.
К ней подошел какой-то человек.
Ц Здравствуй, сестра Фуонг, Ц обратился он к ней по-вьетнамски.
Ц Здравствуй, Ц ответила Фуонг, не желая называть его братом.
Ц Меня зовут Тигарден.
Эти американские имена, они такие сложные.
Ц Ди-гар-дан, Ц попыталась повторить Фуонг. Даже язык заболел.
Ц Называй меня брат. Я буду твоим братом в тоннеле. Меня попросили сопров
ождать тебя, поэтому я и назвал тебя сестрой.
Фуонг спросила у своей дочери, которая продолжала жить в ее сердце, что он
а думает об этом человеке.
«Похоже, он порядочный человек. Но хватит ли у него сил, мама? В тоннеле пор
ядочность не в счет, там нужна только сила».
Ц Ты когда-нибудь бывал в тоннеле, брат? Ц спросила Фуонг.
Ц Нет, Ц признался он.
Ц Тогда почему ты здесь? Сам напросился?
Ц Не совсем так. Меня попросили, потому что я говорю по-вьетнамски, сестр
а.
«Он не рад поручению, Ц подсказала из сердца дочь. Ц Это плохо. В тоннеле
очень важно верить в себя».
Ее открытый взгляд смутил парня.
Ц Честно говоря, сестра Фуонг, я боюсь до смерти. Ненавижу темноту, тесно
ту и грязь. Но меня попросили, а в нашем подразделении не принято отказыва
ться от заданий.
Ц Ты можешь контролировать свой страх?
Ц Я провел в твоей стране более трех лет, боялся все три года, но научился
контролировать страх.
«Скажи ему, что под землей совсем другое дело», Ц посоветовала дочь.
Ц Под землей совсем другое дело, Ц произнесла Фуонг. Ц Увидишь, там все
иначе. Главное Ц владеть собой. Нужна железная воля, так что смотри.
Ц Я постараюсь, Ц заверил он. Мускулистый сухощавый мужчина лет сорока.
Ц В темноте все боятся. Выживает тот, кто умеет владеть собой.
Ц Я могу только постараться, Ц ответил Ди-гар-дан.
Ц У тебя есть семья, брат?
Ц Да. Трое мальчиков. Отличные ребята. Один спортсмен, настоящий герой. А
двое других… ну, о них еще рано говорить.
Фуонг увидела, как потеплели его глаза, когда он говорил о детях.
«Послушай, мама, у него есть дети. В его сердце живет любовь. Он не одинок».
Ц Ты счастливый человек, брат, и я возьму тебя с собой в тоннель. Мы остано
вим демонов, не дадим им ввергнуть весь мир в пучину огня.
Ц Мы сделаем это, сестра, клянусь тебе, Ц сказал Ди-гар-дан, и с этого моме
нта начала действовать команда тоннельных крыс «Альфа».
Команда тоннельных крыс «Бейкер» родилась при менее благоприятных обс
тоятельствах. В силу вполне понятных причин из группы Дельта для сопрово
ждения Натана Уоллса был отобран негр, невысокий, мускулистый штаб-серж
ант по имени Джефф Уидерспун.
Гордый, трудолюбивый, способный молодой солдат, в свое время он был отлич
ным боксером. По натуре Уидерспун был человеком команды, верил в единств
о в широком смысле этого слова и умел обуздывать собственные амбиции. Он
признавал свои обязательства, во-первых, перед страной, во-вторых, перед
армией и, в-третьих, перед группой Дельта, которая была его командой. Уиде
рспун перешел в группу Дельта из 3-го батальона рейнджеров, расквартиров
анного в Форт-Юстисе, и успел к событиям в Гренаде.
А Натан Уоллс, в силу своих специфических убеждений, презирал всех и все, ч
то причиняло вред американским неграм, которых, по его мнению, считали в с
тране ленивыми, никчемными чернозадыми собаками. Он был отравлен и этой
страной, и расовой дискриминацией.
Ц Уоллс?
Ц Ну я.
Ц Меня зовут Уидерспун. Я пойду с тобой.
Ц Парень, а тебе платят за это дерьмо?
Ц Да, платят.
Ц Сколько? Сколько ты зарабатываешь?
Ц За риск и прочими надбавками получается тысяча семьсот в месяц.
Лицо Натана Уоллса искривила презрительная усмешка.
Ц Да это же крохи, парень, Ц рассмеялся он. Ц Я зарабатывал такую мелоче
вку за одну субботнюю ночь на Пенсильвания-авеню. А ты рискуешь своей гре
баной задницей за каких-то семнадцать сотен.
Уидерспун только посмотрел на него. Потом повернул руку и бросил взгляд
на большую «Сейку», укрепленную циферблатом вниз.
Ц Ты бы лучше поел. Выходим в 14.50. Уже скоро.
Ц Мне нравятся твои часы, парень. Прямо-таки ювелирное изделие, а я люблю
ювелирные изделия. Позволь рассказать тебе, что во Вьетнаме сержант по ф
амилии Лопес приобрел себе отличную «Сейку» для подводного плавания, вр
оде твоей. И надел ее, уходя в катакомбы. Парень, да на них цифры видны за мил
ю. Азиаты и воспользовались этим, какая-то вьетконговская леди, вроде наш
ей очаровательной девушки, засадила пулю прямо в цифру двенадцать, ему а
ж кисть оторвало. А когда он завопил, она послала пулю ему в глотку. Я это зн
аю точно, потому что сам лазил в дыру и обматывал его ноги гребаным провод
ом, чтобы вытащить оттуда эту дохлую задницу. Так что, если хочешь носить с
вои прекрасные часики, приятель, держись от меня подальше. Ц Уоллс снова
рассмеялся.
Уидерспун молчал. Затем согласно кивнул.
Ц Сниму их перед уходом и оставлю кому-нибудь.
Ц Послушай, парень, еще дезодорант. Понимаешь, я чую запах этого дерьма. А
если в дыре будет вьетнамец, он его тоже учует и разнесет вдребезги твою з
адницу, а заодно и мою. Так что нам обоим пойдет на пользу, если ты вымоешьс
я, а то прямо-таки как будто телеграммы посылаешь.
Ц Но в этих тоннелях не должно никого быть.
Ц Приятель, когда ты считаешь, что там никого нет, именно тогда они превр
ащают тебя в труп. Ты женат, парень?
Ц Да, Ц ответил Уидерспун.
Ц У тебя была баба прошлой ночью?
Ц Отвяжись.
Ц Приятель, последний раз я щупал только собственную задницу, это было, к
огда один белый негодяй позабавился с ней в душе. И сейчас я был бы не проч
ь побаловаться с бабенкой перед этим последним путешествием.
Ц Мне велели позаботиться об оружии. Ц Решительно перевел разговор Уи
дерспун. Ц Можешь взять М-16 или маленький немецкий автомат МР-5. А если хоч
ешь, пистолет калибра 45 или 9 мм.
Ц К черту, парень, никогда не пользуюсь пистолетом, да и автоматы терпеть
не могу, они слишком шумят, заставляют мою задницу нервничать. Предпочит
аю хороший обрез. Когда стреляешь из этой штуки, то грохот сильнее, чем в а
ду. Если там будут вьетнамцы, то они перепугаются. Можешь спросить у этой д
евушки. Азиаты не любят шума.
Ц Но они не азиаты. И не вьетнамцы, Ц угрюмо заявил Уидерспун.
Ц Да, конечно, конечно. А теперь иди и поищи обрез. Достанешь обрез для ниг
гера?
Уидерспун ответил, что поищет, и ушел.
Уоллс сидел, прислонившись спиной к стене, и курил сигарету. Давно знаком
ое и уже забытое чувство начало охватывать его. Такое чувство возникает,
когда понимаешь, что дело дрянь, Ц какая-то растерянность, мандраж в киш
ках. Не то что очень неприятно, но сильно не по себе.
Снова в дыру.
«Эй, парень, я же завязал с этими дырами. Ты знаешь, у меня была отличная жиз
нь».
Натан подумал, что сегодня ему предстоит умереть.
Умереть в дыре.
«А я-то думал, что навсегда завязал с этим дерьмом».
Джек Хаммел следил, как пламя пожирает металл. Глядя на него, он пытался со
средоточиться только на работе, ни о чем другом не думать. И все-таки мысл
и его возвращались к генералу.
Странный человек. Одно его присутствие заставляет нервничать. Джека пуг
ала его фанатичная манера убеждать и руководить. И еще то, что генерал, пох
оже, был состоятельным, по крайней мере, принадлежал к высшему обществу, а
Джек всегда чувствовал неуверенность в присутствии таких людей.
Но было в генерале и что-то нереальное, что-то от героя кинофильма.
Мальчишкой он видел много фильмов о бешеных генералах, маньяках, пытавши
хся завоевать мир. Джек попытался примерить нынешнего генерала к тем кин
огероям. Но ничего путного из этого не вышло, потому что в памяти стояли ск
учные лощеные лица кинозвезд, неестественные в рамках черно-белых кадро
в. А тут совсем другое дело, тут симпатичный, живой генерал. Это сравнение
рассмешило его, и Джек начал давиться от смеха.
Ц Вы находите это забавным, мистер Хаммел? Ц Голос генерала с трудом пр
обился к нему сквозь шум горелки.
Ц Нет, просто я… Ц Джек не сумел закончить фразу.
Ц Все в порядке. Смейтесь. Я привык к этому. Надо мной часто смеялись рань
ше.
На Джека смотрели жесткие, абсолютно серьезные глаза генерала. Он оцепен
ел. Горелка дрогнула, и Джек опустил руку.
Ц Но теперь надо мной не смеются. К этому я тоже привык. Когда люди осозна
ли силу моей воли и поняли, кого я представляю, они не нашли в этом ничего с
мешного. Я представляю память, мистер Хаммел. Память о некогда великой ст
ране, для которой сейчас настали ужасные времена. Эта страна потеряла св
ой путь, ее лидеры болтают, а враги, словно голодные волки, только и мечтаю
т разорвать ее на куски. И я представляю силу, способную вернуть прошлое. Э
ти солдаты чувствуют мою правоту и моральное право на подобные действия
, вот почему они пришли ко мне. У меня уже был предшественник, но ему не хват
ало моего опыта. Воля у него была, моя воля, но таланта моего не было. Вы знае
те его, мистер Хаммел. Вспомните историю своей страны. Именно здесь все эт
о и произошло. Его звали Джон Браун, он отбил арсенал с помощью девятнадца
ти недоумков, которые даже не подозревали, что делают. А в плен Брауна захв
атил мальчишка, офицер-моряк с игрушечной саблей, которая погнулась, ког
да он попытался нанести ею удар. Это случилось в пятнадцати милях отсюда,
в местечке Харперс-Ферри. Вы бывали там, мистер Хаммел?
Джек не был уверен в том, что генерала в самом деле интересовал его ответ,
но с каждой минутой он все менее понимал происходящее. Уж больно генерал
во всем хорошо разбирался. Поэтому Джек ответил вполне откровенно.
Ц Ну, в общем-то да. По-моему, в прошлом году, когда жена сказала, что следов
ало бы получше узнать историю нашего штата, и…
Ц Мистер Хаммел, я вспомнил о Джоне Брауне неспроста. Однажды очень спос
обный молодой человек предсказал мое предназначение, назвав его «сцена
рием Джона Брауна». А поскольку этот человек мне интересен и близок, хоте
лось бы превзойти Джона Брауна. Я захватил государственный арсенал, в ко
тором хранятся ракеты, а не мушкеты. Я сделаю то, что должно быть сделано,
Ц я собираюсь нанести удар по Советскому Союзу. Хочу дать будущее миру, у
которого не хватает храбрости обеспечить его самому. Я убью миллионы, да,
но в результате выживет не только политическая система, в которую я верю,
но и вся планета. Дураки и трусы оставляют эту задачу будущим поколениям,
так что когда все это произойдет Ц а мы оба понимаем, что это произойдет,
Ц тогда все погибнут. Не просто одна раса, а весь мир. Планета. Я считаю себ
я самым моральным человеком из всех, когда-либо живших на ней. Я великий ч
еловек. Меня проклянут десятки поколений, а восхищаться мной будут тысяч
и.
Ц Гм, да, но…
Джек решил, что не к лицу ему спорить с генералом. Да и ума у него не хватит.
Кто он? Просто недоучившийся студент, зарабатывающий на жизнь собственн
ыми руками. Что он может противопоставить такому человеку?
Ц Горелка, мистер Хаммел! Ц скомандовал генерал, сверкнув властным взг
лядом в сторону Джека.
Он послушно поднял горелку, и пламя снова начало лизать металл.
14.00
Летчики не работают. Они особые люди. Летчики летают. Только летают.
Ц Выше, черт побери, Ц сказал Лео Пелл Рику Тарноверу. Оба они были летчи
ками, и оба работали.
Двадцатишестилетний Тарновер не испытывал радости, работая бок о бок с н
аземной командой в этом чертовом промозглом ангаре, принадлежавшем 83-му
крылу тактических истребителей воздушных сил Национальной гвардии шта
та Мэриленд.
Ангар находился на аэродроме Гленн Л.Мартин, расположенном к северу от Б
алтимора. Тарновер уже дважды сорвал кожу на пальцах, замерз и перепачка
лся.
Он же был летчиком, а летчики не работают.
Ц Выше, черт побери, Ц прищурив глаза, снова ругнулся Лео Пелл.
Лео немного смахивал на поросенка, особенно когда щурился: его крохотные
глазки затягивались тогда складками жира. Это был коренастый, лысеющий
человек с толстыми ладонями и руками, напоминающими поршни. Телом Лео по
ходил на защитника из футбольной команды, а лицом Ц на пожарный гидрант.
Сейчас он испачкался больше любого авиационного механика, от него несло
потом. Земного в нем было очень много, и свою машину Лео называл «Зеленая с
винья» Ц он любил летать на малых высотах и с небольшой скоростью, как го
ворили его коллеги, зарываясь носом в дерьмо. Да, Лео определенно тянуло к
земле, похоже, он и родился для того, чтобы обслуживать самолеты.
Ц Лео, черт побери, Ц огрызнулся в ответ Тарновер, Ц мне вообще не полож
ено заниматься этим! Я должен обеспечивать штурм или…
Над ними нависло массивное крыло истребителя-штурмовика А-10 «Сандербол
т II», который летчик и экипаж называли «Кабан», или «Летающая свинья». Сво
им длинным, узким носом, колпаком кабины, высокими двойными рулями эта бо
льшая машина напоминала старый, знаменитый во время второй мировой войн
ы бомбардировщик В-25 «Митчелл». Два гигантских двигателя «Дженерал Элек
трик ТР34 ОЕ-100», установленные почти в середине фюзеляжа, наводили на мысль
о дополнительных двигателях, какие бывают у авиалайнеров. Можно было по
думать, что двигатели вообще не от этой машины, и вообще самолет выглядел
так, словно его конструировал озорной мальчишка, нарисовав чертеж школь
ным мелом.
Ц Рик, дружище, но если мы сейчас не установим эти чертовы пушки, то и зада
ния никакого не получим. Ц Лео усмехнулся, обнажив желтые неровные зубы.
Ц Вот что, парень, люди надеются на нас, и я, черт побери, не намерен их подв
одить. А кроме того, Ц Лео изобразил самую коварную и самую обольститель
ную улыбку, на какую был способен, Ц мы сможем отлично пострелять. Хороша
я штука жизнь, черт побери!
Больше всего на свете Лео любил стрелять.
Все летчики и члены экипажей облепили свои машины, стараясь побыстрее ус
тановить 20-мм пушки SUU в прорези наружных боевых подвесок под крыльями зел
еных птичек.
Тарновер повернул гаечный ключ, вытер пот со лба, и Ц проклятье! Ц снова
содрал кожу на пальце.
Ц Затягивайте сильнее, сэр, вам осталось чуть-чуть, Ц крикнул ему механ
ик. Ц Сейчас начнем загружать боеприпасы.
Ц Отлично, Ц пробурчал Тарновер, продолжая работать гаечным ключом.
Ц Поторапливайтесь, Ларри, Ц радостно крикнул механику Лео, перебегая
к следующему самолету.
План штурма, разработанный группой Дельта, был относительно прост.
Предполагалось, что перевооруженные истребители-штурмовики А-10, базиру
ющиеся на аэродроме Мартин, смогут взлететь к 14.45. В 15.00 они появятся над объе
ктом и обстреляют Саут Маунтин из 20-мм пушек. Подразумевалось, что они нан
есут значительный урон силам противника, не повредив при этом главный ко
мпьютер, и уж, по крайней мере, разнесут в клочья этот загадочный брезент,
закрывавший вершину горы.
В 15.05 пятнадцать вертолетов двинутся в сторону дороги и пересекут ее на вы
соте примерно тысяча двести футов, то есть почти в тысяче футов от объект
а, чуть выше взорванной дороги. Чтобы усилить внезапность, вертолеты не б
удут приземляться, а зависнут группами, и из них по веревкам спустятся де
сантники Ц из каждой машины по восемь десантников. По расчетам командов
ания группы Дельта, уже через минуту сто двадцать десантников займут исх
одную позицию для штурма.
Разделившись на два отряда, они двинутся наверх и атакуют противника на
узком участке.
Как только завяжется бой, шестнадцатый вертолет сыграет свою роль: сдела
ет вид, что задымился, вывалится из строя, изобразит потерю управления, пе
релетит через гребень холма и совершит вынужденную посадку у подножия г
оры. Спустя тридцать секунд раздастся взрыв Ц пусть думают, что вертоле
т погиб. На самом деле экипаж его взорвет двадцать фунтов взрывчатки С-4; с
огласно расчетам получалось, что именно таким количеством взрывчатки м
ожно вскрыть вход в угольную шахту. Взрыв, во всяком случае так это планир
овалось, пробьет дыру, достаточно большую, чтобы команда крыс «Альфа» и к
оманда крыс «Бейкер» проникли в гору и начали пробираться к ракетной шах
те.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
имптомы Ц скоро бой. Она помнила их по старым временам.
Тогда была другая Фуонг. Она любила свою страну, верила в ее освобождение
от ненавистных белых людей. Ради этого стоило убивать и умирать. И смерть,
в конце концов, собрала свою дань. Ей было тринадцать, когда она ушла под з
емлю, и двадцать три, когда вышла из катакомб, убив за это время больше сот
ни мужчин; большинство из них были вооружены карабинами М-1, а некоторые н
ожами. Лучше всего она умела прятаться и ждать, лежать в темноте, как мертв
ая, лежать бесконечно долго. Как она устала от этого! А теперь нужно вернут
ься в прошлое.
Нельзя, чтобы бомбы сжигали детей, чтобы весь мир охватил огонь, а потом по
всюду наступила темнота.
К ней подошел какой-то человек.
Ц Здравствуй, сестра Фуонг, Ц обратился он к ней по-вьетнамски.
Ц Здравствуй, Ц ответила Фуонг, не желая называть его братом.
Ц Меня зовут Тигарден.
Эти американские имена, они такие сложные.
Ц Ди-гар-дан, Ц попыталась повторить Фуонг. Даже язык заболел.
Ц Называй меня брат. Я буду твоим братом в тоннеле. Меня попросили сопров
ождать тебя, поэтому я и назвал тебя сестрой.
Фуонг спросила у своей дочери, которая продолжала жить в ее сердце, что он
а думает об этом человеке.
«Похоже, он порядочный человек. Но хватит ли у него сил, мама? В тоннеле пор
ядочность не в счет, там нужна только сила».
Ц Ты когда-нибудь бывал в тоннеле, брат? Ц спросила Фуонг.
Ц Нет, Ц признался он.
Ц Тогда почему ты здесь? Сам напросился?
Ц Не совсем так. Меня попросили, потому что я говорю по-вьетнамски, сестр
а.
«Он не рад поручению, Ц подсказала из сердца дочь. Ц Это плохо. В тоннеле
очень важно верить в себя».
Ее открытый взгляд смутил парня.
Ц Честно говоря, сестра Фуонг, я боюсь до смерти. Ненавижу темноту, тесно
ту и грязь. Но меня попросили, а в нашем подразделении не принято отказыва
ться от заданий.
Ц Ты можешь контролировать свой страх?
Ц Я провел в твоей стране более трех лет, боялся все три года, но научился
контролировать страх.
«Скажи ему, что под землей совсем другое дело», Ц посоветовала дочь.
Ц Под землей совсем другое дело, Ц произнесла Фуонг. Ц Увидишь, там все
иначе. Главное Ц владеть собой. Нужна железная воля, так что смотри.
Ц Я постараюсь, Ц заверил он. Мускулистый сухощавый мужчина лет сорока.
Ц В темноте все боятся. Выживает тот, кто умеет владеть собой.
Ц Я могу только постараться, Ц ответил Ди-гар-дан.
Ц У тебя есть семья, брат?
Ц Да. Трое мальчиков. Отличные ребята. Один спортсмен, настоящий герой. А
двое других… ну, о них еще рано говорить.
Фуонг увидела, как потеплели его глаза, когда он говорил о детях.
«Послушай, мама, у него есть дети. В его сердце живет любовь. Он не одинок».
Ц Ты счастливый человек, брат, и я возьму тебя с собой в тоннель. Мы остано
вим демонов, не дадим им ввергнуть весь мир в пучину огня.
Ц Мы сделаем это, сестра, клянусь тебе, Ц сказал Ди-гар-дан, и с этого моме
нта начала действовать команда тоннельных крыс «Альфа».
Команда тоннельных крыс «Бейкер» родилась при менее благоприятных обс
тоятельствах. В силу вполне понятных причин из группы Дельта для сопрово
ждения Натана Уоллса был отобран негр, невысокий, мускулистый штаб-серж
ант по имени Джефф Уидерспун.
Гордый, трудолюбивый, способный молодой солдат, в свое время он был отлич
ным боксером. По натуре Уидерспун был человеком команды, верил в единств
о в широком смысле этого слова и умел обуздывать собственные амбиции. Он
признавал свои обязательства, во-первых, перед страной, во-вторых, перед
армией и, в-третьих, перед группой Дельта, которая была его командой. Уиде
рспун перешел в группу Дельта из 3-го батальона рейнджеров, расквартиров
анного в Форт-Юстисе, и успел к событиям в Гренаде.
А Натан Уоллс, в силу своих специфических убеждений, презирал всех и все, ч
то причиняло вред американским неграм, которых, по его мнению, считали в с
тране ленивыми, никчемными чернозадыми собаками. Он был отравлен и этой
страной, и расовой дискриминацией.
Ц Уоллс?
Ц Ну я.
Ц Меня зовут Уидерспун. Я пойду с тобой.
Ц Парень, а тебе платят за это дерьмо?
Ц Да, платят.
Ц Сколько? Сколько ты зарабатываешь?
Ц За риск и прочими надбавками получается тысяча семьсот в месяц.
Лицо Натана Уоллса искривила презрительная усмешка.
Ц Да это же крохи, парень, Ц рассмеялся он. Ц Я зарабатывал такую мелоче
вку за одну субботнюю ночь на Пенсильвания-авеню. А ты рискуешь своей гре
баной задницей за каких-то семнадцать сотен.
Уидерспун только посмотрел на него. Потом повернул руку и бросил взгляд
на большую «Сейку», укрепленную циферблатом вниз.
Ц Ты бы лучше поел. Выходим в 14.50. Уже скоро.
Ц Мне нравятся твои часы, парень. Прямо-таки ювелирное изделие, а я люблю
ювелирные изделия. Позволь рассказать тебе, что во Вьетнаме сержант по ф
амилии Лопес приобрел себе отличную «Сейку» для подводного плавания, вр
оде твоей. И надел ее, уходя в катакомбы. Парень, да на них цифры видны за мил
ю. Азиаты и воспользовались этим, какая-то вьетконговская леди, вроде наш
ей очаровательной девушки, засадила пулю прямо в цифру двенадцать, ему а
ж кисть оторвало. А когда он завопил, она послала пулю ему в глотку. Я это зн
аю точно, потому что сам лазил в дыру и обматывал его ноги гребаным провод
ом, чтобы вытащить оттуда эту дохлую задницу. Так что, если хочешь носить с
вои прекрасные часики, приятель, держись от меня подальше. Ц Уоллс снова
рассмеялся.
Уидерспун молчал. Затем согласно кивнул.
Ц Сниму их перед уходом и оставлю кому-нибудь.
Ц Послушай, парень, еще дезодорант. Понимаешь, я чую запах этого дерьма. А
если в дыре будет вьетнамец, он его тоже учует и разнесет вдребезги твою з
адницу, а заодно и мою. Так что нам обоим пойдет на пользу, если ты вымоешьс
я, а то прямо-таки как будто телеграммы посылаешь.
Ц Но в этих тоннелях не должно никого быть.
Ц Приятель, когда ты считаешь, что там никого нет, именно тогда они превр
ащают тебя в труп. Ты женат, парень?
Ц Да, Ц ответил Уидерспун.
Ц У тебя была баба прошлой ночью?
Ц Отвяжись.
Ц Приятель, последний раз я щупал только собственную задницу, это было, к
огда один белый негодяй позабавился с ней в душе. И сейчас я был бы не проч
ь побаловаться с бабенкой перед этим последним путешествием.
Ц Мне велели позаботиться об оружии. Ц Решительно перевел разговор Уи
дерспун. Ц Можешь взять М-16 или маленький немецкий автомат МР-5. А если хоч
ешь, пистолет калибра 45 или 9 мм.
Ц К черту, парень, никогда не пользуюсь пистолетом, да и автоматы терпеть
не могу, они слишком шумят, заставляют мою задницу нервничать. Предпочит
аю хороший обрез. Когда стреляешь из этой штуки, то грохот сильнее, чем в а
ду. Если там будут вьетнамцы, то они перепугаются. Можешь спросить у этой д
евушки. Азиаты не любят шума.
Ц Но они не азиаты. И не вьетнамцы, Ц угрюмо заявил Уидерспун.
Ц Да, конечно, конечно. А теперь иди и поищи обрез. Достанешь обрез для ниг
гера?
Уидерспун ответил, что поищет, и ушел.
Уоллс сидел, прислонившись спиной к стене, и курил сигарету. Давно знаком
ое и уже забытое чувство начало охватывать его. Такое чувство возникает,
когда понимаешь, что дело дрянь, Ц какая-то растерянность, мандраж в киш
ках. Не то что очень неприятно, но сильно не по себе.
Снова в дыру.
«Эй, парень, я же завязал с этими дырами. Ты знаешь, у меня была отличная жиз
нь».
Натан подумал, что сегодня ему предстоит умереть.
Умереть в дыре.
«А я-то думал, что навсегда завязал с этим дерьмом».
Джек Хаммел следил, как пламя пожирает металл. Глядя на него, он пытался со
средоточиться только на работе, ни о чем другом не думать. И все-таки мысл
и его возвращались к генералу.
Странный человек. Одно его присутствие заставляет нервничать. Джека пуг
ала его фанатичная манера убеждать и руководить. И еще то, что генерал, пох
оже, был состоятельным, по крайней мере, принадлежал к высшему обществу, а
Джек всегда чувствовал неуверенность в присутствии таких людей.
Но было в генерале и что-то нереальное, что-то от героя кинофильма.
Мальчишкой он видел много фильмов о бешеных генералах, маньяках, пытавши
хся завоевать мир. Джек попытался примерить нынешнего генерала к тем кин
огероям. Но ничего путного из этого не вышло, потому что в памяти стояли ск
учные лощеные лица кинозвезд, неестественные в рамках черно-белых кадро
в. А тут совсем другое дело, тут симпатичный, живой генерал. Это сравнение
рассмешило его, и Джек начал давиться от смеха.
Ц Вы находите это забавным, мистер Хаммел? Ц Голос генерала с трудом пр
обился к нему сквозь шум горелки.
Ц Нет, просто я… Ц Джек не сумел закончить фразу.
Ц Все в порядке. Смейтесь. Я привык к этому. Надо мной часто смеялись рань
ше.
На Джека смотрели жесткие, абсолютно серьезные глаза генерала. Он оцепен
ел. Горелка дрогнула, и Джек опустил руку.
Ц Но теперь надо мной не смеются. К этому я тоже привык. Когда люди осозна
ли силу моей воли и поняли, кого я представляю, они не нашли в этом ничего с
мешного. Я представляю память, мистер Хаммел. Память о некогда великой ст
ране, для которой сейчас настали ужасные времена. Эта страна потеряла св
ой путь, ее лидеры болтают, а враги, словно голодные волки, только и мечтаю
т разорвать ее на куски. И я представляю силу, способную вернуть прошлое. Э
ти солдаты чувствуют мою правоту и моральное право на подобные действия
, вот почему они пришли ко мне. У меня уже был предшественник, но ему не хват
ало моего опыта. Воля у него была, моя воля, но таланта моего не было. Вы знае
те его, мистер Хаммел. Вспомните историю своей страны. Именно здесь все эт
о и произошло. Его звали Джон Браун, он отбил арсенал с помощью девятнадца
ти недоумков, которые даже не подозревали, что делают. А в плен Брауна захв
атил мальчишка, офицер-моряк с игрушечной саблей, которая погнулась, ког
да он попытался нанести ею удар. Это случилось в пятнадцати милях отсюда,
в местечке Харперс-Ферри. Вы бывали там, мистер Хаммел?
Джек не был уверен в том, что генерала в самом деле интересовал его ответ,
но с каждой минутой он все менее понимал происходящее. Уж больно генерал
во всем хорошо разбирался. Поэтому Джек ответил вполне откровенно.
Ц Ну, в общем-то да. По-моему, в прошлом году, когда жена сказала, что следов
ало бы получше узнать историю нашего штата, и…
Ц Мистер Хаммел, я вспомнил о Джоне Брауне неспроста. Однажды очень спос
обный молодой человек предсказал мое предназначение, назвав его «сцена
рием Джона Брауна». А поскольку этот человек мне интересен и близок, хоте
лось бы превзойти Джона Брауна. Я захватил государственный арсенал, в ко
тором хранятся ракеты, а не мушкеты. Я сделаю то, что должно быть сделано,
Ц я собираюсь нанести удар по Советскому Союзу. Хочу дать будущее миру, у
которого не хватает храбрости обеспечить его самому. Я убью миллионы, да,
но в результате выживет не только политическая система, в которую я верю,
но и вся планета. Дураки и трусы оставляют эту задачу будущим поколениям,
так что когда все это произойдет Ц а мы оба понимаем, что это произойдет,
Ц тогда все погибнут. Не просто одна раса, а весь мир. Планета. Я считаю себ
я самым моральным человеком из всех, когда-либо живших на ней. Я великий ч
еловек. Меня проклянут десятки поколений, а восхищаться мной будут тысяч
и.
Ц Гм, да, но…
Джек решил, что не к лицу ему спорить с генералом. Да и ума у него не хватит.
Кто он? Просто недоучившийся студент, зарабатывающий на жизнь собственн
ыми руками. Что он может противопоставить такому человеку?
Ц Горелка, мистер Хаммел! Ц скомандовал генерал, сверкнув властным взг
лядом в сторону Джека.
Он послушно поднял горелку, и пламя снова начало лизать металл.
14.00
Летчики не работают. Они особые люди. Летчики летают. Только летают.
Ц Выше, черт побери, Ц сказал Лео Пелл Рику Тарноверу. Оба они были летчи
ками, и оба работали.
Двадцатишестилетний Тарновер не испытывал радости, работая бок о бок с н
аземной командой в этом чертовом промозглом ангаре, принадлежавшем 83-му
крылу тактических истребителей воздушных сил Национальной гвардии шта
та Мэриленд.
Ангар находился на аэродроме Гленн Л.Мартин, расположенном к северу от Б
алтимора. Тарновер уже дважды сорвал кожу на пальцах, замерз и перепачка
лся.
Он же был летчиком, а летчики не работают.
Ц Выше, черт побери, Ц прищурив глаза, снова ругнулся Лео Пелл.
Лео немного смахивал на поросенка, особенно когда щурился: его крохотные
глазки затягивались тогда складками жира. Это был коренастый, лысеющий
человек с толстыми ладонями и руками, напоминающими поршни. Телом Лео по
ходил на защитника из футбольной команды, а лицом Ц на пожарный гидрант.
Сейчас он испачкался больше любого авиационного механика, от него несло
потом. Земного в нем было очень много, и свою машину Лео называл «Зеленая с
винья» Ц он любил летать на малых высотах и с небольшой скоростью, как го
ворили его коллеги, зарываясь носом в дерьмо. Да, Лео определенно тянуло к
земле, похоже, он и родился для того, чтобы обслуживать самолеты.
Ц Лео, черт побери, Ц огрызнулся в ответ Тарновер, Ц мне вообще не полож
ено заниматься этим! Я должен обеспечивать штурм или…
Над ними нависло массивное крыло истребителя-штурмовика А-10 «Сандербол
т II», который летчик и экипаж называли «Кабан», или «Летающая свинья». Сво
им длинным, узким носом, колпаком кабины, высокими двойными рулями эта бо
льшая машина напоминала старый, знаменитый во время второй мировой войн
ы бомбардировщик В-25 «Митчелл». Два гигантских двигателя «Дженерал Элек
трик ТР34 ОЕ-100», установленные почти в середине фюзеляжа, наводили на мысль
о дополнительных двигателях, какие бывают у авиалайнеров. Можно было по
думать, что двигатели вообще не от этой машины, и вообще самолет выглядел
так, словно его конструировал озорной мальчишка, нарисовав чертеж школь
ным мелом.
Ц Рик, дружище, но если мы сейчас не установим эти чертовы пушки, то и зада
ния никакого не получим. Ц Лео усмехнулся, обнажив желтые неровные зубы.
Ц Вот что, парень, люди надеются на нас, и я, черт побери, не намерен их подв
одить. А кроме того, Ц Лео изобразил самую коварную и самую обольститель
ную улыбку, на какую был способен, Ц мы сможем отлично пострелять. Хороша
я штука жизнь, черт побери!
Больше всего на свете Лео любил стрелять.
Все летчики и члены экипажей облепили свои машины, стараясь побыстрее ус
тановить 20-мм пушки SUU в прорези наружных боевых подвесок под крыльями зел
еных птичек.
Тарновер повернул гаечный ключ, вытер пот со лба, и Ц проклятье! Ц снова
содрал кожу на пальце.
Ц Затягивайте сильнее, сэр, вам осталось чуть-чуть, Ц крикнул ему механ
ик. Ц Сейчас начнем загружать боеприпасы.
Ц Отлично, Ц пробурчал Тарновер, продолжая работать гаечным ключом.
Ц Поторапливайтесь, Ларри, Ц радостно крикнул механику Лео, перебегая
к следующему самолету.
План штурма, разработанный группой Дельта, был относительно прост.
Предполагалось, что перевооруженные истребители-штурмовики А-10, базиру
ющиеся на аэродроме Мартин, смогут взлететь к 14.45. В 15.00 они появятся над объе
ктом и обстреляют Саут Маунтин из 20-мм пушек. Подразумевалось, что они нан
есут значительный урон силам противника, не повредив при этом главный ко
мпьютер, и уж, по крайней мере, разнесут в клочья этот загадочный брезент,
закрывавший вершину горы.
В 15.05 пятнадцать вертолетов двинутся в сторону дороги и пересекут ее на вы
соте примерно тысяча двести футов, то есть почти в тысяче футов от объект
а, чуть выше взорванной дороги. Чтобы усилить внезапность, вертолеты не б
удут приземляться, а зависнут группами, и из них по веревкам спустятся де
сантники Ц из каждой машины по восемь десантников. По расчетам командов
ания группы Дельта, уже через минуту сто двадцать десантников займут исх
одную позицию для штурма.
Разделившись на два отряда, они двинутся наверх и атакуют противника на
узком участке.
Как только завяжется бой, шестнадцатый вертолет сыграет свою роль: сдела
ет вид, что задымился, вывалится из строя, изобразит потерю управления, пе
релетит через гребень холма и совершит вынужденную посадку у подножия г
оры. Спустя тридцать секунд раздастся взрыв Ц пусть думают, что вертоле
т погиб. На самом деле экипаж его взорвет двадцать фунтов взрывчатки С-4; с
огласно расчетам получалось, что именно таким количеством взрывчатки м
ожно вскрыть вход в угольную шахту. Взрыв, во всяком случае так это планир
овалось, пробьет дыру, достаточно большую, чтобы команда крыс «Альфа» и к
оманда крыс «Бейкер» проникли в гору и начали пробираться к ракетной шах
те.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47